Долго мы с сестрой обсуждали всю критику, которая нам досталась от критиканов на ПРОЗА РУ. И вот что мы решили: мы уже с сестрой соответственно разменяли восьмой и девятый десятки лет на свете благодаря подвигу старшего поколения. А посему решили( находясь при ясной памяти), что прожитое и прочувствованное тогда , не дадим никому ни оскорбить, ни опровергнуть.
Ребёнком помню тот ночной бой. Был необъяснимый «крюк» на перегоне Прилуки – Канев. По какой причине на станции Гребёнка два наших эшелона завернули на ветку, идущую на Миргород. Комбриг Сологубовский приказал моему отцу –начальнику эшелона – произвести срочную остановку подвижного состава, усилить светомаскировку. Всему личному составу бригады до дневного света запретить пользоваться огнём, курить и растапливать полевые кухни . Тогда Алексей Лукич не объяснил своих непонятных срочных мероприятий. Вечер опускался на гоголевские места во всей красе закатного неба. Краски полыхали, сменяя одна другую…. Но вот в западном направлении на светлой полоске небосклона густо запестрели нарастающие точки.
Первое впечатление вызвало ассоциацию с птичьими стаями, которые совершают дальний перелёт. На самом деле это были хищники иного рода. В эти дни фашистская авиация начала серию бомбовых атак по железнодорожным узлам в попытке удержать фронт, который под ударами Красной Армии «трещал по швам».
По детскому восприятию - летели бомбардировщики , словно саранча… Нарастал устрашающий рокот вражеских самолётов, а в лучах заходящего солнца сами они блестели светлыми капельками . Стоящий воинский эшелон получил паузу в движении, и людям было разрешено размяться, походить по земле, далеко не отходя от вагонов. Нам снизу было не по себе, что в небе без помех налетает целая армада фашистов. Но это нам только показалось… На самом деле, командованию нашей бригады было всё предельно ясно - на подступах к станции Гребёнка навстречу неприятелю поднимались эскадрильи авиационного истребительного полка «Нормандия- Неман». Уже радисты из бригадной связи докладывали комбригу, что в эфире слышны команды смешанной русско-французской речи. А далее поступила информация, что бомбовый удар фашистов было поручено отразить французским пилотам-интернационалистам. Среди них были не только простые пилоты, но за штурвалами наших «яков» сидели именитые и богатые бароны Франции. Против коричневой чумы поднялись все честные люди планеты…
Об этом мы ещё не знали, но воочию убедились, как стремительные ястребки свалились на фашистскую стаю . Завертелась небесная карусель в гаснущем небе, самолётов нам уже не было видно, но то там , то здесь небо прочерчивали трассеры наших ястребков, за ними появлялись огненные шлейфы сбитых бомбардировщиков и взрывы на земле. Гул атакующих истребителей, огненные линии трасс расчертили ночное небо. Помню, что от метких выстрелов несколько «бомбовозов» взорвались в небе. Многие падали на землю, о чём свидетельствовали мощные взрывы, от которых вздрагивала земля у нас под ногами….
Не помню как долго шёл бой, но наконец вокруг всё стихло , вдали догорали сбитые самолёты и только чистое небо вызвездило ярко . Только дальние звёзды перемигивались с Землёй, словно желая нам-землянам мира и радости…
Утром эшелон тронулся по намеченному маршруту. А отец мой поманил меня к окну теплушки и показал на пролетающие истребители, которые летели низко над землёй. На их фюзеляжах блестели яркие стрелы-молнии. Вот эти ястребки вчера сбивали немцев. Это лётчики полка «Нормандия-Неман».