Ловушка для библиотекаря

ПРИСКАЗКА.

Наконец-то, книжному червю набили оскомину чужие фантазии, настал час покинуть свое спасительное логово. Я и сама не заметила, как желание интроверта взять таймаут в отношениях меж мной и внешним миром, приобрело явный оттенок агорафобии. Но кто не без греха? У всех свои заморочки, моя заключалась в том, что я плохо понимала разницу меж можно и нельзя. Все эти паспорта, условности, границы. Если где-то на свете существуют города с красивой архитектурой, моря, океаны, пирамиды, в конце концов, почему это все не для меня?

Пунктиков у меня достаточно, максимализм тоже входит в их число. Зачем искать ответ в справочниках по ботанике, когда можно напрямую обратиться к нему. Взглянуть в  глаза  Повелителю Страха, может, он загадает мне свою загадку, задаст вопрос? Египетские храмы, музеи, на верблюдах покатаюсь.  Вернувшись с обеда,  еще раз перелистала путеводитель по Египту.

С удовольствием рассматривая красочные  иллюстрации,  абсолютно отчетливо ощутила горячее дыханье  пустыни на своих обнаженных плечах, и словно нега снизошла на меня, озарив лицо загадочной улыбкой просветленного. Я замерла на миг, уставившись в пространство, застывшим взглядом. Говорят, в такие моменты ангелы говорят с тобой, и сейчас их голоса звучали как прекрасная музыка.

- Мадам, а где у вас  “Main Kampf”   Гитлера? – ворвался в реальность дня, нежный ангельский голосок.

Опустив глаза ниже уровня стола, я узрела там симпатичный киндер-сюрприз лет шести. Эдакая маленькая розовая фея, в милом розовом платьице, и пушистыми светлыми волосенками. Позади нее, маячил мелкий гуманоид, очевидно, ее бой-френд. Очки с толстыми линзами, сильно преувеличивали глаза, придавая ему сходство с пришельцем.

- Это все?

- Нет. Еще меня интересуют Ницше. “Речи Заратустры”, - заявило прелестное создание.

- А как насчет вас, сэр? – обратилась я к ее спутнику.

- А меня интересует Камасутра и тантрический секс, - не моргнув глазом, заявил очкарик.

- Леди, могу я, для начала, предложить вам сказки братьев Гримм? А для вас, молодой человек, у меня есть незабываемое произведение, под названием  “Унылая смерть мальчика устрицы”. Ну, так как?– нарочито вежливо осведомилась я, возблагодарив  судьбу за то, что  не работаю в видеосалоне.

Слава богу, завтра весь этот дурдом закончится, и да здравствует свобода!



Самолет вылетел по расписанию. Раньше мне нравились самолеты. Кто-то ездил на такси, а для меня самолеты были обычным средством передвижения. Я помню эту часть жизни, как прочитанную книгу, информация о прочитанном осталась, но эмоций никаких. Пару глав все же память сохранила, особенно ту главу, где речь шла о феях. Первый эпизод можно упустить, а вот второй все же оставил отпечаток, в моей, тогда еще устойчивой психике. Когда в экстренных ситуациях на борту не возникает паники, как это было в первый раз, все обходится благополучно. Но вот однажды, самолет попал в зону турбулентности. Машину изрядно трясло, но ничего кошмарного, пережить можно. Вся соль ситуации была в том, что на соседнем кресле расположилась мамаша, с весьма и весьма неприятным существом.

Когда самолет проваливался в очередную воздушную яму, это существо впадало в отчаянную истерику, и, забираясь мамаше на голову, начинало верещать на уровне ультразвука.

- Мамочка! Мы все сейчас умрем!!! Мы умрем!!!

И надо отдать ей должное, минут через двадцать на борту началась паника, передающаяся воздушно капельным путем. Левый борт, был оккупирован итальянцами. Они сначала притихли, по-русски ведь ни бельмес, потом начали дергать стюардессу. С кресел вскакивают, митингуют. А стюардесса мечется от одного к другому, пытается уговорить их пристегнуться. Самолет-то штормило серьезно.

А девчонка как на грех… очаровательные глаза как у олененка Бемби, ангельское кроткое личико, бантики, шмантики – это все не про нее. Ну, такое отвратное. Мордашка вся в герпесе, на голове три волосины в стиле а ля пальма. Толстенные бесформенные зимние спортивки, с вытянутыми коленями, вязанное кустарным способом платье, и валенки. Короче, красота неземная. Заползая очередной раз мамаше на голову, она все время лупила меня  этими пудовыми валенками, а у меня температура под сорок. Короче, с тех пор я детей, мягко говоря, недолюбливаю. Я тогда уже просто взмолилась, чтобы самолет быстрее навернулся, и это создание наконец-то заткнулось. Но все это было давно, в прежней жизни.

Мы приземлились в Каире в 11.30 по московскому времени. Автобус не первой свежести доставил нас в хотел. Номера лаконичные, роскошью не баловали, но мне, честно говоря, весь этот комфорт был до одного места. Приняв душ, я  отправилась осматривать местные достопримечательности. До обеда оставалось около часа. Вода в бассейне радовала особой голубизной, присущей химическим добавкам. Публики было не так много, особо никто не докучал. На душе было по-особенному спокойно, все же смена обстановки  влечет за собой положительные эмоции.

После обеда был составлен список экскурсий. Посещение рынка меня не очень возбудило, но по любому надо осчастливить сувенирами моих сотрудников. Обычно, все привозят копеечные брелки, скоробеи там, нефертити. Не будем уходить от общепринятых правил. Вечером я еще раз наведалась в бассейн. Улыбчивый белозубый бармен из местных бойко приветствовал меня на русском. Смешал синий коктейль, бросил пару кубиков льда, и, воткнув в бокал зонтик, пожелал мне приятного вечера. Мог бы так сильно и не напрягаться, я прекрасно владею арабским. Спать легла пораньше, но уснуть сразу не удалось, в голове так и мелькали синие бегемоты, усохшие аминхотепы, уреи, клафты, разбитый Наполеоном величественный лик  хранителя вечности…это будет завтра…завтра…чудеса сбываются…

В девять утра я имела счастье наблюдать, как мои прожорливые соотечественники пытаются впихнуть в себя невпихаемое. Ах, как приятно  за державу стало. Меня заинтересовало манго, вкусно. Чашка кофе довершила мой завтрак. Напротив, за столиком сидел отрок лет четырнадцати. Симпатичный, такой. Рослый не по годам, глазки как вишенки, гормональный фон  зашкаливает. Он еще вчера за ужином, пытался строить мне глазки. Малявка, что с них юных возьмешь, так и не просек, что я старше его на пару жизней.

Маманя все подкладывала и подкладывала ему снедь в тарелку, а он все пялился на меня, но сегодня что-то не улыбался. Надо же, мне объявлено эротическое нет. Потягивая маленькими глоточками вкусный ароматный кофе, я слегка перегнулась через спинку стула и заглянула в зеркало. Понятно, спросони я убежденный дальтоник. Я к косметике вообще безразлична, но сегодня, то ли звезды так встали, то ли настрой такой был. Захотелось перед встречей с великим, усилить свою неповторимую красоту, но вместо коричневого карандаша использовала темно зеленый. Форма бровей была идеальна, цвет экзотичен. Вот парнишка и таращится  на меня, как на инопланетяшку. Мило улыбнувшись на прощанье очарованному отроку, я пошла в холл, прикупить воды. Жара невыносимая. И как они эти пирамиды свои на таком пекле строили?

И так, снова самолет, потом автобус со сломанным кондиционером. Экскурсия началась удачно. Пышная дамочка, сидевшая рядом со мной, предложила мне водки. Я тактично отказалась, ибо я и крепкий алкоголь понятия несовместимые. Дамочка меня не поняла. Не поняла она, что я ехала сюда за мечтой, а не напиться. Во всю щелкали фотокамеры, веселые туристы пытались запечатлеть каждый миг своего незабываемого турне. Потом будут хвастаться родне, а вот это мы только подъезжаем и так далее, и тому подобное.

На снимках я получалась круче, чем натурщица Пикассо. Не знаю, с чем это связано. То ли с моей неординарной внешностью, то ли с состоянием души, которую не всегда удавалось полностью впихнуть в биоскафандр. Иногда получалась ничего, но в основном жуть, сама себя не узнавала. Так что фотографий у меня почти не было, словно не было и меня самой.  Черт, была бы какой-нибудь кинодивой, всю жизнь под перекрестным огнем объективов. Сидишь в отеле на горшке, где-нибудь на Фиджи, и тут бздынь! бздынь! бздынь!!! -  вспышка, с соседней пальмы. Звезда в шоке! При моем статусе отшельника, надо держать окна закрытыми. Или уже сорваться с горшка и пнуть как следует пальму, что бы ни в меру любопытный папарацци, рухнул вниз как спелый плод. Лезет в голову всякая ерунда, а вот же они, пирамиды!

Горячим дыханьем пустыни обжигает плечи, и обнищавшие потомки древних бедуинов ставят на колени гордые корабли пустыни. И над всем этим, царит колосс. Лик Повелителя Страха, словно обожжен ветрами вечности. На миг мне показалось, что весь мир отступил, что остались только я и он. Изящным движением, выдернув из попен мокрые прилипшие шорты, я бросилась к нему на встречу. Подбежав, раскинула руки, словно пытаясь уловить его дыхание. И вдруг мне показалось, что он смотрит на меня, и я услышала голос…сердце ангела, зачем ты здесь…зачем ты здесь? Сфинксом была загадана загадка, но времени на ответ, он мне не оставил. Земля, вдруг, качнулась под ногами, и свет тысячи звезд взорвал мозг…

Диагноз: Ваша заявка на вступление в эксклюзивный богемный клуб 27 рассмотрена. Вы приняты с испытательным сроком…



А вот это уже сказка…


- О, Аллах! Дай мне сил!

Забыв о голоде, шакал навострил уши. Присев и стряхнув остатки снов, навеянных поющими песками, стал пристально следить за добычей. Его тень выросла, почти накрыв бархан, и приобрела резкие очертания грозного Анубиса. Он стал его верной тенью давно. Однажды человек ослабеет, и став легкой добычей, достанется ему без труда.

- Дай мне сил…

Али присел на землю, облокотившись спиной о твердую, точно камень, стену ямы. Который год, не зная покоя и отдыха, он долбил эту неблагодарную землю. Когда все ложились спать, свет луны видел его согбенную спину, а днем солнце безжалостно обжигало кровоточащие раны на руках. Но это его не останавливало. Когда наступали дни Великого Праздника и все,  надев, белые одежды, предавались ленивой неге, он работал. Когда земля на севере страны расцветала в месяце нисан, и воды священного Нила, возрождали мертвый песок, он работал.

Мимо проходили редкие караваны верблюдов, груженые тканями и благовониями. Они казались зыбкими призраками в знойном мареве. Чужая жизнь, там, где роскошь, там, где вкусная сытная еда и огромные белые цветы, рядом с парящими дворцами и фонтанами. Но это все не для него.

- Вот найду воду, и посажу сад. Выращу финики, смоковницу. Продам урожай и куплю маме новую одежду. Такую же белую и чистую, как облака. И ишака куплю, буду на рынок фрукты возить. Вот заживем! – вздохнув, он снова взялся за мотыгу.

Он был голоден, и так худ, что казалось, живот прилип к спине.  Но он и не думал отступать, ведь любой день работы может быть вознагражден, он верил. Он свято верил, что однажды на дне ямы забьет заветный источник, и все его старания будут вознаграждены с лихвой. Верил и шакал, что однажды этот супнабор достанется ему.

- Эх, сейчас бы кусочек маминой лепешки, - мечтательно прошептал бедняк, вытирая со лба пот.

Но чуда не произошло, и он вновь принялся терзать стертой мотыгой неподатливую землю. Один взмах, второй. И тут ему явственно почудился какой-то странный звук. Сердце замерло, неужели это журчание воды?! Присмотрелся, земля сухая. Ковырнул еще раз, земля сухая, но что-то блеснуло там, под мотыгой.

- О, аллах! Неужто, это сокровища? – с дрожью в голосе воскликнул он.

Но, увы. Изрядно повозившись, он извлек из земли старую консервную банку. На ней было написано “Кружочки ананаса в собственном соку”. Сам предмет, как впрочем, и  знаки, начертанные  на нем, был ему абсолютно незнаком. На его изможденном лице отразилось такое разочарование, такая мука, что шакал, и тот посочувствовал… на свою голову. Получив злополучной находкой по скальпу, шакал ретировался на безопасное расстояние, а банка медленно сползла по песку к подножию ямы.

Али вновь принялся долбить окаменелую землю, но на сей раз, в душе его шевельнулось зло. Столько горбатиться, и это все, что он заслужил?! Видно Всевышний просто смеется, издевается над ним. Беспорно, он конечно бог, и сверху ему видней! Но нельзя, же быть такой бездушной тварью! Так, тихо. Тихо, Али, а то еще накажет, ведь он все слышит. Терпение – это большая благодетель, так что терпи, главное верить.

Рассвет был  недалек, когда вконец обессиленный, он выбрался из глубокой ямы. Еще раз всердцах пнул босой ногой ненавистную находку. Ржавая железка отскочила от камня, и снова оказалась у него под ногой. Зря он это сделал, только палец разбил. Из ранки потекла кровь, боль как удар бича, резанула по телу, выбив невольную слезу. Но что значит какая-то боль, когда его душа рвалась на части от обиды на весь этот сытый бездушный мир. Мир, который находился там, в царстве иллюзий, куда ему путь заказан. Гнев накатил удушливой волной. Как же несправедливо все устроено, он ведь просто хотел достойной жизни для своей мамы, ну и еще немного для себя.

Наступив  на бесполезную железку раненной ступней, он на миг задумался. А Сирокко, горячий ветер пустыни, по-прежнему, обжигал плечи, погружая в безумие весь этот мир. Мир, что  был слеп и глух к его страданиям. Но отступать некуда.

- Когда-нибудь ты прогнешься под волю маленького Али! – гневно крикнул он в небо.
 
Кровь капнула на металл, раздалось шипение, и из банки возникло смутное зеленоватое свечение. Али со страху чуть не помер. Отшвырнув странный предмет, он, резво бросился наутек, но любопытство победило, и он вернулся. Шакал придвинулся на шаг.

Пару секунд все было тихо, но лишь пару секунд. Из банки, вдруг, грянул сноп зеленого света, земля дрогнула, и из клубов дыма появился…

- Водыыы!!! - громовым голосом возопил джинн, протягивая к нему руки.

Лик его был страшен, из глаз сыпались искры, но страшнее всего были его зеленые брови. Шакал чуть по уши не зарылся, забуксовав в песке. Развив крейсерскую скорость, он пересек пустыню, как и полагается всем шаманам. Тень, поджав хвост, едва успевала за ним.

- Человееек, дай мне водыыы!!! – страшно выпучив глаза, потребовал джинн.

- Что-то я не понял, - внезапно забыв о страхе, изумился Али.

- Даууун!

- А я Али, - решив быть вежливым, в ответ представился он.

- Издеваешься?!!!

- Ты кто?!

- Я раб банкааа …кх…иии!

На миг я онемела. Не верилось, что это сказала я. Голос вроде мой, но такую пургу несла, не на одни уши не натянешь.

- Да ты джинн?!!! – наконец-то догадался доходяга.

- Ну, да, идиот. А кто же еще? - ответил мой голос, я опять удивилась и разозлилась одновременно.

Со мной явно происходили какие-то метаморфозы, но природу их, я понять не могла. Где я, куда я? И кто вообще я?! Физиономия перекошена как у бассета, дрыхнувшего мордой на хозяйском ботинке. Пальцы врастопырку, маникюр в стиле королева мертвецов. Но было еще кое-что и похуже,  меня мучила просто адская жажда. Передо мной стоял какой-то тощий ушастый коротышка в замусоленной набедренной повязке и куском драной тряпки на голове.

- Хм, мне надо подумать, - почесав репу, заявил он.

- Неужели? Мы думать умеем? – съехидничала я.

Коротышка странно посмотрел на меня, и, описав несколько кругов, исчез за гребнем песчаной волны.

- Эй, воды-то дай, дибилоид! – возмутилась я ему вслед.

Минут через пять он вернулся, и уселся неподалеку.

- Скажи хоть где я? – уже чисто по человечески, взмолилась я.

- Ты в надежных руках. Так как насчет желаний?

- Это ты на что намекаешь, бедуин?! – возмутился мой голос, все еще не понимая, в какой из миров его занесло.

- Сейчас посмотрим, - устроившись удобней, продолжил он, - Хочу маминых лепешек горку, фиников и пива холодного!

- Эй, чувак, не борзей!

Не успела я закончить фразу, как в голове моей что-то щелкнуло.

- Слушаюсь и повинуюсь, - ответил знакомый до горя голос, мой голос.

И тут, время, словно  ускорилось и замедлилось одновременно. Я увидела себя, мелькающей в какой-то незнакомой кухне. Обильно посыпана мукой, я тыкала пальцем в клочок бумаги, весьма смахивающий на рецепт, и вращала тестом, как заправский пицце повар. Персонал ресторана с выпученными глазами наблюдал за странным миражем, возникшем средь бела дня в их, весьма дорогом заведении.

И вот, я уже мчусь с дымящимися лепешками, в какой-то гадюшник за пивом. Этот куркуль явно не был гурманом, пиво закал дешевое, видать, решил сэкономить. Вокруг толпился пьяный сброд с грязными стаканами. Воздух, густой от перегара и табачного и дыма, словно нейролептик, окутал мое сознание смутной дымкой, через которую просачивались движущиеся картины постапокалиптического мира. Зомби, замотанные в обрывки заскорузлых бинтов, бешено галопировали по автобанам, думая, что они едут на роскошных автомобилях.

Параллельно гадюшнику, я видела себя качающейся на пальме, и обдирающей финики, как бывалый орангутанг. Выглядела слегка так… рухнувшей с дуба, зато дышать можно. И вскоре перед моим…ням ням…хозяином, лежала горка лепешек с фигами, а в пластиковом ведре пенилось пиво.

- А у мамы лепешки вкусней, - давясь дармовой трапезой, съехидничал повелитель.

Вот, зараза! Через полчаса он уже был сыт и пьян в зюзю.

- Что, водички хочешь? – с участливой миной, нагло хмыкнул он.

- Ага, - доверительно призналась я.

- Копаааай! –  съехидничал он, указав на старую мотыгу.

Пришлось опуститься до уровня физического труда, оплатой послужили такие мозоли, что я чуть не прослезилась. Естественно, что я возроптала. Очевидно, мои стенания были услышаны, и повелитель решил вынести свой приговор, оценить, так сказать, проделанную работу. Сделав несколько неуверенных шагов, оно оступилось, и грохнулось в яму. У меня появилась такая подлая мыслишка, а не засыпать ли его там землицей? Могилка-то глубокая была, но рука как-то не поднялась. А зря.

Это все было поздним вечером, а утром, чуть свет, оно проснулось.

- Водички бы, - жалобно заглядывая мне в глаза, попросил он.

Мои руки дернулись. Раз, два, ничего не получается. Меня словно заглючило.

- Прости, парень. Похоже, это желание я не могу исполнить. В перечень моих услуг не входит махание тяпкой.

- А что ты вообще можешь? Это самое простое желание, - заявил он разочарованно.

Я так приложила козырьком ладонь ко лбу, солнце уже жарило во всю. Глазик один прикрыла, посмотрела на него. Вроде, парень неплохой. И душа, вроде нежная. Достала пачку сигарет из кармана, закурила. Он, молча, наблюдал, как я пускаю дым.

- Ладно. Я придумал. Хочу одежду как у Нури! Нет, нет! Дом как у Максуда. Нет!  Ишака как у Махмуда… нет…

- А член как у верблюда? Нет? – пуская кольца дыма, съязвила я.

- Что?! – возмутился он, хватаясь за набедренную повязку.

- Чувак, не морочь мне яйца! Ты в желаньях-то своих для начала разберись. А то я так быстро из строя выйду. Посмотри в Интернете на форумах для чайников, как с джиннами обращаться, в инструкции разберись, потом приказывать будешь!

Али замер. Про такую наглость от джиннов, ни в одной сказке, он не слыхивал.

- А ты вообще откуда?

- Я раб банки, - напомнила я.

- И, что? Все джинны такие?

- Нет, это мое первое дело. Я аматор.

- Кто? – мотнув головой и выставив ухо, переспросил он.

- Забей!

- Водички бы, - разматывая видавший виды тюрбан, простонал он.

- Ты тупой?

- Пить хочется.

- Мне тоже.

- Слушай, если ты джинн, ты, наверное, много знаешь?

- Для этого есть Интернет.

- О, это, наверное, великий мудрец?

- Типа того.

- Скажи, а у тебя желание есть?

- Какое у меня может быть желание? Свободы хочу. Попробуй сам в банке этой сраной посидеть. Во рту, словно Орбит со вкусом металла, ржавчина аж на зубах скрипит.

- Ладно, давай так. Ты будешь исполнять все мои желания до самой моей смерти, а потом ты свободен. Больше никому служить не будешь, а то меня жаба давит.

- Заметано. Ну?!

- Что ну?

- Пожелай!

- А! Хочу, что б  ты был рабом мне, до последнего моего вздоха. А коль помру, что б ты сам смертным стал! И ничьи желания больше не исполнял!!!

- Слушаюсь и повинуюсь!

На небе ни облака. Воздух, словно марево, от жары спятить можно. К климату этому привыкнуть невозможно, здесь надо родиться. Ночью колотун, зубы дробь выбивают. Днем от жары просто тупеешь. И ни одного супермаркета в обозримом будущем. Кругом лишь пыльная сухая земля, да раскаленный песок. Каменный век какой-то! А пить-то хочется.

- Слушай. А как ты думаешь, есть на свете такая страна, где у всех права равные? Страна, где все возможно. Где даже самый жалкий бедняк, может стать знатным человеком? Вот, работать, не покладая рук, и стать господином, знатным и важным.

-  Говоришь, все возможно? Есть такая.

- Дааа?

Али задумался. Пересыпая горячий песок в мозолистых ладонях, он долго молчал. Процесс размышления был ему чужд, ранее его фантазии дальше ишака не заходили. В голове его никак не укладывалось то, что он услышал. Неужели такое возможно?! Ведь если бы он жил в этой стране, и работал бы так, как сейчас, он был бы важнее ибн Керима, сборщика налогов. А возможно, даже более важным, чем ибн Фархат, смотрителя на строительстве пирамид. И важнее писаря, что ходит в халате за тридцать драхм…

- Я хочу там жить! – уверенно заявил он, глядя мне в глаза.

- Слушаю и повинуюсь, о, мой повелитель!


Мимо проносились машины, это была скоростная магистраль. Али смотрел на них, широко распахнув глаза, и в них застыл ужас, на грани безумия.

- О, Аллах! Что это?! Где я?!!!

- Это Америка, друг мой! Страна возможностей!

- Демоны! Пери! Фери! – уже откровенно истерил он, пытаясь забиться в какую-нибудь нору, но, увы, асфальт, асфальт.

- Расслабься, это всего лишь средство передвижения. Кибитка, арба, ферштейн? – прошипела я, пытаясь выловить его у себя меж ног.

- Ферштейн…

- Это все ерунда, скажи, где мы теперь жить будем? Ни визы, ни документов, траблы!

- Траблы… а как же работа?

- Для работы хотя бы вид на жительство должен быть. А что ты на меня смотришь? Это ты хотел работать, а я больше ни на кого горбатиться не могу, сам пожелал. Ладно, давай, хоть до города доберемся.

А что я? Я Америку только по фильмам знаю, да по рассказам наших эмигрантов. Живется им кисло, они, правда бодрость духа не теряют, но здесь я пас. Я никогда не хотела жить в Штатах. Я просто не знаю, как здесь выживать, не под то заточена.
Иду, машину торможу, все мимо пролетают. Остановился дальнобойщик, за минет, обещал подбросить. Я перевела. Али побледнел, вернее сказать посерел от праведного гнева.

- Ты хозяин, давай, расплачивайся.

Али судорожно сглотнул и уставился на здоровенного татуированного дальнобойщика, округлившимися глазами.

- Здесь секс основная валюта. Ну, если у тебя баксов нет.

- Может, лучше ты?!

- Ладно.

Порылась в кармане, договорилась с водилой, он согласился на полтинник.

- На кой тебе эта ржавая хрень? Что ты за нее, как за родную держишься? – поинтересовался он.

- Единственное, что досталось от бабушки в наследство.

- А. Вы издалека?

- Да, братец из глубокого запаса. Из такого  далека, что лучше и не спрашивай. Не подскажешь, где работу моему по… кх, кх… попутчику найти?

- Сдается мне, он даже языка не знает. А что он умеет?

- Может копать, может не копать.

- Как, насчет, кладбища?

- Спасибо, это ценная информация.

Дальнобойщик высадил нас на окраине Лос-Анджелеса. Али от каждой машины шарахается, от страха трясется. Были бы на нем штаны, уже были бы мокрые. Люди его сторонятся, еще бы, почти голый мужик по улице шляется, фиги едва грязной ветошью прикрыты. Боже, как пить-то хочется! Огляделась по сторонам, смотрю, мотель задрипанный неподалеку. Пошли туда. Порылась в кармане, посчитала убитых енотов, не радует. Да, руссо туристо, да еще с нажопником тут долго не протянет. Я же простой библиотекарь, а не олигарх. Съездила одна, называется, пирамиды посмотреть, мать их! Что делать-то теперь?

Сняла номер на неделю, оплатила вперед. Расплатилась наличными, как партизан. Хозяин, сидящий на ресепшене, на минуту отвлекся от основного занятия, перестал махать мухобойкой. Косо посмотрел на меня, словно я была извращенка. Не понятно, что с собой притащила, то ли секс раба, то ли неведому зверушку.

Номер был просто отстойный, одно радовало, здесь была ванна. Влетаю в санузел, открываю кран, долго и  жадно булькаю. У Али, вбежавшего за мной, глаза увеличиваются, как у лемура. Делаются все больше и больше. Прям, того и гляди, взорвутся.

- Источник прямо из стены бьет? Вот прям так, и больше  ничего делать не надо?

- Нет, только платить, - на секунду отрываясь от струи, съехидничала я.

Уступив место у крана, страдающему с бодуна хозяину, я опрометью кинулась к унитазу. На ходу расстегнула шорты, плюхнулась на трон.

- Фууу… десять тысяч лет терпела. Ооо, как мне хорошо… хорошо, - простонала я.

- Ты женщина? Джинн – женщина?! – в ужасе воскликнул хозяин, забыв на миг и о жажде, и о пери, и о фейри.

- Ну, да. Двадцать первый век, равноправие. Кстати, о гареме забудь.

- Здесь столько не заработаешь?

- Отнюдь, заработаешь, но здесь это не поощряется. Хотя… с какой стороны посмотреть. Некоторые и по сей день думают, что они потомки божественного Осириса, но ты-то не фараон, помни об этом. Будь скромнее. Кстати о фараонах, попадешь в их лапы, сразу на голову короче станешь. Полиция, это просто прокрустово ложе, один раз засветишься, и все. Это всевидящее Око Ра, отпечатки снимут, никуда не скроешься. Здесь с этим строго. Все, вода твоя, а я пошла. Надо одежду нормальную раздобыть. Да, и перекусить бы не помешало.

