Павел Остроухов
На кораблях Военно-морского флота Союза Советских Социалистических Республик моряки питались неплохо.
Традиция такая классная была - кормить личный состав боевых кораблей сытно и добротно.
Совсем не так, как в дореволюционном флоте. Помните - в фильме "Броненосец Потёмкин" революционно настроенные братцы-матросики, матюкаясь, выбросили за борт извергов-офицырей, обжиравшихся в своей каюткомпании деликатесами, в то время, когда младшим чинам в кубрики в пищевых бачках, а по-морскому, "обрезах ", подали мясо, в котором копошилось "спагетти" из червяков.
Доделикатесничались, догурманились господа офицеры, туды их в качель.
Сами стали пищевым продуктом для рыб и крабов.
Социалистическая Родина на кормёжку военных моряков не жлобилась. Флотские, в отличие от сухопутных ,были, если и не "элитой", то, во всяком случае, привилегированным родом войск.
Голодный воин, у которого заунывно урчит желудок, а значит, и душа травмируется, - это уже как бы и не воин, а просто "вояка", ,недовольный командирами, распорядком, службой.... К тому же военный моряк - воин не простой, а оснащённый самой передовой техникой, самым современным оружием. А в иных случаях он ещё и дипломат, потому что сняться с якоря и уйти в поход с посещением загранпортов может в любое время суток, и там, в зарубежье, сытым внешним видом должен олицетворять свою величавую Отчизну.
Первосортная тушёнка, сливочное масло, сахар, овощи, крупы, мясо - недостатка в этом на боевых кораблях Родины не было никогда.
Всякими кулинарными изощрениями, наподобие фухтербляусов из рябчиковых шеек на винном пару да под киви-ананасовым соусом, не баловали на флоте ни товарищей матросов, ни товарищей офицеров. Чего не было, того не было.
Но простые флотские щи-борщи были ароматными и наваристыми, каши обильно заправлялись маслом, а в таком традиционном блюде, как макароны по-флотски мясная составляющая была, пожалуй, не меньше макаронной.
Морская служба была нелёгкой и даже тягостной, зато сытной. После демобилизаци с флотов бывшие худосочные десятиклассники возвращались домой под звуки "Прощание славянки", сияя не только дембельскими прибамбасами на красивой форме, нео и весёлыми откормленными ряшками. Да и шеи были куда мощнее, чем до призыва. Это были уже и не шеи, а загривки.
Там, где на казённый кошт кормится много народа, обязательно остаётся много пищевых отходов. Возникает неизбежный вопрос: куда эти отходы девать?
Когда корабль в море – медузе понятно: без единой минуты промедления всё, что не съедено - за борт, за борт, за борт!
Промедлил кок, не выбросил остатки вовремя - корабельный врач в чине офицера - тут как тут. Заставит выбросить незамедлительно. Нельзя, в самом деле, допустить, чтобы водоплавающие защитники Родины отравились подпорченным продуктом!
Первосортные крупы, куриныё попки и окорочка, свиные рёбрышки, тушёные овощи не говоря о хлебных корках, буханках и пол-буханках, недоеденная картошка - всё не «освоенное» желудками моряков, - всё это добро выбрасывалось за борт, в стекольного цвета пучину, к Царю Морей Нептуну.
А тому, старому ловеласу и бездельнику, - что? Тому- лафа и облегчение: – всё меньше забот о подопечных русалках, крабах, скатах, осьминогах, барракудах и прочих гадах морских.
На планете, точнее, на той её части, что покрыта водой, сверху, с плоского, непонятного подводным тварям "неба", коим является поверхность моря-оеана, к столу обитателей пучин непрерывно сваливается "манна небесная" - остатки еды с миллионов кораблей, бороздящих водные просторы во все времена года, в любое время дней и ночей во всех направлениях, или, выражаясь по-морскому, на всех румбах...
