ГЛАВА 1
Н О В Ы Е В С Т Р Е Ч И
Как-то летом моя новая знакомая Елена Максимовна пригласила меня к себе на дачу. Ее муж уехал в Италию в командировку, дочка была занята с новорожденным сыном, и я поняла, что ей тоскливо было оставаться одной в пустом доме. Я тоже была совершенно свободна и с радостью приняла ее приглашение.
Мы уже достаточно успели подружиться, и я надеялась услышать от нее какие-нибудь новые истории из ее поистине фантастических приключений. Одна встреча с Пифагором и занятия в Долине старцев с их «заоблачной учебой» чего стоят!
Однако жаркая погода даже на лоне природы как-то угнетала. Не хотелось не только что-либо делать, но и думать. С утра мы собирали ягоды, делали морс, кидали в него кубики льда и с наслаждением пили, чтобы немного охладить себя в этой изнуряющей жаре. Хоть бы какой-нибудь западный циклон подошел, полил бы раскаленную землю и сбил бы уже надоевшую жару, - мечтали мы. Но небо продолжало оставаться бледно голубым, словно выгоревшим, а метеосводки не сулили долгожданной прохлады.
Но однажды ночью нас разбудили далекие раскаты грома. Подул свежий ветер. Деревья испуганно прошелестели листьями. Потом всё стихло. Мы разочарованно вздохнули. И тут вдруг небо располосовала яркая вспышка молнии, прогрохотал гром, и по крыше забарабанил настоящий ливень. Всполохи один за другим спешили осветить спящий лес, далекие поля, сразу намокшие венчики цветов и фруктовые деревья, которые раскланивались с грозой, словно благодарили ее за такую влажную щедрость. Мы поспешили на терраску и окунулись в прохладную морось от расколотых ветром капель.
Утром, выйдя в умытый дождем, сразу повеселевший сад, мы поняли, что тяжкое испытание кончилось. С прохладой к нам вернулась способность разговаривать и живость общения.
После завтрака Елена Максимовна сама заговорила о том, что меня так интересовало. А началось всё с разговора об ощущениях.
– Вы не представляете, – сказала Елена Максимовна, – как непросто, оказывается, расширять свою способность к восприятию новых ощущений. В обычной жизни мы не испытываем особых трудностей, пополняя свои запасы знаний. Кому-то это дается более легко, кому-то не очень, но всё же человек с этим справляется.
В первый раз я обнаружила, что приобретение знаний требует от меня значительных усилий, когда начала изучать иностранный язык. Надо было не просто учить новые слова, но осваивать новый менталитет и совсем другую психологию. Не говоря уже о том, что иностранные слова, взятые сами по себе, вне ощущения языка, как неотъемлемой части единой национальной культуры, будут складываться в нелепый подстрочник, лишенный какого бы то ни было смысла. Да, это была трудность, но всё же преодолимая.
Елена Максимовна убрала со стола оставшуюся посуду и снова подсела ко мне. Рассказ продолжался.
-Гораздо более сложным оказался следующий этап, когда речь пошла не о словах или представлениях, а о состояниях, так или иначе связанных с эмоциями, чувствами и настроениями. При этом, знания поступают к нам в последовательной форме, так сказать, поочередно, а состояния чаще всего представляют собой клубок из нескольких компонентов, нечто вроде пакета разных чувств. И мы вынуждены воспринимать их одновременно. Здесь мы сталкиваемся с многомерным восприятием, и, хочешь – не хочешь, нам приходится с этой задачей справляться. Никуда от этого не уйти!
А теперь представьте, что вам приходится жить одновременно в разных мирах, учитывать разные законы, которые там существуют, и даже действовать совсем по другой логике! Правда, логика существует во всех мирах, но в каждом она своя. Иногда такая нагрузка оказывается непосильной для нашего мозга, поэтому у всех народов существовал запрет на распространение знаний, а тем более, практическое применение многомерного восприятия состояний. И всё же будущее именно за таким восприятием! Только мы к этому, к сожалению, не готовы.
Елена Максимовна вздохнула и подошла к цветам, которые в самых разнообразных причудливых кашпо стояли в обилии почти вдоль всей террасы. Обнаружив, что земля в горшках уже высохла, она взялась за маленькую лейку и стала поливать их. Я терпеливо ждала. Устранив непорядок с цветами, она вернулась ко мне и продолжила:
- Неожиданно объявилась моя старая знакомая - художница Надежда Ивановна. Она давно у меня не была. Оказывается, ей предложили путевку на Волгу, и она отправилась туда писать картины.
– Весна – не такая яркая, как осень, но в ней есть свое очарование, – объяснила она свое решение. – Весна очерчивает грань между небытием и нарождающейся жизнью. Я просто физически ощущаю этот напор жизненных сил, словно сама участвую в их возрождении.
Я порадовалась ее свежему виду и блестящим глазам. От нее как будто пахнуло влажным волжским ветром, запахом тины и чем-то неуловимо раздольным...
Мы с ней всегда, едва успев поздороваться, тут же включались в какую-нибудь интересную тему. Не знаю, кто из нас первым начал разговор об эгоизме и самоотверженности. Сколько раз приходилось слышать: «Не бери этого на себя!». С одной стороны, вроде, верно. Подчас люди надумывают себе что-то такое, что к ним явно не относится. С другой стороны, это как бы призыв к аутизму, ты, мол, сам по себе, и все вокруг тебя – чужие.
Помню, как на одной из «заоблачных встреч» мы пытались вместить в себя как можно больше самых различных состояний. Каждый придумал себе собственную «легенду», чтобы облегчить выполнение этой задачи...
– Вы еще не забыли мои прошлые приключения? Встречи с Пифагором и наши занятия «у костра» в Долине старцев? – спросила вдруг Елена Максимовна. – Так вот представьте, в своей легенде я вообразила себя нашей родной планетой.
Я представила себе, что я – Земля, которая чувствует всё, что на ней происходит. Сначала это шло от чистой фантазии, потом внезапно меня захлестнула волна всевозможных, самых противоречивых чувств и ощущений: я слышала первый крик младенца, стоны умирающих, шипение злобы, ощущала укусы зависти, боль ран и стоны сердца, обиды оскорбленных и униженных, смирение отчаяния и затопляющее всё существо радость добровольной жертвы...
Выдержать всю эту гамму ощущений было невозможно. Они раздирали душу на части, рвали ее, терзали... Не знаю, как мне удалось выстоять! Тогда же я поняла, что все наши жалобы – ничто по сравнению с грузом тех, кто взял на себя ответственность за всё человечество. Они не прятались и не советовали другим: «Не бери этого на себя!»
Нашу беседу прервал телефонный звонок. Извинившись передо мной, Елена Максимовна какое-то время обсуждала, судя по всему, со своим мужем, маршрут ближайшей летней поездки. Я уже боялась, что она так и не вернется к теме нашего разговора. Но она записала что-то на листке бумаги и повернулась ко мне.
– Так о чем мы говорили, – спросила она.
– О Вашей встрече с художницей, об эгоизме и самоотверженности.
– Да, тогда мы договорились до того, что разъединение и размежевание, царящие вокруг, дошли до опасного предела, – хозяйка дома на удивление быстро подхватила выпавшую было из ее рук нить разговора. – Если ты хотя бы попытаешься стать хорошей, если у тебя исчезнет агрессия, зависть, хитрость и алчность, ты станешь в социуме «чужой», и твоей судьбе не позавидуешь. Ведь если человек кажется окружающим «странным», «инаким», то это вызывает в коллективе сначала раздражение, затем подозрение, а кончается всё открытой агрессией.
– Забавно! Выходит отсутствие агрессии порождает агрессию? – удивилась тогда Надежда Ивановна.
– К сожалению, это так и есть. В этом и состоит одна из странностей нашего мира, и в этом смысле он совершенно неадекватен всем заповедям, которые когда-либо существовали на Земле.
– Вы не заметили, что раньше непорядочный человек надевал на себя личину добродетели, чтобы преуспеть в обществе. А сейчас? Не так уж мало людей, которые, чтобы выжить и казаться «своими», надевают на себя личину зла. Это своеобразная мимикрия, только как бы вывернутая наизнанку, способ защиты от общества, которое запуталось в поисках направления своего движения.
Тут совсем некстати Елену Максимовну окликнула через забор ее соседка по даче. Извинившись передо мной, она направилась к ней, захватив по дороге со стола какую-то книгу. Через несколько минут она вернулась.
