Лепота! Сегодня можно подольше поваляться с книжкой в постели. Еда сыновьям приготовлена с вечера. А до 18.00 часов, когда Лана встречается со своими коллегами, ещё неблизко. Это уже традиция, раз в месяц где-нибудь пересекаться и так на протяжении пятнадцати лет.
Коллег пять. Они не были её близкими подругами. У них с течением времени сформировались просто приятельские отношения, но тем они и хороши, что не надо выворачивать душу наизнанку. А можно просто посидеть в кругу приятных тебе людей, поговорить, посмеяться, обменяться какой-то необходимой житейской мудростью. Так было и сегодня, а повод - у Зои день рождение. Все собрались за красиво сервированным столом. Как всегда именинница приготовила блюдо, которое раньше не подавалось. На этот раз это был салат, в который входили: куриная грудка, маринованный ананас, варёные яйца, кукуруза, пекинская капуста и майонез. Вкус получился необычный и даже пикантный. Обстановка была доброжелательная, беседа плавно из одной темы перетекала в другую. Дело дошло до анекдотов.
Вдруг раздался звонок. Лане звонил тринадцатилетний сын - Саша. Он попросил маму срочно придти домой, так как случилось беда. Лана попробовала выяснить:
- Какая?
- Сама увидишь!
- Какая?
- Володю, укусила собака.
- Какая собака?
- Наша!
- Как?
- Приходи скорее, сама всё увидишь.
Лана распрощавшись с коллегами, быстро накинула пальто и побежала домой. Хорошо, что он был в десяти минутах ходьбы. Всю дорогу она думала:
- Как это могло случиться?
Старшему сыну Володе, было шестнадцать лет. У них была собака - американский стаффордширский терьер (стафф). Порода, о которой существует два диаметрально противоположных мнения: первое - надёжный спутник человека, второе - агрессивное существо, которому не место в обществе людей. Однако, все единогласно признают хладнокровие животного, способность верно оценить угрожающую ситуацию и адекватно на неё отреагировать. Такая собака обладает высоким порогом раздражительности и почти не позволяет вывести себя из равновесия. Говоря же о «фантастической агрессивности» данных собак, следует сказать правду - у них злобность направлена на собаку - соперника.
Собака к этому времени, о котором идёт речь, в семье Ланы прожила пять лет. Стаффа взяли месячным щеночком. Это был кобель, рыжий с белым галстуком на шее, а назвали его Игориша, в честь приятеля старшей дочери. Пёс был приземистый, с широким плечевым поясом, внушительной мордой, одним словом, впечатление производил солидное. Стафф был с характером. Его дрессировали профессионально. Он слушался хозяев, кроме редких случаев. Например, когда на дорожке, по которой они гуляли им встречалась другая собака, причём если та молча проходила мимо, то реакции от Игориши не было никакой. Но если та начинала рычать или того хуже лаять, это был сигнал для пса - всё равно, что фас.
Однажды был такой случай, все находились на даче. Игориша бегал свободно по участку. Вдруг он почувствовал за забором собаку, та, надеясь на двухметровое ограждение, решила порычать на того, кто находился по ту сторону. Игориша не мог стерпеть к себе такого непочтительного отношения. Он в считанные мгновения отошёл от деревянного забора на приличное расстояние и со всей силы, а может дури, бросился бежать прямо на забор, проломив своим лбом доски толщиной пять сантиметров. Схватил обидчика сначала за морду, а потом стал, перехватывая места укусов, продвигаться к шеи (излюбленное его место) и если бы не моментальная реакция сыновей, которые отломали от забора доски, перепрыгнули через него и растащили двух собак при помощи шестов… Стафф «порвал бы её, как Тузик грелку». Хозяйка была в шоковом состоянии. Ей пришлось оказывать первую медицинскую помощь… Больше они не ходили мимо этого забора. Игоришу отругали. Он как будто всё понял, но этому мало, кто верил, так как знали его твердолобость, упрямство и нежелание выслушивать в свою сторону лай от других собак. К людям он относился лояльно, они как - будто не интересовали его. Членов семьи безгранично любил, хотя иногда наглел. В такие моменты его называли - рыжим и бесстыжим.
Игориша обычно укладывался на ночь около кровати девятнадцатилетней дочери, на коврике. Но стоило только Насте уснуть, он пробирался к ней в постель, причём ложился у стенки. А когда засыпал, в такие минуты стафф начинал храпеть, как «камский грузчик», он упирался лапами в стену, и очень часто дочь оказывалась на полу. Она просыпалась, с усилием стаскивала его на коврик. Он сопротивлялся, рычал и только после нескольких минут такой борьбы, нехотя ложился на место. До очередного раза.
Лана не могла представить:
- Что произошло? Как их питомец, посмел тронуть сына?
Она бежала домой, не чувствуя под ногами землю. Володя сидел в кресле, кожа над верхней губой опухла, рана зияла, как второй «раскрытый рот», оттуда текла кровь. По словам Володи, укус был сквозным. Игориша лежал, уткнув свою морду в лапы и ни на кого не смотрел.
Мама, Володя и Саша быстро сели в машину и поехали в травму. Молодой хирург долго осматривал рану, а потом спросил:
- Сделана ли прививка собаке против бешенства?
И, услышав утвердительный ответ, сказал:
- Будем зашивать!
Потом наложил три шва, обработал рану, наклеил пластырь. А на прощанье сказал, что надо срочно избавиться от собаки - людоеда. В этой суматохе Лана, как то и не подумала об Игорише и решила разговор отложить до дома.
