Мне день и ночь покоя не дает
Мой черный человек. За мною всюду
Как тень он гонится. Вот и теперь
Мне кажется, он с нами сам-третей
А.С.Пушкин."Моцарт и Сальери"
"Черный человек!
Ты прескверный гость.
Это слава давно
Про тебя разносится
Есенин. С.А.
Примечание: Все ниже написанные строки , продиктованы мне тем самым Черным человеком.Я не несу никакой ответственности ни за форму, ни за содержание, ни за стилистические орфографические ошибки.
Автор
Мастер часто приходил сюда. Сутулый, в растянутом свитере.Влажный песок быстро набивался в ботинки, но Мастер не думал об этом, он смотрел куда-то вглубь себя, глазами пустыми как у покойника.
Почему то только тут он мог расслабиться, скинуть с себя шум горда, как промокшее пальто, обрывки чужих разговоров, осколки надоевших мыслей, строки прочитанных книг. Прочитанных зря и некстати.
Пустить по ветру ту перепревшую шелуху,которая обычно зовется жизнью.
Мастер растворялся здесь в сыром,болотном воздухе, разлетался ветром, становился песком.
Тут Мастеру не было дела ни до кого, и никому не было дела до Мастера.Словно его нет и не было на свете.
Маленькая смерть, маленькое забвение уютное и совсем нестрашное, от того, что можно всегда вернуться в жизнь, снова наполнить себя какофонией людных улиц и набить свою голову любым сором.
Петляя среди топких луж, обходя сыпучие ямы и колючие ветки давно уже погибшего боярышника, Мастер приходил к месту, которое стало для него заветным.
Глыба мрамора, может потерянная по дороге из давным-давно забытой каменоломни, может лежащая тут вечность влекла его.Становилась едва ли не святилищем в этом болотном храме.
Что-то было живое в этом мраморе. Что-то женственное, округлое, по-матерински доброе. Камень поражал его той, женственностью, что виделась в юношеских, еще совсем невинных снах, в мечтах о теплой руке возлюбленной, которой нет, но которая непременно будет, и превратит жизнь Мастера в искрящиеся виденье, между сном явью.
Шершавая рука Мастера нежно гладила округлости камня, и Мастер удивлялся, что камень не холоден, даже мягок порой ему казалось, что под темной, синеватой жилкой стучит настоящее сердце.
Как-то поздно ночью, когда Мастер уже засыпал, неожиданная мысль молнией озарила его сознание.
Мастер был отличным скульптором, правда давно уже забросил это ремесло, но резец держал в руке по прежнему твердо.
Мрамору суждено стать скульптурой,прекрасной чувственной. Вместить в себя все то, что Мастер никогда не мог найти в женщинах.В тех, которых встречал ранее, в тех которые оказывались в его измятой постели или просто уходили после короткой беседы.
Кроткую мудрость детскую непосредственность, Страсть и невинность, Хрупкую ранимость и невероятную силу.
В старом пальто, пряча в кармане резец , как убийца, Мастер пришел сюда. Образ статуи уже полностью существовал в голове. Глаза, губы, волосы, грудь, бедра.
Все это было явным, осязаемым,Мастер даже на секунду представил, что когда все будет готово, то он коснется губами мраморного изгиба, но подавил в себе это нелепое желание.
Он снова оглядел кусок мрамора. Оценивая, будто впервые. Достал резец и зачем то повертел его в руках.
Крохотный скол камня, прежде нравился Мастеру.В этой неправильности была какая-то неведомая гармония, только подчеркивающая совершенство. Но сейчас, Мастер решил начать именно с него.
Едва резец коснулся камня, капля вечерней росы скатилась по изгибу, и Мастеру показалось, что камень плачет.
Чувствуя в душе беспощадный азарт убийцы, Мастер принялся за работу.
Время растянулось для него. Он не понимал пару минут или сутки,проходили за это время, Часто мастер понимал, что каким-то образом оказывается у себя доба, и судя по грязным тарелкам он успел поужинать.
Мастер спал, иногда подолгу, нельзя было сказать сколько, часы не только остановились, но и пропали куда-то.
После этих мучительных снов,снов без сновидений, Мастер снова отправлялся туда и снова растворялся в работе.
Наконец, все было Осколки мрамора унес ручей, пыль смешались в песком.
Статуя была прекрасна, прекраснее любого творения рук человеческих,В ней даже теплилась жизнь. Все время казалось, что сейчас плотно сведенные мраморные губы раскроются в счастливой улыбке,а застывшая рука поправит непослушную прядку, но Мастеру было мало этого.
Оберегая от резких движений внезапно защемившее сердце, Мастер сел на землю, с тоской понимая, что в той, первоначальной глыбе жизни было больше. Причем жизни живой, настоящей, истинной, а не марионеточного ее подобия.
Мастер вспомнил трещинку и стало совсем плохо, Он побрел домой словно пьяный, не оглядываясь, будто совершил преступление.
Он еще долго сидел в темной комнате, пока воск невесть зачем зажженной свечи заливал подоконник, за которым была все также пронзительная, как скрипичная нота пустота
Под утро Мастер уснул. Сновидение, яркое, неожиданное и пугающее пришло к нему.
Мастеру снилось, что его статуя жива, что эта женщина, безумно красивая.Красивая до отчаянья.
Женщина плакала. Она жаловалась, что ей было больно, что резец грыз ее тело, как пасть неведомого зверя, со стертыми окровавленными зубами.
Но муки еще будут, и никогда не кончатся, потому что сейчас придет кто-то, и продолжит работу.Но теперь уже , только для того, чтобы терзать ее.
Женщина билась в истерике, плакала, кричала от отчаянья Обнаженное тело, белое как мрамор, и совершенно хрупкое кричало от боли заранее, от одного воспоминания о ней.
Мастер не мог, больше выносить этого.Он укутал женщину в плащ, чтобы уйти куда-то. Увести ее прочь, от неведомого мучителя, Но набросив ей плащ на плечи,Мастер вдруг понял, что женщине нравятся эти муки. Ей нравится та боль, что была, и та что еще будет.
Что нечто противящееся этой боли вырезано неведомым мучителем и ручей унес эти бесценные кусочки в глубину заросшего ряской, гнилого озера.
Мастер почувствовал колючий взгляд на себе и невольно отпустил женщину.
Прямо на него презрительно смотрел тот самый мучитель о котором кричала женщина. У незнакомца было очень спокойное лицо.Разве что уголки губ выдавали , то что он как то гадко доволен.Он был во всем черном,даже густые волосы с благородной проседью на висках, были черны .
-Ты был только инструментом- сказал незнакомец, Неизвестно откуда появившаяся немолодая женщина, с испуганным лицом вцепилась ему в рукав свитера.
-Ты был только инструментом, а сейчас убирайся!
Мастер проснулся от оглушительного грохота в сердце. Он ушел из дома, оставив дверь открытой, и больше никто не видел его, никогда.