И. Рассказов
«За всё тебя благодарю».
Дожди бывают разные, как и люди. И вот, сколько себя помню, всегда они здоровались со мной по панибратски. Хлопнут эдак по плечу или спине, мол, как ты, а потом, не дождавшись моего ответа, накроют всего с головой. Им, наверное, кажется, что так и надо. И правильно - им рождённым в небе так и должно со всеми нами поступать. Мы для них всего лишь дети, стремительно взрослеющие в самом начале, а потом стареющие медленно и верно.
Вот и сейчас за окном дождь выстукивает весеннюю морзянку о стекло. Напротив тополя с набухшими почками вот-вот разродятся зелёной листвой, а когда это случится, пыль, поднятая колёсами автомобилей, прижмётся к этой красоте, как к родной матери и всё окутается летним зноем до осенних холодов. Так и будет, но позже, а пока только дождь хозяйничает между небом и землёй, приветствуя весну.
Мне хорошо. Мне всегда так, когда погода хмурится. И раньше, и сейчас, и завтра, я не перестану любить эти дожди, разгоняющие нас людей по железобетонным отсекам, на дверях которых заботливой хозяйской рукой прикручены цифры. Вот и на моей входной двери в квартиру, если разобраться, эти цифры должны быть, а их нет. Выходит, что я марширую не в ногу со всеми. Зато из всех живущих в нашем доме, только я во время дождя имею привычку пить чай, стоя на балконе. Да, да, стою, держу в руке дымящую чашку и вспоминаю своё прошлое.
Там, куда мне никогда больше не вернуться, всё было куда проще, чем сейчас. Может поэтому, летел по жизни без оглядки, наступая то и дело на очередные грабли. Иногда удавалось уклониться от удара, а в основном… Да, теперь-то что об этом говорить. Одним словом, ещё тем подарком был, а за это меня и не жаловала жизнь, и доставалось по полной программе. В последний раз, как сейчас помню, ломало основательно меня, и думал, что больше не поднимусь. Корёжило так, что я и не замечал, как настоящее предо мной мелькает коленками. Это такой тест у жизни для всех, кого надо согнуть ей в дугу. Ну, понять можно её – она же не может без этих выкрутасов. Ей всё кажется, что только так можно нас мужиков приструнить, мол, вот вам всем за неумение жить, как полагается. Видно, результат есть, если она и в отношении меня решила оголить коленки. Но я то знаю про себя все свои слабости, и меня на этой бутафории не поймать. Мне подавай что-нибудь по занозистей, чтобы сработало без осечки. Не знаю, то ли я слишком высокого мнения о себе, то ли этой самой жизни и дела нет никакого до меня, а поэтому, я как плыл себе против течения, так и плыву по сегодняшний день.
Вот об этом и многом другом я и думаю, когда дожди собирают свои полки над городом. Хорошо думаю - со всякими формулировками и выводами. И потом, как без всего этого, если меня мучает всегда один и тот же вопрос: «Как долго я смогу продержаться в этой жизни, не меняясь?»
На днях попался мне на глаза гороскоп. Почитал, прослезился от смеха и решил всё сделать предсказаниям в пику. Получилось ещё смешнее. А всё почему? А потому, что Создателю до меня, как и жизни нет никакого дела. Кстати, я за это на него не в обиде. Да и на что мне обижаться, когда руки и ноги при мне, и чувство юмора в полной экипировке и вообще, я выгляжу, как хорошо заточенный карандаш. С таким набором качеств можно смело штурмовать кресло мэра города. Мне об этом сказал мой коллега по работе:
- Иди и не сомневайся - будешь как сыр в масле.
- Ага, - хохотнул я, - чтобы морда лица в телевизор не помещалась.
- А что тут плохого? Мэр должен быть на виду.
- Угу, чтобы в случае чего в него не смогли промахнуться.
- Ну, зачем же так трагично?
Я рассмеялся и рассказал ему о похоронах одного чиновника из коридоров власти нашего города. Зрелище, я вам доложу любопытнейшее. Ну, во-первых, уронили гроб с покойником – не смогли донести на руках до катафалка. Во-вторых, нагнали столько стражей правопорядка, что лично у меня сложилось впечатление: это не проводы в последний путь усопшего, а наоборот – встреча. Надо было только уточнить: откуда он пожаловал. И, наконец, в–третьих, духовой оркестр так лажал, что хотелось бросить гранату. Особенно меня поразил трубач – такой весь щупленький, синенький. Так вот покойник выглядел раза в три лучше этого лабуха. Ещё я обратил внимание, что чем дальше от гроба находились провожавшие усопшего, тем веселее они себя чувствовали. Это, наверное, оттого, что они знали: им это мероприятие пока не грозит. Ну, и правильно: живым – жить.
Собственно, я об этом тоже подумал, когда в последний раз «наступил на грабли». В башке от этого неверного шага такая «перестройка» началась, нашему Михаилу Сергеевичу и не снилось. Как, кому? Горбачёву.
