Арлекин
Алёша сидел в своем любимом убежище. Кусты шиповника возле главного крыльца росли густо, и зимой, засыпанные снегом, превращались в маленькую крепость для того, кто мог пролезть через узкий лаз в колючих дебрях. В прошлый раз Алёша смог затащить сюда пустой деревянный ящик из-под апельсинов и сейчас сидел на нем, глядя вверх – на большие пушистые снежинки, кажущиеся серыми в белом небе. Они медленно падали, пританцовывая, и от этой красоты, а также от мысли, что здесь Вовка Комаров уж точно его не найдет, Алёша даже улыбнулся.
К воротам подъехала машина. Из нее вышел высокий сутулый мужчина и открыл багажник. Вытащив большую коробку, он принес ее к крыльцу и, поставив прямо на землю, пошел обратно. Алёша высунулся из убежища. В коробке лежали игрушки. Много игрушек. И машины, и кубики, и роботы. А на самом верху, свесившись с края, - нарядный ярко-алый арлекин. Алёша даже привстал на цыпочки, чтобы лучше его рассмотреть. Но тут хлопнула дверь, и на крыльцо вышла директриса. Мальчик быстро присел. Опять подошел мужчина, неся вторую коробку.
- Здравствуйте… Ольга Петровна? – кивнул он, поставив свою ношу на снег.
- Здравствуйте, здравствуйте. Не думала, что вы так быстро приедете.
Мужчина нахмурился и быстро провел рукой по лицу, как будто стирая паутину.
- Жене… слишком больно видеть игрушки Дани. Я решил сразу же привезти их. К тому же, скоро новый год. Ребятам, думаю, будет приятно получить такие… подарки.
- Да, да, конечно. Они будут очень рады. Давайте, я вам помогу внести коробки.
- Нет, спасибо, я сам. Только откройте дверь.
Они ушли, и Алёша опять выглянул из кустов. Коробка с арлекином стояла на том же месте. Только кукла еще больше свесилась вниз – вот, вот упадет. Алёша затаил дыхание. Арлекин ему сразу понравился, и очень бы хотелось его получить. Но на это не стоило рассчитывать. Будут ли воспитательницы сами раздавать игрушки детям или просто поставят коробки в игровой комнате – надеяться ему не на что. Он не любимчик и не отличник, да и силой не отличается. Но если арлекин упадет из коробки до того, как ее внесут внутрь, можно считать, что он сам сделал выбор.
И арлекин, поколебавшись немного, все-таки шлепнулся на снег. Алёша молнией метнулся к коробке, схватил куклу и тут же спрятался. Очень вовремя: на крыльцо вышли директриса и высокий мужчина. Дождавшись, пока они унесут вторую коробку, Алёша расстегнул куртку, спрятал арлекина и побежал вокруг здания к задней двери. Он надеялся незамеченным проскользнуть в спальню, но не получилось. В коридоре дорогу преградил Комаров. Невысокий, но очень сильный и ловкий, тринадцатилетний Вовка был грозой всех мальчишек. А Алёшу вовсе терпеть не мог и издевался над ним при каждом удобном случае. Вот и сейчас толкнул, так что мальчик едва удержался на ногах, и встал перед ним, подбоченившись, с ухмылкой поглядывая на свою жертву.
- Ну что, животинка, попался? Теперь не спрячешься! Какой ты нынче будешь животинкой? Свиньей или бараном? А? Молчишь? Прааально! Разговаривать только люди умеют, а ты – нет. Значит ты животное.
И он зло расхохотался. У Алёши от обиды перехватило горло, в глазах предательски защипало. И вдруг, сам не понимая, как это получилось, он размахнулся и со всей силы саданул головой в живот еще хохочущему Вовке. Тот охнул и согнулся пополам, а победитель рванул в спальню.
Здесь было пусто. Алёша сел на кровать, перевел дыхание и восхищенно выдохнул:
- Вот это да!
- Ага, - ответил ему тоненький голосок из-за пазухи. – Я тоже удивился.
Алёша подпрыгнул от неожиданности, и быстро вытащил из-под свитера спрятанного там арлекина. Кукла задорно улыбалась, поблескивая хитрыми глазками.
- Ты умеешь разговаривать?! – шепотом спросил Алёша.
- Ты, оказывается, тоже, - пропищал Арлекин.
Алёша опустил голову.
- Я не хочу ни с кем разговаривать. Мне здесь не нравится.
- Мне тоже. Тебя как зовут?
- Лёшик. Так мама называла. Но если правильно, то Алексей.
- «Правильно» не интересно. У меня правильное имя тоже длинное, но ты можешь называть Арлекин, а то еще запутаешься. А это, вообще, что? – он обвел рукой спальню.
- Детский дом.
- Да, детей здесь хватает. Ну, и давно ты тут?
- С лета. Я раньше с папой жил. Мама… умерла, когда мне пять лет было. Папа на стройке работал, и однажды не вернулся. Я всю ночь один сидел.
- Страшно было? – поинтересовался Арлекин.
- Да нет, не очень, - мотнул головой Алёша. – Мне папа говорил, что дома бояться нечего, там даже стены защищают. А утром пришла какая-то тетя и сказала… что с папой произошел несчастный случай, и он погиб. Собрала мои вещи и привезла сюда. А я не хочу.
Глаза опять защипало, но он сдержался и спросил у куклы:
- А ты здесь зачем?
- Да я вот тоже думаю – зачем? – Арлекин спрыгнул с его колен и начал разгуливать взад-вперед по кровати. – Мы всю дорогу спорили, куда нас везут. Напридумывали разного! Впрочем, чего еще ждать от безмозглых роботов? Такой шум подняли!
Он вдруг остановился и сел, поджав ноги по-турецки и грустно понурившись. Колокольчик на его колпачке печально звякнул.
- У меня тоже друг умер. Даня. Гриппом заболел и умер, - сухо сообщил Арлекин.
Алёша сочувствующе молчал. Он никогда не думал, что игрушки могут горевать. Но раз Арлекин умел разговаривать, то чему удивляться.
- Я понял! – вдруг просиял Арлекин. – Нас потому именно сюда и привезли, что вы тоже одинокие. Чтобы мы друг другу помогали. Ну вот, например, чтобы тебе было с кем поговорить!
- Это… здорово, - согласился Алёша.
- Здорово, здорово, - забормотала кукла, опять принимаясь ходить по кровати. – А что, если пойти дальше и вот как подумать: есть я – маленький человечек, которому плохо, потому что он потерял друга, вдруг нахожу тебя – одинокого мальчика, и вот, пожалуйста - тебе уже легче. Но ведь есть, наверняка есть, взрослые, у которых тоже совсем никого, и им одиноко и грустно, и очень хочется, чтобы их любили. А?
Он остановился, буквально впившись взглядом в лицо Алёши.
- Ну, я думаю… да, - согласился мальчик.
- Так что же ты тут сидишь? – возмущенно подбоченился Арлекин. – Я вон как старался, чтобы из коробки выбраться. Тебя там кто-то ждет не дождется, а ты и в ус не дуешь!
- Думаешь, ждет? – усомнился Алёша. – Меня?
- Ну конечно!
- А как же я его, этого, кто меня ждет, найду?
- Кто ищет, тот найдет, - отрезал Арлекин. – Главное, начать поиски. А для этого, перво-наперво, нужно отсюда выбраться.
Через пять минут был готов план побега. Алёша собрал в маленький рюкзак все самое необходимое: теплые носки, фонарик, альбом с фотографиями мамы и папы и свою любимую книжку «Маленькие тролли и большое наводнение» - уже изрядно потертую из-за многих ночей, проведенных под подушкой. Провизией решил запастись во время полдника. И здесь все было тонко рассчитано. По воскресеньям сразу после полдника в зале для младших групп показывали мультики. Алёша специально долго пил какао, дожидаясь, пока все уйдут из-за стола. Потом быстро завернул в салфетку бутерброд и печенье и бегом побежал в зал. Он устроился у самой двери и минут через десять, когда погас свет, и на экране Кристофер Робин затевал со своими друзьями очередную игру, Алёша бесшумно юркнул в коридор.
В спальне Арлекин выпрыгнул из рюкзачка, словно черт из табакерки:
- Ну что, получилось?
- Ага, - кивнул Алёша, показав салфетку с сухим пайком.
- Тогда вперед! – скомандовал Арлекин.
И они побежали. Сначала в раздевалку, где Алёша оделся с рекордной скоростью – как солдат на учении – а потом, через заднюю дверь на улицу.
Уже темнело, зажглись фонари. Снег перестал, и к ночи заметно подмораживало. Ворота, конечно, были заперты, но Алёша знал лазейку в заборе. Выбравшись на дорогу, он остановился.
- Ты чего? Забыл, в какую сторону? – запищал Арлекин из кармана куртки.
- Нет… Но мне как-то… страшно.
- Еще бы! Конечно, страшно. Так оно и должно быть, когда отправляешься в путешествие. Страшно и интересно.
- Мне пока только страшно, - вздохнул Алёша.
- А ты вспомни, что тебя ждет кто-то. Каждый день ждет и ждет, а ты все не приходишь.
Алёша посмотрел на него, потом перевел взгляд на освещенные окна детского дома и, кивнув, быстро пошел по переулку.
Впервые Алёша шел один по темным улицам. Редкие прохожие не обращали на него внимания, торопясь по своим делам. Никогда еще, даже прячась в кустах, мальчик не чувствовал себя таким одиноким и… потерявшимся. Ему вдруг захотелось вернуться, пока в детском доме еще не заметили побега, но тут в кармане завозился Арлекин, и Алёше стало стыдно за свою трусость. Он поддернул лямки рюкзака и пошел дальше.
В окнах домов загорался теплый свет, за ними мелькали неясные тени. Может быть, в одной из этих комнат живет тот, кто ждет его? Алёша невольно замедлил шаг, надеясь, что сейчас какое-нибудь окно распахнется или кто-то из прохожих окликнет его. Но случилось другое.
- Ага, попался!
Мальчик оглянулся и с ужасом увидел Комарова. Из-за угла дома вышли два его приятеля.
- Смотрите, - кивнул им Вовка, - немой песик решил прогуляться. Он, наверное, забыл, что в это время должен сидеть в своей конуре и не высовываться.
Он расхохотался, довольный своей шуткой, а дружки с готовностью подхватили.
- Давай-ка проучим его!
Но Алёша не стал дожидаться. Резко развернувшись, он побежал, хулиганы – за ним. Мальчик поворачивал то в одну, то в другую сторону, петляя, как перепуганный заяц. Преследователи не решались разделиться и окружить его, не понимая, куда же направляется жертва. Алёша и сам не знал этого, но понимал – долго он не продержится. Внезапно мальчик вылетел на широкую ярко освещенную улицу. Здесь было людно: перед магазинами, возле подъездов немало прохожих, но никто не помешал погоне. Одни просто посмотрели вслед, другие не обратили внимания.
Алёша стал задыхаться, бежать было все труднее, как в страшном сне. Он боялся оглянуться и просто мчался, куда глаза глядят. Но ему повезло: сделав большой крюк, Алёша все-таки оказался на вокзале.
Увидев здание с часами над входом, он воспрял духом и припустил быстрее, чувствуя, как открывается второе дыхание. Бежать по мосту не было времени, и он выскочил на ближайшую платформу. Та была пуста, а вот к соседней только что подошла электричка. Уже в конце платформы Алёша услышал грозный протяжный гудок. Он оглянулся, увидел мельком фигуры своих преследователей и – стремительно приближающийся глаз поезда. В последнюю минуту мальчик спрыгнул на рельсы и проскочил перед носом грохочущего зверя. Даже не поворачиваясь, он понял, что Комаров с дружками следом не успели. Но успокаиваться было рано. Алёша поднялся по ступенькам на соседнюю платформу и остановился, тяжело дыша. Неизвестно, как бы он поступил, имея хоть немножко времени, чтобы собраться с мыслями. Но электричка предупреждающе зашипела, послышался равнодушный механический голос: «Осторожно, двери закрываются. Следующая станция…»
Но ее названия Алёша не разобрал: он едва успел заскочить в последний вагон, и двери за ним захлопнулись.
На скамейках дремало с десяток пассажиров. Алёша выбрал лавочку подальше от всех и, устроившись у окна, достал из кармана Арлекина.
- Ну что ж, – тот довольно потер руки. – Все идет замечательно!
- Замечательно? – прошептал Алёша. – Я ведь даже не знаю, куда едет эта электричка.
- Какая разница? – пожал плечами Арлекин. – Куда-то ведь едет. Нам в любом случае по пути - ты ведь не знаешь точного адреса. Главное, ухватиться за хвост приключения и держаться покрепче. А у нас это, по-моему, получается!
- Да уж, - усмехнулся Алёша.
Ему все еще было не по себе, но от мысли как разозлился Вовка Комаров, на душе полегчало. Алёша смотрел на засыпанные снегом ели, проплывавшие за окном и представлял, сколько разговоров пойдет, когда узнают про его побег. Интересно, что будут говорить ребята? Прежде на него не больно-то обращали внимание, но теперь Алёша – герой. Это совершенно точно. Не каждый мальчик в девять лет отважиться один ехать ночью неизвестно куда. А Алёша не боится. Почти…
Электричка замедлила ход и остановилась на очередной станции. В вагон вошли несколько человек, и последними – два старика. Алёша обратил внимание, что они выбрали места подальше от остальных пассажиров и сели через проход от него, продолжая оживленный разговор.
Впрочем, говорил по большей части один – высокий в зеленом пуховике и потертой меховой шапке. За толстыми стеклами очков, сидящих на крупном мясистом носу, глаза казались крошечными. Его собеседник выглядел гораздо лучше, он даже был по-своему красив. Узкое бледное лицо не портили и морщины, а глаза блестели по-молодому. На нем было черное добротное пальто, шея укутана теплым шарфом. Из-под темного берета выглядывают седые виски. В отличие от своего собеседника, возбужденно жестикулирующего во время разговора (не повышая, однако, голоса), он был сдержан в эмоциях. Лишь один раз недовольно поморщился и устало потер переносицу. При этом Алёша с испугом заметил длинные холеные ногти, острые, как у хищной птицы. Но старик тут же надел перчатку и вдруг посмотрел на мальчика. От этого пронзительного взгляда у Алёши по спине побежали мурашки, и он отвернулся к окну. Там в кромешной темноте пробегали россыпи огоньков – деревни и поселки. За платформами пустых станций вставал стеной темный лес, хранящий таинственную тишину. Электричка мчалась вперед, вагон покачивался, убаюкивая…
- Ваш билет!
Алёша вздрогнул. Рядом с ним стоял контролер.
- А я… у меня нет. Нет билета.
Контролер – низенький усатый мужчина – нахмурился:
- Как это «нет»? Ты что, один едешь? Где твои родители?
Алёша растерялся, но в кармане тихонько шевельнулся Арлекин, подбадривая: «Я здесь!»
- Да, я один еду. Понимаете… Я опаздывал на электричку и не успел билет купить.
- Хм, «Не успел!». Что-то странно. Ну ладно, плати штраф. От какой станции едешь?
- От… от «Крюково»
- Так, - кондуктор посчитал что-то на маленьком аппарате и показал Алёше цифры на экране. – Пятьдесят шесть рублей, пятьдесят копеек.
- Да, сейчас.
Он схватил свой рюкзак, дернул замок маленького кармашка, и тот неожиданно легко поддался. Карман был не застегнут. То ли Алёша второпях плохо защелкнул замок, то ли он открылся на бегу, но заветный кармашек был пуст. Все деньги потерялись, выпали во время погони.
