ЧУДАКИ ИЗ КАМЕШКОВА
Отряжая собкора в первую сюда командировку, главный напутствовал:
- Район этот небольшой, наверное, самый маленький в области, но сложный. Шебутной такой, не почину, район. Населения и пятьдесят тысяч не наберется, промышленность никакая, разве только сельское хозяйство еще держится. Зато криминал… постреливают там, как в Чечне. Откуда знаю? Сам камешковский. Сестра с семьей по сей день здесь живет. А муж у нее… Услышишь про Блина – вот это он. Ну да разберешься. Я тебя на всякий случай застраховал на сто миллионов. Так что ты у нас единственный застрахованный – можешь гордиться. Но если сомнения какие…
- Да какие могут быть сомнения, если единственный застрахованный, - отшутился собкор. – Завтра же и поеду…
Как-то в электричке от одного из попутчиков услышал он такое: «Если Камешки не город, то и Волга не река». Пробормотал это попутчик, ни к кому, вроде не обращаясь, и вышел на платформу. Ничего, казалось бы, особенного, но всякий раз с тех пор, проезжая мимо, он непременно вспоминал эту прибаутку.
Безобидная вообще-то. Хотя кому-то, возможно, покажется и наоборот. Некоторым аборигенам, например, которые без юмора.
Он вот почти полвека по соседству прожил, а ничего, кроме прибаутки этой, про Камешково и не знал. Другие и дольше живут, а тоже ни черта о соседях не ведают. Он, между прочим, даже про соседа по огороду – забор у них общий – ничего толком не знает. Знает, что Юркой зовут, куда-то работать ходит, иногда в бане, в парилке встречается и – все. Да, еще собака Юркина, Кабыздох, к нему на огород по нужде бегает. Вот понравилось ей – она и бегает.
А что там, в Камешках в настоящее время делается, его вместе с Юркой и его собакой в упор не интересовало. Знает, что есть такая платформа – Камешково, а в просторечье Камешки. Автобусную станцию из электрички видать недалеко, а на горе церковка непритязательная, до сих пор безголовая, но с лесами вокруг барабана – видно, реставрируют. Скоро, может, и «луковку» насадят.
Позади церкви, тоже на верхотуре, какое-то мрачно-бордовое корпусино – наверняка какая-нибудь чесучильно-прядильная фабрика Саввы Морозова. А там, ясное дело, одни бабы работают и Ниловна наверняка тут, которая из романа Горького «Мать». И Павел… кем он там числился? Хотя сейчас, наверное, и не работают совсем, как ивановские ткачи…
Еще накануне редактор говорил, будто доведенные до отчаяния прядильщицы и ткачихи из Камешек… (или Камешков?), камешковщицы, в общем, решили акт неповиновения произвести и покласть свои отощавшие тела на рельсы, ведущие через Камешково прямо из Москвы в Нижний самый Новгород. Взамен президента. Чтоб ему пусто было!
Однако в районной администрации, когда он у замглавы об этом спросил, тот ажно глаза выкатил:
- Да я от вас впервые такую страсть и слышу. Никто и ничего у нас класть не собирается, хотя живут, конечно, не богато. Даже трудно живут. Но давайте мы с вами об этом потом основательно поговорим. Мне сейчас ехать надо, срочно. В Сергеиху, а потом на Володарку, а вернусь…
Когда он вернется, бабка надвое сказала. Стало быть, знакомство с городом, который «то и Волга не река», придется самостоятельно, без поводыря и гида осуществлять. Не зря же сюда в автобусе шкандыбал, на билет разорялся. До обратного-то – что автобуса, что электрички, - еще о-го-го.
Собственно, с автобуса и началось его знакомство с Камешками. Вернее, с его обитателями.
Когда садились в Коврове, автобус не то чтобы битком, но все сидячие места были заняты. Рядом с ним присел молодой такой паренек, с открытым, как говорится, русским лицом и ясными глазами. Сидели рядом, про свое думали.