Ну, так вот, когда я огляделся по сторонам, то, оказалось, жить можно и даже нужно. А всё почему? Ответ на этот вопрос я нашёл, наблюдая за тем, как мы праздновали последний Первомай. Скажу сразу, что мне понравилось. Это же настоящее единение всех нас, не взирая на принадлежность к разным партиям и знамёнам. Я об этом подумал, как только по площади загаженной голубями потянулись колоны демонстрантов. Все они были на одно лицо – красные и весьма весёлые. Которые из них были чересчур навеселе, тех товарищи по партии вели под руки. Ну, таких было немного. Кто-то даже из этого числа пытался затянуть песню. И это правильно, ибо под песню легче печатать шаг. Конечно, получилось не сразу, да и никак не могли договориться, что петь, а поэтому всё это больше походило на винегрет. Я стоял, и так мне хотелось крикнуть всем им: «Твёрже шаг, товарищи! Ещё немного и песня сама вас нащупает! Вы только не теряйте веры!» Куда там, да и духовой оркестр на этот раз, что удивительно, играл куда слаженнее, чем на похоронах и громко. Как тут перекричишь? Кстати, того щупленького трубача среди них уже не было. Наверное, преставился сердешный.
Тем временем празднование продолжалось и мне почему-то показалось, что на этом мероприятии трезвыми были только дети до двенадцати лет, несколько стариков, ну и ваш покорный слуга. На что опирались мои наблюдения? Я скажу так, что у всех проходивших мимо меня людей на лицах было одно выражение, которое расшифровывалось следующим образом: «Когда же мы будем закусывать?» У кого уже ничего не расшифровывалось, тех вели просто под руки – этим было уже всё по барабану. Кстати, один казус всё же случился: барабанщик из оркестра уронил свой инструмент. Люди в штатском дежурившие около трибуны тут же приняли положение – «лёжа». Сработали слаженно. Тут я ничего не могу сказать, кроме: «Молодцы!» Ближе к концу праздника в колоне от партии ЛДПР почему-то покосились знамёна, а потом и вовсе стали выпадать из рук приверженцев российского болтуна. Я ещё подумал: «Дурное предзнаменование». Только эта мысль меня посетила, и сразу же ливанул дождь. Пришлось парад досматривать в ускоренном варианте. А вы знаете, мне понравилось. Столько интересных ходов на будущее для устроителей подобных шествий. Ну, к примеру, тех, кого вели под руки, как по команде понесли потом на руках. Тела поплыли над головами людей. Ещё оркестр перешёл почему-то на очень грустный марш. Скорее всего, рефлексы у музыкантов сработали на происходящее. Ну, о знамёнах я вообще промолчу, поскольку знаменосцы, не сговариваясь, приспустили флаги. И всё это набегу, и всё в какой-то спешке. А почему? Так это его величество дождь пожаловал. Что интересно чиновники на трибуне тоже засобирались не докричав свои лозунги. Собственно-то, и кричали они по привычке. Ну, уж так у нас заведено ещё с прошлых времён, а что-то менять – мозгов не хватает.
Ну вот, через всё это я и решил для себя, что жить надо и жить обязательно с большой буквы, чтобы узнать чем весь этот бардак в конце концов закончится.. Ну, и что если остался один? Я где-то прочитал, что одиночество – это свобода. Не знаю, не знаю, поскольку никогда до этого не испытывал тяги к такой её разновидности. Вот поэтому, когда моя пучеглазенькая от меня ушла, я никак не мог найти точку опоры для себя, чтобы понять - куда дальше плыть. Сейчас-то я об этом говорю спокойно, а тогда на меня страшно было смотреть. Если бы не один случай, я, наверное, до сих пор стоял бы по вечерам перед зеркалом в прихожей и рассматривал свою физию. Это занятие меня забавляло и не давало впадать в уныние.
Так вот, после её ухода, где-то с месячишко я не находил себе места. Вдруг как-то среди ночи звонок в дверь. Я-то сплю чутко, да и за окном полная луна и при таком раскладе не сны, а какая-то белиберда снится. Отреагировал на звонок я моментально. Встал, штаны спортивные натянул и чувствую, что резинка на них того, ну ослабла. Махнул рукой, мол, я у себя дома и пошёл открывать. Не успел до конца замками отщёлкать, как на меня с порога женщина попёрла. Сразу и не разобрал, каких она будет, а оказалась соседка сверху. Ну, я её и впустил. Поздоровался, справился о здоровье, а она мне на всё это выдаёт:
- Дрыхнем, значит?
- Ну, да, - подтверждаю я.
- Правильно, - соседка руки в бока уткнула. - Все делом заняты, а одинокую женщину заливают.
Я поинтересовался чисто из учтивости:
- Кто же на это отважился?
Тут же последовал ответ:
- Вы.
- Я? – на моём лице растерянность стала разворачивать декорации. – Но позвольте: вы же живёте этажом выше и даже не по моему стояку.
- Не пытайтесь меня выставить дурой. Я уже всех обошла: и по стояку, и просто так для проверки. Вы остались последним в моём списке.
- И даже в этом случае, если рассуждать логически, - я, напрочь забыв про резинку, развёл руки в сторону и мои штаны скользнули бесшумно к щиколоткам ног.
Соседка перестала кричать и, смерив меня взглядом, сказала:
- Если рассуждать логически, то в данный момент я должна быть не над вами, а под вами и тогда бы…
Я поспешил нагнуться за штанами. Соседка продолжила:
- А вот суетиться не надо. Я за вами давно наблюдаю. Вы же типчик ещё тот. Строите из себя недотёпу. Так вот что я вам скажу: приберегите этот образ для малолеток. Я женщина со стажем, - она распахнула на себе халат, – и мне надо докопаться до сути, а всё это, - соседка кивнула на мои ноги, – это в другой раз.
