- Вы пьяны!
- Дура! Ну разве можно быть такой прямолинейной! Кто сейчас говорит «Вы пьяны!» с такой праведно-гневной интонацией! Я же тебя чуть не расхотел, это услышав. Я же тебя не хватаю за места и не ору «Пойдемте в номера!», как Воробьянинов! Дай руку, говорю! Можешь треснуть меня по щеке, а потом дай руку, дура!.. Вот. Молодец. Теперь пошли. Теперь ты солнышко мое. Сейчас поймаю тебе такси и поедем ко мне домой.
- Нет! Отпустите меня!
- Ну вот, очнулась! А где ты была, когда со мной о свидании договаривалась?! Щебетала, как птичка, кокетничала! А теперь помолчи! Я лучше тебя знаю: ты меня любишь, я тебя люблю! Все! Хватит, сказал!.. Вот и молодец. Ну, дай поцелую.
- Не-е-т!
- Да!.. Ох, какая ты у меня сладкая! Идем сюда, тут темнее.
- Не надо.
- Надо, надо, моя хорошая!
- Ай…
- А теперь слушай. Вот так вот, без всяких рассусоливаний, я тебя поимел. А почему ты так мучаешь моего друга? Он ведь во сто крат лучше меня, не бухает, по заповедям старается жить, умница, талантливый. И тебя безумно любит, дарит тебе цветы, стихи пишет. А я сейчас уйду – и все, ты меня больше не увидишь.
- Не-е-т!
- Да! Ты чем любишь? Ушами? Но я тебя «дурой» постоянно называл и сейчас называю. А он тебя только самыми ласковыми словами. Я типа умный, слова знаю, а он тебе в сто раз больше таких слов скажет. Глазами любишь? Да у меня и морда пострашней, и одежда подешевле. Или просто наглых-смелых-сильных любишь? Так я нагл, но не смел. Он смелее во сто раз, хоть с тобой робкий. Я за тебя воевать не буду, а он на дот ради тебя – и меня тоже, кстати, – кинется. Знаешь про это?
- Знаю.
- Ладно, все с тобой ясно, хоть ничего и не ясно. Я пошел.
- Нет!
- Да отпусти ты меня!
- Нет!
- Дура!
- Да.
- Тогда иди ко мне!
- Ай…