Вверху фото старшей сестры Даши с Тимофеем. 1905 г. На обратной стороне подпись:"Дорогой сестре Симе в бытность нашей молодости. 24.01.1960"
Глава 13. Старшая сестра мамы
Глава 14. Старшая сестра Дарья
Глава 13. Старшая сестра мамы
Старшая сестра мамы, тётя Мария, была замужем за дьяконом в их же деревне Русский Бишкин. Рано стала вдовой. Во второй раз вышла замуж за сапожника. Посыпались дети: Вася, Алёша, Зина, Даша, Ольга. Бедность беспробудная.
Дочь от первого брака, Мотя, как дочь священнослужителя была определена в духовную семинарию, получила образование, в 18 лет вышла замуж за инспектора гимназии и жила в Харькове.
Приезжает тётя Мария к дочери, а та приказала прислуге: «Если мать прийдёт, скажите, что барыни нет дома!».
И оставила для матери обноски, деньги и приказала её накормить.
Во время таких наездов тётя Мария останавливалась у нас в селе Филипповке в 3-х км от Харькова.
На второй день тётя Мария встречает такой же приём у дочери. Тётя вся в слезах.
На третий день вместе с тётей отправляется моя мама. Приходят, тот же приём. Прислуга плотно прикрывает за собой дверь и те же слова, что и вчера.
Мама сдвигает прислугу в сторону:
-Сейчас нет, после придёт. Мы подождём!
Мотя слышит из комнаты, что в прихожей крупный разговор, пытается исправить ситуацию:
-Дуняша, я уже пришла! Ты, наверное, не заметила моего возвращения. Заходите, заходите!
«Пани» Мотя знает, что с мамой шутить нельзя, а то так расчихвостит, что мало не покажется.
Зашли. Тётя Мария не удержалась. Обильные слёзы. Мама прикрикнула на неё, слёзы перешли в сдерживаемые всхлипывания.
Мотя лебезит:
-Вы пока перекусите. Скоро придёт Василий Дмитриевич, будем обедать. Мама, Вы меня извините, я вчера была у портнихи, а сегодня была у знакомой, и Дуня не заметила, как я прошла с чёрного хода.
Пришёл Василий Дмитриевич, поприветствовал, поцеловал тётю Марию и маму. Сели обедать. Для аппетита по рюмочке. Тут мама и начала чихвостить «панов»:
-Значит так, Вы учились, выучились, стали панами и мать деревенская Вам не подходит…
И в таком духе продолжала до тех пор, пока у Моти щёки стали пунцовыми, а Василий Дмитриевич только улыбается:
-Так её, так её, тётя Саша, хорошенько её, хорошенько!
А мама продолжала:
-Так чтоб мать не была деревенской, оденьте её по-городскому, купите шляпу с пером! Да чтоб мать не пешком к Вам тянулась с Филипповки, а приезжала к Вам на извозчике! Мотя! Чтоб это было в последний раз! Пришла мать – принимай! Ты отдаёшь ей узел с тряпками. Тебе он, конечно, не нужен, а в деревне всё пригодится. Но кроме узла, мать ещё хочет увидеть родную дочь! И это ей дороже всяких узлов. Вспомни, как мать тянулась из последних сил, когда ты училась. Везла тебе и масло, и яички, и молоко, за 14 км тянула всё это до станции. А ты забыла всё, родную мать не пускаешь в свой дом. Спроси у матери, ела ли она сама тогда яички, масло, молоко? Нет! Что можно было продать, она тащила за 7 км в Алексеевку на базар, продавала, чтобы у тебя были и платья и обувь и книги! Эх, Мотя, Мотя! Грешишь ты перед Богом!
После этой беседы изменились отношения Моти к своей маме.
Сыновей тёти Марии от 2-го брака, Васю и Алёшу, в возрасте, когда им было по 12 лет, муж Моти устроил «мальчиками» в магазине. Они так и остались в городе. Прошли какие-то курсы. Алёша стал бухгалтером в небольшом заведении. Васю мамин брат Ваня устроил акцизным.
А теперь от маминой сестры обратимся к моим сёстрам.
Глава 14. Старшая сестра Дарья
Даша родилась в 1882 году.
Мама говорила, что Даша была самой красивой из сестёр. Были хорошие предложения, сватались состоятельные люди, но Даша отвечала отказом.
Любила она Тимофея из Малой Даниловки.
Недобрая слава шла о Тимофее. Жители Малой Даниловки предупреждали маму, что он редко бывает трезвым. Как ни старалась мама отговорить Дашу, та отвечала: «Та то все брехня!».
Пришли как-то сватать Дашу родители хорошего парня, сам он телеграфист, родители состоятельные. Тут бы и договориться, а Даша ни в какую.
Увидела в окно, что свататься идут, накинула платок и убежала к подруге.
Гости просят содействия, чтобы как-то уговорили Дашу. В общем, ведётся в комнате разговор, а уж кто донёс Тимофею о сватовстве – неизвестно. Ушли гости ни с чем.
А в это время катались мои братья, Серёжа и Ваня, с гурьбой подростков на санках, заметили, что под лесом из сугроба что-то чёрное то появится, то скроется. Подошли поближе, видят в сугробе человека, уже без признаков жизни. А это Тимофей, как был в комнате в чёрной рубахе, так и выскочил на мороз. По-видимому, бежал к нам, да не добежал, свалился, застрял в сугробах.
И эту его рубаху раздувал ветер, вот она и посигналила ребятам о бедствии.