- Нет! Нет! Не надо! – заверещал Али, да так пронзительно, что хозяин, отличавшийся не самым плохим слухом, насторожился, вновь забыв о мухобойке.

- Не оставляй меня. Не оставляй меня, джинн, – взмолился Али.

- Не нервничай. Набери в ванну воды, соверши омовение, а то разит как от мартышки.

- Нет! Нет… я твой повелитель, - перейдя на шепот и оглядываясь по сторонам, напомнил он.

- А что, мой повелитель лепешек с финиками не хочет? – перебила я его.

- Хочет, - обиженно буркнул Али.

- Ну, я пошла?

- Угу.

На улице лица, какие хочешь. Азиаты, негры, вообще не пойми кто. Я таких национальностей даже не знаю. Я даже не уверена земляне ли они. Куда идти, не знаю. Что делать, не знаю. Банкомат карточку выплюнул, заявив, что она заблокирована. Почту что ли где-то найти, петицию в ООН отправить? Я даже как позвонить не знаю. Хотя, кому звонить-то? В консульство? Или в отдел по борьбе торговли людьми? Типа, здрасьте, я джинн, удерживают насильно, сделайте что-нибудь! Вот это я повеселю публику. Наконец-то нашла небольшой магазинчик. Купила две пары дешевых китайских джинсов, себе, и этому тушкану. Две пары маек, и себе спортивки красные, давно такие хотела. Кепки, и рабочие ботинки для гробокопателя. А мани  таяли просто на глазах. Еды купила самой дешевой. Какая разница, еда и еда, все равно не привыкать.

- Это тебе лепешки, - протянула я ему пачку чипсов, - А это финики “твикс”.

- А я не видел финиковых пальм, - как-то даже по-детски откровенно, удивился Али.

- Не заморачивайся, здесь финики в автоматах растут. А это мне, мясо, - показала я ему банку кошачьих консервов.

- Мясо? Мы богачи?! Я давно не ел мяса, дай мне немного, ну, пожалуйста! А я дам тебе кусочек лепешки.

В глазах его было столько неподдельной мольбы, что у меня сердце дрогнуло от жалости. Наверное, не часто ему приходилось баловаться таким деликатесом, во истину, он ел для того, что бы жить, с обратной стороной истины, знаком  не был, слишком худой. Конечно, я поделилась. Поделилась, как с другом, ему отдала большую часть, а в глазах так и стояли персики. Проходила сейчас мимо китайской овощной лавки, такая красота, такое вожделение, сочные, спелые, но мне не по карману. Енотов приходилось экономить жестко.

Телевизор поверг Али в шок. По всем каналам пиф-паф, телки голые, реклама кошачьих консервов, пива. Но это еще были цветочки, когда мы вечером пошли на побережье, он вообще впал в прострацию. Я сама-то океан никогда не видела, а тут бедуину столько воды привалило. Он был настолько поражен, настолько очарован и подавлен, что его мыслительный процесс, который и раньше особым пылом и жаром не отличался, упал до отметки южный полюс.  Мы сидели на теплом бетонном парапете, недалеко от ступеней на пляж, ели хот доги с горчицей, запивая холодной колой. Просто смотрели на океан. Тогда мне казалось, что смотреть на него можно вечность.

Было часов одиннадцать, когда мы вернулись в мотель. Задрав футболку, Али с удовольствием почесывал пузико, не привык еще к одежде, дело времени.

- Что это у тебя? – заметив, что из-под пояса джинсов выглядывает какая-то рвань, удивилась я.

- Повязка, - даже как-то поразившись моей бестолковости, ответил он.

- Я же тебе трусы купила. Ну-ка дай сюда!

- Нет, это мое! – возмутился он, отступая на шаг.

- Сейчас же снимай, - я попыталась выдрать ветошь из джинсов, но Али, громко причитая, пулей вылетел из номера и забился в кусты позади домика.

- Нет! Нет! Не дам! Не дааааам!!! – истерично всхлипывая, верещал он.

Хозяин мотеля в полном напряге откинулся на спинку кресла, и уже, было потянулся за телефонной трубкой, что бы вызвать полицию, когда вопли прекратились. Ему совсем не хотелось иметь лишние проблемы с потомками божественного Осириса.

На следующий день мы отправились искать повелителю работу. Притащились на кладбище. Конечно же,  никто не торопился брать его на работу без документов. Да, и выглядел он далеко не робокопом. Путем долгих переговоров, мне все же удалось уговорить…бригадир, или как там это называется, в общем, взяли его за копейки.

- Смотри, - увещевала я его, - Заставишь меня копать вместо себя, сразу вернешься в ряды безработных. Отправишься обратно в свое захолустье рыхлить долгосрочную могилку. Понял, повелитель?

- Понял. Понял, я же сюда работать приехал!

Оставив его, я потынялась по округе, в поисках источника доходов для себя. Естественно фигу, ибо пахать я могла только на Али, таков закон. И сейчас он срабатывал железобетонно, проклятье ржавой банки  категорично не позволяло мне делать что-то для себя, зеленый свет зажигался только при команде фас, которую отдавал хозяин.
А вокруг ведь было столько соблазнов, это же Америка. В принципе, если не чураешься работы, добыть себе пару баксов на мороженое всегда можно, но не в моем случае.

Шелест зелени в кармане становился все тише, и раскошеливаться на какие-то глупости я не могла, ведь еще неизвестно, удержится ли это юное дарование  на работе. Кто знает, может, завтра окажемся на улице, будем жить в двуспальной коробке из-под холодильника и подыхать с голоду. Кстати, в такой ситуации я бы предпочла съесть его первой, он с правилами этикета не знаком, и вообще фиг его знает, чего от него можно ожидать, может в его время не чурались каннибализма. Я неплохо знакома с историей, но какой дурак в знаменитом эпосе напишет, что он сожрал соседа? Вон, в Китае до сих пор не советуют тучным туристам посещать окраины, ибо можно нарваться на неприятности. 

Мимо прошли парни, за плечами гитарки в черных чехлах, я проводила их взглядом, улыбнувшись вслед. Может быть, кто-то из них станет рок звездой? В будущем. Повезло, у кого-то есть будущее.

Вернулась в мотель, сил не было смотреть на все это, не имея возможности купить себе лишнюю пачку сигарет. Кстати, сигареты. Посмотрела, у меня осталось еще полпачки. Налила в стакан горячей воды из крана, высыпала пакетик растворимого кофе, и, пристроившись на подоконнике, жадно затянулась сигареткой. Без кофе я вообще не могу, я гипотоник. Мда, а парня-то жаль. Видать намучился он за свою жизнь, помыкал горя. Нищета, она ведь никому на пользу не идет, никого не красит. Вечером пришел Али, сам дорогу нашел, умница. Бережно положив на стол три десятидолларовые банкноты, вопросительно уставился на меня.

- Тяжело работать? – посочувствовала я на свою голову.

- Говно вопрос! – глазом не моргнув, выпалил он.

Я только ресницами хлопнула, ничего себе! Первый день на службе у дяди Сэма, а английский уже от зубов отлетает, и какой английский! Местная публика быстро научила, особенно тому, чему не надо. А чего еще ожидать, ведь и у нас диплом о высшем образовании не спрашивали, вряд ли среди этого сброда затесались доктора наук. Хотя уверена, занеси нелегкая интеллектуала в среду гробокопателей, Али вряд ли захотел сблизиться  именно с ним. Смотри-ка, как быстро он ассимилирует, хватает все просто на лету, как собака кость. Хорошая собачка, хотя надо отдать ему должное, у него неплохие способности к обучаемости.

- Можешь купить себе воды с пузырьками, - важно заявил он, а потом рассмеялся, - мы теперь богачи!

Оставшийся вечер оно опять проторчало у телевизора. Естественно, у нашего бедуина стали появляться вопросы. Больше всего его интересовала реклама, ему все хотелось. Попросил купить кошачьих консервов про запас, обо всем остальном он задавал только один вопрос - дорого?

Прошло несколько дней, Али исправно ходил на работу и очень быстро адаптировался. Каждый день он приносил что-то новое. Теперь, вон, к испанскому пристрастился, насколько мне помнится, основной кладбищенский штат носил специфичные смуглые лица. Мне с испанским не повезло, поэтому попросила своего рабовладельца о маленьком одолжение. Ну, очень маленьком.

- Словааарь захотела?! Ты, что, не понимаешь, нам экономить надо!

Ладно, прав. Порылась в кармане, на следующий день зашла в лавку к букинисту, купила старый потрепанный карманный словарь. Увидев мое приобретение, он насупился.

- Чего ты переживаешь? Я же не на твои купила, - резонно заметила я.

- Ах, вот как? Теперь ты считаешь это твои деньги, а это мои. Ты весьма расточительна, трынькаешь деньги на всякую ерунду!

- Слушай, я ограничена в общении. Когда язык на слуху, по любому разберешься, а когда форс мажорные обстоятельства, тем паче. Али, это всего лишь старый, никому не нужный словарь. Он стоит копейки, чего ты так завелся?

- У тебя и так глаза как у собаки!

- ?! – в моих глазах вспыхнул немой вопрос, а воображение нарисовало облик тупой мальтийской болонки с коклюшками на шерстке.

- Слишком умные, а женщине нельзя быть такой умной! Ты и так уже несколько языков знаешь, куда тебе еще? Ты такая жадина, у других, вон,  вообще ничего нет. Не умеешь ты ценить то, что заработано непосильным трудом! Чем мы будем за жилье платить? Ну-ка дай мне его сюда, завтра обратно отнесу.

- Али, отдай.

- Нет! Книги ей подавай?! Смотри телевизор как все!

- Отдай по-хорошему!

Я попыталась отнять словарь, бегая за ним по всей комнате. Грохнулась, зацепившись за стул, он воспользовался моментом и выбежал на улицу, я за ним. Догнав, схватила его за задний карман джинсов и потащила обратно.

- Нет!!! Я тебе не дам!!! Это денег стоит!!! Что тут тебе, бесплатная халява?!!!

Я просто озверела. Ах, ты сволочь! За мои же деньги, еще меня и унижает. Удвоив усилия, почти стянула с него джинсы. Затащив в комнату, швырнула тушку на кровать.

- Нет! Нет! – верещал он, напяливая штаны.

Хозяин мотеля, ринувшийся с битой на вопли, наблюдал эту картину через раскрытую дверь.

- Буэнос ночес, - рявкнула я, с треском захлопывая дверь, перед его носом, а затем вновь открыла ее и повесила табличку не беспокоить.

Разобравшись с повелителем, и отняв у него злополучный словарь, закурила, присев на подоконник. Али надулся как индюк, и опять уставился в телевизор. По ящику шла какая-то заманчивая передача о богатеях, на экране мелькали роскошные виллы, яхты, поля для гольфа. Последнее его не возбудило, а жилье сильно озадачило.

- Разве может один человек жить в стольких комнатах? Зачем им столько, там же только на верблюде кочевать можно, ишака не хватит. Столько диванов, а? Больше, чем рабов у ибн Феруза. Они, что? Все дети фараона?

- Нет. Кто-то сам заработал, кому-то наследство с неба свалилось.

- И сколько же мне надо работать, что бы купить такой дворец?

Я откровенно рассмеялась. Вот тут я была не права, не стоило этого делать. Я-то думала, он просто так ляпнул, но эта мысль прочно засела в его головушке, не обремененной высокой эстетикой. Все же не стоит о людях судить по себе, мне-то эти дворцы до одного места. Ну, нет и нет, что заморачиваться-то? Но этот парень был сделан из другого теста, натура его всегда тянулась к тому, что было у других. Я всегда предпочитала что-то особенное, а он чужое. На выходные он попросил прогуляться с ним в тот квартал, где жил люд, с достатком гораздо выше среднего. Потратили на автобус несколько баксов. Али, остался доволен поездкой, он впервые ездил на общественном транспорте.

Прогуливаясь  по чистым улицам, он смотрел на красивые дома за живыми оградами, на дорогие изящные автомобили и идеальные газоны, со свежей изумрудной травой.

- Тут чисто, совсем не как у нас.

- Тут улицы языком вылизывают, - усмехнулась я.

- Опять секс? – вознегодовал он.

Вот черт, надо бы с ним осторожней, ведь он понимает все буквально. Наконец, мой Али-бабай остановился перед одним особняком, и, открыв рот, восхищенно пялился на фасадный балкон. Прямо скажем, далеко не шедевр мировой архитектуры, но откуда взяться утонченному вкусу? Он же черт знает, из какого века. Я даже не знаю, где он раньше жил, была ли у него вообще какая-нибудь сакля, или как там это называется.

- Интересно, а кто здесь живет? – задумчиво спросил он.

- Черт его знает, - пожав плечами, я безразлично отвернулась, и глотнула воды из пластиковой бутылки.

- Ммм, - Али задумчиво почавкал губешками, словно уловил манящий вкус чужого и пытался распробовать его, подключив все сенсорные рецепторы своего восприятия.

В конце следующей недели, его адаптация превзошла все мои ожидания. В пятницу вечером, он вернулся с работы со свертком под мышкой, и весь вид его просто излучал такое удовлетворение, что мне стало страшно. Последний раз я видела такое выражение лица у прыщавого отпрыска из второго подъезда, когда он замучил до смерти соседского кота. В свертке была новая одежда. Не знаю, может он блошиный рынок грабанул, но его вкус по-прежнему не оставлял меня равнодушной. Если сказать, что он оставлял желать лучшего, это ничего не сказать.

- Где ты откопал эту дрянь? – брезгливо, взяв двумя пальчиками распашонку, отливающую всеми оттенка золота, поинтересовалась я.

-- Роскошно, да? – просиял великий эстет.

– Пипец… бар “Голубая устрица “.

- Это ты завидуешь мне! Я хочу выглядеть как богач! И еще хочу кое о чем  тебя кое о чем попросить. Учти, не приказать, а попросить, - заявил он.

- Я вся во внимании.

- Не могла бы ты куда-нибудь исчезнуть?

- В смысле? – изумилась я.

- В смысле завтра вечером. Ко мне придут гости, у меня свидание. Желательно, что бы в семь тебя уже здесь не было.

На следующий день он сходил в супермаркет и накупил еды. Я вытащила все из пакета, ничего себе! Фрукты, сыр, даже вино… сомнительное пойло за пару баксов.

- Ко мне придет женщина, хочу зарисоваться, пустить пыль в глаза. Так что не облизывайся, это не тебе, - сразу предупредил он.

- Ты невероятно добр, - похвалила я его, покачиваясь на стуле.

- Слушай…я что-то не понял. Здесь все как-то странно, почему просроченный сыр стоит дороже свежего? Это вообще неуважение к порядочным людям. Такое продавать…

- В смысле? С плесенью что ли? – как – то сразу догадалась я, брезгливо помахав рукой перед носом, когда Али снял носки.

- Ну, да. Какая- то дрянь серо-зеленая, брр – хозяин пошевелил пальчиками, проветривая их, запашок усилился.

- О, великий эстет, это Рокфор. Дело вкуса, но ты не парься, я тоже его не люблю.

- Конечно, где тебе. Ты любишь на всем готовом, открыла банку и все, - бросая носки под стол, констатировал повелитель.

- Али, богачи, люди  очень экономные, пьют старый коньяк, ездят на винтажных машинах, а уж старинная мебель или посуда, это вообще.

- Да, то ли дело свежее пиво, это тебе не коньяк с плесенью.

- Вот и поговорили.

- Нет, экономить они абсолютно не умеют. Вот я, купил кофе на распродаже за девять баксов. Поругался с продавцом, а он мне говорит, это ты еще кофе за штуку баксов не видел. Тупой продавец, разве бывает такой кофе? – откровенно потешался он, радуясь собственной находчивости.

- Есть такой кофе, его добывают из обезьяньих какашек.

- Ты хочешь сказать, что богатые люди хуже нищих, кушают протухший сыр и обезьяньи какашки?

- Да, Али, они хотят казаться бедными, здесь так модно.

В общем, вначале седьмого, он выпер меня из дома. Спрятавшись за углом, я наблюдала за дверью, интересно же. Смотрю, идет. Нечто мелкое, пухлое, затянутое в топ два раза. Один снизу… дальше камера движется снизу вверх…над ним пухлый сексуальный пузец, в пупке пирсинг. Второй топ, назовем его бомбаж, с трудом сдерживал две бомбы старого образца. Волосы рыжие, чулочки в сеточку, туфли двадцать сантиметров каблук. Короче, секс бомба за тридцать баксов. Черт, как бы ни пришлось через пару дней ему сантехника искать, профи по текущим кранам. Все же, надо было его проинструктировать по поводу безопасного секса, как-то упустила этот момент. Прижав к груди банку, я отправилась в большое плавание. Мне было велено, до утра не являться.

Прогуливаясь по улицам, я медитировала перед витринами магазинов, разглядывала женщин в ярких летних платьях. Район-то у нас далеко не респектабельный, одеты  кто во что горазд. Нарочито равнодушно отворачивалась от продавцов хот догов и прочей выносной снеди. В общем, брела, куда глаза глядят.

Нашла баскетбольную площадку, присев на лавочку, с удовольствием затянулась вкусной сигареткой. Время пролетело незаметно, я на миг забылась, наблюдая за мальчишками, бросающими мяч в корзину. Мяч подкатился к ногам, дальний бросок. О, мои три очка! Когда-то я любила погонять мяч, но сейчас, пожалуй, здесь лучше не задерживаться так долго, это могло вызвать подозрения. Хотя, мистер Сексопил выпер меня из дома, прям в спортивках, чем я не спортсмен?  Куртку с капюшоном свою отстегнул, что бы ночью от холода не околела, заботливый гад.


Уже смеркалось, когда я забрела в какую-то подворотню. Ох, не по делу забрела. Встряла в какую-то разборку. Латиносы, стволы в руках. Черная братва с поднятыми руками. Линкольн с открытым капотом, а там пачки… ну, как я понимаю, они и были яблоком раздора. Я, своим внезапным появлением, на миг привлекла к себе внимание мексиканов. Этого было достаточно, что бы черные фокусники достали из своих широких штанин совсем не детские пушки и открыли огонь на поражение.

Все как в плохом кино. Пули отбивали куски штукатурки, мат перемат, ну и естественно хали-гали, пара трупов. Я сначала присела от неожиданности, а потом ноги в руки и бежать. А вот, уже и полицейские сирены воют как нельзя кстати. Мчать во весь опор по улице нельзя, это привлечет внимание. Иду скорым шагом, типа по делам поспешаю, а сердечко так и бьется. Мимо проносится знакомая колымага, а мои красные штаны за милю видны. Присела возле с мусорного бака, рядом шевеление. Думала, собака, оказался бомж. В руке бутылка в бумажном пакете, булькнув из тары, он недовольно посмотрел на меня.

- Это мое место. Шла бы ты отсюда!

- Отдашь пакет, уйду.

Отдал. Спрятала в него банку. Дамочка в красных штанах с ржавой консервной банкой в руке и ошалевшими глазами, это уже описание примет. В мотель идти нельзя, здесь засветилась, куда деваться?

Отправилась к океану. Пришла на пляж, уселась на парапет. Закат был невыносимо красив, жаль, ангелов я не увидела. Хотя чего удивляться, смертным они не открывают своих лиц. Помнится, видела я когда-то сон. Не понятно, то ли сон, то ли явь. Что-то я тогда была недовольна своей жизнью, и даже как-то возроптала на ангела хранителя своего, он и явился лично выслушать мои упреки. Я привыкла, что на картинах они все красоты неземной, и лики их прекрасны, и одежды белые легки, почти прозрачны. Но то, что увидела я, заставило меня содрогнуться. Честно, я чуть не поседела от страха.

Опираясь на сталь меча, на меня смотрела высшая сила. Из глазниц вытекала вселенная. Черное стекло глаз, с искрами мерцающих звезд. Череп обтянут пергаментом кожи, с пигментными пятнами. На затылке, остатки волос непонятного цвета. Напоминание о пышной длинной шевелюре, с веками пришедшей в упадок. Кожаные штаны со шнуровкой. Я как увидела его, все вопросы разом отпали. Сразу стало понятно, что мы настолько ничто по сравнению с этой силой,  роптать просто глупо. Спасибо, что я не сдохла от присутствия  этой мощи рядом. Но на один вопрос он мне все же ответил. У меня в глазах просто бегущая строка была.

- ?...?!...?!!!

- Ангелов делает красивыми, светящаяся пыльца. Она как психотропное вещество. Когда ты смотришь на меня, то видишь то, что хочешь видеть. Это ваше понимание красоты.  Из уважения к тебе, я не скрыл своего лица. Важна суть, а не оболочка.

Все, диалог был исчерпан. Я больше ни разу не обратилась к нему со своим скулежом.

Ох, и холодно. И кушать хочется. Я перебрала в пямяти все фильмы о джиннах. Нет, что–то я не припоминаю, что бы они испытывали подобные ощущения. Надо бы заглянуть в Интернет, прочитать, что к чему. Может, у меня со здоровьем что-то не так? В общем, просидела на парапете всю ночь, слушая ровное дыхание океана. Натянула капюшон по самые глаза, закуталась плотнее в куртку, все равно не спасало. Вот уже и рассвет, все еще едва различимо, но скоро встанет солнце. Слева появился силуэт, кто-то присел неподалеку, я видела его краем глаза. Незнакомец меня не тревожил. Он тоже сидел и смотрел на океан. Не дожидаясь, когда совсем рассветет, я отправилась в мотель. Я же выполнила просьбу Али, можно было и возвращаться.

Пока дошла, пока всех ворон пересчитала, улицы уже наполнились людьми. Прихожу, а дверь закрыта. Проходивший мимо хозяин заведения участливо посмотрел на меня и вручил записку с какими-то цифрами. Я содрогнулась, решив, что это дополнительный счет за словарь.

- Секс по телефону. У тебя проблемы? Хочешь расслабиться? Звони сейчас, - прочитала я, фу, полегчало.

 Прилегла на лавку, подставив лицо солнцу, и не заметила, как задремала. Проснулось от воплей над ухом.

- Проснись! Нас обокрали! – визжал Али, с перекошенным от бессильной злобы лицом.

Подружка обчистила ему карманы, даже джинсами моими китайскими не побрезговала. Кепку, и ту прихватила. Кофе за девять баксов улетел просто на ура. Короче, первый сексуальный опыт удался, повезло ему. Пока он в гневе проклинал все, что движется и не движется, я сидела молча. Потом и он успокоился, уставился на темный экран, долго так молчал.

- Помнишь этот дом? – задумчиво спросил он, - Я его хочу. И наследство. В общем, все, что имеет тот богач. Я желаю! Что бы все это! Было мое!

Он зло теранул банку, в голове моей раздался знакомый щелчок.

- Слушаюсь и повинуюсь, о, мой повелитель!


Сегодня он на работу не пошел. Я же отправилась на знакомую улицу, надо было собрать информацию о хозяине. Интересно, и как это сделать? Прикинувшись газонокосилкой и просидев полдня в засаде, я все же добилась некоторых положительных результатов. Из двери вылетела взлохмаченная  домработница, и была она настроена весьма негативно, я бы даже сказала слегка воинственно. Мадам была на нерве, она просто кипела, шипела, и пюзырилась.

- Совсем с катушек съехал, старый скряга, - рычала она в мобильный, - Да! Нет! Я помыла холодильник, выбросила все объедки! У масла закончился срок годности еще в прошлом феврале! А он заявил, что это я все сожрала! Паскуда! Да! Нет! К черту такие деньги, он меня в могилу сведет! Все равно он мне копейки платит по сравнению с другими. Да! Нет! Вон, у Смитов домработница в пять раз больше, чем я получает. Завтра потребую расчет, и пошел этот Шлакбаум на все четыре стороны! С моей квалификацией, я без работы не останусь! Да! Да!


Хм, а это шанс. Как-то странно она его называет, прозвище что ли? Порылась в кармане куртки, пошла в Интернет кафе. Адрес-то известен, но вряд ли я здесь найду то, что мне надо. Если только коды доступа к базе данных ЦРУ взломать, но хакер из меня никакой. Порылась в телефонном справочнике, бесполезно. Что ж делать-то? Просто так, от безысходности набираю в поисковике шлагбаум. Ну, мне и выдает все картинки по теме. Исправила заглавную букву. Есть! Шмуль Шлакбаум! Хм, а дедок-то наш просто князек. Счастливый обладатель трех процентов акций монополизированной компании, владеющей городской свалкой многомиллионного города.

Бизнес довольно перспективный. Плюс еще кладбище машин. Не плохо, не плохо. Хотя, с другой стороны это как-то странно, капитал приличный, а  особняк такой обветшалый, что особых надежд не внушал. Вокруг запущено, дорожка к дому вся травой заросла, вообще непонятно, как ему муниципалитет эротическое нет не объявил. Или просто связываться с ним не хотели, зная о нем что-то интересное.

Теперь второй вопрос, как же к нему подобраться? Но! Кто владеет информацией, тот вооружен, а кто вооружен, тот уже опасен. Печально посмотрела на свою банку. Видать, в прошлой жизни я была Гитлером, или главврачом отряда 731, раз меня наградили таким изысканным проклятьем. А главное, ананасовый компот, я его вообще терпеть ненавижу. У меня ментальная аллергия на ананасы, и вообще, весьма плохие воспоминания, связанные с этим фруктом.

Однажды, на Новый Год, черт меня дернул пожелать вкусить,  этого плода. Начала расчленять, навыков никаких. Нож соскользнул, и так по руке полоснул, что пока добежала до ванной, весь коридор был в кровищи, брр… И черт меня дернул тогда, вот так вот в сердцах, вслух завопить: « Неужели трудно додуматься, что все должно быть в банке…открыл и все”. Кстати, прекрасный урок, если кто не знает. Заявил вслух, особенно вот так, от всей души, получи! Особенно с точностью наоборот. Одно слово может все перевернуть, и всей жизни не хватит, чтобы это исправить.


- Я что-то не понял? Почему я еще не миллионер? – неприветственно встретил меня повелитель, когда я вернулась.

- Я над этим работаю. Мне надо выспаться, а то я уже плохо соображаю.

- Вот как? Учти, пока желания не исполнишь, и куска хлеба не получишь!

Лучше бы он про еду не напоминал. Наблюдая, как он трескает консервы, я рассуждала о том, как же все-таки весело устроена жизнь, только почему-то мне сейчас не до смеха. Его оттопыренные хрящеватые ушки двигались в такт движения нижней челюсти. Пальчики-корявки намертво впились в ложку. Мордашка деревенская, без всякого намека на интеллект, и сейчас она вся превратилась в маску голодной жадности. Оно торопливо чавкало, плюясь слюной, и пропихивая особо большие куски пальцами свободной руки.  При первой встрече он показался мне более симпатичным, по крайней мере, тогда он вызывал даже не жалость, а сочувствие, это более благородное чувство. Повернувшись носом к стенке, и обдумывая ситуацию, я наконец-то уснула. Утром очнулась, словно от удара. Пришло озарение свыше.

- Денег дай, - толкая в бок Али, попросила я.

- Что?!! – возмутился он, до глубины души.

- Давай, все, что есть! Хочешь жить в роскоши, делай начальный взнос.

- Ну, ты и наглая!

- Я наглая?

Вытряхнув мне на ладонь какую-то мелочь, он нарочито обиженно ткнул в пульт, и уставился в телек.