Алёша ошарашено смотрел на рюкзак, не в силах осознать случившуюся катастрофу. В глупой надежде он несколько раз обшарил карман, но все тщетно.
- Так что? – недовольно спросил контролер. – Денег, скажешь, тоже нет? А ну, пошли со мной.
- Я заплачу за него, - раздался высокий голос.
Алёша открыл рот. Старик в берете посмотрел на него, потом повернулся к контролеру.
- Сколько там?
Получив деньги, тот сунул мальчику билет и, что-то ворча под нос, вышел из вагона.
- Спасибо, - выдохнул испуганно Алёша.
Но старик только кивнул ему и вновь заговорил со своим спутником.
Вскоре механический голос объявил: «Заречье. Конечная станция»
Пассажиры потянулись к выходу, Алёша закинул за плечи рюкзак и последним несмело вышел из вагона. Очутившись на платформе, он огляделся. Два старика уже успели исчезнуть, и, честно говоря, Алёша был этому только рад. В толпе людей он преодолел длинный мост над протянувшимися в бесконечность рельсами и вышел в город.
Все пассажиры быстро разошлись кто куда, а Алёша остановился на углу, у витрины магазина. Он никогда раньше не слышал о Заречье, но теперь сразу понял, что это большой город. Куда больше и Крюкова, и уж тем более его родного поселка. Здесь было так много людей, и машин, и огней.
Из кармана куртки выглянула голова Арлекина.
- Ух, ты! Неплохой городок, правда? – пискнул он.
- Да. Здесь здорово. А что мы теперь будем делать?
- Ну, - Арлекин почесал в затылке, - думаю, самое время подыскать уютный уголок для ночлега. А завтра с новыми силами отправимся на поиски. Утро вечера мудренее, как говаривал мой знакомый – книжный шкаф.
- А разве они говорят? Никогда не слышал.
- Люди вообще много чего не слышат, - отмахнулся Арлекин. – Эх, вот бы у кого совета спросить надо. Он очень ученый – столько книг хранит. Но придется обойтись без него.
Решать все и вправду приходилось самим. Алёша вспомнил книжки о приключениях, где героям приходилось останавливаться на ночлег в заброшенных замках с привидениями или придорожных харчевнях, а то и в пещерах, где можно было сидеть у костра всю ночь. Да только где их найдешь? Посоветовавшись с Арлекином, он пошел на вокзал.
- Смешаемся с толпой, никто на нас и внимания не обратит, - заметил тот, когда они уже входили в большое мрачное здание.
Толпа не толпа, но народу в зале ожидания было достаточно много для того, чтобы маленький мальчик с рюкзаком за плечами никого не заинтересовал. И все-таки Алёша выбрал уголок потемнее. Одно место на скамье здесь уже занимал большой черный кот. Он не лежал, свернувшись клубочком, как любят делать его собратья, а сидел, обернув лапки хвостом и замерев, будто статуэтка. Только желтые глаза хитро блестели. Он покосился на мальчика, сохраняя царственную невозмутимость, и Алёша, решив, что вежливость никогда не помешает, негромко сказал:
- Здравствуйте.
Кот удостоил его внимательного взгляда и вдруг бархатно мурлыкнул. Контакт был налажен, но Алёша все-таки не решился погладить черную спинку, как сделал бы со всяким другим котом. Он вдруг подумал, что это так же бестактно, как похлопать по плечу незнакомого человека.
В зале было тепло. Время от времени приятный женский голос объявлял посадку на очередной поезд. Большие электронные часы показывали 21:09. Алёша устал, но спать не хотелось. События последних беспокойных часов все крутились в голове. К тому же сейчас, когда не нужно было никуда бежать и ничего делать, внутри нарастала тревога. Алёша не был трусом, и он совершенно не хотел возвращаться в детский дом. Но все пункты плана по осуществлению побега выполнены, и что делать дальше, мальчик не представлял. От этих мыслей в животе что-то неприятно сжималось. Но все же сильнее страха была надежда найти того, кому он нужен, отыскать дом, где его давно ждут. А в том, что такой дом есть, Алёша был уверен. Просто не может быть иначе!
Он так крепко задумался, что не заметил большую собаку, подкрадывающуюся к ним, и вздрогнул, лишь услышав глухое рычание. Впрочем, грозный зверь смотрел не на него. Черный кот злобно зашипел, шерсть на загривке встала дыбом. Собака уже готова была броситься на него, но кот вдруг вспрыгнул на плечо Алёши и взвизгнул, так что мальчик отчетливо услышал: «Беги!». Не успев даже подумать, зачем он это делает, Алёша вскочил, как ошпаренный, и бросился к выходу. Собака на минуту растерялась, и это дало беглецам фору. Но совсем небольшую: со злобным лаем псина бросилась в погоню.
Второй раз за этот длинный вечер Алёша спасался бегством. Правда, сейчас гнались не за ним, но кот так отчаянно вцепился в куртку, что у мальчика не хватило духу бросить его на растерзание псу.
Выскочив из вокзала, Алёша помчался, куда глаза глядят. Но не успел миновать и один квартал, как кот спрыгнул на землю и побежал впереди. Он явно знал, куда держит путь, а не просто путал следы, петляя по лабиринту пустых в этот час дворов. И точно. Когда Алёше стало казаться, что заливистый лай звучит все ближе, кот пулей влетел на ступеньки одного подъезда и поскребся в дверь.
Это был старый дом с большими окнами, островерхой крышей и ажурными решетками балконов. У него даже была башенка. Но все это Алёшу мало интересовало. Он рванул на себя разбухшую на морозе дверь – та с натугой подалась. Вдвоем с котом они юркнули внутрь, и, захлопнув дверь, Алёша услышал, как по ней скользнули когти собаки, а потом раздался обиженный вой.
Самодовольно фыркнув, кот потрусил вверх по ступенькам. Алёша перевел дух и стал подниматься следом. Он никогда не бывал в таких старых домах и сейчас с любопытством осматривался. Широкие пролеты, круглые окна, чугунные витые перила, - правда, все это давно нуждалось в ремонте, но мальчику здесь понравилось.
Кот запрыгнул на широкий подоконник перед площадкой последнего этажа, куда выходила дверь только одной квартиры, и приглашающе мяукнул. Алёша сел рядом.
- Куда ты меня привел? – спросил он.
В ответ раздалось урчание. Мальчик осмелел и осторожно погладил кота. Тот зажмурился от удовольствия.
- А это, пожалуй, неплохое место для ночлега, - решил Алёша, оглядевшись. – Мне, понимаешь, переночевать где-нибудь нужно.
Черной молнией кот скользнул на пол и побежал вниз по ступенькам.
- Стой! Ты куда? – удивился Алёша.
Он еще не успел решить: догонять кота или остаться на месте, как увидел поднимающегося навстречу давешнего старика из электрички в черном пальто. На плече у него сидел кот. Странно, но Алёша не слышал, чтобы кто-нибудь входил в подъезд.
- Хм, это опять ты? – удивился старик. – Однако. Можно подумать – следишь за мной.
И он, прищурившись, посмотрел на мальчика.
- Нет, что вы. Я просто… Вместе с ним.
- Да, Носферату передал мне, как ты ему помог.
Кот мурлыкнул.
- Он вам сказал?
- У тебя нет дома? – вопросом на вопрос ответил старик.
Алёша замялся. В голосе незнакомца не было ни тепла, ни сочувствия.
- Нет.
Старик кивнул и поманил мальчика за собой, но Алёшу такое предложение вовсе не обрадовало. Он попятился и пробормотал:
- Нет, спасибо…
Незнакомец усмехнулся:
- Не нужно меня бояться. Я ничего не потребую, - добавил он непонятно. – Ты помог Носферату, я помогу тебе.
Старик наклонился к самому лицу Алёши.
- В эту ночь лучше не оставаться одному на улице.
Это прозвучало так таинственно, что у Алёши мурашки побежали по спине, и он послушно пошел за стриком. Тот открыл дверь большим ключом, и Носферату юркнул в темноту квартиры.
Дверь захлопнулась за спиной, и старик включил свет. Они стояли в крохотной прихожей, где места хватало лишь для разлапистой деревянной вешалки. Алёша снял куртку, незаметно переложив Арлекина в рюкзак, и аккуратно стащил мокрые ботинки. Повернулся и… остолбенел.
Старик тоже снял пальто, оставшись в странном длиннополом пиджаке, и сейчас разматывал шарф. Его седые волосы, заплетенные в тугую косу, спускались ниже лопаток, и острые длинные ногти Алёше тоже не померещились.
Что оставалось делать? Бежать? Впрочем, хозяин не дал времени на размышления. Он посмотрел на Алёшу сверху вниз, усмехнулся, будто прочитал его мысли, и подтолкнул к двери комнаты.
У мальчика даже дух захватило, когда он переступил порог. Но все оказалось не так уж страшно. Мрачно и неуютно – да, однако скелеты по углам не прятались, и летучие мыши под потолком не висели. Зато здесь был самый настоящий камин. Старик быстро развел в нем огонь, велел Алёше сидеть на месте и ушел в другую комнату – видимо, кухню – оттуда вскоре послышалось звяканье и приятное шкворчание.
Алёша расстегнул рюкзак, оттуда тотчас вынырнула голова Арлекина. Он огляделся и поежился.
- Тебе здесь не нравится? – быстро спросил мальчик.
- Не самое приятное местечко, - Арлекин подтянулся и сел на краешек. – Ой!
Носферату, все это время сидевший у камина, довольно щурясь, теперь грациозно, на мягких лапах, подкрадывался, не сводя глаз с красного колпака куклы. Арлекин юркнул обратно, и Алёша прижал рюкзак к себе.
- Нельзя! Это мой друг, - строго сказал он коту.
Тот, громко мурлыкнув, вспрыгнул на другой конец дивана и уселся, как на вокзале – обхватив лапы хвостом. Арлекин еще раз высунулся, поглядел с опаской на него и гордо сказал:
- Пусть не думает, что я испугался, - но совсем вылезать не стал. – Мне кажется, ты хозяину понравился. Веселым человеком его не назовешь, но что одинокий он – это точно. Давай подождем до утра: ночью все равно никуда не пойдешь. А там поглядим.
- Ладно, - вздохнул мальчик.
Арлекин спрятался, устраиваясь поудобнее в рюкзаке, пошебуршал там – Носферату насторожился – и затих.
Алёша смотрел на огонь и думал: неужели это мрачное место станет его домом. Он так быстро нашел, что искал? Хотя вовсе не было похоже, что хозяину нужна чья-то компания. Он одинок? Это верно. Но, похоже, ему так нравится.
Язычки пламени изгибались и танцевали. У Алёши начали слипаться глаза…
Мальчик вздрогнул, как будто над ухом что-то хлопнуло, и ошарашено огляделся. Стол перед диваном был накрыт к ужину. Посредине, на блюде, дымилось изумительно пахнущее мясо с кусочками картофеля и моркови в густой подливке. У Алёши заурчало в животе. Старик – он сидел в кресле напротив – усмехнулся.
- Я решил, что ты все-таки захочешь поужинать.
- Спасибо.
- Не за что. Ты еще не пробовал.
Но это была, конечно, шутка. Мясо оказалось таким вкусным, что Алёша попросил еще добавки. Старик тоже ел с аппетитом, отпивая по временам из серебряного кубка. Что там было – непонятно, в пузатой чашке Алёши оказался сладкий чай.
- Ты ищешь свой дом? – вдруг спросил старик.
Алёша быстро проглотил кусок мяса, поперхнулся и запил чаем. На глазах выступили слезы, и он, отдышавшись, пробормотал:
- Да. Я хочу найти того… кому я нужен. Кому тоже одиноко.
- Это разные вещи. Скоро поймешь. Ты еще слишком молод, немало найдется тех, кто захочет воспользоваться твоей наивностью. Хочешь найти свою семью? Я знаю людей, что провели в таких поисках всю жизнь, но безрезультатно. Ты не боишься?
Алёша растерянно посмотрел на старика. Тот усмехнулся. Подойдя к камину, постоял пару минут (похоже было, будто он что-то шептал), и выплеснул остатки питья из бокала в огонь. Пламя взметнулось, рассыпая зеленые искры, и по-змеиному зашипело. А потом загудело в дымоходе – громко и протяжно. Алёша вытянул шею, глядя на огонь, он вдруг подумал, что оттуда сейчас кто-то вылезет, но в этот момент сильно стукнуло в окно. Мальчик подпрыгнул на месте от неожиданности и обернулся.
Это был снег. За окном бушевала белая круговерть. Стекла подрагивали под порывами внезапно налетевшего ветра. Алёша подошел поближе, но разглядеть что-нибудь, кроме метели было невозможно: казалось, она овладела всем городом. Ни улиц, ни домов – только фонари поблескивают маяками в буране. Метель завывала, как голодный зверь. Сначала звук был тихим, долетая отдельными высокими нотами, но затем стал крепнуть, превратившись, наконец, в ужасающий рев.
Алёша испуганно отшатнулся от окна. Страшно было даже подумать о том, чтобы оказаться сейчас на улице. Он посмотрел на старика, тот лишь усмехнулся. Носферату - до этого нежившийся у камина – прислушался, навострив уши, к завываниям в трубе и в два прыжка оказался на коленях хозяина.
Алёша вернулся на диван и устроился в уголке, обхватив колени руками. Неуютно и страшновато. Старик молчал, и от этого мальчик чувствовал себя почему-то виноватым. А метель уже разошлась вовсю. Она с такой яростью обрушивалась на крышу дома, что, казалось, вот-вот будет в комнате. И какой жуткий вой! Совершенно не верилось, что это просто ветер. Чем дольше Алёша слушал, тем ярче ему представлялось чудовище, носившееся над городом, и он не мог унять дрожь, пробегавшую по спине при особенно пронзительных взревываниях. А старик, как ни в чем не бывало, смотрел на огонь, и, казалось, забыл о своем госте. Между тем, в комнате становилось холоднее. Сквозняка, вроде бы не было, но Алёша почувствовал, как в воздухе скользит что-то. Он не выдержал и, спрыгнув с дивана, сел на полу у ног старика. Тот совсем не удивился и даже опустил ладонь на плечо Алёши. Носферату довольно урчал, от камина плыло тепло, - и страх отступил. Зато сразу навалилась усталость. мальчик с удивлением понял, что у него нет сил даже поднять руку. Впрочем, шевелиться и не хотелось. Перед глазами поплыли какие-то картины, и Алёша уснул.
Проснулся он поздно утром – комнату уже заливал белый свет. Алёша спал одетый, только сверху накинут клетчатый плед, а под головой – маленькая подушка-думка. На другом конце дивана лежал рюкзак.
Алёша откинул плед, сел и поежился: в комнате было прохладно. Огонь в камине давно погас, и угли подернулись белым пеплом. Старика не было, но со стороны кухни слышались какие-то неясные звуки. Мальчик очень надеялся, что это готовится завтрак. Он был страшно голоден, как будто в его животе, как и на пустом сейчас столе, не осталось и воспоминаний о вчерашнем ужине.
Алёша подошел и тихонько приоткрыл дверь. Кухонька была маленькой, и тем не менее, – там уместились два окна. Между ними пристроилась древняя плита с такой же допотопной громоздкой вытяжкой над ней. У плиты стоял старик в длинном халате и ночном колпаке и помешивал в кастрюльке. Обернувшись, он очень недружелюбно покосился на Алёшу.
- Доброе утро, - сказал мальчик, но услышал в ответ только сердитое: «Садись».
