Сантехника обещали прислать до обеда… У данного сословия трапеза явно давным-давно окончилась, потому старушенция в нервном ожидании курсировала по коридору - между кухней с протекающим краном и входной дверью. И волновалась она не из-за проблем, возникших у старого латунного аксессуара, который добросовестно прослужил со дня установки до нынешних времен. Просто гости были для неё редкостью…
- И чего забегала-зашаркала, вешалка ржавая, спасибо бы сказала работяге-то советскому, что кран тот изготовил… Вон, сколько лет ни капли лишней вхолостую-то не пролил.
Бабуся, как обычно, ворчала на саму себя, нещадно издеваясь и над своим возрастом, и над своей «модельной» внешностью, всю жизнь приносившей ей одни неприятности. И теперь, на девятом десятке, она никак не могла смириться с проклятой сухопаростью и высоким ростом…
- Дорожку что ли домотканую постелить? Натопает ведь слесарь сапожищами-то – шваброй не ототрешь… Будешь на карачках ползать, коленками в такт половицам скрипеть. Ага-ага… И потом стонать ночами от боли да кутать ноги в шальку драную.
Уверенный стук в дверь прервал монолог старушки, и она с радостью поспешила встречать долгожданного мастера. Однако на пороге стоял совсем не сантехник…
- Ой, деточка, мне и подать-то тебе нечего… Может, пирожками с капусточкой утешишься? А, бедолага?
Странный мальчишонка лет пятнадцати удивленно вытаращил янтарно-зеленый глаз, опушенный длинными ресницами. Второго глаза, занавешенного русыми прядями, торчащими из-под вязаной бабьей шапчонки, старушенция и не узрела… Ошарашенная видом пришельца, она с интересом разглядывала его куцую одежонку и не могла взять в толк, почему он, такой чистенький, побирается по квартирам.
- Эх, кофтенку-то и штанцы маловатые тебе удружили люди-то сердобольные… Зато башмаки с дяди Степы сняли, похоже. Батюшки! Неужто носков ни у кого не нашлось?! На босу ногу ребенку чеботы напялили… Чего молчишь-то, пацан?!
- Вас, бабушка, слушаю… И охреневаю от восторга. Обещали тихую старушку, древнюю совсем… Которую не слышно, не видно… Точно – «не видно»! Каланча ходячая…
- Эй, малец! Меня с детства никто «каланчой» не дразнил! Кто таков-то ты, парень? Дерзкий больно для попрошайки…
- Я – попрошайка??? С чего Вы взяли, бабуля? Сосед Ваш комнату свою разрекламировал… От родителей хочу съехать! Могу уже позволить себе кой-какую жилплощадь!
- Чего ж ты, буржуй, жакетку-то младшей сестрицы натянул? И беретку маманину нахлобучил на космы иноческие, сроду ножниц не знавшие… И ботинки тебе, видно, от деда достались… Или от прадеда? Такие, помнится, в прошлом веке мужики носили… Правда, мужики-то не простые, не бедные.
- Бабуся, не хамите… Я – хипстер! Ну, долго объяснять… И вряд ли Вы поймете… Это – микс, винтаж. Мода, одним словом.
- Это навроде хиппи что ли? Чего ж не пойму-то… Помню этих длинноволосых да немытых, в клешах с бахромой…
- Не… Не хиппи мы… Хотя близко, по сути, и нас за безыдейных идиотов держат. Мы тоже бунтуем, как умеем… Через прикид, через внешнее… Без крови, без революций, без ущерба. И не ребенок я уже… Студент, скоро двадцать лет стукнет. Пора жить самостоятельно!
- Ох, милок… Комнатенка-то тебе так же мала покажется, как фигуре твоей - наряд этот клоунский. И родичей разденешь-разуешь подчистую – тоже по миру голыми пятками сверкать пойдут…
Женщина, качая головой и охая от перспективы прощания со спокойной жизнью, открыла запасным ключом комнату вечно отсутствующего соседа. Хипстер сморщил нос от запаха застоявшегося воздуха… Десять квадратных метров и заклеенное гипсовыми бинтами, от холода и пыли, окно произвели на юнца неожиданное для старушенции впечатление. У него загорелись глаза…
Компактное жилище со скромным убранством полувековой давности понравилось гостю с первого взгляда, что опечалило старушку ещё больше. Её недовольно закушенные губы красноречиво изобразили протест, руки, повисшие вдоль долговязого туловища, непроизвольно сжались в корявые кулаки…
Именно в это мгновение бабушка и паренек одновременно глянули в запыленное зеркало монументального шифоньера, занимавшего значительную часть комнаты, и… расхохотались безудержно, до слез. Словно в неведомом кино явилось им карикатурное зрелище…
Там парочка разнополых тощих хипстеров одинакового роста корчилась от смеха, изумленно рассматривая свое, покрытое дымкой времени, отражение. Усевший от многолетних стирок старухин жакет, оголивший запястья, странным образом гармонировал с кургузым хипстерским пиджачком-джерси. И даже клетка на ветхом платье из послевоенной шотландки почти точь-в-точь копировала тон клеточек на брендовой рубашонке юного гостя.
Синхронно водруженные на носы очки в тяжелых оправах окончательно превратили смех новоявленных знакомых в истерический гогот, а старушенцию – в натуральную хипстершу. Престарелую, но очень перспективную…
Сборник "ГлаЗ народа... Критиканша"