Светлой памяти Госпожи Веры посвящается
Из серии Родительские игры
Дождливый день
– Что делать будем? – Катя посмотрела в окно. – На улице буря, свет погасили, телевизор не работает, аккумулятор на ноутбуке сел, дети у бабушки, воспитывать некого. - Дима, ты муж или не муж?
– Время детское... Давай, хоть в карты поиграем! – Дима предложил пари: если Катя проиграет, то он возьмет фотоаппарат, а она будет позировать.
– Совсем голой? – спросила Катя.
– И голой тоже! Я твои фотографии в журнал пошлю, а деньги пропью! - сказал он.
– Ну что, мысль неплохая. Толька в соцсети не выкладывай! Мне до сих пор мужика на работе говорят, что я хороша! Вот только что сделаю я в случае выигрыша? Твои фотографии ни один журнал не возьмет: голые мужики с животиками и залысинами спросом не пользуются! Придумала! Если же проиграешь ты, то тогда займешься уборкой в детской комнате!
– Это не честно! – ответил Дима. – там черт ногу сломит!
– Три партии! – строго сказала Катя. – Или пойдешь убираться без всяких игр! Сам распустил детей, делают все, что им в голову придет, а папочка только рассуждать о строгом воспитании силен! Теоретик!
"С тобой станешь теоретиком1" - Дима вздохнул и сел тасовать колоду.
Первую Дима проиграл, зато две вторые выиграл, но последнее слово осталось за супругой.
– Значит так, – решила Катя, – сначала мы, так и быть, поиграем в фотографа, раз ты сжульничал в карты.
– Я не жульничал!
– Ты еще возражать вздумал? Отлучу! Вопрос закрыт! А потом ты пойдешь убираться! А я, может быть, покормлю тебя ужином, если все успеешь сделать!
- А на сладкое?
- Посмотрим на твое поведение!
Фотограф и модель
Гостей супруги не ждали, и никто не мог им помешать. Мобильники они выключили, так как никто не знал, когда починят свет.
Дима повел ее в комнату детей и попросил расположиться поудобнее. Она сидела на диване, пока вставлял симку в цифровик и новую пальчиковую батарейку.
– Это не комната, а Мамаево побоище! – сказала Катя, разгребая себе место на диване. – Тут хватит тебе работать до утра! Батарейки хоть свежие?
– Конечно! Я их для пульта от телевизора держу в столе! Давай, разоблачайся! – приказал Дима, зажигая свечи.
– Ну, фотограф, лови кадр! – Она встала и расстегнула просвечивающуюся блузку, подарок мужа. Сняв ее, она предоставила Диминому взору великолепные груди, но пока они были все еще скрыты тоненьким полупрозрачным лифчиком, под которым вырисовывались соски.
- Быть моделью не так уж плохо! – Катя включила плеер, благо там еще не был разряжен аккумулятор.
– Танцуй и раздевайся. Медленно! – от такого зрелища Дима почувствовал, что начинает возбуждаться.
Катя повернулась к нему спиной, расстегнула лифчик и, развернувшись, освободила великолепные, тугие шарики.
– Улыбка! – Дима навел на жену объектив.
"У меня жена - порясающая женщина!" - Ему показалось, что жена действительно вошла в роль и теперь наслаждалась ею! Он ходил вокруг нее, говоря, какая она сексуальная и как она действительно похожа на настоящую модель с глянцевой обложки.
Стрип-денс
Она продолжала танцевать, а Дима вертелся вокруг, выбирая ракурс для съемки.
– Куда пошлем? В «Плейбой» или «Пентхауз?» – рассуждал он, но тут споткнулся от раскиданные игрушки и растянулся во весь рост.
– Ты не ушибся? – улыбнулась Катя. – Издержки профессии! Папарацци говорят, и не такой риск идут! Говорила я тебе, надо было начинать с уборки!
– В доме матриархат! - Вздохнул Дима, наводя объектив.
– Не нравится матриархат? Отлучу! – Отшвырнув ногой плюшевого тигра, жена стала исполнять танец живота. Дима щелкал фотоаппаратом, а Катя погладила себя по груди, тряхнула волосами и потянулась к пуговицам на джинсах.
Дима в бессчетный раз смотрел на раздевающуюся жену, но это зрелище не приедалось.
– Топлес возьмет журнал «Вне закокона!» За семьсот рублей! На коньяк хватит! – Она расстегнула их и повертела бедрами, расстегнув застежку. – Только надо мне нож, испачканный кетчупом!
– Нет, там редактор жадный! – вздохнул Дима. – Не купит!
– А может быть, в такой позе? – Катя начала двигаться на камеру, и джинсы медленно упали с бедер. – Неужели он не даст хотя бы на пиво?
Она непринужденно двигалась перед ним, теперь одетая в одни маленькие трусики.
Катя плавно покачивая бедрами, постепенно отходя в угол и стараясь не споткнуться о горы разного хлама, раскиданного по детской комнате.
Дима придвинул камеру как можно ближе к великолепной груди, щелкнул фотоаппаратом, прицеливаясь в живот и на бедра.
– А теперь – трусы! – попросил он.
– Ну, ты извращенец! Эротоман! Пожалуйста! – Катя улыбнулась, схватила узкую полоску и опустила их до самых колен. Она переступила через них, подцепила ногой и отбросила через всю комнату. – Но это уже даже для журнала «Максим» слишком откровенно!
Дима щелкал затвором вновь и вновь, любуясь грацией и красотой любимой женщины. Ища более изящный кадр, он попросил Катю повернуться лицом. В этот момент она показалась ему такой ранимой, беззащитной. Но Катя ранимой и беззащитной не была никогда. С раннею юности в паре она была ведущей, и наслаждалась ролью главы семьи, подавая себя уверенной, сексуальной женщиной.