- Сегодня нам никак не дают поговорить, - сказала она извиняющимся тоном. – На чем мы остановились?
- На Вашем разговоре с художницей. Вы с ней говорили об агрессии. А знаете, что меня заинтересовало? Если кто-то, допустим, проявляет ко мне агрессию, что же, это еще не означает, что человек действительно плохо ко мне относится?
– Вполне возможно. Это, так сказать, «упреждающая агрессия».
– Как же их различить? А то я «упреждающе» могу и ответить!
– Знаете, мне кажется, что это все-таки можно выявить. Маска – всегда несколько утрированная форма отражения реальности. У меня, например, в этих случаях остается ощущение, что человек «перестарался» в проявлении своих чувств.
Елена Максимовна пододвинула ко мне тарелочку с печеньем.
– Ну, не знаю, - засомневалась я. - Это если принять Вашу теорию, но может быть и другой вариант. Человек, который еще не потерял понятия чести и совести, постесняется слишком утрировать даже ради собственного благополучия. И тогда он наденет на себя не личину-гротеск, а маску, где отрицательные черты будут лишь слегка намечены, просто, чтобы его не считали в своей среде «чужаком». Так что тут есть два варианта. Какой Вы выбираете?
– Вообще-то я предпочитаю третий: чтобы люди не теряли надежду на существование настоящей дружбы, взаимопонимания и сочувствия. Но не будем о грустном! От наших разглагольствований явно ничего не изменится в этом мире. Давайте лучше попьем кофейку. Не возражаете?
– Вы правы.
Через несколько минут на террасе появился поднос с кофе, чашками и коробкой конфет.
- Это чтобы подсластить пилюлю, - засмеялась Елена Максимовна, наливая мне чашку ароматного кофе с каким-то тонким пряным привкусом. Пару минут мы с наслаждением пили этот чудесный напиток.
Потом я не выдержала и спросила ее:
- А Вы еще встречались с Гором и другими наставниками?
Елена Максимовна искоса взглянула на меня и улыбнулась.
- Да, я еще несколько раз побывала на «заоблачных встречах». Это, действительно, оказалось очень удобной формой занятий, ибо время там течет совершенно по-особому. Пока мое тело спало здесь, там эту ночь можно было растянуть на неделю, а то и больше.
Мне все-таки хотелось узнать, чем завершился разговор Елены Максимовны с ее подругой-художницей. Я спросила ее об этом.
- Знаете ли, - тут же откликнулась моя знакомая, - меня всегда интересовали вопросы соотношения прекрасного и нравственного, красоты и радости. Еще в древности люди заметили, что красота доставляет радость. Но ведь представления о красоте менялись от века к веку, от места к месту. Ни одна философия не обходилась без определения своего отношения к прекрасному.
Но прекрасное – это то, что выводит нас к свету. Вам не кажется? Красота очищает душу. Она несет в себе небывалый заряд благотворной энергии. Она же предполагает состояние совершенной гармонии внутреннего мира человека. Нет этой гармонии, и картина художника не принесет радости ее зрителю. Вот на эту тему мы и проговорили с Надеждой Ивановной почти весь вечер.
Елена Максимовна замолчала. Казалось, ее мысли витали где-то далеко отсюда. Какое-то время мы обе сидели, погруженные в свои воспоминания. Наконец она повернулась ко мне.
- А не сходить ли нам в лес? Может, какие-нибудь грибы попадутся. Обожаю жареные грибочки с картошкой и укропом, - Елена Максимовна даже губы облизнула.
- Давайте попробуем. Думаю, на обед что-нибудь да насобираем.
И мы отправились в лес, который начинался прямо за ее участком. Это не был, как это обычно бывает, грибной поход, поэтому мы даже не взяли с собой никакой корзины. Захватили только небольшой пакет, так, на всякий случай.
Минут через двадцать нам действительно начали попадаться первые грибы. В основном это были сыроежки, но вскоре мы нашли несколько подберезовиков и даже один симпатичный белый гриб с удивительно нежной бархатистой шляпкой, скромно стоящий почти на самой тропинке. И как его до нас никто не заметил!
Довольные своей вылазкой, мы вернулись домой и приступили к приготовлению обеда с плодами нашей грибной «охоты». И ведь надо же, оказалось очень вкусно!
Когда мы заняли свои места в шезлонгах, стоящих в тени дома, я, наконец, решилась:
- Расскажите еще что-нибудь.
- Ну, я Вам и так уже почти всю свою биографию рассказала, - засмеялась Елена Максимовна. И вдруг повернулась ко мне.
- А знаете что, - сказала она, - я вижу, Вы всерьез заинтересовались моими рассказами. Давайте-ка, лучше я дам Вам некоторые из моих дневниковых записей. Вы прочтете их сами, дома, в спокойной обстановке.
Я с радостью приняла ее предложение. Ведь действительно многое ускользало от моего внимания, когда я слушала ее рассказ. А так, можно в любой момент вернуться к интересующему фрагменту, отложить записи в сторону и подумать.
Через день, уже у себя на даче, я уселась поудобнее в кресло, нашла в переданный мне кипе исписанных листков интересующую меня тему и погрузилась в чтение…
- Еще древние заметили, - писала Елена Максимовна, - что через красоту, а это таинство, доброта, мудрость, человек может восходить к гармонии небесных сфер. Как-то я решила задать вопрос на эту тему своим наставникам, тем, которые так бережно вели меня на протяжении стольких лет по ухабам моей земной жизни.
По прежнему опыту я знала: для того, чтобы получить ответ, надо очень четко сформулировать вопрос, снабдив его изрядной долей энергии, а затем... отпустить, сделать вид, что тебя это нисколечко не интересует. Как говорится, передала и забыла.
С другой стороны, как известно, без моих собственных усилий наставники могут положить ответ в долгий ящик, ожидая, когда я сама нащупаю нужный путь. Поэтому я решила поискать, что на эту тему имеется в записях, привезенных из Долины старцев.
Днем, когда никто не мог мне помешать, я разложила тетрадки по всей террасе, вооружившись красным фломастером, чтобы отмечать нужные места.
Мне вспомнилось, как наставник Гор не раз повторял нам, когда мы засыпали его вопросами:
– Лучше недодать информацию, чем передать, – говорил он. – Вреда будет меньше. У нас девиз, как у медиков – «Не навреди!»
Перечитывая записи, я настолько прониклась атмосферой той встречи, что стало казаться, будто я действительно перенеслась в прошлое.
– На этих занятиях никогда не бывает повторов. Они всегда развиваются по неожиданному руслу и чаще всего дают много пищи для размышлений, а это полезно для всех. Иногда лишь одно слово может вызвать целую лавину размышлений, породить новые идеи, вызвать неожиданные состояния, – сказал мне как-то один из присутствующих, и я не могла с ним не согласиться.
В ближайшую нашу встречу мы с Надеждой Ивановной, естественно, вернулись к проблеме прекрасного. Я уже прочла немало книг по этой теме, и мне захотелось обсудить с ней некоторые вопросы. Ведь художники как-то по-особому тонко чувствуют малейшие нюансы красоты.
Она приехала ко мне на дачу, и мы расположились в тени небольшой беседки, увитой диким виноградом. Красота природы как нельзя лучше способствовала раскрытию этой темы.
– Никогда нельзя забывать, что красоте присуща недосказанность, – сказала Надежда Ивановна, принимая от меня стакан холодного кваса, специально приготовленного к ее приезду по народным рецептам. – Это всегда выход за пределы земного восприятия, – продолжила она. – Это прорыв в незнаемое, это всегда творчество. Говорю так не только о самом художнике, но и о том, кто смотрит его картину. Включается воображение, и зритель незаметно для самого себя выходит на сотворчество.
– А я открыла еще один пласт красоты. Угадайте, какой? – я решила ее удивить.
– Подозреваю, что их бесчисленное множество. Что именно Вы имеете в виду? – откликнулась Надежда Ивановна.
– Радость. Радость - это тоже красота. В радости открываются многие ранее закрытые двери. Становятся доступны сферы, которые пробуждают в нас доселе неизвестные возможности творчества.
