Путешествие в Империю Солнца, Боливию, Игуасу...

16 августа 2012

 О, силы небесные!
Как он не хотел отпускать нас в Латинскую Америку к далеким берегам Тихого океана.
А родилось-то  наше путешествие еще в позапрошлом году на перепутье  из небольшого поселения на севере Израиля  в Маалот.
Сентябрьским поздним вечером  Полина после занятий  возвращалась домой. Как обычно, надеется поймать тремп. После нескольких неудачных попыток около нее остановился запыленный, обшарпанный грузовичок. Молодой парень отворил дверцу, устало спросил: куда, дождался, пока Полина пристегнулась, и поехали...
Слово за слово и мы разговорились, рассказывала потом Полина.
 По внешнему виду ему можно было дать лет 16-17. Худощавый, маленький, с огромными черными глазами и длинными, вьющимися волосами, он никак не тянул на солдата, прошедшего воинскую службу в рядах Израильской Армии.
Эяль оказался разговорчивым, и с удовольствием, подробно, легко поведал Полине о своем  недавнем, 10-ти  месячном, путешествии с друзьями по Южной Америке.
Он выключил музыку, активно жестикулировал свободной рукой, смеялся и замолкал, увлеченно рассказывая о красотах и своеобразии далекого континента.
Эяль так увлекся, что, притормозив у дома Полины, еще некоторое время продолжал повествовать…
Полина, естественно, на следующее утро в компьютере уже ищет форумы туристов далекого континента, рассматривает фотографии…
Прекрасные фотоработы Viki, особенно, лагуна Колорадо в Боливии, довершили, вбили последний гвоздь, в сказ Эяля.
И однажды вечером я слышу:
- Не хочешь ли, окунуться в культуру и природу Южной Америки?
 Мой ответ был готов…
Уже после, когда Полина рисовала план нашего путешествия, ее  отчаянно пугали  серпантины горных дорог, холод высокогорья, меня – проблемы адаптации к воде, еде, кислородной недостаточности…
«Отступать некуда» - все же решил я, и мы «побежали»…
Я - «per rectum», Полина - через «reflux», а оба - в поликлиники для отъезжающих в экзотические страны.
В древнем городе Акко, что  у самого моря, со мной час возились три врача, выпытывая, куда я лечу-еду, когда,  какие местности и какие города намерен посетить. В результате - пять прививок и санитарный минимум по еде, гигиене, защитным кремам…
В последние минуты перед отъездом в вопросительных сборах и душевных взрывах, с трудом мы оформили мою страховку, «потеряли» справочник по Перу, «спряталась» от нас банковская карта Полины. Мы опешили. Знать, не судьба! Однако, через мгновение, золотистый кусочек картона высунул «свое личико» из-под батареи…
Мы метнули монету!
И – черт с ней! Все равно летим!
Уселись в автобус, погрузив наши чемоданы в грузовой отсек, настраиваемся в легкой беседе.
 И уже четвертый час летим в Боинге 737-800 «Эль Аль» в Мадрид.
Сижу над крылом, разглядываю в иллюминатор дорожки заклепочных швов, тропинки подкрыльцев, загнутый в небо конец крыла с флагом Израиля, а надпись под ней «no step», словно, шепчет мне: не дрейфь, выбран маршрут высокой пробы, иди, будь основателен и уверен…
Рядом с нами сидит 18-летний парень, как оказалось, выходец из Белоруссии, молчаливый, серьезный. Он один едет в Мексику на пару месяцев перед армией.
Надо же, подумалось мне, для молодых израильтян армия, словно старт в неизвестное, зовущее: иди, испытай себя, взгляни на мир…
Я с удовольствием завязал с ним разговор о будущей службе, после того, как Полина выяснила, что у него нет никакого плана путешествия по Мексике.
- Долечу, а там посмотрим,- уверенно сказал он ей.
-Армия не страшит?
- Нет, - ответил он, и неожиданно продолжил, - Знаю: Армия Израиля абсолютно демократична. Смотри, в какой армии мира, официальное обращение по чину применяется только в строю, а форма одежды – у генерала и солдата едина, отдание чести вообще не применяется, а шагистика на десятом месте: нас готовят для боя, а не для парадов. Неуставные отношения? Это взыскания с нерадивых в виде повышенных физических нагрузок в виде рытья траншей «от забора и до обеда», - закончил он улыбнувшись…
Полина, как обычно, бродит по самолету. Вот она остановилась и, конечно, уже беседует с пожилой израильтянкой. Та роется в своей сумочке и протягивает Полине таблетку…
-Так же, как я, плохо переносит самолет, поделилась со мной транквилизатором, и, подивившись нашим планам, спросила, почему мы не едим в Чили, - потом рассказывала мне Полина, - С мужем они долгие годы живут в Чили, он главный раввин Сантьяго.
Я, дурак, в «едовом запое» не прижал язык Полины над трапезой, и сказалось это позже, над Атлантикой…
 Мадрид. Остановка на пару часов. Мы идем к нашему терминалу.
Внезапно я остановился. Поразил дизайн аэропорта.  Мне показалось, что я нахожусь внутри  испанской каравеллы под волнообразной крышей с мачтами, весело окрашенными во все цвета радуги, парусами – широкими разлетами крыши,  световыми иллюминаторами в перекрытиях, и  окнами с видами на самолеты и горы…
Впервые я видел в огромном помещении систему подвесных отражателей искусственного света, парящих в высоте, с зеркальным отражением под полупрозрачной, динамически волнистой крышей, обшитой тонкими бамбуковыми рейками, каньоны – большие дворы света между функциональными зонами, галереи…
Подземным автоматическим поездом, затем, с помощью эскалаторов  минут 15 мы движемся к своему,  Четвертому терминалу. Визуальные ориентиры превосходны.
Четвертый терминал BaraJas надо видеть… Сегодня наши расстояния измеряются не тысячами километров, а часами полета, стоимостью, временем ожидания…
<dd>  <img src=terminalcheryrxmad.jpg>
Так вот. Бродить и ждать в одном из лучших в мире, самом комфортном и привлекательном терминале с явно расслабляющей атмосферой – это  большой знак современности.
Полина – аэрофоб, и я никак не мог объяснить: почему она через час так легко, в свободном полете, перенесла 12-ти часовый бросок через Атлантику в Лиму.
Как не поаплодировать команде архитекторов мадридского аэропорта (из которых один, наверняка, русскоязычный - Андрей Салтыков), а другие, если не прямые, но добросовестные и безупречные  потомки величайшего Гауди!

   
17 июля 2012

                Лима. Тихий океан. Pl. De Maior.  Кафедральный собор. Архиепископский дворец. Церковь Сан-Франциско-де-Иисус.
 
Рейсом LA -2707 после полуночи мы вылетаем из Мадрида в Лиму (Перу).
У нас последний ряд кресел, у самого туалета, но и единственное свободное место в самолете.
Полина просматривает перуанскую газету  «El Oprimido», ее очень интересует погода на Altiplano в Уюни.
- Смотри. Нашла! Боливийский метеоцентр выдает температуру baJo – 20! Я же тебе говорила.
- Теплая одежда есть, выдюжим, - пытаюсь я успокоить Полину, но куда там…
И пока Полина устраивается, вполне не по-калачевски, на  подушках, под одеялом, отрешившись от воя моторов бирушами, я скажу несколько слов о наших приготовлениях к путешествию.
Во-первых, в течение двух-трех месяцев мы активно по интернету по хорошей звуковой программе  изучали испанский язык. Полина читала, писала в форуме, осваивала грамматику, получала свои «звезды», а я набирал объем слов, надеясь, что в разговоре они всплывут… Результат?
Полина с блеском могла общаться в Перу, Боливии на бытовом уровне, поддержать разговор, изредка обращаясь ко мне:
- Напомни, как слово…
Во-вторых, боясь ночных холодов в Уюни, мы запаслись лекарствами и фонарями, теплыми куртками (они выручали нас не раз), свитерами, шапочками, даже - перчатками…
Превосходный тренинг языка удался Полине незадолго до посадки. Ее заинтересовала красотка, сидевшая через проход, перуанка лет двадцати, в легком белом жакете и с небрежно наброшенном на плечи черным шарфом.
Алессандра рассказала Полине, что учится на инженера, пять месяцев стажировалась в Лондоне, возвращается домой…
 Я слышал испанский диалог!  Алессандра, как лакмусовая бумажка, взбодрила память, высветила старания Полины, она, кстати,  очень подивилась нашей туристской наглости.  Да, мы едим вдвоем, рассчитываем только на себя, и избегаем «гонку» под гидом…
Короткие пересыпы, еда, питье, медленный моцион по узким коридорам и… ранним утром мы приземляемся в аэропорту Лимы.
 В первом же пункте мы поспешили обменять 50 долларов по «грабежному» курсу, и, жаль, забыли  приобрести, оплаченные билеты в Мачу-Пикчу…
В аэропорту нас не встретил таксист, обещанный гостиницей.
 Ощущение радости и одновременно усталости позволило Полине весело и категорично торговаться с назойливыми перуанскими таксистами. С 25 долларов, предлагаемых одним из первым, до гостиницы «Касиллас», другой - довез нас с поклажей за 25 солей (1 доллар-2,75 перуанских соля).
Минут  двадцать  вдоль Тихого океана мы ехали в Мирафлорес, на Ларка 655.
Дверь гостиницы оказалась закрытой. Около семи утра один из постояльцев гостиницы попытался помочь нам, он старательно и долго искал в конторке ключи от двери. И, вскоре, мы расположились в комнате с верандой и подобием окна под потолком.
Как обычно, получили карту района, и через несколько минут уже топаем к Тихому океану.
Утренняя Лима. Зябко и пасмурно. Мутное, молочное небо плавно переливается в океанские, удивительно тихие воды, ровными рядами, они накатывает  на берег… Дымка (или смог – гаруа?) заволакивает горизонт, создает воздушную перспективу.
 Тихий океан! Так вот ты какой!  Я впервые рядом с самым большим, самым глубоким, и древним океаном, дышу его историей (V. N. de Balboa), и благодарен Полине за то, что она для нашего жилья в Лиме избрала океанский Мирафлорес, а не исторический центр Лимы!
Мы постояли на высокой набережной, говорят, она защищает город от цунами. 
Запомнились пронзительные крики королевских альбатросов, видимо, недовольных «спящим» океаном,  ветер, прохладный, щекочущий лицо, яркая зелень прибрежного парка, и бегущие вдоль океана перуанки…

На такси, количество которых здесь не меряно, за десять солей (мы - уже грамотные «перуанцы»!)  поехали в центр города, в кратковременных заторах, испытывая давление  шныряющих между машин продавцов орешек и картошки во всех видах.

Пока мы ехали до Pl. De Maior – старой части города, разговорчивый водитель рассказывал нам о Сан-Марти, последнем землетрясении в конце января, когда он сам видел, как «раскачивались» здания. Позже мы не раз обращали внимание на желтые круги на асфальте с большой буквой «Z», оказывается, это зоны безопасности во время землетрясений.
Площадь, где была провозглашена в начале XIX века независимость Перу, нарядна и красива. Праздник цвета и только! Она видела парады и корриды, здесь горели костры инквизиции.
 По периметру ее окружают:  дворец Правосудия с великолепными, каштановыми, деревянными балконами, поражающими причудливыми формами, архитектура колониальных домов с резными подоконниками, католический Кафедральный собор цвета слоновой кости, а в центре площади - фонтан XVII века из камня, в обрамлении бронзовых зверьков – одно из старейших сооружений в Лиме, и многочисленная команда серьезных стражей порядка.
Заглянем в Кафедральный собор.
Почти пятьсот лет назад первый камень в его основание нес на плечах испанский конкистадор, завоеватель империи Инков Ф.Писсаро. Здесь его саркофаг.
Полина бросила мимоходом: Кровь и память…
В собор мы вошли по шахматному полу через центральную «Дверь Прощения», над которой надпись: «Plus Ultra» - «За пределы» -  вызывающий официальный девиз колониальной Испании.
Собор не просто хорош, он прекрасен и необычен. Полностью отсутствуют нефы, вместо них глубокие ниши с апостолами в натуральную величину.
После многочисленных землетрясений, перестроек различными архитекторами центр испанских колониальных владений предстает перед нами в сводах, воссоздающих звездное небо, деревянном, резном  балконе хора, образом  Христа, Мадонны в центральной части, прекрасных картин, многочисленных часовен, через одну из которых  по Calle de los Jodios ( Еврейской улице) мы  покидали его, предварительно осмотрев музей: ризницу с картинами семьи Бассано, галерею архиепископов…
 В 12.00 смена караула у президентского дворца за оградой.
Часовые в красочных мундирах минут 15 перестраивались под звуки креольских вальсов.
 Мы  посидели у фонтана, и перешли на другую сторону площади в Архиепископский дворец.
Это резиденция архиепископа Лимы с шикарной мраморной лестницей, кабинетами, французскими витражами,  зеленым двором, характерным для испанских монастырей, и балконами из кедра, прекрасной выделки.
 Вообще, мы обратили внимание:  балконы - это Память Перу - культурное наследие колониальной эпохи. Они добавляют гармонии и оригинальности «городу Королей». Балконов, тех, что курируются муниципалитетом, в городе множество, говорят, о полутора тысячах…
Теперь в нашем плане - церковь Сан-Франциско-де-Иисус, обработанная желтой штукатуркой, так полюбившейся голубям.
Две колоколенки с  ликом солнца – одно из самых почитаемых и прекрасных сооружений начала XVIII века.
Церковь впечатляет плиткой стен, фресками, картинами, работами по дереву в ризнице – полная симфония позолоты и стиля. В центральной части: балюстрада, алтари,  полностью вырезанные из дерева, капелла с позолоченным иконостасом.
 Среди почти сорока картин, выделяется «Последний ужин» Ф.Сурбарана с перуанской и европейской кухней.
Лестница под куполом из никарагуанского кедра ведет в прекрасную старинную библиотеку с десятками тысяч книг, свитков.
О катакомбах, первых кладбищах Лимы, напоминающих о временах расцвета колониальной эпохи, разговор особый.
На первых порах власти  хоронили себя в специальных местах, на более низких уровнях – выдающийся плебс, остальную толпу – в ямах… Сегодня определяют десятки тысяч останков.
Мне не по душе, когда  кости классифицируют, раскладывают штабелями, выделывают из черепов и мелких костей геометрические фигуры. Не впечатляет меня интерьер из останков наших!
В этой церкви почитаем апостол Иуда. На его праздник процессия монахов выносит стенд в полторы тонны серебра для обозрения. Наверное, чтобы подчеркнуть Память и великую историю инков.
Монастырь имеет красивый внутренний двор, окруженный галереями в форме арок на столбах и фонтаном в центре. Часть его помещений принадлежит теперь хоспису, полиции.
Полицейские в Лиме ярко  одеты, серьезны и удивительно доброжелательны. Под их защитой на каждом углу - «валютчики» в рельефном жакете с пачками денег разных купюр. Мы быстро смогли обменять нужную нам сумму долларов.
Первое впечатление о Перу?
 Это красивые, яркие, черноволосые, с гордым, непотупленным взглядом молодые перуанки – носители национального своеобразия, цветасто одетые, крутобедрые мамаши с детьми за спиной, торгующие леденцами на узкой улице, многочисленные уборщики мусора в лучистых костюмах и респираторах (в Израиле  мусорщики на улицах с мощным, ручным воздуховодом этого не имеют!)…
Мы поехали в Крус дель сур за билетами на автобус.      Затем зашли в супермаркет, что против гостиницы, купили не папайю, а мамайю, она оказалась намного вкуснее.
В 20.00 мы уже спали…


18 июля 2012

Парк Кеннеди. Перелет в Foz do Iguazu.

С раннего утра  собираем вещи.
 Колониальный завтрак с теплым и невкусным соком папайи,  и мы выходим на улицу Ларка, переполненную автобусами и такси.
Небольшой променад к Парку Кеннеди. Парк светел и живописен. Мы прошлись по его аллеям,  где я впервые  отметился у чистильщика обуви (в форме), Полина обратила внимание на многочисленный «кошачий дом», и ротонду, где шла бойкая торговля сувенирами и антиквариатом.
Дорога в аэропорт недолга. Впервые я видел, как работают  кассиры автобусов: ни минуты на месте, он в полной готовности стоит у двери, и, не дождавшись остановки, сам ее открывает, выпрыгивает на ходу, выкрикивает маршрут, зазывает пассажиров…
В аэропорту мы пытались проникнуть из международного терминала в перуанский, чтобы приобрести билет в Мачу-Пикчу. Не удалось.
Познакомились с Ирой, молодой женщиной, она пыталась помочь нам. Рассказала, что она родом из Гомеля, имеет здесь свой бизнес в туризме, мужа-перуанца, трех дочек.
 В Foz do Iguazu мы прилетели вечером.
Доехали по наводке до «Макдональдса», и пока идем плохо освещенной  улицей вниз, где у четвертого квартала должно быть наше жилье, я отмечу, в этом путешествии мы столько налетали, что в итоге вышло: каждый день из тридцати  мы полтора часа были в воздухе.
Темнота, скверный булыжник мостовой, и если бы не молодая мама-перуанка с двумя детьми, которая, не раздумывая, остановила свою машину, посадила, довезла до Your Place Hostel, нам бы пришлось не очень легко…
Дверь открыла Лилиан, серьезная, почти девочка с явно восточными корнями, провела в наши апартаменты на
втором этаже, с видом на Амазонию,  кондиционером и горячей водой.
Легко перекусив, присыпая, я уже думаю о завтрашнем дне…


19 июля 2012

Фос де Игуасу. Гидроэлектростанция «Итайпу».

Фос де Игуасу - город небоскребов, домов и вилл пастельных цветов, под «копьевыми» заборами, супермаркетов, деловых контор, и гнездовой планировки.
Утром мы прошлись по его центральной улице -Avenida Brazil, обменяли деньги, и поехали в Итайпу.
 Прогуливаясь по широким просторам одной из крупнейших гидроэлектростанций мира, мы узнали, что этот небольшой город, расположенный в районе трех границ, и поселок «Виллы Итайпу», построенный для рабочих, строителей ГЭС, в нескольких километрах от него, гармонично росли с колоссальной скоростью в семидесятые годы прошлого столетия, в период отчаянной битвы за электроэнергию.
В настоящее время трехсоттысячный, современный мегаполис Итайпу – один из самых посещаемых бразильских городов туристами всего мира.
А близкая память возвращает меня в тот теплый, солнечный день… Мы подходим к «Центру Визитов» ГЭС.
 Полина начинает диалог с приветливой, но не все понимающей нас служкой (Бразилия – единственная страна Латинской Америки, в которой доминирует не испанский, а португальский язык). После долгих объяснений мы согласно киваем головами, я достаю бразильские реалы, и нам  наклеивают на грудь квадратный пластик с указанием номера нашего автобуса.
Через несколько минут мы уже в ресторане, успешно справляемся с куриными шницелями под рисом и овощами. Потом бежим к месту сбора нашей группы, садимся в автобус и…
Конечно, мой взгляд городского жителя устал, обычно он медленно скользил, в основном, по тротуарам и нижним этажам питерских домов, хотя красота всегда наверху…
В этом примитивном взгляде на деяния рук человеческих я не одинок.
Наверное поэтому, я ни разу в жизни я не почувствовал силу Человека - звезды мироздания, а, тем более, - мощь матушки  Природы.
Здесь же я впервые испытал эту неразрывную связь в полной мере.
После просмотра небольшого фильма мы сели в автобус и устремились к гидроэлектростанции Итайпу.
Ее возвели на легендарной, южноамериканской реке Парана.
В 160 км от нее в устье реки Игуасу – всемирно известные водопады, к которым мы поедем завтра.
А пока, первая остановка у «рукотворного водопада». Зрелище предупредительного водосброса, рева падающей воды настраивает на серьезный лад.
И хотя турбины на следующей смотровой площадке скрыты от нас  бетоном, можно себе представить их размеры по высоте плотины - зданию в семьдесят этажей.
Незаметно переезжаем из Бразилии в Парагвай. Автобус взбирается на вершину плотины. Отсюда лучше виден ее мягкий подковообразный изгиб. И захотелось взглянуть на эту громадину с птичьего полета.
Железа и стали в «Итайпу» хватило бы на возведение 400 Эйфелевых башен, а выкопанной земли – построить 8 туннелей Ла Манша.
Специалисты не зря присвоили Гидроэлектростанции Итайпу статус «современного чуда света».
Это – не «лампочка Ильича», а смелый социально-экономический проект Бразилии и Парагвая, примиренных общим, очень важным для жизни обоих стран, делом. Проект потребовал максимального напряжения инженерной мысли, слаженной работы 40-тысячного коллектива, и - дорогой цены - ушедших навсегда под воду пахотных земель  в 100 квадратных км., гибели нескольких тысяч видов животных, уникальной фауны, обжитых ферм, домов…
Что делать? За все надо платить!
Чтобы возвести рукотворное  чудо «света» пришлось пожертвовать  чудом Природы – самыми мощными каскадными водопадами в мире - Гуайра – Сент –Кедас.
Этот гигант из 7 каскадов сбрасывал с высоты около 40 м свыше 30.000 куб. м воды в секунду - в 6 раз больше, чем Ниагарский водопад.
Гуайра – Сент-Кедас навсегда ушел в основание дамбы под  стометровую толщу водохранилища «Итайпу».
И сегодня не слышен рев исчезнувшего каскада великолепных водопадов, который совсем недавно разносился вокруг на десятки миль.
17 января 1982 года (за десять лет до окончания строительства ГЭС) тысячи туристов, жителей ближайших городов и поселков устремились к водопаду с прощальным визитом. Не выдержали, рухнули деревянные мостки и 80 человек навсегда прижались к его камням.
 Нам не показали отводной канал могучей реки Параны. Это было начало – май 1974 года,  и двухкилометровый канал  в 150 метров шириной, вырубленный в скале, остался памятником человеческой трагедии.
Мы стоим перед семикилометровой плотиной. Трудно представить себе заливку этого 61 000 000-тонного, полого монстра. Каждые 20 минут в течение нескольких лет самосвал сбрасывал в его чрево  40 – тонн бетона. Для борьбы с палящим солнцем, чтобы избежать трещин, мощные холодильные установки поливали его водой и обдували воздухом. При появлении в основании плотины породы крошащихся камней, ее пломбировали бетоном, как кариозный зуб.
Я закрываю глаза и вижу, как в хорошо отрепетированном танце, в пыли, в жару и дождь кружатся тысячи машин, людей…
 Да на весы жизни были брошены дареная сила природы, цивилизованный свет для всего Парагвая,  бразильских городов Рио-де-Жанейро, Сан-Паулу, и гибель 145 строителей. Сколько погибло рабочих при строительстве Днепрогэса – неизвестно, хотя качество бетона  плотины сегодня оценивается, как высокое, ведь рабочие страны советов его месили ногами...
Мы колесим по смотровым площадкам, откуда открываются превосходные виды на высоту дамбы, водосбросы, паутины многочисленных линий электропередач.
Бразильскую часть плотины оборудовали рыбопропускным каналом. Нам его показали. Выполняет ли он свою цель? Не знаю. Но я хорошо помню куцый, рыбопропускной канал на Верхне-Туломской гидроэлектростанции недалеко от Мурманска. Мощные моторы только пытались создать в канале  для семужьих стад подобие сопротивления течением,  которое привыкла преодолевать рыба, идя на нерест. Кольская семга не понимает до сих пор, почему «течение» быстро слабеет и лезет в месиво турбины…
Гидроэлектростанция  Итайпу впечатляет прекрасным парковым дизайном с пасущимися на лужайках стадами диких животных в окружении базальтовых хребтов.
Разработаны и реализуются экологические и социальные программы. У берегов водохранилища, привлекательной курортной зоны, высажены миллионы деревьев, воссозданы рыбные запасы Параны.
 В переводе слово «итайпу» означает «поющие камни», так окрестили бразильские индейцы местность за своеобразный шум, создаваемый Параной.
В этом приятно-коварном шуме мы слышим, как растет власть человека над природой. В Итайпу человек за ее счет дисциплинировал под себя движение могучей реки. 
Многое в деятельности человека выходит за пределы предсказуемого, даже, если оно необходимо и гуманно.
Озеро «ХулА» на севере Израиля. Около 25 тысяч лет назад глыбы застывшей лавы преградили путь горным ручьям, и впадина стала заполняться водой. Природой была создана временная стоянка с кишащим рыбой озером для огромного количества  пеликанов, журавлей, аистов, мигрировавших из холодной Евразии в теплую Африку.
В пятидесятые годы двадцатого столетия начались мелиоративные работы, призванные ликвидировать малярию, лихорадку, отнять у природы пахотные земли. Озеро осушили. Стало тихо, птицы теперь пролетали мимо  материнской стоянки. Питьевое озеро Кинерет стало загрязняться нитратами из торфяных почв Хулы. Торфяники теперь горели ежегодно. Почва стала проседать…
Через сорок лет проект осушения Хулы признан ошибочным и был реализован новый - по восстановлению водных запасов Эмек А-Хула. И это принесло плоды: сократился ущерб от пылевых бурь, прекратились возгорания торфяников, 200 видов птиц снова ежегодно отдыхают у воды.
Уроки экологических кризисов! Они призывают Человека и Природу к разумному, гармоничному взаимодействию…
А мы, живущие, будем с удовольствием  наблюдать, осматривать красоты такого уважительного отношения и труда.
Путь от Израиля до «Итайпу» не близок:  около двадцати часов полета через Мадрид, Лиму.
Но увидеть Бразилию, одно из «семи чудес современного мира», право, стоит, к тому же завтра нас ждет ее «жемчужина» - водопады Игуасу.