Он послушно присел к простому деревянному столу, приткнувшемуся в углу. Старик выключил газ и разлил по тарелкам жидкую овсянку. Завтракали молча. Старик явно был не в духе, и Алёша заметил, что выглядит он уставшим, так что и не узнаешь вчерашнего незнакомца. Морщин как будто стало больше, а на подбородке проступила седая щетина. Впрочем, поймав сердитый взгляд хозяина, Алёша перестал его разглядывать и сосредоточился на тарелке с кашей. Когда она опустела, старик, наконец, заговорил:
- Теперь, когда ты поел, - одевайся и уходи. И запомни, мальчик: никогда больше не появляйся здесь и не пытайся меня найти.
Это было сказано спокойно, но так, что Алёша, несмотря на растерянность и недоумение – чем же он заслужил такое обращение – не решился ни о чем спросить.
На улице было солнечно и тихо – ни малейшего ветерка. Но повсюду видны были следы ночного ненастья: сломанные ветки, сорванные таблички и разбитые стекла. Где-то намело высокие сугробы, а в других местах – наоборот, ветер начисто слизал снег.
В сквере Алёша присел на скамейку и открыл рюкзак.
- Не переживай! – тотчас же, как на пружинке выскочил Арлекин. – По-моему, тебе не очень-то и хотелось остаться у этого старикашки.
- Не знаю… А почему он рассердился? Я ведь ничего такого не сделал.
- Кто их разберет этих колдунов.
- Он колдун?
- Само собой. Разве ты не заметил?
- Я думал, колдуны бывают только в сказках, - недоверчиво покачал головой Алёша.
- И говорящие куклы тоже, - насмешливо добавил Арлекин. – Можешь считать, что я – только галлюцинация.
- Не обижайся, - поспешил успокоить его мальчик. – Тем более, раз он колдун, хорошо, что я там не остался.
- Правильно! И вообще, наше приключение только началось. Мне не терпится посмотреть, что это за город такой – Заречье.
Алёше и самому очень хотелось прогуляться, так что он посадил друга в карман и не спеша пошел вперед. Он глазел по сторонам и думал: вот бы остаться жить в этом городе!
Поселиться на самом верхнем этаже одного из этих высоченных домов. Каждый день проходить в суетливой толпе мимо ярких витрин магазинов и освещенных изнутри, точно китайские фонарики, кафе. Первый раз здесь увидел Алёша трамвай. Он был такой важный и забавный – куда лучше скучных автобусов. Мальчику очень хотелось прокатиться на нем, но денег не было, а ехать «зайцем» Алёша не решился.
- Ничего, еще покатаемся, - шепнул он Арлекину, заглянув в карман.
Он побывал возле городского цирка, где все деревья были украшены гирляндами фонариков, а огромные афиши зазывали на новое представление; и в парке, где застыли бронзовые фигуры десяти великих сказочников. У подножия каждой статуи была табличка с именем, но Алёша и так сразу нашел улыбающуюся Янссон, к которой прижался Муми-тролль. Маленькая хрупкая Туве улыбалась, хитро прищурившись, как будто в лицо ей дул свежий ветер с моря.
- Вот она какая! – восхищенно выдохнул Алёша.
- О, вот это приятно! Словно старого друга встретил, - высунулся Арлекин.
- Ты читал ее книжки?
- Она сама мне читала, - пожал плечами Арлекин, как будто в этом не было ничего особенного.
- Да ну?!
- Ха!
- Вот здорово! С ней, наверное, было жутко интересно.
- Что, правда, то правда.
- Я бы хотел с ней познакомиться, - вновь посмотрел на статую Алёша.
- Все может быть, - туманно ответил Арлекин. – Но сейчас у нас другие заботы.
Совершенно верно. Хотя вряд ли слово «заботы» подходило для веселой прогулки. Солнце сияло, снег блестел, и город казался сказочно красивым. Алёша ничуть не устал. Видимо, утренняя каша была и впрямь волшебной, так что он устроился в пустынном дворике перекусить скорее по привычке, чем от голода. Смотрел, как Арлекин разминается на скамейке после долгого сидения в кармане, и жевал бутерброд.
- Странно… Ведь только вчера это был мой полдник… А кажется, что целая неделя прошла.
Арлекин хмыкнул:
- Это потому что…
И вдруг замолчал, неуклюже плюхнувшись на снег безжизненной куклой. Алёша оглянулся. Мимо пробежал мальчишка с ледянкой под мышкой. Скользнув взглядом по скамейке, он свернул под арку и пропал.
- Клянусь своим колпаком: там что-то веселенькое намечается, раз он так припустил! – «очнулся» Арлекин.
- А мы сейчас посмотрим, - решил Алёша.
Если бы арка вела во дворы, мальчишки уже и след простыл, но, к счастью, это был выход на длинную, прямую как стрела улицу, так что Алёша не отставал. Они свернули в тихий переулок, нырнули в узкий проход между домами и…
- Ух, ты! – вырвалось у Алёши.
За домами прятался овраг. На его крутых склонах росли плакучие ивы, а между ними петляли тропинки, спускаясь на дно. Там же, где спуск был более пологим, тянулась длинная ледяная горка. С шумом и визгом – на ледянках, фанерках и просто так – каталась здесь целая орава ребят. За самыми маленькими – их было немного – присматривали стоящие в стороне мамаши.
Мальчик, за которым бежал Алёша, с ходу вскочил на ледянку и полетел вниз, поднимая тучи белой пыли.
- Скорее, скорее туда! – ликовал Арлекин. – Только вытащи меня из кармана: я хочу все видеть.
Алёша посадил его в капюшон, обогнул стайку болтающих девчонок, разбежался, присел, поджав ноги, и стрелой помчался вниз. Ветер засвистел в ушах, сердце чуть не выскочило от восторга! Мастерски обогнув барахтавшихся внизу, как перевернувшиеся на спинку майские жуки, малышей, он затормозил, вскочил на ноги и побежал обратно. Р-раз – искрящийся лед, головокружительная скорость, и Алёша снова внизу. Тем и хороша горка, что, сколько ни катайся – не надоест.
Скоро малышей увели домой, и ребята постарше придумали новую игру. Сцепляясь «паровозиком» по несколько человек, они с гиканьем и криками: «Поберегись! Дорогу!» - мчались вниз. И когда Алёша в очередной раз собирался съехать, какой-то мальчишка в красной шапке скользнул вперед и вдруг ухватил его за ногу. Не растерявшись, Алёша так же «подцепил» следующий вагон – своего невольного провожатого. За ним уцепились еще мальчишки – и в итоге, у них получился самый длинный поезд.
Кататься так оказалось гораздо интереснее, чем одному. Сначала мальчики собирались наверху горки, потом прыгали по очереди на лед, и длинной многоногой гусеницей ехали вниз, распугивая одиночный «транспорт». Сколько смеха и шума! Скатываясь в очередной раз, они слишком разогнались, так что внизу свалились в одну барахтающуюся кучу. Алёша и мальчик в красной шапке выбрались первыми и остановились – раскрасневшиеся, тяжело дыша – друг напротив друга.
- А все равно здорово! – улыбнулся Алёша, поправляя капюшон, чтобы незаметно проверить – цел ли Арлекин.
- Это точно, - кивнул мальчик. – Что-то я тебя раньше не видел.
- Я… только вчера приехал.
- Новенький? Это классно. Меня Ваней зовут.
- Леша.
- А живешь ты где?
Но не успел Алёша подумать: что же ответить, - как кто-то крикнул «Ваня!». Наверху стояла женщина с двумя яркими пакетами.
- Ой, мне пора, - заторопился мальчик. - Завтра придешь? Приходи обязательно. Вот, держи.
И он протянул свою фанерку.
- На ней лучше кататься. Ты теперь первым будешь. Когда домой пойдешь, вон туда под дерево брось и снегом присыпь.
- Ваня!
- Иду! Ну, давай, до завтра.
И он убежал, а Алёша поспешил наверх – как-никак, теперь ему возглавлять поезд. Раз за разом они на головокружительной скорости летели вниз, и Алёша слышал, как за спиной радостно взвизгивал Арлекин.
Но вот небо стало темно-синим, зажглись фонари, и ребята потянулись по домам. Скоро на горке никого не осталось.
Алёша спрятал фанерку и медленно поднялся по тропинке наверх. Он вдруг почувствовал, что очень устал. Это, конечно, неудивительно, да и не страшно, что закончились силы, но… заканчивался день.
- Куда мне теперь идти? – спросил он у Арлекина, перебравшегося уже в карман.
- А может, все-таки к этому старику вернемся? – предложил он, словно забыл, как называл его колдуном. – Вдруг он передумал?
Но Алёша отрицательно покачал головой. Видел бы Арлекин глаза старика, когда он сказал: «Никогда больше не появляйся здесь…», - ни за что бы не предложил такого.
А между тем, нужно было куда-то идти. И Алёша, вздохнув, пошел. Среди других спешащих по делам людей, он брел по большим улицам, мимо домов, где все больше освещалось окон, но ни на самых верхних этажах, ни где-либо еще, его, похоже, никто не ждал. Сначала Алёша внимательно всматривался в лица прохожих, но встречал лишь равнодушные взгляды, так что скоро ему это надоело, и мальчик уже не отрывал взгляд от дороги.
Совсем стемнело. Алёша свернул в какой-то двор и присел на скамейку. Арлекин тотчас вылез из кармана.
- Неплохо бы тому, кого мы ищем, тоже постараться. А-то как же искать, если я даже не знаю – кто это.
- Узнаешь, когда найдешь, - отмахнулся Арлекин. – Я в этом уверен. Я же тебя сразу узнал! И кто тебе сказал, что он не старается? Тоже, наверное, ищет. Только в таком большом городе это нелегко. Ну… если он вообще живет в этом городе.
Алёша укоризненно посмотрел на него, и Арлекин махнул рукой:
- Да брось ты! У нас пока все здорово получается. Не грусти – и всегда увидишь выход, пусть и в самый последний момент. Даже если мы не сразу найдем твой дом – что ж такого? Зато сколько всего увидим интересного! Ты раньше о приключениях только в книжках читал. А теперь это происходит с тобой и взаправду! Разве не здорово? Ничего на свете нет лучше приключений – это я тебе точно говорю. Мне-то много пришлось путешествовать. Чего только не случалось, - туманно закончил он.
- Наверное, ты прав, - кивнул Алёша.
В этот момент мимо скамейки к подъезду прошел высокий мужчина с портфелем в руке. Он так задумался, что не заметил, как, вытаскивая из кармана ключи, обронил бумажку. Подхваченная легким порывом ветра, она приземлилась прямо на колени Алёши. Четким, ровным почерком на бумажке был записан какой-то телефонный номер. Мужчина уже открывал дверь подъезда…
- Постойте! Вот, вы уронили.
Незнакомец вздрогнул, очнувшись от своих размышлений, и посмотрел на Алёшу через стекла старомодных очков.
- Что?.. Ах, да, это действительно мое. Спасибо тебе большое.
Он положил бумажку в карман и придержал дверь, пропуская Алёшу вперед. Заметив удивление мальчика, мужчина спросил:
- Ты разве не собирался входить?
- Нет.
- Мм… Но уже темно, не стоит гулять так поздно. Ты далеко живешь?
Его взгляд стал строгим, как у учителя, спрашивающего домашнее задание и понимающего, что ты к нему даже не прикасался. От этого Алёша испугался и сказал правду:
- Я нигде не живу. У меня нет дома.
Теперь растерялся мужчина.
- Как это? А где твои родители?
- Они… Их нет.
- Но разве… Впрочем… не на улице же об этом говорить. Пойдем со мной.
Алёша удивленно посмотрел на него. Неужели этот человек – тот, кого он ищет? Но мужчина растолковал его замешательство по-своему:
- Не бойся, ты никому не помешаешь. Я живу один.
Арлекин в кармане пискнул, и Алёша, подхватив со скамейки рюкзак, пошел за незнакомцем.
Его зовут Николай Викторович. Это все, что успел узнать Алёша в тот вечер, потому что в тепле квартиры его так разморило, что он задремал прямо на стуле в прихожей.
Проснулся мальчик на старом потертом кожаном диване. Почти всю стену напротив занимали книжные полки. Так много книг сразу он видел только в детской библиотеке, куда папа записал его два года назад. Вся мебель в комнате была старая, обои в фиолетовый цветочек выцвели. В углу дремал одинокий облезлый фикус. Рюкзак аккуратно сидел в кресле, накрытом покрывалом с парой вышитых оленей, потерявших от старости половину своих ниток. Алёша развязал его, чтобы достать чистую футболку и увидел, что Арлекина в рюкзаке нет, он так и остался в кармане куртки. Стараясь аккуратно наступать на скрипучие клавиши паркета, Алёша вышел в прихожую. Однако едва он протянул руку к вешалке, как на пороге соседней комнаты появился Николай Викторович. Он поправил очки и скупо улыбнулся:
- Доброе утро.
- Доброе, - кивнул Алёша и незаметно покосился на куртку, но она не шелохнулась.
- Надеюсь, ты хорошо выспался… Теперь умывайся и пора завтракать.
Через пару минут, так и не успев увидеть Арлекина, Алёша сидел перед тарелкой манной каши, в которой плавала желтая клякса масла, - совсем как в столовой детдома. И даже тарелка была с такими же синими цветочками по краю. Когда Алёша мужественно вычерпал это маленькое озеро, Николай Викторович налил чай и попросил, как он выразился, «поведать свою историю». Алёша и поведал, рассказав честно обо всем – и про Комарова, и про старика, только об Арлекине не проронил ни слова.
«Все равно он мне не поверит, - успокоил себя Алёша. – Взрослые никогда не верят в чудеса».
- Хм… Я понимаю, что тебе пришлось нелегко, и все-таки это очень опрометчивый поступок. Ты должен знать: в мире много жестоких и злых людей. А ты совсем еще маленький. Но теперь все будет хорошо. Договорились? Вот так. У нас есть время, чтобы все обдумать. Сегодня я дома, а там решим, что делать.
- Кем вы работаете? – начал в свою очередь прощупывать ситуацию Алёша.
- Преподаю русский язык. В университете.
- А разве мало его в школе учить?
Николай Викторович сдержанно улыбнулся, и Алёша подумал, что никогда еще не видел, чтобы люди поджимали губы, улыбаясь, словно боялись это показать.
- Тебе не нравится этот предмет?
- Неа, - Алёша мотнул головой. – Диктанты – это скучно.
- Не переживай, в университете русский язык изучают только те студенты, которым это интересно. А теперь можешь… поиграть, - он замялся. – Только не шуми, мне нужно поработать над одной статьей.
По дороге в комнату Алёша незаметно достал из куртки Арлекина и юркнул за дверь.
- Даа, - протянул Арлекин, осматриваясь, - скучновато тут.
- А может, мы ошиблись? – спросил Алёша. – По-моему, я ему совсем не нужен.
- Нужен! Еще как нужен. Ты посмотри, этот Николай Викторович живет тут один как сыч. Да он уже разучился радоваться, поэтому и не знает, что сказать.
- Странно все это, - помотал головой Алёша. – В этом городе много одиноких? А вообще, в мире?.. Он думал обо мне? Искал? Вдруг искал не меня, а другого мальчика?
- Да что ты тоску нагоняешь такими мыслями! – возмутился Арлекин. –Давай лучше сыграем. Найди меня!
И тут же исчез, как сквозь землю провалился. Но, оказалось, спрятался на верхней полке шкафа, и Алёше пришлось потрудиться, чтобы его найти. Это были необычные прятки. Мальчику спрятаться в комнате было негде, зато Арлекин чего только не придумывал! Когда Алёша в очередной раз обнаружил его убежище, тот закружился на месте волчком, а потом съехал по ручке кресла, как по горке.
