Тяжелейший для меня год!
Жил я по-прежнему во флигиле, который сдавала моей семье одинокая старушка. Дети её имели свои семьи и свои дома, и изредка навещали её. Она не жаловалась на теперешнюю жизнь, но как-то перед новым годом сказала, что ей очень нас жалко.
- УхОдите на работу с темнотой и возвращаетесь, когда уже темно. Жизни не видите. Вот я в молодости до революции жила в станице и работала на деревенскую общину, пасла гусей, собирала их яйца. Лето поработаю, и живу всю зиму на заработанные деньги. И на одежду новую и на еду хватало.
Замуж вышла в семью, где было пятеро сыновей. Семья считалась зажиточной потому, что у неё было пять коров и три лошади. Жили хорошо потому, что все работали. Но пришла советская власть, и отняли у них двух лошадей и три коровы. Конечно, отец мужа возмущался и стал жаловаться районному начальнику. Ведь трое сыновей уже имели свои семьи и фактически в доме жили четыре семьи. Так, чтобы не возвращать нам отнятое, нас объявили врагами советской власти и решили выслать в Сибирь.
Соседи предупредили нас, и мы с мужем ночью бежали в Ростов. Здесь выкопали землянку и жили в ней три года, пока этот флигель не построили. А потом и дом саманно-набивной.
Я слушал её и думал свои мысли, которые были не очень оптимистичные. Мне нужно было целыми днями заниматься работой, а приходилось массу времени тратить на домашний быт. Моя жена свалила всё на меня.
И тогда я принял твёрдое решение! Я настоятельно предложил ей пожить пол года у её родителей, пока я не защищу диплом, который был для меня наиглавнейшей целью. Ведь я поступил в Ереванский Политехнический институт в 1966году. Ни разу меня не отчисляли, а заканчивать приходилось в 1977году.
Конечно, два года армии. Но три раза я учился на втором курсе. Ведь мне пришлось учиться в трёх институтах. И каждый раз, переводясь в другой институт, я терял год.
И вот теперь только одна мысль «сидела» в моей голове: «Надо успешно защитить диплом!».
Моя жена год назад защитилась в своём техникуме, поэтому я отправлял её к матери, понимая, что в родительском доме ей будет привычно и спокойно. Так всё и получилось…
Я мог бы тоже прийти к своим родителям жить, чтобы не заботиться о своём быте. Но
мне было спокойнее жить одному. И большую часть времени так и было. Основное время я работал в НИИ, там и питался. В столовой можно было завтракать, обедать и ужинать, и готовили там неплохо, да ещё и дёшево. Комплексный обед из трёх блюд стоил 60 копеек. Был ещё и буфет, где всегда можно было купить некоторые продукты для дома, даже такой дефицит, как сыр и колбасу.
Но если каждый год родители жены присылали нам из Гуково машину угля, то на эту зиму они ничего не прислали, ведь их дочь была теперь с ними.
А зима хоть и наступает у нас достаточно поздно и не сильно морозная, но с наступлением холодов я стал испытывать дискомфорт.
Немного угля оставалось с прошлой зимы, и я протапливал печь. Но я приходил домой поздно, надо было освободить печку от угольной золы и растопить. За день флигель промерзал почти до наружной температуры, и растопленная печь нагревала воздух только к утру. Поэтому я ложился спать одетый и в шапке ушанке.
Утром я быстро завтракал и бежал на работу, где писал диплом.
Нам не разрешали выносить с собой материалы диплома. Более того, надо было зарегистрировать все рабочие тетради и чертежи в первом отделе и сдавать их вечером под роспись в секретный отдел, а утром получать для дальнейшей работы.
Но тема моего диплома не была связана с военной тематикой. Она была из области электроники для народного хозяйства, с медицинским профилем. И я не стал её регистрировать в первом отделе. Более того, когда через полтора месяца у меня не осталось угля, и мне пришлось перейти жить к родителям, я вынес все материалы домой и писал диплом там.
Когда об этом узнал зам. директора по режиму, он пришёл в бешенство и потребовал, чтобы я немедленно вернул всё в институт и сдавал мои материалы в «секретку». Я категорически отказался. Тогда он заявил, что у меня не примут диплом.