20 июля 2012

Caratas del Iguazu. Аргентинская сторона. Gargante del Diablo. Встреча с носухой.

Утром после завтрака в бразильском Hostel,  в сопровождении его хозяйки, Лилиан, в 7.30 мы вышли
 к автобусу. Наша цель – водопады Игуасу.
Один из крупнейших в мире водопадов расположен вблизи точки, где сходятся государственные границы Бразилии, Аргентины и Парагвая ( Tripl Frontier) – на карте в окружающих  ее границах точка виделась мне мячом, который  бразилец бьет через себя.
Десяток минут езды на «Viacao Itaipu» по просторной трассе, современному красивому мосту «Братства» - Ponte Tancredo Neves, двухминутное оформление документов на границе, и незадолго до пересадки  на аргентинский автобус мы сошли, чтобы пройтись по небольшому, зеленому, с какой-то необыкновенно легкой атмосферой, аргентинскому городку  Пуэрто Игуасу. Конечно, «зарисовали» его в своей памяти и в очередной раз обменяли валюту.             
 Когда вошли в автобус, несколько подростков повскакали, предлагая свои места. Но  мы, поблагодарив их, отказались. Оплатили проезд  - 55 песо (1 доллар-5,5 песо), стоим.
Рядом оказались две русские девушки и мы «зацепились». Екатерина и Анна - санкт-петербуженки, экономисты, живут  и работают в Москве, путешествуют по Аргентине. Мы друг другу легко осветили картины наших шествий.
У входа в Национальный парк взяли билеты на два дня (второй день - за половину стоимости).
И вскоре идем нижним маршрутом, петляем по тропинкам среди пышных, тропических растений, пальм, деревьев, среди которых я вдруг замечаю знакомого - аспидосперму квебрахо - высокое дерево с тонкими, вислыми ветвями. Откуда я его знаю? Хорошо помню великого терапевта - Симона Михайловича Рысса и его дивные лекции в институте. Однажды, рассказывая о нарушениях кровообращения (я в те дни курировал больного с мерцательной аритмией и, конечно, сразу насторожился), он использовал в качестве «опорной точки» это лечебное дерево серовато-желтого цвета, живущее в Южной Америке. На следующий день я уже сидел в «публичке», что  на Фонтанке, и рассматривал на фотографии желтоватую кору дерева, которую, как рассказывал профессор, мельчат, заливают сухим белым вином, готовят неделю и принимают по рюмке четыре-пять раз в день до еды…
Пока мы идем, разноцветные, гигантские бабочки напомнили мне  о германском «Острове цветов». И здесь они также  приветливы, часто усаживались мне на руку, плечи и долго не улетали, словно спрашивали:
- Ну, как тебе?
Слух улавливает нарастающий гул… Кажется, даже земля слегка подрагивает… Знать, недалеко «готовый вспыхнуть водопад»… Еще немного и…
Водопады… Сколько величия в свободно падающей воде, сколько красоты и мощи! Дух захватывает!
Вихри сверкающих  брызг сразу  притягивают, и  не отпускают.
Фантастически красивое зрелище многочисленных, разноцветных радуг – водяная пыль сияет огромными, радужными кругами  (на это обратила внимание Полина)… Впечатляющая картина!
Только теперь я могу рассмотреть, пытаюсь сосчитать падающие с шестидесяти-семидесятиметровых базальтовых уступов, потоки воды реки Игуасу, которая родилась в горах Сера-ду-Мар, тысячу километров неслась среди девственных лесов, чтобы со страшным ревом обрушиться в двухмильную расщелину каменного плата, созданную вулканическим взрывом…
«Бедная, несчастная Ниагара» - сказала «первая леди всего мира» Анна Элеонора Рузвельт, увидев каскады водопада Игуасу.
Я не видел Ниагарский водопад,  ни африканский монстр Викторию, я уже никогда не увижу самую мощную в мире Гуайру, но кажется мне, что «южную американку» сегодня превзойти невозможно.
Впечатляющее, сумасшедшее творение первозданной природы, неподдающееся описанию зрелище амфитеатром летящей с высоты 70-80 метров воды, облако брызг в лучах солнца, самого прекрасного рева – завораживающая, пугающая картина!
Лучше Державина (его великолепная словесная живопись - ода водопаду Кивач на реке Суне в Олонецкой губернии) сказать трудно:
    
     Алмазна сыплется гора
     С высот четыремя скалами,
     Жемчугу бездна и сребра
     Кипит внизу, бьет вверх буграми;
     От брызгов синий холм стоит,
     Далече рев в лесу гремит.

Я был у водопада  Кивач в студенческую пору ранним, летним  утром. Ловил рыбу. Клевали окуни и красноперки. Я отчаянно дрожал от холода, поглядывал на шумные, падающие воды десятиметрового водопада, но поплавок не упускал из вида…
Мы продолжаем наше путешествие, переходим с одной смотровой площадки на другую. Останавливаемся, фотографируем,  везде невероятные виды,  я испытываю воистину первобытный восторг, не могу, не хочу покидать эти шумящие потоки в море брызг.
- Что ты видишь? – Спрашиваю я Полину, надеясь, что ее музыкальное ухо уловит тонкие обертоны, а женский глаз иные, чем я, зарисовки…
- Я вижу изящество водных струй, а слышу, слышу – страстные, низкие всхлипы стихии.
Величие водопада Игуасу описать невозможно, его надо видеть и слышать!
Мы идем по подвесным мостикам, тропинкам уже верхнего маршрута, я пританцовываю от нетерпения, пытаюсь подобраться к водопадам настолько близко, чтобы стена брызг окатила меня, оставив вечную память…
А воздух вокруг… Воздух настолько чист, что каждой своей клеточкой ощущаешь, как он наполняет тебя силой, и так хочется взлететь… А, уж, взмахни рукой, точно - услышишь хрустальные колокола. И кажется мне, что хирургические операции здесь у водопадов можно делать, не рискуя занести инфекцию.
 Воздух настолько же и прозрачен - я отчетливо вижу каждую струйку танцующих потоков воды…
Я был в горном Алтае, одном из самых удивительных мест  на планете, я люблю и до сих пор слышу хвойный аромат краславских лесов, но здесь у меня, жителя зеленого Маалота, закружилась голова. И запахи пышной тропической зелени я, по остроте обоняния очень далекий от грызунов, отчетливо ощущал, подобно радуге, полосами.
Вид водопада, красота окружающей природы, жемчужные капли в чистейшем воздухе, снимают напряжение, наполняют тело бодростью и благодатью. Недаром почти все картины для релаксации связаны с водопадами и водой… И будь я психотерапевтом, для снятия напряжения я бы широко использовал один из самых уникальных пейзажей в мире – красоту танцующих потоков воды Игуасу!
Да, друзья, жизнь прекрасна сильными впечатлениями!
Мы фотографировали неисчислимое количество раз панораму,   струи «Трех мушкетеров», где салютуют  (справа налево) Партос, Атос и Арамис, «Двух сестер», характеры которых прекрасно видит не только сам губернатор-отец, и двинулись к «Гаргантуа дель Диабло».
На экологическом паровозике доехали до мостков, затем около получаса шли в сплошном, людском  потоке, и длинной, почти километровой очередью долго тянулись по солнцепеку меж многочисленных островов среди широкой и живописной Игуасу, останавливались, высматривали в реке сомов, черепах, огромное количество птиц и бабочек на берегах и мостках…
Мы движемся к самому загадочному и знаменитому потоку в группе водопадов на планете - «Глотке Дьявола». Здесь проходит граница между Бразилией и Аргентиной - это центр почти трехсот водяных  роев   Игуасу. Независимо от сезона «Глотка Дьявола» сохраняет свою потаенную могучую силу, даже тогда, когда ее сотни братьев и сестер полностью слабеют…
Наконец, перед нами открылась панорама сверкающих серебром потоков воды полукругом несущихся вниз… Чувство восхищения переполняет, и мы медленно испытанным «шаг вперед-два шага назад» бредем, фотографируем  семисотметровый овал воды, просим сидящего на лестнице фотографа запечатлеть нас на фоне Сальто Флориано (Прыжок Цветка).
Могучее воздействие красивущей стихии заполняет тебя, полностью обезоруживает, и так хочется испытать снова влажные потоки воздуха, мелкие капельки воды на лице, узреть природный столб жемчужной пыли, гремящую, ниспадающую водную лавину, и загадочную тайну восьмидесятиметровой глубины…
Недаром говорят: в плену огня и воды тебя ничего не отвлекает, и  ты с радостью приносишь на алтарь мечты только чистые мысли и устремления, и всегда готов навечно запечатлеть этот момент покоя, порядка  в твоей душе, и симфонию струй, и необузданную мощь, и вечность мироздания…
Мы побывали здесь! Я безмерно рад, что моя мечта осуществилась.
К паровозику мы возвращались узкой дорожкой среди тропических деревьев и растений умиротворенные и усталые. Мы любовались водопадами снизу, сверху, дотронулись до знаменитого потока «Глотка Дьявола»…
Полина, готовясь к путешествию, знала, что в парках  нас ждут носухи (coati).  Милые, спокойные животные, как наши собаки средней величины, с большим хвостом, длинным носом и непривередливые в еде.
 Увидев у дорожки пару носух, она взяла у меня полиэтиленовый пакет с едой и хотела достать бутерброды, которые она приготовила для носух, и постараться приманить их видом еды в расслабленно сжатых пальцах.
Но не успела она вытащить руку с бутербродом, как ближайшая носуха, издав лающий возглас, кинулась на пакет, вмиг разорвала его, раскидав весь наш обед на дорожке. Мгновенно, откуда не возьмись уже  десятки  носух, выскочили из леса, крутились вокруг разорванного пакета, расхватывая наши  бутерброды и фрукты.
Не тронули только бутылку с водой, за что мы наглым и смелым носухам были весьма признательны.


21 июля 2012

Провинция Мисинос, Аргентина. «Глотка Дьявола». По сельве Игуасу.  «Macuco Safari». MaracuyA.

Раннее  утро. Снова пересекаем границу Аргентины.
За все дни наших странствий мы пересекли тринадцать государственных границ…
Нас неудержимо манит «Глотка Дьявола», хочется еще раз порадовать воображение неповторимой палитрой природы в эти  утренние часы.
Пока мы движемся к водопаду по мосткам от островка к островку в окружении девственного субтропического леса, я пытаюсь представить себе картину солнечного заката в этом могучем потоке. Я думаю, это будет красивое зрелище желто-красной  лавы, стекающей с чистого лица базальтового каскада…
 Сегодня мы быстрее, чем вчера,  подошли к знаменитому водопаду.
Лучи солнца неповторимо отражаются в белоснежном, могучем вихре брызг, который без устали стремится вниз с высокого скального овала.
И кажется мне, что в падающих струях водного потока – ударах водной картечи о камни, я слышу, как водопад аплодирует себе.
В эти минуты нет серьезных мыслей, ты испытываешь прекрасное чувство свободы, а думаешь лишь о великолепии и вечности нашей земли,  о взбесившейся  воде, сбрасывающей высокомерно водяные глыбы с губ своих,  о водной стихии, и арабской вязи на равнинном исходе.
Нет и другого желания, как подольше побыть у сказочной чаши на этом широком балконе, прямо над ущельем,  в водной пыли.
Но… План – есть план!
И вскоре мы, петляя по дорожкам парка, движемся к месту старта нашего путешествия на лодке по сельве  реки Игуасу. 
Спокойное плавание в ритме блюза  по узким протокам темно-зеленой Игуасу, тихой и ровной, должно  дополнить чудо-водопад и  красоту национального парка Аргентины.
Мы, действительно, получаем удовольствие от зелени нетронутых тропических лесов, лиан, свисающих в лодку,  поисков глазами кайманов, красочных попугаев на берегах, даже легкого страха, когда плывем на открытой глади реки за сотни шагов от водопада, чувствуя, что где-то недалеко от этого места она вдруг  ударится в бега и сорвется вниз, а ты пытаешься подготовить себя к этому прыжку…
 Широкая Игуасу на всем протяжении хранит многочисленные подводные камни и следы человека. Маленькие острова формируют отдельные рукава, многие из которых срываются с обрыва своим водопадом, чтобы потом всем вместе создать неповторимый ландшафт.
Тысячелетия назад героями этих мест были индейцы гуарани, иезуиты,  колонисты… Они жили на этих берегах… И  могучее воздействие водопада со всех сторон накатывает на тебя, и перед глазами встают тени прошлого, и ты силишься перенестись в былые эпохи, другие времена…
Лодка причаливает к берегу.
Теперь нам  на «Тропу Макуко». Минут двадцать мы неспешно спускаемся по высоким лестничным маршам к старту «Macuco Safari», неблагодарно сотрясая свои  позвонки.
Несколько минут ожидания, садимся в надувную  лодку, запихиваем одежду, рюкзаки, документы, фотоаппараты  в резиновые мешки, надеваем дождевики, оранжевые, спасжилеты, пристегиваемся, и …
Лодка двинулась к «Трем Мушкетерам». Подошли. Остановились метрах в пятнадцати от «Арамиса». Стоим… Будто, изучаем друг друга… Водопад рычит, бьет струями о камни, которые прилегли, как звери  пред атакой… 
И вдруг, без всякого предупреждения лодка, набрав ход, ныряет в водный поток…
Наши восхищенные, ошалевшие и встревоженные крики, конечно, не перекрыли рокот водопада…
Гремящая вода хлещет по голове, плечам, Кажется, что кормчий неуклюже лавирует в бурлящих струях… Глаза Полины, полны страха, рот полуоткрыт, показалось, что дыхание ее на излете…  Но это только кажется. Мы же только в преддверии водопада.
Струи безразлично стегают  нас …  Все вымокли… Кричу, никого не стесняясь, как мумзик, поранивший коленку.
Лодка делает резкий маневр и выходит из-под водного занавеса. Остановились. Через минуту снова резкий поворот и мы врываемся уже под более мощный поток  Сальто Сан-Мартин. И снова крики макукуанцев, охваченных детским удовольствием и восторгом …
Так человек приходит в жизнь, бурлящую и яркую, как струи водопада в ярком свете дня,  где неумолимо льется время, он врывается в мир неудержимого движения, чтобы блеснуть сиянием своим под звон литавр, скатиться капелькой, пройдя свой путь короткий…
Полина боится простыть и, сойдя с лодки, я помогаю ей быстро переодеться тут же, на тропинке.
 Потом мы поднимаемся по ступенькам. В приятной близости к водопаду «Боссатти» я нахожу прекрасное место на скамейке, и неспешно снимаю промокшую одежду.
Потом мы открываем наши закрома, наливаем горячий чай, едим. Внезапно к нам подходит молодая женщина со всем своим семейством (муж и три девочки лет 8-12)
 - Что вы кушаете? – спрашивает женщина.
 - МаракуйЮ,- Отвечает Полина, показывая  половинку большого желтого плода.- es sabroso!
 Где бы мы ни были, Полина ищет экзотические фрукты этой страны. Я помню, как высокий, пожилой перуанец в супермаркете Лимы выбирал из общей горки большие желтые плоды, переворачивал их, тряс у самого уха и только потом протягивал их нам.
МаракуйЯ оказалась одним из видов израильской пассифлоры – страстоцвета. Она считается самым вкусным плодом на планете.
Я бы поспорил с этим утверждением, кинув на  другую чашу весов заполярную морошку…
Перуанская семья очень удивлена. Они не знали, не ведали…
После перекуса мы двинулись к дому. Вечерело…


22 июля 2012

   Parque das Aves. Игуасу с Бразильской границы.

Сегодня у нас сафари в Parque das Aves – Парк мирового класса. Доехали утром,  привычно и быстро.
Оставили вещи в домике у кассы, и сквозь заросли зелени, мимо небольшого пруда  с экзотическими рыбами вошли в тропический лес.
 Древовидный папоротник, бамбук, лианы – удушители, и еще сотни  видов пищевых, технических, лекарственных растений на маленьком клочке земли! Биологам – рай в этом богатстве «драгоценностей жизни»!
А нам еще подавай кайманов, попугаев, орлов, фламинго…
И тенистыми дорожками, периодически заглядывая в огромные вольеры высотой в семь-восемь метров, через накопители, где служки внимательно следят за нами и дверьми, мы оказываемся  наедине с изысканной братией южноамериканской природы.
Поразительная картина редкого зрелища, когда краснобрюхий или синелобый ара пролетает у тебя над головой, а в метре от тебя  два туканчика выясняют отношения: фехтуют на клювах, не обращая на тебя никакого внимания.
Туканы с разноцветными грудками и желто-оранжевыми клювами – символ прекрасного парка Бразилии. Игривые и добродушные они встречают нас на перилах у тропы,  позволяют  сфотографироваться, словно приглашают в свой родной субтропический мир.
 - Зачем тебе такой огромный и, наверное, нелегкий клюв?
«Ответ» белогрудого тукана потряс меня. Он не прокричал «токо», а просто постучал клювом по дереву, и на его призыв тяжело опустился рядом яркогрудый собрат. Вы бы видели, как «музыкант» обнял прилетную подругу, ласково прижал ее клювом к себе. Пару секунд… Но Полина не смогла, не успела сделать прекрасный снимок, а я просто растерялся.
Тукан вошел в историю Бразилии. Говорят (я не нашел подтверждения), что перья тукана привлекли внимание  создателей короны короля Бразилии Педру I. Именно он провозгласил независимость Бразилии, он создал империю, которая просуществовала столько же лет, сколько и советская.
На прощанье я протянул тукану ремешок, и он долго трепал его, не отпускал меня.
Дважды под пение птиц и отдаленный рев водопада мы обошли небольшой, впечатляющий массив дикой природы, видели восторженные глаза девушки в инвалидной коляске, солнечных павлинов, не во время - в сиесту, зашли в гости к фламинго, прислушивались к разговору двух красногрудых попугаев, долго наблюдали за компанией кайманов, черепах и рыб у берега бассейна…
Мы видели не обычный парк животных и птиц, которые устало изнемогают в небольших, душных и грязных клетках, мы наблюдали продуманность планировки вольеров, дорожек,  жизнь субтропиков, купались в доброжелательной обстановке общения, и благодарны усилиям биологов, рабочих, всех, кто сохраняет прекрасную, дикую природу для нас!
Перекусили стаканом чая с бутербродом, и перейдя площадь,  направились к водопадам Игуасу, теперь с бразильской стороны.
Природа и бразильцы поставили большое количество сценических площадок у пятой части водопадов, принадлежащих им – создали великолепный, панорамный спектакль!
Задерживаемся у каждой смотровой. Обдуваемые гремящей водой, мы  не могли оторваться от большого количества разной величины  радуг, «брызжущего звуками» каньона, неудержимого движения. И несколько часов мы  пытаемся запечатлеть кусочки этого захватывающего дух зрелища!
«Ничто не вечно под луной», и становится грустно, что лишь тысячелетия отпущены природой нашему красавцу, через годы только пороги в этих местах  напомнят потомкам о его былой жизни. 
Но, может быть, именно сейчас где-то в горах южного континента, появился под снегом маленький ручеек, который через несколько тысяч лет превратится в величественный водопад и заменит ушедшего Гуайру…
В задумчивости  мы двинулись в обратный путь.
Я иду позади Полины,  беспечно размахиваю мешочком с едой…
И забыл о носатых хищниках. Вы думаете, они дремали?
Даже бутылку воды ухитрились унести, разбойники…
Так мы попрощались с величайшими Игуасу.
Огромное количество туристов и полное уважение друг к другу: все останавливаются и терпеливо ждут своей очереди, никто никому не мешает, не одергивает. 
А в аэропорту нас ждала встреча с молодой перуанской семьей: с ними мы познакомились в Лиме. Симпатичная, веселая Марселла Гомес, молодая особа лет двадцати восьми - медицинская сестра, ее муж – красивый, крепко сложенный перуанец – инженер-конструктор, сын Диего шести лет и востроглазая, трехлетняя Симена, летели вместе с нами из Лимы на водопады Игуасу.
Мы разговорились за чашечкой кофе, и они пригласили нас к себе…
Полина спросила разрешения у Марселлы, и протянула  конфету Симене. Марселла предупредила дочку, чтобы та ни в крем случае не глотала ее. Вдруг Симена  закашлялась. Не успел я вскочить, а Марселла уже схватила дочь, перевернула ее головой вниз и трясла, пока конфета не упала на пол…
Когда мы рассказывали об Израиле, в глазах супругов я читал  понимание, и изумление нашему сверхдальнему, самостоятельному путешествию.
Самолет в Лиму вылетел во время. После еды мы разговорились с соседом. Им оказался Эдгар, студент бразильского университета, будущий инженер, любитель путешествий.
- На следующий год обязательно полечу в Европу, - пообещал он.
Мы порадовались за него.
Гостиница «Касиллас» на Мирофлорес ожидала нас.


23 июля 2012

Тихий океан. Панамериканское шоссе. Паракас. «Мертвый город».
 
