Предыдущая глава http://proza.ru/2013/03/26/1341
Проводив Варвару Георгиевну домой, Ника вернулась к себе. Там её криком встретила мать:
- Где тебя носит? Ты почему не позвонила? Я что для тебя уже умерла? Вот умру, узнаешь, каково одной-то быть, по всех уголочках искать будешь, да не найдёшь… Полицейский приходил, тебя искал. Ты чего уже натворила, бесстыжая?
- Ма, не ори. Я из больницы. Ночью Лёшке голову проломили. Теть Варя позвонила среди ночи, потому что он не вернулся, вот я и пошла его искать…
- Одна? Ночью? Да ты с ума сошла, что ли? А если бы и тебя грохнули?
- Но не грохнули же, чего орать? Дай мне прийти в себя. Я ночь не спала, еле на ногах стою. Ма! Ну нельзя же так! – прорвало Нику, она расплакалась.
- Хоть бы позвонила... Ну, ладно, не плачь. Успокойся. Так он живой или...
- Живой, слава Богу. Но без сознания после операции.
- Сейчас чайку тебе согрею, супчик разогрею. Иди ложись, я принесу, - засуетилась мать. – Горе-то какое, Господи! Как жить на белом свете? На улицу нельзя выйти хорошему человеку.
Она разогрела еду и понесла дочери в её комнату, поставила на стул у дивана, как делала это, когда маленькая Ника болела.
- Ма, я же не больная, зачем ты это? – Но спустила ноги с дивана, на котором уже прилегла и укрылась, и взяла тарелку в одну руку, а в другую – ложку и, не разбирая вкуса, съела вчерашний суп. Тем временем мать принесла холодные оладушки с яблочным вареньем и чай. И их Ника тупо съела. Потом свалилась и уснула.
Проснулась от телефонного звонка. Звонил полицейский, спрашивал, когда она сможет прийти дать показания.
- Какие ещё показания? Мне ночью позвонила его мать, сказала, что не дошёл до дома. Я в это время уже спала. Оделась, пошла искать. Нашла там, где вы нас застали, и в том состоянии, о котором вы знаете не хуже меня. Мне больше нечего сказать. Да, у него был телефон, в него мой номер был вбит. Он сам его вчера вбивал. А телефона не нашли. Наверно, украли. Я, когда его искала, звонила, но мне отвечали: абонент недоступен.
- Вероника, мне нужно уточнить кое-какие детали и показать фотороботы подозреваемых. Может, вы знаете этих людей. Может, нападение было не только с целью ограбления, а по другим мотивам. Пострадавший - известный физик, он должен был сегодня выступать с докладом на международном симпозиуме. Может, он кому дорогу перебежал. Всё не так просто в этом покушении, а телефон так – для отмазки. А может, и для выяснения круга его общения. Короче, нужно, чтобы вы пришли для опознания фотороботов, составленных по записям видеокамеры.
- Хорошо. А когда прийти?
- Да хоть сейчас, вы же недалеко, кажется, живете, да?
- Да, недалеко. Через полчаса буду.
Ника умылась, оделась и пошла в районное отделение полиции. Следователь показал ей фотороботы двух мужчин, в одном из которых она узнала Мишу. Она не могла поверить своим глазам. Не понимала, как такое могло случиться, ведь Миша улетел в Берлин, что он делал вчера вечером у её дома?
- Кто это? Я вижу, вы одного узнали. Назовите имя, - вкрадчиво говорил следователь, боясь спугнуть важного свидетеля. Он сразу понял по её глазам, что она узнала одного из подозреваемых.
Ника не могла в это поверить. Миша был не атлетического телосложения, но и рохлей назвать его было трудно. Как же он мог справиться с таким, как Лёша? Исподтишка, сзади, битой по голове – особой силы не нужно. Только злость и подлость. Что же делать? Назвать? Лёшке от этого легче не станет. Но и подлость такую прощать нельзя. Второго она не знала.
- Я не очень уверена. А вдруг я ошибаюсь?
- Да вы не беспокойтесь, Вероника, мы всё досконально проверим. Если у него есть алиби – какие проблемы? Кстати, может, и мотивчик подскажете?
- Этот человек похож на Михаила Порошина, с которым мы прожили в гражданском браке пять лет, а три дня назад расстались. Но он в тот день должен был улететь в Берлин. Правда, позавчера он мне позвонил. Я думала, оттуда. Ничего больше сказать не могу.
- Так, это уже многое проясняет. А скажите, почему вы расстались?
- Это обязательно?
- В такой ситуации каждая деталь имеет значение.