Доехали до Брызгалова – это, оказалось, уже Камешковский район, - и садится тут враз целая ватага старушек. За какой надобностью они в Камешки ехали, бог весть. Может, в ту самую церковь, на службу? Вокруг Брызгалова-то никакого прихода не видать. Хотя и не в этом дело. А дело в том, что этот молодой, который с открытым лицом, едва старушки зашли, вдруг поднялся и едва не силком усадил одну из них на свое законное место. Как она ни смущалась, как ни отбояривалась: «Сиди, милай, чай, всем посидеть хотца, а ты молодой ишшо, ишшо настоишься, а нам тут недалеко…», - парень, однако, настоял да еще и выговорил. Дескать, разве хорошо вот так, когда пожилые женщины стоят на своих слабых ножках, а он, молодой и другие некоторые будут задами диваны в автобусах протирать. Хоть и восьмое марта уже прошло. Ну, не чудак ли?
Пришлось и собкору подняться и упросить на свое место другую бабушку.
Которая вообще-то не очень сопротивлялась. Дурной, говорят, пример заразителен. Однако ему стало приятно, хотя сидеть, конечно, приятней было. И он спросил того, с открытым лицом, откуда он родом. И который с открытым лицом, почему-то смутился слегка и сказал, что из Камешков. А после он еще подсказал собкору, на какой остановке тому выходить, чтобы скорее попасть в районную администрацию…
- Вам, должно, именно в районную надо. Тут у нас и городская есть. Там еще редакция местной газеты. Так они в другом месте, ближе к вокзалу…
В районной администрации, которую все на старый лад именовали исполкомом, на стене висели портреты кандидатов в новую власть. А вокруг толпились ответработники и обсуждали вывешенные лица.
- А этот шельма как сюда затесался? – спросил один ответработник, указывая на симпатичную личность местного лидера ЛДПР. – И ведь пройдет наверняка.
- Пройдет, - подтвердили другие работники, но, кажется, с сожалением. Чудаки, они не понимали своего счастья…
Когда замглавы администрации отбыл по срочным делам, собкор пустился знакомиться с городом, решив начать с магазинов и рынка. Но тут под руку подвернулась биржа труда, и он зашел.
Однако – не повезло. Ему не повезло. А им-то как раз наоборот. Они переезжали в новый дом – расширяются, значит. А когда биржа труда расширяется и живет все лучше, можно было легко сообразить, как хорошо живется ее пациентам. И прочим гражданам в целом.
Одним словом, знакомство состоялось шапочное. Хотя сначала его хотели тут «отметить». Вид его, что ли, им соответствующим показался?
Однако собкор отмечаться не стал, а пообещал в понедельник их с новосельем поздравить. И все почему-то были этому рады. Тем более, что у биржевиков наступил обеденный перерыв.
Обед был и на фабрике им. тов. Я.М.Свердлова, мрачный корпус которой виден из вагона электрички. Впрочем, на ф-ке им. тов. Я.М.Свердлова был не просто обед. Она вовсе не работала, хотя, как можно было догадаться, являлась тут центром основополагающим, градообразующим, вокруг которого все должно было вертеться. Однако никто тут не вертелся. Даже никакого начальства поблизости не наблюдалось. Только у входа в заводоуправление (или как оно тут называлось?) стояла какая-то довольно нестарая женщина и во весь голос кричала какого-то Ромку.
- А вы местная? С этой фабрики? – нарушил ее средоточие собкор.
- Да, местная, - как-то неласково ответила женщина. – Только мы сейчас не работаем.
- И давно.
- Давно и надолго. Месяцами не работаем. За минималку. Раз в месяц придет вагон с сырьем – за неделю переработаем и снова отдыхать. Замучились с отдыхом.
Вот чудаки – от отдыха замучились.
- И как же вы, замученные, живете-то?
- А черт его знает. Как-то живем. Как и на других фабриках – на Карла Маркса, на Володарке. Весь район так живет. Как будто.