Даже неподвластные Царю Морей птицы-чайки, эти воспетые романтиками белокрылые "морские вороны" на протяжении тысячетелетий безотрывно сопровождали и продолжают сопровождать корабли, зорко карауля блаженный момент - выход на палубу человека в белой тужурке и поварском колпаке: не выплеснет, не выбросит ли он в пенную кильватерную струю что-нибудь съедобное и очень-очень вкусное?
У большинства военных кораблей судьба не такая уж и бродячая: месяцами,а то и годами, бывает, стоят они у "стенки", грозно ощетинившись стволами орудий, снопами реактивных бомбомётных установок (РБУ), трубами торпедных аппаратов, ажурными сплетениями антенн хитромудрых радиоэлектронных устройств, а также готовыми в считанные секунды распахнуться люками ракетных шахт.
В повышенной боевой готовности стоят.
И месяцами, бывает, офицеры видят с борта огни родной квартиры на склоне сопки, свет окон, за которыми одиночествует любимая жена с малыми детьми, где домашние тапочки и халат, а вот сбегать хоть ненадолго и повидаться - не моги, товарищ защитник Родины!
Потому что повышенная боевая готовность, потому что в любой момент могут приказать дать отпор супостату-буржуину.
Впрочем, отвлёкся я: рассказ этот не о боеготовности, а о пищевых отходах.
Для кораблей, долго стоящих у причалов, проблема сброса пищевых отходов чуток сложнее, чем для ходовых кораблей, - полагается не съеденное не за борт выбрасывать, а вываливать в установленные на берегу металлические ёмкости.
Специально предназначенная для этого автомашина их увозит.
А дальше что?
Куда увозит?
А всё туда же: обесцененные для людей бывшие продукты - вожделенный, долгожданный и шибко пользительный корм для "братьев меньших", что хрюкают и повизгивают в загородках подсобного хозяйства.
В одном из подразделений Тихоокеанского флота (в каком именно - не скажу, это военная тайна) для такого хозяйства нашлось местечко на режимной территории, обнесённой нешуточным забором с КПП и воротами, украшенными военно-морской символикой - якорем со звездой.
Как, водится, с дежурным офицером и матросами-часовыми при снаряжённых автоматах.
Режимная территория - это береговая полоса с ухоженными строениями: складами, мастерскими, штабами, и пролёгшими в бухту пирсами, о которые плещется волна.
У пирсов - корабли, а в отдалённом укромном углу режимной территории - приткнулось небольшое строение, где обитает десяток-другой поросят и взрослых свиней.
Дело разумное. Ведь свежее мясо, да ещё почти дармовое, да ещё взращенное на первосортных кормах, а потому особенно вкусное, никогда не лишне на флотском столе, как на будничном, так и на праздничном.
Жареный поросёнок на блюде - красивая и душевная флотская традиция. Жареным поросёнком в годы войны по-семейному встречали вернувшиеся к родному причалу подводные лодки и надводные корабли, нанёсшие урон врагу.
Пригодилась традиция и для мирного времени - официальная встреча кораблей, вернувшихся с походов - учебных или боевых и успешно выполнивших задачу, помимо военно-морского ритуала - построений, рапОртов, приветствий подкрепляется вручением экипажу жареного поросёнка на блюде.
Этим почётным угощением лакомятся офицеры в кают-компании отличившегося корабля.
Так что свинопитомник недалеко от пирса был вовсе не излишеством, но стимулятором боевой и политической подготовки.
Руководил питомником мичман Затулыгора, мужчина хозяйственный и дело своё знающий. Поговаривали, что дома у мичмана в книжном шкафу собрана впечатляющая библиотека из книг по свиноводству.
В подчинении у Затулыгоры находились двое - земляк-украинец старший матрос Довгопалюк и сын одной из южных республик матрос Фигдайбергенов.