Утром мы направились к Тихому океану.
 Дошли до зеленого «Парка Любви». Здесь на крутом океанском берегу каждый год в «День святого Валентина» у скульптуры «Поцелуй» на фоне мозаичных стен с мыслями о вечной любви соревнуются влюбленные пары.
Сегодня Тихий океан, ограниченный «Огненным кольцом» подводных извержений и землетрясений спокоен. Пальцы легкого прибоя оглаживают прибрежный песок… Все мирно и тихо. Лишь тройка самолетов ревом сообщает нам о подготовке к параду -  75-летию Независимости Перу 28 июля.
До аэропорта на такси 20 солей, вполне приемлемая цена, и мы отправляемся в Паракас - Национальный заповедник-резерват Перу.
Перед входом в автобус «Круз дель сур» нас зафиксировали на видеокамеру, и мы с комфортом располагаемся на мягких, откидных сидениях.
Самое длинное в мире Carretera Panamerica – Панамериканское шоссе, ровной, широкой трассой рвется меж гор и океана, вдоль пустынных барханов.
Вскоре после Лимы среди гористой пустыни часто появляются островки маленьких  кубиков-домишек с окнами без стекол, которые тянутся к воде. Эти поселения без признаков жизни напоминают разграбленные форты времен колонизации.
 Откуда они?  Почему пустынны? Нам не ведомо.
Через несколько часов пути ландшафт оживает. Появились люди, машины, распаханные поля, развешанное на веревках белье, небольшие «вологодские подруги», лошади. Промелькнула широкая дельта высохшей реки. Пошли запаханные поля, ослики, повозки, велосипедисты…
И вот уже океан длинными, сдержанными волнами приглашает нас на широкие, пустынные пляжи.
И снова наша «улица» врезается в пустынную береговую равнину, и бежит мимо белых камней, кем-то заботливо уложенных на песчаном гребне.
Дорога украшена рекламными щитами, будто прибитыми к горным стенам Анд; витыми зеленью загонами, примитивными сетевыми заборами маленьких кирпичных и щитовых построек с дырами вместо окон.
И снова мягкой, голубой лентой и белым, волнистым прибоем океан сопровождает редкие кресты и остовы кирпичных домов вдоль шоссе.
 Пошла череда длинных коровьих загонов под крышей из отвисшей сетки,  ухоженного кладбища с небольшими каменными надгробиями, украшенными цветами,  поля высохшей кукурузы, маленькая, белая церковь… Во всем грустное впечатление бедноты и развала… Тихоокеанское побережье Перу – один из самых пустынных  уголков планеты.
Въезжаем в огороженную каменным забором автостанцию Паракаса.
Поселились в гостинице, заказали экскурсию на завтра к Islas Ballestas, и пошли на набережную, к пляжам.
Паракас - небольшой рыбацкий поселок (около1300 жителей) – «Галапагоссы бедного человека», или, если угодно, - «Песчаный дождь» на одном из языков местных народов. Городок восстал после разрушительного землетрясения 2007 года, когда даже морские львы покинули родные воды.
Сегодня – это отели, дешевые ресторанчики, бары под открытым небом у самой воды (в одном из них мы с удовольствием откушали огромные куриные бедрышки с овощами), и пирс в Тихом океане, каждое утро шумящий туристами …
Паракас  лишен зелени, из-за крайней сухости климата, но богат древней культурой приморского «Города мертвых», благодаря раскопкам археолога Х.Тельо.
Сотни мумий из позднего каменного века древнего народа под наносами красноватого песка, в глубоких, подземных гробницах - кавернах, сложенных из камня в форме колокола. Они  сидят плечом к плечу, с коленями, поджатыми к подбородку, в плетеных корзинах,   закутаны в саваны тканей (около трех квадратных метров). Мужчине в ярком плаще с золотой маской на лице определили дату захоронения (посредством радиоактивного углерода) в 304 г до н.э.
 Через пару недель мы будем рассматривать «паракасские ткани» в музее Ларко в Лиме. Полина  удивлялась шерстяным плащам (на каждой мумии их по пять!) с великолепным орнаментом десятков непотускневших цветов и, наверное, сотней оттенков. А ведь с той поры минуло около трех тысяч лет!
Меня поразили пинцеты, иглы, скальпели, турникеты, которые использовались древними медиками для операций.
Когда мы думаем о прошлых мирах, о людях древности, мы смотрим на них с некоторым превосходством. Наше высокомерие не оправдано. Они жили в своих условиях, творили, их мастерство сегодня не позволяет постичь их целей.
Стесненные природой и несовершенством древние сибариты  научились не горевать, а радоваться даже уходу в вечность своих собратьев,  ведь смерть – это, по сути, переход из видимого, осязаемого мира в мир невидимый, постоянный… Это лишь  служило напоминанием живущим о их скором конце, и давало стимул хватать все удовольствия бытия, прежде чем этот конец настигнет … Ученые считают, что из культуры Паракаса взошла новая, высокая культура Наска.
До открытия Тельо лишь гигантский трезубец на склоне береговой скалы в тихоокеанской бухте был свидетельством древней жизни. К нему мы и направимся завтра.
Вечереет… Мы прошлись по набережной, уловили прекрасные краски заката, и направились в гостиницу…


24 июля 2012

Национальный парк Паракас. «Андский трезубец». О-ва Баллестас. Прибрежный Музей.

В восемь утра мы уже стояли у пирса,  ожидая круиза в экологический морской заповедник Перу. Вскоре нашу группу одели в спасжилеты,  мы рассаживаемся в небольшом катере, и он уже набирает скорость…
Несколько минут я рассматриваю расстилающуюся безбрежную гладь океана, очень Тихого, с подачи великого Фердинанда Магеллана, несколько месяцев истерзанного  дождями, штормами и шквалами его атлантическим собратом.
Я прерываю свой пасторальный сказ, ибо должен, просто обязан, посвятить Ф.Магеллану и его экипажу несколько строк, воздать должное тем, кто, презрев неизвестность, сражались и погибали за свои идеалы…
Фердинанд ди Магальяйнш во время Первого кругосветного  плавания не встретил в водах Тихого океана штормов, и «поблагодарил» его за это. Океан принял свое новое имя от великого мореплавателя, но на островах Зеленого Мыса  показал, что не так он прост и тих…
Когда 18 моряков (из 237 пустившихся в плавание) на каракке «Виктория» вернулись на родину в Гвадалквивир, совершив 6 сентября 1522 года за 1081 день Первое в истории кругосветное плавание, они  были подвергнуты публичному наказанию.
За что?
На кораблях для учета вахт, порядка, и, в первую очередь, для соблюдения церковных христианских праздников, велся счет времени… Склянки, песочные часы, ясные дни в полдень в то время заменяли хронометры. От солнца в верхней точке велся счет календаря, воскресных дней, пасхалий… Моряки, двигаясь на пяти парусниках к западу, догоняли Солнце, но  в горячке приключений не заметили, не обратили внимание, что их сутки чуть длиннее обычных, а, следовательно, церковные праздники эти отважные испанские моряки хотя и отмечали со всей тщательностью, как ревностные католики, но, как оказалось, вели счет дням по своему собственному календарю, и ошибались. В итоге, когда горстка измученных скитальцев морей вернулась в родную Испанию, оказалось, что они «потеряли» день, их корабельный календарь отстал от календаря родины и Церкви на целые сутки. А это значит, они не по-христиански праздновали воскресенья, святую Пасху и прочие праздники! Герои-моряки были объявлены вероотступниками и отлучены от церкви. Видимо, не зря на доме летописца Ф.Магеллана Пигафетта красовался девиз: «Нет розы без шипов!»
Лишь через некоторое время и, только после посещения Папы, удалось разобраться в этой ситуации и моряков восстановили в правах.
А многие ли из нас сегодня помнят о том, где проходит на земном шаре линия перемены дат? Я лишь усвоил со школьной скамьи: «солнце встает на востоке»…
Оказывается красная линия на глобусе, проходящая от полюсов через Тихий океан по 180-му меридиану, называется линией перемены дат. Эта линия интригует путешественников, которые ее пересекают. Представьте себе острова Диомида: остров Крузенштерн (США) живет «вчера», а остров Ратманова (Россия) – «сегодня». Расстояние между ними четыре километра, а ЛПД проходит точно между островами…
Природа непознанного, какие-то археологические чудеса всегда привлекают наше внимание, и я не могу оторвать глаз от Paracas Candelabra - «Гигантского трезубца» на песчаном склоне небольшого острова, к которому мы приблизились.
Необычный геоглиф… Огромный, больше двухсот метров, с бороздами шириной около пяти метров и глубиной больше полуметра… Изображение направлено к небу, указывает вглубь горной страны.
Кто и зачем на долгие века впечатал этот знак в тело бесплодного склона, как  и каким образом это сделано?
Масса вопросов… Над ответами ученые бьются столетия. Но очень многое еще хранит тайна.
Сегодня известно, что «Трезубец» выполнен не вручную: нет следов рядом! Предполагают – это работа энергетического потока летательного объекта. Рассчитаны даже его  высота (355 м) и «угол атаки» (14 градусов)…
Разрушению «Канделябра» ветром препятствует «подушка» стоячего, влажного воздуха, образующаяся в результате поглощения  тепла кусочками красного риолита, вулканического аналога гранита с очень высоким содержанием вулканического стекла,  и некоторого количества гипса, постоянно увлажняемого утренней росой…
Гигантский феномен – сигнал для кораблей? Я думаю, вполне возможно: следует предупредить капитанов о многочисленных острых скалистых рифах в этих водах…
Я бы еше долго дивился этому, бесстрастно начертанному кем-то абрису, но впереди показались скалистые Islas Ballestas, ставшие пристанищем многочисленных колоний чаек, олуш, бакланов, кондоров, морских котиков, крабов…
Мы плывем по знаменитому природному заповеднику Перу.
Причудливые, арочные, острова, каменные сводчатые проходы с «вампирами», птицы, крыльями закрывающие  небо, морские котики, непонятно как, сохранявшие достоинство и здравие на острых, крутых склонах…
Какое удовольствие наблюдать за ними в их естественном доме… Все живности, будто ручные, привыкли, не боятся, а нам только подавай, дай возможность наглядеться на эти базары, лежбища…
Заповедник имеет одну из самых  богатых в мире экосистем морских котиков, дельфинов, пингвинов, олушей… Сегодня  он находится под прессингом Эль Ниньо, течения,  которое несет теплые воды, чем снижает содержание анчоусов, планктона, а следовательно, и рыбы.
А почему скалистые, крутые берега островков, привлекли их внимание?
Крутизна спасает котиков от солнечных лучей, хотя они - единственные морские млекопитающиеся, которые живут и у побережья пустынь. А для ленивых, толстых олушей крутизна очень удобна для взлета: не надо разбегаться,  нырнул, расправил  крылья и пари себе на здоровье...
Мы дрейфуем около часа по небольшим тихоокеанским волнам между островками. Останавливаемся. Вглядываемся, пытаясь запечатлеть этот удивительный мир. И радуемся, что побывали в гостях ловких котиков,  ленивых олушей, крикливых чаек, вразвалочку марширующих пингвинов, супермоделей крабов…
Катер повернул к пирсу. Нас ждет автобус и вскоре мы уже на морском побережье Национального парка Перу.
Дорожкой, огороженной белыми камнями, прошли к берегу океана.
Открывается поразительный пейзаж  с огромными утесами сочных оранжевых оттенков, белоснежными пляжами, ласковым прибоем, и фламинго в обществе черных крабов. Я всегда хотел побывать в местах, где почти круглый год солнце, практически нет дождей, а средняя температура года восемнадцать градусов… И я на этой земле, где желтый песок, ласкает  голубое небо и бирюзовый океан. Мы с удовольствием побродили по песчаной дороге, постояли над океаном, а я все надеялся увидеть морскую черепаху в родной стихии, чучело которой долгие годы стояло в гостиной  на нашем столе в Мурманске…
Несколько пеликанов кружило над заливом. Я засмотрелся, ибо полет этой крупной птицы чрезвычайно красив. Высматривают добычу – решил я. И вдруг ближайший к нам пеликан, приподняв полусогнутые крылья над спиной, убрав куда-то на спину голову, пикирует в воду. Раздается мощный всплеск, сноп брызг и страшный шум… Думаю, оглушенная такой «бомбежкой» рыба просто  беззащитна! Несколько секунд и, как пробка, охотник выскакивает хвостом вперед на поверхность воды. Затем он мастерски вскидывает клюв, подбрасывает немаленькую, захваченную рыбу и заглатывает, направляя ее головой вперед.
- Яркая демонстрация жизни и природного величия! - повернулся я к Полине.
- Я кое-что могу добавить. - Подхватила Полина. Читала.- Пеликаны добывают таким образом рыбы до 2-3 кг в день, особенно, когда выращивают птенцов. А нырять в глубину 12-15 м на скорости около 60 км/час им помогают пузыри воздуха в верхней части тела: они и защищают птицу от удара, они и оглушают всю рыбу вокруг на пару метров.
Перекусили кусочками рыбы в тесте, понаблюдали за пеликанами.  Как собаки, сварливо отгоняя клювами конкурентов, они дежурили у дверей ресторана …
В национальном музее мы прошли по его залам, на многочисленных экранах знакомились с жизнью крабов, морских коньков, мидий, акул…

Пора домой, в хостель на берегу океана - «Mar Azul»,  за 50 солей со всеми удобствами. Небольшой отдых и вечером мы направляемся в Арекипу через Ику.
 Конечно, город Ика самобытен, оригинален: с одной стороны Тихий океан с пляжами из белоснежного песка, с другой пустынное плато с загадочными знаками.
Но, решили мы, проедем даже мимо его древних мумий, музея «поддельных камней», и отдыхательного безделья в погребках «Виста Алегре» с вкуснейшим ликером. 
Нас ждет автобус в Арекипу.
Погрузив вещи, мы рассаживаемся: Полина на первом, комфортабельном этаже, я выше, чуть проще. Удивительно, но Полина спала. Я? Ни прекрасная шоссейная дорога «Панамерикана»,  ни легкие мелодии, ни «кроватное» кресло не смогли меня убаюкать ни на секунду…


25 июля 2012

Plaza de Armas. Кафедральный собор. Церковь «Ла Компанья». Хуанита. Монастырь св.Каталины. Мост Эйфеля (Боливар). Янауара. Сан-Лазаро.

В нескладный и грязный автовокзал Арекипы мы приехали рано утром.
Конечно, такси и вскоре мы уже выбираем  небольшой, но теплый номер с «окном» в… коридор, но с горячей водой.
Переоделись, передохнули, и через полчаса уже были на Plaza de Armas в центре города.
Арекипа – белоснежная жемчужина Перу, миллионный город,  в долине между безжизненной пустыней Атакама и горным хребтом Анд, на пути сейсмоопасной зоны «огненного кольца».
Мы не спешим. Посидели, перекусили в старом английском саду в центре площади. Говорят, она самая красивая в Перу. У бронзового фонтана Tuturuti, увенчанного фигуркой Трубача – Символа города, полюбовались старыми газовыми фонарями, пальмами, патрицианскими, роскошными особняками XVII века…
И, конечно, загляделись на окружающие город «спящие вулканы» (извержение вулкана Эль-Мисти в XV веке 10-ти сантиметровым слоем пепла полностью накрыло город). Ведь мы начинаем  высотный траверс и Арекипа – наш первый двухтысячный, «альпинистский лагерь»… Впереди нас ждут живописные красоты Анд, глубочайшие в мире каньоны, соляные озера, многоцветные, высокогорные лагуны.
А пока познакомимся с Арекипой.
Архиепархия Арекипы – Кафедральный собор тянется по всей длине северного фасада, он доминирует над площадью, здание его огромно и уникально со времен испанских завоеваний. Конечно, архитекторы пытались сохранить первоначальные черты в многочисленных перестройках, реставрациях после пожаров и землетрясений. Но часы на фронтоне собора (городской хронометр - подарок Английской короны) все отдаляют и отдаляют  нас от тех далеких времен…
Мы прошли мимо Византийской люстры при входе, центральным нефом с фигурами святых, постояли у Итальянских мраморных колонн, и небольших оконных витражей, у органа, крупнейшего на континенте, подарка Бельгийского королевства, и кафедры великолепной резной работы из французского Лилля.
Не оставили вниманием амвон с распятием Христа, он  украшен цветами, серебряную эвхарастию с яшмой и сосущими птенцами,  многочисленные драгоценности испанских ювелиров.  Прошли галереей епископов, полюбовались дивной листовой розой из золота, золотым терновым венком с драгоценными камнями, короной девы Марии из золота с рубинами, шляпой диамантов, дароносицей с рождественской звездой, расписными подсвечниками.
Приостановились у одеяния папы Павла VI с буллой и золотой печатью. Осмотрели дарственную надпись папы Пия XI, который посетил Кафедральный собор Арекипы в 1930 году, году  военных переворотов в Перу и Аргентине. Кстати, немногие соборы мира удостоены благословения папы – возможности поднять флаг Ватикана на его фронтоне.
Удивительно бродить по храмам, устал – присел на скамью, хлебнул чая, и в полутьме снова поражаешься золоченому иконостасу, картинам, резными по дереву хорам, кафедрами.
В Компанелле Иисуса мы долго простояли у богато украшенного алтаря, ярких обрамлениях святых, у великолепных хоров из белого туфа. Потом прошли наверх к смотровой площадке, откуда открываются великолепные виды на «белый город». Большая часть малоэтажных зданий Арекипы построена из белого, вулканического туфа – silar, легкого в обработке, прочного, яркой белизной сияющего на солнце.
Бело-розовые  домики, чистое,  голубое небо, изящная архитектура – секрет обаяния Арекипы.
Прошли к музею Santuarios Andinos Католического университета Санта-Мария.
Это уникальный музей, по-моему, один из самых самобытных в мире. Музей одного экспоната! Тело юной девушки доколумбовой эпохи!
В древние века жертвоприношения юных, прекрасных дев среди  инков были важной частью отношений человека с природой. А повод всегда найдется: идет ли властитель войной или занемог,  праздник в июне или декабре…
2 сентября 1995 года ученые Райнхард и Зарата на высоте 6288 м вулкана Ампато на ледовой коре его кратера обнаружили следы оперений птиц. Что-то их насторожило, они опустились в кратер на  50 м и … обнаружили сверток!
Каких трудов стоило ученым, спуститься с ним (по весу они сразу определили, что это не иссушенная мумия!), не дать ей даже чуть оттаять, не повредить, можно только себе представить.
Да, юная Ледяная Лэди взошла сама на вершину всемирной известности в 1466 году, ей было 12-13 лет. Без колебаний она выпила чашу успокоения, и, не понимая, что происходит, приняла удар каменной дубины в лицо… Шаль со следами крови, рвано-резаная рана над правым глазом рассказали нам о последних мгновениях ее жизни.
Теперь она покоится в небольшой морозильной камере, где поддерживается оптимальная температура – 19,2 С, и влажность 80 %. А мы с удивлением рассматриваем вены на  руках Хуаниты, волосы, кожу лица, золотые, керамические и деревянные поделки – ее приданное. И благодарны удачливым и находчивым исследователям, открывшим нашим взорам «Юную Горничную Анд»!
Несколько кварталов от Пласа-де-Армас и мы входим в единственный в мире религиозный памятник – мини-город, склеп древних веков, который спрятался в большом городе, укрывшись за высокими монастырскими стенами.
Воздадим должное Марии де Гузман, богатой, красивой, молодой вдове, меценатке из XVI века, первой настоятельнице Santa Catalina Monastery.
 В те далекие времена слияние культур Испании и инков способствовало созданию уникальных, эстетически достойных творений с тонкими декоративными деталями. Ни землетрясения, ни перестройки, ни время не смогли уничтожить подлинные черты города Арекипы, и в этом закрытом городке они стали настоящей витриной старой его постройки.
 Пройдемте вместе с нами по его узким улочкам, мимо арочных колоннад, заглянем в небольшие разноцветные дворики, кельи,  где еще недавно юные монашки считали за честь провести свою жизнь в молитвах и созерцании.
Долгие годы, удалившись от мирской суеты, почти пятьсот юных дев в обществе слуг, музицировали, ткали, проводили ремонты и расписывали стены своих келий.
Сегодня около двадцати монахинь отступили в отдаленный склеп монастыря.
Все шесть улочек монастыря носят названия крупнейших городов Испании.
Вот Кордова-стрит. Красивая, небольшая с висящей на одной стороне красной геранью, она напоминает Андалусию с разнообразной цветочной палитрой и цветочным ароматом южного майского города
Растения, цветы в кадках и горшочках, деревья, как и разнообразная раскраска домов и стен, богато украшенные лабиринты улиц, создают неповторимый, веселый, не похожий на монашеский, интерьер монастыря.
Вот площадь Zocodover. Здесь ранними, воскресными утрами сестры творили бартер, обменивались собственными поделками, пряжей, тканями…
Постоим у тихих келий в дворике новичков, у древнего колодца. Как они принимали свое решение? Как привыкали к новой жизни?
В центре обители на площади  - Три креста среди апельсиновых деревьев. Здесь сестры в Страстную пятницу ежегодно  представляют «Страсти Христовы».
И снова пройдем по Калле Севилья с двумя арками и кухней при полном параде в ее конце, стены кухни почернели от печной копоти, древний колодец пуст…
Небольшой, украшенный зеленью и цветами зал – Patio  для молитв и читки библии.
Постоим у прачечной с большими глиняными горшками, которые раньше использовались для хранения зерна, вин.
Конечно, медленно продефилируем по галерее с высокими потолками и стенами, тесанными камнем, с хорошо сохранившимися полотнами XVII века, изображающие св. Екатерину, коллекцию картин Куско, Кито.
К сожалению, не удастся посидеть в красивой церкви, долго полюбоваться на алтарь из кованого серебра с изящными, тонкими рисунками древних мастеров, «Святым сердцем Иисуса Христа» из позолоченного кедра.
Нам пора покинуть впечатляющий религиозный памятник Перу, где мы превосходно побродили, побывали в прошлом, среди цветов, ярких стен, окунулись в узкие улочки, где осела история Арекипы, города Вечной весны!
Выходим. И вскоре таксист Хорхе уже везет нас к Puente Fierro – мосту через р.Чили.
 Созданный Г.Эйфелем, мост был перевезен из Франции в Перу морем, собран (за несколько лет до башни в Париже), и исправно служит горожанам уже полтора века. Ни разу он не перестраивался и сегодня остается одним из самых длинных железных мостов в мире, радует глаз геометрической красотой и легкостью…
Подъехали  к смотровой площадке Янауара, постояли у белоснежных арок с высеченными на белом туфе надписями, полюбовались кружевным фасадом церкви Сан-Хуан-де-Янауара. Здесь открывается прекрасные виды на город, вулканы.  И, конечно, мы поработали цифровиками...
Садимся в такси и просим нашего Хорхе подвезти в район Сан-Лазаро, он рядом с главной площадью,  там поблагодарили и прощаемся с ним.
Древность сразу окунает нас в узкие улочки, старинные дома из тесаного камня, фасады, украшенные горшочками с геранью. Это живописный район, почему-то, сохранился нетронутым землетрясениями, видимо, основательны истоки Арекипы…
Темнеет, время ужина, и мы зашли в ближайший ресторан. Кухня в Перу достойна книги рекордов Гиннеса, очень разнообразна, она связала все самое вкусное от инков и испанцев. Если лучший шоколад – немецкий, а сыр – швейцарский, блюдо с ананасами – гавайским, а  макароны – по-итальянски, то больше половины самых разнообразных продуктов, которые едят сегодня в мире, изначально произрастали в южной части Нового света!
Мы попробовали «себиче», а сегодня вкусили цыпленка со специями под кремообразным соком «ахи-де-гальина» - очень вкусно! «Куи» - жареную морскую свинку оставили
на потом…


26 июля 2012

По долинам и серпантинам… Кока. Перевал 4980 м. Викуньи. Чивай. «Эскабече». Путешествие по городку на трехколеснике.