– Ну, что ж, это любопытный подход. Человек в уравновешенном радостном состоянии, подпадает под влиянием положительных энергий, которые привлекают к нему из пространства благоприятные ситуации. Его эмоции чисты и прекрасны. Только всегда ли люди помнят о том, что радость обязательно должна быть чистой? Она должна быть красивой!
– А ведь правда, бывает и злая радость. Разве Вам не встречались люди, которые радуются чужой неудаче? Не отсюда ли пошло поверье, что о радости нельзя говорить, что таким образом можно «сглазить» свое и чужое счастье? Не это ли работа «грязной радости»?
– А ведь такая «грязная радость», когда человек радуется, что его ближнему плохо, нередко ведет к жестокости, а она, в свою очередь, тянет за собой подозрительность и несправедливость. Вот и получается «нравственный вакуум». Тут же начинает хромать совесть, и человека засасывает тина хаоса непонимания. При этом сам себя такой человек, естественно, считает образцом справедливости, - с грустью отметила художница.
– Да, к сожалению, так иногда случается. Только люди этим искушают свою собственную судьбу, ведь такая, с позволения сказать, «радость» вернется к ним бумерангом неожиданных болезней, семейных неурядиц и прочих нежелательных последствий. По-моему, радость – это великое таинство духа и должна соотноситься со светлыми чувствами. Кто-нибудь слышал о таком предмете, как «Эстетика радости»?
– Я, например, никогда не слышала. А разве она существует?- удивилась Надежда Ивановна.
– Не знаю. Я просто так сказала. Помните, древние говорили: «Мир создан радостью, и мир придет к ней»? Почему же наш известный поэт сказал однажды, что «планета наша для радости мало оборудована»? В древности разве было больше оптимистов? Или правы наши современники? Ведь, действительно, до сих пор еще не написана «Энциклопедия радости». Наверное, это о многом говорит!
– Да, очень печально, если человек разучился радоваться светло и чисто, как это умеет делать ребенок. Мы всю жизнь думали, что мы «Homo Sapiens» – «Человек разумный», зато теперь нам мягко так напоминают, что человеком не рождаются, надо еще очень постараться, чтобы им стать.
– А представляете, когда-нибудь наступит время, и на Земле появится новый тип людей – «Человек радостный», а в школах дети будут изучать неизвестную доселе дисциплину – «Искусство радости». Вот тогда радость и красота сольются воедино!
* * *
Порой мне так не хватало самой атмосферы наших обсуждений у костра в Долине старцев. И это не случайно. Ведь мы получали там не только новые знания и навыки, но и прорабатывали с нашими наставниками наиболее сложные для понимания жизненные ситуации. Это походило на разбор шахматной партии с опытным тренером. Конечно, хотелось, чтобы таких разборов было побольше. Но Гор вовремя охладил наш пыл.
– Тренер не подсказчик. Он дает игроку возможность самому тысячу раз продумать свою партию и выстроить ее по своему усмотрению, однако, как говорят, один ум хорошо, а два лучше. В этом смысле, тренер – это возможность взглянуть на ситуацию с другого ракурса. К тому же, опыт у тренера куда больше, чем у игрока. В душе он – стратег.
– А вы разве не замечали, что подчас даже простой разговор с другим человеком вдруг открывает совершенно неожиданную картину, дает возможность по-новому взглянуть на ситуацию или явление, – вступил в беседу наставник Аро. – Иногда бывает достаточно всего одного слова, чтобы проблема получила иное освещение...
Тогда же вспомнилось, сколько переживаний было, когда решение какого-то вопроса долго не давалось мне. Не исключено, что я просто не слышала идущие мне подсказки. В таких случаях в моей жизни создавалась определенная ситуация, которая помогала найти нужное решение. Можно было только сожалеть: сколько раз мы не замечаем вот такие «ситуационные подсказки», считаем их случайным стечением обстоятельств и... проходим мимо протянутой руки помощи.
Помню, как однажды бурное обсуждение развернулось вокруг темы о месте и роли женщин в духовной эволюции. Даже мужчины, которых было большинство, не могли не отметить, что женщины, обладающие более тонкой структурой и большими способностями восприятия, многие столетия, да и сейчас еще, остаются на задворках духовного развития. За ними просто не признается право на такое развитие, и лишь немногим удается подняться над общим уровнем.
Мы долго и горячо обсуждали эту тему. Гор иногда вставлял реплики, а по существу направлял течение разговора, выводя его на некоторые определяющие моменты. Присутствующим же казалось, что это им самим в пылу спора неожиданно приходило в голову то или иное положение. А может быть, это и действительно было так, потому что тема, которая ставилась на обсуждение, заранее тщательно прорабатывалась присутствующими, которые рассматривали ее положения сквозь призму различных теорий и методов исследования.
– Отрицание роли женщины в духовной эволюции, – включился в разговор Гор, выслушав все наши высказывания, – это, скорее всего, фактор исторического плана. В Новую Эпоху, судя по некоторым данным, привычная расстановка сил будет меняться.
Женщины на протяжении долгого времени были изъяты из духовной эволюции. Прорваться вперед удавалось только единицам. Хотя по космическому праву такая возможность им была дана, может быть, даже большая, чем мужчинам. Но они не смогли воспользоваться этим правом, вернее, им этого не позволили те же мужчины.
Не надо забывать, что эволюция предполагает наличие и сотрудничество двух образов (не образа мужчины и подобия – женщины), а двух самостоятельных, развитых, но отдельных индивидуальностей, равных, а не подобных друг другу, свободных в своих проявлениях, где каждый велик на своем месте, и оба едины в своих устремлениях.
К сожалению, к этому витку эволюции оказались не готовыми в современном мире ни мужчины, ни женщины, которые в борьбе за свои права, но так и не поняв, по сути, какие именно, пошли по линии своего уподобления мужчинам. А это тупиковый путь! Жаль, если и на сей раз путаница в понятиях принесет свои горькие плоды.
* * *
Татьяна появилась у меня неожиданно, даже не предупредив о своем приходе. Вид у нее был растерянный и грустный. Она молча прошла на кухню, где мы обычно разговаривали за чашкой кофе, и плюхнулась на стул.
– Извини, что без предупреждения. Просто шла мимо и решила зайти. Повезет, не повезет. Не помешаю?
– Да нет, я сегодня не собиралась выходить. Ты же знаешь, мой дом для тебя всегда открыт. Налить кофе?
Я достала чашки, сварила кофе и села напротив нее. Татьяна отхлебнула кофе и поставила чашку на стол. Молчание затягивалось. Я решила ей помочь.
– Ну, а у тебя что нового? Ведь я вижу, что тебя что-то волнует.
И тогда она начала рассказывать... Речь шла об очередном увлечении моей подруги. И об очередной неудаче. Снова в начале всё шло, как будто, хорошо, но с какого-то момента в ее душе стали накапливаться обиды на не так сказанное слово, на невпопад проявленную радость, когда ей было грустно и т.д.
Через какое-то время стало ясно: ее отношения разрушали не недостатки характера или воспитания ее возлюбленных, а крайняя обидчивость самой Татьяны. Я и раньше замечала, что она порой обижается, как говорится, на пустом месте. С годами эта черта еще больше обострилась.
Там, где непонимание можно было бы решить просто улыбкой или какой-нибудь шуткой, Татьяна начинала цепляться, придираться к словам, переиначивать их, словно нарочно расцарапывая и еще более усугубляя в душе жгучее чувство обиды.
А ведь обиженный человек не молчит. Он отвечает, да так, чтобы обидчику стало больней. Слово за слово... и скандал уже готов. При этом неважно, что «обидчик» и не думал ничего плохого, может быть, даже хотел сказать что-то приятное. Ну, неудачно получилось. Кто не помнит за собой такого случая, когда хочешь сказать одно, а губы произносят нечто совсем несуразное. Сама себя слушаешь и удивляешься, ну, куда тебя понесло?
Умный человек, услышав такое, просто улыбнется или сделает вид, что ничего не заметил, а обидчивый... Вы сами знаете, что из этого получается. А теперь представьте, что такие «нестыковки» происходят постоянно, день за днем. Вы сами долго будете это терпеть?
А это зависит от того, понимаете ли вы, что происходит или нет. Ведь я как-то ухитрилась терпеть Татьянины выходки, к тому же много лет! Может быть, я как-то интуитивно понимала, что происходит, и мне удавалось так же интуитивно гасить ее вспышки обидчивости? Раньше я об этом просто не задумывалась. Теперь же стала ясна причина всех ее неудачных романов, а ведь это несостоявшаяся личная жизнь человека.
