Дневник VII-17 Я спросила Эмму о периоде, называемом Пралайя
19 июля 2010 г. Плавала в водохранилище, потом очищала воду от множества водорослей ближе к берегу, от хлама, листьев. Все отдыхающие и загорающие ополчились на меня. Я убеждала их в своей правоте.
Я спросила Эмму о периоде, называемом Пралайя. Она сказала, что мы, вероятно,
потеряем свою личность, начнётся новое творение. Значит, нет бессмертия души, нет индивидуальности, которая сохранилась бы во время периода Отдыха Бога-Создателя-Абсолюта?...
Никто мне не отвечает на этот вопрос. Почти никого это не интересует.
А я не хочу исчезать, я ХОЧУ БЫТЬ.
27 июля. Хожу на массаж. Ближе к концу сеансов массажа массажист делается усерднее. Это способ получить денежный улов. Но в середине сеансов можно нарваться на неожиданности.
Например, массажист, зная, что я должна высыпаться, что у меня проблемы со сном, назначает приходить к нему в 8-20 утра. Я, естественно, пропускаю сеанс, иду к главному врачу, жалуюсь. Больше мне так рано массажист не назначает время, но он обвиняет меня.
Разговор на крыльце поликлиники с другим массажистом Сашей. Он шумел в поликлинике незадолго до разговора со мной. Он был немного под шафе. Он неожиданно сказал мне, что хочет поцеловать мне руку. Я перекрестила его, молясь о нём. "Завтра придёте?", - спросил Саша. "Увы", - ответила я. Он сказал мне почему-то: "Большое спасибо!".
Ходили с Наташей, новой моей знакомой на реку, плавали. В воде вульгарно общались какие-то женщины с мужчиной, стоял мат, раздавались взвизги, противные интонации. Откуда в мир пришла пошлость?
28 июля. Массажист Саша курил на крыльце с двумя парнями, я молча шла мимо, он опять говорил со мной. Сказал, что я красивая женщина. Я ответила: "Какая красивая? Это иллюзия".
29 июля. Вода чуть холоднее, чем вчера.
Ветерочек, дуй скорей!
Перегретых пожалей.
Солнышко, запрячься в тучи
И умерь свой пыл могучий.
30 июля. Снились совершенные отношения с какой-то молодой женщиной. Мы были с ней близки душевно, я заботилась о ней, и это не было мне в тягость.
31 июля. Дыры от бессонниц ночью в моём сне. Слушала о Михаиле Барышникове. Он задыхался в Кировском театре и остался после гастролей в США, Так и я задыхалась в школе, в Музыкальном училище. И кто это может понять? Только такой же задыхающийся человек...
Мои стихи:
Облаками укутать печаль,
Боль и страсть, и цветок невинный
Сделать символом жизни старинной,
Допотопную помня даль.
Взгляд скользнёт за предел веков,
Когда души ещё отделялись
От источника всех богов,
И навеки невинны остались.
Кто творит на земле дела,
Поражающие упрямством,
Постоянством дикого зла?
То не мы. Ну, а кто же? Сдамся
Перед тайной суровой любви.
Боги живы, и живы мы.
(2 июля 2006 г.)
4 августа. В Москве смог уже некоторое время, дышать нечем. Неужели идёт гибель?
Сердце закрыто богооставленностью. В воздухе во много раз превышено содержание вредных веществ.
Звучит радио, как ни в чём ни бывало. Никто не бьёт тревогу, что дышать нечем.
Дворник подметает двор. Не видно домов и деревьев за дымкой смога.
Боясь потерять сознание, проветривала квартиру, открывая дверь на лестничную площадку.
Звонить некому. На Небо? Подул ветер. Спасение это ветер и дождь.
Упокой, Господи погибших. На пожарах погибли люди, от жары в Москве много людей погибло, но официально данные скрывают...
Я ездила на работу. Везде смог. Люди ведут себя так, как будто ничего не происходит.
5 августа. Смог исчез. Богу нашему слава!
Звонил Андрей, много интересного говорил, но за ним надо записывать, после разговора в памяти мало что остаётся. Он говорил: "Если я не расскажу, я заболею".
6 августа. Смог вернулся. На улице жутко. Нормальные люди ходят в масках, но ненормальных людей больше. Есть такие, которые идут гулять в наш парк с детьми без масок. Навстречу идёт женщина, она курит. На лавках сидят люди без масок, беседуют.
"Приезжай, мне плохо!", - позвонил мне муж моей подруги, алкоголик. Она в отъезде.
Я застала двух дев с его работы, они были неприветливы. Они убрали немного кухню, купили пельменей и воды.
Я два раза ходила в аптеку, два раза в магазин. Поджарила ему кабачок. Приводила в порядок фикус, протёрла каждый лист. Всё время кропила в комнате палац водой. Повесила мокрую скатерть на окно, простыни не нашла.