Утром мы готовы к поездке в Каньон Колка через Чивай.
Прошли с сопровождающим клерком к центру Арекипы, где нас ждет автобус. И в путь.
Покинув город, мы поехали по шоссе вдоль второго по высоте горного массива в мире. 
Мы – это небольшая группа единомышленников: молодая перуанская семья Милагрос и Джой с двумя детьми, младшему из которых девять месяцев, студенты из Каталонии и Японии, медсестра из Лимы, профессор архитектуры, преподаватель колледжа из Франции… Наша цель – Каньон Колка.
Наш гид – Гонзалес, студент столичной консерватории Перу по классу гитары. Он представился, попросил каждого из нас сказать несколько слов о себе, поставил на голосование свое предложение о названии нашей группы – «Викунья», и стал рассказывать на испанском и английском языках о Перу, ее жизни, особенностях быта.
Через час пути серпантином вместе с десятком автобусов мы уже  ползем по горному хребту. Видеть из окна автобуса снежные вершины, на которых «отдыхают» облака – невероятно сильное ощущение.
Изрезанные каньонами, извилистыми оврагами, сморщенные, покрытые пучковатым, легким травянистым покровом, шоколадно-коричневые горные склоны напоминают махровое панчо древнего исполина. Здесь нет лесов, и ничто не заслоняет истинную красоту гор!
Полина сидит у окна, работает цифровиком… А я…
Треть нашего путешествия позади. Кто бы мог подумать, а мы - представить себе?
Как странствующие  рыцари,  мы не можем похвалиться силой или храбростью, но, порой, очень удивляемся нашему нахальству, выпавшей нам судьбе или, может быть, дарованной чести…
Мы путешествуем, автономно, без надзирателей,  верим и надеемся только друг на друга…
Это не только путешествие в незнакомое, и запечатленные дивные картины другой жизни, и земли насыщенного бурового цвета, и индейцев с азиатским взглядом, и детей с карими глазами на коричневых лицах, и женщин с длинными юбками на крутых бедрах с рюшками и обязательно высокой шляпкой…
Мы просто находимся в нужном месте в нужное время, а когда вернемся домой, обретя взгляд на абсолютно другой мир, на понимание и самоуверенность,  мы поделимся своими мыслями с друзьями, близкими… Я имею право представить  их реакцию?
На ближайшей остановке у полевого базара, где примитивные полки ломятся от шарфиков, пончо, носков, свитеров из ламы и все за небольшую плату, мы купили подарки близким, листья и конфеты коки.
В автобус вместе с нами зашла молодая женщина, по-европейски одетая в кожаную куртку. В пути ее длинный монолог о кремах сопровождался картинками, диаграммами, таблицами. Она прошла вдоль автобуса, поясняя, раздавала товар. Пассажиры потом долго изучали этикетки, оглядывали обложки, а мы пробовали чай с кокой.
Что делать? Надо готовить себя к высоте (таблетки, рекомендованные врачом, мы начали принимать еще в Арекипе), ведь мы пошли на подъем…
А дорога расстилается перед нами первобытным ландшафтом. Нетронутая земля усеяна  маленькими, причудливыми пирамидками из камней, продуктами ветров. Потом мы не встретили  ни одного перевала, ни одного предгорья, которые не украшала бы хотя бы одна подобная пирамидка.
Стоп! Перевал. Высота 4980! Мы вышли.
Превосходна панорама волн заснеженных вершин, где тонкие струйки тумана скапливаются в трещинах скал, как настороженные морские свинки, прячась от губительного солнца. Пьянит чистый, холодный воздух. Могу себе представить «вечерний холода порыв» (Р.Бернс), когда сядет солнце, а сумерки принесут с собой ночь.
Мы заговорили с Гонзалесом. Я спросил его:
- Гонзалес, возможная ситуация: молодая женщина, трое детей, муж умер. Какова помощь государства этой семье?
Гонзалес покрутил пальцем у виска.
- Не пугайся.- Улыбнулся он.- Я думаю.- И добавил уже серьезно:
- Никакой.
Горы в Перу обычно нависают над городом, и, если смотреть сверху, они сокращают его до размеров маленького села, которое я разглядел далеко внизу. Я вопросительно посмотрел на Гонзалеса.
- Это Чивай, здесь мы переночуем, - сказал он.
И снова в путь. По дороге попадаются небольшие стада лам. Они нам в диковинку и мы надеемся их запечатлеть...
- Внимание, - Говорит Гонзалес мы в районе обитания «Детей Златовласых» - Викуней, самых маленьких безгорбых верблюдов в Андах.
Мы закрутили головами, а Гонзалес продолжил:
- Когда-то очень давно, жираф полюбил овцу, и появилось на свет пушистое, длинношеее животное. От жирафов остались длинные ресницы и привычка крутить головой, как перископом.
Из окна автобуса мы увидели викуний, внимательно провожающих нас, бегущих по андской равнине, но не потоками расплавленного золота, а небольшими стадами.
Гонзалес пояснил:
- Зима…
 И добавил:
- Среднегорье, заморозки, ветры, жесткие кустики травы, лишайники – ее дом. Викунья стройна, нежна,  изящна с идеальной в пропорциях головой с чуткими ушками, ее не портят даже  выпирающие, постоянно дорастающие, нижние зубцы-резцы. Викуньи живут небольшими стадами, обязательно вблизи водоемов – они должны пить ежедневно. Викунья-мать способна задержать роды, если они начинаются холодной ночью, до теплого утра. Она не оближет новорожденного, наверное поэтому, он, спустя 15 минут после рождения, способен убежать от человека.
Элитная, тончайшая, самая дорогая шерсть в мире – шерсть викуньи (в пять раз дороже серебра, в четыре - кашемира) чуть не погубила  «Главную Модницу мира».
Ритуал «Чаку - Королевская охота» в ноябре, когда сотни охотников, загоняют небольшие стада викуний в корраль, вычесывают их, чтобы получить 200-250 грамм мягкой, теплой шерсти, проводиться раз в два года с далеких времен. Древние инки считали шерсть викуней – «Руном богов», одежду из нее изготавливали только «Жены солнца» - монахини из Куско, а имели право носить только «Люди с Чистой Кровью Солнца» - близкие родственники Главного инка. Сегодня горцы поклоняются и защищают викуней, высоко ценят их жир, который втирают беременным и малышам. Государство ценит, охраняет свое «Теплое золото» за уникальные тепловые свойства ее шерсти: ее портрет на гербе страны, дарит лидерам Азиатско-Тихоокеанского региона панчо из шерсти викуньи, стоимостью свыше 10000 долларов (Д.А.Медведев, президент России, в центре во втором ряду).
Прекрасная дева – Викунья пуглива и по делу, она живет в условиях близких высокогорью, живет свободной, наслаждается дикой природой до сих пор - ее шерсть, которая защищает ее от ветра и солнца, не выдерживает неволи, теряет свои волшебные свойства.
Дорога попетляла немного, попылила, и мы въехали в Чивай, небольшой городок у каньона Колка. Высота 3635 м, но мы ее не чувствуем. Проехали до ресторана. Тишина нарушается нескончаемым пением птиц, легким поскрипыванием по брусчатке трехколесных мопедов… Ресторан чист, обилен «шведской» едой. Мы взяли «стейк мяса Альпаки», холодную рыбную закуску «эскабече» с мидиями и осьминогами, на заглатку – кукурузные пончики с шоколадом и кокосовыми стружками,  фруктовый сок «хугес» ( 25 солей). Много и вкусно. И Полина, умоляюще глядя на меня, упрашивает:
- Возьми, съешь и мое мясо, прошу…
Прошлись к центру города к площади. Она весела и нарядна. Женщины в национальных костюмах около альпаков,  лежащих у ног, часто с детенышами. На улицах, расходящихся радиально от площади, скульптуры охотников, танцоров, пастухов. Около одной из них девочка 4-5 лет в костюмчике, готовая позировать за пару солей.
Город утонул в долине, окруженной горами потрясающих цветов и оттенков естественной природной красоты.
Мы прошлись к рынку, Полина рассматривает шапочки, перчатки, шарфы из шерсти альпаки – за 10 солей…
Взяли трехколесное такси и проехали по песчаным мостовым мимо каменно-кирпичных одноэтажных домишек, прижатых друг к другу, стадиона, на котором проводились бои быков, роскошных особняков.
Сгущаются сумерки и мы готовы отдохнуть в своем теплом и чистом номере гостиницы.


27 июля 2012


ДОРОГА ЧИВАЙ-ПУНО. НЕТРОНУТЫЕ ВРЕМЕНЕМ ГОРОДКИ. VILLA DE YANQUE. МАКА. КАМЕННЫЙ МАКЕТ ГОРНЫХ ТЕРРАС. КАНЬОН  «КОЛКА». АНДСКИЙ КОНДОР. «ИМАТА». «ЛАГУНЬОС».

Завтрак в «шведском» ресторане Чивая: булочка с кусочками свинины, красным луком, сладким картофелем, перцем чили, яйцом, черным кофе с пирожком из пышного теста с мясом, и мы - в ожидании автобуса.
Дорога почти прямая, пустынная, с множеством террас на горных склонах.  Неглубокая Колка петляет, как змея среди скал.  И мы уже въезжаем в небольшой городок Villa De Yanque.
На площади у традиционной церквушки долго любовались удивительными видами на действующие вулканы Уалька-Уалька, Сабанкайо, Ампато – дом Хуаниты, пока Гонзалес рассказывал нам о том, что ниши в скальных обрывах на окрестных холмах и сухой микроклимат долгое время служили «зерновым амбаром», помогали сохранять зерна люцерны, ячменя, картофель.
 И снова  плывет дорога меж нагромождений камней в полях на обочине,  вдоль неширокой, мелководной Рио-Колки с перекидными мостиками и кладбищем на вершине холма. По дороге медленно движутся груженые поклажей ослики, бредут коровы, не спешат перуанцы с посохами, детьми за спиной и собаками. Вдали на берегу у самой реки дремлет пастух с семейством овец… И мы ныряем в короткий, узкий, неосвещенный туннель.
Небольшие, голые  кустики вдоль дороги облеплены  маленькими ярко-оранжевыми птичками...
- Смотри,- встрепенулась Полина – Попугайчики!
Снова остановка. Это деревня Мака. Она была практически уничтожена в 1980 извержениями вулкана Sabancaya, затем  - сходом ледника в 1999, когда погибло более полутора тысяч жителей.
Зашли в очаровательную церковь Santa Ana. Она была здорово повреждена ударами стихии, но стоит! Крепок белый sillar!
Радуют глаз миниатюрные  ложные колонны при входе, резные цветы, золотое убранство алтаря, балкон, который был использован миссионерами для проповедей в давние времена. И снова вопросы:  почему Святой в перчатках, а сам амвон окружен зеркалами?
Вышли. Как не сфотографироваться с соколом? Полина весело позирует мне.
Проезжаем мимо традиционных в Перу ворот в городок Pinchollo. Обратили внимание на церковь у небольшого  водоема: до чего искусно сделан вход. Мы отметили это  даже на ходу.
А вот и главная достопримечательность Pinchollo – резной валун у самой дороги – миниатюрный макет горных террас в каньоне Колка – Choquetica stone.  Камень с доинкских времен  до сих пор несет древний призыв горцев  к земле. Мы ненадолго останавливаемся около него.
Через час наша дорога вьется  уже вдоль гигантского каньона андского высокогорья. Мы – в «Долине Чудес» у эпического каньона Колка.
Подошли к самому краю. На слуху раскрученный «Гранд Каньон в Колорадо», говорят, потрясающей красоты. «Каньон Колка» в два раза глубже своего американского собрата (4160 м), и тоже хорош! Чего стоит природная мозаика огородов-террас, самых протяженных в Перу, снежная вершина спокойного Мисти, андские кондоры, устроившие нам «полетный» спектакль,  ламы, альпаки, викуньи – путешественницы  на склонах гор, и гигантская трещина, по дну которой кристально чистая вода Колки пробивает себе путь к Тихому океану! Превосходный природный ландшафт!
Мы долго преследовали «цифровиками» гигантских кондоров, парящих в потоках воздуха над каньоном.
 Это был, воистину, спектакль, ибо, казалось, они не высматривали добычу, не обозревали окрестности, они парили в воздушных потоках для нас, преимущественно парами, передыхали у подножья смотровой площадки, с которой мы, глупые, скатились вниз по склону в поисках удачных снимков, и снова раскрывали свои мощные, полутораметровые крылья над вихревыми потоками.
Полет кондора над глубоким каньоном – это прекрасная музыка природы!
Андский кондор, как и викунья,  не только достояние страны. Инки верили, что его широкие, надежные крылья служат опорой Солнцу.
Но это и подлинный благодетель земли! Наверное, не зря Всевышний не дал ему крепких когтей, а подарил мощный клюв, чтобы другие животные, птицы – падальщики сторонились, ожидая его у тела павшего сородича, пока он, наверное,  постивший неделями, поможет пробить шкуру и расчленить добычу…
Отметим еще одну особенность Андских кондоров. Самка откладывает один-два яйца в расщелинах неприступных скал и в случае утраты яйца способна возместить потерю!
Безлесые плоскогорья Анд удобны для обзора (у Кондора и неплохое обоняние) и царит здесь чернотелый с белым, кокетливым воротничком красавЕц, чтобы мы могли насладиться бесконечно-красивым зрелищем его полета, символизирующего душу Анд.
Нас никак не оторвать, но Гонзалес уже призывает всех в автобус. Мы возвращаемся в Чивай. Вещи с нами и Гонзалес довозит нас до автобусной остановки в центре города. Мы едим в Пуно.
Дорога не позволяет расслабиться ни на минуту, красота пейзажей  потрясает.
Вот мы проезжаем мимо «Каменного леса» Имата, удивительной природной загадки. На огромной территории  разбросаны и расставлены немалые столбы, высотой 7-8 метров. Причудливые скалистые образования создают впечатление таинственного, зачарованного леса. Говорят, это место обладает серьезной энергетикой… 
Из окна автобуса мы продолжаем любоваться бескрайними горными степями с перуанским ковылем и кустиками ичу, белоснежными шапками Анд, низким покрывалом облаков, царством лам, альпаков, стада которых усеяли эту плодородную коричневатую землю. Мы на Альтиплано. В  зоне «Лагуньяс». Пытаемся среди небольших лагун рассмотреть фламинго…
На подходе Пуно.
Проезжаем серый, грязный, озабоченный Juliaca – город, экономический центр Перу. Примитивная неряшливость, ямистые улицы, незнакомые с асфальтом, серые коробки домов с явными чертами запущенного «баракка»…
Наконец, мы в Пуно. Забавна выгрузка багажа, который ты должен указать сам, и редко, кто спросит у тебя квиток…
В забронированной нами гостинице мест не оказалась, мы не больно возмущались, полагая, что выход хозяин найдет. И точно, через полчаса мы уже размещались в такси, и вместе с ним оформлялись в гостинице, которая нам показалась лучшей из всех, где мы отдыхали.

28 июля 2012

ФОНТАН «ПИСКО». LAKE «TITICACA». ФОНТАН «ПИСКО». ЛЯГУШКА Ж.КУСТО. СИЛУСТАНЕ. ХОЗЯЙСТВО «ХАТУН КОЛЕЯ». ПРОГУЛКА ПО ПУНО.

Утром автобус уже ждал нас на небольшой улице  «Мерседес» в центре города.
Потом я подсчитал: в путешествии мы провели, передвигаясь на автобусах, 75 часов – Трое суток - 2,5 часа каждый день!
Свежо. Я сразу ощутил  океанский ветер, он преследует меня сегодня с первого шага из гостиницы, потом мы в течение часа еще ощутим его удары в окно автобуса во время поездки, пока он, ревущий, не разгонит утренний туман.
В небе стайка самолетов  прочертила полосатую струю. Сегодня же День Независимости Перу! А завтра потомки инков, испаноязычные креолы, метисы на ярмарках, на улицах, увешанных красно-белыми флагами,  песнями и танцами будут отдавать должное армии и полиции.
Надеюсь, несмотря на проблемы, гуляние будет сопровождаться «писко»-водочным излиянием фонтана у президентского дворца в Лиме. Так власти и компания «Писко-Сур», любящие свой народ не только перед выборами, скромно отмечают с национальным символом страны, водкой «писко» из мускатных сортов винограда, с чинной очередью перуанских «чижиков-пыжиков» у водочных, фонтанных струй, свою свободу!
Жаль, что в России и Израиле нет такой доброй, халявной, традиции!
И мы садимся в катер. Впереди Титикака, еще одна голубая жемчужина Южной Америки.
Взошло солнце. Водная гладь озера загорелась зеленовато-фиолетовым светом.
По преданию здесь зародилась великая империя инков, может быть поэтому, они  спрятали на острове Солнца на дне озера Титикаки  цепь из чистого золота весом почти две тонны. Наверное, золотая цепь, а не островки тростника тоторы, оденут озеро яркими светло-желтыми цветами, когда мы будем дышать чистейшим воздухом, прогуливаясь вдоль озера после поездки.
Озеро Титикака – загадка природы (3811м). Давным-давно озеро было океанским заливом (соли в воде),  затем, какая-то исполинская сила подняла его на четырехкилометровую высоту…
Сегодня это самое крупное высокогорное озеро в мире и священное место исчезнувшей цивилизации аймара.
Вытесненные с побережья воинственными инками, потомки их, уру, сегодня живут между небом и водой.
И через полчаса мы ступаем на остров из тростника, идем в гости к проживающим здесь индейцам. Необычное ощущение. Пружинит под твоим весом тростниковая платформа!
Нас сажают на необычные тростниковые скамейки, и президент островка рассказывает нам о житье-бытье «народа воды», его уникальном рукотворном мире…
Мы, конечно, читали в детстве сказку о строителях-поросятах. Возможно, задумка  о Ниф-Нифе  родилась у С.Михалкова во время пребывания на Титикаке?
Все, что мы видим: хижины, столики, лодки, мусорные корзины, шляпки, сумки, игрушки,  даже веревка, которую с камнем опускает хозяин в небольшое отверстие в «земле», чтобы показать нам глубину воды под плавающим островком (14 метров), тоже из тоторы. Тростник тотора кормит и защищает. Молодые побеги, я попробовал белую вкуснятину - серединку, напоминает спаржу или огурец, корневище - это картофель, цветки, говорит хозяин острова, прекрасная заварка чая, листки – лекарство от простуды.
 Острова тоже плетут из тоторы. Он растет только здесь - на отмелях озера. Каждый остров для одной семьи -  30 кв.м, толщиной  3-5 метров, сверху его приходится наращивать каждые 10-15 дней. А снизу крепить на якорных камнях. Могу себе представить, сколько усилий надо потратить, чтобы срезать, вырвать длинные стебли тоторы, высушить их, переплести корни, наложить крест-накрест стебли, закрепить...
Зачастую островки принайтовывают и вместе живут 3-5 семей.
Есть острова «соц. культ. быта» с почтой, школой, зданием суда, церковью (здесь правят «адвентисты седьмого дня»), и, конечно, маленькие островки - туалеты.
Есть и острова-отели для туристов на солидный вкус, если вы желаете проводить закат с бокалом вина, под плеск воды и пение «титикакского свистуна», любуясь звездами.
 Солнечные батареи принесли жителям радио, телевизор. Магазины, медицинская помощь – двадцать минут на катере.
А спутника, друга ищут на других островах. Только вот не представляю, как жители островов голосуют, если наличие паспорта в этих краях не обязательно.
Я побродил по зыбкой, тростниковой земле, заглянул в хибарки, где вся мебель: подстилка и табуретка. Остановился около поварихи, одетой, как капуста, в разноцветные, орнаментированные кофты и однотонную шерстяную юбку, с волосами косичкой и в котелке. Она разделывала форель килограмма на полтора, огонь весело пылал на стопке камней.
 Кстати, лососевая форель, отчаянный враг знаменитой гигантской лягушки, открытой здесь Ж.Кусто в 1970. Форель пожирает ее головастиков. Сама лягушка, достигающая веса одного килограмма, обитает у дна озера, имеет необычный вид и сильно варьирующий окрас от зеленого до белого жемчуга. Дряблая кожа, свисающая с шеи, ног, живота, образуя причудливые фалды, заменяет ей жабры и обеспечивают нормальное дыхание в условиях высокогорья.
 Закончим разговор о лягушке напитком «Jugo de rana» - это напиток из нашей несчастной лягушки - Перуанская Виагра - сильный афродизиак.
Пару долларов, и в ресторане, на рынке при вас отберут маленьких лягушат, шлепнут их пару раз головой о край стола, снимут кожу, сварят, смешают в блендере с разными травами, и подадут  в большой пивной кружке. Теперь понятно, почему самая оригинальная в мире земноводная находится на грани исчезновения?
Я пробовал  Юго-де-Рану на рынке в Арекипе. Очень вкусное пойло, скажу я вам!
Конечно, мы покатались по озеру на легких, тростниковых челнах. Поднялись на бак лодки, увенчанный головой пеликана. И  под песни и бубны «табора» маленьких девонек в национальных костюмах, которые исполняли небольшие куплеты на разных языках, прокатились вдоль тростниковых островов озера со смешным названием, под небом, постоянно затянутым облаками и поэтому, кажущейся нам «свинцовой» водой.
Пересели на катер и… домой.
На берегу мы зашли в небольшой ресторанчик, перекусили «Тайпикалой»- Кинг Фиш, рыбой, которая водится только в оз. Титикака, с овощами. Вкуснятина!
Перед поездкой прошлись по берегу знаменитого и, неизвестного для непобывавших здесь, озера.
Такси отвезло нас в Пуно и мы долго искали турбюро «Гай», чтобы отправиться на Силустане.
Около часа мы едем к лагуне Омайо, на берегу которой нас ждут чульпы – высокие каменные башни.
В автобусе Истебан, повествует о жизни в этой южно-американской стране.
Зарплата среднего рабочего - 600 н.солей (доллар – 2,6 соля), инженер, учитель получают в два раза больше, архитекторы, ученые – 2000 с. Неработающие не имеют никаких пособий. Стоимость продуктов дороже, чем одежда. До 80 лет доживают 2% населения. Что делать, страна идет своим путем…
Показались башни. Мы отделились от группы и  с согласия Истебана поднимаемся к ним. Высокие, цилиндрические, каменные дома древних индейцев? Ученые нашли в подвалах башен останки мумий умерших вместе с хозяйственной утварью. Что ж, по-видимому, реальное и потустороннее переплеталось в сознании древних индейцев.
Раньше высоченные, десятиметровые башни были покрыты золотом. Я не могу себе представить этот фантастический пейзаж.
Мы постояли у остатков необычно большой башни – все, что осталось от храма Солнца, разрушенного то ли испанцами, то ли временем. Подошла группа, и Истебан рассказал нам, что казненный испанцами последний инка, «помогает» своему народу, посещает храмы ночами, и когда-нибудь вновь вернется в мир, чтобы восстановить прежнюю «золотую» жизнь индейцев. Эти надежды весьма сильны среди индейского населения Перу…
Осматривая башни, мы с Полиной разошлись, я спустился вниз, махал ей рукой, но она видела только башни…
На обратном пути мы заехали в деревушку «Хатун Колия». Несколько кирпичных домиков, цветы и амулеты глядят из небольших окон.
Невысокая, пожилая, худощавая  перуанка с выразительным, приветливым лицом  показала нам свое хозяйство: восемь сортов картофеля (всего в Перу их 2000), пыльцу, морских свинок, небольшое стадо лам. Полина недавно отметилась с соколом, сегодня я – с ламой.
Хозяйка живет одна, дети, один окончил университет, живет в Пуно, остальные трое - в Лиме.
Наша остановка и добрый ее сказ о жизни – маленькая помощь, ее копеечка, ибо пенсии она не получает…
Приехали в Пуно, посидели, испили чаю на площади Оружия и решили прокатиться по городу, фольклорной столице Перу. Во время поездки мы под эмоциональное чтение президентом Перу О.Умала своего традиционного обращения к народу, остановились на холме Уахсапата, откуда открывается прекрасный вид на Пуно и озеро Титикака.


29 июля 2012

ДОРОГА В КОПАКАБАНУ. БОЛИВИЙСКАЯ ТАМОЖНЯ. ТЕМНАЯ БОГОМАТЕРЬ ТИТИКАКСКАЯ. ЛА-ПАС И ПРЕЗИДЕНТ СТРАНЫ МОРАЛЕС. ТЮРЬМА «САН ПЕДРО».