Приехав,она посадила детей за стол переговоров, так это у них называлось. Игориша лежал поодаль и смотрел виновато куда-то в угол. Мама сказала, что есть два варианта решения проблемы: первое - отдать в хорошие руки; второе - усыпить, раз стафф стал себя вести неадекватно по отношению к членам семьи. Володя сказал:
- Мама, он не виноват, это я хотел проверить действительно ли у него высокий порог раздражительности, который не позволяет вывести его из равновесия.
- Проверил?
- Проверил!
- И как!
- Хороший порог раздражимости! Он адекватный!
- А ты?
- Наверное, не очень. Мама, ты только не сердись, выслушай, пожалуйста. Только пусть Саша расскажет, у меня боль сильная.
- Мы с Вовой решили поиграть в братьев Запашных. Правда, в нашей труппе был только один зверь, но он так похож на тигра: своей мастью, нравом, свободолюбием. В конце концов, ему даже кличку дали в честь знакомого - Игоря. А ведь у братьев Запашных животные названы тоже в честь людей: например любимых артистов: тигры Стинг, Элтон, тигрицы Линда и Сабрина, львы Смит и Рэй. Просто мы допустили маленькую оплошность, не приняли в расчёт, что братья Запашные считают своих животных - своими партнёрами… Вот наверно за это и поплатились, то есть не соблюли инструкцию. Мы сварили для Игориши любимую его кашу с мясом. Поставили перед ним миску на подставку и … не разрешали есть. Тренировали собачью силу воли. Потом мы подумали и решили, что эта за труппа, где всего один тигр, ну и постановили, что вторым будет Володя. Игориша и Вова встали на четыре конечности с противоположных сторон от миски. Я стал дрессировщиком.
-Я говорил: «Есть», а когда предполагаемые «тигры» подходили к еде и хотели приступить к трапезе, следовала команда:
- Фу!
и так несколько раз. Игориша держался достойно. А потом я скомандовал:
- Есть!
И Володя со стаффом, как обычно, подошли к миске, но Вова не подпустил пса, так как был старше его и считал, что должна быть соблюдена субординация. Володя принялся есть из Игоришеной миски, при этом всем видом, показывая стаффу, что испытывает настоящий праздник живота. Пёс рычал, но сам к еде не притрагивался. Правда, у него текли слюни, покруче, чем у собаки Павлова. Наконец все убедились, что порог раздражительности у пса и в самом деле высокий и решили усложнить задачу. Володя, придвинул своё лицо к морде Игориши, и насколько мог свирепо зарычал. Ни один мускул не дрогнул на морде собаки, наверно она своей собачьей душой жалела Володю. Ведь надо же так довести ребенка, что тот с таким наслаждением ест из её миски, а в довершение всего, всю плошку облизывает языком. Что впрочем, не всегда делал даже сам Игориша. Правда, когда собака поняла, что ужин её съеден, послышалось угрожающее рычание. Пёс рычал, но при этом команду:
- Сидеть!
выполнял. Я, как дрессировщик, решил ещё усложнить задачу и двуногому тигру приказал:
- А ты укуси его, раз он такой рохля!
Вова, не раздумывая, приступил к выполнению команды. Сначала он лишь слегка прикусил кожу над верхней губой Игориши. Псу это явно не понравилось, так как рычание усилилось, но команду:
- Сидеть!
он не мог нарушить. У него была хорошая родословная и он не хотел мимолётной своей слабостью запятнать её. Стафф терпел и тогда, когда укусы становились всё сильнее. Его порог раздражимости был на высоте. Но когда, заигравшись и войдя в роль тигра, Володя прокусил псу кожу над губой до крови… Игориша осознал, что и в нём просыпается настоящий тигр и нанёс ответный укус в, то же самое место, при этом, не нарушив команду "сидеть". Вовина верхняя губа и всё, что над нею моментально раздулось и потекла кровь. Дрессировщик Саша закричал, что тигр взбесился и надо, по крайней мере, полить его водой. Но, когда посмотрели на Игоришу, то поняли, что он сам осознал своё некорректное поведение. Володя сел на кресло, кровь алой струйкой стекала на рубашку. На этом дрессировка закончилась. Саша позвонил маме. А дальше травмпункт…Вообщем мама всё знает.
Воцарилось молчание. Игориша всё так же лежал поодаль стола, прямо на полу, что в мирное время для него совсем не свойственно, положив голову на лапы. И чувствуя, что сейчас очень многое зависит от него. Он начал медленно ползти к Вовиным ногам и передвигался до тех пор, пока его морда не оказались у Володи на тапках. Пёс стеснялся поднять на него глаза, так как понимал, что не выдержал экзамен, позволил вывести себя из равновесия, а его хладнокровные способности оказались не на высоте. Наконец, мама прервала молчание и сказала:
- А теперь начинаем лечить пса!
И все незамедлительно принялись за дело.
На следующий день приятельницы обсуждали случившиеся и все, как и врач, в один голос требовали избавиться от взбесившегося Игориши. А Лане было стыдно рассказать правду. Она твердила, что эта нелепая случайность и нет причин для паники.
Стафф ещё долго прожил в семье и не раз выручал в экстремальных ситуациях, к Вове же всегда относился с особым трепетом, а когда смотрел на него то, как будто бы говорил:
- Мы с тобой одной крови, ты и я.