Фигдайбергенов поступил в распоряжение Затулыгоры потому, что при частых построениях личного состава, на перекличках и вечерних поверках произнести его фамилию, было непросто, и матросы, давясь от сдерживаемого смеха , ждали, когда в конце списка офицер начнёт спотыкаться:
-Фир..Вир..Дырбег..Дербен.. ! Тьфу ты! Хер-дай-бен...туды его ...
И после паузы, с растановкой::
-Фиг-дай! Бер-ге-нов! Во! - и командир, сдерживаясь, чтобы не матюкнуться, сглатывал ком в горле и продолжал по списку..
Такая ежедневно повторяющаяся "клоунада поневоле" вызывала недопустимое веселье в строю, а расслабуха при проведении серьёзных мероприятий в вооружённых силах не просто нежелательна, - она вредна.
Вот и нашли Фигдайбергенову подходящее место. Перевели из боевого подразделения в заведение мичмана Затулыгоры, где переклички необязательны. К ому же уроженец кишлака, мягко говоря, неуверенно владел русским языком.
Свинарник был местом, где интеллекта Фигдайбергенова было достаточно. Вполне.
Формально эти два матроса были военными моряками, но за три года срочной службы понятия не поимели, с какой стороны заряжается корабельное орудие или как выглядит торпедный аппарат.
Зато свинарное дело постигли вдоль и поперёк. Рацион подопечного хрюкающего войска, кормёжка, чистка свинарников, случка влюблённых пар, опорос, уход за новорожденными, забой и разделка туш, засолка сала, - это были именно те искусства, коими они овладели за время службы на Военно-Морском Флоте.
Дармовая качественная свинина поставлялась не только на корабли, и даже не столько на корабли, она, бывало, играла роль невинных таких презентов проверяющим и инспектирующим чинам при внушительных звёздах на погонах.
Почти каждая проверка сопровождалась предсмертным визгом приносимой в жертву хрюшки , а в багажник отъезжающего инспекторского автомобиля загружался заботливо и эстетично упакованный окорок или увесистая филейная часть.
Как-то заглянуло в свинарник не инспектирующее, а родное начальство: командир эскадры адмирал ЛУКИН, начальник штаба капитан 1-го ранга СУСУМАКИН, начальник политотдела капитан 1-го ранга ЗАКРАЕВ. (флотское звание "капитан 1-го ранга", или, употребляемые в разговорах "каперанг", "кап-раз", соответствует званию "полковник" ) осматривали территорию и набрели на такое вот подразделение.
Предупреждённый о возможном визите высоких чинов, мичман Затулыгора двое суток не уходил домой, лично контролируя действия двух своих соратников - те подметали, скребли, замывали каждый сантиметр свинячьей обители, купали в корытах с тёплой водой поросят, устилали «палубу» свежей соломой, чуть ли не духами опрыскивали хряка-производителя и похрюкивающих подруг в его гареме.
Когда многозвёздная высокопоставленная компания, сопровождаемая свитой, заглянула в "боевое подразделение" Затулыгоры, улыбками расцвели и без того румяные лица адмирала и старших офицеров. Ни грязной соломинки, ни единой капли или кусочка отходов жизнедеятельности, никакого неприятного запаха.
Матросы Фигдайбергенов и Долгопалюк, приодетые в чистую робу, до поры не высовывались из подсобного помещения, а чувствующий себя героем дня мичман Затулыгора, ликуя, ловил на себе поощрительные взгляды заместителя по тылу, переживая минуты триумфа..
-А здесь у вас что? - со снисходительной улыбкой интересовался один из чинов.
-Тут мы підогріваемо корм, товарыш адмірал, - рапортовал Затулыгора.
-Ну-ну! А это у вас кто такой важный?
-А цэ, товарыш адмірал, головный самэць - проізводІтєль. Він у нас породыстый, прыобрэлы у плємэнном совхозє. Порода называецця "Ёкшерь"!
-Йоркширская порода - мягко поправлял мичмана зам. по тылу подполковник Родиновский..