Утром «avena» -овсяная каша – пища наша.
И мы отправляемся к автовокзалу. Сегодня наш путь через Копакабану в Ла-Пас, фактическую столицу Боливии.
Впервые водитель, видимо, не понял нас, довез не к нужному нам терминалу. Пришлось взять второе такси.
И вот мы в дороге к небольшому таможенному поселку, притулившемуся у подножья холма.
 Дорога красива до чертиков: слоистые, красные, серые горы, изъеденные ветрами, зелень на взгорьях, ухоженные домики, прекрасные лагунные пейзажи с видом на заснеженные вулканы и озеро Титикака.
Паспорта, возврат и заполнение бумаг на таможнях кажутся нам уже привычной формальностью, правда, впервые здесь  боливийский пограничник приветствовал нас очень добрым – «шолом!».
За время странствий я не узрел ни одной границы, ни одного пограничного столбика, лишь с боливийской стороны озеро Титикака показалось мне еще красивей.
На таможне – полная неразбериха. Маленькие дети играют в дорожной пыли, пока мамы «стригут» боливары у многочисленных туалетов, ждущая чего-то толпа, и никакой информации…
Наконец, мы в Копакабане. Дошли до центральной площади города, заглянули в собор, постояли в часовне у «Темной Озерной Девы», вырезанной из кактуса (XVI век).
Ничто в Южной Америке не может сравниться с культом Божьей Матери. В магазинах, отелях, на автобусных станциях мы часто видели маленькие домики с фигуркой темнокожей Богородицы в шикарном одеянии с обязательным пучком свежих цветов. Историки считают, что многочисленные племена, религии объединяло одно – богиня Пача Мама – Мать Земля! Ей посвящали земную жизнь. Ее и сегодня невозможно вытравить из сознания потомков индейцев. Даже современные индианки одеваются соответственно образу Богоматери: широкие к низу юбки, замаскированная талия и остроконечная шляпка. А первый министр финансов свободной Боливии  со статуи «Черной Девы Озерной» взял столько золота, сколько было необходимо для печати первых монет нового государства.
Мы  спустились к озеру, побродили по красивой набережной,  и снова в путь.
На небольшом катере, а наш автобус - на пароме переплавились через небольшой рукав  озера Титикаки.
Ла-Пас, самый высокогорный миллионный город (3660 м). В долине горной реки Чокеяпу, прорезавшей плато, и, окруженный заснеженными вершинами, город встретил нас двух-трех этажными колониальными домами, карабкающимися по склонам окружающих холмов, и крутыми, извилистыми улочками, выложенными брусчаткой.
Многочисленные ресторанчики, рынки и… дневная прохлада. Этот регион вообще отличается необычной комфортностью: близостью зимы и лета - разница средних температур всего 4-5 градусов.
Быстро разместились в гостинице  и сразу прошли на центральную площадь города.
Рассматриваем памятник «Неизвестному Солдату» в центре площади, отдаем дань памяти бесконечным войнам и революциям, периодам народного гнева и нищеты в «серебряный» и «оловянный» века страны нелегкой судьбы. Сегодня у кормила власти  Эво Моралес, коренной индеец племени айвара, друг Ф.Кастро и У.Чавеса.
Какова его риторика и действия? Естественно, антиимпериалистические, социально-реформистские, обещательного борца в защиту коки, как «символа культуры Анд». Лучше о президенте Боливии, чем портрет Че Гевары на листке коки в президентском дворце, я думаю, не скажешь.
Пора перекусить. Зашли в ближайший ресторан, заказали баранью ногу с банановым пюре, кукурузой и разнообразными приправами, характерными для индейской кухни. Румяная нога по-южноамерикански оказалась очень вкусной.
    Как обычно, взяли такси. Наша цель: взглянуть на самые    «высокие» в мире стадион «El Estadio Olimpico Hernando Siles» официально принятый ФИФА (несмотря на протесты),  поле для гольфа, и особую примечательность Ла-Паса – тюрьму Сан-Педро.
О ней разговор особый. Это мини-государство!
Без видимых  надзирателей (стража только снаружи), с избираемой властью среди заключенных (парламентом и советом старейшин), с базарчиками и магазинами, скученным и просторным жильем, где половина заключенных живет  семьями с детьми (школьники - утром в школу, вечером – домой, в тюрьму).
Здесь все платят за свое содержание (от государства - 400 г хлеба и кукурузная баланда). Большинство заключенных столярничают, шьют, делают игрушки, содержат курятник. Есть даже несколько лабораторий по производству высококачественного кокаина, который существенно  пополняет тюремную казну. Совсем недавно и туристы вносили свою лепту, а сегодня нам разрешили лишь взглянуть (тиснув несмываемый штамп на предплечье) на одну из площадок, которая служит местом отдыха, собраний,  футбольных поединков, и на переполненное жилище с кухней…
И я могу себе представить «свободную жизнь» этой тюрьмы, замешанную на своих законах с  антисанитарией, скученностью, отсутствием нормального труда и естественной человеческой поддержки на любом  пласту жизни, с преступностью, голодовками и бунтами.
 Что-то напомнила мне эта отдельно взятая «демократическая ячейка» боливийского общества…
Вечереет и мы по улицам Ла-Паса, заглядывая в нищие дворики и  в яркие рекламные окна, неспешно побрели в свою гостиницу.

30 июля 2012

Ла-Пас, Plaza Murillo. Кафедральный собор. Улица Салле Хаен. Бульвар Эль-Прадо. Храм Сан Франциско. Рынок  Ведьм. «Долина Луны»

Утром мы  позавтракали («надеюсь,- говорит Полина,- продержимся пару часов»),  и таксист Виктор быстро довез нас сначала до автобусной станции, а затем до  железнодорожной кассы, где мы приобрели билеты  до Оруро и далее - до Уюни и обратно …
И направились к центральной площади самой высокой столицы мира.
Превосходные мраморные изваяния «Времена года» и «Музы искусств» окружают полную людьми Plaza Murillo с трехметровым памятником лже-юристу, ставшему вскоре борцом за свободу Боливии, национальным героем.
Хотя не он, а С.Боливар дал этой стране свободное Имя!
На площади в давние времена жгли, вешали, четвертовали неугодных политиков и преступников.
 Повесили и Педро Мурильо. Говорят, он выкрикнул перед казнью:
 - Я умру, но тираны не смогут погасить факел свободы, который я зажег…
И с тех пор каждый год  29 января идет по вечернему Ла-Пасу народное шествие «Парад фонарей».
Подошли к Президентскому дворцу. Над ним веют красно-желто-зеленый флаг Боливии и штандарт радужных цветов индейцев Анд (тоже официальный). Дворец пять раз горел и тем знаменит. Сегодня его охраняют стражники в красных мундирах – дань солдатам морской истории.
В Кафедральном соборе мы удивлялись высоченному куполу, громадным колоннам, недосягаемым потолкам, и, конечно, витражам. На этом величественном фоне Алтарь оказался несколько простоватым.
Посидели в тиши, выпили по чашке «mate de coca» с маисовыми пирожками (еще боремся с экстремальной, высотной Боливией) и вышли.
С Полиной мы и сейчас спорим: листья коки - наркотик или  символ самобытности индейцев Южной Америки?
Я, удалив черешок, чтобы не травмировать слизистую, долго держал листья за щекой. Почувствовал лишь  терпкий вкус и небольшое онемение, не более того. Сил не прибавилось – это точно, я по-прежнему, задыхаясь, поднимался на пятый  этаж к себе в номер…  Однако, чай с кокой в Боливии, это, как вино во Франции, пиво в Германии, кока-кола в Америке и водка – в России! Неотъемлемая часть культуры народа.
Для того чтобы лучше понять страну, увидеть, чем дышит и, как живут люди, что показывает и чем интересен город, пройдемся по его улицам.
Вот улица Салле Хаен, очаровательная, тихая, теснящаяся двухэтажными серыми и яркими особняками, она передвигает нас в далекое колониальное время, а ее брусчатка помнит многие следы истории...
 Здесь и «Особняк Мурильо» со старой мебелью, музыкальными и медицинскими инструментами, картинами, серебром, коллекцией миниатюр и, конечно, отдельной комнатой  магии и траволечения.
И музей «де Литораль» с драмой документов, фотографий тихоокеанской войны с Чили за выход к океану.
Вообще Боливия – несчастная страна. Три войны в XIX – XX веках – и три поражения. В результате у Боливии Чили «оприходовала» пустыню Атакама с запасами селитры и выходом к океану, Бразилия – область Акри, богатую золотом и каучуком, Парагвай – провинцию Гран-Чако с запасами нефти. Взамен Боливия сегодня имеет – многочисленные памятники генералам, несумевшим отстоять целостность страны, павшим солдатам, и вечную надежду…
Бульвар Эль-Прадо. Переходим улицу, заполненную такси и автобусами, заскочить в которые можно везде.
Прошли к храму «Сан Франциско». Остановимся у его фасада, богато украшенного каменными изваяниями змей, драконов, птиц – символами коренных народов. Теперь выйдем во двор и по узкой каменной лестнице поднимемся  на его крышу.
Нам открывается заоблачный Ла-Пас, и величественные пики  белоснежной красавицы Illimani с ледовыми склонами и заснеженными вершинами, площадь города, покрытая серым, воркующим ковром. И мы без устали работаем цифровиками.
Пл. Сан-Франциско – самое оживленное место в Ла-Пасе. Это настоящий людской муравейник озабоченных непростой жизнью боливианок в многослойных юбках «поперас», строго одетых офисных мужчин, детишек, мирно сидящих за спиной или рядом с мамами.
Остановимся на углу улиц Jiminez и Linares. Улицы –достопримечательность Ла-Паса и дань древним традициям народа аймара – «Рынок  Ведьм». Здесь мир полон духов. Пообщайтесь с ними с помощью сушеных жаб со стеклянным глазом, шкурками змей, чучелами броненосцев, шкурами леопардов, и конечно, высушенными зародышами лам (их жертвуют Паче Маме, богине земли).
Но обязательно обратите внимание на поделки из черного лавового камня, и найдите «Солнце – Инди», сделанного вручную. Если не купите, то хотя бы дотроньтесь, почувствуйте тепло самых высоких вулканов в мире. Хрупкий камень хранит традиции инков и принесет счастье в вашу семью.
Улицы центра Ла-Паса с многочисленными высотными зданиями, зачастую причудливых форм, длиннющие рынки, они кишат продавцами и поражают пестротой бедности. Все что-то продают. И все можно купить, особенно изделия из альпаки, кожи: свитера, сумки, перчатки, шляпы. Только торгуйтесь, не стесняйтесь.
В Сагарнаге, торговом центре Ла-Паса, Полине приглянулись яркое панчо и кожаная женская сумочка, и я долго сидел у стены дома, пока она сторговалась о цене с пышной боливианкой.
Зашли в маленькое кафе, где разговорились с тремя юными израильтянками: Шарон, Нирав и Ли. После армии они путешествуют практически по нашему маршруту.
Девушки порекомендовали нам хедер. Мы нашли его быстро, но поесть там не смогли, ибо оказалось, что забыли в кафе рюкзак.
Пришлось вернуться и в компании израильтянок откушать с помощью латвийской девушки  Магды, приехавшей к жениху,  томатный суп и «сельтену» - блинчики с мясом, изюмом, перцем и жареным бананом.
В ожидании такси, постояли у памятника «Павшему солдату», лежащему на земле лицом вниз, прижимающего винтовку, с характерным жестом: погибаю, но не сдаюсь…
Нашли такси и за 30 боливар Алекс повез нас в «Долину Луны»- очередное чудо природы. Она в 10-ти км от Ла-Паса
Вскоре мы уже  бродим одни по холмам с устрашающими видами зазубренных скал пастью крокодила, приглашающие нас прогуляться узкими, извилистыми тропами, защищенные тонкими древками, зачастую спаянными  проволочками.
Необыкновенный ландшафт, кажущийся нам знакомым, но очень далекий от лунного - единственного естественного спутника земли.
Дождь и ветер, разрушая  песчано-глинистые горы, создали лабиринты, каньоны, кратеры и пещеры причудливых форм и очертаний, которым можно дать любые названия: «Дед», «Шляпка», «Мать Луны»…
Остроконечные вершинки разных цветов от бежевого до темно-фиолетового создают яркие оптические иллюзии.
Накрапывает дождь. Сталагмиты приобретают угрожающий вид, ибо свалиться с тропинки ничего не стоит, а служки, взявшие с нас плату за прогулку, очень далеко.
Не зря 9 ноября здесь проводится «день черепов». Родственники несут из дома череп члена семьи, часто в очках и в шляпе, просят, чтобы присматривал, защищал, чтобы не присыпал рядом…
Мы побродили, посидели и пошли к выходу, где Алекс уже ждет нас.

31 июля 2012

Оруро. Памятники рудокопам. Подвешенный кран. Дорога в Уюни.

Днем мы приехали в Оруро (3709 м).
Пока я искал камеру хранения на железнодорожной станции, Полина пошла в город, где с ней приключилась обычная некорректная, рыночная история при покупке воды,  замешанная на невнимании продавщицы…
В ближайшем  ресторанчике мы откушали густой «чайро» и «плато пасена» - куриное мясо с картофелиной, початком кукурузы, фасолью  и соусом «льяхуа» из помидоров и перца.
Потом подсели к молодой паре, и, как могли, пытали их: что можем  посмотреть в Оруро, городе рудников.
Мне Оруро интересен, ибо я родом из украинского Донецка – «побратима» Оруро.
Город на южном андском плато, недалеко от озер, давших ему название «Уру-уру», пережил периоды горняцких «горок»  с оловом, серебром, вольфрамом,  неисчислимые жертвы восстаний индейцев,  а горняки были главной силой национальной революции Боливии, в результате которой были национализированы оловянные рудники.
В Боливии общественный транспорт очень дешевый, но у нас нет времени, и мы ловим такси.
Подъехали к памятнику, динамичной фигуре горняка-шахтера над забоем с винтовкой, затем  постояли у каски шахтера,  огромной, со шрамами – дань чрезвычайно тяжелому труду индейцев-рудокопов (80%). 
Оруро сегодня – спокойный город с индейским колоритом. Мы решили передохнуть,  присели на скамью на «площади 10 февраля» у фонтана, окруженного бронзовыми собаками - символа возрождения города. Полюбовались зданием почты, сохранившей дух времени XIX века, резным каменным порталом собора Сан-Франциско.
Пора на вокзал. Проезжаем мимо «подвешенного к облакам» крана, отдаленной копии оригинального фонтана из испанского города Кадис, где прямо с небесной трубы, из крана льется вода, вызывая удивление и восторг. Здесь проще – кран на безводной подпорке. И это неплохо смотрится, украшает монотонный, городской пейзаж.
Ведь  мир, друзья, полон красок и обычных человеческих радостей, его можно понять, только восхищаясь увиденным…
В уютном вагоне едим в Уюни.
Горная пустыня окружает Оруро, поэтому поначалу  мы наблюдаем лишь песчаную равнину, покрытую пятнами розовой или беловатой селитры,  перерезанную полоской дороги и ленточкой рельсов-шпал. Иногда вдруг замечаем необычное явление: небольшой воздушный поток поднимает песок винтом на высоту трех-четырех метров, напоминая песчаную мельницу.
Порой в бесконечные пески врезаются долины - это богатые земли, насыщенные водой высокогорья Анд. Оазисы.
А солнце на малом закате  бардовым цветом с вкраплениями терракотового, серого, полевого (от Полины) уже расцвечивает бочки облаков и  склоны изрезанных гор. Мини – реки, ручьи режут долины предгорий, долбят, подтачивают морщины на крутых склонах гор.
Постоянно чувствуешь западный, океанский ветер, он понижает температуру воздуха на суше, а Анды на востоке служат барьером, защищают сушу от дождей. Результат: мягкий, засушливый микроклимат Боливии.
Вечереет. «Кока-те!» - идет в проходе м верещит наша проводница. И я привычно засыпаю…

1 августа 2012.

«КЛАДБИЩЕ ПАРОВОЗОВ».  САЛАД-ДЕ-УЮНИ. СOLHANI. ОСТРОВ «РЫБЫ». НАША ГОСТИНИЦА.

С утра мы в поисках турагентства, коих в маленьком Уюни, столице самой серебристой области земли,  как лягушек в пруду (в этом районе не хватает только пресной воды) – все настойчиво, стоя у дверей, призывают, предлагая   разные цены, единый план и неясный сервис.
 Выбираем «Suma Haipa». Не стоит следовать за нами, господа…
В 10.40 с ребятами  из Бразилии и двумя девушками из Швейцарии  на  потрепанном джипе мы начинаем наше сафари по юго-западной части боливийского Альтиплано. 
Первая остановка на «Кладбище Паровозов». Оно совсем рядом с Уюни – бывший ближайший терминал железной дороги.
Кладбище… Возникает двойственное ощущение: с одной стороны скопление столетних, ржавых локомотивов и вагонов, с другой – солнечная, просторная пустыня под глубоким, голубым небом… Так жизнь сплетается со смертью в атмосфере полной беспомощности перед временем.
Я вспоминаю памятник президенту Боливии Анисето Арсе на площади в Оруро с многочисленными медными табличками благодарностей. Да, он делал ставку на железнодорожный транспорт, как средство процветания и независимости страны, и - на Уюни, как ключевой транспортный узел. Но индейцы аймару и рудники полезных ископаемых «думали» иначе. Вспомним немой киновестерн Д.Фонда «Железный конь» (1924) на эту тему. И творение рук человеческих ушло в небытие.
Вы считаете, что существует лишь одно подобное кладбище в мире?
Нет! Есть огромное кладбище советских танков в Афганистане, оставленные советским войсками во время войны 1979-1989гг, и исписанное « «благодарственными» граффити вслед ушедшим …
Есть авиабаза «Воздвиженка» вблизи Уссурийска на Дальнем Востоке России с сотнями похороненных сверхзвуковых ракетоносцев-бомбардировщиков Ту-22м и зарытых миллиардах…
 Добавьте сюда кладбище подводных лодок недалеко от п.Гаджиево в моей Мурманской области.
Грустно стоят сегодня на путях торсы боливийских локомотивов, брошенные ржавые вагоны. Жара, соляной воздух превращают их в скелеты, пригодные лишь для детских игр и философских раздумий.
Ревущий ветер разогнал утренний туман, и наш джип уже уверенно бежит по бездорожью горного Альтиплано к Salar-de-Uyini (3656 м) – дну древнего, бессточного озера Минчин – основной цели нашего сегодня.
Вскоре солнце, разорвавшее облака, осветило перед нами ярчайшую белую равнину.
Американские астронавты «Аполло-11»  Нил Армстронг и Базз Олдрин 21 июля 1969 с поверхности Луны увидели на земном шаре белое пятно Салара Уюни и приняли его за ледник. Вероятно, решив проверить свою ошибку, «Ледяной капитан» в период дождей побывал в  Салар-де-Уюни и высоко оценил феномен «white out» - серебристой белизны без горизонта.
Мы высыпали из джипа, и я, естественно, первым делом снял пробу. На чем стою? Обычные кристаллы белого цвета, по вкусу - «каменной» соли!
Но подобного необычного захватывающего пейзажа:  гигантского соляного безмолвия с каймой отрогов гор у горизонта, я не видел.
Сухой воздух и чистое небо! Во время дождей солончак покрывается 20-30-ти сантиметровым слоем воды, которой некуда деться, из-за очень низких перепадов высот (меньше метра на 10 000 кв. км).
И оживает в  ноябре-феврале громадное  «небесное зеркало» и земля сливается, связывается с небом» - космический пейзаж!
Наверное поэтому космонавты калибруют спутники, ориентируясь на Эту - самую яркую, идеально плоскую поверхность земли.
Мы с Полиной подурачились на небольших холмиках, оставленных добытчиками соли для просушки. Побродили… А идти было так приятно – необычный, солевой песок, крупный и чистый, хрустит под ногами, пассат освежает лицо, облачное небо, как гора сбитых сливок, почти скрывает линию горизонта, и в этой белесой картине для полноты не хватает только ангелов и трубных звуков.
Кстати, не прошла бесследно наша акклиматизация и фармподдержка к высоте – предупреждение «сороче». Только в джипе мне было дискомфортно, и я делал очень частые, глубокие вдохи, стараясь наполнить тело кислородом. В Салари я не  чувствовал его  недостатка. Может быть, сухой и прохладный воздух самой большой соляной поверхности в мире, напитый кислородом и множеством микроэлементов, тому причина?
 Слой соли саланчака Уюни разнится от десятка сантиметров до десяти метров. Но под этим слоем в рапе (желтоватом рассоле) обнаружены крупнейшие в мире запасы самого легкого металла лития (для будущих автомобильных электролитов), и, естественно, - галита, который плавит лед на улицах городов.
Наше внимание переключается на  многоугольники, расписанные на части  поверхности соляного плато.  Они подобны пчелиным сотам. Эта высыхающая соль -рисованные природой пяти-шестигранники напоминают мне живые клетки из молекулярной биологии.
Почти прямые выпуклые линии, формирующие  решетку, рисуют чрезвычайно необычную картину земли. «Знать, Она меня любит, - подумалось мне, - если позволяет подсмотреть это бескрайнее бело-голубое чудо.…»
И снова нас джип несется по серебристо-белой равнине Солари-де-Уюни навстречу Colchani, небольшому поселку соледобытчиков, где в основном живут и работают индейцы кечуа. Кстати, девизом «сынов солнца» - инков, предков кечуа, были слова «Ama IIulla, ama suvva, ama qilla» - «Не лги, не воруй, не ленись». Именно они звучали каждый день в эфире Московского радио в начале ежедневной двухчасовой передачи на «сладкозвучном языке» кечуа. Вспомним и поклонимся памяти видного лингвиста «Белого инка» - Юрия Зубрицкого, Первого пропагандиста языка кечуа в СССР.
В поселке есть небольшая фабрика обогащения, дробления и фасовки соли, домики, тротуары, дороги - все из соли.
Я остановился у одного из самых необычных отелей в мире «Hotel Palacio de Sal», внешне абсолютно непрезентабельном. Он сделан из соляных блоков. Приятный расслабляющий соляной дизайн и надпись на рецепшн на английском языке: «Просьба не лизать стены, потолок, стулья и кровати 16-ти двухместных и 8-ми одноместных номеров» стоят 110-130 долларов за ночь.
 Слова не воссоздадут полностью атмосферу поселка, отеля с их запахами, звуками, визуальными картинами, но жизнь на этом красивом, безжизненном клочке земли, конечно, не сахар. Причин несколько. Во-первых, нездоровый сухой воздух, который только нам, туристам, безвреден; и, во-вторых, проблемы санитарии и гигиены…
Дыхание пассата, мощные кучевые облака, плывущие по небу, серебристо-белая степь, насколько хватает взгляд, и чувство бесконечной благодарности за украденные у природы сокровенные тайны, надеюсь, надолго сохранятся в моей душе.
 Перед отъездом мы побывали в небольшом  «музее Соли», где, естественно, мебель, фигурки животных – все соленое…
Залезаем в джип, меняясь с Полиной местами, потому как Полину беспокоит и даже раздражает разбитое лобовое стекло, и вскоре мы у реликтового острова Isla Incahuasi.
Таких островков и вершин потухших вулканов, покрытых окаменелыми корраловыми отложениями, в озере немало. Остров еще носит название «Рыбы» (isla de los Pescades) – это  кактусы, зайцы – вискачи, ламы и  соляная панорама.
Наш водитель организовал нам стол, где мы чем-то невкусным и холодным перекусили, и пошли бродить среди гигантских тысячелетних кактусов (они растут по 1 см в год), цветущих идолов мертвой равнины, которые неведомо как прижились на этом небольшом каменном острове, посреди соляной пустыни.
Мы пофотографировались, обнимаясь  со столбовидными с жесткими колючками «ежами» - одним из самых распространенных комнатных растений, и поехали к месту нашего ночлега…
Если Вы думаете, что мы приехали быстро, так нет! Мы долго колесили по Салару, подъезжали к небольшим домикам, и снова ехали.
Уже солнце выглянуло из-за облаков, будто решило с нами попрощаться, и закатилось. «Пунцовым пламенем зарделись небеса» и заполыхали всеми цветами радуги. Облака в течение нескольких минут из огненно-красных окрасились в оранжевые, затем сиреневые и уже густо-фиолетовыми стали быстро темнеть…
Наша холодная, солевая комнатка в четыре квадратных метра с двумя палатями, без окна – единственные, очень  серые апартаменты на двоих…
Позже я обошел всю «гостиницу», нашел розетку в коридоре (мы сразу подсоединили  наши «цифровики»), гвоздь, который приспособил в своем жилище под полотенце,  темную, теплую кухню из  прошлого века, в которой я обнаружил спящих на полу водителей наших джипов.

2 августа 2012.

ЛАГУНЫ "КАНЬЯПЕ", "ЭДИОНДА", "КОЛОРАДО". "КАМЕННОЕ ДЕРЕВО" В ПУСТЫНЕ  САЛАРИ..


