Данный рассказ представляет собой один из отрывков будущего романа, в основе которого - фамильное проклятие рода князей Юсуповых (и сама героиня, и её история - вымышленная).
По мрачному небу носились взлохмаченные чёрные тучи. За окном беспрестанно грохотало. Толстые ветки вяза отчаянно колотили в стекло, будто прося о помощи. Распахнув ставни, ветер ворвался в комнату и потушил свечи.
- Гроза надвигается, - задумчиво пробормотал молодой человек. Поднявшись из-за стола, он подошёл к окну и плотно закрыл ставни. Направился к камину. Затеплил лучину, зажёг свечи. Комната вновь озарилась неярким светом. На вид незнакомцу можно было дать лет двадцать с небольшим. Тонкие черты лица выдавали весьма благородное происхождение. Лишь крупный мясистый нос да брезгливо изогнутая складка губ портили внешность этого достойного представителя дворянского рода. Вернувшись на своё место, молодой месье взял в руку перо. Но мысли, по-видимому, так и не посетили его. Вернее, посетили, но совсем не те, что он стремился отразить на доселе не тронутом листе бумаги. Он снова встал и прошёлся взад-вперёд по комнате.
- Проклятый малолеток! Он ещё узнает, что значит связываться с графом де Руа!
На столе лежал пистолет. Незнакомец взял его – привычным, уверенным жестом. Вскинув руку, пальнул по висевшей на стене мишени. Наугад, почти не целясь. Пуля вошла в самый центр круга.
- Отличный выстрел, - удовлетворённо хмыкнул он.
Перезарядил оружие. Ещё раз спустил курок. Выстрел был точный - в то же самое место. Граф ухмыльнулся, будто воображая на месте мишени будущего противника.
- Вот ведь мерзавец! – за сим последовало несколько грубых ругательств.
От вспыхнувшей молнии стало светло как днём. Чёрный небосвод раскололся на части. Над головой что-то взорвалось - будто не меньше пяти десятифунтовых пушек выстрелили одним залпом. Скинув сюртук, молодой человек остался в жилете и белой рубашке. Вновь сев в кресло, он принялся нервно покусывать кончик пера.
«Моему будущему тестю, досточтимому месье Жилю де Боннетруа», - неровные буквы размашисто разбегались по белому полю.
- Нет, не то…
Нервно скомкав бумагу, незнакомец бросил её в камин. Прицел был точен – ненаписанное письмо скорчилось в языках пожиравшего его пламени.
Он снова встал и приблизился к окну. Сверкнувшая молния вновь осветила комнату.
- Завтра в двенадцать. Рядом с Гревской площадью. На саблях. Наглец проклятый! Даже имени настоящего не назвал. Жиль Джанис… Разве так могут звать дворянина?
Чёрная фигура всадника галопом неслась по пустынной дороге. Закутавшись в плащ, незнакомец прильнул к крупу. Миновав холмистый перелесок, выехал на равнину. Вскоре вдали показалась высокая каменная стена. Густой плющ обвивал её от земли до зубцов на самом верху. Всадник бросил поводья и спешился.
- Домой, Шаки.
Лошадь вскинула голову и тихо заржала. Всадник похлопал её по взмыленному боку. Вспышка молнии осветила бледное молодое лицо.
- Ступай, ступай.
Развернувшись, животное вновь заржало и неуверенной рысью направилось назад. Всадник подпрыгнул, вцепился в стебли плюща и подтянулся на руках. Движения его были ловки и точны. По-видимому, манёвр сей был для него вполне привычен. Тесно прижавшись к стене, незнакомец начал подъём. Время от времени он замирал, прислушиваясь к раздававшимся вокруг звукам. Но приближающаяся гроза распугала всё живое в округе. Достигнув верхней площадки, всадник отряхнулся и взглянул на дорогу. Тёмный силуэт лошади быстро удалялся прочь. На мгновение замерев на месте, он пригнулся и, крадучись, начал продвигаться вперёд. Снова вспышка молнии. Чёрная фигура скрылась за каменным выступом стены. Выждав немного, незнакомец продолжил путь. Но вот и внутренний край. Вцепившись в плющ, он спрыгнул вниз и повис между толстыми стеблями и стеной. Укрывшись за густой порослью, начал спускаться вниз.
- Похоже, плющ посажен именно для таких случаев, - пробормотал он.
В замке было тихо. Обитатели мирно спали, не замечая непрошеного гостя. Добравшись до одного из окон третьего этажа, легко толкнул сапогом окно. Оно тотчас поддалось. Видимо, внутри его давно ждали. Повиснув на руках, незнакомец соскользнул внутрь и упёрся ногами в дощатый стол. Комната была настолько мала, что скорее напоминала келью или жилище отшельника, чем опочивальню. Помимо стола, в ней умещалось лишь узкое ложе и небольшой шкаф. Незнакомец запер щеколду и плотно задёрнул занавеску.
- Хорошо, что завтра воскресенье, - пробормотал он. – Утром заедет Жиль, а потом... Потом переоденусь у себя и в двенадцать будем на площади.
Ветер срывал трепещущие листья плюща, будто укоряя за помощь незваному посетителю. Молния расколола чёрное небо. Дождевые струи хлестанули наотмашь. Начался ливень.
- Ещё немного, и заметили бы, - шепнул он себе под нос. – Наверняка их гроза разбудит. Надеюсь, слуги позаботятся о девчонке.
По-хозяйски усевшись на ложе, незнакомец расстегнул рубашку. За дверью раздались шаркающие шаги.
- Ночной обход. Нечего сказать, вовремя…
Подкравшись к двери и убедившись, что защёлка плотно задвинута, он напряжённо прислушивался к удаляющимся голосам…
Дождь отчаянно барабанил по крыше. Гром затихал. Гроза отступала. На востоке забрезжила тонкая полоска света. Граф де Руа всё ещё ходил взад-вперёд по комнате и бормотал:
- А бабёнка ладная, норовистая кобылка. Хорошая любовница была бы. Жаль только, визг подняла. Даже позабавиться не успел. А потом ещё этот малолеток Джанис… Нет, лучше бы на пистолетах. Первый выстрел мой, и всё кончено.
Граф сел. По-видимому, текст письма уже сложился в его мозгу. Окунув перо в чернила, он наконец-то принялся писать.
«Досточтимому месье Жилю де Боннетруа, моему другу и покровителю. Сегодня ровно в двенадцать я буду иметь удовольствие скрестить саблю с нахальным юнцом по прозвищу Жиль Джанис. Причины дуэли объяснять не могу. Уверяю, они весьма серьёзны. В случае моей гибели на поединке я не смогу исполнить данное Вам обещание, касающееся моего брака с Вашей дочерью, мадемуазель Софи. Буду премного благодарен, если сочтёте за честь присутствовать на поединке. Моими секундантами будут хорошо известные Вам люди».
Последний раз обмакнув перо в чернила, граф поставил размашистую роспись и взглянул в окно. Мрак постепенно рассеивался. Подозвав слугу, он передал ему письмо и плотно закрыл дверь.
- Светает, - пробормотал он, задувая свечи. – Надо поспать немного.