Крахмален шелест золотой канвы
В подоле городского мелколесья,
И осень, почтальонка поднебесья,
И жёлтый лист в конверте синевы.
Во мне погиб художник от стыда
Перед лицом изысканного чуда:
Манящая открытка ниоткуда,
Щемящая повестка в никуда.
Костер дымит, мальчишкой подожжён,
И в памяти вдруг проявились лица...
О смерти в том письме не говорится –
О детстве и о том, что вновь прощён.