Надумал как-то автор (назовем его Ивановым), опубликовать свои опусы в местном литературном журнале. Предварительно отправив по эл. почте несколько своих вещиц редактору, договорился по телефону о встрече, и, в условленный день, явился на заседание литобъединения, возглавляемого вышеупомянутым редактором.
В небольшом помещении, группкой числом не более десяти, сидели члены объединения – люди, в основном, пожилые и более того. Вскоре появился и редактор - хмурый, одетый во все серое, прихрамывающий мужчина, по виду лет 70 -75.
- Сегодня я злой, - объявил он присутствующим, - достанется всем!
Народ в комнате притих, съежился.
- Так, о Иванове,- редактор повернулся к автору, - у нас с вами разные убеждения! В своем очерке вы пишете о положительном влиянии бардовской песни на умы в доперестроечное время. Разве вы не знаете, что это Горбачев устроил перестройку на американские деньги?
Вот как, - изумился Иванов, - выходит никому, кроме Горбачева, перемены в обществе были не нужны, всех все устраивало? Но в политический спор ввязываться не стал – промолчал. А редактор продолжал витийствовать.
- Вот вы пишете, – перемены и барды. Это авторская глухота: и барды, и барды, и барды. Слышите?
Но ведь это же не строчка в стихах, и даже не текст в очерке, а заголовок, - подумал автор. Можно бы было поставить «барды» на первое место, но хотелось сделать ударение на «перемены». Но…он опять промолчал.
- А вот здесь у вас лишнее слово, - негодовал далее редактор.
- Но ведь это же разговорная речь! – не выдержал Иванов.
- И разговорная речь должна быть литературной, - буркнул его оппонент, слегка смутившись.
Вот те на, - подумал автор, - стало быть, строитель дядя Вася, уронив себе на ногу кирпич, должен литературно произнести: «Ах, какая неприятность! Мне на ногу упал кирпич. Как же мне больно!».
- А вот тут вы восхваляете Высоцкого, - продолжал возмущаться редактор. Вы знаете, что его, в свое время, не приняли в Союз Советских писателей?!
- Ну и что? – ответствовал Иванов, - Высоцкого знали и любили. Его песни слушала и распевала вся Россия, а многих членов ССП и в своем - то городе никто не знал!
Редактор побагровел, но праведный гнев все же смягчил.
- Дар есть, и можно бы работать, но смысл? Какие у вас перспективы? Возраст… Да и вообще, - у нас очень высокие требования к публикациям!
Что – то не встречал я редактора, который бы заявлял авторам, что в его издании требования к качеству произведений невысоки - принимаем, мол, все подряд, - подумал Иванов, а вслух робко произнес:
- У меня есть публикации и в других городах, в Москве даже одна…
Редактор гневно сверкнул глазами:
- Теперь за деньги всякую чушь напечатают, а у нас тщательный отбор! Короче, прием в объединение закрыт!
Автор встал, и, оглядев «молодых» - руководителя и членов его объединения, пробормотал:
- Да я, вроде, особо не стремился… - и, не договорив, направился к выходу.