Выехали в семь утра. Холодно. Ветрено.
Петляем к горной гряде Анд по степной дороге без обозначений, но с рытвинами, колеями, и разбросанными везде камнями.
 Взошло солнце, оно отбрасывает тени зловещих вулканов на горы, раскинувшиеся вокруг нас, играет  впадинами, прогалинами, ущельями. И мы в этой тени едем на джипе в поисках неведомых долин. Горы живут изломами, как дерево сучковатым рисунком.
 Альтиплано, второе горное плато в мире после Тибета - страна вулканов, а следовательно и природных ресурсов. Мы видим застывшие потоки лавы, эродированные, изъеденные ветрами и дождями -длинные невысокие гряды вулканических бомб, напоминающих политую водой сахарную головку, с дыристыми  скатами - величественную и загадочную землю. Бедная, но красивая страна Боливия!
От безделия рассматриваем облака, которые дают нам право непрерывной метафорой рисовать с помощью небесных ветров реальные сюжеты: то акул с разинутой пастью, то баллистических ракет на фоне грозных  вулканов Оллагуе, Канкуэлло.
Дорога зачастую не угадывается и наш джип, как дикий баран ловко подпрыгивает на камнях и  рвется к  горным вершинам, прикрытых снегами,  мхом горчично-желтого цвета у подножья и желто-зелеными кустиками плюшевой азореллы у появившихся озер.
Вулкан "Тунупа" словно просигналил природе, и ослепительное водное безмолвие запестрело палитрой красок.
Мы в полузамерзшем царстве холодных вод, у красных, зеленых, желтых и голубых озер  "Национального парка Авароа" (озер - девять), удаленного района высокогорной пустыни.
 Розовая лагуна "Каньяпе". Камушками я пытаюсь побудить к полету стаю "замерзаюших",  розовых фламинго.  Не очень-то удается.
С Полиной мы бы долго бродили по берегам лагуны, рассуждая о нелегкой жизни фламинго - визитной карточки Национального парка, если бы не сигнал на посадку.
Две пары викуний почти перед колесами джипа перебежали дорогу у лагуны "Эдионда" (4100м). Выходим.
Армию грациозных птиц не отпускает холодная вода (химический раствор и не только с бораксом), в которой они разыскивают  узорчатые микроорганизмы под легким кремнеземовым панцырем - диатомовые водоросли  (весьма перспективные для нанотехнологий). Именно диатомовые водоросли рисуют ярко-красные полосы вокруг шеи фламинго Джеймса, вида, считавшегося до 1956-1957 гг. вымершим.  Сильный ветер и мы ненадолго останавливаемся.
Наша главная цель - "гнездо Анд" - лагуна "Колорадо". 
Полина очарованно не опускает фотоаппарат и во время пути.
Проезжаем пустыню Силоли, тормозим у "Каменного дерева". В семиметровом каменном исполине - остатком древней магмы, Полине видится ствол и крона дерева, а я вижу курицу или горького груздя с опушенной шляпкой и небольшой ножкой. Естественно,  мы задерживаемся у чуда, сотворенного ветром, царствующим в этих песчаных дюнах.
А наш джип все рвется к "Красной лагуне".
Всевышний, спасибо ему, не пожадничал  ни минералов, ни красок для огромных, высокогорных озер de Lagunas. Жаль, наш Д.И.Менделеев не видел, не описал их. Он наверяка получил бы за это не только "пятак за строчку"!
И минут через двадцать мы  на территории заповедника Эдуардо Авароа у Laguna Colorado (4278м). Спускаемся к кроваво-красному озеру, разлившемуся у горизонта, окруженному желтой травой и островками сверкающей, белой соли. Необычное, ставшее красным, озеро притягивает не только туристов, но и  стаи розовых фламинго, прилетающих сюда для продолжения потомства.
 Я пробую воду - очень холодна, градусов 6-8 не больше. Многочисленные фигурки осторожных, самых экзотичных представителей фауны земли, стараются держать нас на расстоянии.
У берега я замечаю одинокую птицу. Подхожу ближе.
  Стоит на одной ноге. Ясно - греет другую. Вдруг, вывернув шею и голову так, что верхняя часть крючковатого клюва оказывается внизу, а нижняя - наверху, она опускает  в воду вторую ногу и начинает переступать с ноги на ногу.
Мы с Полиной не спускаем с нее глаз. Ведь это не просто так. Видимо, решили мы, она взмучивает мелководье, чтобы усилить качество фильтрации съедобной мелочи... Но наша "розовая птаха" на этом не успокоилась, и продемонстрировала нам еще один  прием успешной охоты. Она стала "косить" воду, помахивая изогнутой шеей... Наверное, много еды, улиток, планктона, рачков добывает эта самая длинноногая птица в мире, столь необходимых ей в этом ветренном, холодном и высокогорном мире. <dd>Снова вшестером загружаемся на нашего "коня".
 Вечереет.
Простились с симпатичными пернатыми и ярко-цветными лагунами под голубым, космическим небом и высокогорным солнцем, и направляемся к нашему шалашу, простой кирпичной лачуги без отопления и света лишь в течение нескольких вечерних часов.
Поужинали  густым супом "лакуас", жареным цыпленком с картофелем и кукурузой. Все холодное, невкусное.
Наша комната на восемь человек с полуметровыми интервалами между каменными лежанками Полине не понравилась. Нашел для нее небольшую  комнату на троих с двумя студентами из Франции. Здесь удалось притулить и наши  рюкзаки.
Сам заворачиваюсь в спальный мешок, накрываюсь двумя одеялами и пытаюсь заснуть.
Рано утром подошла Полина. Слава богу, она подремала...


3 августа 2012

ГЕЙЗЕРЫ "SOL DE MANANA". ПУСТЫНЯ "ДАЛИ". "ТЕРМАС-ДЕ-ПОЛЬКЕС". "ЛАГУНА ЧАЛЬВИРИ".  " ЛАГУНА ВЕРДЕ". "ЛАГУНА БЛАНКА".
 Встаем  в пять утра. В  лачуге не более  -10 градусов. Легкий завтрак. Небольшое ожидание и мы около часа едим к гейзерам Альтиплано.
Гейзерное поле Боливии (4870 м) входит в десятку самых красивых гейзеров планеты. Бугристую поляну Sol de Manana - "Утреннее солнце", с множеством булькающих луж, грязевых бурлящих котлов, фумарол с вылетающими струями водяного пара надо видеть только на восходе солнца. Низкие солнечные лучи эффектно высвечивают пары, рвущиеся из-под земли.
А мы не только любуемся кипящей грязью серного поля, но и пытаемся согреться.
   В "Sol de Manana" нет полноценных гейзеров, которых я видел в Новой Зеландии, выбрасывающих высоко вверх тридцатиметровые струи водяного пара.
 Поляна, испещренная котлованами, от небольших в несколько сантиметров до десятка метров в диаметре, грязевые котлы с бурлящей лавой, фумаролы со столбами водяного пара, гонимого ветром, темнота, холод - по-моему, - "черная мгла" ада. "Картина маслом!". Не достает лишь огня да  демонов вокруг сковородки.

 А поэтесса Ирина Сидоренко увидела "капустную сказку" иначе:
   
   "Не говори - бульон. Скажи - Солярис.
    В котлах земли бульонились моря,
    Лагуны, лужицы... И то ссыхалась,
    То наполнялась варевом заря!"

Первые солнечные лучи окрасили радужным полукружьем поляну густого пара, недовольного, щипящего.
Изрядно померзнув, мы пытаемся побыстрее добраться на  нашем "коне" до горячего источника "Термас-де-Полькес" на берегу озера "Лагуна Чальвири".
 А пока останавливаемся у лагуны "Верде". У нее совсем другое лицо. Мрачное.
  Изумрудно-зеленая вода (мышьяк, магний, свинец), вулкан Линакабур, создают впечатление зала с троном  на гигантском зеркале в беветрие  на высоте 4300 метров над уровнем моря. Однако, это впечатление обманчиво.
Активный вулкан Линакабур (он уже в Чили), на склонах его не только "спят" в могильниках тысячи индейцев, но и соревнуются скалолазы. За вулканом на сотни километров протянулось самое безводное и безжизненное место на планете - пустыня Атакама. Как и Линакабур под снеговой шапкой, вода озера цветиста и красива. И ядовита, как все непонятное, яркое, влекущее...
Проезжаем границу  с Чили на перевале. Шлагбаум, пара хибарок, будка и нас покидают наши попутчики. Прощаемся, делаем общую фотографию на память.
 И снова мчимся по пустыне Дали с каменно-песочными кофейного цвета сюрреалистическими пейзажами на фоне цветных гор. Останавливаемся. Возможно это не камни, а "от древности сморщенная" магма? Не знаю.
  В небольшом  доме в антисанитарных условиях поедаем курицу, кукурузу, чем-то запиваем и....
  И любуемся озером "Лагуной Чальвири". Мой дальтонизм не позволяет вырвать и описать его краски, но я, хорошенько поежился и  позавидовал смелым туристам, плюхающимся в горячем источнике рядом, и пытающимся сохранить тепло пробежкой в добрые пятьдесят метров.
И снова в путь. Мимо озера - "Лагуны Бланка". Мчимся  к горам, и, достигнув длинной каменной гряды, взбираемся вверх по серпантину, затем вниз. Не представляю эту дорогу в сезон дождей.
По дороге дважды ударил в стекло машины песчаный заряд... Прощаемся с цветастыми озерами. Хочется остановить наш джип, постоять у берега, не спешить.
Но чувствуем: присыпает наш водитель. Останавливаемся. Даем ему листья коки. С улыбкой он благодарит нас, ведь, по-боливийски это знак хорошего участия.
К шести часам вечера мы дома.




4 августа 2012.



УЮНИ. ГОРОДСКИЕ ЧАСЫ. ПАМЯТНИК "ЧАКСКОЙ ВОЙНЕ". НАРОДНЫЕ ПАМЯТНИКИ.


С утра - хозяйственные дела, и мы переселяемся на день в гостиницу "Julio". Сегодня у нас день отдыха.
Бродим по маленькому городку Уюни,  торгующему, туристскому. Воистину, глаз просто устает от прилавков, и сидящих на тротуарах укутанных боливиек с детьми.
А турагентства жмутся друг к другу перед нами на улицах, как зрители перед картиной великого живописца.
 Главная достопримечательность города - Городские часы, своего рода "Биг-Бен". Говорят, они сделаны из соли, не знаю...
Подошли, постояли у памятника Чакской войне 1932-1935 гг.
Это была самая кровопролитная война из всех, бушевавших в XX веке в Новом Свете.
Нельзя, господа, просто кидать взгляд на бронзовую группу солдат со знаменем или на раненого, истекающего кровью офицера, везде, где бы Эти памятники не стояли. Остановитесь, склоните голову.  Мы, живущие, обязаны знать и помнить...
<dd>За несколько лет до Второй Мировой войны в Европе, Азии и Африке, здесь - в Южной Америке, в "аду джунглей Чако", в полупустынной и болотистой земле, в самой тяжелой латино-американской битве между Боливией и Парагваем сошлись во главе индейских армий германские  офицеры-эмигранты: в Боливии их было около 120  и генерал Ганс Кундт - командующий ее вооруженными силами - с одной стороны, и 80 офицеров-белоэмигрантов из России  во главе с начальником Генерального штаба Парагвайских войск генералом И.Т.Беляевым - с другой.
Иван Тимофеевич Беляев был не просто военным, но превосходным ученым, писателем, исследователем. Он жил в России в ту пору, когда военная стезя была самой престижной потомственной дорогой в жизни.
Я не буду останавливаться на подробностях военного конфликта, скажу лишь: уступающая в численности (в 3,5 раза), вооружении, самолетах армия Парагвая одержала убедительную победу, потеряв около 40.000 солдат и офицеров, против 50.000 убитыми и 300.000  захваченными в плен боливийцами.
Бывший российский ротмистр, майор Парагвайской армии, Борис Касьянов  до А.Матросова, во время атаки, которую он возглавлял, на форт Пуэсто Навидад под Сааведрой 16 февраля 1933 г закрыл своим телом пулеметное "гнездо". Его именем, как и именами десятка российских офицеров - "Русо Бланко" - названы улицы столицы Парагвая Асунсьона.
Возможно,  теперь, после того, как в Гранд-Чако геологи обнаружили огромные залежи первоклассной нефти, именами русских героев назовут и города этой маленькой, бедной страны.
А мы движемся по улицам пыльного Уюни. Пустынную дорогу пересекает  школьный оркестрик.
 Засматриваемся на скульптуру женщины с кружкой  "мате де кока" и лепешкой. Простая, доходчивая картина, не блещет изысканностью, но порадовала меня соцреализмом.
И позвала нас "серебристая боливианка" в ресторанчик. Мы откушали сахту - курицу с картофелем, рисом и шапкой репчатого лука и помидор. Вкусно и остро...
Пора домой. Идем мимо кладбища. Говорят, уюньское захоронение - мировой лидер по нетленным мощам. Возможно, высота, да солевые ветры способствуют этому?
Сегодня вечером мы отбываем в Куско.


5 августа 2013



ЛА-ПАС. БОРЬБА "ЧОЛИТ". PARQUE DE COTA COTA.
АВТОБУСОМ В КУСКО.

Рано утром на автобусе через Оруро мы возвращаемся в Ла-Пас.
У нас несколько часов и мы снова  бродим по узким улочкам,  мощеным каменным плитам площадей фактической столицы Боливии, засматриваемся на здания испанской эпохи, на крестьянок, завернутых в разноцветные ткани,  и в котелках, из которых выбиваются  иссиня-черные волосы.
Заглядываем во дворы и дворики. Они рисуют нам трудности и тяжести жизни, которые испытывает народ этой южноамериканской страны.
В одном из дворов мы обратили внимание на наскоро сколоченный ринг посреди сараев. Оказывается, в стране процветает женская борьба чолит, нечто среднее между шоу, игрой, борьбой и бедламом. Иоланды, Клаудине, Вералус, Эсперансы - дамы аймару, облаченные в традиционные одежды, дерутся без правил, но с ревом, криками и отборными фразами, и собирают толпы зрителей, которые с их помощью, вероятно, сбрасывают физические и нервные перегрузки бытия.
В другом дворике на улице Кантутани нас поразили деревянные двери квартир с резными рисунками цветов, животных, солнца, звезд.
<dd>Мы прошли мимо стадиона. Недавно легендарный аргентинец Месси, испытавший кислородные проблемы во время футбольного матча Боливия - Аргентина, получил из рук президента страны Э.Моралеса традиционный подарок Боливии - панчо из викуньи под зебру.
Зашли в парк Кота-Кота, прошлись его тенистыми аллеями и подвесными мостками через небольшой, уютный пруд с рыбой и утками, присели под соломенной крышей, выпили "мате де кока" со сладким попкорном. Ученые считают, что боливийский попкорн, изготовленный из кукурузы оз. Титикака, обогащенный антиоксидантами, очень полезен.
 Мы еще раз соприкоснулись с культурой и традициями боливийского народа, узрели великолепные пейзажи, архитектуру и задворки. Город чуть приоткрылся нам, пока мы вежливо уступали место автомобилям, пешеходам, лавировали и осторожничали на дороге.
Кто помнит русскую пословицу: Пошла барыня за квасом, оказалась за ЛОПАСОМ? Как языки умело перекликаются, презрев расстояния!
Вечером мы сели в автобус, который повезет нас в Куско.
Устроились на втором этаже у переднего окна, приготовились... Ан, нет. На следующей остановке нас уже попросили. И лишний раз я убедился в правильности "Закона Памяти": "наиболее остро и ярко запоминаются события на поворотах, связанные с твоими неосуществленными  желаниями".
Наверное поэтому, этот незначительный эпизод позволил мне в полной мере осветить наше путешествие по Ла-Пасу, когда "скандинавская ходьба" по парку отдыхала.
Перекусив в автобусе, мы пытаемся заснуть...


6 августа 2011


КУСКО. "ДОМ КАМНЯ". УЛИЦА "ЗМЕЙ". КАФЕДРАЛЬНЫЙ СОБОР. ЦЕРКОВЬ "ТРИУМФА".  РЫНОК. ЧИЧА. САКСАЙУМАН.


Раннее, прохладное утро. Мы прибыли на автобусный вокзал Куско.
Традиционная поступь нашего брата - бродяги: такси, гостиница, душ, еда и в путь...
Первым делом едем в кассы, где в солидной очереди, текущей, как  горная река, мы быстро приобретаем билеты в Мачу-Пикчу, чтобы завтра на автобусе проехать самым живописным  (из пяти) "путем Инков".
<dd>В долине реки Урубамба, у подножья изумрудных Анд раскинулся Куско - город-побратим Иерусалима и Москвы.
Говорят, за день здесь сменяется четыре времени года. С утра солнцем восходит весна, короткое лето сменяется послеобеденной осенью. И горе тому, кто очутится вблизи горных вершин, когда сумерки принесут зимний, ночной холод. А среднемаксимальная температура воздуха в течение года в центре города колеблется в пределах от +19 до +21 градусов Цельсия, и, обычно, Куско с самым высоким в мире уровнем ультрафиолетового облучения залит солнцем. Вот такая метаморфоза.
В прошлом Куско - столица Великой Империи - сегодня районный город (3399 м) - ворота к затерянному городу инков Мачу-Пикчу. Город, любимый туристами всего мира!
Город, в котором, никому не известное племя, создало самую могущественную империю Южного полушария. Пройдут столетия. И 1533 год истечет рекой золота и серебра, которыми народ будет выплачивать самый большой в истории человечества выкуп за свободу своего императора - заполнять золотом до краев испанский "галион" в 70 кв.м., который уплывет в Мадрид с золотым диском  10 м в диаметре и изображением богини Луны впридачу.
 Сияющая столица Империи Инков потрясла небольшую горстку испанских завоевателей - конкистадоров XVI века. Поразительно красивый город с искусно мощеными дорогами,  несущимися горными водами по каналам посреди улиц (что  обеспечивало ему отличное санитарное состояние), храмами и домами, облицованными золотом и серебром, с каменными колоннами, арками, внутренними патио, торговлей красочными тканями, керамикой, золотыми изделиями. И ежегодным ритуалом, когда
выносили все мумии из всех гробниц Куско на равнину на краю города, расположенную со стороны восхода солнца. Мумии самых важных правителей были помещены под красивые навесы, сделанные из перьев. Все стояли попарно, образуя процессию, и в глубоком молчании ожидали восхода солнца. Как только занималась заря,  все хором стали петь прекрасный гимн. Во время пения каждый из них потряхивал одной ступней... Испанцы с удивлением наблюдали и за пришельцами с о.Титикака, которые втыкали золотые шесты в землю, проверяя ее готовность к посеву.
 Город пал под натиском "странных, бледнолицых людей", алчных и жестоких отравителей, жаждущих  Эльдорадо.
Пожар 1536, землетрясения 1650 и 1950 годов довершили разрушение города до основания. Остались стены из твердых серых глыб юкайского известняка, нулевые циклы и фундаменты из многотонных каменных глыб, которые испанцы добывали, сбрасывая их с Саксайумана в обрыв.
Современный Куско ("Пуп земли" или "Собачий лай") из XVI  века  предстал перед нами узкими, бегущими вниз улочками и  вверх лестницами, колониальными домами, площадями, серыми коробками зданий, дворцами и лачугами.
 Мы остановились и постояли около знаменитого 12-ти угольного камня, что в стене Дворца инки Рока на ул. Атун Румийук. Долго смотрели вслед красивой, молодой аймарке  в сомбреро, богато украшенной серебром.
    Прошли на улицу "Семи змей", к стенам. Орнамент в виде граффити змеек - это, скажу я вам, превосходно смотрится!
В стенах домов немало лепнин, виньеток, выполняющих роль фонтанчиков, встречаются и настенные фрески с национальным колоритом.
Кстати, ученые до сих пор  не могут обнаружить письменность инков. Пока известно лишь то, что использовались кипы - система разноцветных шнурков с узелками. И прочесть прощальное письмо последнего Правителя империи Ата-вальпы - брусок золота с тринадцатью узелками на разноцветных нитях - пока никому не удалось, и оно до сих пор хранит свою тайну. Мне показалось интересным, что доставлялись кипы со всех уголков империи в Куско гонцами  "часки" - бегунами, по эстафете. Кстати, часки доставляли не только почту, но и свежую рыбу с побережья океана императорскому двору.
Мы на Пласа-де-Армас.
Желто-серое здание Кафедрального собора с двумя мощными квадратными башнями завораживает своим величием, пышно оформленным центральным порталом - "Врата прощения" с узорами самобытной художественной "школы Куско".
На башне висит шеститонный колокол из золота, серебра и бронзы, "золотой звук" которого, говорят, слышен за 40 км. Стены внутри собора украшены живописью, ювелирными изделиями, скульптурой, хранят "цветной патрон Куско" - 25 кг чистого золота с бесчисленным количеством драгоценных камней.
Главный алтарь - из кедра, покрыт золотом и серебром.
Рядом с собором скромно стоит первый католический храм - церковь "Триумфа" - музей эпохи конкисты с алтарем из цельного куска гранита. Здесь хранится Крест одного из офицеров отряда Ф.Писсаро, которым тот осенил павший город.
Камни этих зданий еще помнят руки инков...
Мы поднимаемся по каменным ступеням, спускаемся мимо плотно уложенных каменных стен-фундаментов.
Говорят, многие дома до конкисты были облицованы золотом. Индейцы считали золото и серебро, которые вымывали реки, как на Балтийском море - янтарь, "слезами солнца", а инки называли золото "солнечным потом". Знаками отличия у них были большие, средние и маленькие золотые диски в мочках ушей.
Инки жили в тесном контакте с природой и лелеяли связь с ней. Доказательства? Извольте.
Венцом зодчества эпохи инков считался "Храм Солнца", залы его украшали листовое золото и драгоценные камни, здесь находилось большой диск Солнца из золота, инкрустированный изумрудами, помещенный так, что, когда солнечные лучи  из окон падали на него, весь храм озарялся сиянием. По сторонам Солнцим образоме охраняли две змеи, пумы, ягуары - все из чистого золота. А рядом в зале  "сидел" забальзамированный, умерший, очередной правитель инков...  Сегодня на месте храма - церковь Сан-Доминго.
Дети инков воспитывались в спартанском духе. Со дня рождения их ежедневно обливали холодной водой, даже новорожденного мать не брала на руки, а для кормления наклонялась над ним.
Часто мы встречаем разодетых в яркие, расшитые национальные одежды женщин, детей с оберегом-кусочком шерсти (викуньи?) на шее. Это работа на нас!
Цветные флажки в окнах - тоже предложение... чичи из кукурузыЗашли на рынок. Скученно, практически без прилавков, но с запахами мяса, тазами с лягушатами, горами хлебов в виде головок  коней, лам, свиней, и огромных залежей черных, красных, кремовых квадратных и овальных початков кукурузы.
<dd>Мы остановились около безучастной, пожилой госпожи с котелком на практически лысой голове  и купили "томаль"  - вареную кукурузу с мукой, помидорами в кукурузных листьях. Я с удовольствием запил ее чичей, брагой из кукурузы, подобной нашему легкому вину, а Полина - чаем "де кока" из нашего термоса.
Есть между россиянами и индейцами Южной Америки нечто общее, несмотря на удаленность и этнические различия.
Это народная смекалка по изготовлению продукта радости собственного производства. В России его гонят из всего, что осталось. В Перу - из кукурузы. В России - это самогон, который перегоняют, используя дрожжи. В Перу  кукурузу пережевывают женщины и потом зарывают бочку в землю. Цвет и вкус зависят от производителей и желания потребителей. В Перу  чича легка, малоалкогольна и вкусна. В России самогон крепок, ароматен и горек. Закусь? В России - это огурец, а в Перу - зажаренные коровьи кишки или требуха на шампурах.
Но и в России и в Перу пьют много, внушая себе, что в жизни все заканчивается хаосом, хотя впереди ждет головная боль и, естественно,  какая-то надежда на возрождение...
Взяли такси. Обогнув Кафедральный собор слева, запетляли, проехали по ул.Швеции, оставили справа высокую церковь Сан-Кристобаль. Заповедный парк Саксайуаман перед нами.
Что мы знаем о нем? Это место, где испанцы подавили самое крупное восстание инков. И до сих пор историки и археологи решают: Саксайуман - это крепость или храмовый комплекс?
Первые шаги...
Стены Саксайуамана поражают величиной и немыслимыми возможностями их создателей. Я всматриваюсь, и, поверьте, ужас и мелкотравчатость современности охватывают меня.
Глыбы по 50 - 150 тонн каждая, из очень прочного местного гранита - андезита, с многочисленными углами подогнаны со всех сторон, и без рычагов, телег, связывающих растворов рождают циклопические стены длиной 350-400 м и высотой 12-15 м.! 
Саксайуман - национальная гордость кечуа.
  А кто и как добыл этот камень, дотащил его за 35-40 км по холмам и увалам, оврагам и ущельям, через леса и реки, обработал, подогнал, поднял и создал огромные плотно подогнанные блоки? Неизвестно.
Я не могу себе представить атлантов (не инков!) ранних цивилизаций Андов, сумевших при полном отсутствии техники добиться столь филигранной укладки.
Заплатки, поставленные современными реставраторами: кладка небольших очень грубо обработанных камней на глиняном растворе, вызывают смех - настолько велика разница в решениях.
Мы присели отдохнуть, снова перекусили  небольшими бутербродами с мясом цыпленка, помидорами, жареным картофелем, оливками и горчичным соусом. Вкуснятина, господа.
Разве можно спокойно осматривать  гранитные камни с гранями больше одного метра, десятком углов, с разумной минимизацией трудозатрат при колоссальном потенциале возможностей.
Саксайуман - это хранилище тайн, а "самое прекрасное, что мы можем испытать - это ощущение тайны" (А.Эйнштейн).
Зачем созданы эти мощные три яруса параллельных зигзагообразных стен?
Крепость? Неубедительно! Ибо фланги открыты, а взятие ее неприятелем не дает ему никакого преимущества над городом.
Для чего предназначен бассейн ("священное озеро инков"?), выбитый в скале, очень похожий на воронку?
<dd>Чем и как "вылизаны" со всех сторон скалы - прекрасные трамплинчики и "детские горки"?
Зачем на зализанной скале поставлен "трон инков"?
Почему оставлена площадь перед стенами?
Возможно, стены - это трибуны лемурийских великанов во время ежегодного фестиваля "зимнего солнцестояния" 24 июня?
А кто вообще  возвел эту цитадель?
В истории государства инков записано, что инки решили доказать свою причастность к этому действу и задумали пронести  на холм за несколько километров большую гранитную глыбу. Работало больше 20000 индейцев, чтобы ее перемещать по пересеченной местности. Блок вырвался, покатился с холма, и придавил около 3000 человек...
Вопросы, вопросы...
Нас никто не торопит. Мы бродим, садимся, осматриваем "загадку веков" со всех сторон. И удивляемся...
Потом спускаемся вниз, оставляя в стороне белокаменную статую Христа. И медленно идем к городу. Он рядом...