Выхожу на улицу, небо слегка затуманилось, словно тучами подернуто, или это мне так показалось? Ибо было именно такое ощущение, на душе серо и пусто, и мертвые с косами стоят.  Вот хорошо, если бы сейчас грянуло землетрясение, баллов этак на шесть, не все же мне одной весело должно быть. Так бы все забегали, все повеселились. Зашла по дороге в канцелярский магазинчик. Купила три разных конверта, марки, бумагу и ручку. Проходя мимо открывающейся  кафешки, попросила разрешение у милейшего  улыбчивого хозяина - грека, присесть за столик. Изобразила ему в знак благодарности, самую королевскую из своих улыбок. Он угостил меня чашечкой свежего кофе. Я, было, отказалась, но он сказал, что это за счет заведения. Спасибо, тебе, добрый человек.

Чуть позже, он  принес мне еще и горячий круасан с шоколадом. Какое блаженство, сейчас мне казалось, что я  ничего вкуснее в жизни не ела. Все же, как мало, на самом деле человеку надо. Сижу, потягивая кофе, извилинами пошевеливаю. Вскоре два конверта были мной использованы, в них лежали рекомендательные письма. Первое, якобы, от барона Ротшильда. Второе от мистера и мисс Гольденбрума. Третий конверт оставила на потом, он мне еще пригодится. Поблагодарив щедрого хозяина за гостеприимство, я отправилась в Брентвуд.

Уверенно постучав в дверь, я прислушалась. Никаких признаков жизни. Хм, а вот это никак не входило в мои планы. Но, вдруг, из окна на первом этаже раздался истошный вопль.

- Я уже звоню в  полицию! Немедленно убирайтесь!

- Сэр, меня прислало агентство, вы ведь подавали заявку на предмет замены прислуги. Вот, мои рекомендательные письма.

- Да? А разве я подавал заявку? – удивленный возглас заставил меня судорожно сглотнуть липкую слюну, в горле от собственной наглости все пересохло.

- Так точно, сэр! Вы обратились с жалобой на некачественную работу прислуги и потребовали сатисфакции. Агентство держит свою высокую марку и дорожит репутацией, так что меня прислали исправить ситуацию. В качестве компенсации морального ущерба я буду работать у вас совершенно бесплатно.

Старик высунулся из окна, сверкнув великолепной плешью. Смерив меня с ног до головы подозрительным взглядом, он остался весьма недоволен моим внешним видом.

- Сэр! Я очень экономна и не привыкла швырять деньги на ветер. Одежда, это расточительство, - подключив интуицию, быстро нашлась я.

- Мда?

- Я вообще не понимаю тех людей, кто не знает счет деньгам. Так можно мне войти?

Дверь открылась. Мистер Шлакбаум был одет соответственно ожидаемому. Засаленные брюки от кутюр эпохи неолита, на плечи накинут видавший виды махровый халат, подпоясанный куском веревки. На ногах стоптанные шлепанцы времен Рококо, естественно, на босу ногу. Пригласив меня присесть, он по-прежнему не терял бдительности, бросая на меня косые, полные подозрения, взгляды. 

- Чаю? – гостеприимно предложил хозяин.

- Лучше кофе, - наивно попросила я.

- Может, вам еще печенье предложить?

- Ни в коем случае, сэр. Я на строгой диете. Ни мучного, ни сладкого, вообще ничего.

- Это хорошо, а то моя прежняя…

- Мои рекомендательные письма, сэр! – перебила я его, протягивая конверты.

- Не дурно, не дурно, - тщательно просматривая бумаги, приговаривал он.

- Я почту за честь работать у вас. К тому же у меня есть опыт работы с людьми деликатного возраста.

- Я смотрю, здесь указано, что вы помогали мистеру Гольденбруму в написании книги? – схавав мой комплимент насчет деликатного возраста, он снизошел до царской милости

- Мемуары, сэр. У него была очень, очень сложная жизнь. Тяжелая судьба, сэр, - я уже сочиняла просто на ходу, ориентируясь по ситуации, но попала в точку, старика зацепило.

- Если бы вы знали, как жестока была ко мне судьба! Вот о чем писать надо!

- Я готова приступить прямо сейчас, - все, я нашла его точку G, его ахиллесову пяту, сейчас главное все сделать правильно.

Сейчас я минер, одна ошибка, и Али развесит мои кишки на рождественской елке, вместо бус. Одна ошибка, и привкус ржавчины во рту, уже никогда не исчезнет. Шлакбаум уставился на меня долгим пронизывающим взглядом, но тщеславие подточило его прогнившую от жадности душу, сыграв с ним плохую шутку. Кто же не хочет, что бы весь мир содрогнулся в рыданиях, читая твою историю хождения по мукам.

- Он еще и неплохо заработал на этом, сэр, - пустила я в ход последний козырь.

Все, вопрос был решен. Через полчаса я уже сидела за письменным столом, и, судя по тому, сколько чистых листов он надергал из использованных, исписанных столбцами цифр тетрадей, встану я из-за него еще не скоро. Повествование началось.

- Когда мне было семь лет, я нашел на свалке десять долларов. Но я их не протрынькал. Я посулил их соседскому мальчишке из многодетной семьи. А, голь перекатная. Я сказал ему, что если он украдет велосипед у Долсона, денежки будут его. Эх, хорош велосипед был! Почти новый. Сам-то я руки марать не стал. А  зачем, когда дураков пруд пруди? Он велик-то, украл, а я перепродал его за целых пятьдесят долларов. И вы думаете, я расплатился с ним? Конечно! Как любой честный гражданин… я донес на него в полицию! Меня похвалили, а из него бы все равно ничего путного не вышло!

- Сэр, позвольте взять стакан воды, - стараясь быть предельно вежливой, попросила я, хотя саму чуть не стошнило от отвращения.

Щедрость его не знала границ, мне было милостиво позволено, налить воды из-под крана.

Экзекуция длилась долго, у меня уже рука чуть не отвалилась, но я сидела с умным видом, участливо покачивая головой. Его воспоминания, это просто череда мелких пакостей, больших подлостей и редкостной гадости. Так вот, как, оказывается, зарабатываются бабки в наше время? Временами, мне хотелось удавить его самой, ну, или, по крайней мере, послать куда подальше, но мне приходилось терпеть. Терпеть, улыбаться и сочувственно покачивать головой. Ближе к вечеру он утомился, но меня не отпустил, заявив, что я могу остаться на ночь в комнате для прислуги, а он тем временем накрапает тезисы своей, безусловно, значимой жизни.

Ох, как жаль. Я бы сейчас с таким удовольствием прогулялась по побережью, чтобы хоть немного выветрить из головы всю эту грязь. Я уже поняла его хитроумный план, он будет держать меня ровно столько, сколько будет длиться его исповедь, а потом один звонок в полицию, и ему не придется платить за мои услуги. Он что-нибудь придумает, не знаю, например, бриллиантовое ожерелье с тумбочки исчезло. Крыть нечем, документов нет, вида на жительство нет, счастья в жизни тоже нет. Глоток  свежего воздуха мог бы меня спасти, но, увы.

- Экономнее используйте воду, - напутствовал он меня на прощанье.

Комната обладала всеми симптомами запущенной  депрессии. Помнится, когда-то я читала, что если ребенка обнимать в день меньше восьми раз, он вырастет лузером. Эту с рождения никто не обнимал. Робкие попытки по поводу ремонта были, но реанимация была остановлена в стадии зачатия. Куски древних обоев, торчали из-под более свежих полос. На одной стене широкие цветные мазки, наверное, цвет выбирали. Ванная комната вообще была в коридоре, но душ принять  все равно было приятно. Правда, рачительный хозяин позабыл предложить мне полотенце. Пришлось обсыхать, сидя на подоконнике. А ночь была просто прекрасна, в запущенном саду порхали невидимые колибри, лакомясь нектаром из сочных ярких цветочных чашечек. Их благоухание доносил легкий ветерок, смешанный с соленым терпким бризом.

Шлагбаум еще торчал в кабинете. Талантом краткости он не обладал, видать конспектировал до мелочей каждую гадость. Я оделась, и тихонько просочилась к нему в спальню. Исследовав платяной шкаф, я, наконец, обнаружило то, зачем собственно и пришла. Тихонько изъяла желаемый предмет, и уже было собралась вернуться в комнату, как увидела то, что невероятно взбодрило мой интеллект. Картина, висевшая на стене, была как-то подозрительно оттопырена. Чуть отодвинула ее, а там сейф. Ключик-то я у него видела, на шее висит. Покинув спальню, я на цыпочках прокралась к себе в комнату, не заметил.

Кто бы мог подумать, что во мне таились такие таланты? Однако, на душе было как-то скверно. Оглядевшись вокруг, открыла ящик тумбочки. Маникюрные ножницы, пожалуй, они-то мне сейчас и пригодятся. Подключив весь энтузиазм, давно забывшийся в летаргическом сне, приступила к выполнению задуманного. Задумка была не сильно хитрая, и я вообще не была уверена, что она сработает, но все же, классика жанра, а  остальное зависело только от моего долбанного артистизма. А часики тикали, неумолимо пожирая драгоценные минуты моей прекрасной, в кавычках, жизни.  Где-то часа в два ночи, он все же решил пойти вздремнуть. Момент настал, если опоздать, хоть на секунду, моя миссия будет невыполнима. Слышу его шаркающие шаги по лестнице. Нет… нет… не сейчас. Еще немного подождать… как же сердце бьется.  Он уже почти дошел до самого верха. Оно!

- Аыыыы!!! – взвыв замогильным голосом, я выпорхнула из своего укрытия, изобразив махательно-летательные движения.

Эффект внезапности был на моей стороне. Шлакбаум, как увидел искромсанную простыню, свадебный подарок тетушки Бриджит, так и ё… рухнул с лестницы. Стоптанный шлепанец еще пару раз качнулся на ступени, пытаясь сохранить равновесие, но, не удержавшись, ляпнулся рядом с телом.

- Вот это я пошутила, - снимая с головы простыню, опешила я.

Спускаюсь, а он не дышит. Нет, он вообще не дышит, то есть абсолютно! Черт! Черт! Черт, похоже, при падении свернул себе шею. О, нет! Я  же просто хотела его напугать. Думала, он в обморок, я в сейф. Меняю конверты и делаю ноги. Вот, наивная. Ну, все, дело сделано.

Осторожно сняла ключ, поднялась наверх. Открываю сейф, а там все, что угодно, только не то, что мне надо. Наконец, среди залежалых пачек с купюрами, меж папок с документами я нашла заветный конверт. Спустилась на кухню. По дороге еще раз проверила тело, не повезло, этот скупердяй не подавал никаких признаков жизни. Взгляд на долю секунды задержался на ступне. Мда, похоже, старик не стриг ногти с самой свадьбы. Не включая свет, прошла на кухню, поставила чайник на плиту. Вскоре конверт был открыт. В завещании было сказано, что свалка старых машин осталась его единственной вдовой, которой в случае кончины этого старого маразматика, завещались все его драгоценные капиталы. Такое впечатление, будто он относился к ней как к реальной живой личности. Единственной беззаветной любви, гревшей его подлую алчную душонку, музыкой скрежета металла, отправленного под пресс.

На улице, рядом с окном горел фонарь. Приложила лист к окну, как смогла, скопировала завещание, вписав в него имя Али. Получилось очень даже не плохо. Одна промашка, там бумага была столетней давности, а у меня только что из магазина. Пришлось повозиться, что бы хоть как-то состарить ее. Не знаю, что из этого получится, но все уже сделано, ничего уже не вернешь. С трудом, заклеив конверт, я положила его в сейф среди бумаг. Забежала в комнату, что бы скрыть следы присутствия. Прихватив свои липовые рекомендации, тихо порадовалась, что не пришлось возиться с купленным конвертом, ведь на нем была картинка с очередной годовщиной Элвиса Пресли, который по моим примерным подсчетам был по крайней мере еще жив, когда писалось завещание.

Теперь надо было как-то смыться отсюда, и лучше незамеченной, а вот это уже было на грани фантастики. С утра должна была придти за расчетом прежняя домработница. Она при мне звонила, и он долго с ней ругался, не желая отдавать гонорар. Но она оказалась настойчивой, и своего добилась. Не знаю, почему он промолчал по поводу нового кандидата на ее место, возможно, приберег этот козырь для личной встречи, но сердце у меня екнуло. Он пообещал отдать ей деньги сегодня с утра и написать на прощанье такие рекомендации, что по его словам, ее даже в тюрьму не возьмут. Надо сматываться с места преступления, и чем быстрее, тем лучше, а на улице везде видеокамеры стоят. На это у него ума хватило, о своей безопасности он заботился беззаветно, и если всевидящему оку Ра придет в голову просмотреть эту порнографию…

Вылетев пулей в гараж, наткнулась на Роллс-ройс, возможно, старик его донашивал еще после первого его владельца, самого хозяина и основателя одноименного концерна, как и костюм, висевший в салоне авто. Дверца жалобно скрипнула, нырнув в салон, я примерила костюмчик.  Настоящая женщина и в мужском костюме выглядит соблазнительно, хорошо бы на штанину не наступить, а то будет мне… сотрясение мозга.  Видать, Шлакбаум раньше был довольно упитан, что делает жадность с человеком?  Еще бы, сидеть на одной овсянке.

Прилизав волосы, натянула шляпу. На торпеде лежал пульт, покрутив его в руках, ткнула на кнопку. Двери гаража медленно открылись. Неужели, как это наш скупердяй раскошелился на такое ноу-хау? Жму на газ, а  машину водила всего несколько раз в жизни, не было необходимости. Ручки трясутся, а что делать? Еду, у самой душа в пятки. Машина тяжелая, непослушная. Ладно, в общем, будем считать, что свалить получилось. Дорулив неостановленной до самого неблагополучного района, притормозила, переоделась, стерла пальчики. Собрав ненужные шмотки и костюм привидения в пакет, тихонько выползла из машины.

Дверь оставила открытой, в этом тоже что-то было. Вот, когда для кого-то что-то делаешь, всегда везет. Если себе, черта с два, непруха включается автоматически. Я еще до побережья не успела дойти, а этот гроб на колесах уже тю-тю. Повезло сегодня какому-то, такой раритет грабанул. Избавившись от пакета, я посчитала, сколько мелочи у меня в кармане. Хватит разве что на дырку от бублика. Даже на чашку кофе не потянет. Эх, дурище, в сейфе денег пачками, чего бы ни взять пару купюр? Проклятое воспитание.  А деда-то я угробила. Интересно, у всех джиннов такая жизнь? Тогда, что ж меня так совесть мучит? Ну, и козел ты, Али.


Щелчок зажигалки, яркие язычки пламени, словно танцующие дервиши, закружили по измятым исписанным листам бумаги. В огне сгорала жизнь старого злого колдуна, перепоганившего столько судеб. Горели, корчившись,  его грехи, превращаясь в сизый дым. Это не правда, что бумага все выдержит, иногда она сгорает от стыда.  Присев на парапет, я уставилась долгим взглядом в жемчужную  пелену горизонта.

В девять утра, как и договаривались, мисс Дулитл стояла под дверью особняка. Постучав в дверь, и не получив ответа, она решила воспользоваться своим ключом. Был уговор, что она вернет его хозяину после того, как он отдаст причитающийся ей гонорар. Войдя внутрь, она увидела печальную картину. Старик валялся у подножия лестницы, и был он мертв, мертвее не бывает.

- Тьфу! – смачно плюнула она, на хладный трупик, - Крохобор, за цент удавился! Небось, специально покончил жизнь самоубийством, бросился с лестницы вниз головой, что бы деньги не отдавать. Чтоб ты в ад загремел, жмот поганый! Сдох, как собака, туда тебе и дорога!

Оглядевшись по сторонам, она заметила бумажный пакет рядом с диваном. Вчера его точно не было. Раскрыла, а там какой-то ржавый мусор. Старик вечно со свалки все в дом тащил, но это уже слишком. Набирая 911, она автоматически теранула банку пальцем.

- Алло! Говорите, - раздался голос из трубки, - 911, чем мы можем вам помочь?

Только она открыла рот, что бы сообщить о кончине старика, как из банки появилось неясное зеленоватое свечение. Мадам Дулитл удивленно воззрилась на ржавую жестянку, заглянула одним глазом под рваную крышку. Вдруг, мощный сноп света ударил по глазам, пустота ожила и из банки начало что-то расти, расти…

-  Повелевай, - сверкнув зеленой бровью, заявил ужас, становясь все более и более плотным.

- Изыйди!!! Изыйди!!! – истерично заверещала мисс Дулитл в трубку.

- Слушаю и повинуюсь!

Страх придал мисс Дулитл силы, и, попав точным бейсбольным броском прямо в центр стены, она покинула вторую базу. Ретировавшись из злополучного особняка, она опрометью кинулась домой, зализывать психологические раны. Хлопнув пачку аспирина, и хлебнув Столичной прямо из горлышка, мадам проникла в закрома, и выгребла все банки с консервацией в мусорный пакет. С особым ожесточением она избавлялась от ананасового компота, у нее тоже началась ментальная аллергия на этот фрукт.

- Где тебя шакалы носили, отродье? – любезно встретил меня сексопил.

- Жди известий… повелитель.

- Я хочу все знать! – настаивал Али.

- Много будешь знать, будешь плохо спать.

- О, я на сон не жалуюсь.

- Я тоже, - огрызнулась я, плюхнувшись на старую продавленную кровать.

- Ты как со мной разговариваешь?! – рассвирепел он.

- Да, пошел ты!

Больше он от меня ничего не добился, я просто вырубилась.

Проснулась уже на следующий день. На голове шишак здоровый, о стенку, что ли во сне саданулась? Хорошо, уже и есть не хочется. А он и не предлагает. Обшарил мои карманы, выгреб мелочь, куда-то ушел. Я опять уснула. Слышала, как он вернулся. Пыхтел, пыхтел, посылая время от времени проклятья в мой адрес. И вдруг, стук в дверь. Я вскочила.

- Ты кого-то ждешь? – спросила я у Али.

- Нет, а что?

- Откройте, полиция!

Опа, приплыли! Али заметался, в глазах страх безумный, а я как-то так расслабилась. В тюрьме хоть накормят, а, может, и в дурку отправят, скажи я им, что мое последнее место обитания консервная банка. Стоп, а где банка-то?! Банка-то где?! Похоже, я ее в доме оставила!!! Это же все равно, что мой порядковый номер, выбитый на снайперском жетоне. Там, в мире теней меня в три секунды по ней вычислят. Можно сказать, оставила свою кредитную карточку на месте преступления, а так же паспорт, водительские права и свидетельство о смерти. Так что грехов в моем списке прибавится, не отвертишься. А стук в дверь все настойчивей.

- Мистер Рудольф Алеф Шлакбаум? Откройте, пожалуйста!

Алик начал истерить, подвывая от ужаса, он забился под мою кровать. Всегда мечтала покачаться на кровати с вибратором…а дверь уже открывается. И грянул сноп света, и это был не тот яркий чистый сияющий поток, по которому чистая душа возносится на небеса. Темные сути из мрачного темного мира, отбрасывали длинные тени на грязные стены нашего убогого пристанища, и как драгоценная капля, в руке мрачной сути, блеснул полицейский жетон.

- Мистер Шлакбаум?

- Это не я!  Не я!  Это все она!  Арестуйте ее, она джинн!

- Мистер Шлакбаум, - заглядывая под кровать, и тыча в нос верещавшему Али, свой жетон, предписывающий защищать и охранять, продолжал офицер полиции, - Я весьма сожалею, но у нас для вас плохие новости. Сегодня на рассвете скончался ваш дядя. Несчастный случай, сэр. Старик упал с лестницы, сломал шею. А в его завещании, вы указаны, как единственный наследник. Я сочувствую вашему горю, но не могли бы вы проехать с нами в морг для опознания тела.

Али на секунду притих, выглянул из-под кровати.

- А отпечатки возьмете? – стуча зубами, прерывающимся голосом, спросил он.

- Мы, в общем-то, по другому вопросу.

- А отпечатки будете снимать? – заискивающе, заглядывая в глаза офицеру, лепетал он, - Будете?

- Ну, если вы настаивайте…

- Нет! Нет! Не надо! Я никого не убивал! Это..это…

- Сэр, я понимаю ваше горе, скорблю, но мы были бы вам весьма благодарны, если бы вы помогли нам как можно скорее завершить это дело.

- Пусть она едет со мной! Она моя… моя… джинн! Джинна! Сестра!

Вот дурак, документов-то ни у меня, ни у него нет.

- Офицер, - обратилась я к полицейскому, - видите ли. Мой брат несколько возбужден. Его вчера лишили девственности, и по совместительству обчистили номер, он никак не может придти в себя после этого происшествия. К тому же забрали всю одежду, а документы были в ней.

- Вы подавали заявление?

- Собирались с утра это сделать, но вы нас опередили. Видите ли, его вера не позволяет так раскидываться девственностью, и боюсь, что за вчерашнюю одалиску его бы укоротили, не то, что обрезали. Он так наивен и очень набожен, сэр. Всю ночь каялся, поэтому неправильно истолковал ваше появление.

Алиби было не очень убедительно, но я сбила его с толку, переключив на другую ситуацию.

- Хорошо, мы разберемся.

Приехали в морг. Нас провели по длинному коридору в подвал. Открыли холодильник.

- О, - простонал Али, сползая по мне, - Я не могу это видеть, он… он…

- Это он, наш дядя Шмуль! – воскликнула я, пытаясь выдавить из себя горькую слезу.

Похоже, само небо хотело этого, карьера актрисы меня никогда не возбуждала, но что делать? Уже который раз я задействовала свой нераскрытый творческий потенциал, и по-моему, у меня получалось все лучше.  Али очень вовремя подыграл,  впав в истерику, он-то этого Шмулю в глаза никогда не видел, но мертвецов боялся до потери пульса. Я просто воспользовалась ситуацией, и пока новоиспеченного родственничка отпаивали пилюльками, я пыталась вспомнить все самые негативные моменты моей жизни, но как на грех, именно они слезу не выжимали.

Однако ситуация требовала проявления эмоций, и память выдала мне почти забытый эпизод, который иначе как браком назвать невозможно. Это было печальное недоразумение, но я убила на него несколько драгоценных месяцев жизни, а вот об этом я сожалела. Скрипнув зубами, я ущипнула себя за мягкое место, и по сморщенной физиономии проползла слезинка.

На завтра была назначена встреча с адвокатом. Али трясся мелкой дрожью, опасаясь какого-нибудь подвоха. Не могу сказать, что разговор был долгим, и не могу сказать, что он был приятным.

- Я никогда не слышал от вашего дядюшки, что у него есть родственники.

- О, сэр. Это старая история. У него был конфликт с нашим отцом. Видите ли, когда-то у папаши был роман с женой дядюшки Шмуля, это собственно и послужило причиной его развода с тетей.

Старик упоминал о разводе в своих мемуарах, я это точно помню.

- С тетушкой Дворой, - добавила я для солидности.
 
Али смотрел на меня, как на пророка, широко раззявив рот, ведь я настолько складно все излагала, словно сама присутствовала при этом. На самом деле наша драгоценная Двора сбежала от этого нудилы, после двух лет совместной жизни, не выдержав его алчности и “легкого нрава”. Он так ее достал, что она дала ему откупного в виде роскошного особняка, который он довел до инфаркта и еще несколько миллионов, лишь бы он забыл, что они вообще были женаты. Но этот подлец, за ее же деньги, ухитрился отсудить у нее еще четверть состояния, доставшегося ей от деда Абрама Пицика. В общем, я была неплохо подкована в этой истории, и сумела убедить господина адвоката в ее подлинности.

- А где ваш отец?

- О, год тому назад вся наша семья погибла в автокатастрофе. И папа, и мама, и бабушка со стороны матери. Мы с Руди, тоже были в этой машине. Я помню смутно, ибо после катастрофы я впала в кому. Похороны были без меня. Так что у нас осталась одна только бабушка Ребекка. Ей пришлось продать почти все имущество, что бы оплатить услуги пластического хирурга, у меня  правая часть лица была повреждена, восстанавливали.  Бабушка, как сами понимаете, была уже старенькая. Она не выдержала такого горя, я имею в виду смерть нашего отца, и два месяца назад скончалась от инфаркта. Сердце сдало, а мы переехали сюда, потому что мне пообещали работу. Одна из киностудий купила мой сценарий для фильма и пригласила меня в качестве консультанта. Но позавчера в мотеле был ограблен наш номер, не оставили ничего, ни одежды, ни денег.

- А почему вы жили в такой конуре?

- Руди весьма аскетичен. После такого горя, он решил посвятить себя служению людям. Все время лишь  молитвы и воздержание. Молитвы и воздержание.

- Вы будете оспаривать право наследства?

- Нет. Что вы, конечно нет. Руди, он святой. Он помогает голодным детям Африки. Да, Руди?

Али весь так выпятился, грудь колесом. Гордость, прям, так и распирала. Буквально последние копейки, и те сироткам. Сам недоедал, все детишкам. Ну, по крайней мере, сейчас, он реально выглядел дистрофаном. В общем, не знаю, что это был за механизм, но он сработал. Али был признан единоличным властелином помойки. Ну, а я, как это полагалось в таких делах, являлась его наследницей в случае чего. А у меня в голове пульсировала лишь одна мысль, поскорее найти свою драгоценную железку, ибо я без нее, как улитка без панциря. Без нее, желания  исполнять я не могла, а это было сутью моего существования. Либо джинн, либо кирдык. Адвокат выдал нам все бумаги и ключи от дома.

- Вас подвести? – учтиво осведомился адвокат.

- Нет, я пешком! – возмутился, Али, очевидно представив, член адвоката у себя во рту.

- Рудольф, да, вы просто святой, - адвокат хотел положить руку ему на плечо, но в последний момент осекся, видимо не посчитал себя достойным коснуться святых мощей.



Али не мог поверить в происходящее. Открыв дверь, я чопорно раскланялась, приглашая его  войти, но он замер перед порогом как упырь, которому требовалось официальное приглашение.  Его лицо осветилось волшебным светом, словно перед ним была обитель богов, словно сама Вальхалла распахнула пред ним врата лучшего из миров. А рядом я, его верная валькирия… которая, впихнув его внутрь, тут же бросилась на поиски банки. Обрыла все, вот напасть! Куда же она могла деться?

- Неужели, это все мое? – с благоговейным трепетом шептал Али.

- Весь этот хлам? Конечно твой, Али, можешь властвовать не разделяя, - поддакнула я, переворачивая диван.

Истерика была не за горами, я перерыла мусор в ведре, проверила все полки, даже в бочок унитаза заглянула. Какие-то смутные мысли мелькали у меня в голове. Что-то… что-то, нет, не могу вспомнить. То ли сон, то ли явь, вроде как лицо бывшей экономки Шмуля. Заглючило, как от удара по голове. Придется целую бригаду чистильщиков вызывать, что бы разгрести весь этот бедлам.

- А телевизора нет, - дрожащим от обиды голосом, возмутился Али.

Заявил так, как будто его надули.

- Иди, и купи! – заорала я на него в бешенстве.

Бегом поднялась на второй этаж, открыла сейф. Извлекла из него пачку банкнот, любовно перевязанную розовой резинкой от трусов. Швырнув пачку в повелителя, я вновь принялась за дело. Тщетно. Али жадно шелестел купюрами, в глазах его вспыхнули алчные огоньки, придавшие ему еще большее сходство с идиотом.

