Глава 23.
Вертолёт готовился совершить посадку на берегу заледенелой реки. Запас топлива мог обеспечить только полчаса лёта. Сергей Нечаев, в который раз зашёл в кабину пилотов. Радиоконтакт с Балтикой они установили достаточно давно, и он надеялся, что нудный и долгий процесс заправки, и переживания по поводу удачности предстоящего запуска двигателя и топливной установки не нужно будет переживать вновь. Вылететь глубокой ночью из Подмосковья они решили намеренно, поскольку лёту до Балтики было пять часов, а вот сколько придётся потратить на дозаправки – неизвестно, ведь с чем, или с кем придётся столкнуться на месте предполагаемого промежуточного первого лагеря – неизвестно, это по поводу второго лагеря было несколько спокойнее – в Беловежье: и в наши времена места эти глухие, малозаселённые. Беспокойство было продиктовано тем, что закачка топлива до полной загрузки оказалась делом долгим, и длилась почти два часа. Поэтому, увидев, что к трём часам дня пошёл мелкий снежок, Сергей вздохнул. Он повернулся для того, чтобы покинуть пилотов, но его остановил возглас командира экипажа:
- Командир, заблудились: проскочили кромку побережья! Под нами – море! Жду приказа.
- Поворачивай налево, на сто двадцать градусов, это новый курс. И ищи площадку для посадки и заправки.
- Понял: поворачиваю, меняю курс, ищу площадку для посадки.
Сергей задержался. Чтобы поглядеть на эти места, и страшную, чёрную гладь моря, как вдруг увидел белую полосу косы, в том её месте, где она начиналась, у её основания.
- Снижайся, если у начала косы увидишь кпп, и заметённую дорогу, то следуй вдоль кромки моря. Нам километров сорок до аэродрома осталось. Дотянешь?
- Если использую топливо для запуска движка, то – долетим нормально, но на обратный путь не хватит, это точно.
- Потребуется – используй. Я этот вопрос решу.
- Тогда летим без посадки!
Повеселевший, Сергей вернулся к своим товарищам, сидящим на шинелях, которыми были застелены ящики с грузом, и прокричал, сквозь шум двигательной установки:
- Дамы и господа! Наш рейс приближается к завершению. Мы прибываем в аэропорт Балтики! Через пятнадцать минут наш лайнер совершит посадку у грузового терминала авиакомпании «Летучий поганец», прошу всех приготовиться.
А спустя минут десять, в громком радио все услыхали вопли с земли:
- Серж! Я тебя слышу! Ты приближаешься с востока, на «корове»! Я узнал!
Так радостно выплеснулся в радио, по открытому каналу, пан Пясецкий. Первый пилот сразу отреагировал на услышанное по радио, и вертолёт, в очередной раз, с каким-то зуммерным звуком, дрогнув всем корпусом, начал медленно проваливаться вниз, и делал он это до тех пор, пока не стали видны посадочные знаки.
Первым на спардек, в открывшийся грузовой люк, ступил Сергей Нечаев, и спустившись на бетонную площадку, увидал множество радостных лиц. Когда тебе искренне рады – это не просто приятно, это значит, что тебе есть на кого опереться в своих замыслах, тебе есть, кого отблагодарить за верность дружбе, и тебе есть с кем посоветоваться, как быть дальше. Яцек очень растрогался встречей с Сергеем, и постоянно был возле него с разговором. Пани Хелена прослезилась, когда обняла Нечаева старшего, а Зосимус, сдержано поприветствовав товарищей, после обязательного протокольного знакомства с новыми друзьями из России, распорядился начать разгрузку вертолёта. Его люди набросились на ящики с нескрываемым энтузиазмом, и начали выволакивать их один за другим на бетонную площадку. Саня, прежде такой остряк и балагур, наблюдая за непринуждённой работой настоящих легионеров, был не в силах впихнуть этот факт в свой мозг, хотя, явно старался, работая над этим вопросом.