Я постаралась, как могла, утешить Татьяну, но про себя решила разобраться поглубже с этим чувством, а что оно отнюдь не простое, я уже начинала догадываться.
Я просмотрела свои записи, поработала с разными методиками, полученными на «Заоблачных встречах», и мне стало страшно за судьбу Татьяны.
Обида – это болото, тюрьма. Человек становится рабом своего чувства. Если он вовремя не сумеет остановиться, его с головой накроет хаос негативных эмоций. Обида – это всего лишь спусковой крючок. Гармония восприятия мира нарушается. Вначале мелкая рябь перерастает в лавину искажений, которые вносятся даже в биохимические процессы организма. Стоит ли удивляться появлению различных болезней, подчас очень тяжелых.
Вспомнилась одна знакомая, прекрасная милая женщина. Мне никак не удавалось понять, в какой момент и с чего у них с мужем начинался скандал. Ехали мы как-то тихо-мирно к ним на дачу. Спокойный разговор. У всех прекрасное настроение в предвкушении уик-энда на лоне природы.
И вдруг через несколько минут – оба раздражены, колкости сыплются, как из рога изобилия. Воздух в салоне автомобиля буквально вибрирует от негативных эмоций. Настроение безнадежно испорчено, хотя все стараются делать вид, что ничего не произошло.
И так повторялось почти каждый раз. Я, уже специально, старалась уловить момент, слово, с которого начинается раздор. Напрасно! И всё же моя знакомая ухитрялась найти какой-то предлог, чтобы обидеться, сказать что-нибудь колкое мужу и начать выяснять с ним отношения. Для них это была, может быть, привычная обстановка, но я чувствовала себя препротивно, так и хотелось провалиться сквозь землю.
К сожалению, многие не понимают, что выяснять отношения – совершенно бесполезное дело. Это не только ничего не проясняет, но запутывает отношения еще больше. Среди моих знакомых время от времени попадались люди, которые легко обижались и тут же старались «объяснить» другой стороне, как их обидели, как это несправедливо, и это в то время, как они...
Ни к чему хорошему такая позиция никого не привела. Печально то, что практически ничего невозможно изменить. Даже если люди соглашались с моими доводами, на деле они продолжали вести себя всё так же. Даже понимая нелепость своего поведения, они были не в состоянии изменить эту черту характера, или, может быть, привычку?
Конечно, всё не так просто. И мне приходилось в жизни обижаться и страдать от этого, особенно, когда казалось, что меня предали, или на самом деле предавали. Много воды утекло прежде, чем я научилась абстрагироваться от возможных обид, много разных уловок перепробовала прежде, чем почувствовала себя хоть как-то защищенной от чужого влияния. Ах, тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить!
Ну, а с Татьяной что делать? С глубокой печалью пришлось признать, что тут вряд ли удастся что-либо изменить. Не будет она меня слушать! Как мучительно сознавать, что ты, наконец, поняла что-то, но совершенно бессильна воздействовать даже на свою ближайшую подругу! Ты всего лишь вынужденный наблюдатель! А жизнь идет сама по себе!
* * *
В тот момент я и не подозревала, что мне предстоит еще одно невероятное приключение. Казалось, после стольких неожиданных поворотов в жизни, удивляться уже нечему. Однако такого со мной еще не случалось. Последнее время наставники всё чаще стали использовать время сна для моего перемещения в другие измерения. Очевидно, так было гораздо удобнее и позволяло «играть» временем. Ночь здесь можно было растянуть на большой срок «там». К тому же, мое исчезновение во сне никто не мог заметить, раз тело продолжало спокойно лежать в кровати.
На этот раз наставник Аро явно спешил.
– Случилась жуткая катастрофа на железной дороге. Много погибших и раненых. Последними займется медицина. Нам придется работать в пограничном слое, между физическим и тонким мирами. Эфирные тела несчастных тоже пострадали. Их надо подлечить. А самое главное, успокоить людей, перешедших столь неожиданно в другой мир, объяснить, где они находятся и, по возможности, хотя бы вкратце рассказать о жизни в новых для них обстоятельствах.
Ведь жизнь без тела проходит по совершенно другим законам. Погибшие их не знают. Это приводит несчастных в еще большее смятение и растерянность. Их состояние близко к панике. К тому же, в пограничном слое они еще сохраняют земные ощущения, а значит, и ощущение боли. Поспешим!
В мгновение ока мы перенеслись на место катастрофы. То, что я увидела, было настолько ужасно, что мне самой, я думаю, психологическая помощь не помешала бы.
Искореженные, расплющенные вагоны, стоящие в разных направлениях, наехавшие один на другой или перевернувшиеся и упавшие под откос. Многие были объяты пламенем. Стекла от выбитых окон валялись повсюду вперемежку с чемоданами и другими вещами, которые пассажиры выбрасывали из вагонов, спасая свое имущество, так и не поняв, что в первую очередь им надо… спасать себя.
Страшно было смотреть на раненых и умирающих. Крики, стоны, кровь... Я была потрясена и сама находилась в полуобморочном состоянии. Аро встряхнул меня.
– Не обращай внимания на то, что происходит внизу, – сказал он. – Наша работа ждет нас здесь. Запомни, ты всё умеешь, всё можешь. Твоя интуиция полностью раскрыта. Она подскажет тебе, что делать.
И тут я впервые оглянулась и увидела, что передо мной существовало нечто, похожее на два плана. Тот, что внизу, который собственно и ужаснул меня, был отделен как бы невидимой преградой, словно воздух вдруг сгустился и стал менее прозрачным. Я же находилась среди другого ужаса: обезумевшие от боли и паники люди бессмысленно метались, не понимая, что с ними произошло, где они находятся, где их близкие, с которыми они только что ехали в поезде.
Вид пострадавших был так же ужасен, как и тех, кто находился внизу. Им казалось, что в них ничего не изменилось. Но я заметила: их тела были разреженными. Когда они сталкивались, то свободно проходили друг сквозь друга. Это приводило их в еще больший ужас.
Волна жалости захлестнула меня. Я посмотрела на Аро.
– Да, ужасная катастрофа! Очень много погибших. Они еще не понимают, что умерли и продолжают вести себя так, словно находятся на земном плане. Их надо успокоить, залечить раны эфирного тела и передать дальше в руки распорядителей, которые займутся их дальнейшей судьбой. Смотри, это люди в белом. Вы же, одетые в голубые халаты, являетесь добровольными помощниками. Многие из вас участвуют уже не в первой спасательной операции. Ориентируйся на них, спрашивай, если чего не знаешь. Только запомни: ты всё знаешь и умеешь. Остальное подскажет тебе твое сердце.
И он исчез.
Мое внимание привлекла женщина в растерзанных одеждах, сквозь которые проглядывало ее израненное, окровавленное тело. Одной рукой она прижимала к себе безжизненное тельце маленькой девочки, другая беспомощно свисала вдоль тела. В глазах женщины застыл ужас. Она, не переставая, кричала, как может кричать смертельно раненное животное. Мне стоило большого труда привлечь ее внимание. Не знаю, слышала ли она меня, но я говорила, успокаивала ее, утешала, а в то же время мои руки как бы ощупывали воздух вокруг нее. Я ясно видела все повреждения, которые она получила во время катастрофы.
Откуда я знала, что надо делать? Но я делала, соединяла поврежденные ткани, восстанавливала потоки энергии... Под моими руками ее раны начали затягиваться, таять на глазах. Видно, боль тоже прошла, потому что она перестала кричать. Только в глазах застыло безумие. Тогда я взялась за девочку. Ее раны были не столь значительны. И вот, наконец, мать и дочь оказались готовыми к их передаче в руки других помощников.
Они всё еще ничего не понимали, но я решила поскорее перевести их в более спокойное место, где специалисты-психологи займутся их предварительной адаптацией к новым условиям существования. Честно говоря, я не решилась браться за эту тонкую работу, о которой не имела ни малейшего представления. Страх, что не справлюсь, парализовал мои силы. И лишь много времени спустя пришло осознание, что все эти знания и навыки уже были во мне, что это далеко не первый случай моего участия в таких спасательных операциях...
Потом я вернулась на прежнее место и оглянулась в поисках нового потерпевшего. Сколько времени мы так работали, не знаю. Думаю, что долго. Неожиданно возникший около меня Аро буквально оттащил меня в сторону.