7 августа 2012



ПИСАК. РЫНОК. КЛАДБИЩЕ. РУИНЫ ПИСАКА. ГОРЫ. ОЛЬЯНТАЙТАМБО. РУИНЫ. ДОЛГИЙ ПУТЬ ВНИЗ.



Теплое, солнечное утро. Подъезжаем на такси к автобусной станции.
Вскоре уже петляем по священной долине инков.  Вместе с курами, мешками, тюками, завернутыми  в яркие, большие  платки, ныряем  в урочище реки Урубамбы.
 Впереди прямо по курсу пик Вероники Невады, один из самых высоких и сложных скал Анд. Лишь в 1956 году  альпинисты Терре, Эгелер и де Бой (англичане?) вступили на его вершину.   
Через 40 минут мы в центре  тихого поселения, окруженного высокими горами,  пронизанного сверкающими водными рукавами. Мы в  Писаке.
Здесь,  на важном перекрестке торговых путей был город, независимый от инков, с великолепными, каменными гигантами, дворцами, храмами, с ансамблем из круглых башен для защиты сельских террас на южном склоне. Его прошлое величие подчеркивает традиционный воскресный "марш мэров"  ближайших городов в церквь.
Город со временем медленно умирал. Сегодня - это большая деревня с деревянными домами, главной площадью, нашпигованной киосками с керамикой, тканями альпаки, картинами, ювелирными поделками, и рынок, огромный, как "айсберг в океане", один из самых привлекательных в южной Америке.
Зайдем в него.
 Писак с языка кечуа - "Куропатка". Рынок своими деревянными клетушками, покрытыми серой и белой тканью и впрямь напоминает крылья куропатки.
Яркий, колоритный, запоминающийся красками и экзотическими товарами, блестящий, как доспехи конкистадоров... Десятки видов картошки, фруктов, индейских сувениров разложены на ящиках и тканях на земле. Мы медленно движемся по неровным мощеным дорожкам, улыбаемся продавщице перуанских шапочек, хозяину амулетов из кожи и керамики.
Полина остановилась около  дамы в котелке, которая бережно раскладывает  цветные, вязаные рюкзачки, бусы из зубов обезьян...
Меня же насторожили ссохшиеся человечьи черепа, подвешенные на веревке. 
- De donde? - спросил я пожилую перуанку, указывая на крутящуюся связку.
- Сельва Амазонки, - улыбнулась беззубым ртом продавщица.
А я засомневался: подделка?
Мы вышли из рынка. Совсем недалеко кладбище.
Вечный покой обители охраняют две каменные совы, которые,  взирают на покрытые шапками снегов вершины Анд. Обычная картина из впечатляющих мавзолеев, саркофагов, семейных склепов, каменных настилов и заросших травой забытых и заброшенных могил...
Говорят, подход к захоронениям в Перу сугубо утилитарный. Вполне реальны подзахоронения, многослойные могильные фундаменты.
На маленькой, не широкой улице с геометрическими, водными желобами, деревянными балкончиками, мы заглянули в один из дворов, где к нашей радости удалось подкрепиться  жаркими пирожками, вытащенными для нас из большой глиняной печи.
Решили сэкономить силы, и на такси поехали к древним руинам Писака.
 Дорогой  нас сопровождали европейские виллы, хорошо обработанные участки земли, террасы. Это -не Боливия, господа!
 Проезжаем  местечко Кой Тико. Нас приветствует группа школьников ревом труб и колотушками духового оркестра.
 
Крепость Писака господствует над долиной. С  нее открываются потрясающие  красотой виды гор, дороги, петляющие по долине тоненькой светлой ленточкой с голубыми деревьями по обочинам.
Горные вершины образуют странные исполинские фигуры, покрытые белыми снеговыми шапками, и заблудившимся на их склонах бело-розовым покрывалом облаков. И кажется мне, что "престолы вечных снегов" на горных вершинах упираются в небесную синь, замедляют бег времени...
Мы присели у входа в крепость, перебросились парой фраз с Луисом и Хулио, ее работниками, выпили "чаю де кока" из термоса.
 Ходим, обрабатываем цифровиками кладки камней, падающие с гор родники, текущие к нам из настенных квадратных отверстий; спускающиеся к крепости горы с многочисленными нишами, в которых муровали умерших инков. Сегодня они смотрят на нас черными глазницами разграбленных могил одного из самых больших кладбищ в империи инков.
  Попытались найти  дорогу вниз, но вскоре нас постигло разочарование. Мы оказались практически одни среди каменных стен, которые кричали нам о великолепии и величии ушедшей метрополии. И если бы не указания Давида, молодого перуанца с дудочкой, мы бы еще долго блуждали в каменных лабиринтах. А с его помощью мы всего за пару часов спустились  бесконечной лентой ступенек, зачастую с очень большим шагом, к небольшому рынку. Группа школьников-подростков, весело щебеча, перегнала нас.Подошли к автобусной остановке.
В небольшой фруктовой лавке Полина  набрала плоды южноамериканского солнца: маракуйю, кисло-сладкую, высоко оцененную нами еще в Лиме, очень сладкую, кактусную питайю, луло - апельсин с небольшими косточками, и, конечно, нежно-сладкую чиримойю,  консистенцией напоминающую мороженое. <dd>Естественно, о глотках воды я и не вспоминаю. Мы неспешно перекусили фруктовой экзотикой, ожидая автобуса.
В автобусе оказалось много пассажиров и первые остановки мы проехали стоя.
В Урубамбе пересели в маршрутное такси и долго въезжали в Ольянтайтамбо (2800).
Я обратил внимание на гигантские каменные блоки, разбросанные по склону гор. Позже я узнал, что местные жители называют их "утомленные камни", а археологи считают их результатом землетрясений, разрушивших основания сельскохозяйственных террас.
 Побродили по маленькому провинциальному городку на склоне горы Сьерро-Бандолиста, единственному, давшему отпор испанским всадникам дождем стрел... Поднялись к  руинам, посмотрели на  знаменитый каменный лик, вырезанный на склоне горы.
Лабиринт каменных стен крепости, выполненный много веков назад, поразил меня больше, чем Саксайуман, высочайшей культурой полигональной кладки. Ровные, архинеправильной формы блоки, подогнаны так плотно друг к другу, что между ними лезвие кинжала невозможно засунуть! А соединения трех многотонных глыб мягкими линиями, по-моему, возможны только по лекалам!
Мы полазили по останкам древнего города, насмотрелись на многочисленные террасы, рассыпанные по склонам долины, на такси спустились вниз, зашли в ресторан, где поторговавшись за 20 солей, откушали кукурузный суп и труче в белом вине.
В 18.40 мы уже сидели в поезде "Explorer", который повез нас самой извилистой и популярной перуанской железной  дорогой в Агуас-Кальентес по берегу буйной в период дождей реки Урубамбы. Панорамное остекление вагона позволяет нам  в полной мере насладиться красотами окружающей природы на закате и сладко подремать часок...
 Поздний вечер. Перейдя небольшой мост, затем  центральную площадь с легендарным Почемаком, мы сделали первые шаги к своей гостинице по знаменитой тропе инков, построенной тысячи лет назад. 


8 августа 2012

АГУАС-КАЛЬЕНТЕС. МАЧУ-ПИКЧУ.

Рано утром, оставив вещи, мы вышли из гостиницы.
Город Агуас-Кальентес, городок, упрятанный  среди гор и каньонов, живописно расположился у дикой, необузданной, порожистой реки Урубамбы с водопадами. Рисованные вывески и рекламы, многочисленные мосты, ресторанчики и отели, яркие продавщицы, стульчики у стен серых  двух-трех этажных домов, деревянные балконы, маленькие садики зелени, ограниченные сучковатыми, тонкими деревцами...
 Нет, но это, естественно, не может  остановить внимание  нашего брата, жаждущего поскорее узреть чудо света, и неимеющего ни желания, ни времени постоять у "торгового ларька", паразитирующего на великих руинах.
Мы идем к остановке на Мачу-Пикчу.
Это не очередь, это сплошное движение сотен туристов, которые друг за другом быстренько исчезают в дверях автобусов. И еще неизвестно: кто кого ждет...
Вскоре наши "кони" вереницей растягиваются по серпантину дороги, вырубленной на горном склоне над обрывом.
Влажные горные леса, высотные долины, перевалы (больше 4000 м) и через полчаса мы спускаемся к историческому заповеднику Мачу-Пикчу.
Исторический комплекс Мачу-Пикчу вознесен на невероятную высоту и сегодня этот "город в небесах" соответствует категории "современного чуда света".
 Высоко в перуанских Андах (2450 м), на узком горном хребте между пиками затерялся во времени, погруженный в тайны город-призрак, с домами, улицами, фонтанами, и потрясающими видами на вершины гор,  каньоны, долину своенравной реки Урубамбы, притока Амазонки.
Мы нарушаем приличие, проскакиваем с бутербродами и водой мимо служек у входа ...
Зачем?
Надеемся подольше пошастать по вырубленным в скалах каменным лестницам. Поглазеть на непревзойденное строительное искусство инженеров XV века. Постоять в сердце города у ритуального камня. Отметиться на фоне невероятных пейзажей, нависающих над городом, и кричащих рельефом горных вершин.
 Да, кто откажется, поясните мне, от восторгов пейзажами, подаренными природой, и не заинтересуется тайнами загадочного народа, которые хранит здесь каждый камень - первый и последний многотонный монолит, великолепно обработанный и  подогнанный к собрату? Кто устоит и не задумается: как удалось решить архитрудную инженерно-строительную, ирригационную задачу крутизны склонов, оползней, отвода ливневых дождей,  дренажа и подводки горных вод к каждому зданию?
 О многотонных глыбах, которые доставить, обработать и сопоставить - большие проблемы, я молчу...
Но я преклоняю голову перед пионерами, уверенно стоящими на ногах строителями каскада ступенчатых террас - с них начинался город!
Сегодня, через столетия после его открытия, каждый элемент масштабных ландшафтных работ поражает необъяснимыми фактами, и вызывает только вопросы и догадки! Резная колонна в центре на самой вершине (резная ли она?), глыба с 32-мя углами в главном храме,  две сотни домов, башен, десятки фонтанов, каналов, комбинации литого (бетонного) материала и булыжников... Для кого все Это? Голова кондора - для ритуала или для сбора росы? А куда подевались каменные отходы, бытовой мусор?
Мачу-Пикчу - одно из красивейших мест на планете, где крепко увязаны тяжелейший труд, тишина гор и тайна. Город пережил тяжелый рассвет и стремительный  закат...
 Восторг будоражит любопытство.
 Я останавливаюсь у зеленой лужайки, где сегодня пасутся альпаки, и хочу представить себе торжественную процессию легендарного инка Почакути Юпанкуи, прибывшего сюда - в свою беломраморную, летнюю резиденцию. Его наверняка пронесут на богато украшенном, сверкающем паланкине, и именно  в этом месте спустят слуги - митайо  своего властителя на землю, играя на флейтах, вырезанных из костей врагов и ударяя в барабаны из кожи, содранной с убитых противников.  А кругом  подданные, прокричат здравицы, и коленопреклоненные члены семьи, молча, встретят императора. Они поведут его к праздничному столу, в центре которого многочисленные блюда из кукурузы - пищи знати того времени...
Пройдут годы, и тропический лес снова завладеет этим местом, джунгли поглотят дома, храмы, каменные глыбы, мумии великих инков. Жители покинут Мачу...
Пролетят еще сотни лет и  тысячи туристов со всего мира, восхищаясь непревзойденным инженерно-строительным искусством самого таинственного города в мире, будут спрашивать: КТО?  ПОЧЕМУ? ЗАЧЕМ СОЗДАН ЭТОТ ШЕДЕВР.
 Само наше присутствие мне уже кажется мифом.
И мы покидаем Мачу-Пикчу в надежде, что наши потомки смогут когда-нибудь упокоить призраков Мачу....
Возвращаемся в Агуас-Кальентес. Вечером перекусили в одном из ресторанов, откушали троче за 61 соль в полном одиночестве, если не считать пуританскую перуанку в топлес у витрины.
Затем  погуляли по вечернему, праздному городку в огоньках, постояли на площади с гигантским инка и его разноцветными соратниками, попытались найти, оставленную в вагоне поезда шляпку Полины, и направились в гостиницу.

9 августа 2013.

КУСКО. КУЙ.
<dd>
<dd>
<dd>Рано утром мы готовы отправиться через Олатайтамбо  в Куско.
<dd>И в 8.53 уже на высокой скорости несемся в столицу империи инков в вагоне поезда Expedition компании Perurial. Конечно, это не фешенебельный Hiran Bingham (в шесть раз дороже), но вполне приличные  места с чипсами  из плантана и сушеными бобами фава. С Полиной не отрываем глаз  от прекрасных видов порожистой реки Урубамбы, напоминающей мне Колу под Мурманском,  вершин гор,  как старцы, изъеденных морщинами, одинокого дерева на склоне,  выстроенных в солдатский ряд высоких деревьев на  террасе у ручья, ущелья, катящиеся с гор в одну точку. 
<dd><img src=p1010319-1.jpg>
<dd>В Куско, зная примерную цену, мы  отбили атаки водителей такси, и первым делом постарались найти приличную "куерию".  По совету пожилого, коротконогого господина средних лет с пивным животом и огромными черными очками, мы за небольшую плату взлетели на самую высокую точку города.
<dd>В просторной, полупустой "куерии" заказали куя за 34 соля, сели у окна, осматривая превосходную панораму города.
<dd>Пока нам готовят в большой глиняной печи на огне архинациональное блюдо Южной Америки - несколько слов о морской свинке ("заморской", завезенной в Европу в XVI веке).
<dd>Практически в каждой стране есть священные животные. В Индии - корова, в Египте - кошка, в Тайланде - белый слон, в Буркина-Фасо - крокодил. Ну, и куй с ними - он священное животное инков.
<dd>Мохнатый грызун с пушистой мордочкой жил и в нашей семье.
<dd>Он покорил не только моих детей  и всю мировую медицину, но, говорят, - и южно-американских шаманов - Курандерос, которые  сегодня используют его тельце для диагностики заболеваний. Как?
<dd>Шаман в аккуратно белой одежде зажигает лампаду, и начинает сосредоточенно колотить повизгивающим зверьком лежащего в окружении ритуальных символов больного  по спине, груди, ногам и рукам.
<dd>Несчастный куй отскакивает от тела больного с хлюпающими шлепками в полном неведении. Но шаман знает свое дело, минут через пять он прекращает экзекуцию, подносит  свинку к ведру с водой и почти незаметным движением разрезает ее от подбородка до хвоста. Снимает кожу и внимательно осматривает мускулатуру, ощупывает внутренние органы...
<dd>- У вас болезнь...- печально сообщает он,- по утрам кашель с мокротой...
<dd>И, бросив тушку куя  в воду,  выписывает смесь меда, молока и сушеную лиану (слава богу - не Аяхуаску).
<dd>А нам уже несут  поджаренного до хрустящей золотой корочки куя с вермишелью, кукурузой, картошкой и овощами.
<dd>Полина, увидев оскаленные зубки и торчащие в стороны ногти, уловив запах хомяка, отказалась, и я в одиночку поднимаю бокал с "Писко", запиваю пивом "Кускенья" небольшие кусочки мяса куя, напоминающего по вкусу бедрышки лягушки,  обгладываю вкусные косточки...
<dd><img src=p1010380-1.jpg>
<dd>- Ничего,- говорю я Полине.- Привыкнешь. Ведь куев много, в каждом подворье носятся под ногами. Даже дикие стада куев, говорят сохранились в горах. Природа позаботилась. Куи обретают способность к размножению через 20 минут после рождения. В этом им нет равных...
<dd>- Смакуй, не спеши, - улыбается Полина. - Не только тебе, но и Христу с Апостолами куй по вкусу. Когда мы были в Кафедральном соборе Куско ты, поди, и не заметил картину Сапата "Тайная вечеря" - своеобразную, национализированную копию знаменитой фрески да Винчи. Ведь на столе перед участниками трапезы лежал на блюде жареный куй...
<dd>Путь вниз, к центру города мы проделали на автобусе за мизерную плату, купили билеты на самолет назавтра. Погуляли по вечернему, почти европейскому Куско - городе в горах. Сегодня я жалею, что не приобрел поделки, которые нам предлагали: "Посмотрите, сеньор, это моя работа!" Зашли в университет, где в полутемном студенческом сквере разговорились со студентками-первокурсницами Рубой и Самантой. Они учатся на федеральном факультете философии и биологии. На курсе 60 человек.
<dd><img src=p1010391-1.jpg> <img src=p1010395-1.jpg>
<dd>Гостиница "Эль Туко" ждала нас...

<dd>
<dd>
<dd>
<dd>10 августа 2012
<dd>
<dd>
<dd>MORAY.  SALINAS.
<dd>
<dd>

<dd>Утром, перекусив, идем к улице Asinar, что напротив Convento de la Mersed. Там,  в автобусном караване мы  выбираем экскурсию в Moray - Maras.
<dd>И уже  вскоре пригородным серпантином, провожая деревушки и салютуя игрушечным деревьям на взгорьях, которые карабкаются к самой вершине, чтобы строем прошествовать по ее хребту, мы неспешно, враскачку едем по Священной Долине инков.
<dd>Минут через 40 остановились в деревне Casa-Andina (3500м). Нас провели в опрятный, просторный двор, и мы расселись под открытой верандой. Местные барышни, одетые, естественно, в национальные одежды устроили  нам спектакль по выделке и окраске натуральными красителями  уникального волокна шерсти альпаки, которая имеет самый большой диапазон естественных цветов в природе; продемонстрировали местные промыслы - плетение корзин высочайшего качества, напоили нас чаем и мы снова в пути.
<dd><img src=p1010416-1.jpg> <img src=p1010410-2.jpg> 
 <dd>Вскоре проезжаем деревню Chin - Gera.
<dd>- Самый дешевый не только фруктовый рынок, - улыбаясь, смотрит на нас гид.
<dd>И снова мелькают за окном автобуса одноэтажные, серые постройки, небольшие стада коров,  одинокие свиньи, ослики, нагруженные поклажей, велосипедисты, дети, играющие в придорожной пыли, мальчик, подхвативший на руки маленького барашка, кактусы вдоль дороги - пастораль: пейзажи теплоты и благостного созерцания.
<dd>Высаживаемся. Подходим к античному амфитеатру - концентрическим, веерообразным  террасам, спускающихся в каньон на глубину метров 140 -150. Конечно, это не просто круги на полях, а загадочный набор ограниченных каменьями, высоких (маленький шаг для инков - гигантский для нас) платформ.
<dd><img src=p1010424-1.jpg>
<dd>Магическое очарование древней культуры, явно посвященное земле, рождает естественный вопрос:
<dd>- Какова цель?
<dd>Сегодня многие сходятся в том, что это древняя огородная лаборатория инков - полигон для отработки новых культур. По мнению ученых здесь отрабатывались условия возделывания сотен видов овощей и фруктов. Доказательства?
<dd>Особый микроклимат (при спуске на каждый уровень температура почвы повышается на 0,5 гр. С)  и небольшие площади посадок...
<dd>Однако, оценка образцов почвы, агрохимические ее показатели не убедительно свидетельствуют об этом.
<dd>Полина спустилась вниз, и я видел, как она остановилась в центре круга,  опустилась на одно колено и положила руки на землю...
<dd>Когда мы поднялись наверх, я спросил ее:
<dd>- О чем ты подумала?
<dd>- Я поблагодарила южно-американскую землю за овощи и фрукты, которые  она подарила свету, и дает нам возможность попробовать экзотические фрукты сегодня...
<dd><img src=p1010429-1.jpg> <img src=p1010432-1.jpg>
<dd>Мы садимся в автобус. Наш путь в Салинас - соляные шахты со времен инков.
<dd>Водитель сигналит на каждом повороте тяжелой, извилистой горной дороги. Машины, ползущие навстречу, останавливаются, ищут пространства для маневра. И все-таки мы попадаем в пробку, - стадо овец и коров надолго перегораживают нам путь. Над обрывом нельзя спешить. И мы терпеливо ждем.
<dd>Наконец, мимо небольшого ресторана спускаемся вниз.
<dd>Salinas de Maras - это солевые частные хозяйства.
<dd>Скатывающиеся с гор соляные ручейки близ села Мары наполняют многочисленные (около 3000)  небольшие бассейны - поситос, площадью 5-6 кв.м каждый, окаймленные камнями.
<dd>Превосходно смотрится яркий контраст белых квадратов и темных гор.
<dd>И берегите глаза в солнечный день, господа!
<dd><img src=p1010440-1.jpg><img src=p1010441-1.jpg> 
<dd>Горячие солевые источники, испарение, кристаллизация и через 3-4 недели хозяева будут на коленях соскабливать десятисантиметровый слой, чтобы добыть 100-150 кг соли, которую продадут или совершат бартерный обмен. Тяжкий труд!
<dd>Надеюсь, что наша туристская копеечка чуть-чуть поможет семьям Салинас...
<dd>К вечеру мы вернулись в Куско. Заказали авиабилеты назавтра в Лиму, выбросив билеты на 22-часовый автопробег. И даже то, что деньги за него кампания нам не вернула, не очень расстроила нас.
<dd>Эльберто, служитель в гостинице, подсказал нам небольшой ресторанчик, где мы откушали: я - суп с курьими потрохами, Полина - луковый, и один бифштекс осилили вдвоем, второй поутру оставили постояльцам в холодильнике (с соком папайи все стоило 34 соля - 12,5 зеленых).