-А здесь?
-А это - специальный загон для производителя и производительницы, тут воны уєдіняються, товарыш адмырал!
-А это - что? - с умилением спросил начальник политотдела кап-раз Закраев.
-Это - как бы детский сад, - товарыш адмирал, - здєсь у нас молодняк содэржицця. Выращиваемо до кондіції, а если нужно, можем и молоденького заколоть. Для премирования корабля, или для торжества какого....
-И долго растёт поросёнок до кондиции, - спросил комэск.
-У среднем.. восемь месяців, товарыш адмырал.
-А хотите, специально для Вас вырастим? - угодливо озвучил внезапно возникшую идею зам по тылу кап-два Родиновский.
- Хм! - снисходительная улыбка осветила адмиральское лицо. - Только что ж так?- Только для меня? Выращивайте уж и для начальника штаба.
И для начальника политотдела.
- Так выбирайте - сделал широкий жест подполковник Родиновский.
-Ну, пожалуй, - вот этого, - указал адмирал на приглянувшегося поросёнка. - Ну, а вы что же? - пригласил он к действию начштаба и начполитотдела.
Каперанги тоже указали на двух поросят.
Удостоенные высокой чести поросята были тут же отделены от стада и перегнаны опрятно одетыми матросами Довгопалюком и Фигдайгербеновым в отдельный отсек.
Адмирал и иже с ним остались довольны результатами обхода. Обедать отправились на флагманский корабль, где корабельные повара мобилизовали всё своё умение, помноженное на вдохновение, проявляя чудеса кулинарного искусства, - благо отборная свеженькая свининка была заблаговременно доставлена на корабельный камбуз лично мичманом Затулыгорой.
Когда начальство покинуло свинячью обитель, мичман Затулыгора вызвал своих бойцов и стал разбираться, где чей поросёнок .
- Мабуть, оцэй комэсковый, - неуверенно говорил он матросам Довгопалюку и Фигдайгербенову.
- Нэт, таварыщ мычман, он бирал этого - я харашё помыню. А этот - дыля другого камандыра.
-Точно знаєш? Ну дывысь мэні !
-Довгопалюк! - окликнул мичман Затулыгора старшего матроса. - А ну дуй, Довгопалюк, на крейсер, скажи главному боцману, шо я прыслав. Нэхай дадуть банку сурика и кисточку.
Когда старший матрос Довгопалюк вернулся с банкой оранжевого сурика и кисточкой, Фигдайбергенов с Затулыгорой наконец, разобрались и точно знали, кто из военно-морских начальников какого поросёнка избрал.
А чтобы впредь путаницы не было, мичман Затулыгора обмакнул кисть в краску и написал на спине самого аппетитного: АДМ. ЛУКИН. Таким же макаром были помечены ещё два облюбованных начальством кабанчика: АДМ.СУСУМАКИН и АДМ.ЗАКРАЕВ.
Хотя СУСУМАКИН И ЗАКРАЕВ не были пока адмиралами, а всего лишь "каперангами". В данном случае звания значения не имели, но маркировка "АДМ" для написания на поросячьей спине была удобнее длинного словопостроения "КАПИТАН ПЕРВОГО РАНГА".
В самом деле - "АДМ" - короче и понятнее. Да и авторитетнее.
А может, это были вовсе и не кабанчики, а свинки - здесь значения не имеет.
Гораздо важнее то, что когда сурик на спинах поросят высох, меченых можно было смело воссоединять с собратьями в общем загоне, чтобы отсутствием социальной среды не травмировать тонкую свинячью психику. Мичман Затулыгора в специальной литературе вычитал, что на вкус и аромат свинины решительное влияние оказывает морально-психическое состояние откармливаемого на убой объекта откорма.