Когда все технические вопросы решили, Зосимус подошёл к Сергею, наблюдавшему за тем, как ящики с будущей казной легиона затаскивают в специально подготовленный склад, а ящики с кольчугами увозят подводами в городской арсенал. Он поглядел задумчиво на Сергея, и с каменным лицом спросил:
- Сергей, надеюсь, ты пригласишь своего друга Мария на банкет по поводу прибытия домой?
Сергей смутился, замялся, что такое не предусмотрел, и Марий расхохотался, поняв, что его шутка удалась. Он стразу ожил, довольный тем, что смог привести друга в замешательство, и весёлым голосом сообщил:
- Я ещё вчера распорядился, чтобы твой дом хорошенько прибрали, протопили, накрыли большой стол в зале приёмов, и сервировали его на тридцать гостей. Мои повара уже сутки трудятся, и, зная, что твоя привычная кухня тебе больше по вкусу, я попросил своего друга Александра, правителя Беларуси, чтобы он прислал к нам повара, знающего теперешнюю кухню италийской провинции. Скажу честно, для меня эта кухня тоже ведь будет сюрпризом, но мы постараемся?
И ещё, мне неловко тебя спрашивать, про двух женщин, прибывших в твоей свите, кто они, как мне обращаться к ним?
- Здесь всё просто: к той, что помоложе и покрасивее обращайся как к моей жене, её зовут Светланой, а к той, что поглядывает на тебя – обращайся за помощью как к эскулапу и фармацевту. Её зовут Виктория. Сергей был горд тем, что вспомнил два старинных слова, хотя, кажется, Зосимус не очень понял смысла. Что-то было не так, и вдруг до Сергея дошло, что общается с ним Зосимус на ломаном русском языке. Марий, ты же на русском говоришь!
- Правителю Балтики стало очень приятно от того, какой восторг это вызывает у Сергея, хотя ежедневные уроки у пана Яцека проходили безусловно не для этого, а чтобы легче вести политические и торговые дела с друзьями из нового мира. Сам же Сергей испытал неловкость за то, что не догадался заняться языком в эти пол года.
Зосимус сделал распоряжения своим людям, и на площадку подкатило с десяток розвальней, а Нечаеву Марий пояснил:
- Сейчас все едем к тебе, а как разместим твоих людей, ты сам решишь, кто останется при тебе в доме, а кого отвезём после застолья в гостиницу. Ты не думай, сам пан Яцек сказал, что это четыре звезды по комфорту! Александр прислугу прислал вместе с поваром, чтобы твоим людям было привычнее.
- Марий, ты меня поражаешь своим гением правителя, комита, легата!
- Не хвали меня, Сергей, я могу стать красным. А для комита это – не хорошо!
Подойдя к мужчинам, явно по-дружески ведущим беседу, и наблюдающими за тем, как прилетевшие, рассаживаясь в сани, с песнями и смехом отправляются с территории вертолётной площадки. Когда остались два последних экипажа, в один погрузили два чемодана Сергея, небольшой ящик, чемоданы его дяди, и пан Яцек с супругой отправились домой, а во втором на двух мягких сиденьях, одном против другого, расположились: Сергей со Светланой, и Зосимус с Нечаевым старшим. Дорога оказалась совсем недолгой, и проехав пару километров от вертолёта, взятого под охрану преторианцами, вся братия оказалась возле красивого коттеджного островка. Все ждали прибытия хозяина дома на улице, и с любопытством наблюдали за Сергеем.
Светланка шепнула ему:
- Серёж. А это правда наш коттедж?
- Правда, хотя достраивали его без меня.
- Я думала, что ты тогда, ну, на новоселье, пошутил, что у тебя здесь домик есть.
- У нас есть, и ты, как моя жена, в нём полная хозяйка.
- А жену в дом положено на руках вносить.
Сергей легко подхватил засмеявшуюся девушку и пошёл с ней на руках ко входу.
- Удивлённому Марию пояснил обычай Яцек:
- Это для того, чтобы хозяйка никогда от него не смогла уйти, и чтобы
любовь поселилась в этом доме на всю жизнь.