– Остановись, хватит. На тебе лица нет. Надо возвращаться.
Оказавшись у себя дома, я рухнула и провалилась в спасительный сон, как в омут. Утром с трудом смогла подняться: всё тело болело, словно меня долго били палками. Только на душе было легко и спокойно. Так всегда бывает, когда человек поступает по велению своей совести.
* * *
Я уже давно заметила, что продвигаюсь по жизни не одна. Нет, речь не о моей семье или друзьях. С ними всё ясно. Они всегда со мной, мои дорогие и любимые. Сейчас я говорю о другом. Даже не знаю, как объяснить. Вокруг меня время от времени появляются знаки. Сначала я не обращала на них внимания. Потом заметила, что они появляются при определенных ситуациях, словно кто-то специально старается привлечь мое внимание к тому или иному моменту, пытается заставить меня задуматься, поразмышлять на какую-то тему.
Иногда казалось, что знак как бы предупреждал об опасности. В другой раз он давал настрой на весь день. Самое трудное – среди бесчисленных мелочей будней увидеть знак и понять, что он предназначен именно тебе. Ведь это может быть самая простая вещь: слово на экране телевизора, фраза в газете, слово, услышанное в метро от совершенно незнакомого человека, да что угодно...
Но на этом трудность не кончается. Даже если удается уловить появление знака, это еще не значит, что удастся расшифровать его значение. Тут есть свои нюансы.
Намучившись со всеми попытками разгадать ускользающий смысл идущих мне «посланий», я решила прямо спросить об этом у Гора. Не скажу, что я сразу получила от него ответ, но на одной из «заоблачных встреч», когда мы собрались вокруг костра для обсуждение очередной темы, он коснулся этого вопроса.
– Знак, предназначенный нам, всегда несет полезную для нас информацию и приходит в нужное время. Если мы готовы принять ее, знак раскроет перед нами свою суть. Знак работает, поясняя нам смысл какого-то события в нашей жизни. Увидеть, а тем более понять его человек может только тогда, когда коромысла весов (наши эмоции) будут находиться в равновесии. Знак похож на яйцо: надо разбить скорлупу внешней видимости, чтобы проникнуть в потаенную суть.
– В то время, как знак несет нам прямую, хотя и закодированную информацию, символ является более сложной структурой. Это как бы обобщенный, образный смысл вещи. В Новую эпоху, когда мы начинаем понимать многомерность мироздания, знаки и символы, которые окружают нас в жизни, становятся более проявленными. Знаки действуют на человека через его сознание, а символы влияют на наш бессознательный мир. Символ – это как бы второй пласт раскрытия сути предмета.
Помню, как Аро незаметно включился в разговор и продолжил тему:
– Одним из планов, на которых мы учимся постигать значение символов, являются наши сны, пожалуй, наиболее загадочное состояние человеческой психики. Уже в древности люди поняли, что происходящее во сне нельзя воспринимать буквально, что оно имеет какое-то другое значение. В любом случае, сон говорит нам о нас самих, о каких-то наших качествах, на которые следует обратить внимание.
Но Гор, похоже, не собирался выпускать повествование их своих рук:
– Может быть, подойти к вопросу о сне нам поможет сказка, обыкновенная народная сказка. Через нее как-то легче попасть в невидимый мир бессознательного. Известно, что сказка веками сохраняет закодированную в ней информацию, не меняя в ней ни одного слова или имени. А ведь всё это – определенные знаки и символы. Наше сознание должно как бы «проявить» эти невидимые миры.
Повторяющиеся сны говорят о том, что наше бессознательное пытается привлечь к чему-то наше внимание, хочет вывести имеющуюся у него информацию на уровень сознания. Многие жизненные ситуации проигрываются именно во время сна.
- Ну, желаю вам всем удачи! – так закончил тогда Гор свое выступление перед нами.
* * *
Человек – странное существо. Почему-то он считает, что только будущее сулит ему всё самое новое, неизведанное и интересное. Спору нет, это может быть действительно так, но всё же... Разве прошлое не может оказаться еще более захватывающим и неожиданным? Что мы знаем о нашем прошлом? Мы знаем нашу жизнь, жизнь наших родителей. Меньше сведений у нас о жизни наших дедушек и бабушек. Еще меньше, а подчас и вообще ничего, о жизни более далеких предков.
Но всё это – вопросы родовой памяти. Дальше вглубь – пустота! Но может быть, наша личная память всего лишь заблокирована. Нам не дано знать о наших прошлых воплощениях.
Впрочем, почему не дано? Мне же уже приоткрылось кое-что из моей прошлой жизни. Я чувствую, просто уверена, что мой неизменный наставник Гор припас для меня еще много неожиданностей. Иногда мне кажется, что мы с ним знакомы уже целую вечность. Словно какая-то пружина внутри меня начинает ослабевать, и вдруг, в какой-то момент, дверца памяти откроется, и я увижу... что-то невообразимо интересное. Я чувствую, как воспоминания всё настойчивее пробиваются сквозь пелену забвения.
Сколько раз я ловила на себе взгляд Гора, как будто он тоже чувствовал приближение очень важного для меня момента. Что скрывалось там, в глубинах моей памяти, не родовой памяти моей семьи, а моей личной, памяти моей индивидуальности?
И сколько шагов вглубь времен мне дозволено будет сделать? Я понимала, что это зависит только от меня. Я сделаю столько шагов, сколько буду в состоянии сделать, и ни шагом больше. А все-таки так хочется знать! Вот уж поистине, жажда знания беспредельна! И когда-нибудь я открою эту дверь!
* * *
Как странно устроена жизнь: сначала человек «обрастает» другими людьми (мужем, детьми, друзьями и подругами и т.д.), а потом с годами они словно начинают «отпочковываться», заводят собственные семьи, какие-то другие интересы отводят их в сторону. Даже если связи (родственные, дружеские) остаются, всё же контакты становятся реже и не такими тесными.
Так произошло и со мной. У дочери своя семья, ребенок, работа. Дарья по-прежнему жила в доме своего мужа. Свекровь души не чаяла во внуке, и даже разные взгляды на воспитание ребенка не помешали им сохранить теплые родственные отношения.
Даже моя подруга Татьяна после замужества целиком погрузилась в семейную жизнь и, хотя частенько забегала ко мне, но всё же не так часто, как раньше. Когда-то мне не хватало времени на себя. Зато теперь его оказалось слишком много. К этому тоже надо было привыкнуть. Впрочем, я довольно быстро ухитрилась перейти на новый режим.
Помогло мне в этом новое занятие. Я решила пересмотреть и как-то упорядочить свои записи, сделанные во время наших «заоблачных встреч». Там, действительно, рассматривались очень интересные жизненные ситуации, которые мы все обсуждали, сидя по вечерам вокруг костра. Эти обсуждения были крайне полезны для всех участников, так как позволяли взглянуть на проблему с разных точек зрения, да еще умело ведомые нашими наставниками.
Я давно заметила, что даже простой разговор по телефону внезапно может приоткрыть новую грань какого-то вопроса. В общем, это и естественно, поскольку каждый человек неизбежно смотрит на то или иное явление со своей точки зрения, отличной от твоей. И тут надо не спорить, отстаивая свое мнение, а очень чутко прислушиваться к мнению другого человека, ибо он, сам того не зная, может подарить вам неоценимую идею, которой как раз и не хватало в вашем рассуждении. Можете представить, сколько разных подходов, мнений и выводов мы получали только за один вечер. Скажу честно, такое количество информации требовало потом специального обдумывания, потому что в процессе этого размышления рождалось очень много новых идей.
Это я сейчас говорю «размышление», вообще-то это была скорее кропотливая работа, где каждая идея проверялась через множество различных методик, которые нам так щедро давались на этих встречах.
Пока Николай был на работе, я вытаскивала запрятанные записи и приступала к их обработке. Во-первых, надо было рассортировать их по темам, и только потом пытаться осмыслить и четко выразить их содержание. А для этого пришлось по существу перечитать весь огромный материал. Впрочем, с этой работой я справилась довольно легко. К тому же, этим летом я оказалась на даче практически одна. Мужа отправили в командировку в Италию. Дарья предпочла жить с сыном на даче свекрови, под ее неусыпным присмотром и опекой. Но самой лучшей нянькой оказался дедушка Анатолий Сергеевич, отец Леши. Дедушка и внук с первых же дней нашли общий язык. Правда, внешне создавалось впечатление, что они общаются на языке мимики. Это было просто уморительное зрелище наблюдать, как старый и малый строили друг другу забавные рожицы. Причем оба получали от этого колоссальное удовольствие.