- Иди отсюда! – зарычала я.

Избавившись от него, я порылась в справочнике и вызвала уборщиков. До шести вечера, они копались в залежах старого залежалого барахла. Костры на свалке, как минимум, пылали еще дня три, пожирая всю эту рухлядь. Я стояла в дверях, и обыскивала каждого, проверяла каждый мешок с мусором, чуть не в карман им заглядывала. Нет. И тут появился Али, весь потный и мокрый, он нес плазму диагонали 52 дюйма на голове. Увидев акт столь кощунственного вандализма, по избавлению от его кровной собственности, он впал в состояние сильного возбуждения.

- Ты что делаешь? Зачем добро мое разбазариваешь?! – возведя руки к нему, возмущенно завопил он.

С приятным звуком приземлившись на асфальт, плазма приказала долго жить. Али впал в состояние аффекта, его мир рухнул. Выгнав уборщиков, набросился на меня с кулаками.

- Али, я должна сообщить тебе страшную весть, - вяло отмахиваясь от докучливого повелителя, и присаживаясь на край журнального столика, оповестила я.

И тут смотрю, а под книжными стеллажами, забитыми старой прессой,  она, родимая. Фу, от сердца отлегло.

- Ну?

- Завтра похороны нашего любимого дядюшки Шмуля.

Его похоронили в старом роллс-ройсе, как он и завещал. Багажник был доверху забит кондуитами с доходами и расходами. Зато на покойничке красовался новый костюм от Гуччи, купленный у китайцев по сходной цене, я постаралась. Копы таки нашли машину, успели вовремя. Правда, от нее остался только кузов, но это мелочи. В последний путь, усопшего,  пришли проводить всего три человека. Я, Шлакдаун-младший и адвокат.

- Плачь, - со всей силы, пнув повелителя по ноге, прошипела я.

Охнув, он рухнул на край могилки, и так разрыдался, потирая ушибленную ногу, что адвокат забыл о моих красных штанах с вытянутыми коленями, которые совсем не вписывались в траурную церемонию.

- Дурааа! – врезав мне локтем по тому самому месту, от которого все футболисты по полю валяются, отомстил Али.

Я имею в виду голень.

- Аааа, - подхватила я, опускаясь с ним рядом.

Горе было неподдельным, адвокат оценил. К слову, должна признаться, что мне неимоверно повезло. Все дело в том, что всеми делами старика на протяжении многих лет, занимался адвокат Кучкин, но пару недель назад он внезапно скончался, и, скорее всего от старости, ибо был ровесником нашего лжеродственника. У нового адвоката просто не было времени, что бы войти в курс дела, хотя вопросов возникало много. Но человеческий фактор всегда имеет место быть, и, видя столь неподдельное горе двух сироток, адвокат не стал копать глубже. После кладбища мы помянули усопшего дешевым пивом и бутербродами, с просроченным сроком годности.

- Зачем ты столько еды купила? – зашипел на меня повелитель.

- Совесть мучает, - развела я неприятную ситуацию, - ведь каждый день на земле умирают от голода 18 000 детей.

- А, - понял адвокат, и положил на поднос надкушенный бутерброд, с подвявшим беконом.

Наконец-то мы избавились от него и остались вдвоем.

- Ну, ты и даун! – скрипнув зубами, прорычала я.

- Чего это? – искренне удивился новоиспеченный крёз.

- Ты бросай эти свои бабайские привычки! Хочешь, что б нас вычислили? Что б кривотолки поползли?

- Нет!

- Хотя, ты истинный племянник своего дядюшки. Ты, прям, нюхом почуял родственную душу, однозначно. Знаешь такую поговорку, свой свояка видит издалека?

- Не понял? Это ты на что намекаешь?– возбудился наследник.

- Уйди с глаз моих! – разозлилась я, и выбежала из дома.

Прогуливаясь улицами, я смотрела на роскошные особняки. Что им двигало, когда он выбирал эту посредственность? Вон, ведь, какая красотища! Одно радует, старик и так уже на ладан дышал, все равно бы долго не протянул. В общем, тынялась по улице до вечера, возвращаться не хотелось. Забрела в городской парк, присела на травку, под старым раскидистым деревом. Неподалеку обосновалась та стайка парней, с гитарами.  Перебирая тугую жесть струн,  играют, жизни радуются. Вежливо осведомилась, можно ли присесть рядом, послушать. Не особо охотно, но все же позволили приземлиться.  Сижу, отдыхаю душой и телом. Что-то внутри меня екнуло, но разве я хоть раз сказала, что у меня железная сила воли? В жизни бывает много дерьма, но ведь должны быть положительные моменты, иначе сломаешься. По крайней мере, мне так хотелось думать… я про положительные моменты.

- А можно мне гитарку? – знаю, не вежливо с моей стороны, просить у незнакомого человека его инструмент, но как говорил один мой знакомый, иногда хочется откровенного свинства.

Нехотя, но дали. Руки, единственное, что я в себе любила, это мои руки. Не из-за красоты, когда-то они приносили мне столько удовольствия, столько радости. Иногда разочарование, но радостей было больше. Пальцы не слушаются, давно не играла. Пробежала по струнам раз другой. Память тела, навыки возвращаются, но пальцы еще такие неловкие. К инструменту давно не прикасалась, забыла. Но что-то такое родное… вспомнила свою песню. Тихонько спела, наигрывая.

Там, за окнами, сходит с ума февраль,
Словно, все силы ада, штурмом пошли на рай,
В трещинах инея стекла, граффити вечного гения,
Но это все где-то там…  в другом измерении….

Ребята слушали, наклонив головы. Они были тактичнее меня, а может и правда  понравилось.

- Ты русская? – спросил один из них на родном языке.

- Нет, японская.

- Слушай, у нас вокалиста нет. Пойдешь к нам?

- Женский  вокал в роке это зло.

- Рискни, ты ведь все равно ничего не теряешь.

Назначили  прослушивание на следующий день.

Вернулась домой и вижу такую картину. Али любовно рассматривает все штучки дрючки, доставшиеся ему вместе с домом. Перекладывает с места на место, пальпирует, обсматривает, обнюхивает. Ладно бы, что-то интересное было, а то ведь просто копается в старом хламе, не успевшим определиться на помойку, где ему собственно и место. Какие-то значки, старые альбомы, пожухлые выцветшие фотографии. Лики, канувшие в Лету, не имеющие к нему никакого отношения. Просто все это, его собственность. Каждая нитка, каждая бумажка, каждая высохшая козявка. Его!

Самое трудное в жизни, быть великим в мелочах. Али в этом деле величием не отличался. Четыре лимона на банковском счету, плюс еще ценные акции, лимонов на двадцать, а этот огрызки прячет. Может, и впрямь это все нищета? Она так быстро не отпускает. Быть нищим - это стиль жизни. Это привычка, может и всей жизни не хватить, пока она поменяется на знак плюс.

Поутру повелитель отправился на кладбище машин, принимать дела. Естественно, и меня с собой потащил. Можно подумать, что я в этом что-то шарю. Предложила ему,  ведь как человеку предложила, что бы он загадал новое желание. Раз учиться идти не хочет, просто прикоснись к банке, и через секунду тебе все эти дебиты кредиты будут как пюре из тертого яблока для карапета. Проблем-то никаких, все, вообще все в твоих руках.

- Ты хочешь сказать, что я! Я! Глупый?! – возроптал он, - Я не буду тратить желания на такую ерунду! Какая такая учиться?! На кой черт мне это сдалось?!

- Али, но у тебя ведь нет никакого лимита на желания. Это шара, пожизненный беспроцентный кредит, все знания мироздания будут у твоих ног. Ты можешь самосовершенствоваться, как пожелаешь, преобразить себя до неузнаваемости! Ты можешь стать красивым человеком!

- Ты хочешь сказать, что я некрасивый! Ты себя-то в зеркале видела?! То ли мальчик, то ли девочка, не поймешь! – рассвирепел он.

- Я же не об этом! Не о внешности!

- Не зли меня! Я сейчас загадаю, что бы ты вообще на веки вечные в банке завязла. И не показывалась на свет белый, пока я того не захочу!

Пришлось заткнуться, вечером прослушивание. Пожелай он это на день раньше, спецом бы его достала, что бы и ни показываться оттуда. Хотя, тоже как-то странно все это. Нормальные джинны так и сидят в своей таре, пока хозяин их лицезреть не пожелает. Думаю, у них там свой собственный мир, своя тусовка, а вызов хозяина, это как 911 для службы спасения. Или, по крайней мере, вечность можно коротать в анабиозе, ведь иногда снятся и приятные сны.

Еле уговорила его заехать по дороге в магазин, освежить имидж. Говорю, ты ж теперь крутой, большая шишка, нужно и выглядеть соответственно, а то люди уважать не будут. Ну, не от кутюр, конечно, но на прет-а- порте тянет. Пока его паковали в новые шмотки, приводили в порядок шевелюру, и шлифовали  когти, пошла кататься на автобусе.

Отклонившись от курса, заглянула  в автосалон, хотелось полюбоваться дорогими тачками. Черт меня сюда принес, меня из деликатности не выперли, но смотрели так подозрительно, что пришлось удалиться. Конечно неприятно, но сама нарвалась, здесь все не про мою честь. Забрела на Родео Драйв. Стою, медитирую перед витринами магазина, и понимаю, что  все хочется. Деньги-то есть, правда у Али, но не думаю, что он теперь на мне экономить будет. Кто ж позволит при таких средствах, иметь рядом с собой сестру-замухрышку. Ошиблась.

Приехали на свалку, повелитель с умным видом проверил документы. Построил  персонал по росту, и учредил новые правила, заявив, что теперь  будет драть с них три шкуры. Власть сменилась, на смену первой династии великих долбодятлов, пришла вторая. Связь поколений не была нарушена, но тот хоть в деле своем докой был,  этот  же вообще неуч, а все туда же, поклонения требует. Кстати сказать, персонал-то всего из шести человек был. Али двух сразу уволил, не понравились они ему, рожей не вышли. Оставил только белых. Интересно, чем он мотивировал свой выбор?

- Уволю!!! Всех уволю!!! Вон, нахер, без выходного пособия!!! – плюясь слюной, орал он.

И чего он так возбудился?

Вызвала такси, поехали домой. По дороге завела разговор на вышеупомянутую тему. Типа, неплохо было бы на родственницу расщедриться.

- Какая ты мне сестра? – нагло ухмыльнулся он, - Ты прислуга! Вот и не забывайся, знай место свое!

- Прислуге зарплата полагается, - резонно возразила я.

- Не в твоем случае.

- Я, все-таки, женщина, между прочим.

- А зачем женщине деньги?! Я тебя кормлю, крыша над головой есть. Что тебе еще надо?!

Типичная философия нищееба. Железно, переубедить невозможно, и не надо мне втирать, что красивые ноги и в дешевых колготках выглядят супер. Это все бред вот таких вот Аликов. Женская красота вся состоит из мелочей, и должна заметить, что чем дороже эти мелочи, тем красивее женщина. Колготки, косметика, туфли, одежка, даже запах, хотя некоторые тащатся от немытых подмышек, но нравится ли это женщине? И вот еще роскошная фраза, дорогая, зачем тебе новые туфли? А сам таращится на прекрасную ухоженную богиню, выпорхнувшую из лимузина.

Конечно, он все понимает, и что лодочки на ее прекрасных ножках стоят больше, чем твоя новая газовая плита, но ему похер, что ты при этом чувствуешь. Ведь каждый стремится отхватить принцессу,  и замечу, уже готовую принцессу. Естественно, родители пытаются дочурки родной все самое лучшее дать, а еще лучше, когда принцесса сама горбатиться, пытаясь хоть как-то выглядеть. 

И вот попадает такая принцесса в руки Али, за год-два превращается в запущенную тетку с его принципами экономии на жене, а он смотрит уже на других принцесс, пеняя ей, вместо того, чтобы просто привести в порядок. Все просто, взять, разрушить  и сорвать новый цветок.  А что заморачиваться-то? Помнится, в библии написано, что муж жене должен быть богом, а что это за бог, который ничего не создает, а только потребляет. Это раб, во всей своей красе, и дети его будут рабами. Непонятно только, нафига он потом по высшим учебным заведением расталкивает, нет породы – никаким дипломом не прикроешься. Как французы говорят? Величие нации определяется по ее отношению к женщине, хочешь трахать богиню, создай ее. В противном случае она так натрахается с грязными кастрюлями, что можешь забыть про секс.

Вот это все я ему и высказала, когда мы вернулись. Вы думаете, он что-то понял? Да, понял. Дал мне те самые эпохальные десять баксов, которые Шмуль нашел в отходах. А почему он мне их дал? Да потому, что сейчас эти десять баксов не имели никакой ценности, они ведь были старого образца. В общем, мои слова были ему до одного места. Вру, дал на проезд еще пять баксов, гаденыш.

Чуть не проехала на автобусе свою остановку. Нашла нужный адрес. Команда уже вся в сборе, я не слишком опоздала. По-королевски, задержалась на полчаса. В моем бесперспективном существовании появилась маленькая отдушина, крошечное окно в нормальную жизнь, где все-таки бывают  приятные моменты. Поиграли часов до десяти, вроде все нормально, получается. Думаю, сыграемся.

Репетиции были через день. Прелестно, прелестно, что  Али почти забил на меня. Он был так увлечен новой ролью, так вжился в новый образ, что на самом деле уверовал в свою избранность. Маска безродного хама, купающегося в божественной халяве, мгновенно приросла к лицу. Он гонял свой персонал со всем пылом и жаром нерастраченного тщеславия, унижать – было его страстью. Нет, он не требовал уважения, он требовал поклонения. К тому же у него появилась новая привычка. Каюсь, я к этому тоже приложила руку, выписав через службу “ Магазин на диване”, новый телевизор. По отношению к общей обдираловке, здесь все было почти даром, а слово даром, было его святыней. В общем, преимущество было в его пользу. Возвращаюсь как-то домой, а там красуется новый угловой диван в восточном стиле. Ужас, просто ужас какой уродливый.

 - Красота?

- Пипец! Ты думаешь, это смешно?

- Я знаю. Но это еще не все.

Дальше пошел дизайнерский кальян, от шейха Бюль-бюль оглы, из Чайнатауна. Атласный халат, за который любой трансвестит продал бы душу дьяволу. Али Баба и сорок разбойников рыдали бы как дети, когда увидели его сокровища, приобретенные у выносного торговца, на подкуп прекрасных дам. Думаю, с последним он жестко лоханулся, ибо на это могут польститься лишь сороки, и те, с отслоением сетчатки глазного яблока, но никак не дамы. В общем, у него наступила вторая фаза нищеты, которую с успехом можно назвать  “с голодухи”.

Я пыталась сохранить самообладание, взирая на то, как дом медленно превращается в скупку кича. Я терпела, когда он полдома заставил искусственными цветами и пальмами, заявив, что это висячие сады Семирамиды. Я, молча, схавала, когда он завел императорский зверинец, наполнив его экзотическими животными, в виде гипсовых гиен, и пластмассовых жирафов, мотивируя это тем, что они дешевле плюшевых. 

Я старалась быть снисходительной, когда он все углы завешал своими портретами и сутки напролет воскурял перед ними благовония. Дышать было просто нечем, глаза слезились от дыма,  башка раскалывалась, но я молчала. Молчала, как рыба об лед. Я помню, что терпение это благодетель, но все имеет свои границы, поэтому,  когда в нашем гараже ночью заорал ишак, призывающий всю округу к  спариванию, я сломалась. Мы подрались, и он меня уволил, лишив карманных денег на проезд. Переселил к ишаку в гараж.

Животное назвали Ахтунг. Али в немецком не силен, а я намекнула ему, что это модно. Но кто ж знал, что мое утонченное чувство юмора, обернется против меня таким вот коварным образом. Как только ишак начинал орать, я начинала орать на него. Всю ночь притихшие соседи слышали призывные вопли из гаража.

- Иа!

- Ахтунг!

- Иа!

- Ахтунг! Твою мать!

- Иа!

- Ахтунг! ****айтунг!

- Иа!

- Ахтунг! Золдатен унд дер офицерен!

Соседи обеспокоились не на шутку, мало ли? Может мы и на самом деле фашиствующие элементы, типа тайные собрания партайгеноссе проводим? И это у них-то под носом, в таком милом респектабельном районе. Вызвали полицию, вопли на весь квартал прекратились. Али чуть не обделался со страху, когда узрел всевидящее око Ра на своем пороге. Избавился-таки от ушастого, а весь гараж поступил в мое распоряжение.

Кстати сказать, мне все же удалось убедить хозяина в целесообразности покупки дорогой тачки. Нажала на нужную кнопку, заметив, что такой важный человек не может пользоваться общественным транспортом, а пешком ходить, вообще боже упаси. Убедила его и в том, что автобус покупать не нужно, богемные небожители на таком не ездят, лучше уже сразу самолет, но он стоит немерянно. Честно говоря, он просто достал меня, где бы он ни появлялся, тут же начинался скандал. Так что лучше было  держать его в закрытом пространстве. К тому же в Мерседесе было удобнее спать, нежели на полу, на коврике. Ну, или на полках для инструментов. Один раз навернулась во сне, мне хватило. Так что у меня появилось свое личное пространство, свои личные апартаменты.

Али редко заходил сюда, считал, что не барское это дело. Зато он отправил меня на курсы по вождению, решив сэкономить на личном водителе. Сам категорически отказался садиться за руль. Через пару недель я уже щеголяла в новой форме, а ля Гитлер капут. Только хлыста в руке не хватало для полного счастья. Я поняла, откуда он взял этот образ. Как-то раз застукала его за просмотром порно, с элементами садомазо.  Естественно, он заявил, что абсолютно случайно попал на этот канал. Конечно, врет. Я посмотрела пакет подключения кабельного, так и есть. А сначала в основном планет энимал смотрел. Времена меняются, самцы нет.

Прикатив как-то раз на репетицию в Мерседесе, была непонята господами рокерами. То ни цента за душой, то почти пол лимона под задницей. Они ведь видели, что я еле на транспорт денег наскребаю, даже подержанную гитару купить не могу. Пришлось объясниться.

- Работаю шофером. У брата. За жрачку.

Больше объяснять ничего не пришлось, все поняли.

Конечно же, Али не позволял мне пользоваться его кровным имуществом, в своих целях. Узнал бы, убил. Просто тогда надо было его на мойку отогнать. Помыть, отполировать и все остальное. Парни молодцы, прикрыли меня. Сами тачку помыли, просто блестела. Так что лишних претензий со стороны работодателя не возникло. Зато было другое. Через пару дней прихожу на репу, а меня ждет сюрприз, гитарка. Подержанная, но звук очень даже. Ребята скинулись, решили порадовать меня, получилось. А деньги за прошлую мойку я зажала, струны новые купила. Все пучком. Прихожу домой с презентом. Душа поет, вся на позитиве.

- Что это за дура в чехле? – едва оторвав взгляд о ТВ, буркнул повелитель.

- Фалоимитатор. В сексшопе акция была, все по  три бакса. Вот, купила.

- А что так мало?! – возмутился Али, - За три доллара надо было больше брать!

- Денег больше не было! – заткнула я его.

- Вот в этом ты вся, только о себе думаешь!

- Али, скажи честно, а тебе нужен фалоимитатор?

- А что это?

- Оружие выживание современных женщин.

- Пф, оружие! Да кто на тебя позарится!

Через пару месяцев нас пригласили выступать в клуб. Обрыгаловка, конечно, но для первого раза неплохо. Вопрос с имиджем мало волновал, но все же. Скинулись, кто джинсы, кто майку. Алексей старые кроссовки младшей сестры принес. Белые, с розовыми цветочками. Перекрасили черным фломастером, цветочки завяли, превратились в черепки, готичненько. Под пиво покатит, все равно публика уже с утра шары текилой залила, так что единственное, что они могут заметить, если я выйду на сцену голой.

Сцена, это место исповеди. Нет, это не аттриция, когда тебе к виску приставили ствол, и ты трясешься и юлишь, лишь бы выбить бесплатный билет в рай. Здесь надо каяться по настоящему, иначе никак. Ну, по крайней мере, для меня. Понимаю, может это и не правильно, но диагноз перфекционизм как правило, говорит о том, что это неизлечимо.

Все новое, это надежно забытое старое. Пришлось напрячься, вспомнить, проблемы отступили на второй план. Нет, даже не так. Всего остального вообще не было, был только этот миг. Благодарные зрители не сильно доставали. Поначалу. Потом, мне все же удалось завоевать их внимание, понравилась. Заехали в дюндель пластиковым стаканчиком с пивом, еле увернулась. О, признали. Не понравились бы, зарядили бутылкой. После концерта небольшой фуршет. Заплатили за выступление сто баксов, хватило на такси и пиво.

Приехали на заброшенную фабрику, там была репетиционная база. Отметили, в приятной беседе время летело незаметно. Алексей, соло гитарист, подарил новый ремень на инструмент. Ему нравился мой стиль и моя подача материала, и самое главное, что на почве интересов у нас не было разногласий, доходящих до конфликта,  что часто случалось в других командах.

Ближе к рассвету все расползлись по углам, а я пошла на пляж. Топаю, никого не трогаю, и вдруг вижу, ну, тот самый китаец товар раскладывает. Персики диво как хороши. Порылась в карманах, дулю. Зачем рылась, не понятно, и так знаю, что там сквозняк. Смотрю на персики, китаец, сквозь прорезь глаз, зыркает на меня. Расчехлила гитарку, спела на китайском о величии Поднебесной. О дорогих сердцу рисовых полях, в болотистых низинах Хуанхэ. Заткнул, говорит, спой что-нибудь из Deep Purple. Спела. Китаец заслушался. За импровизированный концерт, в четыре утра, благополучно заработала два персика. Один побольше, второй чуть меньше.

Иду на пляж, слюни в предвкушении райского наслаждения пускаю. Устроилась на парапете, гитарку поставила рядом. А персики-то и есть жалко, такие красивые. Да, и с какого начать не понятно. Вижу силуэт краем глаза, незнакомец подошел, присел неподалеку. Задумалась на миг, что-то такое хорошее было в этом во всем. День сегодня был особый, словно крылья за спиной дрогнули. Улыбнулась этим мыслям, повернулась, протянула незнакомцу честно заработанный персик, тот, что побольше. Вопрос с выбором был исчерпан.

Он удивился, но взял. Парень по всему видно не из бедных, а я-то чучело чучелом, в этом своем капюшоне, натянутом по самые глаза. Видать подумал, что я местный бомж, и вдруг такой красивый жест с моей стороны. Не стал обижать презрением, взял презент. Съели персики. Я буквально упивалась каждый кусочком сочного фрукта. Вот что значит, когда получаешь то, о чем так давно мечтал. Улыбнувшись на прощанье незнакомцу, пошла, проваливаясь по щиколотку в песок, к выходу. Скоро должен подойти мой первый автобус.

Повелитель даже не заметил, что я отсутствовала всю ночь. Приняла душ, влезла в униформу. Приняла человеческий вид, ну, или типа того. Отвезла Али… Мистера Шлакдауна в офис. Не смотря на то, что сегодня было воскресенье, он потребовал весь персонал выйти на работу.  Целый день моталась по пустячным поручениям. Пришлось заправить мерина, хозяин вычел счет за заправку из моей зарплаты. Не расстроилась, у меня, ее все равно нет. Обещал уволить, послала его подальше. Ему не понравилось, заставил меня приседать сто раз. В форме и сапогах на каблуках довольно сложно, но справилась. Хорошо еще, что сапоги были без шпор, а то пришлось бы приседать еще энергичнее. Кстати, спасибо ему за это, помогает поддерживать спортивную форму в тонусе. Три часа шпынял меня, заставляя искать ошибки в гроссбухах. Бухгалтеру не доверял. Можно подумать, я в этом что-то шарю.

Пришлось ехать в библиотеку, штудировать учебники по финансам. Около восьми вечера вернулась за хозяином, оно было не в духе. Заявило, что просто невозможно одному со всем справляться, и по этой, по самой причине, ему требуется толковый помощник. Предложила свою кандидатуру, послал. Послал в арабский ресторан за едой. Привезла. Сожрал все, не поделился.

-  Ты компотика себе ананасового с зарплаты прикупи, - поиздевался он, смачно облизывая пальцы.

Тоже юмор. Что с дурака взять-то? Угостил соевой колбасой. Ну, и дрянь, лучше уж голодной ходить. Вечером привезла этого мусорного магната домой. Долго медитировала перед открытым холодильником. Колбаса Рокфор не возбудила. Соевый творог, с запашком двухнедельных носков, не возбудил. Китайская лапша, с претензией на чипсы, тоже. Пошла в свои апартаменты, и отполировав мерина, уснула в салоне. Шлакдаун проторчал весь вечер у телека.

Утром выгнала мерина из гаража, сижу, почитываю словарь. Поднимаю глаза, идет мое солнышко. Белая ночная рубашка с перламутровыми пуговицами, на голове платок с колесом от пепельницы. На ногах вьетнамки с красными полосатыми носками. Пуська, глаз не оторвать.

- Что это? – искренне восхитилась я, ей богу, аж дух от такой роскоши перехватило.

- Я выгляжу как арабский шейх, - устраиваясь удобней в кресле, заявил он, - На распродаже прибарахлился.

- Тряпки для шейхов баснословных денег стоят, в этом весь смысл!

- Хватит гнобить меня! Я тебе тоже тут не фуфло какое! Если у нас разные вкусы, это не значит, что…

- Али, дело не в том, что у нас разные вкусы! Дело в том, что у тебя его вообще нет! – разозлилась я.

- Я хоть человек, а ты-то кто, - надувшись буркнул он.

- Сука, я посылаю тебе океаны любви… что б тебя смыло! Или ты переодеваешься, или я  с тобой никуда не поеду!

Пришлось ждать, пока оно переоделось. Дальше все то же самое, по той же схеме. Отвезла его, поехала в библиотеку. Выписали штраф за неправильную парковку, повеселило. Как представила рожу этого шейха недоделанного, так и расплылась в злорадной улыбке. Не повезло. Приезжаю на свалку, а там произошли некоторые изменения. Руди взял помощника. Вернее сказать некое существо, которое по его предположениям должно было стать его правой рукой. У существа была душа пятого размера, каблуки длиннее, чем сами ноги, и задница, еле втиснутая в наперсток, имитирующий юбку. Оно было блондинкой, и звали его Дези.

Имея своеобразное мышление, Дези быстро подсчитала, на сколько тянет мой скряга, и с первых минут начала его окучивать. Преуспела, нефиг делать, он даже на подчиненных перестал орать. Внимательно следил за ее остро отточенным коготком, тыкающим в цифры. Она сразу поставила меня на место, показав, что ее статус гораздо выше моего. Я ведь всего-навсего шофер, а она претендовала как минимум на его банковский счет, а для начала на то, что у него было далеко до размеров верблюда. Похоже, они нашли друг друга.

Уже на следующий день, он предложил ей вместе пообедать. Ну, правильно, а что время-то терять? Отвезла их на Мелроуз авеню, пока они двигали челюстями и незавуалированно кокетничали, сидя за столиком в закрытом кафе, подошла к книжной лавке. Полистала пару книг, помогла продавцу перевести брошюру с английского на китайский. Получила двадцать баксов в знак благодарности и предложение дальнейшего сотрудничества. Невероятно, неужели мне повезло? Я даже на небо посмотрела, не свалится ли мне на голову броневик, в чем подвох? Голубки уже дожевывали черничный пирог с мороженым. Облизнулась, пошла в машину.