Плохо соображая, о чём это она говорит, мне всё же удалось вернуть штаны на прежнее место. Мой голос после этого зазвучал более уверенно:
- Вы утверждаете, что я вас залил. Каким образом? У меня, что здесь фонтан?
- Разберёмся.
- И потом у меня везде сухо и вообще, кажется у вас что-то с головой.
- Оскорбляете? Я сейчас вас покусаю всего, и мне ничего за это не будет, - заявила соседка, демонстративно вильнув своими формами.
- Вы в своём уме?
- Что испугались? Я так и предполагала, - она вдруг засмеялась. – Ладно, успокойтесь. Я пошутила.
Ох, отлегло от сердца. Ну, меня понять-то можно – третий час ночи, а я весь на распашку и она вся такая открытая. Прямо сквозняк какой-то получается. Стою глазами блымкаю и не знаю, как дальше себя с ней вести, а она меня прямо в лоб и спрашивает:
- Чаем не угостите?
- Чаем? – я всё ещё нахожусь где-то, а не здесь.
- Ну, можно и чем покрепче.
- Можно… А что скажет муж?
- А его нет, и никогда не было. Меня Лидой зовут.
Я почему-то назвался первым именем, какое пришло мне на ум:
- Ефим.
- Ну, так куда следовать? На кухню?
Я кивнул, что означало туда и только туда… пока.
- А вы кто по профессии? – спрашивает она.
- Журналист.
- Что ещё есть такая профессия? Уморили! Сейчас же никто ничего не читает.
- У вас не верная информация.
- Ой, да бросьте притворяться, - соседка улыбнулась. – Если бы читали, то одиночество вам не грозило бы, а то сидите с ним на привязи и любуетесь друг другом.
- Это всё ваши фантазии.
- Отчего же? Я по этому к вам и напросилась в гости, что почувствовала в вас родственную душу.
- Так вы тоже? – я удивился, а про себя подумал: «Такая женщина и ничья».
- Увы… Ну, что же вы стоите? Где ваши горячительные напитки? – соседка села, окинув взглядом мою кухню. – А ничего… По фэншую?
- Простите. Не понял.
- А не важно, - она махнула рукой.
Я быстренько сообразил закуску. Мне отчего-то тоже захотелось выпить и именно с этой откровенной соседкой с верхнего этажа. Когда рюмки были наполнены, она спросила:
- За что пить будем?
- За нас, - ответил я, уже строя в голове планы на продолжение этой ночи.
- Так быстро? Ну, смотрите – я вас за язык не тянула.
Выпили. Соседка на меня пристально посмотрела и говорит:
- Мой первый таким же был… писателем.
- Я журналист, - поправил её.
- Одного поля ягодки. Всё хотел о жизни сказать так, как никто до него не говорил. Я была ветреная, молодая – вся такая в полёте, а тут он. Одним словом, влюбилась в него, и он растаял. Стали загадывать желания, и загадала я родить ему… - помолчала. – А потом почувствовала, что теряю опору под ногами. Хочу крикнуть, а сил нет. Лечилась долго. Уже после жила всё время с оглядкой – боялась чего-то. Ну, в строй меня-то вернули, а не сказали, как дальше жить. Вот меня и понесло на край земли, и там затерялась. Мне тогда казалось, что так будет лучше.
- А что же он? - я налил по второй.
- Он? А его не стало.
- Умер?
- Умер… для меня. Для всех остальных остался, а вот для меня… Так вот, пожила я на том краю земли и стало мне одиноко – засобиралась домой. Вещички пакую, а руки меня и не слушаются. Вот встало что-то за спиной и не отпускает от себя. Ну, собралась вся в комок и рванула на вокзал, а там с толпой смешалась, и было уже полегче уезжать. Приехала домой, а тут весна кусты сирени раскачивает, белый цвет с яблонь осыпает на землю и в небе пчёлы гудят. Встала, глаза закрыла и слушаю звуки. Хорошо, свободно и тут меня к нему потянуло. Не могу ничего с собой поделать. Казалось бы, столько лет прошло, а как была безбашенной, такой и осталась. А что же мы не пьём? Непорядок.
Выпили. Закусили, чем бог послал. Соседка продолжает:
- Как партизанка приехала к его дому. Стою, наблюдаю, а его всё нет и нет. И вдруг идёт. У меня слёзы в глаза набежали. Стыдно мне стало – спряталась за кусты. Он прошёл мимо. Тут в моей памяти и всплыло моё последнее письмо к нему, мол, раз ты меня проклял, то не вернусь… Не ответил мне ничего тогда. Может, я погорячилась? И потом, откуда мне было знать, что всё так и было? Ведь верила всему, что мне про него говорили. Зачем? И решила я немного выждать. Прожили мы с ним в одном городе бок о бок где-то с полгода. Он и не знал об этом. Я думаю, что так и было. Навела справки о нём, и выходило, что всё это время пока меня не было, счастье не торопилось переступать порог его дома. Видно попал не в милость, а может, просто не хотел ничего менять в своей жизни. Ну, что сидим? Наливай… на посошок.