Я до сих пор не могу понять, как грудной ребенок ухитрялся так точно считывать значение той или иной гримасы деда. Иногда он хмурился, какие-то гримасы вызывали у него слезы, тогда дед тут же менял выражение лица, и ребенок начинал радостно улыбаться. Как жаль, что взрослые люди, вырастая, теряют эту тонкость восприятия нюансов!
Наблюдая за их игрой, я с сожалением призналась себе, что ничего не вижу, кроме смены гримас, которые для меня уже не имели никакого смысла. Хотя, может быть, дело не в гримасах? А они лишь отражение тех состояний, которые дед передавал любимому внуку непосредственно?
Однако долго пробыть одной мне не удалось. Почему-то всегда так получается: стоит мне наметить какое-то дело, как тут же появляются какие-нибудь неожиданные препятствия, и вся моя задумка летит в тартарары.
На этот раз это оказалась моя давнишняя знакомая, с которой мы расстались несколько лет тому назад. Марина долгое время изображала из себя мою подругу, но, как потом оказалось, втайне завидовала мне. Правда, я до сих пор не могу понять, чему мне можно завидовать. Жизнь, перечеркнутая такой трагедией, как у меня, вряд ли является предметом зависти.
Долгое время я ничего не замечала. Вначале я действительно относилась к ней с большой теплотой и доверием. А те недоразумения на работе или со знакомыми, которые время от времени происходили, относила не иначе, как к случайным совпадениям. Даже, когда Татьяна намекнула, что для совпадений это многовато, и что почему-то всегда все мои неприятности оказываются связанными с именем Марины, я и тогда не придала этому значения.
Так не хотелось думать, что близкий человек, который вслух говорил уйму правильных и красивых слов о дружбе, за спиной будет наговаривать на меня всякие небылицы. То с одним, то с другим человеком у меня внезапно портились отношения. Люди стали обижаться на меня и тоже присоединялись к недовольным.
Причем обычно в таких случаях люди не идут на прямое выяснение отношений. Они затаивают обиду и делают вид, что ничего не произошло. Но атмосфера накаляется. Благодаря этому трения долгое время остаются под спудом. А человек, виновный в раздувании сплетен, прячется в тени и продолжает играть роль закадычного друга своей жертвы.
Но всё тайное рано или поздно становится явным. Я поймала Марину, что называется, с поличным, войдя неожиданно в комнату, где она с воодушевлением рассказывала обо мне всяческие гадости. Когда она увидела меня, то страшно смутилась и стала выкручиваться. Более отвратительного зрелища я, честно говоря, никогда не видела!
Естественно, после этого всякие отношения были прекращены, но этот случай заставил меня задуматься. Зачем ей это было надо? Почему она пошла на прямое предательство? Ради чего? Я не могла этого понять.
Но потом до меня дошло, что виной всему была самая обыкновенная зависть. Мы как-то привыкли ассоциировать это слово с чисто бытовыми моментами: у кого-то больше, у кого-то меньше того или иного. А ведь это понятие довольно-таки широкое и очень разветвленное. Оно включает в себя зависть самых разных оттенков.
Как-то мы говорили с мужем на эту тему (я рассказала ему об обстановке, которую создала Марина на моей работе). Он впервые и натолкнул меня на мысль, которая показалась мне вполне разумной.
– Человек, пораженный завистью, постоянно сравнивает себя с другими людьми. Такой человек обладает в большинстве случаев завышенной самооценкой, склонен осуждать других, и ощущает всё хорошее, что у них происходит, как явную несправедливость по отношению к себе.
Николай признался, что и с ним его «друзья» нередко поступали подобным же образом. Только он, в отличие от меня, довольно быстро научился распознавать такие ситуации.
– Причем, – продолжил муж, – завидовать можно, чему угодно: чужой удаче, интересной идее, качествам лидера в другом человеке, карьерному росту, даже возможности есть более деликатесную еду. Это как костер, который пожирает потенциальные возможности самого завидующего, зато пробуждает в нем подозрительность и жестокость.
Некоторые склонны путать подстроенные нашими «доброжелателями» неприятности с «препятствиями, которыми мы растем». На этот счет существует много демагогических приемов. Как я уже убедилась, препятствия действительно могут подтолкнуть наш рост, но не жестокость, на которую бывают так щедры наши «друзья». К тому же, надо четко различать, приходят ли испытания естественным путем или бывают подстроены человеческими руками.
– А знаешь, – засмеялся Николай, – ведь завидует подчас не тот, у кого меньше. Очень часто этому чувству подвержены и те, у кого всего вдоволь. Просто им нестерпимо сознавать, что у другого тоже что-то есть, пусть хоть самая малость. Это лишает их ореола исключительности.
Я столько раз сталкивалась с этим. И дело здесь не в самом объекте зависти. Они считают, что только у них есть право «иметь», то есть отличаться чем-то от других. Мне даже кажется, что таким поведением эти люди только доказывают свою несостоятельность.
– Недаром говорилось, что богат не тот, у кого есть много, а тот, кому достаточно того, что он имеет, – завершил муж наш разговор. – Не огорчайся. Жизнь любопытная штука, а в человеке столько всего намешано и плохого, и хорошего...
Я не могла не признать его правоты, но, согласитесь, это очень больно разочаровываться в человеке, которому ты столько лет доверяла. И хотя уже прошло много времени, мне всё же стало интересно, что могло заставить Марину позвонить мне. Ведь всё уже было сказано. Зачем она снова захотела влезть в мою жизнь?
Впрочем, любопытство не заставило меня изменить уже сложившееся мнение. Как Марина ни старалась, к нам домой я ее не пригласила и закончила разговор довольно сухо. Надеюсь, судьба не создаст ситуации, когда нам снова придется встретиться. Одного урока мне вполне достаточно!
Через несколько дней Николай вдруг снова вернулся к этой теме. Мы уж поужинали и собирались расползтись по своим комнатам и заняться каждый своим хобби, как вдруг муж сказал:
– Помнишь наш разговор о зависти? Ты не поверишь, я все эти дни думал, а как же надо бороться с этим злом? Сначала мне казалось, что сделать это может только сам человек, пораженный этим недугом. Но потом мне пришло в голову, что и окружающие тоже могут кое-что сделать.
Я остановилась в дверях комнаты и вопросительно подняла на него глаза.
– И до чего же ты додумался? Я, честно говоря, уже забыла об этом разговоре.
– А я нет. Подумай, ведь зависть – это опасная зависимость, которая приносит окружающим или отдельным лицам немалые страдания. Ты же понимаешь, что завистник создает для них изощренные стрессовые ситуации. Узнать такого человека можно по безапелляционности его суждений и крайнему эгоцентризму. Впрочем, безапелляционность нередко бывает заменена «лисьим» синдромом красивых слов, особенно у женщин.
– И что же ты предлагаешь?
– Я пришел к выводу, что завистник не может существовать и действовать без родственной среды. Он падок на сплетни и ищет людей, готовых его слушать и соглашаться с любой его точкой зрения. Ему нужен коллектив, который смотрит ему в рот и ждет указания «против кого дружим?»
– Довольно неприглядная картина!
– И бороться с этим злом надо не только лично, но и привлекая к этому других. Здесь первый шаг: не слушать сплетни, не руководствоваться ими и, вообще, пресекать всякие попытки говорить о ком-нибудь плохо. Это в первую очередь можно рекомендовать руководителям.
– А какой совет ты бы дал самим завистникам?
– Ну, ты хочешь, чтобы я написал целое руководство по борьбе с завистью? Многого захотела! Но если кратко, то это самоконтроль, всяческое ограничение своего эгоизма, благодарность за то, что человек имеет, и правильный выбор приоритетов. Если люди направят свои силы в творческое русло, то вполне смогут жить в гармонии с собой и окружающим миром.
– А ты заметил, как при этом меняется вектор? Зависть тянет всё к себе, а творческий человек работает для других. Творчество приносит радость и ему, и окружающим. Зависть же разрушает всё вокруг себя, и, в первую очередь, гармонию отношений и дружбу. Недаром люди во все времена называли зависть «черной».