Разговор не клеился. Собкор извинился и, спросив, как найти рынок, двинулся по указанному курсу.
Рынком все это можно было назвать только условно. Несколько неказистых палаток, расставленных кое-как, да в таком же беспорядке разбросанные открытые лотки со снедью. Покупателей вокруг было едва ли больше, чем торговцев.
«Да, не восточный базар, - подумал себе собкор, без всякого энтузиазма разглядывая прилавки. – Нечего, и, видимо, не на что». – И вдруг услышал со стороны:
- Блин-то еще не появлялся?
- Самого не видала. Да и «блинчиков» пока тоже.
- Может, не явятся сегодня? А то у меня пусто как на грех.
- Как же, не явятся. Пятница сегодня, да крайняя. Погоди, с минуты на минуту подрулят.
- А что у вас по пятницам? – обратился собкор к говорившим.
Торговки, молодые еще девчонки, обе в китайских пуховиках, только разного цвета, переглянулись и смолкли, приплясывая у своих лотков с овощами и фруктами. Нетрудно было догадаться, как они ждут – не дождутся Блина с «блинчиками» и кто есть ху.
«Любопытно, они с «калашами» наперевес ходят или их знают в лицо? – подумал собкор. - И почему, кстати, вокруг ни единого мента? Может, именно потому?»
Ему захотелось дождаться, понаблюдать, только когда это будет, если будет вообще? Да и не угодить бы «под раздачу»? Редактор не зря предупреждал. И застраховал… «на всякий случай».
«А может, в РОВД дойти – где оно тут? Редактор говорил, начальник там – мужик толковый. Как бишь его? Самсонов, кажется? Хотя… не все же в один день. Пусть нынче будет ознакомительный вояж. Глаза и уши при тебе – смотри и слушай. И под раздачу не суйся».
И он пошел с рынка.
Санаторий-профилакторий ф-ки им. тов. Я.М. Свердлова работал на полную катушку. Собкору даже захотелось побеседовать с его главным врачом, но живая очередь перед кабинетом вряд ли возрадовалась бы, если бы он полез со своими беседами мимо нее. Пришлось передумать и пуститься в городскую администрацию, которая была то ли в подчинении у районной, то ли просто рангом пониже.
По пути подвернулись несколько магазинов – жить, конечно, можно, если деньги есть. Ананасов, правда, не было видно, обходятся без ананасов. Но бананов навалом, хотя почему-то все зеленые. Трое мужиков при нем взяли пару штук – закусь, сказали, отменная.
- Не хочешь? – красноречиво подмигнул один из троицы ему.
- Я за рулем, - не сморгнув, соврал он, и те, не настаивая, отправились за угол.
На самом почетном в городе месте почетный гражданин всех городов и весей без сна и устали с характерным прищуром бдил с высокого постамента. Вокруг него несли почетный караул суд с прокуратурой, очаг культуры и неполная средняя школа №2. Увы, вся эта красота из проходящей электрички не наблюдалась – недоработали в должное время ответственные работники. Наверное, их тогда не пожаловали.
В городской администрации тоже было время обеденного перерыва, зато его приютили коллеги из районной газеты «Знамя». Включили, чтобы ему не было скучно, телевидение и дали почитать свои газеты. И он заочно познакомился с главой города и знал теперь, о чем станет с ней (это была, судя по фотографии в газете, весьма приятной наружности женщина) говорить при будущей встрече. Увы, в этот день она не появилась. Даже когда закончился перерыв.
И он отложил приятную встречу.
Обратно ехал в электричке.
В вагоне, где он примостился, было всего четыре человека. Включая его. Пятой была совсем молоденькая девушка, которая едва успела к отходу поезда и, видимо, не успела взять билет. Поэтому она всю дорогу до Коврова простояла в тамбуре. Наверное, думала, что в тамбуре за безбилетный проезд штраф будет меньше. А может, вообще не оштрафуют. Так, видимо, думала. Чудачка. Из Камешков…