– Солнышко, раздвинь ножки! – Дима обожал свою жену, впрочем, полным подкаблучником назвать его было нельзя.
Катя предоставила Диме потаенное сокровище.
В искателе оказался тоненький пушок на лобке. Увеличив приближение, он увидел розовый цветок.
– А дальше?
Ее рука опустилась, и Катя начала гладить себя в такт музыке. Это Диму необыкновенно возбудило, так, что он захотел принять участие в этом действии.
– А не может ли скромный фотограф… доставить модели удовольствие?
Конечно, Катя давно не была той юной выстрагивающей от робости девушкой, рискнувшей подарить Диме самое дорогое, что у девушки есть. Но красоты и сексуальности она не растеряла.
– Давно пора! – Катя немедленно дала разрешение. – Я думаю, что фотографы всегда соблазняют своих моделей! А чего ты ждешь? Особого пригашения?
Бедра Кати двигались в такт музыке, в то время как он ласкал ее сокровенное местечко. Она вздыхала, опрокинула голову, глаза были закрыты. Он подвинулся ближе к ней. Она чувствовала Димину близость, фотоаппарат оказался брошенным в груду игрушек. А Дима поцеловал цветок, спрятанный между восхитительных ножек. Она охнула, и закрыла глаза…
Через некоторое время, Дима предложил переместиться на кровать сына.
– Ну, ты орел! А ты еще в форме? – Катя быстро сбросила свои ноги с плеч Димы на пол и побежала в спальню.
Он двинулся за ней, неся камеру, хотя знал, что она вряд ли понадобится.
Катя вытянулась на животе на кровати.
– О, как прекрасна была эта попка. Муж бросил несколько взглядов на это сокровище и положил несколько подушек под ее бедра, тем самым подняв кверху, попросил раздвинуть ноги.
– Шлепать будешь? – спросила Катя. - Не согласна!
Иногда она позволяла мужу и такие игры, а иногда шлепала его сама.
– Нет! Пока – нет! Я хочу ее поцеловать! Игра, в которую они только что играли, уже забылась.
Дима влез на кровать, расположился поудобнее, и начал нежными круговыми движениями ласкать выпуклости. Руками он развел в стороны щечки попки и попробовал щель на вкус. Он нагнулся, чтобы почувствовать знакомый запах. Вдохнув, Дима просто опьянел, а Катя застонала от наслаждения.
– Больше терпеть не могу! Дима привычным за долгие годы совместной жизни движением взял штурмом бастион супруги.
– Орел! – Катя тряслась от возбуждения.
Она как будто от боли стонала и сотрясалась, и Диме нравилось эти звуки. Сейчас он был машиной любви. Его руки скользили по обнаженному телу, доводя Катю до высшей точки кипения. Минуту спустя Катя билась и корчилась в экстазе.
– Подожди! – Дима ласкал курчавую, голову и знал, что она сделает тоже для него.
Она была прекрасна. "Такой сексуальной она никогда не была при ночных или утренних развлечениях в спальне! – подумал Дима. - Апри свечах мы этим занимались только раз! На даче!" Тогда Катя, хорошенькая невинная девушка, уступила ему, хотя собиралась блюсти невинность до свадьбы!
– А я? – Катя приподнялась на локте, и облизнула губы.
Это было восхитительно. Дима только что мечтал о таких ласках, и жена поняла его с полувзгляда.
Много лет назад именно с такой игры они стали близки. Это оказалось вкуснее, чем Дима себе представлял. Тогда они немного подразнили друг друга, покусывая и посасывая горящие огнем местечки. Но, почувствовав усталость, они освободились друг от друга и лежали удовлетворенные, решив немного отдохнуть, а затем продолжить. Как мало они тогда умели! Но Дима был настойчив, а Катя еще не освоиа науки управления любимым мужчиной!
Сколько лет прошло, а игра не приелась: вот и сейчас Катя вошла во вкус и даже поперхнулась от усердия.
– Я так тоже хочу! – прошептал Дима.
Катя легла на спину, а он устроился над ней так, чтобы они могли одновременно ласкать друг друга. Дима расположился над ней, опустив голову к ее прекрасному цветку. Катя, знала, как можно разжигать силы супруга, но не доводить его до преждевременной разрядки. Кроме того, она по многолетней привычке делал так, как хотела сама, но обставляла все - как будто так хочет муж!
Последний штурм
– А теперь я хочу на боку! – Катя повернулась, подняла одну ногу, и Дима тут же воспользовался приглашением. Это была самая удобная полиция:
Катя начала сладко постанывать, и он почувствовал как напряглось ее тело, когда подступила желанна. При этом его мышцы напряглись, ладони сдавили груди а зубы лаково стиснули кончик уха.
– А ты, извращенец, действительно сфотографировал меня голой? – спросила она, немного придя в себя. – Пленку засвети!
– Конечно, нет! – – Дима ласково поцеловал супругу.
За годы супружеской жизни слово извращенец в устах жены казалось ему почти лаской.
– Там ты танцуешь одетой. Голую я тебя никому даже на фотографии не отдам!
Свет в доме включили в самый неподходящий момент.
Эпилог
«Права жена, дети совсем от рук отбились!» – думал Дима, разбирая завалы из одежды, разбросанные по спинкам стульев и кровати. Вот приедут – всыплю по первое число!» Дима жужжал пылесосом и рассуждал о том, что надо бы как следует выпороть непутевых детей, но дальше таких рассуждений у него дело не доходило.
– Мой руки! – позвала его жена.
Из кухни доносился очень приятный запах. Отложив пылесос, Дима прошел на кухню и увидел, как жена раскладывает по тарелкам яичницу, с луком и помидорами.