* * *
Я почти привела в порядок записи, привезенные из Долины Старцев. Иногда казалось, что всё происшедшее – всего лишь волшебный сон, какое-то сказочное видение. Если бы не эти записи, я бы приняла, наверное, всё случившееся за ожившую грёзу. Но они реально лежали передо мной. Я могла их потрогать, перечитать, переложить с места на место.
В какой-то момент пришлось признаться себе, что если бы не мои родные, я бы, возможно, ощутила «ту» действительность более реальной, чем нашу. Может быть, не случайно к этой «странной» реальности, как правило, допускаются лишь люди, у которых не осталось на Земле никаких корней. Я так и не поняла, почему для меня сделали такое исключение.
Новый год и начало нового этапа в нашей жизни мы с мужем решили отметить на лоне природы. Поэтому мы заранее приехали на дачу, привезли всё необходимое для праздника, открыли заиндевевший дом, хорошенько протопили его и пошли в лес за лапником.
Мы решили убрать дом сосновыми ветками с яркими стеклянными шарами и мишурой. Пушистая же елка росла у нас на участке, и давно уже была нашей гордостью. На этот раз нам захотелось украсить ее прямо посреди снежных сугробов и встретить Новый год под открытым небом. Пусть звезды улыбнуться нам и пришлют свои космические пожелания!
– Слушай, – удивился Николай, – за всю совместную жизнь мы в первый раз встречаем Новый год наедине друг с другом. К чему бы это?
– А это значит, что наш единственный птенец уже вылетел из гнезда и как будто унес с собой весь шум прежней жизни, веселые компании друзей, красочные маскарады. Знаешь, сейчас мне никто не нужен, кроме тебя...
Мы распаковали коробки с елочными украшениями и отправились расчищать от снега дорожку до заветной елочки. Вскоре она заблестела и засверкала огромными цветными шарами, сияющими золотыми и серебряными гирляндами. Свечи в стаканчиках мы поставили на утрамбованное место перед елкой. Другие деревья, казалось, с интересом наблюдали за этим невероятным спектаклем, по временам теряя от удивления со своих ветвей налипшие комья снега. Такого они никогда не видели! Пусть и для них это будет праздник!
Полюбовавшись делом рук своих, мы отправились отогреваться в дом. Там тоже было немало дел. Муж занялся развешиванием лапника по стенам. Я быстренько убралась и отправилась на кухню. Надо же было приготовить праздничный ужин! Меню я составила еще в городе и заранее купила необходимые продукты. Впрочем, много ли нужно для двух уже немолодых людей? Ну, пироги я всё равно испекла. Не нарушать же семейную традицию!
Старый год мы проводили в доме. Отметили всё то хорошее, что произошло в нашей жизни за это время. Выпили, перекусили, как водится, и, прихватив с собой бутылку шампанского и маленький приемничек для отсчета времени, вышли на сверкающий необыкновенной белизной снег.
Торжественное сияние далеких звезд на темном, темном небе. Лишь отдельные облака какого-то серебристого цвета дополняли своим бегом эту первозданную красоту. В нескольких шагах от дома наша елочка бросала разноцветные лучи, отражая падающий из дома свет. Всё было готово к приходу самой торжественной в году минуты.
До боя курантов оставалось еще немного времени.
– Давай посидим на крылечке, – предложила я мужу. – Мне так хочется послушать эту волшебную тишину. А вдруг звезды шепнут мне что-нибудь заветное?
Может быть, эти десять минут, что я просидела на крылечке, прижавшись плечом к мужу, и глядя на искрящийся снег перед украшенной елочкой под бездонным новогодним небом, оказались одними из самых счастливых моментов моей жизни.
А потом был Новый год и бой курантов, и обязательный бокал шампанского. Мы поцеловались с Николаем и прошептали на ухо друг другу:
– Счастья тебе в Новом году!
Я снова посмотрела на звезды и мысленно послала им:
– И вам тоже я желаю большого счастья!
Интересно, кому мое пожелание на самом деле достанется? Мир так велик!
А потом зазвонил телефон: словно миллионы линий мгновенно перекрестились и загудели разными голосами, разнося по городам и весям всего лишь две фразы:
– С Новым годом! С новым счастьем!
Минуты через две-три после боя курантов телефонные линии стонали от перегрузки: все спешили поздравить друзей, родных и знакомых. Звонки натыкались друг на друга, и вместо радостных голосов в трубке раздавались короткие гудки. Но это не могло помешать всеобщему веселью...
* * *
Странно, когда я уже почти забывала о предыдущем приключении, случалось что-то новое, чего я меньше всего ждала. Вынуждена признать: у Гора и его соратников фантазия работала безукоризненно. А может быть, они просто очень умело использовали те возможности, которые им предоставляла сама жизнь?
На этот раз, моя встреча с Гором произошла в пригородном поезде. Кое-какие дела потребовали моего присутствия в городе, и я решила поехать домой на электричке. Народу в вагоне почти не было. Только напротив меня сидел, вернее, спал, какой-то мужчина со сдвинутой на лоб бейсболкой. Поезд тронулся. За окном замелькали картины подмосковной природы: небольшие поселки, дачные участки, остатки когда-то могучего лесного массива средней полосы России. Я закрыла глаза и погрузилась в свои мысли. Почему-то в пути лучше всего думается.
Очнулась я оттого, что почувствовала на себе чей-то взгляд. Открыв глаза, я обнаружила, что сижу напротив... Гора. Он сдвинул назад свою бейсболку и смотрел на меня насмешливым взглядом.
– Я думал, ты спишь
– Да, нет, просто задумалась.
– О чем же, если не секрет?
– Какие могут быть от Вас секреты? – постаралась я уйти от ответа. - Мы с Вами так давно не виделись! Я уже заметила, Вы появляетесь, когда грядут какие-то перемены.
– Угадала! Тебя ждет еще один урок.
– Что же это на сей раз?
Он оглянулся, чтобы убедиться, что поблизости никого нет. Потом наклонился ко мне и негромко заговорил.
– Знаешь, наши ученые изобрели один агрегат, не знаю, как его назвать. Это такой синтезатор, который может воспроизводить любое материальное тело и так же быстро уничтожать его. Не понимаю, почему ваши ученые до сих пор не додумались изобрести нечто подобное? Он незаменим при космических полетах. Да и на Земле решил бы многие насущные проблемы, как питания, так и уничтожения неизбежных отходов. Пока что вы нещадно загрязняете свою планету, истощаете ее невосполнимые ресурсы.
– А что этот синтезатор может производить
– Всё, что угодно! Ни один земной измерительный прибор не сумеет отличить, например, выросшее в саду яблоко от синтезированного. Он сохраняет все характеристики предмета, понимаешь, все.
– Тогда не потребуется никакого сельского хозяйства. Семья покупает такой синтезатор, и он обеспечивает все ее потребности в пище, воде, одежде и т.п.
– Размечталась! Человечество само должно изобрести такой аппарат. А это произойдет тогда, когда оно будет готово перестроить свою жизнь (но сначала мышление) по новому принципу. Ты хочешь, чтобы эпохальные открытия сыпались вам на голову без всяких усилий, как манна небесная?
Моя радость быстро угасла. Я, действительно, вдруг представила себе, как бы было замечательно иметь в своем распоряжении такую «скатерть самобранку». Но тут же поняла, что до этого еще очень далеко.
– Тогда не понимаю, в чем же состоит моя задача.
– Это пока только опытный образец. Пока он пустой. Его нужно снабдить соответствующими программами, как компьютер. А это значит, что его надо познакомить со всеми продуктами и предметами Земли. Это долгий и упорный труд множества людей. Я предлагаю тебе принять в нем участие.
– А он громоздкий? – спросила я, вспомнив, что обычно все опытные образцы бывают неуклюжими и не совсем доведенными до кондиции.
Гор засмеялся.
– У тебя превратные представления. По размерам он напоминает, хм, небольшой шкафчик. Есть и пульт управления. Но проблема не в этом. Поместиться, он везде поместится. Но ты живешь не одна. А никто не должен знать о его существовании. Для вас– это далекое будущее. Но для нас – уже насущная необходимость. Много экспедиций бороздят космос, открывают новые планеты, да и для Долины Старцев такой аппарат очень пригодился бы. Отпал бы вопрос незаметной доставки продуктов.