Вечером отпросилась под благовидным предлогом, типа, прогуляться по распродажам, посмотреть, что по чем. Отпустил без лишних разговоров, опять пялился в телек, хрустя попкорном. Поехала на старую фабрику. По дороге купила хот дог, наелась от души. После репы едва успела на последний автобус. Приехала домой, поиграла на гитаре, разучивая новую песню. Послышались удары в дверь, повелитель  велел выключить радио. Выключила, то бишь зачехлила гитарку, поставила в угол, накрыв старым плащом.

Четверг ничем не отличался от среды. Правда, теперь у меня появилось больше времени на посещение библиотеки. Посидела в Интернет кафе, посмотрела справочники по архитектуре, новые каталоги, освежила память. Все же архитектурная академия за плечами. В субботу Руди выпер меня из дому, заявив, что ожидает гостей. Понятно, хочет перед Дези покрасоваться своим дворцом. Мне только на руку, нас сегодня опять пригласили выступать.

На сей раз, заведение было более респектабельным. Небольшой зал, расположенный в подвале. Можно сказать, что здесь было даже чисто, на стенах фото звезд с автографами. Наливали только в пластик, за жизнь опасаться не приходилось. Герман, бас гитарист, подарил мне свои старые кожаные штаны, из которых давно вырос. Мне штанишки были почти в пору, выглядела просто супер. Ну, я так думала. Все же лучше, чем красные, видавшие виды спортивки, или джинсы, которые двигались сами по себе. За концерт заработали 180 баксов, каждому по паре пива с бутербродами. Неплохо, сегодня наелась просто до отвала.

Поехали прожигать жизнь в ночной клуб, недурно провели время. Появилась идея написать новую песню, напела. Барабанер тут же подхватил ритм. Сама собой напрашивалась идея записать первый альбом. Материал есть, не хватает ерунды- денег. В таких ситуациях всегда спасает чувство юмора. Подняли бокалы пенистого за красивую жизнь. Нарезавшись пива, поехали на репбазу. В споре родилась истина, выпили за нее.

Проснулась часов в десять утра под стулом. Почувствовала себя рок звездой, после вручения Греми. Взбодрившись кофе, всей толпой пошли на пляж. Океан на самом деле оказался таким холодным, это тебе не наше крымское побережье. Я плюхнулась сдуру в воду, но вылетела из нее как пингвин, севший на кнопку. Пока на мне высыхало белье, купальника-то у меня не было, загорала прям так. А кому какое дело? Не нравится, не смотрите. Артем учил меня кататься на серфе, правда теоретически, в воду больше не полезла. В общем, сегодня был приятный день. Поиграли рядом с небольшой кафешкой, нагребли кучу мелочи в волшебную шляпу, тут же перекусили. Хозяин угостил нас лимонадом. Приятно, не прогнал, значит понравились.

Домой возвращаться не хотелось, да и меня там все равно никто не ждал. Купив колы и пончиков, отправились всей стайкой обратно, репетировали почти до рассвета. Расстались, полные надежд и уверенности в завтрашнем дне. Хотела посидеть на любимом парапете. Уже почти дошла до пляжа, как вдруг почувствовала Это! Зов повелителя!

Опрометью кинулась домой. Он был пьян в пендюль и ностальгировал. Этническая музыка гремела на всю округу, разбуженные соседи уже готовы были вызвать не только Амон Ра, но и скинуться на киллера, в лице Анубиса. Хорошо, что  я успела вовремя. Чувствую, не удержимся мы в этом квартале. Теперь соседи будут думать, что мы как минимум моджахеды, и я, между прочим, их прекрасно понимаю, то ахтунг золдатен, айн, цвай, драй, то арабский плач по родным шариатам. Блин, вот, сколько свинью не корми, она всегда норовит в помоях искупаться.

Пришлось обмотаться шторой и исполнить Руди танец живота. Вырубился, захрапел, прямо на полу в гостиной. Приложив недюжие усилия, оттранспортировала  его на диван. А он заметно потяжелел за последнее время, от его прежней худобы и следа не осталось. Появился приличный пузень, еще бы, столько жрать! С утра до ночи только и точит, и точит. Только и знает, челюстями молоть.

Зюзи… или как ее там? Дези активно принялась за дело. Вскоре мой хозяин стал просто ручным. Поехали в сексшоп, накупили белья и всяких игрушек. В общем, пару недель ему было совсем не до меня, осваивал азы погружения в нирвану, с углубленным изучением асан из Камасутры. А тут, как-то прихожу домой, смотрю, сидит мой Рудик невесел, голову повесил. Естественно, поинтересовалась, в чем дело.

- Ты видела, другие, в каких дворцах живут, а? Чего я эту конуру выбрал? – сокрушался он.

- Али, да нормальный дом, чего ты разнюнился?

- Да? Нормальный? А ты на Бел Эйр дворцы видела?

- Ну, видела.

- Что ну? И я такой же хочу!

- Так не проблема, продай этот, доложи денег и будет тебе дворец.

- Что ты все мои деньги считаешь? А ты на что?! – возбудился он.

- Слушай, друг мой. Нет ничего проще. Здесь надо будет сделать перепланировку, над дизайном поколдовать, и будет просто конфетка.

- Вот и займись этим!

- А ты мне ноут купи, и займусь.

- Дорого?

- Нууу…не бесплатно.

- Нет! Ты меня так просто не разведешь.

- Тогда мне нужен хотя бы кульман, ватман…

- Чего?!! Что бы я этих евреев в доме своем не видел!

О, а у нас уже первый молочный зуб национализма пробился! Быстро взрослеет недоумок. В конце концов, сошлись на том, что денег он мне таки даст, но что б ремонт был на уровне.

- Круче, чем у Адама Торнтона хочу! Что б его жаба задавила.

Бедный Торнтон, понятия не имею, кто это, но наверняка попса, раз так озадачил моего эстета.

Обсудила вопрос со своими музыкантами. Помогли найти бэушный кульман, ну и прочее. Ватман возбудил, давно не рисовала. Что бы меньше раздражать Шлакдауна, оборудовали мне небольшую мастерскую на втором этаже фабрики. За пару концертов заработали мне на сносную кровать. Приобрели на распродаже, ножка слегка контужена, но ремонту подлежит, зато цена вменяемая. Теперь, я хоть выспаться нормально могла. К тому же здесь был душ, опять везение. За две недели сделала проект, осталась довольна. Теперь оставалось самое трудное, выбить из хозяина деньги на материалы и  рабочих.  Господа рокеры облачились в строительную униформу и были представлены мной, как главная действующая сила.

Али тряс меня за каждый цент, просто продыху не давал.  В конце концов, нервы мои не выдержали.

- Делай все сам, раз ты такой умный! Хрен тебе, а не Бэл Эйр!

Насупился, дворец-то хотелось. Кое-как, с грехом пополам, расщедрила его. И еще одна ситуация оставалась под вопросом. Как заставить его расстаться со всем этим барахлом? Он же цеплялся за каждый просроченный стул, за каждый атом  этой помойки. Помощь пришла неожиданно. Оттуда, откуда ее невозможно было ожидать. Помогла Сью…или как там ее? Дези, вот. Она заявила, что он больше пончиков не получит, пока вся эта хрень не превратится в золотую клетку для такой райской  пташки, как она. Пончиком, как я понимаю, он называл ее женское достоинство в интимных играх. Прокатило, в его табеле о рангах пончики занимали превалирующее положение, попкорн был вторичен. Открыл безлимитный кредит на ремонт.

Господа рокеры, между прочим, тоже кое-чего умели. В этом плане эмиграция  пошла им на пользу. Стены, под слезные причитания Руди, были снесены. После перепланировки, замены системы водопровода, и бесконечного бурения стен для электропроводки,  начались отделочные работы. Мой банкомат заткнулся, и вообще перестал со мной общаться. Даже когда я, оформила его висячие сады, и прочую лабуду, скупщику краденного, за четверть цены, ни слова не проронил. Если бы он узнал о моем коварном плане обогащения за его счет, то утопил бы в сливном бачке как слепого котенка, ведь заработанные за ремонт деньги мы благополучно вложили в запись альбома.

Работа двигалась скоро. Мими…тьфу! Дези пустила в ход все свои чары, и, уболтала любовничка, съездить проветриться на Канары. Он уже и так был на грани отчаянья от расходов, поэтому решил, что еще пару сотен погоды не сыграют. Вот, наивный! Наконец-то, пообещав на прощание удавить меня три раза, если хоть что-то будет не так, взял чемоданы в зубы и сел в такси. Слава пончикам, укатили! Можно вздохнуть с облегчением.

Днем занимались ремонтом, вечером записывались. Не могу сказать, что студия отличалась достойным качеством, но все-таки. Посовещавшись с богами, а в первую очередь с хозяином клуба, в котором выступали, мы предприняли следующие шаги. Артем, барабанер, соблазнил довольно респектабельную леди. Вошел к ней в доверие, и хорошенько тряхнул ее гардероб. Добыв маленькое черное платье от Шанель на все случаи жизни, и туфли, которые по его разумению подходили к этому клочку ткани, привез все эти сокровища мне. Померила, выгляжу отпадно. Сделала маникюр, педикюр, навертела прическу. Села в Мерседес, поехала с диском к продюсеру.

Красивая секретарша с внешностью кинодивы, едва взглянув на меня, заявила, что босса нет, и для меня никогда не будет. Хрустальный замок превратился в лед, и таял просто на глазах. Оставила ей диск, поехала домой ни с чем. Не дотянув даже до первой стадии депрессии, залили пивом проблески разочарования, ведь это был только первый шаг, первый жест к подножию музыкального Олимпа. Главное процесс, а лавры чемпиона, это уже как получится. Решили, что продюсер нам нафиг не нужен, сами справимся. За пару дней до возвращения Руди, ремонт принял более четкие контуры. До завершения, в общем-то, рукой подать, тормозили как всегда мелочи, но что-то уже вырисовывается.

Да, это как раз пятница была, а в субботу у нас концерт. Я устроила себе маленький перекур и съездила в магазин обносков. Порылась, не нашла ничего достойного, один гламур, тужур и банжур. Купила малиновый пирог для своих, поспешаю, пока пирог горячий. Кого еще в школе не учили смотреть по сторонам, когда переходишь проезжую часть? Вылетаю на дорогу, и тут, откуда ни возьмись, появляется белый принц на прекрасном Бугатти, и как даст мне под зад! Пирог в стекло, я мордой в пирог. Сандалии  в разные стороны. Стекла с капота, грохнулась на асфальт. В глазах мотыльки, в ушах лунная соната Бетховена. Вылетает мужик, перепуганный в хлам. У меня рожи нет, вместо нее малиновый десерт.

Трясет меня, я пытаюсь подняться, но ножки разъезжаются. Схватил меня, в машину закинул, привез в медицинское учреждение. Страховки нет, а я на ногах стоять не могу. Началась запоздалая реакция, только сейчас дошло, что чуть под колесами не погибла. Мужик в шорохе, платит решительно за все. Отвезли на рентген, серьезных повреждений не обнаружено, так, легкая черепно-мозговая травма. С жизнью совместимо.

Пострадавший, именно так можно назвать этого гонщика серебряной мечты, ибо он перепугался больше чем я, отвез меня  домой. Команда  моя возбудилась, увидев меня всю синюю и ободранную. На мужика наехали, судом пугать стали, он в отказ не пошел, оставил свои реквизиты, сказал, что можем договориться. Глазик протерла, читаю. Рей Гловер, музыкальный продюсер. Слышали о таком. Своим дала команду фу.

- Я думаю, договоримся.

Обещал завтра придти на концерт, не обманул.

Мне было хорошо, состояние подвешенное. Правда задница болела больше чем голова. Фингал над левым глазом, пару стежков на виске, а так, в общем, ничего. Гловеру наше выступление понравилось, пообещал связаться с нами… и пропал. Ни слуху, ни духу. Мы навязываться не стали, не звонили. Наверное, лучше было взять деньги, они нам сейчас, ох, как нужны. Ну, да, ладно. Пусть это будет самым страшным горем в нашей жизни. Руки ноги целы, и то хорошо.


По возвращении повелитель проверил все сметы, даже в калькулятор тыкал. Остался в замешательстве. Никак не мог поверить, что я столько денег спустила в его отсутствие.

- Если бы не это, - ткнул он в мою разбитую физиономии, - Я сам бы тебя отделал. Убил бы.

Надо же, у кого сочувствие проснулось? Даже на банку куриной тушенки расщедрился. Слопала с удовольствием, вкусно. Ремонт пузырился как тесто, вечно где-то  боком да вылезет. Дом  старый, а Шмуль не утруждал себя заботой о нем. Руди злился, он на время переехал к Сиси…Люси… как ее там? К Дези. Роскошью девчачий будуар не баловал, поэтому он меня все время подгонял. Хотел скорее во дворец перебраться. Пока он сутками напролет торчал на свалке, Дези решительно занялась его гардеробом. Накупила ему кучу веселеньких галстуков, ну, и себе под шумок пол Родео Драйв скупила.

Алексей дал мне на время свой ноут. Нашла удаленную работу, помогла закончить несколько проектов. Заработала кое какую мелочевку. Проторчала пару недель у кульмана, правда, без фанатизма, так, просто баловалась. Сделала проект загородного коттеджа, доработала на ноуте. Выставила на специальном сайте для начинающих архитекторов, выстрелило. Позвонил заказчик, купил проект…не поверите, за пять штук баксов. Вы не видели, тут случайно броневик не пролетал?

Я разбогатела в один миг, правда вся хрень заключалось в том, что я не могла эти бабки ни на руки получить, ни положить на свой счет. Я даже счет открыть не могла, это мог сделать только Руди, но ему, по понятным причинам я распространяться не стала. Взяла себе псевдоним Джона, и под ним клепала недорогие проекты, которые с удовольствием приобретали еще более “талантливые” архитекторы, нежели я. Хотя, душа желала большего, чего-нибудь эдакого, более масштабного и своего. Работая над текущими заказами, я не оставляла эту мысль, и понемногу в голове начали вырисовываться  кое какие детали будущего проекта.



А наследник Шмуля, становился все мрачнее и мрачнее. Он уже как на работу ездил в самые дорогие кварталы, разглядывая особняки. Меня спасало то, что он никак не мог определиться с выбором. У одного особняка, лимонов эдак за семь ценой, мы несколько раз останавливались. Меня волновали нехорошие предчувствия, ибо я пару раз видела, как мама отвозила детишек в школу. Нет, я на такое не заточена, я просто этого не смогу. Хоть бы его жадность подольше не могла определиться с жирностью куска. А там, может, и повезет.

Спасла Зизи… Дези! Черт, чего я никак не могу запомнить, как ее зовут? Она заявила, что Канары сказались на их отношения плодотворно, и скоро у нас в семье ожидается пополнение. Будет много-много маленьких Аликов. Кабинет облюбовала под детскую. Черт, опять все переделывать. Али эта мысль отвлекла от дел насущных. Съездил с ней на узи, почувствовал себя будущим папашей, повеселел. Через месяц решили позвать гостей и объявить  о помолвке. За этот месяц он из меня все жилы вытянул. Орал, подгонял… ууух, я посылаю тебе океаны любви!

Наконец-то работы были завершены, осталось только определиться с интерьером. Я уже все присмотрела, мысленно нашла место для каждого элемента, и все бы было превосходно, если бы эта Марфуша, не воткнула свой пятак. Она захотела сама заняться обстановкой. Ну, вкус-то ее известен, сейчас все будет  розовое в рюшках. Стиль типа а ля будуар дешевой шлюшки, мать ее! И главное, ладно бы это был столь презираемый мною  гламур, но она ведь тащила в дом все, на что глаз упадет. Проехала ей по ушам, рассказала, как важен внутренний интерьер, ведь по нему будут судить о хозяйке, о ее респектабельности. Три дня раскладывали на проекте ковры, наконец-то уболтала отказаться от половины, и вместо двадцати тряпок с кисками, приобрели три, но довольно презентабельные. Пришлось с ней торговаться за каждый элемент декора.

В четверг начали доставлять мебель, докручивали последние винтики-гаечки, расставляли посуду. Тут я оказалась бессильна, сервизы и хрусталь она выбирала сама. В принципе, чего я так нервничаю-то? Не мне же здесь жить. Здесь единственное мое имущество гитара, да, вон, ржавая консервная банка, в качестве собственного угла. Пусть сама разбирается. Приперла три торшера, деланные под ампир. Ну, абсолютно не к месту. Я молчу. Назвали гостей полный дом, чуть не самому президенту приглашение отправили. Вот уж не знаю, кто на эти приглашения клюнет-то? Кому он нужен, с этой своей мадам Баттерфляй?

В воскресенье к двум уже все сияло и блестело. Гости должны были подтянуться к четырем. Я осваивала новую профессию, дефилировала с подносом, пытаясь сохранить равновесие, и не вывернуть на гостей анчоусы. Неоднократно, получала комплименты со стороны Руди, естественно, со знаком минус. Людей-то ожидалось много, но прибыли далеко не все. Я даже ехидничать на этот счет не стала, видела, как расстроен хозяин. Все же во мне было больше человечности, нежели в нем. Какой-то я дурацкий джинн.

Шампанское текло в бокалы, люд подобрел, завязался неспешный диалог. Дэзи…кх…пыталась вести себя как светская львица. Вы когда-нибудь видели кошмар, летящий на крыльях ночи? Тут и к бабке не ходи, подруга-то наша по всему видать выросла где-то на глухом ранчо. Образование восемь классов, но держится как королева Англии, просто гротеск. Мне впервые пришлось с таким столкнуться, но хозяев ведь не выбирают. Хотя, молодец, уверенности ей не занимать. 

Она все время одергивала женишка, когда тот пытался схватить очередной бокал с подноса.  Он же видел, как быстро исчезает снедь во ртах прожорливых гостей, и пытался сожрать, как можно больше, что бы им не досталось. Зи… тьфу! Дэзи была великолепна в своей глупости, но все же фуршет по итогу удался. Она смогла завести несколько нужных знакомств, притянув внимание оппонента своим интеллектом пятого размера. А что, у  каждого свое оружие.

Вечером, когда все уже разошлись, а я драила посуду на камбузе, повелитель соизволил снизойти до меня. Спустившись с небес на землю грешную, оне соизволили обратиться ко мне.

- Ты неплохо постаралась. Я хочу тебе сделать подарок.

- Неужели? - изумилась я.

- Вот тебе мой старый мобильный телефон. У меня все равно новый. Смотри какой, золотой, - похвастался он.

- К чему такой царский подарок? Что за жест, милорд?

- Я хочу, что бы ты нашла себе другое жилье. Дэзи наняла нового шофера. Ты не вписываешься в ее новый имидж. А телефон для того, что бы ты со мной всегда была на связи, и являлась по первому зову. Это твой ошейник, просто поводок чуть длиннее стал, гав, гав!  Усекла?

- И куда же я денусь, Руди, у меня ни денег, ничего. Документы ты мои забрал, меня же с улицы в полицию загребут, как я им  все это объясню?

- Это уже твои проблемы. Можешь уже сейчас собирать вещички и сваливай. Документы я тебе отдам, не плачь.

Пошла в гараж, забрала гитарку и банку. Что мне собирать-то? По дороге пересеклись с новым шофером. Смазливый качок, по всему видать, с тренажеров не слазит. Мордень такая слащавая, похотливая, и ящероподобная одновременно. В общем, чемодан.

- Как дела? – постреливая глазками, и поигрывая грудными мышцами, поинтересовался он.

- Ты, что, со мной заигрываешь?

- Размечталась, - ехидно ухмыльнувшись, поддел он меня.

- С фантазией у меня беда, пшел вон!

- Фи!

- От Фи и слышу!

И что теперь делать? Время за полночь, транспорт не ходит. Пешком через весь город топать, не возбуждает. Пришлось разориться на такси.

Желтая машина остановилась возле заброшенной фабрики. Я  поднялась, вытащила из стола заначку, оставшуюся после выступления, расплатилась с таксистом. Все же одной ночью здесь страшновато. Включив лампу, пощелкала по привычке линейкой. Мои руки, как же я вас люблю. Они всегда думали за меня, я лишь с увлечением наблюдала за этим таинством. Увлеклась и сейчас, забыв о страхе, и подозрительных шорохах, доносившихся из пустого помещения за стеной. Наконец-то стали вырисовываться общие детали проекта. Не заметила, как рассвело, в такие моменты время надо мной не властно. Главное, волну не потерять, не сбиться. Часов в одиннадцать решила размяться. Прогулялась, по дороге наткнулась на ту кафешку, рядом с которой в прошлый раз играли. Хозяин угостил чашкой кофе и печенькой. Спасибо тебе, добрый человек.

Решила позвонить Алексею, сообщить приятную весть. Денег на телефоне ноль, все же щедрость моего повелителя не знает границ. Эх, сейчас бы на пляж рвануть, жаль, купальника нет. Купить не проблема, но весь мой заработок переводился на счет Алексея, у меня даже карточки не было. Впрочем, я уже упоминала об этом. Ладно, не беда, есть чем заняться. Вернулась в мастерскую, спать не хотелось. Побродила по инету, заказов  нет. Прикрепила новый ватман на старый кульман. Часов до десяти вечера получала удовольствие от своих рук, сейчас они рисовали, графика мой конек. Как негатив, черно-белое, контраст. С живописью легче, можно цветом передать настроение, но с  легче у меня как-то не срослось. Может, пока.
Оой, что-то я притомилась. Новостей от повелителя не было. Пошла в опочивальню, поспать дело святое.

Разбудил Артем, это уже часа два дня было. Несказанно за меня обрадовался, ведь теперь мне не придется мотаться через весь город. Поговорили о делах насущных, сидя за чашкой кофе, все в том же кафе. Настрой был оптимистичный, решили выкупить старую фабрику, частично отремонтировать, что бы я могла жить в нормальных условиях. Решить-то решили, только, сколько мне придется горбатиться, что бы выкупить ее?

Позвонили Алексею, тот связался с агентом по недвижимости.  Предположительный приговор прозвучал утешительно, тысяч на восемьсот с мелочью. Вот юморист, и всего-то? Просто копейки! Мне свои проекты придется крапать лет двадцать, с учетом того, что еще и кушать иногда хочется.

Прикатил Алексей на Харлее, его подвез какой-то байкер. Кличка Удав, ростом более двух метров, интеллектом не обезображен, но, судя по всему, мужик добрый. Получили приглашение наведаться в  самое логово волков. У них фест намечался, имели возможность засветиться. Приглашение приняли. Подтянулись остальные, пошли репетировать. Новостей от повелителя никаких.

На следующий день решили заняться благоустройством территории. Фабрика была двухэтажной, построена квадратом. Уютный внутренний дворик, арка для  въезда  машин. С левой стороны, ближе к арке, часть первого этажа отсутствовала. Вернее она была, но сейчас лежала в руинах. Мы не стали ее восстанавливать, просто разгребли весь хлам, слегка облагородили. Поставили там сбитый из досок стол и две скамьи. Столешница приятно пахла свежеоструганной древесиной. Здесь можно будет посидеть с чашкой кофе, встречая первые теплые лучи рассвета, или поужинать всей компашкой.

Посреди двора был небольшой фонтан. Естественно, рукотворный источник давно пересох, но выглядел он довольно органично и радовал глаз. Справа, когда-то там был цех, по производству железных заготовок, покосившиеся тяжелые двухстворчатые  двери, едва держались на старых ржавых петлях, и ветер беспрепятственно гулял по всему помещению.

Зато в помещении был старый горн, и еще куча всякой полезной ерунды. Похоже, фабрика часто меняла хозяев и подвергалась перепланировке. Зданию лет сто, не меньше. Хотя это был старый мексиканский стиль, но мне это чем-то напомнило старый добрый Питер, особняк какого-то графа, приспособленный коммунистами под свои нужды. Справа, на втором этаже был мой лофт.

В левом углу был довольно внушительный гараж, где мы и репетировали. Там еще штуки четыре джипа поместилось бы, все равно еще место останется. До позднего вечера выгребали ненужный скарб, вызвали хламовоз, избавились от излишеств.

Господа байкеры оказались просто незаменимыми во многих вопросах, у них везде были свои люди. На сей раз, прикатил брат по имени Скарабей, поверх рабочего комбинезона кожаный жилет с цветами байк клуба. Загрузил все мешки в свой агрегат и, тарахтя,  растворился во тьме ночной, точно летучий голландец. Решили устроить пикник, по поводу прекрасно проведенной операции. Заказали много пива, пять штук суперпицц, в  подарок еще получили и пару бутылок  колы бесплатно. Черт, я становлюсь такой мелочной…

До утра работали над новой песней. У меня появилось странное ощущение, словно я приобрела семью. Нет, не муженька – шлюху, дарящему раз в год, духи на днюху,  что-то иное, настоящее. Словно я стала равноправным членом стаи. Утром все отчалили на работу, а я вновь взялась за карандаш. Одно радовало, бумаги у меня целая пачка, на месяц должно хватить. Все остальное ерунда. Прорвемся.

В субботу с утра за нами прислали фургон. Погрузили инструменты, по дороге запаслись пивом, колой, бутербродами и чипсами. Ехали минут сорок, добирались бы своим ходом, черта сдва  нашли бы дорогу. Разместившись в трех палатках, и  закинув вещички, пошли чекаться.

Было уже далеко за полдень, самый солнцепек, даже в тени душно, весь обтекаешь. Спасло то, что здесь был пруд, вода чистая, прозрачная, и неожиданно холодная. Видимо на дне били ключи, вода постоянно циркулировала, не успевая сильно нагреться. Небольшой пляж с чистым песком. Несколько старых деревьев, не знаю, какой национальности, но в теньке полежать можно. Наплескалась от души, вспомнила детство золотое. Алексей пожертвовал  мне большое махровое полотенце. Гера, наш басило, презентовал грушу, которой его давеча угостила прелестная поклонница рока. Валяюсь на полотенце, наслаждаюсь жизнью, перекусываю. Внезапно, что-то заставило меня напрячься, противный холодок пробежал по спине.

Схватилась за телефон, ни звонков, ни сообщений. Странно. Пошла проверить свою драгоценную банку, на месте. Возвращалась на пляж, когда меня окликнули.

- Привет.

За столом сидели несколько байкеров. Один из них встал при моем приближении. Галантен, черт возьми. Галантен, харизматичен и чертовски красив. Серые яркие глаза, чуть насмешливый прищур. Собранные в хвост волосы просто великолепны. Так и хочется дернуть за резинку, посмотреть, как они шелковой волной разлетятся по плечам. И фигурка ничего так.

- Калиф, - представился он.

- А я просто так, пописать вышла.

Мужики заржали.

- Молодец, девка. Так ему!

- Слышал о вас. Хотелось бы поближе познакомиться, - не обращая внимания на издевку, не унимался красавец.

Вероятно, он намекал на команду.

- Ну, так быстро не получится. Для этого нужно какое-то чувство. Например, напиться.

- Понято, без алкоголя на меня не глянешь. Снимаю свою кандидатуру.

- Да, Калиф, рожей не вышел, - потешалась публика.