Налил и спрашиваю:
- За что пить будем?
- За жизнь, Ефим. Она у нас одна и другой не припасено. Слушай, а давай на «ты» по соседки?
- Принимается, - отвечаю.
- Ты это с одиночеством не тяни и на меня не смотри, как на девку по вызову. Я не из этого списка. И вот что ещё, кобель тоже подвержен старению – не прогляди свой срок. Да, да, я знаю что говорю. Что-то у тебя водка какая-то… Шибануло. Так, на счёт меня все свои фантазии из головы выбрось, а то нарожаю тебе столько, что по миру пойдёшь. А оно тебе надо? Я не для баловства. Понял?
Утвердительно кивнул. Выпили. Действительно водка оказалась крепкой. Соседка поднялась пошатываясь.
- Куда? – спросил я её.
- На воздух.
- И я с тобой.
- Сидеть. Нас не должны видеть вместе. Нам здесь ещё жить.
- Так ночь на дворе.
- Тем более. Не будем терять бдительность, товарищ по одиночеству. Развезло-то как. Ладно, я пошла. Провожать не надо, а то штаны потеряешь.
- Понял.
- Ну, и лады.
Я смотрел на неё, и было мне её жалко. Эх, и что же с нами жизнь вытворяет? Если бы не мои дурацкие принципы, смог бы уговорить её остаться, а там пусть судят. Опять же я свободен и у меня на счёт этого есть своя теория: «Из случайностей состоят буквально все закономерности, и если мы это отрицаем - вся наша жизнь не что иное, как одно большое недоразумение».
Да, не часто в нашей жизни к нам по ночам вторгаются симпатичные соседи противоположного пола. Если же такое случилось, надо обязательно верить в продолжение. Ну, что касается меня, то тут отдельный разговор и только лицом к лицу.
Тут вот ещё, какая закавыка: мне нравится моё одиночество. Я говорю об этом честно и в здравом уме. Если нет любви, то зачем разыгрывать её? Конечно, бывает, что из подобного что-то и вылупляется, а потом вдруг пройдёт мимо другая и всё – закончилось кино и вся наигранная искренность засовывается в задний карман брюк. Мне этого не надо. Вот и живу в ожидании чуда, что очередные «грабли» будут моими по-настоящему.
Вот взять, к примеру, моего коллегу по работе, который прочил мне как-то кресло мэра нашего города. Он, сколько я его знаю, был таким ненасытным до женского пола, что когда к нему подошла одна такая малюсенькая женщина, ну почти девчушка и сказала: «Хватит испытывать себя на прочность» - он тут же на ней и женился. Всё у них хорошо, только вот детей им не дал Господь. Я даже догадываюсь почему. Не верит Создатель в его искренность. Её жалко, да и его, если подумать, но против неба не попрёшь. Вот если бы так со мной случилось, я бы не смог быть рядом, ибо считаю, что семья без детского крика – это нонсенс. Вы, наверное, подумали, что я на себя наговариваю. Так? Уверяю вас, что нет этого. И как доказательство тому, что я не совсем ещё потерянный для жизни, расскажу вот такую историю.
Как-то зимой познакомился с одной чернявенькой. Ну, не женщина, а дворец. Это я в смысле добротного телосложения. Такие, как правило, нравятся одиноким мужчинам, изголодавшимся по женской ласке. В них, как им кажется, скрыто много тайн и все они за семью печатями и их так и тянет все эти тайны разгадать. Вот и меня потянуло и даже не остановило то, что она практически живёт в Интернете. Кстати, я редкий там гость, ибо предпочитаю живое общение, а не виртуальный секс. Ну, нормальный мужик: с ногами, руками, и с чувством юмора. Но вот судьба так распорядилась, и стали мы с ней встречаться. Я под всем этим подписался почему? Потому, что имею определённый достаток, и мог бы помимо жены, которой у меня нет, ещё содержать среднестатистическую любовницу. Если честно, что с ней делать, я не знаю, поскольку при наличии жены – это лишняя головная боль. Вот поэтому уже через пару недель я сделал чернявенькой предложение, мол, пора определяться. Я-то предложил, а она заартачилась. Видите ли, у неё несколько другие планы. Эх, знать бы мне заранее, что она подсела на Интернет, я бы и не высовывался со своей инициативой. Ну, меня понять можно: случись что, некому будет и всплакнуть обо мне. Такая малость, а приятно было бы. Так чего же себя этого лишать? Опять же всё говорило за то, что мы подходим друг другу: она любила помолчать, а я - поговорить. По фактуре она была в моём вкусе. Меня в последнее время потянуло на монументальность, а тут ещё и профиль почти греческий. Как устоять? Кроме этого знает два языка. Какие? Я не уточнял. Умеет рулить катером. Это ведь такая редкость – могла бы подрабатывать в свободное время спасателем на воде. Кстати, если верить ей, готовит так, что можно пальцы проглотить. Этот пункт меня заинтересовал, и я спросил её:
- Пальцы мужские или женские?
Она не стала запираться и ответила так:
- Всякие.