Дни на военно-морской свиноферме потянулись своей чередой, если не считать того, что мичман Затулыгора стал пристально следить, чтобы избранникам доставались самые лакомые объедки с корабельных столов: с майонезом, сгущёным молоком, с добротными огрызками белого пшеничного хлеба, перловыми, пшеничными и гороховыми кашами и , упаси Бог, чтобы не затесался в рацион ни однин кусочек рыбы: из личного опыта и учебников по свиноводству знал мичман Затулыгора, - если кормить свинью рыбой, рыбой будет пахнуть и конечный продукт - мясо.
А благотворнее всего сказываются на качестве свинины отходы и объедки чего-нибудь молочного - сыворотка, например.
Сын украинского селянина, мичман знал с босоногого своего детства: на подворье есть корова, то и сало-мясо кабанчика получается намного вкуснее, чем у бескоровных хозяев.
Старшему матросу Довгопалюку и матросу Фигдайбергенову пару раз влетело от мичмана за недосмотр - когда адмиральским поросятам (так называли троицу)достались не отборные помои, а корм из общего корыта.
- Нэ будеш слідкуваты чим кормыш - будеш дослужуваты на МПК ! - грозился мичман. (МПК - малый противолодочный корабль).
Перспектива изгнания с тёплого и сытного, богатого на свиные отбивные места не устраивала матросов и они, бдительно следя друг за другом, во-всю стремились оправдать надежды начальника.
Иногда можно было услышать:
- Ты шо цэ там АДМИРАЛУ ЛУКИНУ насыпал из общего обреза? Я ж ему в том вон ведре отставил! Там из офицерской кают-компании з крейсера- и оладьи з сметаною єсть, и макароны по-флотьскі.Сам за нымы ходыв, дывывся, шоб нэ змiшалы з общими помыями...
-Дак минэ паказалось, шьто там - риба! И я нэ стал давать оттуда.
-Показалось, показалось! Хрестытыся трэба, як шось кажеться!
-Зачем, хрэститься! Нэ буду хрэстытся! Я - мусулманын!
-Ото ж! Мусульманын, а свинину їсы?
- Так у нас другой мяса нэйту! Барашка нэту.
-Шо ж, тобі отдельный хвуршетный стол накрывать? З бараныной та курдюкамы? Як у лучших домах ЛондОна і Тюмэні?
-А вот.. парасячье… адмыралы атдэльно ат других свынэй кушают!
-Як-як ты сказав? "Поросячі адміралы? Ты дывысь, як справно сказав, хоч и нэруськый.!
Затулыгора с Довгопалюком посмеялись, но в дальнейшем так и стали называть элитную троицу: "поросячьи адмиралы". Термин прижился, потому что троица заметно выделялась среди собратьев благородством, а не только оранжевой яркой маркировкой. Так и стали величать - не "адмиральские поросята", а "поросячьи адмиралы".
Меченых не только кормили лучше, но и мыли часто, поэтому выглядели баловни судьбы - хоть на выставку отправляй: - чистенькие, розовенькие, весёлые, жизнерадостные.
Умели бы улыбаться, довольные улыбки не сходили б с их симпатичных рыл. Пятачки свои они задирали часто, а такая поросячья гримаска, кажется, обозначает улыбку.
Несколько нервировала поросят одна неприятная часто повторяющаяся процедура: когда суриковая краска на розовых спинах почти стиралась, матрос Фигдайбергенов наваливался на животное, чтобы не дрыгалось, а старший матрос Довголпалюк кисточкой подновлял надписи: АДМ. ЛУКИН. АДМ. СУСУМАКИН. АДМ. ЗАКРАЕВ.
Иногда на фермочку наведывался зам. по тылу подполковник Родиновский, чтобы убедиться: всё ли благополучно?. Всё было тип-топ, всё шло, как предписано природой. Поросята бойко прибавляли в весе и превратились в подсвинков, так что не за горами было выданьё их на стол начальства.
-Ты ж смотри, не забудь маркировку смыть, перед тем как................- напоминал кавторанг Родиновский.