-Ой, меня же Ваня ждет! – вспомнил Алёша и побежал к Николаю Васильевичу.
Тот сидел, нахмурившись, перед экраном компьютера.
- Извините, а можно мне пойти погулять?
- Что? – оглянулся он на мальчика. – Погулять?
- Да. Покататься на горке с ребятами.
Николай Васильевич нахмурился еще больше.
- Горка – это очень опасно. Все летят на бешеной скорости, толкаются. Можно и голову разбить.
- Но ведь… ребята катаются, - упавшим голосом ответил Алёша.
- Вот именно – ребята. Там тоже бывают разные… Однако гулять тебе нужно, дышать свежим воздухом, - Николай Викторович задумался, постукивая пальцами по столу. – Сделаем так: я сегодня собирался встретиться с профессором Соколовым – это замечательный ученый, запомни, пожалуйста; ты пойдешь со мной, как раз и прогуляешься. Отличная мысль.
Но Алёше она вовсе не казалась отличной. Как же хотелось на горку! И совсем там не опасно, там весело! Но спорить с Николаем Викторовичем он не решился, и только всю дорогу, пока они ехали в позванивающем трамвае, а потом шли пешком, упорно молчал и смотрел в сторону. Но тот… даже ничего не заметил!
В аллее парка, выходящей к заснеженному фонтану, они и встретили профессора – невысокого седого старичка с острой бородкой и добрыми глазами.
Николай Викторович поздоровался и повернулся к Алёше:
- А вот, Борис Игнатьевич, позвольте представить…
У Алёши похолодело в груди: как он его назовет?
-… это Алексей.
Профессор ласково улыбнулся мальчику, немного удивленно взглянув на Николая Викторовича, но спрашивать ни о чем не стал.
- Приятно познакомиться, молодой человек. Очень рад. Очень. Но я думаю, наши скучные разговоры вам будут неинтересны, поэтому, если вы не против, не могли бы составить компанию сэру Тоби – он тоже не любит скучать.
Сэр Тоби – старая черная такса с умными и строгими глазами – не разделяла, похоже мнение хозяина и совершенно не гналась за острыми ощущениями. Впрочем, отнеслась к Алёше благосклонно и, махнув пару раз хвостом, в ответ на его ласковое поглаживание, - Тоби медленно затрусил по дорожке.
Как только они отошли на порядочное расстояние от взрослых, Арлекин вынырнул из кармана, огляделся, потом выскочил и быстро съехал по поводку, как по канату. Увидев перед собой красного человечка, Тоби остановился, изумленно воззрившись на него. Арлекин тоже внимательно смотрел в глаза собаки, а губы чуть шевелились, хотя и шепота было не разобрать. Затем он молниеносно забрался в свое убежище, но не спрятался, а пропищал Алёше:
- Весьма серьезный джентльмен. Кстати, он бы хотел прогуляться без этой глупой веревки.
- А он не убежит? – усомнился мальчик.
Сэр Тоби повернулся и так укоризненно посмотрел на него, что Алёша даже покраснел от смущения и поспешил отстегнуть поводок.
Собака радостно потрусила к ближайшим кустам, тщательно обнюхала их, потом внимательно изучила низкорослое ветвистое дерево.
- Между прочим, он очень умный. И тобой заинтересовался, - прошептал Арлекин. – Ему понравилась твоя история.
- Когда ты успел все рассказать?
- Так мы же не словами изъяснялись.
В это время Сэр Тоби вдруг поднял голову, словно что-то услышал, а потом резво свернул с основной дорожки и побежал вглубь парка.
- Стой! Сэр Тоби! Куда? – Алёша бросился вдогонку за собакой, стараясь, впрочем, кричать не слишком громко – как бы взрослые не увидели, что он натворил.
А Тоби бежал все дальше, никак не реагируя на окрики мальчика, причем выбирал все узкие тропинки, петляющие между деревьями. Вот уже впереди замелькал забор, такса вполне сможет проскочить между прутьями его решетки. Алёша припустил еще быстрее, и вдруг сэр Тоби остановился. Он сел на снег с видом полного удовлетворения. Очевидно, место было выбрано не случайно. Оказывается, парк был разбит на берегу реки, за забором начинался крутой откос, а немного выше по течению виднелся мост, где спешили кажущиеся игрушечными с такого расстояния машины. Река была широкой и замерзнуть не пожелала, лишь по берегам скованная льдом, она продолжала неторопливо, но неудержимо катить вдаль темные свинцовые волны. Там, где сидел Тоби, в заборе был выломан один металлический прут, так что образовалась дыра, в которую при желании мог пролезть даже взрослый мужчина, если, конечно, он не был толстяком. А прямо за ней начиналась утоптанная тропинка, по плавной дуге спускающаяся к самой реке.
- Ух ты! – восхитился Арлекин. – Эта тропочка из разряда весьма интересных.
- А разве они делятся на разряды? – удивился Алёша.
- Еще бы. И самые интересные – как раз самые коварные. Как говорил мой знакомый хоббит, на таких дорожках опасно давать волю ногам.
- Хоббит?
- Не важно, сейчас не об этом. Я как-нибудь тебя познакомлю: у него чудесный домик. Но нужно поблагодарить сэра Тоби, это он исключительно по дружбе нам местечко показал.
Алёша присел на корточки и совершенно серьезно сказал:
- Спасибо, сэр Тоби.
Собака ласково моргнула и махнула хвостом, разрешив даже погладить себя.
- Нам пора возвращаться, - напомнил Арлекин. – А то искать начнут.
Вечером, после ужина, Алёша включил в комнате телевизор, надеясь отыскать мультики. На звук заглянул Николай Викторович и недовольно поморщился.
- Неужели ты не можешь найти себе более интересного занятия? Не стоит увлекаться телевизором. А уж для детей там вообще… нет ничего хорошего. Я думаю, можно найти что-нибудь, - он повернулся к книжным полкам, - для твоего возраста.
Через пару минут он действительно вытащил довольно увесистый том и протянул Алёше.
- Это рассказы Толстого. Надеюсь, ты еще не раз вернешься к этому великому писателю, а сегодня состоится, так сказать, ваше знакомство.
Рассказы действительно были для детей, они так и назывались, но читать их Алёше не понравилось – скучно и как-то очень уж все правильно, словно в задаче по математике.
- А может быть, вот это подойдет?
Алёша поднял глаза, Арлекин сидел на верхней полке шкафа и вытаскивал, действуя и ногами, и руками, небольшую книжку в яркой обложке. Как она попала в компанию других толстых мудрых книг?
- Я ее еще утром заметил, когда прятался, - Арлекин чуть поднатужился, и книжка упала – Алёша едва успел ее подхватить.
- «Дети синего фламинго» - прочитал он название.
На обложке были нарисованы два мальчика в футболках и шортах. У одного на поясе висел кинжал. Вот это здорово!
- Давай, открывай, - Арлекин удобно устроился у Алёши на плече, чтобы тоже видеть книгу.
Ровно без десяти девять в комнату заглянул Николай Викторович.
- Алексей (это прозвучало отстраненно и холодно), пора чистить зубы и ложиться спать.
- Но ведь я завтра не иду в школу, - попробовал спорить Алёша, - можно еще почитать? Так интересно.
Николай Викторович подошел ближе и, увидев, что том Толстого одиноко лежит на диване, хмыкнул:
- Нет, тебе пора спать. Почитаешь завтра.
Он даже сам выключил свет, когда Алёша уже нырнул под одеяло. Остановившись на пороге, Николай Викторович на секунду задумался:
- Спокойной ночи, - и аккуратно закрыл за собой дверь.
Как только он вышел, на подушку Алёши вскарабкался Арлекин, прятавшийся за ручкой дивана.
- Ему бы обязательно понравилось на острове Двид, - пробурчал обиженно Алёша, вспоминая книгу. – «Равновесие порядка» - это как раз то, что нужно. Чтоб все строем ходили и никакого шума.
- Может быть, он просто боится? – предположил Арлекин.
- Чего боится?
- Ну, вот ты, когда жил с папой, не хотел убежать из дома?
- Нет. Зачем? Мне ведь было хорошо.
- А приключения?
Алёша призадумался.
- Не знаю…
- Вот то-то и оно. Ладно, порядок порядком, но и мы не лыком шиты.
С этими словами Арлекин подбежал к окну и отдернул тяжелую темную штору, так что свет уличного фонаря, стоящего как раз напротив окна, упал на диван. Этого вполне хватало, чтобы читать.
- Открывай книжку! – махнул рукой Арлекин. – Посмотрим, что там дальше было с Женькой.
Они с Ваней гуляли в парке вместе с сэром Тоби. Такса, спущенная с поводка, радостно бегала вокруг, а мальчишки играли в снежки. Алёша спрятался от меткого броска за деревом, пригнулся и слепил снежок. Осторожно выглянув, он вдруг увидел, что Ваня бежит куда-то вглубь парка.
- Стой! Ты куда? Подожди!
Алёша отбросил снежок и побежал следом. Сэр Тоби, радостно лая, опередил его. Алёше вдруг стало страшно: Ваня бежал, не оглядываясь. У дырки в заборе, он, наконец, остановился и, крикнув: «Давай быстрее, там твой папа ждет!» - вылез в нее. Догнавший его сэр Тоби прыгнул туда же – только уши взметнулись.
«Папа! Папа!» - сердце стучало так громко, что Алёша стал задыхаться. Он хотел прибавить ходу, но ноги еле двигались. И тут, прямо на глазах, на месте выломанного прута стал расти новый.
«Нет! Папа! Нет, не надо!»
Если дырка в заборе исчезнет, все пропало – он больше не увидит папу.
Ноги совсем не слушались, проваливались в рыхлый снег, подгибались, а металлическая «ветка» все росла и росла.
«Папа!»
Алёша вздрогнул и проснулся. Он лежал на диване, уронив голову на раскрытую книгу. Рядом на подушке крепко спал Арлекин. Будить его мальчик не стал, но одному было жутковато в этой тихой комнате. Сердце все еще учащенно билось после страшного сна. Он тихонько встал с кровати и на цыпочках вышел в коридор. Из приоткрытой двери в комнату Николая Викторовича падал луч света.
«Если увидит, скажу, что хочу пить», - решил Алёша.
Но все было тихо, и тогда он осторожно заглянул в щель. Николай Викторович сидел за письменным столом и что-то записывал в толстую тетрадь, сверяясь с раскрытой книгой. Вот он остановился, снял очки и устало потер переносицу. Сейчас он выглядел таким слабым и грустным - Алёша даже забыл про свой сон. Мало ли что может присниться. Зато теперь он точно знал, что нужен в этом доме.
- Алексей. Алексей, пора вставать!
Николай Викторович даже потряс его за плечо. Алёша с трудом оторвал голову от подушки и разлепил глаза.
- Сегодня мне нужно принимать зачет у студентов, пойдешь со мной. Одному тебе дома будет страшно, да и прогуляешься заодно.
Университетом оказалось старое трехэтажное здание с белыми колоннами. Раздевшись в небольшой, тесной от столов и стульев комнате, которую Николай Викторович назвал «кафедрой», они поднялись по красивой широкой лестнице на второй этаж.
- Я буду в 212 аудитории, - Николай Викторович кивнул на двустворчатые двери с номером, - пока идет зачет – не мешай. Если захочешь есть, вот деньги, налево по коридору буфет. Можешь погулять по университету, только ничего не натвори.
И он зашагал к 212 комнате, по обыкновению чуть сутулясь. У дверей уже ждала целая толпа студентов; они явно нервничали.
- Наверное, «зачет» - это еще хуже диктанта, - прошептал Алёша так, чтобы притаившийся в кармане Арлекин расслышал. В ответ раздалось сдавленное хихиканье.
Делать было особенно нечего. Алёша бродил по длинным изогнутым коридорам и многочисленным лестницам. Тут и там ему попадались группы студентов, которые что-то учили или просто болтали. Несколько раз он подходил к 212 аудитории: Николай Викторович, казалось, не знал усталости. Многие ребята выходили оттуда красные и выжатые, словно лимон, обмахиваясь маленькой синей книжечкой – «зачеткой».
- Туда собирают зачеты, - пояснил Алёше Арлекин. Он очень тихо сидел в кармане, ведь вокруг полно народу, а его не должны заметить.
Наконец, Алёше надоело бродить без толку и он, пообедав – при этом пожилая толстая буфетчица внимательно его рассмотрела – спрятался под лестницей и вытащил Арлекина на свободу. Они весело играли, хотя приходилось вести себя тихо, но так было даже интереснее – как партизаны в стане врага, и только через пару часов Алёша вспомнил, что его могут искать. Припустив бегом к 212 аудитории, он нашел ее закрытой. Подергав хорошенько дверь, мальчик бросился к «кафедре». Николай Викторович был там и разговаривал по телефону. Увидев Алёшу, он почему-то смутился и слегка рассердился. По-крайней мере, голос у него был строгий, когда он попросил мальчика подождать в коридоре.
- Что у него за секреты? – переводя Алёша, переводя дыхание.
Это выяснилось на следующее утро. После завтрака Николай Викторович – он все утро вел себя странно – вдруг заговорил странно высоким голосом, посматривая то и дело в окно:
- Видишь ли, Алексей, у каждого из нас бывают в жизни очень сложные, неприятные моменты, когда нужно собрать все мужество и терпение, чтобы пережить их. И порой мы боимся, злимся, делаем ошибки. Главное – вовремя исправиться и… Поверь, я очень рад и даже… горд, что ты пришел именно ко мне со своей бедой («Зачем он так говорит?» - удивился Алёша), но дело в том, что не всегда мы можем делать все, что хочется, нужно соблюдать порядок («равновесие порядка» - промелькнуло в голове). Я не могу воспитывать тебя. У меня для этого нет ни знаний, ни времени. Но я хочу, чтобы тебе было лучше… мы ведь можем остаться друзьями? – при этом он просительно заглянул в глаза Алёши. – Я позвонил в твой детский дом и поговорил с директором. Она обещала наказать этого хулигана Комарова, так что тебя не будут больше обижать. В общем… Ты должен вернуться. Я отвезу тебя сегодня и обязательно приеду в следующие выходные, чтобы навестить…
Алёша молчал, глядя прямо перед собой на застеленный клеенкой стол. Николай Викторович, видимо, посчитал это за выражение согласия, потрепал его по плечу и тихо сказал, что пора собирать вещи, скоро у них электричка.
Алёша послушно оделся, застегнул рюкзак, вышел на площадку и, когда Николай Викторович поворачивал ключ в замке, - вдруг побежал - вниз по лестнице. В ушах так стучала кровь, и ботинки гремели по ступенькам, что он не слышал, что ему кричат. Да это было и не важно: он бы все равно не остановился.
- Как ты думаешь, почему он так… сделал? – шепнул Алёша спрятавшемуся у него за пазухой Арлекину; пробежав несколько кварталов, теперь он не спеша шел по улице мимо нарядных витрин.
- Наверное, струсил. Да, конечно, струсил!
- Почему?
- Да пойди пойми этих взрослых! Прогоняет, а говорит, что хочет, как лучше.
- Лучше для него. Я ему не нужен.
- Это он тебе не нужен! Мы просто ошиблись: с кем не бывает. Не унывай. Скоро праздник!
- Вот именно, - вздохнул Алёша.
Он остановился перед магазином, где продавали елочные игрушки. Сколько здесь было красивых вещей! Даже в глазах рябило. И покупателей полно. Алёша встал с краю, чтобы разглядеть как следует витрину, никому не мешаясь. Перед входом как раз остановились двое.