Ну, если любишь, готов и на пальцы тоже, а тем более чернявая, спокойная и повторюсь ещё раз, профиль почти греческий. Одним словом, грузинка чистых кровей, наверное. Когда столько плюсов, какой мужчина отступит? Вот я и пообещал, что если всё у нас сладится с нею, поездка в Таиланд за мной. Её это зацепило. Чувствую, что вот-вот «опустит свой флаг». Всё так бы и случилось, но тут весь мир сошёл с ума: на всех языках заговорили о конце света. Моя избранница на попятную, мол, надо переждать.
- Ты это серьёзно? Это ведь конец света. Если он настанет, нас всех поголовно отправят к праотцам, а там уже ничего не будет хотеться. Ведь даже вспомнить нечего будет. Ну, что за народ – вся жизнь в ожиданиях.
- Ну, потерпи, - она говорит это мне.
- Сколько?
- Год, - отвечает.
- Ну, год это не срок, – успокоился я.
- А может два или три… - добавляет она и глаза прячет от меня.
- Три? А может у тебя ещё кто-то там есть?
- Где там?
- В Интернете? – делаю на этом акцент.
- Какой ты…
- Да, я такой. А вот ты какая? Апокалипсис ей видите ли помеха… Ха-ха-ха! Дура!
- Сам… нехороший человек.
Ну, тут меня понесло, и я обозвал её «зимним дворцом». Нет, не в грубой форме, а как заслужила. Просто намекнул, что штурм «дворца» откладывается, чтобы не повторился семнадцатый год. Она обиделась и засобиралась от меня, и тут я ловлю себя на мысли, что ничего-то у меня к ней нет. Жалость – присутствует, а любви - нет. Что за чертовщина? С какого тогда перепуга я ей руку и сердце предлагал? Неужели опять «грабли»? Уф, пронесло…
Ведь что интересно: знаю, что на жалости отношения не выстраивают, а меня будто надирает. И в кого я таким уродился? Эх, узнать бы, да устроить трёпку хозяину этих ген. А может меня так воспитали? Если да, то зря. Я бы за такие дела лишал бы родительских прав. Им-то сейчас хорошо моим родичам там, на небе, а мне расхлёбывать. Уже пузо растёт от этой «похлёбки», а мне всё не везёт в этой жизни.
Другой бы на моём месте запил бы от такой подозрительности, а я только плечи расправил и в настроении тиснул в газету фельетон на эту тему. Главный редактор вызвал меня к себе и говорит:
- Что, гад, на моё место метишь?
- Боже упаси, Николай Иванович, - я для его спокойствия даже перекрестился.
- Ну, ладно, верю. Иди, работай.
Уж после такого «благословения» на жизнь будешь смотреть с опаской. Так-то настроение у меня не испортилось, да и коллеги по цеху тепло отозвались о фельетоне. Особенно, женщины долго трясли мне руку. Были бы они помоложе, я бы может быть и угостил их сладеньким, а так только поблагодарил в устной форме за понимание и на этом всё.
Уже на следующий день мне знакомый экстрасенс, он у нас в газете подрабатывает, глядя на меня, сказал:
- Надо поостеречься.
- От чего? – спросил я его.
- От кого. Это будет более точной формулировкой вашего вопроса, - и, перейдя на шёпот, добавил: - Вас хотят охомутать.
Я повеселел от этой новости, а сам думаю: «Надо выработать план, а то вляпаюсь…» Кстати, мой сосед, бывший санитар «скорой помощи» такой план уже выработал для себя. Первым пунктом в нём значится запах. Да, да, запах и я бы уточнил так: женский запах. Мы же мужики часто становимся жертвами всяких там дезодорантов. Вон как лёгкая промышленность старается в этой области. Конечно, потери есть, но это не смертельно, ибо, когда принюхаемся, сразу же даём обратный ход. Тот, кто не успел это сделать, считай – пропал. Я так скажу, что на такого Родина-мать может уже не рассчитывать. Какой же он активный штык, если дал себя женщине приручить? Такой, попади в руки врагам, всех продаст: и свою первую учительницу, и соседку по парте, и всех-всех, кого ему будет не жалко. Вот и получается, что парфюмерия подрывает обороноспособность нашей страны. Вот поэтому была бы моя воля, всем этим запахам присвоил радиационный уровень. Конечно, это моё личное мнение, но вот мой сосед, автор этого пункта уже присвоил.
Вторым пунктом у него проходит внешность. Ну, это логично, ибо, женский пол всякими только им известными уловками, умеют из нас мужиков лепить придурков. Пока они ещё девчонки всё выглядит, как баловство. Это уже потом, когда они набивают на этом руку, их начинает выворачивать наизнанку. А всё почему? Так это – торопятся жить, бестии. У них же гены непоседливые и снуют по всему телу то сюда, то туда, а в результате всё лицо перемажут в такие краски, что так и хочется крикнуть: «С какой ты планеты, чудище?» Я уже не говорю о причёсках. Это же полное безобразие. И куда только общественность смотрит? А куда ей смотреть и как, если в её рядах одни женщины, ну и некоторая часть из числа нас, кого им удалось приручить. Ладно бы только так, но они ведь пошли дальше и телевизор теперь хоть и не включай: без полового признака все поголовно ходят в колготках. Вот демократия, мать её…
Ну, что до меня весь этот цирк, так я смеюсь. Пускай экспериментируют, но только зачем армию трогать. Нам такие кутюрье без надобности. Или есть другое мнение? Выходит, что есть и даже в коридорах власти в самой Москве. Вот не хочешь, а начнёшь верить в апокалипсис для отдельно взятой столицы.