Это был  предводитель местной стаи. Интересный сапиенс. Своя адвокатская контора, совсем не беден. Аппарат меж ног штук на пятьдесят с лихуем потянет, обзавидуешься. Я имела в виду железного коня… а вы что подумали? Потолковали, познакомились. Моя команда подтянулась, принесли мне пластиковую тарелку с ужином. Я этот момент как-то упустила. Когда выстроилась очередь за едой, как раз над банкой своей медитировала. Можно было бы и добавку попросить. Да, ладно, жадность леди не к лицу.

Отыграли концерт, публика была в восторге. Еще бы, перед этим основательно заправилась пивом и вискарем, так, что теперь все шло на ура. Гульба шла до утра, до упора, пока народ совсем не свалился. Хотя, некоторые особи еще совершали движение, патрулируя кусты. Общение с Калифом было приятно, к тому же, я видела, что нравлюсь ему, что само по себе тоже было приятно.

Часа в два следующего дня нас увез все тот же фургон. За  рулем был некий мистер Аксель. Вполне естественно, что свои называли его Акселератор, или Акселерат. По дороге разговорились, его двоюродный брат занимался торговлей подержанной мебелью. Заехали к кузену, приобрели недорого три потрепанных жизнью дивана, несколько кресел и стульев. На прощанье он в качестве бонуса за оптовую покупку, презентовал нам  кухонный стол и кофеварку. Загрузили имущество в видавший виды грузовичок, доставивший все это на фабрику, долго и весело разносили диваны. Покуражились от души, особенно, когда тащили диван в мою берлогу. Предмет мебели был с характером, и упирался всеми конечности. В третий раз, сползая вниз по ступеням, и испытывая на прочность наше чувство юмора, застрял на площадке по диагонали.

- Анекдот в тему! – собирая растрепанные волосы в хвост, нашелся Артем.

- Ну?!

- Приходит мужик к врачу, и говорит. Доктор, у меня проблемы с членом! Не стоит!

- Ну, показывайте, - говорит доктор.

- Мужик, такой, расчехляет свой аппарат, а у него такие маленькие ручки. Видите, доктор, как только до дела доходит, он ими упирается. Я ему сразу бац щелбана, он за голову хватается и падает!!!

 Оставшуюся пару диванов поставили в гараже, все равно, проводим там большую часть времени.  Послали гонца за пивом, обмыли покупки, заодно и выпили за успех нашего безнадежного предприятия.

Часов в восемь вечера мои бойцы стали вырубаться один за другим, сломались таки. Завтра у них рабочий день, им надо отдохнуть. Я уютно устроилась на своей постельке, и мгновенно уснула, словно провалилась в черный омут без сновидений. Проснулась резко, как от удара, в начале двенадцатого, крутилась, вертелась, уснуть так, и не смогла. Пошла на пляж, надо было подумать. Это, конечно, неправильно, что я ночью одна, да без охраны, по темному пляжу шлялась. Но мне пока везло, на неприятности не нарывалась. Повезло и на сей раз.

Присела на парапет, мысли все испарились, зато волной накатила усталость. Прилегла на камень, закинув руки за голову. Уставившись в прозрачное черное небо, долго наблюдала за падающими звездами. Кто я теперь? То ли джинн, то ли человек. Хотя, скорее всего, что я и не то, и не другое, какое-то тупиковое звено эволюции. Без прав, без амбиций, и без всякого намека на нормальную жизнь, которую иначе как собачьей никак не назовешь. Словно пес бездомный, выгнанный хозяином из дома. Хорошо, хоть документы отдал, а то вообще никуда не сунешься. И словно в ответ на мои мысли, раздались тихие шаги. Песок и шум прибоя, глушили  шаги, но мой музыкальный слух уловил их сразу. Вот черт, мне еще только полицейского патруля для полного счастья не хватало.

Присела, поправляя сбившийся капюшон. Оглянулась, тот же незнакомец. По-видимому, он это место облюбовал, задолго до моего появления, и приходил сюда довольно часто. Наверное, ему так же как  мне хотелось побыть в гордом одиночестве, слушая величественное дыхание океана. Он прикурил сигарету, я видела, как во тьме блеснуло пламя зажигалки. Бестактно, конечно, с моей стороны, но я видимо с таким вожделением посмотрела на мерцающий огонек сигареты, что он все понял, и предложил мне сигарету. Я просто забыла свои дома, просто забыла, и все. Табак был крепкий, не то, что мои дамские ириски, но все равно было приятно. Вот так вот, просто, сидеть и курить, глядя в темноту, и наблюдать, как падают звезды, оставляя тлеющие линии в бездонном небесном океане. Рассвет был еще далек, когда я пошла домой. Он проводил меня взглядом и остался один, в своем гордом храме ночи, пронизанном дыханьем соленого бриза.

Не могу сказать, что у меня с Али была кармическая связь, ну, типа как у матери с ребенком, или как у мужа с любовницей, но он как-то подозрительно забил на меня. Я, конечно, понимаю. Любовь морковь, лясем трясем, конфеты бараночки, но можно, же позвонить. Просто поднять трубку и поинтересоваться, типа, дорогая несестра, ты там еще жива? Не звонит ведь, проказа на его голову! Кстати, надо что-то его проказе купить, не идти же с пустыми руками. Купила банку маринованных яиц, огурцов в лавке поблизости не оказалось. Приезжаю на работу, а там тишина. Пару рабочих лежат, загорают.

Поехала в особняк, напоролась на нового водителя. Он опять занимался предварительными ласками с мерином, напротив гаража. Рожа довольная, сам в одних шортах. Вот наши люди, русские люди так чужие машины не моют! Обменялись взглядами. Стучу в дверь, ни ответа, ни привета. Прошла через гараж. В гостиной восточная музыка, чад от ароматических палочек. Руди возлежал на подушках, словно Тутанхамон, ну, а рядом его Тутанхамонша. В костюме для восточных танцев, она была просто гротеском на весь род баттерфляев. У обоих пузаны, не поймешь кто больше беременный. В семейном гнездышке царила любовь и благодать.

Поржали надо мной, над банкой, которую я принесла, и предложили убраться. Взяла кусочек рахат-лукума с тарелки, сами-то забыли предложить. Прожевав восточную сладость, вежливо попросила Тутанхамона выйти со мной на пару минут переговорить. Нехотя оторвал свой божественный зад от  подушек, пошел проводить меня до двери.

- Чего ты приперлась?

- От тебя вестей, который день нет.

- У. Ну, ты уже поняла, у меня все окей! В общем, я хочу тебе сказать, что я в твоих услугах больше не нуждаюсь.

- Хм, ну, хорошо. А как насчет последней просьбы?

- Денег не дам!

- Али, я тут на работу устроилась. Ну, неофициально, ты знаешь.

- Неужели?

- Да. Шоу фриков, буду работать помощницей иллюзиониста. Трехразовое питание, понедельник, среда, пятница. Чаевые.

- О, там тебе самое место! – откровенно рассмеялся он, - А кстати, откуда, у тебя новый мобильный?

- На улице нашла, - съехидничала я, не говорить же ему на самом деле, что у меня карманные деньги на завтрак появились.

- Вот, честный человек, сразу  вернул бы его хозяину.

- Да я бы так и сделала. Только он новый, прям в упаковке со всеми документами был, а сим карты не прилагалось. Как искать?

- Надо было в полицию отнести.

- Может ты и прав Али. Я, наверное, так и сделаю.

- Так чего ты там хотела?

- Али, я бы хотела поменять фамилию. Сам посуди, бродячий фрик с такой громкой фамилией. Расспросы начнутся. Оно тебе надо?

- Это ты правильно мыслишь, меняй.

Что-то он мне каким-то странным сегодня показался. Не знаю, что-то не то. Может, все влюбленные мира идиоты, все чуть-чуть того?

Немного прогулялась по городу, помедитировала перед витриной зоомагазина. Зверушки такие потешные. Кролики пушистые, лысые морские свинки, сурок, дрыхнувший под кондишином. Прокатившись на автобусе, приехала… ладно, будем теперь это называть домом. Приехала домой. У въезда красуется новенький Порш Кайен. Помедитирова перед тачкой, облизнулась. Хорош, сволочь, мне о таком мечтать еще рано. Захожу во двор, а у нас гости. Алексей с Гловером коньяком дорогим балуются. Присела скромненько за стол, кто его знает с чем дорогой гость пожаловал.

- Сожалею, что все так получилось. Мне необходимо было срочно уехать. Пару дней назад только вернулся. Примите мои извинения.

И с этими словами он протянул мне нечто, что для меня покруче всякого кайена будет. Гибсон Эксплорер, на такой гитарке летать можно. Меня заглючило, взяла из вежливости, потому что что-то протянули. Сработал хватательный рефлекс.

- Это мой реванш за морду в пироге? Или за пирог в морде?

- Пока только за пирог. Прослушал я записи ваши, чувствуется потенциал. Я хотел бы контракт с вами заключить. Пока на год, потом посмотрим.

- Угу, - все еще не в силах поверить в происходящее, буркнула я, - Контракт кровью скреплять будем?

- Для первого раза и ручки достаточно. Когда наши адвокаты смогут встретиться?

- А я сейчас позвоню.

Набрала Калифа, договорились на завтра. Все складывалось уж очень хорошо, прям, как-то не по-людски.

Вечером приехал Испанец. К латиносам никакого отношения не имел, зато имел золотые руки. Назван был в честь средневековой пытки, именуемой испанский сапог, в дальнейшем сокращен до Испанца. Снял с меня мерки, потусовался на репе, отчалил. После трудов насущных, все присутствующие были приглашены на пир. Омары и кальмары надоели, шучу. Яичница с беконом, тоже совсем не плохо. Вроде все как всегда, шутят, прикалываются друг над другом, но червь сомнения уже точит наши гениальные умы, и это читалось в глазах каждого  присутствующего на тайной вечере.

Спать расползлись поздно, встали рано. Наскоро перекусив, поехали к Орку. О, у него было чем поживиться. Порылись в его магазине, прибарахлились. В этот день я стала счастливой обладательницей двух пар кожаных штанов, одни классические черные, вторые со шнуровкой. Косуха тоже классическая, и несколько маек. Ремень презентовали. Получили скидку за оптовую закупку, переоделись, здесь же. На сэкономленные деньги позавтракали в придорожной забегаловке. Тормознули черный пикап, отправились к Гловеру.

Открывая двери в его студию, я первый раз ощутила себя нечто иным, совсем иным нечто, нежели была вчера. Словно я действительно очнулась от комы после жесткой встряски, изменившей всю мою жизнь. Подписали контракт, посмотрели студию со скучающей миной, типа мы и покруче видали. Гловер оценил. Пошли прогуляться, штаны прилипли к попелю, и сползали при ходьбе. Пришлось разориться всем на новые джинсы. Купили дорогие, но на распродаже. В качестве бонуса получили несколько пар носков для меня. Это вообще прогресс, ведь я  уже в принципе забыла, что существует такой предмет туалета. Выпили по стакану колы на халяву.

Поехали на фабрику… домой. Не игралось, надо было слегка развеяться, а пляж как нельзя лучше подходил для этого дела. Поиграв с девчонками в волейбол, искупались, сегодня вода была теплей обычного. Первый раз попробовала буритос. Еле отдышалась, для славянского организма блюдо не адаптировано, какой-то адский напалм, из смеси перца с перцем. Я даже не поняла, что там еще было кроме перца,  зато теперь я знаю, почему латиносы такие темпераментные. Вкусишь вот так вот, потом летаешь как электровеник, пытаясь загасить пожар в одном месте, и выдыхаешь при этом горючей смесью. Мне бы эту вкусняшку, да перед встречей с Макниппеном, я бы так прослезилась, что и в прошлом ковыряться не пришлось.

Очистив душу святыми слезами, рассказала все, что думаю об этих уродах, чем вызвала бурный шквал хохота у своих соплеменников. Солнце еще не успело осушить наши влажные ресницы, а мы уже закрылись в гараже, решив переделать старый медляк. И вот тут я зарисовалась новой гитаркой, нате вам! Не все же надо мной ржать. В начале двенадцатого все расползлись спать, а я к станку. Энергия не иссякала, адский напалм еще выдыхался. Возбужденный разум требовал загрузки. Переключилась в режим работы быстро, мысли о насущном исчезли. Только я и бумага.

Утром, когда все мои слиняли на работу, Удав пригнал группу поддержки с инструментами, штукатуров, каменщиков и веселого сантехника, со вставным глазом. Родной глаз у него был карим, а стеклянный голубым, и смотрел глазик куда хотел, только не на собеседника. Группе поддержки  были зачитаны их права, согласились без ропота, такая работка была им по душе. Разнесли полфабрики, заставили все мешками, банками и прочей лабудой. В семь подтянулись мои. Работали увлеченно, с огоньком, я махала валиком, давала всем советы, уволили. Поехали с Германом в русский магазин, купили десять пачек деликатесов. Пока довезли, они превратились в один большой пельмень. Холодильника не было, поэтому пришлось расплачиваться теплым пивом и пельменным пудингом. Всем понравилось.

Позвонила кузену Акселерата, заказала ему холодильник. Через два дня доставили подержанную холодильную камеру для хранения пива и промышленный холодильник с горизонтальным взлетом. Быт налаживался. Калиф помог с документами. Оформили бумаги на аренду помещения, заплатили долг за воду. Почистили фонтан, о, диво, заработал. Презентовали набор молотков. Вестей от повелителя не поступало.

Закончила проект, остались кое-какие детали внутренней отделки. Все лаконично, камень, стекло, металл. Продула паруса старого горна, старичок оказался крепким орешком. Присела раз двести, исполнила  деми плие, потом гранд плие, батман с молотком в руке.  С пристрастием прочитала заклинания, неоднократно упомянув мать, но не святую. С благоговейным трепетом поцеловала молоток, и принялась за дело. Нужны были кованые детали для перил лестницы.

Увлеклась не на шутку. Часам к семи вечера, когда позвали ужинать, сознание вернулось. Вот лажа! Называется, дорвалась одна до бесплатного, а  послезавтра концерт в нормальном клубе. В восемь выступаем на фесте, в десять клуб, а руки все в кровавых мозолях. Тьфу!

Разозлилась сама на себя так, что прекратила вербальное общение со своим бестолковым эго. Самобичевание было заслуженным, тазик с теплой водой и добротной порцией морской соли, обильно сдобренной раствором йода, заставил увидеть меня Рио де Жанейро в фестивальных огнях. Пока злилась и отмокала, Артем нащелкал готовые изделия, и распечатал на принтере. Однозначно похвалили, ведь кроме меня в нашей семейке никто так грациозно махать молотком не умел, а заодно обозвали Гефестом недоделанным. Подключив фантазию, перевоплотили меня в Майкла Джексона, теперь все пальцы были заклеены пластырем. Ох, я и дура. Ну, и дурище! Взяла фотки, пошла злиться на пляж, в гордом одиночестве. Место медитации было уже занято. Натянула капюшон, присела все равно, положила снимки слева от себя.  Прикурила сигарету, уставилась в горизонт. Слегка полегчало.

- Это ваши работы? – вывел меня из задумчивости голос незнакомца, - Можно посмотреть?

- Можно, - с ненавистью взглянув на пластырь, позволила я.

Блин, хоть лунную дорожку от злости отплясывай, хорошо хоть форма носа не пострадала, молотобоец хренов.

- Как красиво.

- Да, уж, - кто о чем, а  я опять о своих пальцах.

- Очень красиво и необычно. Может, сделаете мне что-нибудь на заказ?

Повернув голову, посмотрела на него. Впервые отчетливо разглядела его лицо. За темными очками глаз не видно, но вроде ничего так, симпатичный. Губешки такие, чувственные, красивый овал лица. Лет так слегка за тридцать, прикид гламурный, полупопия из джинсов слегка заголены. Ну, блин, и мода. Взрослый здоровый мужик в подштаниках с лобком наголо. В общем, не мой формат.

- Могу.

Договорились встретиться завтра днем. Обменялись номерами мобильных, пошла домой. Опять подержала руки в тазике с раствором морской соли. Ойййй… намазала всем, чем можно. Обиженная на весь белый свет, пошла спать. Уснула, как младенец.

Часов в двенадцать меня разбудил Алексей. Сунул под нос чашку ароматного свежесваренного кофе.

- Просыпайся, жертва Морфея. К тебе там пришли.

Сползла с кровати, подумала о том, как плохо устроен мир. Все мышцы ныли, еще и шея слегка затекла. Приняв душ, выпила остывший кофе. Прикинула, что можно неплохо заработать на своем хобби, взбодрилась. Влезла в спортивные трусы, доставшиеся мне по наследству от Германа. Усилила красоту карнавальной венецианской маской, просто так, под руку попалась.

Спустилась вниз, а там уже кипела жизнь. Господа рокеры и байкеры изволили завтракать. Притарахтел Калиф на своей огненной колеснице, Испанец на внедорожнике. Позвонил Аксель, сказал, что он сломался по дороге, и на сколько затянется ремонт, неизвестно. Тоже юмор, теперь придется добираться на перекладных. Остальные господа байкеры были с нажопниками. Подошла к столу, вежливо поздоровалась. Выдали еще чашку кофе.

- Давай сюда ногу, недотрога, - игриво приказал Калиф.

Я водрузила ласту на стол, и ежу понятно, он просто хочет ко мне прикоснуться. Я уже поняла, что он серьезно запал на меня. Это очень тонко чувствует каждая женщина, вот этот вот взгляд, флюиды. Да,  хорош он был, что тут скрывать, хоть сейчас на рекламу дорогого мужского парфюма. Слишком хорош, и такой в нем магнетизм был, такая харизма. Попытался упаковать меня в обновку, в подъеме не прошло. Обула сама, заставили залезть на стол. Все любовались творением рук великого мастера, особенно он сам. Все поддакивали, рассыпались в комплиментах, а куда они денутся, обувь ручной работы, да еще за такую смешную цену.  Ботинки были с ремнями и кольцами, добрая старая классика, к тому же самая  удобная обувь на свете.

Незнакомца оттеснили на дальний край скамьи, он все время улыбался, так,  на всякий случай. Обстановка для него была крайне непривычной. Гламурная птица средь нашего, так сказать  сброда, выделялась резким контрастом. Он вел себя преувеличенно толерантно в обществе рыцарей в черных доспехах с полинявшими черепами. Уверена, он совсем не ожидал попасть в такой переплет, но надо отдать ему должное, как человек разумный, он не пытался отвергать иное, он пытался понять его. Ну, или, по крайней мере, не награждать презрением, с каким обычно относятся к неформалам. Кстати сказать, он сразу почувствовал эту тонкую игру меж мной и Калифом. Наблюдал со стороны, пряча прицел за темными стеклами. Да, в общем-то, все это поняли, еще там, на прошлом фесте. Тактично молчали, наблюдая за развитием событий.

Спрыгивая со стола, порадовала всех приятной новостью о том, что средства передвижения не будет. Калиф тут же вызвался подвести меня. Честно посмотрела ему в глаза.  В моем взгляде бегущая строка… хана прическе…хана прическе… хана прическе…. Понял, что это была отмазка.

- Может, я смогу помочь? Я на машине.

Все посмотрели на незнакомца, он почувствовал себя значимым. Объяснили ситуацию, честно признались, что это надолго. Все равно не отказался. Ненавязчиво предложил себя в полное расположение. Повезло, с колесами суетиться не придется.

Пошла переодеться, собрала рюкзак, через внутренний коридор зашла в гараж за инструментом. Нарисовалась уже в образе, ну, просто как новый пресловутый червонец. Прикид одобрили. Незнакомец слегка опешил, от моей новой демоничной сущности. Он ведь привык к кокону бомжа, но вот из него родилась прекрасная ночная  бабочка, с символом смерти на крыльях. Он как-то странно посмотрел на меня, вроде даже смутился. Не успели погрузить инструменты, во двор вкатил Удав. Порылся за пазухой, всучил мне что-то мягкое, волосатое и противно вопящее.

- ?!

- Это кототигр, - сопроводил он пояснениями презент.

Котенок и впрямь был какой-то неправдоподобно оранжевый, с черными полосками. Кототигра назвали Гигером, определили его в гараж. Погрузились в тачки, отчалили.

По дороге я смотрела в окно, и во взгляде моем, сейчас не было напряжения. И город, проплывавший за окном, был каким-то новым, не враждебным. Калиф расставил все точки над i в моих документах. Благодаря контракту я имела работу и вид на жительство. Вроде, как и человек.

- А как вас зовут? – наконец-то удосужилась поинтересоваться я у незнакомца.

Ох, проклятые манеры. Хотя, в другом случае, оно мне просто и даром не надо. Но ведь я хорошая девочка, временами даже вежливая. Это джинн я ипонский, хероватый.

- Эрик, - ответил он, улыбнувшись.

- А меня Оушен. Приятно познакомиться.

На заднем сиденье повисла чужая тишина. Пять, четыре, три, два, один…

- Джона, это ты прикалываешься что ли? – наконец, не выдержал  Артем, выразив всеобщее недоумение.

- Нет, могу водительское удостоверение показать.

О, старт прошел успешно. Мужики мои еще минут пять молчали. Подключив воображение, они уже рисовали самые пикантные картины, в своих видеофайлах.

- А, что? По-моему неплохо звучит. Оушен, - вышел из задумчивости соло гитарист.

- Оушен! Оушен! Мда, прикольно, - подхватил Герман.

- А я одного чувака знал, у него хорька звали Ахтунг, - ударился в воспоминания Артем, - И кот у него был, по кличке  Задолбал. Ну, это если деликатно. Я раз у него ночевать остался, понял, почему Задолбал.

Оказывается, я была ни одинока в плане остроумия.

Прибыли на фест. Поставили транспортные средства на прикол, неподалеку от палаточного городка. Пока Калиф трепал по холке половину стаи, попыталась слинять, но была остановлена, и представлена многим присутствующим. Большую часть имен не запомнила, слишком уж много их. Отдельным кадром запечатлелся Один. Имя соответствовало внешним данным. Грозный дядька, страшный и волосатый. Пузо для пива, борода, заплетенная в две косички, и кожаный жилет на голое тело, а тело у него было очень большое. Ему бы меч, да шлем с рогами, вылитый викинг. Выделили палатку, забросив сумки со шмотками, пошли к столику. Калиф уже угощался шашлыком. Щедро поделился с нами, не отказались.

- Что-то девочка наша притихла.

- Вкусно.

- Смотри, сколько красавцев вокруг. Ну, хоть пококетничай ради приличия, - поддел он меня.

- Зачем?

- Тебе фиг угодишь, - усмехнулся Калиф, - Хочешь, с Бредом Питтом познакомлю?

- Нет. Зачем мне чужой муж?

- По нему все бабы с ума сходят.

- Терпеть не могу актеров, фальш претит. К тому же нафиг мне мужик, по которому все бабы с ума сходят. Я бы предпочла что-нибудь более скромное, но свое.

- У.

За столом воцарилась секундная тишина. Оно и понятно, не каждый день встречаются идиотки, презревшие знакомство с таким мегокрасавцем. От пива отказались, а то ко второму концерту будем уже никакашные. Выступали четвертыми, отыграли достойно. Я выглядела нормально, ни разу не слажала. Зачтем, как прогон программы на сцене.

С площадки сразу по коням, поехали в клуб, времени в обрез. Калиф и еще несколько человек поехали с нами, добрались до места с эскортом. Схватили инструменты, и сразу на площадку. После третьей песни, разгоряченная толпа уже вовсю скандировала  “Оушен! Оушен!”. Название группы запомнили. Исполняем новый медляк, и вдруг, в голове моей, словно затмение случилось. Или наоборот, прозрение? На долю секунды я даже содрогнулась, но нет, это не был призыв повелителя.

Я не знаю, как это получается. Перед тобой множество лиц, но вдруг из всей толпы ты видишь именно эти глаза, и поешь уже только для них. Словно по наитию, по какому-то непонятному закону вселенной, между вами появляется тонкая призрачная нить, прочно связывающая вас воедино. И это не был Калиф. Хотя, надо признаться, он просек это моментально.

Сославшись на неотложные дела, от фуршета с хозяином клуба отказались. Получили на руки честно заработанную штуку баксов, на сердце так приятно стало. Это я не из жадности, просто, когда ты финансово независим, есть время подумать о высоком, а не чем живот набить. Мне не нужно всех денег мира, мне не нужно дворцов, но так устроен мир, сыр бесплатным бывает только в мышеловке, сами знаете.

Калиф со своей братвой укатил обратно на фест, а мы заехали в ночной супермаркет, накупили нормальной еды. От вольного накупили, и ветчины нормальной, и мяса свежего. Несколько упаковок пива в бутылках, молока, колы и консервов для кототигра. Привезли все эти сокровища домой, напились на радостях до зеленых веников. Хотели выбросить телевизор в окно, оказалось, у нас нет телевизора. Решили быть скромнее, на оргии пока забить, не доросли еще.

Утром просыпаюсь, а рядом кто-то сопит, обнимая меня правой рукой. Прозрела. Тихонько повернула голову, нет, не Калиф. Заглянула одним глазом под простыню, намордника нет. У моих  всех волосы длинные, у этого короткие. Остается только один вариант. С первым боевым крещением, тебя,  Джона.

Тихонько выскользнула из объятий, влезла в джинсы. На цыпочках вышла из комнаты, спустилась вниз. Мои продолжают фуршет, но так, без энтузиазма. Кто с чашечкой кофе сидит, кто с молочком.

- Я только что кофе сварил, будешь? – предложил Герман.

Налила себе кофе. Налила молочка Гигеру. Открыла банку Велнис, дорогая штука, но запах знакомый, у всех кошачьих консервов он одинаков.

- Мне больше обычный вискас нравится, - констатировал Артем.

- Мне тоже.

Все друг друга поняли, из одной жопы вышли, это и объединяло. Алексей, тот чуть повыше статусом был, он толковый программист, зарабатывал неплохо. Но у него на руках была мать и сестренка подросток. Папаша к какой-то шоколадке свалил, на экзотику потянуло. Приготовили завтрак, мужики пошли с тарелками к столу, а я сварила еще кофе, взяла чашку и поднялась наверх. Надо было как-то выпутываться из этой дурацкой истории.

Он был в душе, через рифленое стекло хорошо виден его силуэт. Поставила чашку на тумбочку, прилегла на кровать. Облокотившись на подушку, наблюдала за его движениями. Шум воды, наконец, затих. Он вышел, заматываясь полотенцем.

- Ты не против? Я воспользовался твоим душем.

- Нет. Кофе?

- Не откажусь, - ответил он, пряча смущение за улыбкой.

Я тактично отвернулась, когда он переодевался. На самом деле меня кое-что в нем смутило, так, одна деталь…

- Тебе в этих джинсах удобно? Нигде ни жмет?

- Да, нет, привык. А что?

- Ничего, просто так спросила.

- Ты тоже чувствуешь эту неловкость? – взяв с тумбочки чашку  кофе и присаживаясь рядом, спросил он.

- Странное ощущение.

- Мы еще увидимся?

- Я позвоню.

- Вот как? Это мужской вариант ответа, - рассмеялся он.

- Одно я могу пообещать точно. Сегодня мы сможем позавтракать вместе.

Кототигр тырил сардельки со стола. Дорогие консервы пришлись ему не по вкусу. Когда мы подошли, мои и бровью не повели, словно, все так и надо. На столе стояли две полные  тарелки с едой, две вилки, два стакана с молоком. Свой завтрак они уже доедали. Начался неспешный разговор. Поговорили о тачках, о хоккее, о баскетболе. Закончилось как всегда, разговорами о музыке, гитарных примочках и струнах.