Взвалили ребята Тимофея на санки и бегом к нашему дому. Оттирали его снегом, кое-как привели в чувство.
Мама стала натирать его каким-то снадобьем, гусиным жиром, поить чаем с какими-то травами.
Узнала Даша о происшествии, прибежала от подруги ни жива, ни мертва. Казалось, это должно было повлиять на отношения к Тимофею, а Даша: «Хоч у полi пiд вербою, а з Тимохою».
Сдались, наконец, родители. Состоялась свадьба. Началась семейная жизнь.
Родители Тимофея к Даше относились хорошо. Выделили им кусочек земли. Тимофей был хороший слесарь, зарабатывал 40 рублей в месяц. Для того времени это были хорошие деньги. Построили хороший домик
Первенец прожил всего два года. Очень переживали потерю сына.
Потом родился второй сын, Шура.
Завели кое-какое хозяйство: корова, куры.
Чтобы Тимофея вновь не потянуло к водке, Даша следила за ним. В день получки шла на завод и подчас буквально вырывала у него из рук зарплату. Иногда это вызывало в нём протест, и он демонстративно бросал деньги на тротуар, заставляя Дашу подымать деньги с земли.
Родители Тимофея хотели домик записать на Дашу, а то не дай Бог, что случится (пожар или какая другая напасть), то Тимофей деньги получит и пропьёт.
Брат Тимофея, подросток, случайно услышал этот разговор и передал Тимофею. Вскоре и домик и сарай сгорели. Как бы не сам Тимофей и подпалил назло родным.
Родители Тимофея выделили другой участок и сразу оформили его на Дашу.
Шуре было уже 4 года, когда Даша пошла работать к “знакомым панам”. Это были очень доброжелательные люди и Даше очень нравились, так что Даша работала у них не ” за страх, а за совесть”. И они это в должной мере оценили. Так, уезжая летом на море на два, а то и на три месяца, они поручали ей полностью всё ведение хозяйства в доме.
Кроме Даши, служила у них и горничная Марфуша.
Сын хозяев, Юрик был ровесником Шуры, и они вместе росли и проводили время.
Как-то Юрик заболел и врач приписал ему таблетки. Мама и горничная упрашивают Юру выпить таблетки. Тот капризничает, отворачивает голову, наконец уговорили. При этом в комнате находится Шура. Только Юра открыл рот, приготовился глотать, Шура кричит:
-Не ешь, не ешь таблетки Юра! Ты сам хозяин!
-Шурка, замолчи! – кричит Марфуша. Шурка замолчит, стоит.
После продолжительных упрашиваний, Юра вновь открывает рот. И вновь предостерегающий возглас Шурки:
-Не ешь, не ешь! Ты сам хозяин!
Марфуша хватает Шурку за руку и тащит его из комнаты. Теперь кричит уже Юрик:
-Марфуша, отпусти ему руку! Он мой товарищ! Я проглочу таблетки, если ты его отпустишь.
Даша занялась строительством дома на новом участке. Тимофей живёт у своих родных в Малой Даниловке. Отец и мать ему приказывают:
-Смотри Тимофей, ты питаешься у нас, а свой заработок отдавай Даше.
-Ну а як же, що я не розумiю. Що я розуму не маю?
Его мать старается, встаёт рано утром, чтобы приготовить завтрак горячий и завернёт ему пакет с едой, чтобы он мог пообедать на работе.
Приходит день получки, мать спрашивает про деньги. Тимофей:
-Ну, что такое, в самом деле: одна спрашивает про деньги, вторая. Да у меня ж одна получка, так я её Дашке отдал.
-Ну, гляди ж.
-Та вже ж, дивлюсь.
В воскресенье приезжает Даша, открывает дверь, видит, Тимофей обедает. Свекровь обращается к Даше:
-Даша, тобi Тiмоха вiддав получку?
-Нi, вiн сказав, що вiддав Вам.
-А менi ж вiн казав, що вiддав тобi. Отакий бiсов син, - та полотенцем его по спине и плечам.
Тимофей подхватился, выбегает из хаты, кричит:
-Та чи бачили добрi люди отакого. Напалися одна й друга, та i та вимагають получку, а вона ж в мене одна.
Тимофей после этого три дня не появлялся домой.
Так как в это время мы жили в Караване и дом в Филипповке пустовал, то одно время Даша с Тимофеем жили там. Даша поступила работать на канатный завод, Тимофей тоже работал, но всю получку пропивал.
Как бы он не был пьян, но не буянил и никогда не трогал Дашу.
Но однажды мама встретилась на базаре с филипповцами и узнала от них, что Тимофей избил Дашу.
Мама сразу же поехала в Филипповку. Дома никого не застала, ключ она знала где лежит. Вошла в дом, вскипятила самовар, села, пьёт чай.
Первым пришёл Тимофей:
-Ох, хорош чаёк!
Мама сразу же набросилась на него:
-Так ты пришёл? Ах ты такой, сякой, разэтакий…, - и так далее.
Он было хотел объясниться с ней, но она хватает самовар и замахивается на него. Он сбежал в другую комнату и захлопнул дверь. Мама его поливает последними словами, в ответ молчание. Чуть мама устанет его поносить, он приоткрывает дверь:
-Мамочка, Вы уже закончили? Можно войти?
Это является поводом для нового потока брани. И так три или четыре раза. Наконец приходит Даша.
-А ну, рассказывай. Как он тут тебя чуть не убил?
-Так не убил же!
Маму рассердил такой ответ, и она уехала.