Третьим пунктом у моего соседа стоят поступки и именно женские, от которых сносит крышу напрочь. Один мой знакомый так про это племя и говорит: «Все бабы – пробки». Я думаю несколько иначе: все, кроме той, которая становится матерью твоих детей, потому что «пробке» не один здравомыслящий мужик не доверит вынашивать, а тем более воспитывать своё потомство. По этому пункту много можно дискутировать, да только что это изменит. Ровным счётом ничего.
Вот взять меня - я по всем вышеизложенным пунктам всё же остаюсь на стороне женщин. Ну, чем им ещё заниматься в свободное от домашних дел время? Кто при деньгах, может себе позволить массажный салон, солярий, а всем остальным губная помада и самая-самая дешёвая уже праздник. То, что они плачут у телевизоров, пролистывая многочисленные сериалы – это от усталости или от безысходности, ибо сравнивают свою жизнь с экранной и не находят точек пересечения. Так бы и смирились бы, но власть, как специально, смеётся в глаза и декларирует очередную глупость, мол, потерпите - скоро жить начнём ещё лучше. Куда уж там… лучше? Пластаемся, и будем ещё пластаться, пока не ляжем все на погосте под крестом. А ведь так хочется простого человеческого счастья. А где его взять?
К примеру, двое дерут себе чубы из-за одной особы. Вопрос: они что пьяные? Вон сколько баб по всей России с одиночеством в обнимку спят. Свистни и будешь, обеспечен не одной, а целым гаремом. Так нет, подай им именно эту. Ну, точно пьяные. Всё бы и ничего, да ведь жизнь короткая, а если прибавить сюда все наши «грабли», то и получается, что жить и некогда.
Учёные подсчитали, что женщины живут дольше. Ну, это и понятно: они выносливее, да и когда рожают, и это уже доказано, жизнь у них автоматически продляется. Вот и получается, что нам мужикам надо быть побойчее, а то вымрем. Ведь, что наша жизнь? Правильно: от бутылки до бутылки и дети с нас пример берут. Мы что их совсем не любим? Выходит, что так. Да, грешим, потом каемся, потом всё по новой. Устроились, приловчились… Непонятно мне: «За что нас любят женщины? Что в нас есть такое, ради чего они бросают свою жизнь нам под ноги?»
После таких мыслей, как-то невесело получается на душе, и сны лезут дурные в голову по ночам. Вот мне недавно сон приснился. Я думал, что не проснусь – до того всё выглядело реально.
Снится мне, будто я познакомился с одной особой противоположного пола, и всё у нас с ней закрутилось по всем правилам. И как-то утром я глаза, ну это во сне, разлепляю и ничего не могу понять. Паника тут как тут, а тем более по жизни я человек мало пьющий и значится, что такое не понятие могло произойти со мной по причине несоблюдения нормы в области выпивания. Опять же во рту кошка с котятами дел натворили. Я-то голову от подушки отрываю и вижу, что тело моё одето частично. Ну, там носок на одной ноге, майка, почему-то на изнанку, ещё галстук и на руке часы… женские. Думаю: «И что это было за событие такое, что меня раздели не до конца?» Лежу, привожу в порядок мысли, а они как ерши скользят себе и скользят. Решил осмотреться. Голову поворачиваю. О, Боги! Профиль греческий, как я люблю, но всё остальное задрапировано. Так бы позвал по имени, но не помню: ни имени, ни фамилии, ничего не помню. И вот как тут? Вдруг ожила. Меня охватило беспокойство, ибо не знаю, что дальше будет. Если продолжение, то хотелось для приличия знать: с чего начинали и на каком месте остановились, хотя если я ничего не помню - мне-то какая разница. Мысли мои заметались, мол, а вдруг эта особа из разряда «умных женщин» и если это так и есть, то возьмёт и представит счёт за нанесение ущерба. Я замер. Особа ко мне повернулась и говорит так ласково:
- Ну, что сердцеед, проснулся? А где обещанное кофе в постель? Твоя кошечка хочет сладенького…
- Им... кхэ-кхэ… - я завошкался.
- Не ленись, лапуля. Я жду…
Начинаю подниматься, а голова, как у водолаза, того и гляди лопнет от перегрузки. Встал и в чём был, пошатываясь, направился на кухню. Только там смог вдохнуть полной грудью. Дрожащей рукой нащупал заварочный чайник, сделал пару глотков, нашёл пульс. Констатировал: «Буду жить».
Через пять минут с подносом в руках предстал перед незнакомкой. Она вскрикнула:
- Вау! Какой заяц!
Я замедлил шаг.
- Ну, иди же к своей кошечке, шалунишка… Мр-р…
- Сколько сахару? – поинтересовался я, всё ещё не осознавая, что на мне кроме одного носка, майки, галстука и женских часов ничего больше и нет.
- Ой, какой обходительный мужчинка! А имя есть у моего рыцаря?
Первое что пришло мне в голову, я и сказал:
- Айвенго.
- Как забавно… А фамилия?
Тут я не стал ничего упрощать и просто выдал:
- Карл Маркс.