-Та нэ забуду, нэ забуду, товарыш підполковнык... Я оно й ацетон прыберіг для цього.
Как-то ехали три знакомых нам военачальника на авто из дальней засекреченной бухты, в которой скрытно отстаивались маленькие, но грозные кораблики. Адмиральский маршрут пролёг мимо в/части, в которой располагалось животноводческое хозяйство мичмана Затулыгоры.
Бытует такая особенность у начальства, - иногда оно появляется неожиданно. Без предупреждения. Даже само не планируя внезапной проверки, может свалиться, как снег на голову.Или как гром среди ясного неба. Вот и сейчас - хотели ехать во Владивосток, но одному из каперангов вспомнилось:
-Товарищи! А давайте заедем, посмотрим, как там тот мичман-хохол наших поросят растит! Как там его? Смешная фамилия такая, про гору там что-то?
-Залупигора! - вспомнил нач.политотдела. Память на фамилии у него была хорошая..
Идея показалась забавной и штабная машина сменила курс, повернув не на главную трассу, а на лесную щебёнистую тропу.
Вот и знакомые ворота КПП со звёздным якорем, вот и дежурный офицер с бело-синей нарукавной повязкой, поправляет пистолет в кобуре на длинных ремешках, подбегает, вытягивается в струнку, берёт под козырёк:
-Сми-и-рр-на! Товарищ адмирал! За время моего дежурстива замечаний нет! Дежурный капитан-лейтенант....
-Вольно!
К удивлению служивого народа, чины направились не в помещение штаба, не к пирсу с дежурным рейдовым катером, не на один из кораблей у пирса или на рейде, а прямиком в некий заштатный уголок двора, где находилось хозяйство мичмана Затулыгоры. Местные офицеры следовали за начальством, недоуменно переглядываясь. С чего бы это вдруг важных боевых командиров несёт в то место, куда ездит лишь машина с помоями?
Подошли к открытой двери свинарника и с изумлением услышали раздолбон мичмана:
-Довгопалюк! Шо цэ в тэбэ АДМИРАЛ ЛУКИН зАсраный лэжыть? А ну бэры відро з шваброю змый отэ гівно з-під нього!
Услышав своё звание и фамилию в таком "обрамлении" адмирал Лукин побледнел. А чудеса продолжались.
-Таварыщ мычман! А АДМЫРАЛ ЗАКРАЕВ уже всэ памои скушал. Кагда ещё прывэзут?
-Та вэзуть вжэ, вэзуть, колы він вже нажрєцця, той АДМИРАЛ ЗАКРАЕВ?
- А АДМЫРАЛ СУСУМАКИН абажрался памоев, нэ жрёт больше.
- Ну и х.. з ным, з тым АДМИРАЛОМ ЗАКРАЕВЫМ! АДМИРАЛУ ЛУКИНУ більшэ достанэцця.
Увлечённые выполнением повседневной работы, оснащая свои тирады цветастой матросской матерщиной, моряки-свиноводы и не заметили, что гости с большими звёздами на погонах и золотым шитьём на фуражках уже несколько минут внимательно слушают любопытные высказывания, в которых так часто употребляются их родные фамилии, весьма почитаемые в высоких флотских сферах.
См-ы-ы рно! - скомандовал мичман Затулыгора матросам, увидев, кто к нему пожаловал.
Матросы, ничего не поняв, даже не привстали с корточек, они раскрыли рты и молчали, так и не закрывая их. Это была единственная реакция, на которую Довгопалюк и Фигдайбергенов были способны.
-Смы-ы-ырно, я сказав! Товарыш адмырал......!
-Вольно, вольно, - раздражённо ответил комэск.
Адмирал с офицерами приблизились с загородке, где из компании в несколько молодых свиней выделялись три прекрасные особи с оранжевыми надписями: АДМ.ЛУКИН. АДМ.СУСУМАКИН. АДМ.ЗАКРАЕВ.