- Я сказала ему о своей беременности, а он не захотел ребенка. Я от аборта отказалась, вот мы и расстались.
- А как расстались – мирно?
- Вы имеете в виду рукоприкладство? Он меня никогда не бил. Только в тот день, когда я уходила, язвил и по телефону тоже…
- Угрожал?
- Да нет, не угрожал, издевался. Он бизнесмен, а отпустил меня без копейки, всё отобрал, хотел, наверное, чтобы я вернулась к нему как побитая собака…
- Боюсь, вам тоже угрожает опасность, Вероника. Вам бы пожить в другом месте. Есть куда спрятаться?
- А надолго?
- Недели на две-три точно. Адресочек мне его оставьте, пожалуйста. Домой вас отвезёт наш сотрудник, а с завтрашнего дня…
- С завтрашнего дня у меня курсы. Что же мне делать?
- Подумайте хорошенько, куда бы вы могли перебраться, и сообщите, а мы вам поможем уйти незаметно. И ещё. Во сколько от Вас ушёл пострадавший?
- Я на часы не смотрела. Где-то в районе одиннадцати.
Он поднял трубку и вызвал какого-то Алексея. Вошёл молодой полицейский:
- Вызывали?
- Вот что, Лёш. Проводи до квартиры свидетеля Веронику и посмотри вокруг на предмет нахождения рядом вот этого типа и второго тоже, - следователь протянул Алексею фоторобот Михаила и другого подозреваемого. – Если встретишь, задержи. Пока всё. Выполняйте, лейтенант.
- Есть!
Алексей посмотрел на Веронику. Та встала, и они вышли из кабинета, а потом и из отделения полиции. Ника никак не могла поверить в то, что Михаил мог на такое решиться и, уж тем более, совершить преступление. Алексей посадил её в полицейскую машину и назвал шофёру адрес. А там довёл до квартиры и попрощался.
Ника разделась в прихожей, прошла в свою комнату и легла. Вошла мать:
- Зачем они тебя вызывали, доченька?
- Подозревают, что голову Лёше проломил Миша. У них есть фоторобот с видеокамеры подъезда. Полицейский боится, что мне тоже угрожает опасность. Говорит, чтобы я недели три пожила в другом месте. А куда мне идти? Не представляю, как Михаил мог узнать про Лёшу? Если только он за нами следил, когда мы здесь гуляли, а потом в кафе ходили. Он же думал, что я тут буду умирать от голода, а я, вишь, в кафе пошла, да не одна. Если он всё это видел, то обозлился невероятно, вот и проломил голову невинному человеку. Идиот.
- Ну, ты, надеюсь, сказала им, кто это? Назвала имя, адрес?
- Да.
- Ну так они его теперь арестуют, и всё. Зачем тебе куда-то идти жить? Тебе же завтра на курсы.
- Ма, Мишка тоже не дурак. Не будет же он сидеть дома и ждать, когда за ним придут. Небось прячется где-нибудь. А может, задумал и меня тоже, как Лёшку.
- Вот зараза. Выгнал, обобрал, и всё мало. Что за гадина такая? Позвони Варваре Георгиевне, может, у неё поживёшь пока, ну, пока Мишку арестуют.
- Неудобно, ма. У неё и так такое горе из-за меня. А тут и я ей на голову свалюсь.
- А что делать, дочка? Да и ей сейчас одной нельзя. Позвони. Больше ведь не к кому нам обратиться.
- Ма, что я ей скажу? Что мой бывший проломил голову её сыну? Да мне такое и в страшном сне не могло привидеться. Я была уверена, что он в своём Берлине забыл и думать обо мне. А он, оказывается, уже тут как тут, и даже решился на преступление. Господи, за что мне это?
- А то ты не знаешь, за что?! - завела свою менторскую песню мать. - Пять лет прелюбодеяний твоих, ты думаешь, Господь не видел? В отпуске был или отворачивался, чтобы не видеть? Грех всегда наказуем, дочка. Плохо, что люди не понимают, когда грешат, и кричат: за что, да за что? Нет, чтобы задуматься и вспомнить, за что Господь наказывает, да впредь не грешить. Давай звони Лёшиной маме…
- Не могу. Если бы я не знала, что это Мишка, я бы позвонила. А теперь с какими глазами я к ней явлюсь?
В это время кто-то позвонил в дверь. Обе женщины вздрогнули и замолчали. Ника на цыпочках пошла посмотреть в глазок, но глазок с той стороны специально закрыли. У Ники от страха сердце бешено заколотилось: что делать? Кто это мог быть? Может, Мишка…
Следующая глава http://proza.ru/2013/03/27/800