А чертей он отгонял гитарой.
Нападали они со всех сторон и иногда даже успевали зацепиться ему за плечи, пытаясь повалить на землю. Но у них это не получалось, ведь он отгонял их гитарой.
По рожам он их не бил (бить кого-то гитарой совершенно не этично по отношению к инструменту, тем более пачкать гитару грязной кровью очень неправильно). Ах да, он просто играл на ней.
Простые песни. Об Одном. Он был все для него, музыка была проста и прекрасна. Ее украшал смысл, глубина слов. Голос его иногда срывался, но это нисколько не мешало песне поражать нечисть и не давать ей подступить к нему настолько близко, чтобы сравнять его с землей.
Каждое слово несло в себе свет, каждое слово было обращено к Нему. Казалось, тучи вот уже сейчас развеются, и наступит вечный покой, и облака больше не потревожат синеву неба своим присутствием.
Струна. Струна порвалась.
Колени ударились о землю. Гитара грустно брякнулась в грязную кашу, на которой он стоял. Черти радостно накинулись на него. Он не кричал, он сопротивлялся, отталкивал их от себя. Но что он мог сделать теперь, без своего оружия? Казалось тучи стали гуще, и земля уже никогда не увидит прекрасного солнца. Дождь будет идти вечно, и грязь, в которую его топят, будет все глубже…
Звуки ситара.
Звуки шофара.
Звуки флейты.
Звуки кангдунга.
Черти разбежались. Он поднял гитару, присоединился к ним. Они развеяли тучи. А вместе с тучами ушли и черти. И уже ничто не омрачало небо.