Лаури:
"...Сначала мне казалось, что это просто похоть. Неутоленная и навязчивая. Когда все уже испробовано, все уже было. Когда все уже есть и жизнь осталось только доживать. Когда каждый твой шаг уже измерен и учтен в бухгалтерской книге. Когда каждая улыбка приносит прибыль. И ты уже оглядываешься на свою жизнь и понимаешь, что все решено. Ты водишь сына к врачу и ждешь, что вечером придется объясняться с женой из-за очередной ее блажи. Она же чувствует, знает, что больше не любима и не желанна. Нет..неверно. Любима, но уже не так. Мне жаль её ранить. Я не хочу ничего объяснять. И не вижу смысла что-то менять. Ради чего? Ради скандалов в прессе? Ради лавины грязных вопросов?....нет. Я не готов. не готов к этому. Я не смогу объяснить малышу, почему его папа не хочет жить в одной комнате с его мамой. Но этот брак делает несчастными нас обоих. Это уничтожает нас изнутри....Это отнимает силы. Я беру гитару и понимаю, что не хочу петь. Что мне не о чем петь. Но имя и перья все еще работают... .... Но есть еще два вопроса. Два гребаных вопроса, которые тянут меня ко дну каждый день. Каждую ночь. Один вопрос имеет имя и глаза, золотистую шевелюру и хриплый смех... Из-за него и возникает другой вопрос... Что это? Он входит в комнату и я становлюсь косноязычен, неуклюж. Он здоровается, и я едва могу протянуть свою руку для рукопожатия. Он спрашивает , как дела, а я плету какой-то бред про парковку и стараюсь найти предлог, чтобы отойти и смотреть на него исподтишка, как вор. Он добродушен. Он делает вид, что не замечает мою грубость. А я не могу быть рядом с ним, не могу владеть своим голосом, своим телом... Черт! Мне же не тринадцать лет! Но он ...его голос пробегает бархатисто по моей спине, и я улыбаюсь как идиот..и когда это понимаю, стараюсь сделать более пристойный вид. Хоть это и невозможно.... Он садится на диван в луче света, и блики играют в волосах золотыми искрами. Так хочется подойти сзади и запустить пальцы в эти пряди, зарыться в них, вдохнуть запах...Вот опять!!!Это чертовски сложно не думать о нем...! И потом, когда его голос затихает в переполненных людьми комнатах...потом, когда я заставляю сердце биться немного медленней... Потом, когда машина несет подальше от благопристойного центра города...Там я нахожу кого-то другого, кто на несколько часов утолит, заставит мышцы расслабиться, после судороги встречи... Пара часов забвения стоят чувства омерзения к самому себе. Разве его можно заменить кем-то? Нет... Солнце нельзя затмить.Проще сгореть самому..."
Саму:
"Если бы я знал, что все это не просто так, я бы никогда не подошел к нему. Легко было дразнить его, видя смущение и неловкость в его улыбке. Легко было играть с ним в кошки-мышки. Трудно было ждать, когда же он поймет, что я всего на расстоянии руки от него. Что в любую минуту можно преодолеть это последнее расстояние. А он, как слепой, жестокий мальчишка, сверкает своими глазами лисенка и ничего не замечает вокруг себя! Ничего не хочет слышать... Нужен был удачный момент, который все не наступал. Нужно было, чтобы он перестал уже сопротивляться, уступил мне. Слепой наглый мальчишка, который зло шутит и не знает правил игры, в которую вступил, улыбнувшись мне в первый раз. О...я хорошо помню тот день... Он влетел в студию, победно тряхнув своей невообразимой шевелюрой. Прической это произведение назвать никак не поворачивается язык. Итак, он влетел в студию, как ветка, тонкий и легкий, в широченных штанах с тысячей карманов, в старом свитере, демонстративно застегнутом на разные пуговицы. Зашел и сел рядом, закинув ногу на ногу. Даже не поздоровался...Словно один тут сидит. Итэн познакомил нас, и только тогда он широко и легко улыбнулся, превратившись в совершеннейшего чертенка! Распахнутые хитрые глаза, в которых плавают желтые блики . И я вздрогнул. Нет, не как от холода...а внутри себя, как-будто меня ударили. Когтистая птичья лапа схватила сердце и больно рванула. ПТАХА...И в тот же момент я понял, насколько нужно быть с ним осторожным. Что нельзя спешить, нельзя его торопить. Он должен сам прийти , сам все понять. Он должен сам захотеть остаться.И я очень долго сижу в этой засаде. Жду его и не знаю, а оправдается ли ожидание. Впрочем, однажды я понял, что жду не зря. Тогда мы столкнулись на вечеринке у общих друзей. Он удивленно взметнул брови и покраснел. Почему, я не понял, но он смотрел на меня, словно видел впервые. Лепетал какой-то бред о погоде и ценах на сыр, который он безумно любит. А я слушал и думал "Ну вот мы и встретились, наконец-то... Теперь не уйдешь."... Но он испугался, смутился, когда я положил руку ему на плечо, и я зашипел от досады на себя...НЕЛЬЗЯ было так быстро...нельзя! Птаха улетела, нервно тряхнув головой. А я смотрел ему вслед и сжимал кулаки. Мне нужна была всего одна ночь...Мне хватило бы. Всегда хватало. Просто заманить его в свою клетку. А уж дальше - его проблемы. Но он, такой острый на сгибах, такой звонкий. С хриплым голосом и прозрачными глазами. Не испитый никем. Это видно сразу. Я бы взял все себе! Всю его прозрачную чистоту. Все удивление и волнение... Такой маленький...как подросток. Иногда я ловил себя на мысли, что начинаю называть себя извращенцем, потому что считаю тридцатилетнего мужчину милым мальчишкой. Однажды мне приснилось, что у него крохотная квартирка на самой крыше и в горшке цветет всего одна алая роза, с изумрудными краями лепестков. А он сидит на самом краю , спустив ноги вниз, смотрит на пробегающие внизу машины и ветер рвет его волосы на еще более беспорядочные пряди. Хотя, куда уж больше?...проснулся и понял, что я не успокоюсь, пока не ...а что "НЕ" ? Не сделаю чего?... Не узнаю, каковы на вкус его губы, какова кожа на сгибе локтя, как он закрывает глаза, стараясь глубже окунуться в ощущения?...да. Но что еще?...как он хмурится утром, глядя на свое отражение...Как зевает, падая на кровать вечером и забывает закрыться одеялом от усталости... Понимание пришло как гром, среди ясного неба. Я уже так глубоко засел в мыслях о нем, что не заметил, как мысли убрели от банальной койки, к его жизни...к его привычкам... к тем мелочам, которыми полна жизнь каждого...Которые мы узнаем, только если ...И вот это ЕСЛИ меня убило. Я понял, что надо срочно с этим завязывать. Но как можно выкинуть из головы то, что не испробовано и не дает покоя??...выход был один - сделать это и забыть!все просто и гениально)