- Настя… Думаешь зайти сюда? А не дорого?
- Но мы же не будем много покупать. Давай возьмем несколько красивых шариков. Ну, пожалуйста!
Алёша повернулся: где-то он видел эту невысокую пухленькую девушку и рыжеволосого парня. Ну да, они ведь стояли перед 212 комнатой и повторяли конспекты перед зачетом. Девушка тоже заметила его и узнала.
- Ой, - прошептала она, дернув за рукав парня, - смотри, это тот мальчик, который был с Николаем Викторовичем. Сам он, наверное, внутри.
Парень повернулся, потом заглянул в магазин.
- Да нет, не видно, - сказал он.
- А может… Мальчик, ты не потерялся? – девушка ласково улыбнулась Алёше. – Помочь тебе найти Николая Викторовича.
- Нет! – слишком торопливо ответил он.
- Может, ты от него убежал? – рассмеялся парень. – Я бы не удивился.
- Андрей! – одернула его девушка, но сама не смогла сдержать улыбку. – Извини, он не хотел сказать плохо о твоем папе.
- У меня нет папы, - выпалил Алёша и тут же пожалел об этом: парень с девушкой озадаченно переглянулись.
Но Андрей тут же нашелся:
- Что-то холодно сегодня на улице. Давайте перекусим!
Алёша никогда еще не был в Макдональдсе. Здесь было весело и шумно, много детей. Они с трудом нашли столик у окна. И молочный коктейль, и гамбургер – все было необычно и вкусно, особенно после манной каши Николая Викторовича. Мальчик вспомнил его предательство и нахмурился. Настя искоса посмотрела на Алёшу и пододвинула ему свой пакетик картошки.
- Понравилось? – улыбнулась она. – Бери.
Алёша сердито посмотрел на девушку. Неужели он похож на голодного? Но Андрей подмигнул ему и первым запустил пальцы в Настину картошку.
- Подключайся! Наша Настюша на диете, ей нельзя.
- Ах, вот как! – шлепнула его по руке Настя. – Значит, по твоему, я толстая?
Они шутливо перебранивались, болтали, как будто сто лет уже были знакомы с Алёшей. И он сам не заметил, как все рассказал им. Но вдруг Андрей посмотрел на часы и присвистнул:
- Нам пора домой.
Он встал и принялся наматывать шарф на шею. Алёша растерянно повернулся к Насте, но она смотрела на Андрея. А он подал ей куртку со словами:
- Поторопитесь, у нас сегодня много дел. Еще елку украшать! – Он подмигнул Алёше. – На нас – мужчин – ляжет основной груз. Ты ведь готов?.. Это просто глупо встречать Новый год в одиночестве. Приглашаем в нашу компанию!
Настя рассмеялась и обняла Алёшу за плечи:
- Правда, идем! Нельзя бросать друга в беде. Вместе со всем как-нибудь разберемся.
Они совсем не казались одинокими, но…
- Может быть, я им все же нужен! – прошептал Алёша Арлекину, когда они вышли на улицу.
И действительно, завтра Новый год…
Андрей и Настя жили в крохотной квартирке. В единственной комнате стояло не так много мебели, и все же там было не развернуться.
- Зато на кухне есть замечательный диван, - словно извиняясь, сказала Настя. – Тебе там будет удобно.
Елка оказалась под стать квартире - маленькая. Но ее старательно украсили шариками, а «дождик» и мишуру развесили по комнате.
- Все! К Новому году мы готовы! – подытожил Андрей.
- А они веселые. И добрые, - сказал Арлекин, когда Алёша уже лежал под одеялом на диване. В окно сквозь кружевные занавески заглядывала яркая луна. – Видишь, как нам повезло.
- Да. И с ними можно обо всем поговорить. Я про тебя только пока не стал рассказывать, но попозже, думаю, можно. Они поймут. Правда… я думал, что мы ищем того, кому без меня плохо. Одиноко… Я уже запутался.
- Да не думай ты об этом! Зачем гадать и сомневаться? Все как в сказке получается.
- Жалко только, я не успел книжку про Женьку дочитать.
- Как ты сказал? «Дети синего фламинго»? Сейчас найдем, - кивнул Андрей, когда за завтраком Алёша вспомнил об этом.
- У тебя есть такая книжка?
Тот усмехнулся.
- В великом интернете все есть. Так… Автор – Крапивин, - он сосредоточенно стучал по клавишам. – Теперь, друг, есть такая замечательная штука, как электронные книги. Я тебе на Настасьину файл закачаю – и читай на здоровье.
- А куда Настя так рано убежала?
- У нее тут бабушка неподалеку живет. Пирожки делает – объеденье! Готовь живот.
Впрочем, выбора и не было: кроме нескольких печенюшек, оставшихся от завтрака, есть нечего. Но Настя с порога заявила:
- А пирожки полагаются только тем, кто утром рано встал, по свежему воздуху прогулялся и нагулял аппетит.
- У нас с аппетитом и так все в порядке, - попытался было спорить Андрей.
- Ничего не знаю! – отрезала Настя. – Если мы сейчас не поспешим на каток, потом там будет не протолкнуться. Так что, бегом одевайтесь.
- Но я… не умею, - промямлил Алёша.
- Кататься на умеешь? Тогда точно надо поспешить, - решил Андрей. – Кто ни разу не стоял на коньках, тот не знает, что такое счастье!
На катке всего было много: солнца, шума, смеха, движения. И конечно – твердого сияющего льда. Не раз и не два падал Алёша, прежде чем научился более-менее держать равновесие. Лезвия коньков казались предательски тонкими и высокими. Но где-то с двадцатой, а может – со сто двадцатой попытки – у него получилось. Уловив правильный ритм, Алёша двигался все быстрее и быстрее – так свободно и легко, что в груди радостно защемило.
Алёша остановился чтобы посмотреть – видят ли его победу Андрей и Настя. Но их окружила группа ребят. Алёша аккуратно подъехал ближе.
- А вот и Алёша, - заметила его Настя.
- Это вам что, родичи подбросили на праздники? – спросил худой верзила в красной шапке и легкой короткой куртке.
- Нет. Это наш Алёша, - подчеркнул Андрей и положил ему руку на плечо.
- Я же тебе рассказывала, - дернула верзилу за рукав кудрявая девчушка и добавила, уже обращаясь к Насте. – В общем, договорились: в десять часов у общаги. За мной сыр и колбаса.
- Я принесу пироги. Что еще нужно?..
И они начали обсуждать продукты.
- А что такое – общага? – тихонько спросил у Андрея Алёша.
- Это брат, место, где мы будем справлять Новый год. Там живут студенты.
- А вы нет?
- Ну, нам повезло – есть хатка. А те, кто приехал издалека, живут в общежитии. Общее веселое житье.
Житье может быть и веселое, но здание, к которому они втроем подошли поздно вечером, совсем таким не казалось. Серый дом высился мрачной скалой на расцвеченной праздничными огнями улице. К тому же, пришлось подниматься без лифта на пятый этаж по лестнице, казавшейся еще более узкой от того, что их не раз теснили пробегавшие мимо студенты, бросавшие на бегу: «Привет» или «С наступающим!»
В комнате, куда они наконец вошли, два сдвинутых стола ломились от продуктов. Гости пристроились кто как мог: на табуретках, кроватях, одна девушка, с множеством ярких фенечек на тонких руках, верхом сидела на тумбочке. Вновь прибывших тоже усадили за стол – теперь все были в сборе. Шипящее шампанское разливали в пузатые кружки и пластиковые стаканчики. Один по ошибке протянули Алёше, но Настя быстро заменила его апельсиновым соком. В углу работал старенький телевизор, но на него никто не обращал внимания. Только без пяти двенадцать все немного поутихли. Две девушки начали быстро что-то писать на клочках бумаги. Потом, не обращая внимания на подтрунивания, сожгли, а пепел высыпали в свои стаканчики с шампанским и выпили, когда начали бить куранты.
- Это они желание загадали, - объяснила Настя. – Загадывай быстрее!
Алёша повернулся к телевизору, где две стрелки на огромных часах замерли на цифре двенадцать.
«Хочу найти свой дом!» - быстро загадал он самое заветное. И тут же подумал: «Но я уже вроде нашел…»
Пришло время подарков. Алёшу первого отправили под елку, куда уже успели незаметно для него положить большой пакет с конфетами и маленький конструктор Лего. Алёша едва успел разобраться в схеме, как все засобирались на улицу пускать петарды. Небо сияло от фейерверков. Казалось, в городе ни один человек не спит. Но, конечно, это было не так. Алёша прекрасно знал, что даже в новогоднюю ночь детей обязательно укладывают спать. Может быть, чтобы они не мешали взрослым веселиться? Но Настя и Андрей, видимо, были не в курсе или попросту забыли об этом правиле. И как вскоре оказалось, не только они.
Алёша как раз смотрел на очередной огненный цветок, рассыпавшийся в небе, когда в живот ему залепили снежок. Мальчишка в зеленой куртке и белой, сбившейся набок шапке звонко смеялся удачному броску. Недолго думая, Алёша поддержал игру и ответил не менее славными снежками.
- Ого, да тут веселье! – крикнул кто-то из студентов.
И скоро вся улица превратилась в поле боя. Но в самый интересный момент мальчишка в зеленой куртке вдруг остановился. Растерянно и чуть виновато он смотрел за спину Алёши. Тот оглянулся. В тени дома стоял колдун – тот самый старик в черном берете. Он усмехнулся, узнав Алёшу, но ничего не сказал, а только знаком поманил его противника по снежкам. Тот быстро подбежал к колдуну, и они вместе ушли.
В общагу все вернулись мокрые, усталые, но довольные. А еще голодные. И на этот раз пироги Настиной бабушки подействовали на Алёшу как снотворное. Он свернулся калачиком в углу кровати и крепко заснул, уже не слыша новые тосты и розыгрыши. Когда Андрей разбудил его, в комнате было значительно меньше народу.
- Да ладно, не буди его, пусть спит, - предложила одна девушка.
- Ага, утром еще испугается, - тихо хихикнула Настя. – Ничего, тут недалеко. Алёша, идем домой.
Он очень смутно помнил, как они шли обратно. Быстро раздевшись, тут же нырнул под одеяло на своем диванчике и мгновенно уснул.
- Хватит уже спать-то, - прошептали над самым ухом.
Алёша открыл глаза: кухня была залита ярким солнечным светом. На часах – одиннадцать.
- Ух, ты! – протянул он.
- Вот-вот, - укоризненно проворчал Арлекин. – Я устал ждать, пока ты соизволишь проснуться. Думал, расскажешь, как все было…
- Не сердись. Мы ведь вместе решили, что брать тебя с собой опасно. А вдруг бы что-нибудь…
- Ну, ладно-ладно. Я не сержусь, - Арлекин взобрался на подушку и устроился поудобнее, свесив ноги. – Весело было?
- Да, здорово! И фейерверк был, и в снежки играли. Так много народу было на улице!.. Слушай, - вдруг подскочил он. – Я же колдуна видел!
- Да ну! И что? Он тебя узнал?
- Похоже да. Но он ничего не сказал. С ним был мальчик.
- Какой мальчик?
- Не знаю. Мы с ним в снежки играли. Знаешь, я вот думаю… Меня колдун прогнал, а этот мальчик с ним. Значит, все-таки ему одиноко. Чем тогда я не подошел?
- Может, это его внук или племянник.
- Нет. Мне почему-то кажется, что у этого старика никого нет.
- Ну, кажется… Забудь об этом. Чем меньше знаешь обо всяких колдовских делах, тем лучше. А вот хочешь, лучше скажу, кого я видел десять минут назад?!
- Кого?
- Ваню! Он пробежал внизу с санками.
Алёша выглянул в окно. Точно, он сейчас только сообразил, что по этой длинной улице тогда бежал на горку.
- Ой, я тоже хочу. Но ведь, - замялся он, - Настя с Андреем, наверное, еще спят.
- Ну и что? Думаешь, они тебя не отпустят? Давай быстрее одевайся, и бежим на горку!
Это были самые замечательные праздники, какие только можно придумать! Погода была как по заказу. Яркое солнце, легкий морозец – самое время, чтобы кататься на горке, лепить снежки и снова и снова выходить на манящий лед катка. А еще – много сладостей и столько мультиков, сколько душе угодно!
Но все хорошее когда-нибудь заканчивается. Наступили будни. Оказывается, Настя и Андрей еще и работают после занятий. Настя – там же, в университете: «Я секретарь, ну что-то вроде помощника. Ты не бойся, я не на той кафедре, где Николай Викторович» - а Андрей в кафе неподалеку. Домой они приходили поздно вечером, жутко уставшие. Алёша старался помогать. Мыл посуду и, как мог, убирался. Но что-то было не так. Ребята старались не показывать этого Алёше, но иногда в разговорах прорывалось непонятное.
- Ты узнала? – спросил как-то Андрей, когда Настя гладила белье, а Алёша сидел рядом и смотрел на компьютере сказку.
- Если ты думаешь, что у меня больше свободного времени, то ошибаешься. На нас сейчас повесили огромный отчет. И, между прочим, я за двоих делаю конспект.
- Ну и сколько это будет тянуться?
- Не знаю, - отрезала Настя. – Сделай сам!
На следующий день Андрей принес учебники по русскому языку и математике.
- Вот, - сказал он Алёше, - пока мы не можем определить тебя в школу, надо дома позаниматься, чтобы не отстать. Давай сейчас начнем, пока у меня есть время.
Но через полчаса занятий, Андрею позвонили.
- Слушай, тут дела срочные. Ты пока поиграй, завтра позанимаемся.
Но завтра оба сдавали сложную контрольную, пришли совсем поздно, а потом были выходные. И непонятно, чем бы дело закончилось, если бы не это происшествие.
В воскресенье Настя затеяла генеральную уборку. Ребята вяло помогали, но к вечеру со всем управились.
- Вот и все, - устало вздохнула Настя. – Слушайте, у меня предложение: поскольку сил на готовку уже не осталось, предлагаю сходить в кино и по пути где-нибудь поужинать. Как вам?
Возражений не было. Плотно поев в бистро, они поспешили за билетами. Еще в середине фильма Алёша почувствовал себя плохо. Его мутило и кружилась голова. Но кино было такое интересное, что он решил терпеть. Однако дальше становилось только хуже, и когда они вышли на улицу, желудок вдруг скрутило так, что Алёша вскрикнул.
- Что такое? – испугалась Настя. – Ты весь белый!
- Живот болит, - выдохнул Алёша.
- Может, съел что-то не то, - нахмурился Андрей. – Давайте быстрей домой, выпьешь таблетку, и все пройдет.
Они прошли не больше квартала, когда боль в животе стала невыносимой. Алёша тихо заскулил и буквально упал на колени.
- Что ты? Совсем плохо? – подхватила его Настя.
- Живот… Очень-очень сильно болит. Прямо режет… И голова кружится.
- А где именно болит?
- Где пупок…
- Андрей, это может быть аппендицит, - подняла глаза Настя.
Андрей замялся.
- Почему сразу аппендицит?
Но тут Алёша не выдержал и заплакал от боли.
- Андрей, его нужно в больницу!
Андрей выскочил на дорогу и остановил такси, на счастье проезжавшее мимо. До больницы было недалеко. Пока ехали, боль слегка отступила, и Алёше стало стыдно за то, что он поднял такой переполох, да еще расплакался как маленький. Но когда они вошли в светлый холл, к горлу подступила тошнота, и Алёшу вырвало.