11 августа 2012
ЛИМА. HUACA PUCLLANA.  MAGIC WATER CIRCUIT.


С утра мы в аэропорту Куско. Летим в Лиму.
Около двух часов дня мы уже располагаемся в нашей гостинице в Мирафлорес.
Передохнули и вперед.
Недалеко археологический комплекс Уака Пукльяна, один из древнейших памятников Лимы.
По традиции мы пытаемся, рассматривая  огромное, усеченное погребальное святилище из кирпича - сырца и глины, почувствовать застывшую в камне историю страны, страны инков.
Пирамиды, их возраст, размеры, хорошая сохранность просто поражают.
Можно предположить, что подобная архитектура не только бросает вызов нашим знаниям, времени, но имеет и особое сакральное значение.
Два года назад перуанские археологи обнаружили здесь новые, неразграбленные погребения женщины, взрослого и ребенка, украшенные заупокойными масками, с керамическими чашами, мешками с зернами кукурузы из VIII века н.э.
Что особенного в захоронениях Пукльяны?
Детские погребальные маски и уарийские погребения, о которых вследствие ограбления древних катакомб уарийских правителей, науке малоизвестно.
Мы постояли около одного из погребений  женщины "Владычицы маски" с орлиным носом, узкими губами и огромными глазами.
 Попытались окунуться в то далекое время, когда в жертву приносились дети, и "перекинуть мост" к реакции сегодняшней матери юной палестинки, которая радуется и гордится своей дочерью-шахидкой, взорвавшей себя и погубившей десятки детей-израильтян.
Живые бомбы.... Главным в их мировоззрении является религиозная составляющая - фанатичная преданность аллаху! Они, как дети в травмированном обществе, где действуют страх, примитивные постулаты, и мир сконцентрирован на будущее... Чем их сознание отличается от жертв Пукльяны?
Посидели на скамье. Однако, пора перекусить и мы заходим в ресторан  "Пукльяна", садимся у окна и наслаждаемся прекрасным видом "Старины", пока нам готовят обернутые в кукурузные листья куриную печень и бекон, салат из огурцов, свеклы и картофеля.
Вечереет. Самое время. Прошу Вас, пройдемте в парк к "Волшебному круговороту воды" - к Magic Water circuit - эффектному проекту мэра Лимы Луиса Кастанеда, нацеленного на президентское кресло Перу. Уверяю, Вы не будете разочарованы!
Сегодня этот набирающий  силу туристский хит, самый большой в мире  комплекс фонтанов, многие из которых интерактивны.
От фонтанов, таких же, как и он, зарегистрированных в книге рекордов Гиннеса,  Magic Water circuit существенно отличается максимальной близостью к человеку, возможностью побывать нам с вами  внутри водных струй, насладиться говором воды, музыкой, светом - развлекательным шоу высокого класса.
 Вода - это жизнь, поэтому парк создан в память резервистов, которые погибли, защищая столицу от чилийцев во время Тихоокеанской войны.
 Нас встречает "Радуга" - полная, но застывшая, световая гамма радужных цветов в каплях фонтана.
Но Эта радуга не для меня, ибо я долгие годы в Мурманске с радостью наблюдал редкий небесный спектакль - "Полярное сияние", когда таинственные гирлянды цветных огней играют высоко (до 1000 км) в ясном, зимнем, морозном небе Заполярья.
Какие цвета!
И двигается, живет безоблачная высь, и пляшут, сменяя друг друга, красные, зеленые, фиолетовые краски, кои избрал для своей живой картины Всевышний. Они вертятся спиралями, лентами, ходят веером, пульсируют, извиваются змеем, словно хоровод молодиц перед парнями. Воистину цветовым пожарищем дышит весь небосвод!
Лучше, чем сказал об этом неизвестный помор, не выразить:
"Отбель по небу пошла, зори заиграли, лучи засветили, столбы задышали, багрецами налились и заходили пазори по небу..."
Для меня, ограниченного Джоном Дальтоном, "Полярные сияния" - это результат вспышек на солнце, и удары частиц, которые  избавляясь от заряда, начинают "светиться" и творят небесное представление, чтобы расцветить однотонность и серость "Полярной ночи"...
Обычно поздним, морозным вечером или ночью, запрокинув голову, я долго наблюдал, как хозяйничает завораживающее "Полярное сияние" в небесах, как притягивают огромные арки переливающихся огней, как  не отпускает  тебя  его дивное дыхание, и как  медленно возвращается к серому окружающему ландшафту разукрашенный сиянием мозг.
 Водный парк Лимы завораживает. Фонтаны "Мечты", "Иллюзии", "Волшебный", где центральная струя бьет на 82 метра, надо видеть!
Пройдем, постреляем цифровиком  фонтан "Сюрприз", остановимся и засмотримся длинным (120 м) фонтаном "Фантазия", который очарует вас биением струй, танцующими под музыку.
Посмотрим маленький, прыгающий, пушистый, с тонкими струями, фонтан "Детей", и легкий, вздрагивающий, пульсирующий фонтан "Сна".
 Закончим наше водное путешествие фонтанами "Гармония" (естественно, в виде пирамиды) и фонтаном "Жизнь" - песочные часы, с прямыми, косыми и ломаными  струями. И, наконец, коснемся водных струй фонтанов "Magic" и "Walk", топая из них к выходу...
Мирофлорес к вечеру кружится людьми, как муравейник, и мы неспешно идем в толпе к нашей гостинице.


12 августа 2012


ЛИМА. МУЗЕЙ ОРУЖИЯ МИРА.  МУЗЕЙ ЗОЛОТА.


С утра мы направляемся в Музей Золота Перу и Оружия мира.
Двухэтажный комплекс зданий, уютный внутренний дворик-сад и тишина встречают нас.
Первый и второй этаж - Музей Оружия.
Несколько лет назад с Полиной мы побывали в Лондонском Тауэре - хранилище личного оружия королей. Помню, как внимательно разглядывали  древнее оружие королевской армии в Белой башне.
В Дрезденском Цвингере мы с интересом осмотрели изделия выдающихся итальянских, французских и испанских оружейников XVI-XVII веков: кинжалы с ножнами, шпаги, мечи, шлемы, броню для всадников и лошадей, кремневые пистолеты. Я долго не мог оторвать глаз от мюнхенской рапиры XVII века Антона Пеффенхаузера, кольчуги из Боварии.
Сегодня мы бродим по залам перуанского Музея Оружия, практически частной коллекции семейного клана Мухико, глава которого Мигель Гальо - собиратель мирового уровня, основатель Музея тысяч предметов холодного оружия, мушкетов, сабель, шпаг, кортиков.
Когда мы подошли и нагнулись над витриной с немецко-фашистскими  орденами (явно наследие нацистов, осевших после войны в Перу), Полина сказала:
- Мрачные символы злодейства, смерти, превращенные в искусство, до чего ж многочисленны, красивы и разнообразны эти орудия убийства...
Сегодня для нас, туристов, коллекция Мухико огромная ценность, знак уважения перуанской истории, прекрасная возможность соприкоснуться с ней...
И мы склоняемся над витринами пистолетов разных марок, рассматриваем самый маленький  с дулом 40 мм, carabina marlin с изысканной вырезкой от президента Перу  из XIX века, фигуры знатных людей Южной Америки с личным оружием, награды чилийского диктатора Пиночета, русскую шпагу императора Александра II, пистолет - подарок Фиделя Кастро президенту Перу Хуану Веласко Альварадо, и АК-47 (наш Калашников) - личный автомат кубинского президента, кинжал самураев, оружие XIII века, рукоятку кинжала в виде распятого Христа, оружие Мао Цзэдуна, ажурные наконечники тибетских ножей, арабскую вязь мушкетов...
Полину поразил огромный складной нож, меня - ручка рапиры в форме пистолета, напоминающая ту, с которой я "работал" с моими рапирами и шпагами  на фехтовальных дорожках Советского союза.
Мы вышли из музея, посидели, выпили чаю и спустились вниз - в знаменитый Музей Золота Перу.
Первые же сообщения о сказочных богатствах страны инков в XVI веке повергли в шок страны Европы, породили многоликий "колумбов обмен": по миру стали перемещаться животные, растения (не забудем перуанский дар человечеству - картофель!)... Болезни, рабы и несметные богатства потекли из Нового света ...
Обилие золота и серебра, обнаруженные Франсиско Писарро и его отрядом в инкских городах, превзошли все мыслимые ожидания.
<dd>Золотые сады, невиданные по красоте изделия из чистого золота и серебра, стены храмов, покрытые и опоясанные золотом, предстали перед восторженными взорами моряков. Далекие южно-американские  земли, полные чудес, затмили славу всех сокровищ мира.
С 1532 г  Перу и золото стали неразделимы. Открытие золотых богатств оставило свой след в языке французов: "ce nest pas le Perou" (Это не Перу) - теперь означало неудачное дело. А в Испании возгласом восхищения стало знаменитое "Vale un Peru!" (Стоит целого Перу!).
Хронисты той далекой эпохи утверждали: в Америке нет ни одной реки без самородков и золотого песка.
Мастера древнего Перу были прекрасными специалистами золотого дела. Они умели работать со сплавами, прокатывать, чеканить, паять.
Артефакты, созданные руками древних мастеров, способны удивить своей самобытностью, вкусом, красотой. Они не стареют.
Однако, многие золотые шедевры утрачены, переплавлены в тяжелые слитки. Так, некий полковник Ла Роса уже в эпоху республики приказал переплавить более пяти тысяч золотых бабочек, каждая из которых весила не более миллиграмма. Эти искусно выполненные мастерами Чиму красавицы были настолько легкими, что брошенные с небольшой высоты, могли парить в воздухе.
Мы имели счастливую возможность созерцать сенсационные находки  Батан-Гранде немецкого археолога Брюнинга. Это и золотой паук с яйцами из жемчужин, золотые рыбки, и великолепно выполненные золотые церемониальные ножи с рукоятками в виде фигурок идолов.
Полина позвала меня, и мы долго осматривали изящный золотой пояс, сделанный из 50 маленьких человеческих головок, соединенных золотыми шариками. Особенность пояса, сделанного с тонким художественным вкусом и высоким мастерством - головки непохожие друг на друга, каждая несет свой характер, индивидуальные черты. Одна - разгневанный мужчина, другая - смеющийся ребенок, третья - гордая женщина с сознанием своего достоинства. Взгляд не может оторваться от туники из 1000 золотых пластин, черепа со вставными зубами из лилового горного хрусталя - аметиста, бокалов с изображением тотемных животных и птиц. Украшения, головные уборы были призваны закрыть жизненно важные отверстия ушедшего в иной мир, защитить его тело, душу от злых духов. Поэтому золота для покидающих этот мир не жалели... И чтобы оградить преступников от зла даже мечи для отсечения головы грабителей  делали из золота.
Этот злосчастный металл вынуждал людей предавать, убивать, страдать и обогащаться. Не принесли тонны переплавленного золота расцвета и народу Испании, золото оказалось одной из главных причин ее упадка, жестоко отомстив поработителям империи инков.
Сегодня в Перу борются с нелегальной добычей золота и одновременно пытаются защитить реки, воздух, джунгли от ртутной интоксикации (для экстракции одного грамма золота добытчики используют 3 грамма ртути).
На такси мы быстро добрались до центра Лимы - "Площади Оружия". В небольшом ресторане  взяли  одну порцию рыбного супа с перцем чили, лимоном, креветками и порцию "ахи  с курицей" с овощами, арахисом, оливками, яйцом и сгущенным молоком (перуанцы - главные сладкоежки на планете). Огромные тарелки первого и второго блюда мы вдвоем смогли осилить с трудом.
Легкая прогулка по Лиме. Не обремененные целями мы петляем по улицам, заворачиваем в переулки, заглядываем во дворы, садимся и отдыхаем на набережной, вглядываясь в безбрежный Тихий океан...


13 августа 2012
Музей Рафаэля Ларко  Эрреры. Эротическая керамика. Тихий океан.
 Заключительный рабочий день в Южной Америке. Нас ждет одно из самых красивых мест Лимы – бульвар Симона Боливара. Здесь в музее Ларко – керамика, любовь и загадки.
Музеи рождают великие коллекционеры. Мы не раз убеждались в этом. Вспомним  перуанцев Мигеля Гальо Мухико и врача-хирурга Хавьера Кабрера, московского купца  Павла Михайловича Третьякова и австрийского врача-офтальмолога Леопольда Рудольфа, Александра Иванова из Баден-Бадена. Рафаэль Ларко Эрреро – один из них.                Керамических произведений в музее так много, что изделия с трудом впритык соседствуют на многочисленных стеллажах.                Возможно,  найдутся для кого-то и более интересные места в Лиме, но для меня Музей Керамики Ларко - особенная примечательность. Десять лет, как проснулось во мне первобытное желание человека и теперь каждое утро после тренинга и завтрака я сажусь к столу у самого окна, бью белую, красную и синюю глину, и волнуюсь, пытаясь приступить к созданию задуманного. Предварительно тщательно изучаю рисунки, освежаю в памяти анатомию мышц и суставов животных. Вспоминая многочисленные ипподромы во многих городах Советского союза, на которых мне посчастливилось играть в тотализатор, с радостью леплю несущихся в прибрежной воде лошадей. Работаю над композицией борющихся животных, домиков, знаков зодиака  и здесь вовсю цветет моя фантазия.
 Керамические изделия, возможно, являются первым предметом, созданным человеком. Древняя «вестоницкая Венера» из Брно датируется 29-25 тысячелетиями до нашей эры.               
Мы осматриваем многочисленные сосуды в различных формах. Полине  понравился бокал в форме домика, а мне - композиция: рысь, атакует женщину с ребенком с непонятными намерениями. Многочисленные ножи, дудочки, плоские кувшины, одухотворенные лики людей, животные, птицы – El jmperio inca – в стиле инков, где упор делался на массовое производство изделий с разнообразными цветовыми комбинациями, преобладанием геометрических рисунков, с рельефом и налепными элементами.
В отдельном, белокаменном дворце представлена древняя перуанская культура – со сценами полными жизни в керамике, сценами, которые еще недавно мы, ушедшие далеко вперед, долго и стыдливо замалчивали.
Я говорю о первой античной перуанской цивилизации, создавшей государственность,  и просуществовавшую почти 9 веков. Загадочная, самобытная, непуританская культура Mochica оставила нам не письменные (узелковые) свидетельства своего существования, а уникальную, керамическую энциклопедию традиций, быта, «уакос эротикус» своего народа. Десятки тысяч сосудов (для воды и чичи), дошедших до нас, стилизованные под человеческий фаллос, фигуры бородатых «богов с белой кожей», безбородых индейцев, совокупляющихся ягуаров, белок, обезьян, и, конечно, людей, лица которых наполнены горячим, эротическим желанием.
Любопытно, что в сексуальных сценах принимают участие и мертвецы – в виде скелетов, но с половыми органами. Некрофилия и в те далекие времена, видимо, имела место быть. Во всяком случае, у перуанских индейцев было своеобразное представление о загробной жизни…
Чуть пригладим тему - вспомним превосходное творение великого М.Ю.Лермонтова «Любовь мертвеца», посвященное Вере Лопухиной:
    
    Пускай холодною землею
                Засыпан я,
    О друг! Всегда, везде с тобою
                Душа моя.
    Любви безумного томленья,
                Жилец могил,
    В стране покоя и забвенья
                Я не забыл…

Мы  неоднократно встречали изображения «зверочеловеческих коитусов», которые подчеркивают связь человека с животным миром.
Эротика древних мочика – это форма поклонения жизни во всех ее ипостасях. Секс и смерть – одна из ее граней, необходимая для продления Жизни.
Меня поразило не только мастерство керамистов, но и с каким чувством выполнен каждый сосуд, каждая фигура, сколько юмора, любовной ласки, порой недоумения читается в лицах и позах.
Сегодня керамический секс находит многочисленных почитателей, но, по моему мнению, он сопровождается элементами несопутствующими истинному интиму. Сцены ревности, подглядывания, «групповухи» в окружении цветистой  природы и тел, яркоокрашенных тату, рисуют не ту картину Жизни.

14 августа 2012


Прогулка и прощание с Тихим океаном, Перу и Боливией.
Мы медленно движемся по бульвару Мирафлорес вдоль океана, и мысли - яркие впечатления от обеих "Красавиц без достойной одежды" не покидают нас.
Мы увидели бедные и красивейшие страны, любящие свое прошлое и уверенные в будущем.
Мы посетили их столицы Лиму и Лапас, многочисленные рынки, побывали в "Золотой столице Инков" - Куско, смотрели в окна и спали в автобусах на долгих, винтовых дорогах инков.
Хуанита - "Ледяная Лэди" из 15 века, мини-город Santa Catalina удивили нас несказанно.
Мы часто-часто дышали разряженным воздухом Пятитысячного перевала, обозревая великолепную панораму заснеженных гор.
Посидели на краю глубокого каньона Колка через Чивай, наблюдая спектакль, устроенный нам кондорами.
Мы познакомились с жизнью индейцев на тростниковых островах легендарного озера Титикака и подружились с "златовласыми детьми гор" - Викуньями.
Мы посетили деревушку "Хатун Колия" - хозяйство и картофельные огороды маленькой, пожилой перуанки.
Мы подурачились в "Салар де Уюни" - солевом царстве "космического зеркала".
Да, мы целый день бродили по историческому комплексу Мачу-Пикчу - "современному чуду света".
А как мы любовались цветастыми лагунами Каньяпе, Эдионда, Колорадо, Чальвири, Верде и Бланка, кутались ранним утром у ночных гейзеров!
Саксайюман с аптекарски подогнанными каменными глыбами стен, "детские", гладкие горные склоны, "Долина Луны" - удивительны и загадочны, как и захоронения Пукльяны.
Мы омылись в парке "Волшебной воды" в Лиме.
Я узрел благородство своих рапир в Музее Оружия, а Полина - красоту и блеск "царского металла" в Музее Золота.
Каждый последующий день был интереснее предыдущего и мы полюбили Перу и Боливию - эти красивые страны древней культуры Латинской Америки. Мы не жалеем, что выложили за это изумительное путешествие 5(пять) тройских унций XAU.
Главное - мы сделали Это!
И Давид Бен-Гурион, первый премьер и министр обороны свободного государства Израиль, на высоком берегу Тихого океана тепло попрощался с нами...


ПРЕДИСЛОВИЕ

У вас есть в году хоть один месяц-маркер?
У меня есть. Это июнь. Я вечно что-то заканчиваю в июне. Школу. Институт. Посадки в Краславе. Работу...


15 июня 2013 года с моими близнецами alma mater я отмечал 18250 дней окончания ЛСГМИ.
Я постарался сделать этот теплый июньский день необычным для каждого.
Обговорил с сокурсницей Леной Гавриловой, доцентом кафедры тропической медицины, особый ритуал  встречи.
 Девчат и ребят  обнимал у дверей кафедры (узнал только двух - Нелю Жданкину и Таню Пизан из ...).  И после вступительного слова ....    произнес:
 ...Мы создали свою Историю длиной в полвека. Нам посчастливилось пережить сложные этапы в жизни страны и в собственной судьбе. Каждый из нас избрал свой путь,  и, я уверен,  ты везде заявлял о себе, как высокий профессионал, преданный Гигиее, традициям института и его замечательных преподавателей..."

Прежде чем начать задуманный ритуал, я поведал историю, которая приключилась со мной в самолете во время полета "El Al" в Санкт-Петербург:
-"С одной из пожилых израильтянок стало плохо. По радио  старшая стюардесса обратились  к пассажирам за помощью. И я подошел. Осмотрел,  нащупал пульс, обратил внимание на затрудненное дыхание, спросил, что беспокоит... И после минутного раздумья: у меня ничегошеньки целебного нет... Я спросил стюардессу и...  Через несколько минут женщине стало лучше, мы спокойно приземлились в "Домодедово".
- Дорогие мои близнецы! Подскажите, чем я мог помочь приболевшей женщине?
В  опытной, знающей медицинской аудитории после минутной тишины раздались голоса: Помассировать... Успокоить словом... Помолиться...
Лена Гаврилова предложила: кислородный аппарат...
И с нее я начал нашу встречу. Попросил выйти, рассказать о себе, вспомнить славные годы учебы...
Шестьдесят пять врачей, руководителей больниц, санэпидстанций, ученых из России, Украины, Соединенных штатов Америки, Израиля, Канады, республик Прибалтики рассказали нам  о том, что хотели и что помнили. Каждому я вручал свою книгу "Пятьдесят лет окончания Ленинградского Санитарно-Гигиенического Медицинского института". Книгу о своих воспоминаниях студенческих лет, о преподавателях и профессорах, которые учили, готовили нас.
А в специальном медицинском пакете, которые мне подарили в моей израильской аптеке - поздравление, ручку и  магнитный личный знак Зодиака каждого выпускника , который я вылепил из керамики.
Я тепло полагодарил всех моих близнецов за теплые слова, которые они нашли и для меня...


 И через пятьдесят восемь лет, так уж получилось, мне посчастливилось, обнять своих школьных друзей.
   С напарточником Аркадием Грун мы традиционно погутарили на грузинской кухне. Каждый год мы находим  с ним темы для длительных, веселых бесед, вспоминая наше школьное общество, работу, события...
    В уютной квартире в Батайском переулке у Льва Майданского, веселого, бесхитростного и всегда благосклонного нашего отличника,   теплым июньским вечером мы провели мальчишник.
 Лев по-прежнему живет около нашей школы. Я попивал вино, изредка поглядывал в окно, видел шпиль моего дома на Пятой Красноармейской улице, где на 4 этаже была наша комната, которая казалась мне очень большой. Помню свой школьный стол у двери маленького балкона, стенки которого я занавешивал чем-то со всех сторон, садился на тюфячок и так готовился к экзаменам.
   Мы тепло вспоминали наши школьные годы, учителей, ребят, высматривая их с вершины десятилетий. Подняли не один бокал вина.
   Я слушал, рассказывал о жизни в Израиле, о наших промелькнувших путешествиях.
   Геннадий Курнель, сегодня чуть располневший, но по-прежнему, ладный, спокойный мужик, поднял очередной бокал и произнес тост:
   - Знаешь, вы путешествуете по странам самостоятельно, видите другие города, природные и архитектурные красоты... Это хорошо. Но, можно ли, побывав даже в нескольких небольших городах по пару дней, считать, что за две недели ты узнал страну, нравы и обычаи ее народа?
   После паузы, понимая, что Геннадий абсолютно прав, в ответном тосте я попытался защитить нас, скитальцев.
   - Где, скажи, мне сегодня найти возможности, время, силы, чтобы по полной программе узреть новые миры? И, заметь, я не только, пусть и легонько, познаю мир, но я рисую картины в рамке своих впечатлений, чтобы ненавязчиво побудить кого-нибудь из огромного племени бродяг пройти нашими дорогами...
   Коля Данилов, рыжекудрый в прошлом, скромный, как многие ученики нашей ленинградской школы  № 285,  поддержал меня.   
   "Все пройдет, и это тоже пройдет" - Говорил библейский царь Соломон.
   Пронеслась и наша встреча в Батайском переулке, оставив в памяти новые образы моих школьных друзей. Осталась позади и встреча моих студенческих близнецов, которую в далекие шестидесятые годы прошлого столетия я себе никак не представлял...