(Воспоминания моей мамы - Олимпиевой Татьяны Николаевны)
Я пришла в лицей как в храм Науки. Было начало тяжелейших девяностых, и работы нигде практически не было...
... Помню, вдруг позвонила Ира Ильковская: " - Татьяна, давай к нам. Срочно увольняйся, тебя будет ждать Галина Семеновна...".
Кабинет завхоза тогда располагался под главной лестницей. С первых же дней меня здесь все как озарило: сводчатые высокие потолки, обилие цветов, высокие дубовые двери, доски Ветеранов школы, медалистов-выпускников, фундаментальное расписание уроков (не меняющееся с первого сентября до конца учебного года), сообщения о награждении особо отличившихся учителей премией Сороса, и, конечно, чистота и порядок везде и во всем. Можно сказать - идеальные, т.к. это все сразу бросалось в глаза. А главное - интеллигентный, выдержанный, тактичный, неравнодушный к любой мелочи в школьной жизни, умнейший педагог (настоящий мэтр) - директор Евгений Борисович Квашнин.
Я не привыкла к коллективу, меня сразу закрутила лицейская жизнь и понесла навстречу новому, интересному, заставила жить по ее законам; я день ото дня молодела душой с детьми и с работой, от которой не отвлечешься ни на что.
Мимо моего стола проходили все преподаватели (не говоря о потоке учеников) и каждый был интересен по-своему. "Ранние пташки" (и до сегодняшнего дня) - это Анатолий Валентинович, Евгений Андреевич и Сергей Анатольевич. Терентьев нас, вахтеров, называл только "товарищ начальник". Чуть свет, естественно, был на работе и сам директор. Так и другие равняясь на него, не могли допустить опозданий, как не могли допустить крика на учеников и тем более, друг на друга.
Сумбат Багратович, зачастую, так зарабатывался, что оставался в лицее до середины ночи, но это был асс своего дела.
Людмила Вениаминовна, улыбаясь, всегда рассказывала мне о своих родителях и работе на дачном участке.
Лариса Николаевна учила как надо "чистить" печень.
Валерия Иосифовна мои дни рождения "награждала" шоколадной медалькой.
С Ириной Михайловной мы просто были давними подругами и каждый раз подшучивали друг над другом.
Ольга Федоровна всегда имела в запасе 2-3 свежих анекдота и с хохотом их рассказывала.
Марина Григорьевна давала мне читать школьные сочинения, а потом просила оценить.
Сергей Анатольевич обычно радостно и громко приветствовал всех "с добрым утром", а провинившихся называл "поросятами".
Борис Семенович шумно возмущался, размахивая руками, по разным поводам.
А сколько светлой радости приносила юная лаборантка по химии - Анечка Бурмистрова, когда только входила в лицей - будто солнышко заглядывало вместе с ней. Всегда доброжелательно разговаривала со мной, и у меня после этого оставалось хорошее настроение на весь день. А наши самые лучшие завучи тех лет! Ольга Борисовна, Татьяна Васильевна, Ираида Дмитриевна - все ежедневно работали так ответственно, что лицей функционировал как живой отлаженный механизм, причем высоко работоспособный, с которого весь город брал пример. Принцип был стар как мир: один за всех, все - за одного. И он (принцип) работал. И сбоев не было. И мне радостно было идти на работу, встречаясь с преподавателями, чувствуя их уважение к себе, радуясь общению с детьми, восхищаясь особо выдающимися среди них. А таких было много в те годы. Это всем известные олимпиадники международного значения: Феклистов А. (биология), Чипига И. (биология), Ченцов А. (химия), Сырицин С. (физика), Рогуленко С. (информатика), Кунявский П. (информатика) и много других.
При мне в те годы бегали на уроки, заваленные до предела своими проблемами, три девочки - Маша, Даша, Ира. Ныне - все они уважаемые преподаватели - Мария Николаевна, Дарья Юрьевна и Ирина Алексеевна.
До постройки второго корпуса дети учились все в первом корпусе, но в две смены (до 19.00). И ничего, весело было, интересно как-то. Даже приходилось иногда по вечерам отбиваться от нападок школяров из ближайшей 67 школы. На помощь прибегали, как говорится, всем миром: завучи, родители, техперсонал, и дети благополучно добирались до дома. Не было в те годы никаких "охранников". Появились они только после Беслана. Но от событий такого рода вряд ли смогут защитить детей невооруженные престарелые женщины...
С тех пор пролетели двадцать лет моей жизни в лицее. И вот я ухожу.... Внезапно, очертя голову, даже торопясь.... На все есть причины, которые отзываются в моей душе глухой болью, но не зачеркивают воспоминаний о хорошем.
Спасибо всем за то тепло, какое я чувствовала изо дня в день.
Спасибо каждому за уважение к моей личности.
Спасибо замечательным детям, приходящим сюда и уходящим из года в год!
... Но иногда в бочке меда оказывается ложка дегтя и тогда - пиши пропало!