Подбежала медсестра, кто-то крикнул в конце коридора, но Алёша уже не слышал, все закружилось как на карусели, и он потерял сознание. Ненадолго. Алёша почувствовал, как его раздели и положили на кровать. Тошнота подкатывала волнами раз за разом, так что скоро совсем не осталось сил. В животе будто гвоздь вертелся. Ему давали какие-то таблетки, но легче не становилось. И лишь когда боль совсем измотала его, она сжалилась и отступила. Алёша провалился в сон, как в беспамятство.
Он проснулся оттого, что кто-то прошел по коридору, цокая каблуками. Не сразу открыл глаза, а сначала прислушался к себе. Жуткая боль ушла, тошнота тоже, но живот все же ныл, и саднило горло. Медленно открыв глаза, Алёша увидел скучную бежевую стену. Повернувшись на неудобной кровати, он встретился взглядом с мальчиком, сидевшим на кровати напротив. У него были светлые взъерошенные волосы и большие глаза на худеньком лице.
- Привет, - сказал мальчик. – Проснулся?
- Ага.
- Болит живот? – деловито осведомился он.
- Да нет. Чуть-чуть только.
- Это хорошо, - кивнул тот. – Правда, есть тебе все равно не скоро дадут. Даже ту бурду, что здесь приносят.
Он недовольно поморщился.
- Тебя как зовут? – спросил Алёша, поднимая подушку повыше, чтобы сесть.
- Саша. А тебя – Алексей Шмелев.
- Откуда ты знаешь?
- Вчера врач расспрашивала тех двоих, что тебя привели. Сначала здесь, потом в коридоре.
- И что они сказали? – испугался Алёша.
Саша пожал плечами:
- Что ты сбежал из детского дома, что живешь у них уже три недели. А ты правда сбежал? – глаза у него взволнованно блестели.
- Правда, - вздохнул Алёша. – Ну зачем они все рассказали?
- Да у них особо выхода не было. Знаешь, как на них главврач кричала! Девушка даже заплакала. «Как вы могли? Полная безответственность! Это вам не игрушка!» - и все такое.
- Почему «игрушка»? Они мне помогли.
- Сначала они должны были документы оформить. Усыновить тебя.
- Не успели.
- Ну вот. И еще врач говорила, что из-за их безалаберности ты и попал сюда. «Неправильный режим питания», по-моему, она так сказала.
- А что она еще говорила, - испугался Алёша. – Они меня хотят… обратно отправить? В Детдом?
- Похоже, да, - серьезно кивнул Саша. – А сколько тебе лет?
- Девять, - тихо ответил Алёша; он едва сдерживался, чтобы не заплакать. – И Арлекина нет…
- Мне одиннадцать, но я бы, наверное, не смог вот так сбежать. А кто такой Арлекин.
- Он мне помог.
- Расскажи! – Саша вскочил и, быстро забравшись на кровать Алёши, доверительно сказал. – Я очень боюсь детских домов.
- Почему?
Саша замялся.
- Мои родители погибли. Я с дедушкой живу. Ну и иногда, как подумаю…
- Ты же с дедушкой. Тебя не заберут.
- Да. Он еще очень сильный. Дедушка врач: педиатр в нашей поликлинике. Мы не в Заречье живем, а в деревне. Здесь недалеко – Копосово, - Саша вздохнул. - Это он меня сюда определил. В наказание.
- За что?
- Да у меня панкреатит.
- Чего?
- Не важно, болезнь такая. Нельзя жирное есть, острое, жареное и все такое. Но ведь надоедает, понимаешь. Всем можно, а мне нельзя! Мы позавчера с ребятами шли из школы, а у нас там рядом с автобусной остановкой пирожки с мясом продают. Жареные. Так вкусно пахнет! Все стали покупать, а я вечно как неженка – то нельзя, это нельзя. Ну, и в общем… Я тоже купил. Один. Я же не знал, что после него так плохо будет. Дедушка сказал: «Будет тебе наука» - и отвез в больницу. Но меня уже скоро выпишут.
Тут пришла медсестра и прогнала Сашу на место. А вечером в палату вошел доктор. Молодой, с добрыми глазами. Осмотрел Алёшу и подробно расспросил, как он себя чувствует.
- Что ж, дело идет неплохо. Дня через два можно выписывать.
- Меня тоже через два дня, - обрадовался Саша. – Значит, вместе.
- Вместе, вместе, - улыбнулся доктор. – Хотя Николай Михайлович грозился тебя здесь на месяц оставить.
- Николай Михайлович – это мой дедушка, - весело пояснил Саша; очевидно, угроза его не испугала.
- А к тебе гости пришли, - вновь повернулся к Алёше доктор.
- Гости?
- Да. Я сейчас их сюда впущу, но ненадолго. Ты еще слабый.
И он ушел, а через минуту в палате появились Настя и Андрей. Выглядели они неважно, у Насти глаза покраснели. Она присела на стул рядом с кроватью, а Андрей встал рядом.
- Как ты себя чувствуешь? – виновато спросил он.
- Ничего. Уже почти не болит.
- Алёша, прости нас, пожалуйста, - по щеке у Насти скатилась слеза. – Мы ведь хотели, как лучше. Хотели помочь тебе.
Алёша молчал, боясь, что сам сейчас заплачет.
- Нам сказали, что мы… В общем…
- Есть определенные законы, - перебил ее Андрей. – Глупые взрослые законы. И получается, что мы не можем тебя воспитывать.
- Почему? – прошептал Алёша.
Андрей развел руками и горько усмехнулся.
- Мы обязательно приедем к тебе, - пообещала Настя. – Правда! Мы постараемся часто тебя навещать. Я привезла твои вещи…
- И Арлекина?
- Да, игрушку тоже. Но тебе их отдадут, только когда будут выписывать. Они сказали, что за тобой приедут.
- Ты только не бойся, - горячо сказал Андрей. – У тебя теперь есть друзья. Если я приеду и узнаю, что тебя там обижают, я такой скандал устрою!
Ночью перед выпиской, забравшись на кровать Саши, они долго шептались.
- Я ни за что не вернусь туда, - упрямо сказал Алёша.
- Что же делать?
- Не знаю. Сбегу.
- Завтра они будут за тобой следить. Как же ты сбежишь?.. Слушай… Я, кажется, придумал!
Утром им принесли вещи. Леша хотел показать Саше Арлекина, но медсестра нетерпеливо следила, пока они оденутся. Потом повела мальчиков вниз и перед выходом в холл буркнула Саше:
- Иди, тебя уже ждут.
Саша растерянно посмотрел на друга. Задуманный ночью план срывался. А медсестра уже повела Алешу дальше по коридору. Не успел он поразмыслить – что же теперь будет, как они остановились перед большой дверью. На табличке Алеша успел прочитать только каркающее слово «Главврач». Медсестра постучалась, и они вошли внутрь.
За столом сидела высокая костлявая женщина с сердитым лицом. Леша решил, что она и есть таинственный главврач. В кабинете были еще двое.
- Вот этот мальчик, Вадим Дмитриевич.
Смуглый от загара мужчина с короткими черными волосами прищурился и вдруг подмигнул Алеше. Сидевшая рядом красивая женщина встала и, подойдя к мальчику, ласково погладила его по щеке.
- Здравствуй.
От нее так сладко пахло духами. Алеша невольно улыбнулся в ответ.
- Таня, мы закончим со всеми формальностями, а вы идите в машину, - сказал мужчина.
Женщина уверенно взяла Алешу за руку и вывела из кабинета. Он шел, глядя себе под ноги и пытаясь понять: что произошло. Очень хотелось поговорить с Арлекином. Выйдя из больницы, они подошли к огромной красивой машине. Алеша нерешительно залез на кожаное сиденье. Захлопнув за ним дверцу, Татьяна села рядом.
- Удобно?
- Ага…
- Отлично! Сейчас поедем домой.
- К вам?
- Теперь это и твой дом.
- Я буду жить с вами?
- Да, мы тебя усыновили.
- А вы меня ждали?
- Что? – женщина рассмеялась. – Мы давно хотели наследника, если ты это имеешь в виду.
- Наследника? – удивился Алеша, но не успел он спросить, как у Татьяны зазвонил телефон.
Сначала она просто слушала, и лицо ее становилось все более сердитым, а потом начала кого-то отчитывать так строго, что даже Алеше стало неуютно.
Он сидел, прижимая к груди рюкзак и совсем не чувствовал радости от того, что его нашли.
Вернулся Вадим. Опять подмигнул Алеше и бодро спросил:
- Ну что, освоился?
- Да… Очень красивая машина.
- Нравится? – засмеялся Вадим. – Когда подрастешь, у тебя будет еще лучше.
«Вряд ли» - подумал Алёша, но вслух ничего не сказал.
Татьяна между тем выключила телефон и чертыхнулась.
- Что случилось?
- Романов сорвал сделку, - ответила она. – Так, вы отправляйтесь домой, а я возьму такси.
Они ехали довольно долго и когда остановились за воротами высокого забора, перед двухэтажным красивым, словно с картинки, домом, Алёша даже подумал сначала, что это ошибка.
- Вот и приехали, - распахнул перед ним дверь Вадим.
- Ничего себе, - прошептал Алёша, шагнув за порог, и Арлекин в рюкзаке радостно пискнул в ответ.
Вечером, когда выключили свет, и Алёша лежал уже в кровати, он осторожно достал Арлекина из рюкзака. Тот немедленно принялся прыгать и кувыркаться на одеяле.
- Уф, руки и ноги не чувствую! – разминался он. – Столько времени не двигаться.
- Мне не отдавали рюкзак.
- Я знаю, - кивнул он. – Слушай, я жутко испугался, когда тебя отправили в больницу. А когда услышал, что за тобой приедет воспитатель и повезет в Детский дом, просто похолодел от страха. Уже хотел звать на помощь эльфов.
- Ты знаешь эльфов?
- Было дело, путешествовали мы вместе. Я им тогда здорово помог в одном деле. Только это секрет, я не могу рассказать, - объяснил он. – В общем, мы теперь дружим. Так вот, сижу и голову ломаю: как же сбежать. А потом слышу: опять про тебя говорят. Я аккуратненько высунулся и уши навострил. Вот эта высокая тетка, что в кабинете сидела, рассказала про тебя Вадиму, мол, он же давно хотел мальчика усыновить. Представляешь? Все, как я и сказал: давно тебя ждали! В общем, позвонили в Детдом и договорились. Похоже, у тетки везде знакомые.
- Если так можно, почему Андрею с Настей не разрешили?
- Не знаю, - пожал плечами Арлекин. – Наверное, они еще слишком молодые.
- Зато веселые, -вздохнул Алёша. – С ним было хорошо.
- А здесь будет еще лучше! – перекувырнулся Арлекин. – Вот увидишь.
Алёша быстро освоился в новом доме. Можно было бегать по всем комнатам, кроме кабинета. В подвале располагались бассейн и тренажерный зал. А вокруг дома - большой сад с беседками и мангалом, где можно жарить шашлык, но этого нужно ждать до лета. У новых родителей Алёши была своя фирма (кстати, они разрешили называть себя по именам – Вадим и Таня, - а не «папа» и «мама»).
- Это наш бизнес. Наше общее дело, - объяснил ему в первый день за ужином Вадим.
- А что это за дело?
- Мы совершаем сделки с недвижимостью.
- Что?
- Покупаем у одних людей дома, квартиры, землю, а потом продаем другим.
- А они не могут сразу друг другу продать?
- Могут, - улыбнулась Татьяна. – Но тем, кто не знает секретов нашего бизнеса, сделать это не так-то просто.
- И ты станешь наследником всех этих секретов! – улыбнулся Вадим. – Мы передадим тебе все дела, когда станем старыми, а сами будем отдыхать под пальмами.
Взрослые рассмеялись, а Алёша подумал, что ему совсем не хочется покупать и продавать дома.
Для него специально отделали детскую. На стенах появились обои с гоночными машинами, в кровать нужно было забираться по маленькой лесенке, а на столе стоял его собственный компьютер. Но это было через неделю, а на следующий день после того, как Алёша поселился в новом доме, втроем они поехали в большой торговый центр.
Накупили кучу одежды, причем большая часть, по его мнению, было лишней, а потом отправились за игрушками. Когда они вошли в яркий большой магазин, у Алёши разбежались глаза. Здесь было столько интересного!
- А что мне можно взять? – тихо спросил он у Вадима.
- Все, что захочешь, - засмеялся тот и потрепал мальчика по голове.
Вот это да! Такое раньше и во сне не могло присниться.
Вечером, когда Вадим заглянул в детскую, он увидел среди новых игрушек на кровати Арлекина.
- Может быть, выбросим это старого клоуна?
- Нет-нет, - быстро схватил его Алёша. – Это мой друг!
«Зря я хотел рассказать, что это он меня к ним привел. Они не поверят. Нет, не поверят».
И только через два дня Алёша заметил, что пропал рюкзак.
- Но, малыш, он был такой грязный, - оправдывалась Таня. – И там были только старые вещи. Я все выбросила.
- Но… Там фотографии мамы!
- Ах, альбом. Не переживай. Его я, конечно, оставила. Лежит в шкафу вместе с другими. Не думала, что ты такой сентиментальный.
У Алёши глаза защипало от слез, но в этот момент в комнату вошел Вадим. Прямо в пальто, раскрасневшийся и радостный.
- Одевайся, скорее! Идем, у меня подарок.
Это был новенький снегоход, и они тут же решили его опробовать.
Первое время все было похоже на чудесную сказку или сон. Но как-то за ужином Вадим сказал, что завтра придет учитель.
- Он подтянет тебя по основным предметам. Так нужно, потому что мы решили, что ты будешь учиться в Гимназии. Это лучшая школа в городе. У моего сына все должно быть лучшим!
- Потому что он у нас самый лучший, - улыбнулась Татьяна.
Алёша вспомнил, что говорили Настя с Андреем.
- А меня, правда, от вас не заберут? Есть какие-то законы…
- Не переживай, - потрепал его по плечу Вадим. – Законы просто нужно уметь правильно читать. А я умею. И ты научишься.
Он был такой уверенный и сильный. Всегда знал, что нужно делать. И Алёша гордился этим. Но и стеснялся.
- Они хотят, чтобы я был каким-то необыкновенным. Самым-самым. А если у меня не получится? – спросил он как-то у Веры Петровны.
- Каждый родитель кроит ребенка по своей мерке, - непонятно вздохнула она.
Вера Петровна была домработницей – следила за порядком, готовила и оставалась с Алёшей по вечерам, когда Вадим и Татьяна задерживались на работе. А это в последнее время случалось часто.
- Почему мы теперь не ужинаем вместе? Может… они не хотят со мной? – спрашивал Алёша.
- Что ты, просто у них много работы. В бизнесе сплошные проблемы. И если хочешь заработать много денег, нужно очень постараться.
- А зачем еще больше денег? Ведь все уже есть. И дом – такой красивый. И даже две машины, и много разных вещей.
- Денег много не бывает.
- А вы тоже много зарабатываете?
- Да нет, у меня не получается, - горько усмехнулась Вера Петровна. – А не мешало бы. Я одна должна детей поднять.
- У вас есть дети? Я не знал.
- Есть. Только они постарше тебя. Любе – двенадцать, а младшему Никите десять. Тоже ждут не дождутся вечером, когда я приду.
- Им, наверное, страшно!
- Что ж поделаешь. Они все-таки вдвоем. Да мне и идти совсем недалеко. Вон, видишь, - она поманила его к окошку, - зеленая девятиэтажка на Почтовой улице.
- А все-таки лучше, чтобы родители меньше работали и приходили домой раньше.