Сила была на его стороне. И я знал, какой это гадкий человек, но упрямо не хотел идти у него на поводу, хотя трое наших студентов выполнили его требование.
Руководителем моего дипломного проекта был назначен молодой парень близкого мне возраста, и мы с ним подружились.
Это был перспективный инженер в лаборатории разработки аппаратуры для народного хозяйства. Светлая голова, он увлечённо работал в своей области знаний и многое мне дал во время написания моего диплома.
К сожалению, через год он трагически погиб.
Но диплом мой был готов к защите и в один из июньских дней вся наша группа «мандражила» в коридоре, ожидая вызова на комиссию.
Меня вызвали где-то в середине. Я был уверен, что защищу хорошо, но всё равно нервничал.
На доклад отводилось 10-15 минут. Я докладывал ровно пятнадцать. Разложил весь свой проект «по полочкам». Комиссия долго молчала, не зная, какие вопросы задать, ведь я уже подробно всё рассказал, пока секретарь парткома не стал задавать какие-то дурацкие вопросы, не относящиеся к диплому вообще.
Я не понял вопроса и растерялся, а он задал ещё один дурацкий вопрос. И тут выручил меня председатель комиссии. Он сказал, что вопросы нужно задавать по теме диплома и задал мне последовательно два вопроса и закрыл тему, сказав, что диплом получился очень обширный. Можно было ограничиться и половиной информации. А в таком виде диплом тянет на кандидатскую диссертацию. Поэтому мне нужно сохранить все эти материалы и расчеты, отучиться у них в аспирантуре два года и, немного доработав и расширив тему, защитить кандидатскую.
Все стали поддакивать, говорить, что диплом заслуживает отличной оценки. Но секретарь парткома сказал, что я не ответил на его вопросы и заслуживаю не больше четвёрки.
Я вышел в коридор и стал ждать остальных. А тут появился зам. директора по режиму и увидел меня. Оказывается, он был членом комиссии и опоздал. Увидев меня, он сказал: «А вы не зарегистрировали свой диплом в «секретном» отделе, поэтому я вам не позволю защищать его».
Настроение у меня упало, но ребята поддерживали меня, как могли. А я стал готовиться «к бою».
Не помню, сколько мы ждали, пока комиссия закончила приём. Но вот нас позвали в аудиторию и зачитали оценки за диплом. У меня был «мандраж» пока зачитывали результаты, ведь моя фамилия по алфавиту шла последней.
Только потом я узнал, что борьба за меня шла сильная, но, несмотря на аргументы зам. директора, мне повезло, что я до его прихода успел защититься. Однако по его настоянию мне поставили за диплом тройку!
Было обидно, но в дипломной корочке оценка не записывалась. Когда через неделю я её получал в Таганроге, в канцелярии, все интриги вспоминались уже отдалённо и почти равнодушно. Ведь главное, ради чего я столько лет боролся, я достиг!
К сожалению, коллектив нашей группы к этому времени совсем распался. Никто не проявил желания фотографироваться «на память». Только некоторые собрались в ресторане, чтобы «отметить» такое радостное событие. А я поехал в Гуково радовать свою жену.
Но у родителей её не оказалось. Они сказали, что она у двоюродного брата, который празднует день рождения.
Я знал, где он живёт и уже через час стучал в его дверь. На удивление дверь открыла моя жена.
- А ты чего приехал? – спросила она, и я удивился такому вопросу.
- Странно, я приезжаю к своей жене, а она задаёт мне такой дурацкий вопрос. Может мне уехать обратно?
Но тут подошёл её брат, увидел меня и обрадовано потащил меня за стол.
Праздник шёл своим чередом, и окружающие не замечали наших с женой напряжённых отношений. Вечером все пошли в клуб на танцы, а ей пришлось вернуться со мной в дом родителей.
Я рассказал ей, что защитил диплом и теперь хочу забрать её с дочкой обратно в Ростов. Она была недовольна, ведь она уже устроилась здесь на работу и ей не хочется возвращаться.
Я чувствовал, что семья рушится, и я для укрепления семьи предложил ей поехать на Чёрное море. Тогда я ещё не знал, что произошла измена, и она настроена уйти от меня.
Но моё предложение ей понравилось. И через две недели мы поехали в Сочи.