Сергей был поражён той роскошью (по нашим понятиям), которую представлял собой интерьер дома. Немногие вещи, оставленные им при отъезде, как несущественные бытовые мелочи, были нарочито разложены в разных комнатах таким образом, чтобы создавалось впечатление, будто хозяин, просто в отъезде. И ощущение обжитости почти обманывало даже самого хозяина жилища. Нечаев младший, как и его товарищи, тоже хотел бы вслух восторгаться и удивляться увиденному, но делать это было неловко. Внутренний дворик был забран стеклянной крышей в форме пологой четырёхгранной пирамиды. Мелкий, метровой глубины бассейн не был заполнен водой, и мозаика его дна смотрелась, как декор зимнего сада, потому, что по периметру было расставлено с десяток кадок с фикусами и финиковыми пальмами. Увидав растерянность от такого сюрприза на лице друга, Марий поманил Сергея к окну и кивом указал на мощный трёхосный МАЗ с кунгом вместо кузова, на котором красовались красные, белорусские номера.
Сергей едва не поморщился от того, сколь круто «батька» пытается взять Балтику за жабры.
К Сергею подошла приятной внешности девушка. Она улыбнулась, и предложила Сергею показать, где его спальная комната и кабинет, чтобы он смог переодеться и пригласить гостей на праздник новоселья. Хозяин открыл было рот…
- Меня Мариной зовут, - уже на ходу заговорила шустрая девица. - я не прислуга, просто убираю в во всех трёх домах, меня в Минске наняли в командировку сюда, на три месяца, а готовить будет Карина. Её по просьбе жены Пясецкого прислали, ну, чтобы этническая полька, языковая. А то им поговорить-то - хочется… постельное бельё, полотенца, нижнее бельё, сорочки – всё в этом шкафу… В кабинете в шкафу место для всякой литературы и документов. Там даже ноутбук есть. Правда, без интернета. И там для досуга оставили несколько полок. Мы не знаем, какое у Вас хобби. Может открытки или значки собираете.
- Правильно, что не гадали, у меня дома большая коллекция, но сюда я её не стану перетаскивать – с такими друзьями, как пан Пясецкий можно и пары раритетов не досчитаться! Да, с ним ухо востро надо держать! Сами знаете, как это бывает: нет-нет, да и накатывает на человека ностальгия по прежней жизни!
- Сергей Петрович, а что у вас за коллекция такая, и чего теперь не стало?
- Ой, да разве мало теперь таких раритетных вещей? Вспомни, с чем ты в детстве играла, что собирала?!
- Фантики от конфет, а сестра обёртки от шоколадок.
- А теперь такие есть? Продаются?
- Нет, нету.
- А марки? Теперь же всё через интернет! А вот я, с юности пристрастился собирать этикетки. Есть очень редкие экземпляры, боюсь повредить их при перевозке.
- Понимаю, да… Вам же коллекция, наверняка, душу согревает, вот Вы и бережёте её!
- Согревает, это верно, особенно в такую погоду, сядешь вечерком, и наслаждаешься её прелестью! Если привезу - берегите её, и особенно, от моего друга Яцека, только: Т-с-с-с! Здесь же таких редкостей и в помине не бывает!
- А он тоже, коллекционирует этикетки?
- Увы, у него к ним чисто потребительский подход.
- А, ну да! Он же курит! А Вы прямо с коробками их храните?
- Да нет, Марина, я собираю винные и коньячные этикетки, и преимущественно вместе с нетронутым содержимым.
- Розыгрыш удался, и просмеявшись, они с Мариной в добрых раскованных фразах, принялись обсуждать то, как сегодня будет проходить вечер. Девушка лучше знала и дом, и его начинку, нежели новоиспечённые хозяева. Человек, на которого в доме можно было бы безбоязненно положиться, Сергею был необходим, как воздух, потому только теперь, когда контакт с Мариной был налажен, Сергей позволил себе расслабиться, и просто, переодеться для проведения праздничного вечера, посвящённого прибытию в «Пенаты».