- Вот ты им и скажи об этом, - засмеялась Вера Петровна. – Тогда и я буду домой раньше убегать.
- Скажу, если сегодня получится.
Но за ужином разговор пошел о другом.
- Мне сказали, что ты делаешь успехи, особенно в математике, - подмигнул ему Вадим. – Это хорошо. Думаю, нечего откладывать, завтра можем ехать в гимназию. Пока просто посмотришь, отдадим документы. А с понедельника останешься там.
- Как это «останусь», - не понял Алёша.
- Понимаешь, малыш, - ответила Татьяна. – В гимназии вы учитесь и живете с понедельника по пятницу, а на выходные возвращаетесь домой.
- А зачем мне там оставаться?
- Но ты же видишь, как поздно мы приходим. Ты сидишь тут один, а там будешь с ребятами, найдешь себе друзей. Будешь сразу укреплять нужные связи, - улыбнулся Вадим.
- А что значит – нужные?
- Запомни, сынок, друзей следует выбирать внимательно. Ни к чему связываться с неудачниками.
- С теми, кто плохо учится?
- Дело не в этом. Неудачники – это люди, которые не смогли устроиться в жизни, добиться успеха. Они, может, и работают много, а денег нет.
- Как у Веры Петровны.
- Если сравнивать Веру Петровну с Татьяной, то она неудачница.
- С кем тогда сравнить тебя? – засмеялась Таня.
- Далеко ходить не надо. Вот тебе пример, - повернулся он к Алёше. – Мой старший брат. Мы из одной семьи: родители всю жизнь на заводе горбатились, ничего не скопили. И я с самого детства знал, что так жить не хочу. Все время старался вырваться, быть впереди. А Олег как был рохлей, так и остался. Чего он добился в жизни? Жена и двое детей на шее, кругом в долгах.
- Но я не хочу жить в гимназии.
Вадим нахмурился.
- Малыш, - покачала головой Татьяна. – Папа всегда лучше знает, что тебе нужно. Мы ведь для тебя стараемся.
- Завтра утром поедем, как наметили, - отрезал Вадим.
Никогда еще он не смотрел так сердито.
В своей комнате Алёша тихо свистнул – это был условный сигнал. Из-под подушки тут же вынырнул Арлекин.
- Они хотят отдать меня в гимназию. Совсем. Чтобы только на выходные приезжал. Это почти как Детский дом!
- А зачем?
- Чтобы я не стал неудачником! Что теперь делать? Я не хочу туда ехать.
Арлекин почесал длинный нос, а потом подмигнул Алёше и прошелся колесом по кровати:
- Иэх! Не бойся – что-нибудь придумаем. Уж я-то всегда найду выход. Ложись спать: утро вечера мудренее.
- Так в сказках всегда говорят.
- Вот и будем жить, как в сказке.
Но Алёше не спалось. В голове крутились мысли и не давали покоя. Он ворочался с боку на бок, а потом решил сходить на кухню и попить воды. Когда он спустился на первый этаж, то услышал, как в кабинете разговаривают Вадим с Татьяной.
- Ладно, с этим разобрались, - сказала Таня, зашелестели бумаги. – Кстати, а что там с Пуховой?
- Я все оформил.
- Уже?
- Да, купчую сделали, комар носа не подточит. Кто там станет разбираться – старушка одна живет. Дети в другом городе. Пока то, да се – уже время пройдет.
- Хорошо. Главное, чтобы без проблем.
- Я тебя прошу, какие проблемы? Она же не на улице осталась – дом есть в деревне, в Розановке. Пухова там круглый год. Грех было упустить такой случай. Квартира в центре города за гроши.
- Ты Павлика отправил или сам все делал?
- Сам. Мило так с ней поговорили. Я ей все разложил по полочкам – мол: так и так, кризис, скоро квартиры совсем обесценятся, сейчас самый удачный момент, чтобы продать.
- Убалтывать ты мастер, - рассмеялась Татьяна.
- Между прочим, помог старушке. Она меня благодарила. Сможет теперь детей порадовать.
- Да уж!
- Все законно! И потом…
Алёша забыл и про воду, и про то, что забыл надеть тапочки. Он на цыпочках поднялся наверх, разбудил Арлекина и прошептал:
- Нужно бежать!
- Что? Зачем?!
Выслушав, Арлекин сердито прищурился:
- Вот как, значит? Я давно подозревал, еще когда он хотел меня выкинуть. Надо отсюда смываться. Не ты им нужен, а какой-то «наследник».
- Но я все время под присмотром! А скоро вообще в гимназии запрут.
- Пока еще не заперли. Тебя завтра на «смотрины» повезут? Вот по дороге и сбежим!
Утром, желая загладить впечатление от вчерашнего разговора, Вадим и Таня были очень ласковы и старались рассмешить Алёшу за завтраком.
- Так, мальчики, пора приниматься за дела, - сказала Таня. – Я на работу, вы – в гимназию, потом встречаемся, и – в кино!
Она подмигнула Алёше, и он с трудом улыбнулся в ответ. Очень неприятно обманывать, но решение уже принято. Ему удалось спрятать Арлекина в карман куртки. Добыть альбом было труднее, но Алёша улучил минутку, когда взрослые одевались и отбежал, якобы «в туалет».
Доехали быстро. Гимназией оказался целый комплекс строений необычной архитектуры, огороженный высоким забором.
«Это, чтобы ученики не сбежали» - подумал Алёша.
Потом ему показалось, что в гимназии вообще все большое – холл, зеркала, люстры. И кабинет директора, куда их провел охранник. А вот сам директор был низеньким и толстым, - таким Алёша представлял себе сеньора Помидора, когда мама читала ему «Чиполлино». И вдруг Алёша испугался, так что похолодело в животе. Он не мог вспомнить маминого лица! Вот как будто слышит ее голос, и даже видит улыбку, но остальное тонет в тумане. Очень захотелось достать альбом и посмотреть, но Алёша сдержался.
Взрослые уже сидели за столом. Директор угодливо улыбался, а Вадим говорил так холодно и снисходительно, что было неприятно слушать. Впрочем, слушать было и некогда. Время действовать. Алёша кашлянул, чтобы привлечь внимание и спросил:
- Можно я погуляю по школе?
- Конечно, сынок. Только недолго, я подожду в машине.
В коридорах теперь было полно детей в одинаковой клетчатой форме. Даже в глазах зарябило. Алёша хорошо запомнил дорогу, поэтому быстро спустился на первый этаж. С высоко поднятой головой он прошел мимо охранника и оказался на улице. Очень хотелось тут же побежать, но этого делать нельзя – Вадим мог увидеть из окон. И Алёша шел не спеша, даже когда миновал ворота и оказался на улице. Так он миновал пару кварталов с бешено колотящимся сердцем; пошел чуть быстрее, и еще, и еще, а потом побежал.
- Ура, мы вырвались! Спаслись! – пискнули в кармане.
Алёша вдруг ойкнул и остановился.
- Что там? – прошептал Арлекин.
- Николай Викторович. Вон там – на остановке.
- Нужно спрятаться.
- Где? – Алёша юркнул в безлюдный переулок и торопливо пошел, озираясь по сторонам.
Арлекин высунул голову из кармана.
- Может, на вокзал? – предложил Алёша.
- Нет. Там наверняка будут искать.
- А где не будут? Они не успокоятся, я чувствую!
- Да уж, это тебе не Николай Викторович, эти своего не упустят.
- Я, кажется, придумал! Не будут искать там, откуда убежал!
- То есть?
- Почтовая улица!
Вечером, когда Вера Петровна возвращалась домой, около подъезда ее кто-то окликнул. Обернувшись, она увидела Алёшу.
- Господи, малыш! Где ты пропадал? Вадим тебя по всему городу ищет, уже в милицию сообщили о пропаже.
- Я не пропал, я спрятался.
- Зачем? Постой-ка. Ты ведь, наверное, целый день голодный.
- Нет. У меня есть деньги. Мне ведь Таня каждую неделю давала, помните? На карманные расходы. Я купил две булочки, и прятался вон там, в подвале. Только в темноте страшно. Я решил вас подождать. Можно… я у вас побуду?
- Конечно. Быстрее идем. Две булочки он съел! Ну, надо же. Идем, все расскажешь.
Дома уже с нетерпением ждали Люба и Никита, но при виде незнакомого мальчика растерялись.
- Познакомьтесь, это Алёша. У него неприятности, поэтому мы поговорим на кухне, а вы быстро спать. И чтобы не подслушивали! – велела им мама.
Налив Алёше большую тарелку супа, Вера Петровна дождалась, пока он поест, потом села рядом:
- Алёша, послушай. Бывает иногда, что дети и родители ссорятся. Взрослые могут быть строгими, и делают не так, как вам хочется. Но это потому, что мы заботимся о вас! Хотим уберечь вас от опасностей и ошибок.
- Нет. Я им не нужен. Они меня хотели в гимназию отдать, а забирать только на выходные.
- Глупенький! Это для того, чтобы ты получил хорошее образование.
- Нет. Они обманщики! Я сам слышал, как они обманули старушку. Вот какой у них бизнес. Я не хочу быть как они! Не хочу быть наследником.
Вера Петровна нахмурилась.
- Алёша, ты еще многого не понимаешь. Не суди сгоряча. Может быть, ты что-то не понял, не дослышал…
- Я не вернусь к ним! Можно, я останусь у вас? Я буду помогать, честное слово!
- Милый мой, да я не знаю, как своих детей вырастить. Ты не хочешь возвращаться! А подумал, что дальше будет? Куда ты пойдешь? Даже если сумеешь далеко убежать, тебя все равно рано или поздно поймают и отправят в приют. Там лучше? Вадим и Татьяна тебя усыновили. Они теперь твои родители. Они тебя любят.
- Нет. Я не хочу к ним. Пожалуйста…
- Алёша, прости меня, но ты еще ребенок и не можешь сам решать такие вопросы. Сейчас я позвоню Вадиму…
-Нет, пожалуйста! – схватил ее за руку Алёша. – Не надо. Хорошо… Я вернусь. Завтра. Можно, завтра? Я устал. Мне плохо…
- Хорошо, только не плачь. Успокойся. Вот так. Договорились – сегодня переночуешь здесь, а завтра утром я отведу тебя домой. Вот еще что. Подожди-ка.
Вера Петровна вышла и вернулась с его старым рюкзаком.
- Ой! Где вы его нашли?
- Таня сказала выбросить, но у меня рука не поднялась. Там твоя книга и фонарик.
- Спасибо большое!
- Возьми с собой, а я Тане как-нибудь объясню.
Алёша проснулся оттого, что его тормошили за руку. Открыв глаза, он увидел Арлекина. Тот приложил палец к губам и показал на часы. Пять утра. Самое время бежать. Вера Петровна положила его спать в комнате ребят на раскладушке. В темноте Алёша оделся, схватил рюкзак и на цыпочках вышел из комнаты. Найти куртку и ботинки в прихожей оказалось несложно, Алёша взял их под мышку, чтобы не стучать и надеть уже на лестнице. А вот с замком оказалось сложнее. Но Арлекин наконец справился, и они выскользнули из квартиры.
- Спасибо, что вовремя разбудил, - сказал Алёша, когда они уже далеко ушли от дома.
- Обижаешь! Не хватало мне проспать такой важный момент. Что теперь делать будем?
- Надо выбираться из Заречья. Меня теперь везде будут искать.
Алёша сел на скамейку отдохнуть. Утро было серым и пасмурным. Уже появились первые пешеходы, спешащие по делам. Но почти никто не обращал внимания на маленького мальчика.
Алёша достал из рюкзака альбом и открыл. Старые фотографии, он здесь совсем маленький. Вот это – день рождения, ему четыре года. А это на улице. Рядом с елкой. Вот мама держит его на руках. Вот еще: она так радостно улыбается. А вот они все вместе.
- Не плачь, - тихо попросил его Арлекин и погладил по руке. – Не плачь, пожалуйста.
- Знаешь, я вчера вдруг забыл мамино лицо, - всхлипнул Алёша. – Хотел вспомнить и не смог.
- То было вчера. Не грусти… Нам сейчас раскисать нельзя, а то живо поймают.
- Да, правильно… Слушай, а давай пойдем по той тропинке, которую нам сэр Тоби показал! Я ее во сне как-то видел.
- Давай!
Пока они добрались до парка, уже рассвело, на улицах стало людно, и Алёша поспешил в дальнюю часть аллеи, к заветной щелке в заборе. Тропинка за ней был утоптанная, и он спускался легко. Довольно долго пришлось идти вдоль реки. Арлекин забрался ему на плечо и глазел по сторонам.
- Смотри, какая красота! – то и дело восклицал он.
Вокруг и правда было на что посмотреть. Река тяжело катила свинцовые волны вдоль заснеженных берегов. Покрытые инеем деревья склоняли ветки к самой воде, а ели, которые росли выше, держались точно часовые на посту – прямо и строго, храня свои тайны. На другом берегу теснились дома за низкими заборчиками.
Наконец, тропа вывела на шоссе, прямо к автобусной остановке. На лавочке дремал какой-то дедушка с сумкой на колесиках.
- Что теперь? – спросил из кармана спрятавшийся опять Арлекин.
Алёша пожал плечами, он еще не придумал. К остановке быстрым шагом подошла девушка в яркой куртке. Бросила беглый взгляд на Алёшу, потом посмотрела на часы. И тут показался автобус. Он подъехал к остановке, затормозил, двери с шипением открылись. Алёша прочитал надпись на табличке «24 Розановка». Где-то он уже слышал это название… Ну, конечно!
Мальчик успел вскочить в автобус, купил билет и сел в самом конце, у окна. Кроме тех, кто сел вместе с ним на остановке, в автобусе было всего два пассажира.
- Что ты надумал? – прошептал Арлекин.
- В этой Розановке живет та самая старушка – Пухова, которую Вадим обманул.
- И что? Ты решил поехать к ней?
- Конечно.
- Хочешь все рассказать?
Алёша задумался.
- Нет. Лучше, не буду. А вдруг она на меня рассердиться и отправит обратно? Все равно уже ничего не исправишь. Но зато я могу ей помогать! Она ведь совсем одна живет, ей, наверное, тяжело и одиноко.
- Пожалуй, ты это здорово решил. Как я сам не додумался?
В Розановке автобус остановился на маленькой площади, рядом с продуктовым магазином и газетным киоском. Алёша вышел и огляделся. Деревня большая. Как же найти здесь Пухову? Он тихонько побрел по улице, присматриваясь к домам.
- Смотри! – воскликнул Арлекин.
Он показывал на почтовые ящики, стоящие на обочине. Не меньше дюжины, с облупившейся уже краской. На каждом выведен номер дома и фамилия.
- Вот это здорово! - ахнул Алёша.
Теперь оставалось только найти нужный ящик. Но это оказалось не просто. Они прошли несколько улиц, прежде чем обнаружили его.
- Восьмой дом, - прочитал Алёша.
- Это там, - кивнул Арлекин на деревянный синий домик с маленькими окошками и трубой, из которой вился дымок.
Алёша подошел к калитке и заглянул во двор.
- Как ты думаешь, мне войти? – спросил он у Арлекина.
- А почему нет? Только, как бы собаку там не встретить.
- Вроде бы не видно.
Он осторожно открыл калитку и, сделав несколько шагов, остановился в нерешительности. Постучать в дверь? А что сказать? Как вдруг по тропинке из-за дома, с охапкой полешек, вышла старушка. Худенькая, легкая, в белом пуховом платке. Она остановилась и удивленно посмотрела на Алёшу.
- Здравствуй. Ты ко мне?
Он кивнул.