- А сколько вы уже вместе?

- Ну, мы еще в юниорской лиге, - съехала я с темы.

- Слушай, а, сколько тебе лет? – внезапно поинтересовался, не в меру тактичный Артем.

- Если я тебе это скажу, то мне придется тебя замочить. Заодно и всех свидетелей убрать.

- И все же?

- В прошлой жизни было двадцать три. Ну, все, вы покойники! – хватаясь за нож, честно предупредила я.

В голове что-то щелкнуло, в глазах потемнело. Выронив нож, я схватилась за голову.

- Джона, что с тобой?!

- Ничего, просто голова закружилась.

- Конечно, крутой металлюга. Пить не умеешь, а вчера бутылку с пивом из рук не выпускала.

- Вживаюсь в имидж. Все норм, надо просто душ принять.

Наспех попрощавшись с Эриком, я приняла душ, схватила банку и помчалась на такси по известному адресу. По дороге забежала в магазин, купила тостер. Попросила, что бы мне его красиво завернули. Сегодня же у Али свадьба, с пустыми руками появляться не красиво. Отпустила такси за квартал, решила изобразить, что я буквально из Копенгагена пешкодралом чешу.

Подхожу к дому, а там как-то подозрительно тихо для такого мероприятия. Может, они на Канарах решили свадьбу сделать? Нет, ворота гаража распахнуты настежь, но мерина нет.  Влетаю в дом и вижу картину следующего порядка. Повелитель с абсолютно безумными глазами, нюхает какую-то дрянь, со стеклянного журнального столика. В руках мобильный, вызовов от него куча.

- Сука! Ммм, сука!!! – приветствовал меня он.

- И я рада тебя видеть, Али!

- Эта сука бросила меня! Сбежала с водителем!!! Она обобрала меня до нитки, тварь!

- Господь с тобой! Она же беременная!

- Это не мой ребенок! А ее любовника!

- Шофер? – сразу догадалась я, вспомнив плотоядную физиономию качка.

- Да! Она сняла деньги со всех моих счетов, сука! Продала акции! Пригрозила мне, если я пойду в полицию, она все расскажет!

- Что все?! Али, ты, что ей тоже рассказывал свою историю хождения по мукам?!

- Я думал, она меня за это еще больше уважать будет. Ведь я своим трудом, с самого дна… сам всего добился!!!

- Вот, сука! У тебя, что, последние мозги отшибло?!

- А ты кто такая, что бы меня осуждать? – со злобной, я бы даже сказала какой-то звериной ухмылкой, заявил он, - Ты же вообще отродье! Мутант! Давай-ка мне банку, джинни!

- Али, месть это блюдо, которое подают холодным, а ты сейчас не в том состоянии…

- Банку!!! – истерично завопил он.

Принесла.

- Я хочу…я хочу. Хочу, чтоб она сдохла! Ссдохла! Сссдохла!

- Слушаюсь и повинусь… п-повинуюсь… п-п-повинуюсь!


Присев на автобусной остановке, я смотрела на проезжающие мимо машины, на спешащих пешеходов, на старика-индейца, сидящего на раскладном стуле, по ту сторону дороги. Они не понимают своего счастья. Быть серой незаметной тенью, разве это не высшее блаженство? Они сами придумывают себе проблемы. Я на коротком поводке у Али, мы с ним уже настолько повязаны, что этот узел не распутать, и, даже не разрубить.  Восьмидесятидевятилетнего деда на тот свет отправить, это цветочки, по сравнению с тем, что мне предстояло сделать.

Я могу стать серийным убийцей. Нет, я просто не могла себе позволить испачкать руки в крови еще раз. Только ни это! Внутри все клокотало от ярости и бессилия. Старик-индеец, очнувшись от тяжелой дремы, поднял припухшие веки, и уставился на меня в упор. Хоть он и был достаточно далеко, я почувствовала его взгляд. Нет у меня такого права - ныть. Он стар, одной ногой в могиле, и он ценит каждую секунду этой жизни. Он боец, нельзя сдаваться, нельзя.

Надо было выпустить пар. Я поехала на кладбище машин. Я сразу поняла, откуда ветер дует, увидев дорожку на столе. Все этот ублюдок, Саймон! Наглая тварь. Я не раз видела, как к нему приезжают подозрительные личности, весьма напомиющие наркодиллеров. И деньги у него всегда водились, непонятно, чего он вообще торчал на этой свалке? Вот все и прояснилось. Эта туша лежала, растянувшись во весь рост, на кузове ржавого лимузина.

- Ну-ка, слазь! – приказала я.

- А не пошла бы ты?! – ощерился он, обнажив желтые прокуренные зубы.

- Слазь, кусок дерьма!

- Пупсик, это ты мне? - ехидно улыбаясь, огрызнулся он.

И тут я все поняла. Поняла, что это была жесткая подстава. Что Саймон с самого начала принимал в ней участие, в три счета раскусив, насколько далеко в своей тупизне может зайти новоиспеченный наследник. Это он привел на работу крошку Дези, и, скорее всего, он в курсе моих семейных секретов. Единственное, что не входило в его планы, что мадам Баттерфляй, заполучив денежки, смоется с ними в неизвестном направлении. Он был взбешен, что его так жестко кинули, и с удовольствием отыгрался бы сейчас на мне, но  я просто озверела. Это было отчаяние, на грани безумия. Стащив его за ботинок с крыши, я так зарядила ему по ядрам, что он, охнув, рухнул на колени, оставив неприкрытой свою плешь, с тремя волосинами до плеч. Выдрала все, чуть башку ему не оторвала. Подбежали остальные рабочие, оттащили меня.

- Ну, паршивка! Ты еще пожалеешь об этом! – процедил он сквозь зубы.

Как же приятно ощущать себя центром вселенной, ненависть, она как любовь, надо только это понять. А я становлюсь личностью, у меня уже появляются враги, и это сильные враги. Не могу сказать, что бы мне полегчало, но прозрение, осенившее меня, внесло некоторую ясность в ситуацию. В частности и то, что если я сейчас не унесу ноги, быть мне спрессованной в этом лимузине, под промышленным прессом, или… что, новый хозяин угодно? Али жив лишь потому, что Саймон не мог добраться до банки, она ведь была у меня. Я попала.

- Подойди ко мне, - приказал он.

Попятившись, я наткнулась на рабочих. Не трудно догадаться, на чьей они были стороне, и все бы это для меня закончилось плачевно, но Саймон не учел одного, я очень, очень, быстро бегаю, особенно когда припечет. Поиграв в догонялки с обслуживающим персоналом, к которому присоединилась еще дюжина дворняг, я протиснулась сквозь щель, в проволочном заграждении, и, махнув на прощание потной туше, заскочила в остановившийся школьный автобус. Водитель, вышедший посмотреть на заднее колесо, так и остался стоять на дороге, в полном недоразумении.

Время икс на принятие решения. Действовать надо было быстро. Шаг вправо, шаг влево, расстрел. В горячке, даже не посмотрев, куда я влетала, жму по газам, и тут…

- Мама!!! Мы все сейчас умрем!!!

О, нет, только ни это! На борту началась паника! Я бежала от этого автобуса, быстрей, чем от Саймона. Едва отдышавшись, позвонила Алексею, сказала, что буду отсутствовать несколько дней по семейным обстоятельствам. Порылась в карманах, после вчерашней тусовки оставалось еще семьсот с лишним баксов. Сумма почти не малая, но только не при таком раскладе. Мне срочно нужны были деньги. Позвонила Калифу, попросила срочно продать мою гитарку, за полцены. Пообещала отдаться ему три раза.

Примчался через полчаса, привез денег. От секса отказался, заявил, что он не некрофил, а я уже покрываюсь трупными пятнами от психоза. Поблагодарила за комплимент, от объяснений отказалась. Сказала только, что мне надо найти одного человека. Фамилии не знаю, в имени не уверена, но они, скорее всего, будут на черном мерине, с такими-то номерными знаками. Позвонил Вазелину. Почему Вазелин?

- Потому что без мыла кому угодно в жопу влезет. К тому же он бывший коп, сейчас в сенаторы балатируется.

Мистер Вазелин появился через час, сунул мне пакет с бумагами. Перебросился парой фраз с Калифом, укатил на черном Линкольне, представительского класса. Калиф сделал для меня все, что мог, дальше я должна была действовать сама. Попрощавшись с ним, я сразу же отправилась к торговцу подержанных машин. Выторговала старый Крайслер Саратога, неопределенно серого цвета, за пять семьсот. Здесь был неплохой движок, повезло, его не так давно поменяли. Поехала на городское кладбище. Потолковала с гробовщиком. Заплатила ему три штуки, сказала, что это аванс, остальное после завершения работы. Заправила полный бак, и направила свои колеса в сторону Мексики.

Я была уже близка к цели, когда заметила, что у меня на хвосте висит черный Мустанг. Он, словно стал моим двойником, не приближался и не отставал. Черт, только этого мне не хватало. Я не могла разглядеть, кто был за рулем, но он был явно по мою душу, и оторваться на своей колымаге я не могла. В пограничной зоне меня не тормознули, а Мустанг застрял в очереди. Это дало мне некоторое преимущество, но вопрос все равно оставался открытым. Кому же я так дорога?

У меня была небольшая фора по времени, и, стараясь замести следы, я часа полтора петляла по каким-то закоулком. Убедившись, что хвост отстал, я приступила к исполнению своего плана. Путем подкупа многочисленных барменов, мне все же удалось выведать некоторую информацию, черный мерин здесь мелькал. Скорее всего, он отправился в сторону Акапулько, а там такой приток туристов, что искать их все равно, что ходить по полю с миноискателем, после Сталинградской битвы.

Я вновь была близка к отчаянию. Во-первых, я не профессиональный сыщик, я в этих делах ничего не шарю. Во-вторых, даже когда я их найду… если я их найду, то, что мне предстояло сделать, задача совсем не из легких. Если мне вообще по зубам такой риск. А песок в часах уже истекал, и песчинок оставалось все меньше и меньше…

Шел третий день моего пребывания на курорте. Вокруг красота неземная, но она была мне до одного места. Я уже одичала, а можно сказать, и осатанела от этих бесплотных поисков. Кстати сказать, выглядела я сообразно внутреннему настрою. Я абсолютно четко поняла одну вещь. Джинну давали первое дело как испытательный срок, если он не справлялся, то навсегда оставался консервой, в своем железном панцире. Все шло к тому, что, скорее всего и мне предназначен такой жестокий исход. Я с заданием не справлялась.

Осталось, как можно дороже продать свою никчемную жизнь. Так сказать расслабиться, и получить удовольствие. В уныние впасть не удалось, позади вновь возникла черная тень. Мне удалось слегка оторваться… бред какой-то. Кто это мог быть? Но факт оставался фактом, за мной велась слежка, а времени на томные размышления у меня не было. Тормознув на какой-то проселочной дороге, поинтересовалась у пешехода, где здесь ближайший отель. Махнул налево, туда и отправилась, расплатившись с пешеходом в знак благодарности ключами от машины. Он отказываться не стал, укатил, только пыль столбом.

Отвалила полторы штуки за номер. Сняла только на сутки. Купила бикини, слегка перекусила. Понежилась на солнце, сидя в шезлонге. Натянув шляпу по самый подбородок, внимательно изучила обстановку. Никаких подозрительных личностей. Выпила пару безалкогольных махитос. Покаялась в содеянных грехах, и пошла топиться. Прекрасно натасканный в этом деле инструктор помог мне впердолиться в гидрокостюм, нацепить баллон. Просветил, как правильно всем этим пользоваться. Посмотрела последний раз на небо, на солнце. Больше я никогда не почувствую его тепла. Не увижу падающих звезд. Не попробую черничного пирога с мороженым. Зашла в воду, вслед за тремя такими же чайниками как я, и отправилась в свое последнее путешествие. А вокруг крутились стайки любопытных полосатых марлинов и тихоокеанских парусников. У меня еще есть тридцать минут жизни.

Пошевелила ластами, двинула вправо, в глубину. По пути наткнулась на небольшой риф, заросший водорослями. Обогнула его. И тут, мне прям в лоб, плывет этот козел, любовничек Зизи. Я его сразу по комплекции узнала, он меня нет. Решение пришло мгновенно, прикинулась, что тону. Ну, он меня и спас на свою голову. Увидел, что гидрокостюм грудь обтягивает, кому же не хочется героем-то быть? И глубина три метра всего. Выволок из воды, маску сорвал. Наверное, искусственное дыхание рот  в рот хотел сделать.

- Стоять! – приказала я ему.

Он не растерялся, попытался утопить меня обратно.

- Я просто… просто поговорить хочу! – царапаясь, и отплевываясь горькой водой, взмолилась я.

Клешни ослабил.

- Просто поговорить, и все!

Пыл умерил, тем паче к нам уже приближались секьюрити, заметили, что здесь какая-то возня. Сделала вид, что он учит меня плавать, прокатило. Блин, еле отдышалась. Освободившись от гидрокостюмов, присели за столик. Изложила свой план, не внял. Изложила еще раз, по-хорошему, не проникся. Тогда изложила по-плохому.

- Парень, у тебя судимость за шантаж и вымогательство и трое детей в Ганалулу. Как думаешь, твоей крошке это понравится? Ну, я не имею в виду судимость.


Наморщил свой дремучий ум, аргументы были не в его пользу. Согласился быть мне союзником в этом деле. Пошли к его царевне. Божественная Исида принимала джакузи, и трескала какой-то экзотический плод. Увидев меня, подавилась, пришлось спасать. Вытащили из воды. Запахнувшись в белый махровый халат, она наконец-то соизволила уделить мне внимание. Истолковала план, разложила все по полочкам, все, до последних мелочей. Все же, она была умнее своего качка. Долго не думала. Труднее всего было убедить ее поменять документы и цвет волос. Но и на это, в конце концов, согласилась. Теперь я дошла до критической точки.

- Мне нужен Мерседес.

- Нет!

- Не тупи! За те деньги, которые у тебя есть, ты купишь Мерседес недельку!

- Как это?

- Ну, на каждый день недели по-новому. В понедельник белый, во вторник желтый, в среду красный.

- Но я не хочу желтый Мерседес! – возмутилась она.

- Тогда купи золотой!

Попалась, отдали мне таки мерина и документы на него. Села за руль, дала деру на всех скоростях. На границе меня опять проигнорировали. Тупо повезло. Остановили  следующую за мной машину. Я устала, все же несколько дней без сна и отдыха, и шатания по всяким притонам,  давали о себе знать. Чуть не уснула за рулем. Пришлось остановиться у придорожной забегаловки, выпить кофе. Заодно и с собой пару стаканчиков прихватила. Подъехала к ЛА уже просто на автопилоте. Позвонила гробовщику, он привез товар. Затолкали товар в салон, я сняла машину с ручника, она медленно покатилась к краю обрыва. Я потянулась к бардачку, на миг мой взгляд остановился на заднем стекле.

Черный призрак возник из ниоткуда, он приближался, как бы скачками. Интересный видеоэффект, моего возбужденного сознания. Еще секунда, и он врезался в мерс, я едва успела выпрыгнуть из салона. Удар был настолько сильным, что обе машины мгновенно сорвались в пропасть. За Мустангом осталась темная дорожка тормозной жидкости. Внизу рвануло.

- Твою мать! Я не успела положить документы!

Гробовщик изменился в лице, запрыгнул в свой катафалк, и был таков.

Пришлось лезть вниз. Я уже ничего не соображала, срабатывал только инстинкт самосохранения. Мерс полыхал во всю, документы я туда уже точно не запихну. Искореженный Мустанг лежал чуть дальше, рядом туша с чахлыми волосенками. Саймон перестарался, так хотел нагадить мне, что сам попал в свою ловушку. Мустанг от удара зацепился бампером за мерс, к тому же у него пробило шланг с тормозной жидкостью. Тяжелый мерс, просто утащил его за собой. Все же в тупости мне не откажешь, из всех кандидатов на мою душу и банку, он был первым претендентом, а я сразу ЦРУ, КГБ…

Сев на камень, я просто опустила руки. Уже будь, что будет. Гори оно все синим пламенем.  Вдруг смотрю, сумочка дамская лежит. Аллилуйя! Запихнула документы в нее, забросила в горящую тачку, а вылезти обратно не могу. Ноги не держат от усталости. Я подумала, что это уже все. Я уже больше ничего не могу сделать, тем паче, что сверху все отчетливее слышен вой полицейских сирен. И того хуже, я услышала в небе рокот винтов вертолета. Скорее всего, это пресса. Стервятники гнались за сенсацией, хотели первыми успеть к месту события. А солнце сегодня жарит просто нещадно, режет, по воспаленным от усталости глазам. Просто чтобы укрыться от этого нестерпимого солнца, сделала несколько шагов в сторону деревьев. Дошла до зарослей, еще шаг... и тут я чувствую, что я куда-то лечу.

У меня было такое ощущение, что я провалилась в самый центр земли, и вот- вот рухну в огнедышащую пучину раскаленного ядра, так долго длился мой полет. Я не пропустила ни одного камня, ни одной кривой коряги, на спине места живого не осталось, локти все сбиты. Докатилась до дна, с ужасом посмотрела на свои убитые кровоточащие пальцы. Свернулась комочком…где ты, господи….боже, как же мне больно… Впервые в жизни я упомянула в молитвах его имя, наверное, у меня вышибло все пробки, раз я позволила себе такое. Все…спать.

Информация об автокатастрофе быстро разнеслась по городу, крутили по всем каналам. Али, заложник собственной паранойи, с маниакальным упорством жал на кнопки, переключая каналы, что бы еще и еще раз насладиться собственным триумфом. Жаль поделиться не с кем. Теранул несколько раз банку, появилось зеленое свечение, но тут же втянулось обратно. Вторая, третья попытка, тоже самое. Зашвырнув бесполезную жестянку, он упивался своим злорадством, время от времени, возвращаясь к порошку. Не знаю, то ли мозг его был настолько задурманен, то ли ему на самом деле было настолько глубоко плевать на меня, но вероятней всего он понял, что со мной случилось что-то непоправимое. Его это просто ничуть не волновало, ведь так сладка была его месть.

Его-то разум спал, а вот МакНиппен нет. МакНиппен, тот самый адвокат, занимавшийся нашими делами после похорон. Как-то странно все это, в  Штатах всего ничего, а уже вторые похороны. Да и Мерседес дорогой. Насколько помнится, наследник больше страдал альтруизмом, нежели мотовством. Да, дельце темное. Происшествие показывали по всем каналам, трудно было не заметить такого события. Имя владельца дорогого авто было вычислено в пять минут, ошибки быть не могло. МакНиппен задумался.



Ммм… какая великолепная боль, все болит. Кто бы знал на каком я свете? Попыталась присесть. Ну, с трудом-с. Мобильного нет, наверное, потеряла, когда летела в преисподнюю. Я даже не могу сообразить, в какой стороне город. Вылезти наверх не получится, очень скользко, да и спуск такой крутой, вообще непонятно, как я выжила. Посмотрела в небо, нашла знакомую звезду. Пошла, вернее сказать поползла на полусогнутых. Брела всю ночь, иногда мне казалось, что я слышу за своей спиной глухое рычание горного льва, но это урчало у меня в животе. Ха! Я почти труп, единственно, что во мне сейчас живо, это чувства голода. Наконец-то набрела на более пологий спуск, попробовала выкарабкаться. Цепляясь за камни и кустарник, долезла до середины. Ладони все изодранны, любое прикосновение отзывается болью.

Передохнула немного, пристроив колено меж камней, полезла дальше. Выбралась. Куда дальше идти, понятия не имею. Потащилась прямо. Вскоре стал слышен шум дороги. Я, может, в душе и прекрасная королевна, только в таком виде мне ни один нормальный человек не остановит. Разве что полицейский патруль. Иду, ноги заплетаются. Подошла к дороге, осмотрелась. Впереди что-то переливается. Резкость навела, знак. Видать у кого-то машина поломалась, или колесо пробил. Подхожу, так и есть. Какой-то ковбой возится с колесом, под звуки кантри. Приближаюсь, достаю из кармана все деньги, что были.

- Эй, ковбой, не продашь мне пару сигарет?

Джентльмен чуть бычком не подавился.

- О, Святая дева Мария, - перекрестился он от неожиданности, узрев нежить в окровавленных лохмотьях.

- Ну, так как? Я тебе стольник заплачу.

- Да, я и так дам. Только у меня крепкие.

- Еще лучше, - присаживаясь у переднего колеса его грузовичка, ответила я.

Он прикурил сигарету, дал мне. Затянулась.

- Слушай, а тебя, типа того, изнасиловали что ли?

- Что-то типа того. Не подбросишь меня на кладбище? – потирая разбитый локоть, попросила я.

- Может для начала в больницу? Ну, или в полицию?

- Не надо, я сама разберусь.

- Ну, ты даешь!

Довез. Дала ему двести баксов за то, что подвез, отказался брать. Предложила триста, за то, что бы молчал. Не взял, похлопав меня по плечу, пожелал удачи и укатил. Перелезла через забор, нашла часовню по указателю, зашла с черного хода. Пару джентльменов в деревянных костюмах, приятно баловали глаз свежестью лиц. Я сейчас выглядела гораздо прискорбнее. Огляделась вокруг, никого. Прилегла на стол, используемый в данном случае, как косметологическое кресло. Прикрыла глаза ладонью, свет не радовал. Слышу шаги. Появляется гробовщик с косметичкой в руке. Чувственно поглаживая мягкой кистью по щеке, тащится от удовольствия.

- О, свежачок с ДТП!

- Мистер, ну зачем вы так о майской розе? Об очень злой розе, которая  готова пронзить шипами любого. Не подскажите причину? - обратилась я к нему, убирая руку от лица.

Он посмотрел на меня, потом вправо. Пересчитал всех покойников, и молча, опустился на крышку гроба.

- Ну, так как? Что у меня с цветом лица? Не одолжите мне свою косметику или вам еще заплатить?

Смотрю, пришел в себя. Узнал, наконец-то, стал более разговорчив.

- Милейший, я не пеняю вам за то, что вы меня бросили. Хотя согласитесь, этот поступок далек от мужского, но сейчас меня интересует лишь один вопрос. Готов ли мой заказ?
Он, молча, кивнул головой на два пустых ящика.

- А теперь вернемся к вопросу макияжа. Я вся ваша.

Гробовщик обработал мои раны антисептиком. Наложил слой шпакла, подрихтовал, подрисовал.

В восемь утра вернулась в особняк Шлакдауна. Хозяин по-прежнему был не в себе. Я не знаю, что делается в этих случаях, поэтому решила идти проторенным путем, запихнула его в холодную воду. Еле дотащила до ванной, сволочь, надо же было так отожраться! Конечно, лучше всего бы вызвать врача, но он вроде уснул, а будить его мне совсем не хотелось.  Потрогала пульс, есть. Стук в дверь вывел меня из тягостных размышлений. Открываю, на пороге стоит МакНиппен. Ну, очень кстати.

- Что у вас с лицом? – поздоровался он.

- Сэр, мне предложили небольшую роль в фильме. Помните, я говорила, по моему сценарию снимают, а я приглашенный консультант.

- Кх, а про что фильм?

- Да, как обычно. Психопат гробовщик оживляет трупы, превращая их в зомби, а по ночам они выходят из своих могил…

- Можете не продолжать. Я понял. На руках грим очень естественный, - заткнул он меня.

- О, да, сэр. Гробовщик по совместительству работает кладбищенским стилистом, а в наш век силикона, все выглядит весьма убедительно. Не правда ли?

- Весьма. Немного, правда, переборщили, но, в общем, очень убедительно.
 
- Спасибо, сэр, я передам это своему гримеру.

- А где ваш брат? Я бы хотел выказать ему свои соболезнования.

- Сэр, я боюсь, сейчас это будет очень сложно. Он просто убит горем, раздавлен. Вторые похороны за столь короткий срок. К тому же сердечная драма. Он думал, что она просто мать Тереза. Мечтал вместе с ней уехать в одну из стран третьего мира, помогать людям. Но она была не той, за которую себя выдавала. Эта алчная, подлая женщина бессовестно использовала его в своих корыстных целях, что бы добиться личной выгоды. Так что, я дала Руди две таблетки валиума, и он наконец-то уснул. Бедный, Руди, у него слабое сердце, боюсь он этого не переживет… и я... останусь вообще одна.

- Не стоит опережать события, может, все еще обойдется.

- Я надеюсь, сэр. Мне надо помолиться. Извините.


Спровадив адвоката, я сварила себе кофе, и устроилась в кресле. МакНиппен не такой сентиментальный дурак, как мне показалось в начале нашего знакомства. Вот наивная, разве адвокат может быть сентиментальным? Первый раз сработало, но сейчас я видела, что не очень убедила его. Хотя так заливала, что сама себе поверила. Ладно, завтра будут похороны, если повезет, все пройдет гладко, если нет… я даже представить не могу, во что это может вылиться. Не успела допить кофе, опять стук в дверь. Натянула по ходу перчатки, напялила кепку, надвинув ее на самые глаза. Открываю. Полиция. Ну, понятно, опять на опознание повезут. Сдалась без боя, их надо было отвлечь от этого унюханного Тутанхамона.

Привезли, показали. Мне, наверное, не надо было пить кофе. Вот это все было такого же цвета.

- Угу, - подтвердила я, вылетая из морга, и стремглав кинулась в туалет.

Выползаю облегченная, за порогом ждет детектив. Облокотился, так на стену, руки на груди сложил.

- И вы вот так вот, с первого взгляда определили кто перед вами?

- Нет. Кольцо на пальце левой руки. Руди его вместе со мной покупал. Я его хорошо помню. Д…ези его никогда не снимала.

- Кольцо?

- Да. Передний зуб, он немного длиннее другого. Она из-за этого очень комплексовала, даже брегеты для выравнивания у стоматолога заказала. Мне казалось, что это мило, но женщины странный народ.

- От прямого удара об торпеду, у трупа выбиты все зубы. Только один этот каким-то чудом и уцелел.

- О, какой ужас, какой кошмар! – взвыла я, утыкаясь детективу в грудь, - и надо же, именно этот! Как такое могло быть?

Как такое могло быть?! По теории вероятности, такой шанс мог выпасть один к миллиону! Нет, один к десяти миллионам! И все же, я очень, очень везучий человек. Теперь я попала меж молотом и наковальней. Полиция не загребет, так Али в сахарную пудру сотрет, когда узнает, что я его вокруг пальца обвела. Так, и того… Звонок мобильного нарушил плавный ход моих мыслей.

- Джона, тут такое дело. Ты прости, что побеспокоил. У тебя, там семейные разборки.

- Алексей, ближе к делу.

- Короче, у нас через пару дней трехмесячный тур начинается. Ну, в общем, ты намек поняла?

- И, что? Нам даже заплатить обещали?

- И даже совсем не плохо, для таких дилетантов, как мы. Ты сможешь закончить свои дела? Может, тебе помощь нужна?

- У тебя есть какие-то выходы на частные клиники по лечению наркозависимости.

- Я понял, перезвоню.