Пришла врачиха, взяла взятку в 1000 рублей, выписала больничный лист, была груба, резка, властно себя вела, не велела давать еду алкоголику. По моему она мерзавка... Прости меня, Господь.
Звонил из Франции приятель подруги, у него неприятный голос. Что-то фальшивое в его интонациях. Ничего гениального я в нём не обнаружила, хотя подруга часто говорила мне о том, что он гений.
Подруга месяц будет отсутствовать. Ради неё, ради неё - твердил муж-алкоголик. Ради Христа.
Не в первый раз я приезжаю спасать его, когда подруги нет.
После подвигов Геракла настроение моё поднялось. Но с бронхами неважно...
Мой дом стал напоминать дом Марины Цветаевой в 1918 году.
7 августа. Подруга моя вынуждена была вернуться. Я говорила с ней по телефону. Она стала пафосно говорить, что стоит передо мной на коленях. "Не надо", - сказала я. Это всё одни слова, за которыми так мало доброты. Проверено...
Из посольств уезжают женщины с детьми. Птицы из Подмосковья улетают. Слабые голуби умирают, деревья гибнут.
Тело устало от жары, от пота, от бесконечных омовений холодной водой.
8 августа. Всё хорошо — еда, питьё есть. По радио говорят, что детей из города надо вывозить.
Мои стихи:
Приди, драгоценная радость.
Не дай с колотящимся сердцем
Над бездной висеть мне. Не следуй
Повелениям низшей природы.
О, проснись, пробудись, мой разум.
(6 сентября 2006 г.)
В магазине не работают кондиционеры. Открыты два окна, оттуда валит смог. У меня начали дрожать ноги.
От Кости письмо, у него было 14 месяцев запоя...
После смоговой улицы вхожу в свою раскалённую квартиру.
10 августа. Плохо стало мне в поликлинике. Я тихо побрела домой.
Ад. И я плавала в реке всё-таки.
В эти дни несколько раз приходили мысли о смерти.
12 августа. За всё лето я только четыре дня была на природе у Виталины.
Сегодня не могла плавать от слабости.
14 августа. Я пребываю у подруги за городом. Очень мало еды. Читаю Викторию Токареву, она мне мила.
15 августа. Смог усилился. Окна все открыты. Болит голова. Удар плохой энергии от подруги. Из-за мелочи она озлилась на меня. Оболгала меня. Надо уезжать. Это не в первый раз я нарываюсь на грубости и несправедливости и продолжаю верить, что возможны нормальные отношения.
Она запретила мне плавать в бассейне - отомстила. Блеск!
Я приняла меры, то есть помолилась о ней, она пришла в себя, пришла ко мне. "Я отошла", - сказала она. Позвала меня пить чай.
Я голодаю в этом доме. Она опять стала цеплять меня за обедом. "Не трогай меня!", - попросила я. Нападение продолжалось. Я встала, не доев скудную еду - щи. Злобные энергии переливались в меня через рассерженную подругу. Ей надо попить мою плохую энергию, унизить и раздавить меня, чтобы самой приободриться и возвыситься надо мной, повампирить меня. Нет у меня зла на неё.
Я поблагодарила её, поклонилась ей и пошла на смог, одев маску. Сделала лишние метры к автобусу, так как немного заблудилась. От голода стали дрожать ноги. Хорошо, что у меня был с собой хлеб.
Что такое некоторые мои "друзья" - вампиры и садисты, безжалостные люди... Сколько раз она вела себя со мной ужасно, я всё прощала. И сейчас прощаю и ПРОЩАЮСЬ, ОТХОЖУ...
16 августа. Список негодяев, за которых я молюсь, растёт.
17 августа. Сыпь на руках и кашель от смога.
У часовни меня окликнул человек, поговорили. Он рассказал мне кое-что из своей жизни. Он стал пастором протестантской церкви. В нём я ощутила живость, жизненность, бодрость. Благодати не почувствовала. Мы молились с ним о рыцаре, он сказал, что Бог хочет его обращения. Мы помолились о моей руке, чтобы она стала нормальной, насколько это возможно. "Ава Отче, Папочка!", - так пастор обращался к Богу. Мне это было странно слушать.
Я прочла ему стихи Блока, Цветаевой, свои стихи. Он сказал: "Хочется молчать".
23 августа. Вечером в парке сидела на скамье, глядя, как плывёт небо. Как меняется цвет облаков... Грандиозная, космическая, очищающая красота неба, многообразие красок, надежда на перемены к лучшему.
Дважды говорили с братом Германом, с ним интересно. Вот тебе собеседник.
24 августа. Звонил Герман. Он что-то пишет, посвящая мне.
25 августа. На пол из окна приземлился голубь, метался, разбил шикарную вазу. Два раза прилетал голубь за последнее время. К чему это?
Мой рисунок.