– Так что же делать?
– Придется решить этот вопрос, как и раньше, за счет твоего сна. Постараемся растянуть его в другом месте на целый месяц. Согласна?
Я уже привыкла к такой игре со временем и сразу же дала согласие на эксперимент. Конечно, я слабо представляла себе принцип действия этого синтезатора, да это и не было так важно, а обращаться с клавиатурой я надеялась быстро научиться. Гор заверил меня, что по существу всё очень просто. Мы договорились начать эту работу на следующей неделе.
И вот, в одну прекрасную ночь меня перебросили в небольшой коттедж. Ограда, охрана, молчаливые шоферы и прислуга... Ничего необычного. Впрочем, я так и не поняла, где я нахожусь. Ведь во сне человека можно переместить, куда угодно.
Едва успев устроиться, я поспешила к чудо-синтезатору. Он оказался небольшим невысоким шкафчиком. Специальная кнопка выдвигала панель управления. Одинарная и двойные дверцы открывали пустые полки.
– Попробуй сначала создать хотя бы приблизительный каталог: вещи, продукты, готовые блюда и т.п. Потом он будет расширяться, но надо же с чего-то начать. Гор взял из вазы, стоявшей на столе, апельсин.
– Смотри!
Он положил апельсин на одну из пустых полок. Внес название «апельсин» в каталог и нажал кнопку считывания, или сканирования. На пульте загорелся красный огонек. Не прошло и пары минут, как загорелась зеленая кнопка. Сканирование завершено. Гор нажал на пульте: «воспроизведение». Синтезатор работал почти бесшумно. Я с нетерпением ждала результата и даже вздрогнула, когда машина издала мелодичный звон.
Гор открыл дверцу. На полке лежали два апельсина.
– Пробуй, – Гор протянул мне фруктовый ножик.
Я очистила и положила апельсины на две разные тарелки. Мы взяли по ломтику от каждого апельсина и начали дегустацию. Честно говоря, не удалось обнаружить абсолютно никакой разницы.
– Не бойся, в них действительно нет никакой разницы. Точнейшие приборы подтверждают это.
– А можно я попробую?
– Давай.
Я вынула из вазы банан, положила его на тарелку и поставила всё это на полку. Результат обрадовал меня: синтезатор в точности повторил и тарелку, и банан. Я заметила на пульте клавишу «ликвидация» и спросила о ней Гора.
– Положи предмет сюда, – и он открыл другую дверцу.
Когда он закрыл ее, я нажала кнопку «ликвидация». Через пару минут дверца открылась. Там ничего не было!
– В этом и будет состоять твоя работа. Персонал будет привозить разные продукты. Сначала они вносятся в память синтезатора в сыром виде. Потом из них повара будут готовить разные блюда. Они также вносятся в раздел готовых блюд. А в это время другие сотрудники будут работать с различными материалами, одеждой, обувью и т.п.
Вечером все участники эксперимента собрались в гостиной. Нас оказалось двенадцать человек. Некоторых я узнала, они участвовали в спасательной операции после железнодорожной катастрофы. Я до сих пор с ужасом вспоминаю те моменты. Другие же вообще давно были знакомы друг с другом и уже не раз встречались на подобных мероприятиях.
А одну молодую женщину с большими карими всегда грустными глазами я сразу узнала. Это была Катерина, моя напарница по занятиям в Долине Старцев.
- Катя, и ты здесь? – я бросилась ей навстречу. Так приятно было встретить близкого человека. Мы обнялись и отошли в сторону, чтобы поговорить. Мне была известна ее трагическая судьба. Она потеряла всех своих родных и осталась совершенно одна, и всё же, не сломилась, не озлобилась. Кажется даже, что чем больше страданий досталось ей, тем с большим сочувствием и терпимостью относилась она к другим. Такими людьми можно только восхищаться.
На следующее утро руководитель проекта подробно рассказал нам о тех задачах, которые предстояло решить, и мы разошлись по своим местам. Работа закипела.
Это было невероятно! Во мне проснулся дух исследователя. Я работала до изнеможения. Список различных продуктов в синтезаторе рос, как на дрожжах. Шли дни. И вот однажды, часа в три, из кухни потянулись соблазнительные запахи готовых блюд. Все мы изрядно проголодались и вдруг вспомнили, что еще не обедали.
Стол посредине моей комнаты повара уставили всевозможными яствами. Их невообразимый аромат, заставил наши и без того голодные желудки тоскливо сжаться. Но тут появился инструктор и предупредил:
– Все эти блюда – для синтезатора. Если кто-то хочет их отведать, то может это сделать, но только после того, как вы введете их в память компьютера. И один совет: лучше дайте задание синтезатору изготовить их для вас снова, а эти уничтожьте, потому что машина будет исследовать блюда одной ей известными способами.
Это было серьезное испытание для нас! И есть хотелось, и подлинного доверия к незнакомому аппарату еще не было! Все столпились вокруг моего синтезатора. Потом кто-то из мужчин решился и указал на избранное им блюдо. Я поставила его в приемное устройство и нажала кнопки «анализ», «изготовление» и «по завершении уничтожение первоначального блюда». Через несколько минут раздалось мелодичное треньканье. Дверца открылась, и «готовая продукция» попала в руки ожидающего сотрудника.
Он с недоверием понюхал жаркое, отрезал маленький кусочек и отправил его в рот. Мы все с любопытством смотрели на отважного «исследователя». Он пожевал кусочек мяса, отрезал второй... Содержимое очень быстро исчезло с тарелки.
– А что, – сказал он, облизываясь, – в общем-то, вкусно. Ничем не отличается от натурального блюда. Я помню, ел такое в каком-то ресторане. Один к одному!
И тут все стали расхватывать тарелки с выбранными блюдами. У моего синтезатора собралась целая очередь. Я с грустью осознала, что мне придется обедать последней...
Наконец, подошла и моя очередь. Остальные отправились к своим синтезаторам, чтобы изготовить себе десерт по вкусу. А я, уже без всякого желания, заказала жареную семгу и салат «Рассвет», который кто-то из наших девушек накануне изобрел к радости всей женской половины.
После этого мы договорились составлять меню обеда заранее, чтобы каждый мог сам приготовить себе обед по вкусу на своем синтезаторе. Потом мы шли в большую столовую, где обменивались впечатлениями и кое-каким опытом, ведь каждый добавлял что-то новое к созданной схеме.
В общем, к концу третьей недели память синтезатора уже вмещала изрядное количество самой разнообразной информации. А данные по кулинарии даже пришлось разбить на разделы по национальным кухням.
Особый интерес женщин вызвала работа, связанная с изготовлением тканей, моделей одежды и обуви. Сначала мы просто учили синтезатор копировать уже имеющиеся образцы тканей, меха и кожи. Потом задача усложнилась: по заданным параметрам машина училась моделировать одежду, комбинировать различные материалы и предлагать свои варианты решения.
Тут уж женщины не могли не примерить одежду, созданную фантазией синтезатора. Сначала этот эксперимент вызывал дружный смех, но постепенно машина как будто сумела «считать» вкусы сегодняшнего дня и стала выдавать первоклассные вещи. Жаль, что к концу дня все они складывались в прожорливое чрево «анигилятора» и неизменно уничтожались.
Но мы занимались не только этим. С таким же успехом синтезатор анализировал и закреплял в своей памяти образцы разных почв, минералов, руд, органических соединений, полимеров и т.п. Машина становилась универсальной.
По вечерам в гостиной мы устраивали посиделки, а иногда и настоящие концерты. Музыкальной частью занимался Никита, долговязый студент какого-то вуза, который без гитары не мог прожить и минуты. К тому же он обладал завидным чувством юмора, так что даже моя Катя начала постепенно оттаивать. А, как известно, смех – наилучший отдых и лекарь!
После возвращения домой я еще долго продолжала думать на эту тему. Было и горько и радостно. Радостно потому, что я убедилась, что у человечества есть много выходов из самых сложных ситуаций. Решение этих проблем уже существует в заповедных слоях будущего. Ну, а горько, потому что люди сами не дают этим начинаниям пробиться к ним сквозь их негативные мысли и поступки. И снова мы возвращаемся к идее, что всё скрыто в нас самих, и без работы над собой люди не выйдут на прямую дорогу своего благополучия.
(Продолжение следует.)
Фото из Интернета