-Цэ ж мы, шоб нэ пэрэпутать, шоб краще одкормыты тіх, якых вы й хотілы. Так ото й помаркірувалы їх.. - мичман Затулыгора явно ожидал похвалы...
Постояли гости, попереглядывались. Затем адмиральско-офицерская толпа развернулась и покинула свинарник.
Адмирал и важные каперанги, обмениваясь фразами о "дураке, который, молясь, побил лоб", сели в машину, заурчал мотор, щебёнка брызнула из под колёс. Уехали нежданные гости, лишь пыль неторопливо оседала на листву таёжных кустов и деревьев.
Говорят, на следующий день "поросячьи адмиралы" были досрочно заколоты а туши их были отправлены по заранее запланированным адресам.
Мичман Затулыгора вскоре отправился на пенсию.
Старший матрос Довгопалюк, дембельнувшись из Военно-Морского флота, вернулся в украинское село лихим моряком в сильно расклёшенных матросских чёрного сукна штанах и с длинными-предлинными лентами на бескозырке.
Он никогда не снимал тельняшку и всё "травил" - рассказывал односельчанам о захватывающих приключениях, пережитых им в дальних боевых загранпоходах.
Правда, путался иногда в морской терминологии - бывало, вместо слова "клюз" употреблял слово "клотик", а вместо слова "шторм" говорил "штиль", но односельчане, а особенно красавицы-односельчанки ничего в этом не смыслили и верили каждому слову старшего матроса, на груди которого поблескивал красивый значок "За дальний поход".
Скажу по секрету - расплатился за этот значок старший матрос Довгопалюк внушительным рулоном сала.
Занялся Довгопалюк разведением свиней, в чём изрядно преуспел. Ворота его зажиточного дома, а позже - и частной свинофермы украшали вырезанные из листового металла и намертво приваренные электросваркой якорь со звездой.
Можно было бы поставить точку в этой драматичной для меченых поросят истории, если б не одно происшествие, случившееся в той же воинской части.
Через годик с лишним после описанных здесь событий дежурный офицер на КПП задержал какого-то грязно одетого, дурно пахнущего субъекта. Субъект плохо говорил и плохо понимал по-русски.
-Я - матрос... - неуверенно попытался он объяснить дежурному офицеру.
-Какой ты, к херам, матрос? Как фамилия? С какого корабля?
-Я ны с карабля. Я для свынэй. Свынэй кармлю. Фигдайбергенов фамилия. Матрос Фигдайбергенов.
Стали выяснять, и оказалось, что матрос Фигдайбергенов давным-давно был демобилизован, но ни мичман Затулыгора, ни матрос, сменивший Долгопалюка ему об этом не сказали. Не догадался он пойти на автобус, увозивший дембелей. И по инерции выполнял Фигдайбергенов привычную работу в свинарнике. Сменился начальник свинарника, сменился напарник-матрос, но они смотрели на Фигдайбергенова, как на неотъемлемую принадлежность питомника. Воспринимали, как дармовую рабсилу, приблудившуюся к сытному месту. Существование его не афишировалось тыловому начальству, которое тоже менялось в результате естественных ротаций. Так называемому матросу, как могли, устраивали стрижку-брижку (или стритьё-бритьё ?) приносили еду. Было где и помыться в свинарнике.
О том, что давным-давно закончился срок службы, что он уже не числится в списках личного состава, малограмотный, ничего не видевший, кроме родного, сложенного из диких камней кишлака, матрос не знал.
Однажды случилось так, что старший матрос послал его в офицерский посёлок вызвать мичмана. Вот и был задержан он на КПП в виде, никак не соответствующем внешнему виду военного моряка.
Уж не знаю, как удалось бюрократам в погонах восстановить послужной список Фигдайбергенова, но он, в конце концов, был кое-как демобилизован и отправлен на родину, в предгорья Памира.
Январь 2013 г. г.Владивосток .
********************************