- Мой бог, как прелестно. Ну, что же ты такой робкий? Мр-р…
И тут я вижу, что у меня на подносе вместо колбасы на хлебе лежит такой малюсенький кусочек мыла. Меня охватил страх, а эта особа на себя поднос тянет и тянет… Вся раскрылась до пояса и раскачивает своё хозяйство. Я и не стал сопротивляться, и она накрылась всем подносом разом и как заверещит. Резанула своим визгом, как по живому. Я отскочил. Принял защитную стойку и жду. Мне бы убежать, а я стою, как дурак пялюсь на её арбузные груди. Не каждый раз такое удаётся лицезреть в близи. Но ей разве об этом объяснишь? Орёт на чём свет стоит и трясёт своим вторым подбородком. Откуда он у неё образовался? Вот только что ничего не было на лице, а теперь трясётся от крика и вся она уже не такая интересная, да ещё это кофе разлитое на одеяло. Вот что с нами делает жадность и нетерпение. Чувствую, что хмель с меня будто сквознячком вытягивает, и голова прояснилась. Я как подхватил эту толстуху безымянную, и в чём она была, спустил с лестницы. Дверь закрыл, пульс пощупал себе, захожу в спальню, а там опять она. Чудеса – сидит, глаза таращит. Ну, думаю: «Ведьма такая» и хвать её за волосы и к балкону. Она видно почувствовала, что шутки кончились, и давай молить меня о пощаде. Я ей и говорю:
- Была бы ты рыбкой золотой, тогда бы ещё поторговались, а так…
- Не губи сиротинушку, - ударилась в слёзы. – Хочешь, я и рыбкой буду для тебя, и кошечкой, и птичкой, только пощади…
Пощадил. Не прогадал. Она в постели и рыбкой, и кошечкой, и птичкой была.
Когда сон закончился, ещё долго лежал с закрытыми глазами. Вот приснится же такое, аж сердце заходилось от восторга. На работу пришёл, рассказываю, а у самого слюни текут от воспоминаний. Уже к концу рабочего дня сунулся к нашему внештатному экстрасенсу за разъяснениями, мол, чего мне ждать от такого сна, а он мне и говорит, как на духу:
- У нас сегодня пятница, а сны с четверга на пятницу вещие. Надо ждать перемен в личной жизни.
- Да? И как скоро? – спрашиваю.
- Ну, здесь нужны более точные расчёты, - отвечает он мне.
Поговорили и разошлись. А уже вечером после работы иду, носками ботинок пыль взбиваю, и вот она моя перемена в личной жизни нарисовалась на горизонте. Я это сразу почувствовал и потом, если бы их было несколько, тогда бы для меня это была бы задачка, а так – просто подарок судьбы. Иду, весь искрюсь от понимания момента, и она в мою сторону так ласково смотрит. Ну, прямо сплошные мажорные аккорды. Я ещё мысленно отблагодарил внештатного экстрасенса из газеты за предсказание и вот только мы с ней поравнялись, как она говорит мне: «Ой, извините, я кажется, ошиблась. Вы так похожи на моего мужа».
Вот тебе и перемена в личной жизни. Опять мимо. Загрустил. Прошло ещё какое-то время и тут меня осенило, и пришла мне на ум концовка одной старой цитаты: «… сами придут и дадут». Тут же духом воспрял и стал смотреть на жизнь с долей иронии. Меня это так затянуло, что когда на моём горизонте замаячил очередной женский силуэт, я сам себе скомандовал: «Фу!» Силуэт опять прошёл мимо, а мне хоть бы что, да и успокоил я себя, мол, ещё не вечер.
Везёт мне на дожди. Видно, я у них в теме, раз зачастили в этом году. Какие-то они особенные: то ли за зиму соскучились по нас людям, то ли оплакивают кого.
Прошло достаточно времени для того, чтобы всем моим снам, что кочевали с четверга на пятницу, исполниться. Что-то значит всё же не так, раз такая заминка образовалась. А что в таком случае происходит? Совершенно верно – в голову всякое начинает лезть и тебе только остаётся успевать пролистывать поступаемую информацию. Я листаю себе, а дожди себе – обложили город по всем правилам осады и не собираются уходить.
Вот на этой волне меня и потащило в философию. Ну, кто мне скажет - отчего после слов друг другу: «Я тебя люблю», мы не задумываемся, какими станем лет эдак через десять? А не получится так, что всё это зря: и признания, и всё-всё-всё? Я обо всех говорить не буду, а скажу за себя. Как бы сформулировать по доходчивее? Когда у меня внутри образовалось предчувствие, что всё кончено, я сказал примерно так: «Встретимся через тысячу лет и если…» А что если? Ну, кто мне тогда помешает опять сморозить какую-нибудь ерунду? Никто. Или помешает пройти мне мимо неё? Ну, раз кончено, чего опять рядиться в одежды. пропахшие нафталином? Я не стал ждать тысячу лет и написал ей, как есть. Да, любил, а теперь во мне пепел – много пепла. Он повсюду. Когда ступаешь по нему, звуки шагов тонут в тишине, а ты идёшь и непонятно: на встречу или наоборот. Я-то знаю, что ухожу. А она?