- Ты от Ольги Ивановны? Нет? Чижов, что ли? Не припомню я тебя. Не видела.
- Я хотел вам помочь…
- А, так ты от школы. Как раньше пионеры ходили? Что же тебя одного прислали?
- Нет, я сам. Один. Я думал, что вам… одиноко. Помощь нужна.
Старушка внимательно посмотрела на него и вдруг кивнула.
- Ну, раз так, держи-ка дрова, пойдем в дом. Тебя как зовут? Алёша? А меня - баба Глаша.
В домике было чисто и светло.
- Полешки здесь положи. Сам-то раздевайся и иди в комнату. Сейчас чай будем пить.
На круглом столе, накрытом белой скатертью, скоро появился маленький самовар, пузатый чайничек с алыми розами на боках, сушки в плетеной корзиночке и клубничное варенье на блюдце. Только баба Глаша налила чай, как к ней на колени вспрыгнул большой полосатый кот.
- Васька! А ведь он о твоем приходе еще с утра знал. Умывался старательно, намывал гостей.
Васька мурлыкнул и посмотрел янтарными глазами на Алёшу, словно ожидая благодарности.
- А я боялся, что у вас собака во дворе, - вдруг брякнул Алёша.
- Не люблю я собак, вот и не держу. Ну, их! Брешут громко, да и пахнет псиной. Кого мне тут бояться. А если кто придет, так меня Васька предупредит. Я потому и за дровами пошла, чтобы печку получше натопить.
- Значит, он заранее знал, что я доберусь? Откуда?
- Да кто же его разберет. Свои у них законы, звериные. Ты-то сам чей? – ласково прищурилась баба Глаша. – Мамин, папин?
Алёша помотал головой. В натопленной комнате его разморило и хотелось спать.
- Да у тебя глаза слипаются. Ну-ка, ложись на софу, отдохни с дороги.
Под мягким лоскутным одеялом было так уютно и надежно, что Алёша зевнул, улыбнулся, сам не зная чему, и заснул. А проснулся уже к вечеру от сладкого запаха яблочных пирожков.
- Ну, соня, садись вечерять, - пропела баба Глаша.
Ни за столом, ни потом, она больше не спрашивала Алёшу – чей он, откуда или зачем пришел. Как будто это само собой разумеется, что здесь его, Алёшин дом.
- Наконец-то! Теперь точно не ошиблись, - сказал ему Арлекин, как будто забыв, что это Алёша сам решил ехать в Розановку.
Так они и стали жить. По утрам вставали на зорьке, когда стекла веранды окрашивались алым, дни проходили тихо и незаметно, похожие один на другой. Иногда баба Глаша брала Алёшу с собой в магазин; а соседям говорила, что он ее внучек. Раз в неделю они отправлялись на почту в соседнюю, спрятавшуюся за ельником деревню, чтобы оттуда позвонить старшему сыну Пуховой. И самое замечательное, что каждый вечер она рассказывала Алёше сказки, которых знала очень много. Арлекин и тот незаметно вылезал послушать.
Зима заканчивалась, наступила оттепель. Снег потеплел и прижался к земле.
- Скоро жаворонков будем печь, - пообещала баба Глаша. – Весну встречать.
Но однажды перед обедом к дому подъехала машина. Баба Глаша глянула в окно и всплеснула руками:
- Виталик приехал! Ну, надо же.
Она побежала к двери, и Алёша тоже вскочил из-за стола. Виталий – это старший сын бабы Глаши. Но зачем он приехал?
Арлекин пестрым клубком прокатился по полу, остановился у двери и пальчиком поманил Алёшу. Гость с хозяйкой уже зашел в первую комнату, и Алёша услышал через дверь, как баба Глаша оправдывается:
- Толя, но я ведь как лучше хотела. Квартира-то пустая стояла, мне туда и ехать не хотелось. После того, как папа умер, там тоска страшная за сердце так и хватает. Вы тоже не хотели приезжать. Володю и вовсе не дождешься. А тут деньги – поделите между собой…
- Да в том-то и дело, мать! – голос у мужчины был громкий и грубый. – Какие это деньги? Квартира в пять раз больше стоит. Она же трехкомнатная, в центре!
- Так ведь тот человек, ну, что помогал мне продать, сказал – это пока только дорого. А вот начнут цены падать, и совсем не продашь.
- Облапошил он тебя – вот что! Я еще туда поеду, разберусь. Я с ним…
- Тише, Виталя, ребенка напугаешь.
- Какого еще ребенка?
- Да ты успокойся, - она заговорила тише. – Ко мне тут мальчонка прибился. Алёша. Сирота, никого у него нет.
- Где же ты его подобрала?
- Ох, как ты нехорошо говоришь. Что же он, котенок, что ли? Сам пришел. Вот как ангел на пороге появился. А глаза такие чистые, добрые.
- Ага! Это ты мастер людей по глазам различать. Что же ты мошенника не разглядела? Дай-ка я посмотрю, что это за мальчик. Может, он из той же шайки. Квартиру захапали, хотят еще и дом к рукам прибрать?
- Да что ты говоришь? Он же ребенок совсем!
- Сейчас, мать, знаешь, какие дети пошли? И не смотри, что глаза «чистые».
- Подожди, Виталя…
Баба Глаша перешла чуть ли не на шепот, она горячо уговаривала сына, но Алёша уже не слышал. Он бросился в угол, где лежал рюкзачок (Арлекин на бегу прыгнул туда) и, как был, в домашних вязаных носках выскочил через черную дверь на кухне. Пригибаясь, обежал веранду, взобрался на крыльцо, обулся, схватил куртку и – что есть мочи. Алёша остановился, когда ельник закрыл от него деревню, и перевел дух.
- Как я испугался, - вылез из рюкзака Арлекин. – Представляешь, если бы он узнал, кто тебе Вадим.
- Ага! А вдруг он за нами погонится?
Арлекин прислушался.
- Нет. Все тихо.
День был теплым, накрапывал легкий дождь. Но не одолел Алёша и полпути до соседней деревни, как задул сильный ветер, гоня низко серые тучи, и дождь разошелся уже не на шутку. Нужно было срочно где-то спрятаться. Алёша заметил заброшенную сторожку недалеко от дороги и побежал. Кто и когда построил здесь эту будку, неизвестно. Внутри было грязно. Окно разбито, на стенах – надписи и копоть от потушенных сигарет. Но крыша цела и даже есть две скамьи. Алёша сел и стянул рюкзак, Арлекин выбрался и пристроился рядом. В дверь было видно, как дождь серой пеленой закрывает ельник.
- Мрачно здесь, - наморщился Арлекин.
- Может, дождик быстро пройдет?
- Скорей всего. Это осенью дожди длинные – ни конца, ни края. Давай пока почитаем!
Он вытащил из рюкзака книжку про Муми-троллей, и Алёша, вздохнув, начал читать. Так было легче: сказка уводила от холодной сторожки и неизвестности. Поэтому неудивительно, что он зачитался и поднял глаза от книги только, когда стемнело.
- Ой, я и не заметил, столько времени прошло. Как холодно!
- Ага, - поежился Арлекин. – Но дождик закончился.
Они выглянули из сторожки, Арлекин ловко забрался на тоненькое деревце, ростом не выше Алёши, растущее рядом с дверью, и уселся в развилке ветки. На улице было чуть светлее, но сумерки сгущались с каждой минутой. Алёше стало страшно.
- Куда же мы теперь? – прошептал он.
Арлекин молчал.
- Ну, придумай что-нибудь, ты же столько путешествовал, - попросил Алёша. – Столько всего повидал!
- Не знаю, - промямлил Арлекин. – Ничего не придумывается. Может, здесь останемся?
- Да мы замерзнем! Смотри, как похолодало.
- Тогда пойдем. Шли же мы все это время.
- Куда? Уже ночь скоро. Обратно в Розановку нельзя.
- Давай вперед, к другой деревне. Попросимся куда-нибудь на ночлег.
- А если не пустят? Вдруг этот Виталий уже искал там меня и рассказал, что я – обманщик?.. Слушай, а давай позовем на помощь твоих друзей – эльфов!
Арлекин замялся:
- Понимаешь, я..ээ… как бы сказать… Они не придут.
- Почему? Ты их чем-то обидел?
- Нет. В общем, я… Сказал неправду. Просто пошутил, чтобы повеселить тебя. Я никогда не видел эльфов.
- Но ведь ты много путешествовал!
- Ну… На самом деле, я очень хотел путешествовать. Очень. И я так часто придумывал путешествия… Понимаешь книжный шкаф (а он мой настоящий друг!) рассказывал много историй про разные страны, я так хотел попасть туда.
- А когда тебе Туве Янссон читала книгу про Муми-тролля?
Арлекин закашлялся и ответил тихо:
- Это, в общем-то… Мама Дани читала нам книжку, но так хорошо, что…
- Ты все наврал мне?!
- Не все! Я просто хотел, чтобы тебе было со мной интересно, я очень хотел друга, мне было так одиноко.
- Ты врал мне! Все это время? Ты все выдумал – никто меня не ждет. Нигде не ждет! – из глаз Алёши брызнули слезы, сдавило горло. – Никому я не нужен! Никому! Это ты все придумал! Зачем? Зачем ты наврал?
Он разрыдался. Арлекин хотел что-то сказать, но Алёша замотал головой:
- Не хочу тебя больше видеть! Уходи! Нет-нет-нет!
Он схватил рюкзак и побежал. Рыдания душили его, слезы мешали видеть. К тому же дорога была ужасно скользкой. Подтаявший снег замерз и превратился в лед. Поскользнувшись, Алёша упал и заплакал еще сильнее. Он никак не мог остановиться: ему было так жалко себя, и маму с папой, которых больше нет, и так жутко, пусто было и одиноко, что он обернулся посмотреть – не бежит ли Арлекин за ним. Но тот по-прежнему сидел на дереве. Алёша с трудом поднялся и пошел обратно. Уже стемнело, но на белом поле хорошо была видна и сторожка, и дерево.
Арлекин не пошевелился, когда он подошел.
- Послушай, - сказал Алёша. – Пойдем… Уже поздно, надо что-то придумать.
Арлекин молчал. Алёша протянул руку – тот не пошевелился, снял с ветки – Арлекин куклой повис в его руке. Мальчику стало жутко. Он потряс легонько друга, но тот никак не отреагировал.
- Очнись! Прости меня… Арлекин, мне страшно!
Резко подул ветер. Расстегнув куртку, он спрятал Арлекина за пазуху и опять выбрался на дорогу. Алёша старался идти осторожно и не думать о том, что он теперь совсем один – ночью в поле. Вот ведь странно: чем мог помочь ему маленький Арлекин, если бы вдруг что-то случилось? Но пока он был живым, Алёше совсем не так было страшно. Он покосился на темный ельник, и вдруг показалось, что там сверкнули глаза. Волки?!
Он повернулся и побежал по полю к деревне. А мороз все крепчал. Корка твердого наста покрывала снег. Она трещала и лопалась под ногами. Алёша проваливался и спотыкался чуть ли не на каждом шагу, так что скоро устал. К тому же варежки он забыл, и руки болели от холода. Он все брел и брел, боясь оставаться на одном месте. Впереди показалась роща. Алёша подумал, что среди деревьев ветер не будет так сильно дуть, и он сможет чуть-чуть отдохнуть. На небе рассеялись тучи, и выглянула луна. И тут до слуха Алёши долетел какой-то странный шепот. Он поднял глаза.
Деревья, по которым днем стекал дождь, теперь покрылись коркой льда. Каждая веточка была закована в прозрачный панцирь. Под этой тяжестью они наклонялись, качаясь на ветру и позванивая, как огромные хрустальные люстры. Деревья блестели в лунном свете, но их звон и шепот были такими странными, что Алёша в ужасе побежал дальше.
Ноги едва слушались его, в ушах шумело, что-то больно кололо в груди. Он уже видел крайние дома деревни, когда понял, что идти больше не может. Если бы он не испугался этих глаз в ельнике и не выбрал дальнюю дорогу…
- Помогите! Помогите! – но голос звучал так слабо, что Алёша сам едва слышал себя.
Падая, часто на четвереньках, он все же добрался до углового дома, где тепло светилось окно на втором этаже. В горле пересохло, и кричать он не мог. Алёша дернул калитку – закрыто. Тогда он начал стучатся, ведь за забором может быть собака, она залает. Но никто не откликнулся. Алёша еще несколько раз стукнул в калитку, и опустился на снег. Он вдруг очень устал. Можно просто закрыть глаза и пару минуточек отдохнуть. Если набраться сил, он сможет крикнуть, постучать сильнее. Алёша закрыл глаза и расслабился, скользнув в поджидавшую его темноту…
Было тепло и мягко – это первое, что он понял. Ныло все тело, и першило в горле. С трудом разлепив глаза, Алёша увидел залитое светом окно с легкими кружевными занавесками, а перед ним – комод, на котором сидел Арлекин. Увидев, что Алёша проснулся, он перекувырнулся и встал на голову.
Алёша хотел сказать, как он рад, что Арлекин снова живой, но сон, мягкой периной накрыл его с головой.
Когда он проснулся в следующий раз, болела голова и глаза, так что он решил не открывать их. Тем более что рядом разговаривали взрослые.
Мягкий мужской голос сказал:
- Не волнуйтесь, ему уже лучше. Все страшное позади.
- Спасибо, Николай Михайлович. Как я перепугалась, когда муж нашел мальчика у калитки. Мы думали, он умер! А когда расстегнули куртку, нашли Данину куклу – этого Арлекина.
- Мне внук все уши прожужжал про мальчика Алёшу и его удивительную игрушку. Он головой ручается, что кукла умеет разговаривать!
И мужчина рассмеялся. Алёша хотел сказать, что Арлекин и правда умеет разговаривать, но закашлял. Тотчас на лоб ему легла прохладная рука – так же мама делала, когда он болел. Чувствуя, что опять уплывает в сон, Алёша прошептал:
- Мама…
- Тише, Лёшик, тише…
Кто-то прыгал на его животе. Алёша открыл глаза и увидел довольное личико Арлекина.
- Проснулся, соня?
- Привет, - горло болело, но в остальном он чувствовал себя здоровым.
- Я уже измучился от нетерпения! Как ты нашел дом?
- Никак. Я сам ничего не помню. Шел, шел, а потом – все.
- Чудеса! И я очнулся здесь. Смотрю – вот это да. Ты ведь понял? Это дом Дани!
Тут в соседней комнате послышались взволнованные голоса. Алёша как будто узнал их.
- Кто там?
- Ах, да, забыл сказать. Тут столько всего произошло, пока ты спал! Доктор, который тебя лечил – это дедушка Саши. Как только он понял кто ты, тут же дал знать Насте и Андрею. Они приехали час назад!
- Кажется, проснулся, - сказали за дверью.
Арлекин тут же обмяк, Алёша едва успел его подхватить. А дверь в комнату открылась и вошел папа Дани. Как-то неуверенно улыбнулся, хотел, видимо, заговорить, но сзади уже теснили, и он пропустил остальных. Саша с радостным воплем бросился к кровати и, несомненно, повис бы на Алёше, если бы не дедушка, подхвативший его на лету; за ними прошли Настя и Андрей, розовощекие от мороза. Но Алёша, как будто и не видел их. Он смотрел только на остановившуюся у порога женщину. У нее был тревожный и несколько растерянный взгляд, как будто она боялась, что Алёша сейчас исчезнет.
Но это длилось лишь пару минут. Мама подошла к кровати, села на краешек и накрыла ладонями руки Алёши, в которых устроился лукаво улыбающийся Арлекин.