Вот снова День рождения моего,
и как-то сложно на душе. И вроде
не очень радостно. Наверно, оттого,
что старость совсем рядышком уж бродит.
Пора смириться. Шестьдесят один.
Подумай: уж седьмой десяток!
Хандра, депрессия - сам «аглицкий вот сплин»
персоной собственной…
- «Да ты баска порато,
Ай, девка Ритка!»
И-ии, баб Груня, да,
бывала и баска я офигенно,
особенно когда туда-сюда
по пять кэмэ я на работу ежедневно
летала. Бездорожье. Луг. Река.
Метельно. Вёшки-путь. Мороз под тридцать.
Портфель. Сто двадцать в нём теснится
творений детских. И успеть бы до звонка
мне к девяти: дорога не близка.
«Порато хороша», вся взмыленная, в пене
Две смены пред детьми как на арене.
И в школе шестидневка. Но легка
(вот удивительно!), тропинка эта лугом
была там, в юности, мне лучшею подругой:
мечты и тайны поверяла только ей.
И в памяти нет тех огней светлей,
хотя один светил фонарь - луна.
И страха не было, хотя всегда одна.
Я в те часы вне времени летала.
Жизнь впереди была - и о, я так мечтала!
В часы иные жизнь в том темпе билась,
что времени мечтать не находилось.
Не помню быт: дрова, еду и печку…
Вот лампу керосиновую, свечку –
те помню. Без замков, крючков жила я,
«порато хороша» и молодая.
Затворов и запоров я не знала,
но мысли даже страшной не бывало.
То ангел ли хранил? Поморский ли уклад
дал трещину? Жить легче стало - ад
уже при жизни. Что затворы?... за полушку
убили (восемь ножевых) старушку-
соседку. Жуть: на фоне СМИ привычных,
так ежедневно-будничных, обычных
обыденно день-два поговорили
устало-равнодушно и забыли…
Зачем о грустном я? Ведь День рожденья мой.
А тут о прошлом всё, что сталось со страной…
А ну-ка о себе. С себя, во-первых, спрос.
Себе самой устраивай допрос
С пристрастием. Вот что тебя тревожит?
Как твой прошедший день был прожит?
И жизнь твоя имела ли значенье?
Угадано ль твоё предназначенье?
Что обрела и что ты потеряла?
И много ль поняла ты и узнала?
Всегда ль была честна, верна, смела?
Ни в чём ли ты себе не солгала?
Как на духу: моя спокойна совесть.
А вот живу я хуже, чем хочу:
терзаю близких, и с детьми я ссорюсь,
и обижаюсь часто, мнительна, ворчу.
Я с понедельников бессчётно раз решала
хорошей быть, но что-то всё мешало:
безденежье, текучка, непокой…
И каждый раз – погиб порыв благой.
За это, милые, прошу, меня простите.
Я женщина, и мама, и учитель,
вдова давно. На всё, знать, не хватало,
и дому доставалось часто мало.
Хозяйство потому шло косо, криво,
и часто дом бывал заброшен и забыт,
и иногда стихийны чувств порывы,
и постоянно не налажен быт.
С детьми вот сложности. Копаться не охота.
Сапожник без сапог. Не вышло что-то...
В итоге вот – …корыто. Небогато.
За всё, за всё положена расплата.
Ох, жито-пОжито, и много там всего…
И всё же рановато «итого».
Не мне оценки ставить и судить,
где вновь «помиловать нельзя казнить».
Не завершён покуда путь земной –
лишь День рожденья это мой
очередной.