Стою, смотрю на дождь и понимаю, что всё же я изменился за эти годы. И она изменилась. Хочется верить, что в лучшую сторону, а как на самом деле, знает один лишь Создатель. И, тем не менее, как бы я не переживал, мне хорошо – совсем не так, как было в прошлом. Что-то новое причалило к моим берегам и мне кажется нелепым то, что когда-то я боялся её потерять. Теперь же стою в обнимку с такой непонятной моей свободой, и мне чертовски хорошо и так хочется крикнуть напоследок ей: «За всё тебя благодарю!»
Ну, после всего-то, что кричать. Надо жить и делать это так, чтобы никогда больше не терять ту, которая в меня будет верить. Проблема только в том, что я какой-то не такой. Во-первых, не умею водить машину. Вот велосипед – это моё и то надо вспомнить, как там жать на педали. Конечно, если сильно захотеть, могу и вертолёт освоить, но пока не хочется почему-то. Во-вторых, не люблю ругаться матом. И кому нужен такой с правильной речью? И, в-третьих, не курю и почти равнодушен к выпивке. Друзья посмеиваются, мол, мне надо было идти в монахи. Ну, ещё время есть, чтобы над этим подумать. Что-то не весело совсем получается у меня. Кстати, на бумаге оно может и так, а если по жизни, то со мной не соскучишься. У меня же гены какие-то непоседливые. Я из-за них паразитов даже решил приударить за соседкой сверху. Ну, которая меня разыграла среди ночи. А что? Для чего-то она ко мне приходила же? Если только поговорить, то я скажу так: «Дура и папа у неё девственник». Что не могла утра дождаться? А вдруг я бы на неё набросился и в результате самообороны нарушил бы её одиночество? Любой суд принял бы во внимание тот факт, что не я, а она ко мне вломилась в распахнутом халате посреди ночи, а значит, плюсуем сюда моё безукоризненное прошлое, неплохую успеваемость в школе и получается, что опять я в шоколаде. С соседкой у меня ничего не получилось. Как стало мне известно перед самым «штурмом», что она опять подалась на край земли. Видно, не срослось у неё со своим бывшим. Чужая жизнь – потёмки и не будем её требушить. Тут со своей разобраться бы, а то глядишь, в такую непролазную темень угодишь, что там и останешься на веки вечные. Меня такая перспектива не устраивает никак. Вот поэтому не стал я сворачивать свои знамёна, да и канительное это занятие: то туда их, то сюда. Так и остался стоять под ними. А вдруг счастье всё же заметит обременённого свободой?
Я будто знал об этом: и мне подфартило, да так, что до сих пор в себя прийти не могу. А всё почему? Потому, что вовремя взвесил все свои шансы, и получилось так, что это моё счастье особенное и просто надо было научиться ждать его. Конечно, в самом начале я засомневался: ей-то при хорошей погоде и десятерых будет мало, а что уж говорить обо мне. Ну, щупленький я, щупленький… Кстати, и не боец совсем. Такие, как правило, быстро засыпают после спарринга. И куда я такой под бок к ней? Она же гренадёр, а я вроде ополченца-домоседа. Тут понимать надо. Прикинул в уме все «за» и «против», глаза зажмурил и шагнул навстречу со всеми своими знамёнами. Это уже потом я пожалел, что таким сухоньким уродился. Лежу, переживаю, а она мне так тихонько: «Ну, ты меня удивил!». У меня всё внутри загордилось, и такой я стал величественный, что хоть сейчас заноси меня в «Красную книгу».
Ну, этой радостью поделился в газете с нашим внештатным экстрасенсом, мол, всё случилось, как он и говорил, а сам про себя думаю: «Может ещё, что расскажет о будущем моём?» Он шельма эдакий, я так думаю, мысли мои сканировал, а потом и говорит так тихонечко мне прямо на ушко:
- Думай только о ней и на других себя не растрачивай.
- Совсем, совсем? – спрашиваю его.
- Ну, а сам как думаешь, если она под сердцем твоего ребёночка носит?
- Так быстро? – удивился я. – Мы-то с ней только-только…
- Для такого дела самой малости порой бывает достаточно, - отвечает мне экстрасенс, а сам посмеивается. – Моли Бога, что встретил её на своём пути. Ну, чего мнёшься? Иди счастливчик.
- Чего-то страшно мне, - признаюсь ему.
- Ну, не без этого. Конечно, можешь и отказаться, только потом придётся долго мучиться. Я вот, что тебе скажу – об этом даже и не заикайся. Постарайся быть для неё разным.
- Это как?
- Ну, сделай так, чтобы она с тобой не скучала. Женщины уж больно падки на всякие сюрпризы.
- А, вот почему, они любят брови выщипывать…
- И не только брови, - экстрасенс так легонечко меня подтолкнул в спину. – Ну, всё – иди, маршируй и помни: ты с ней с пониманием и она к тебе с уважением.
- Понял.
- Раз такой понятливый, строгай мальцов на славу Отечеству.
Я и пошёл, и такая у меня жизнь началась, что напрочь забыл всё, что было у меня в жизни до неё. Нет, мужики, счастье есть, только надо его суметь увидеть. У нас же, как у большинства, если жена, то обязательно у плиты и в застиранном халате. Я так скажу, что это полный отстой. Вот моя, к примеру, не такая. Какая, какая? Самая, самая и ничего, что я щупленький. У нас с ней полная гармония и за эту самую гармонию любого порву и даже чемпиона мира по лыжам. Вот, каким я с нею стал и не жалею об этом.
Май 2011г.