Вернулась в особняк, у Али рожа опять вся в порошке. Где только берет? Я же все в унитаз спустила. Пришлось перерыть весь дом, ничего не нашла. Смотрю на него, как же быстро он деградировал. Вот уж точно, из грязи в князи, это про него. Черт, где же он эту дрянь прячет? Ну, не к проктологу же его на личный досмотр тащить? Разговаривать с ним было бесполезно, ибо оно было немычащее. К дому же приятно взбодрил звонок на домашний телефон. Трубка заявила мне, что все имущество арестовано, и завтра нам надо выматываться с этих квадратных метров. К себе я его точно не потащу. Оставить в мотеле, совсем опустится. Но если в ближайшие двое суток не найду клинику, придется так и сделать.

Вывернула все карманы, перетрясла все его шмотки, так, мелочевка. Тряхнула самого божественного Осириса. На вопрос, где ты берешь бабки на покупку этой дури, он невнятно завил, что тоже не полное говно, и у него есть друзья. Типа, угощают. Все понятно, последние несколько дней, он пользовался их услугами в кредит, а отдавать придется мне. Ну, вопрос, конечно интересный. Калифу-то я долг в состоянии отдать, но, сколько будет стоить клиника?

- Курс стоит 65 штук. Я пробил каналы. Завтра вас там ждут, - поведал мне мобильный, голосом Алексея.

- А еще дороже клиники вообще существуют?

- Думаю, да.

- Сколько за тур обещали?

- Все зависит от тебя. Джона, какое бы ты решение не приняла, всегда можешь рассчитывать на нас.

Все ясно как божий день. Тур, это одно два выступление в городе, а когда хочешь заработать на дизайнерский прикид, ты просто сутками напролет не отходишь от микрофонной стойки. Выступление в ночных клубах, приватные вечеринки, в общем, все симпасионы, что только под руку подвернуться. Не знаю, способна ли я на такое. Но, как говорится, куда ты, нахер, денешься с подводной лодки? Ситуация не самая благополучная, так что выбор однозначен.

Сегодня с утра были похороны. Гробы закрытые, что бы людей не смущать. Кое-кто даже явился выразить соболезнования, а, скорее всего, пришли воочию посмотреть на идиота, ухитрившегося промотать многомиллионное состояние за такой рекордный срок. А сочувствия он не вызывал, вел себя просто как скот. МакНиппен сразу дотукал, что к чему. Видать, не впервой приходилось иметь дело с такими особами, которых наличие всего и сразу, просто убивает.

Заплатила гробовщику оставшуюся часть денег. Посадила этого дауна на такси, отвезла в клинику. Заплатила первый взнос за лечение. Естественно Али брыкался, он не признавал, что стал, зависим кокаина. Ладно, здесь знают, как с такими бороться. Клиника находилась за городом. Пока оформили все бумаги, пока вернулась обратно, пока заехала за банкой, было уже около трех ночи. Времени катастрофически не хватало. Самолет вылетал в семь утра, лететь шесть часов, вот там и высплюсь. На такси приехала домой. С жадностью заглотила полторы сардельки. Половиной пришлось поделиться с кототигром. Пока суть, да дело, мужики сдали в аренду наш кузнечный цех. Молотобойцы обещали приглядеть за зверем. Вроде, пока полет идет нормально. Собрала свои нехитрые пожитки, приняла душ.  Проверила шнуры, просмотрела техрайдерс. Осталась довольна, предоставляемыми услугами.

Пришла машина, отвезла нас в аэропорт. Прошли фейс контроль. В провозе наркотиков, оружия и взрывчатых веществ уличены не были. Погрузились в самолет, сразу уснула. Разбудила стюардесса перед самой посадкой. Девушка просто милейшей внешности и нрава, в этом уже успел убедиться Артем, экипаж самолета, а так же весь пассажирский состав, роптавший полпути на закрытый туалет. Блин, в туалете-то одному человеку развернуться негде, хотела бы я видеть, как у них это получилось. Жаль, ох, как жаль, я все проспала.

Приземлились в международном аэропорту О’Хара, долго торчали в очереди, в надежде получить багаж. Оккупировали свой гастрольный автобус. Ну, правда со стороны никто и не догадывался, что он гастрольный. Никто и представить себе не мог, какие люди, да без охраны, сейчас находятся на борту этого потрепанного корыта. Безусловно, это их проблема, они просто не умели пользоваться воображением. А я пока просыпалась, одним глазом поглядывая в окно.

Раньше, я видела Чикаго только в фильмах, где саунд треком, как правило, были автоматные очереди. У меня сложилось в корне неправильное впечатление об этом городе. Увиденное за окном, мне нравилось. Правда, здесь было гораздо холоднее, чем в городе ангелов. Нравилось, пока мы не въехали в Саут Сайд. Теперь он все больше напоминал то самое вонючее место, которым его обозвали индейцы.

Поселили в дешевый отель с жуками. Приехал наш турменеджер, о наличии которого мы даже не подозревали, привез целый пакет гамбургеров. Наспех накидавшись фастфуда, переоделись,  и поехали на площадку. Отыграли, не понравились. Мужиков обозвали педиками, а меня сраной попсой. Надо работать над голосом, клиент всегда прав. Здоровый пьяный негр влез на сцену, хотел оказать мне интимные услуги. Охрана оттащила, а напрасно, у меня было непреодолимое ответить ему взаимностью. Тем же и по тому же месту. Концерт почти сорвали, микрофон еле дышал, толпа меня явно переорала. Поделом, в нашем деле тщеславие не на руку. Отыграли пару концертов в забегаловках и возомнили себя звездами, вот расплата. После концерта получили скромный гонорар, и обещание от толпы навешать нам люлей, если мы еще раз сюда сунемся. Автографов никто не просил.

В мотеле все впали в истерику, вспомнили, как я воевала с гориллой. Посулам толпы вняли с точностью наоборот, на следующий день выступили в двух клубах. Приехали в первый, отчекались, пошли прогуляться, едва не заработали люлей от местной братвы. Да что же они здесь все такие черные-то, а? Блин, куда нас Гловер отправил? Разозлилась. Перед выходом на сцену, заглянула в зал, толпа уже вся готоулины, хотя концерт еще не начался. Ну, думаю, сейчас я вам устрою! Русские танки под Пентагоном.

Устроила, так завела толпу с первых оборотов, что уже ни одним медляком утихомирить не смогла. Стащили со сцены, пустили по рукам. Пришлось пустить в ход кулаки, что бы отнять микрофон. Какой-то белый, воспользовавшись возможностью, сразу начал горланить хип хоп. Зарядила по ядрам, толпа жест одобрила. Накидала на сцену кучу мелочи. Устали как сволочи, поехали на вторую площадку. Турменеджер гамбургеры зажал, какая-то зараза, подсунула мне бутылку воды с пузыриками. Отрыгнула в микрофон, сори, облажалась. Толпа развеселилась, передали на сцену бокал пива. Пить не стала, зал большой, но конюшня конюшней,  до туалета далеко. Вдруг, кто не добежал?

Шнуры собрали в два ночи, заехали по дороге в круглосуточный МакДональдс. Заказали все, что было в меню, не осилили, забрали с собой. Я уже не помнила, какой это день недели, а это только начало. Мотель прошел мимо моего сознания. Помню только, что уснула с жуком в обнимку. Кусается, сволочь. В общем-то, понятно, что это был таракан. Самый что ни на есть настоящий, просто раньше мне их видеть не приходилось. На следующий день опять два выступления. За первое вообще не заплатили, ибо народу мало пришло. Работали почти при пустом зале. Второе выступление было в клубе рокеров, кому за тридцать.

Ну, за тридцать это мягко сказано, ибо царевны здесь были гораздо древнее, нежели наша Суздаль, а их ухажеры и того круче. Сыграли два кавера на Зизи Топ. Дедушки прониклись сочувствием, насовали нам целый арсенал бутылок  дешевого вискаря. Дамы пытались растащить моих мужиков на сувениры, насилу отбились. На меня никто не позарился, дедушки от этого вискаря лет двадцать уже как стерильными были. Хотя, кто их знает, может у них тоже с ручками проблема. Зато запала пара девушек, четырежды бальзаковского возраста, у этих с либидо все в порядке было, но зрение уже не то. Видать, они привыкли коллекционировать вокалистов, но ощупав меня в стратегически важном  месте, не обнаружили даже ручек, чем были сильно разочарованы. Дабы избежать последующих казусов, пришлось заголиться до майки, может так понятнее. Дамы насовали кучу презервативов, как самому юному члену…команды. Не отказалась, мужикам понадобятся. Напоследок, сбросились в ковбойскую шляпу, кто сколько смог. Смогли почти триста баксов, ибо были пьяны, поэтому их щедрость не знала границ, или опять  зрение подвело. Так бы, две пятидесятибаксовые банкноты никто не положил.

Вернулись в хотел. Верите, даже если бы здесь и был телек, его бы хрен кто пожелал кокнуть, путем выбрасывания из окна, до такой степени устали. Разбили стакан, случайно. Руки уже не слушались. В понедельник был выходной, проспали до вечера. В семь щедрый турменеджер пригнал автобус, решил нам презентовать экскурсию по городу. Посмотрели из окна, словно гиббоны из клетки, красиво. Жаль, что ни про нас. В общем, не буду грузить лишней информацией, скажу только, что к концу недели я уже не помнила, в каком я городе. Единственным ярким впечатлением, которое отпечаталось у меня в памяти, это был поход на бейсбол. Мне, русскому человеку, игра показалась довольно странной, ну, совсем не хоккей. Зато, слившись с толпой, покуражились вволю. Правда, болели за обе команду сразу,  еще не определились со спортивной ориентацией.

Дальше было и хуже, и лучше одновременно. Мы объехали все захолустье, там был просто пипец. Однако работать после Чикаго, там было легче, толпа не такая зажравшаяся. Казусов почти не было, если бы только не эти приватные вечеринки. Пьяные дамы, ох, как любят мужиков в кожаных штанах, прям удержу нет. Мои уже просто плевались губной помадой. Не скрою, иногда и мне перепадало. Не раз заказывали на приватный танец. Охрана практически никогда не вмешивалась. Иногда приходилось откровенно грубить, в ответ всегда получала одно и тоже обещание, что мне будет перекрыт кислород и доступ на все сцены мира. Кстати, я уже и сама начала об этом подумывать. Но потом, вдруг, открылось… как это называют? Второе дыхание? Ведь все это были лишь семечки, шелуха.

Эта страна на самом деле была страной возможностей, как для Али, так и для меня. Просто мы использовали их по-разному. И отношение было разное, ведь я старалась для него, а он только для себя. Счет за клинику увеличился, мой друг постоянно нарушал режим, ну, и вел себя без всякого уважения к персоналу. Хорошо хоть еще совсем не выперли. Я уже стала втягиваться в этот образ жизни, казалось, что так было всегда. Поэтому, когда настал последний день гастролей, мы даже слегка взгрустнули. Отметили его шампанским, как настоящие, твою мать,  звезды. Такая дрянь, это дешевое шампанское, лучше уж пиво.

Я ни разу не возроптала, каприз вообще был для меня роскошью недоступной. Вот так, наверное, закаляется характер, и ты становишься бойцом. Ведь судьба не спрашивает, чего ты хочешь, она просто дает команду фас. Твой выбор, броситься ли грудью на пики, или поджав хвост, спрятаться за надежные спины друзей. Хорошо, когда они у тебя есть, надежные друзья. А если нет? У меня они сейчас были, а вот выбора не было, мне надо было платить по счетам, ведь судьба цепко держала меня за горло.

Вернулись домой, я сразу схватилась за молоток. Все равно сегодня все отсыпаются, понедельник день тяжелый. Во вторник поехали за гонораром. У меня были не самые радужные надежды на этот счет, но повезло. Гловер деньги не зажал, как это иногда бывает у таких воротил. Более того, он изъявил желание записать с нами  альбом в профессиональной студии, и не где-нибудь, а на Сансет Соунд в Голливуде. Вцепились в предложение руками и зубами. Больше не выпендривались, рецидив звезданутости выветрился.

Работали как папы Карлы, но я все равно осталась недовольно. Все время настаивала на том, что  можно и лучше, а  лучшее, как известно, враг хорошему. Перестарались, так заглючило, что я вообще уже перестала понимать, что делаю. К тому же, в финансовом плане у меня был опять полнейший цейтнот. Алексей нашел для Рудика реабилитационный центр, парень мой вроде как за ум взялся, но за все приходилось платить. Рассчитавшись с предыдущими долгами, я вновь осталась с голой кормой. А счета за него приходили просто гастрономические, на них реально можно было гастроном купить. Надо было на время остановиться.

Спас Калиф, пригласил на свою тусовку. Схватились за предложение, как импотент за Виагру. Утром в субботу проснулись, уселись завтракать на улице. Подкатили господа байкеры, настроение улучшилось. В два собирались отчаливать, пошла за гитаркой в гараж. Выхожу, сюрприз, сюрприз! Во двор заезжает Эрик.

- В услугах личного шофера нуждаетесь? – с ноткой смущения в голосе, поинтересовался нежданный гость.

Вот ведь черт, а я уж и забыла про него. Или думала, что забыла, никак не ожидала, что я стану для него чем-то большим, нежели вчерашний сон. При моей сомнительной самооценке вообще было сложно себе представить, что кого-то грели мысли обо мне.

- А не рановато ли мне по статусу? – я пыталась быть вежливой, но нотки плохо завуалированной иронии, не ускользнули от внимания присутствующих.

- Привет! – поздоровался с Эриком  Калиф из-за моей спины, и, обняв за плечи, тихонько добавил, - Ты ж не против?

Все ясно, мятеж на корабле. За моей спиной плетутся тайные интриги, и что самое интересное, наверняка это делается из самых лучших побуждений. Я не знаю, что там у американцев, но у русских на этот счет есть прекрасная поговорка – добрыми намерениями устлана дорога в ад. Вероятно, Калиф не был с ней знаком.

Мои мужики опять сделали вид, как будто все, так и надо. Ага, они тоже в курсах. Я на самом деле рассчитывала на то, что он на меня давно забил. Ну а что, по современным меркам переспать с кем-то, это еще не повод для знакомства. Как там в известном фильме, когда душили жену, король стоял рядом и все время твердил: « Потерпи дорогая, может, все обойдется”? Так что потерпи дорогая, может все обойдется…железом.
Надо ему что-нибудь эдакое, с поподвывертом изобразить, так сказать, на долгую память. Я не злой человек и не люблю обижать людей, но зачем давать ему ложные надежды? По дороге всей толпой заехали в спортивный магазин мне за купальником, ну, и так, мужикам по мелочи.

Покупатели сбились в кучу, сплотились, дабы было легче держать оборону. Примчался вежливый администратор, ходил за нами по пятам. Удав нацелился на красный купальник.

- Не ваш цвет, - разочаровал его админ.

Удав расстроился, все расстроились вместе с ним, ибо помимо цвета, на складе не нашлось его размера, посоветовали приобрести водолазный костюм и свинцовые боты. Эрик обратил мое внимание на розовый купальник с белыми лилиями. Посмотрела на него умно, будто первый раз увидела. Мужики притаились, в предвкушении чуда. Вот сейчас я все брошу и буду мерить цветочки, а они мне яду, яду. А дулю вам,  купила черный, с ярко красными вставками по бокам, новые боксерки своего размера, тапочки и полотенце с черепушкой. Алексей расплатился, Эрик отметил про себя этот нюанс.

Приехали в четыре, отчекались, пошли купаться. Хорошо, наплескалась вволю. По моему на всем белом свете никто, кроме дельфинов и пингвинов, не любил воду так, как любила ее я. В школе даже первый юношеский разряд был, немного до кмс недотянула. Помните эту печальную историю, которую я МакНиппену втирала? Ну, про автокатастрофу, в которой вся моя семья погибла? Так это правда. Мне тогда 21 был, как раз только академию закончила. Планы на жизнь были. У моих предков еще хороший друг семьи имелся. Совсем не бедный человек, да еще женат к тому же. Обещал развестись, такая у нас с ним любовь была. Компаньон папин, вместе бизнес держали.

Я тогда такая паинька была, вся такая вери вери гел, уж очень мне ему нравиться хотелось. Рафинированная девочка из приличной семьи, с папочкой для нот и скрипкой. А все это началось, когда я еще в школе училась, на спорт я тогда и забила. Как только родителей не стало, а я как раз с подправленной мордашкой в реанимации лежала, сразу исчез, о жене вспомнил. И бизнес себе прикарманил, так бывает. Я его почти не помню, так, очень смутно. Я и самой аварии-то толком не помню. Знаю только, что после комы я очнулась совсем другим человеком. Милая девочка, покорная и послушная до автоматизма исчезла, мне больше не для кого было быть такой. Вот так жизнь проверила меня на прочность. Сломала? Может быть, с принцессами легче справиться.

Потом была еще операция, лицо в порядок привели. Бабушка свою квартиру в центре Вильнюса продала, чтобы оплатить лечение. Ее не стало через два месяца, после того, как меня выписали из больницы. А потом, выскочила сдуру, за шлюху  замуж. Наверное, просто хотела, что бы обо мне кто-то заботился. Ну, надо отдать ему должное, этот педофил так обо мне позаботился, что вконец добил меня, нескольких месяцев хватило. Я очень долго не могла понять, за что мне это все, ведь во мне не было зла, оно вообще не было заложено в моей программе.  И боли я отродясь никому не причиняла, а что касается жены компаньона, так в ее архиве столько таких идиоток как я было, что одной больше, одной меньше, никакой роли уже не играло.

Плачь не плачь, все уже произошло, и слезы мои никому не нужны, вот  и устроилась работать библиотекарем, благо читать я умела. Однажды разговорилась с парнишкой, он был художником по металлу, приходил за книгами по художественной ковке. Слово за слово, в общем, через неделю я уже махала молотком в его мастерской. Мне понравилось. Лупишь по железу, мыслей никаких, ни плохих, ни хороших. Ладно, нафига я вам это все рассказываю? Оно вам надо?

Поплавала вволю, отвела душу. Растянулась на новом полотенце, приятно.

- Я звонил тебе. Много раз звонил, прости мне мою навязчивость. Ты на самом деле не рада мне, или я ошибаюсь? – присаживаясь рядом на песок, спросил Эрик.

Кончиками пальцев коснулся моего плеча, скользнул по волосам.
Упс, писец подкрался незаметно. Расслабиться не получится. Джона, пошли его лучше сразу, незачем давать человеку надежду, ведь для него нет места в твоем мире.

- Я была немного занята, - тактично присев, не соврала я.

- Так занята, что не могла трубку взять? – с улыбкой спросил он.

- Мы выиграли горящий тур по самым живописным местам чикагской глубинки.

Ну, скажи! Скажи! Скажи сейчас и все!

- Тур был удачен?

- Еще бы, нам выпала редкая возможность взглянуть через прицел истории глазами Аль Капоне. Конкуренты не дремали, но мы выжили.

- У моего хорошего приятеля есть свой продюсерский центр. Может, я смогу вам быть чем-то полезен?

- У нас все прекрасно.

Ну! Ну! Ну, скажи!

- Ты вообще не вспоминала обо мне?

Ну!

- Вспоминала.

Тьфу, коровище! Когда ты уже зарубишь себе на носу, что ложь во имя спасения, это все так же ложь, как ее не назови! Сколько раз люди о тебя свое дерьмо вытирали. Сколько раз еще вытрут до того, когда ты, наконец, поймешь, что обижать людей, это способ выживания, все так делают. Иди к своей цели, не разменивайся на пустяки. На кой черт тебе все это благородство?  Вот честно, если бы на его месте был бы кто-то другой, в пять секунд бы отшила. Я не знаю, почему сейчас не сработал мой инстинкт самосохранения. Просто не знаю. Возможно…

- И что?

Что, что?! И все!

- Сори, я была не права. Я трудоголик, и это клиника.

- С этим я как-то справлюсь. Я думал, у тебя кто-то другой появился.

Я так медленно повернула голову, и замерла, уставившись на девочек, беззаботно пьющих текилу  неподалеку. На самом деле, у меня просто глаза на лоб полезли, и я пыталась это скрыть. Точно говорят, лучше грешным быть, чем грешным слыть. Хотя, конечно, радовала, что он обо мне такого хорошего мнения.

- Эрик, я рокер, - как можно убедительнее, напомнила я ему.

- Я знаю.

- И?

- У меня было время смириться с этим.

- А ты настойчив.

- Ладно. Извини, вообразил себе невесть что. Извини, я все понял, больше не буду лезть с расспросами, не буду доставать.

- Стой. Да постой же. Присядь.

Опять опустился рядом со мной, а в глазах такая надежда, что шлангом прикинуться было весьма сложно. В такие моменты надо беззастенчиво врать, но я решила добить его правдой.

- Эрик, я не готова к серьезным отношениям. В число моих талантов это не входит. Я откровенно признаюсь, что мне нечем тебя обнадежить. Сожалею, если обидела тебя, но больше мне сказать нечего.

- Просто дай мне шанс. Один маленький шанс.

- Эрик, я ведь джинн, - обняв его, покаялась я.

- Придется заняться твоим английским, Джона.

- Угу, было бы неплохо.
 
Вот чего чего, а постоянные отношения, ну,  никак не входили в мои планы.
Там, впереди, меня ждали толпы поклонников. Так сказать,  в каждом порту по фану. Средь них, ведь, и, довольно симпатичные могли быть. Все прекрасно, никаких обязательств, никаких привязанностей, а заодно, и никаких разочарований. Пару раз засветиться на камеру пьяной. Пару раз целующейся с какой-нибудь рок звездой. Маленькая интрижка для пиара, крошечный романчик, и все бы отстали от меня. А главное, ни к кому не привязаться, не прикипеть душой, это и был мой гениальный план.  И все это летит  черту под хвост. Теперь я буду учить правильное английское произношение. Вот ведь черт. Не понятно, чего я так сейчас забуксовала? Когда не ждешь от судьбы ничего хорошего, легче. Она уже не ударит наотмашь, так что с катушек слетишь. Не выдернет коврик из-под ног на глазах у ликующей публики, и ты весь только что такой красивый, всем своим величием, всей мордой об бетонный пол. Так, отвесит затрещину, но эта боль не смертельна.

Выступление прошло в теплой домашней обстановке. Мы здесь практически уже свои. Концерт закончился поздно, мы были хэдлайнерами. Угостились стейками из говядины, потом сидели на берегу вокруг костра. Гитаристы джемили, то бишь упражнялись в мастерстве кто кого пересолит. Играли каверы, девчонки танцевали в мокрых майках, эротичненько. Артем под общий шумок свалил в палатку, одной девчонки недосчитались. Возрадовались по этому поводу, ибо все таки “секс, наркотики, рокенролл”, а мы, блин, ботаны, нам сексу не надо, работу давай.  На Германа положила глаз симпатичная куколка, бросала на него томные взгляды из-под пушистых ресниц, соблазняла. Герыч с трехдневной щетиной выглядел как настоящий мачо, ему идет. Один Алексей был недоступен, он стремился к идеалу, на мимолетные увлечения не разменивался.

Просидели до утра, в палатку идти не хотелось, там было очень душно.  Решили построить рядом с палаточным городком что-то типа мини отеля, проект повесили на меня. Всегда приятно быть чем-то полезной. Пошли смотреть место, по моим подсчетам, строительные материалы влезут штук в сорок, с учетом того, что все будем делать сами. Ну, плюс еще отделочные работы, но здесь все можно обыграть с минимальными затратами. Подумаем. Решили, раз уж все равно не спим, можно и домой отчалить. Герыч пошел искать Артема, обрыл все палатки. Неоднократно был послан в известном направлении. Наконец-то нашел на берегу, в кустиках. Артем ехать отказался, сославшись на пикантность ситуации. Его дама сердца вызвалась доставить его к репетиции, аргументируя это тем, что была на байке. Убедила. Эрик открыл багажник, ждал, пока Алексей сложит инструменты. Скрестив руки на груди, облокотился на крышу машины.

- Может, поужинаем сегодня где-нибудь? - предложил он.

Ища поддержки, посмотрела на Калифа, стоящего за его спиной. А в глазах бегущая строка… SOS…SOS…SOS.

- Молодец, парень! Давно пора вытащить нашу затворницу из ее берлоги, - продал меня Калиф.

До фабрики доехали без приключений, попили кофейка за столом на улице, прикололись над кототигром, жрущим соленые крекеры. Эрик поехал домой отсыпаться, я последовала его примеру. Разбудили около шести. Приехал на смотрины Баярд, покрасовался своим тюнингованным харлеем. Влюбилась с первого взгляда, пообещала отдаться его хозяину в сексуальное рабство. Сговорились на дизайнерский ремонт в его новых апартаментах. По нему вообще ничего не поймешь, пофигист еще тот, но, по-моему, он собрался жениться, раз квадратные метры приобрел.

Вот еще источник неиссякаемого оптимизма, эдакий везунчик по жизни. Наверное, именно из-за того, что ни на чем не заморачивается, поэтому и идет по жизни легко. Катит на своем железном коне, оставляя позади четки разбитых сердец. Но он из тех, кто даже при расставании, мог сохранить прекрасные отношения. Где бы он не появлялся, начинался массовый психоз, словно солнце, он щедро делился собой с каждым, оставляя в тебе каплю своей души. Надо же все-таки попался. Надолго ли? Получила документы на руки, решили обмыть приобретение со всем энтузиазмом. Черт! Совсем забыла, у меня же сегодня свидание! Мужики остались обмывать мои колеса, я пошла прихорашиваться.

Заглянула в гардероб. Зачем, не понятно. Все равно с позавчерашнего вечера в нем ничего нового не появилось. Надела маленькое черное платье от Шанель. Нет, это ни я. Приняла душ, еще раз задумалась, обрезала ножницами для бумаги волосы чуть выше плеч. Влезла в свои кожаные штаны. Красота неземная. Вышла во двор, Эрик уже ждал, с ужасом посматривая на моего нового железного друга. Увидев меня без хаера, узнал только по штанам. Все остальные присутствовавшие на миг оторвались от бутылок с пивом, узнали меня только по штанам. Никто и никогда не видел меня с челкой. Одобрили новый имидж, выпили. Эрик порадовал, оповестив, что заказал столик, в каком-то модном ресторане. Поехали. Я была молчалива, очень молчалива.

- Эрик,  можно тебя кое о чем попросить? – наконец-то прервала обет молчания я.

- Конечно.

- Заранее предвкушая свое эффектное появление в столь респектабельном заведении… в общем, может, мы для начала в каком-нибудь баре на побережье посидим?

Он сразу догадался о причине моих сомнений, ни слова не сказал. Нашли очень уютную кафешку, расположились за самым уединенным столиком. Поговорили о живописи, о литературе. Съели по порции, запеченной на углях рыбы с овощами. Слышу, позади меня какое-то хихиканье. Глядя поверх моей головы, Эрик мило улыбнулся и отрицательно качнул головой. Обернулась. Две милейшие девчушки.

- Знакомые? – полюбопытствовала я.

- Нет, вероятно, спутали меня с кем-то.

Поговорили о графике. Загрузила его информацией об архитектуре. Сделал вид, что очень интересно. Хотя, может, и на самом деле интересно было. Просто я никогда не навязывала свое мнение, зная, что это может быть неприятно собеседнику. Я, например, терпеть не могу разговоры о яхтах. Поговорили о яхтах. Предложила написать сценарий к фильму о яхте, ставшей летучим голландцем. А на борту обитает рок группа из пяти музыкантов, которые до сих пор не в курсе, что давным-давно мертвы. Причаливают к берегу, снимают телок. Дают импровизированные концерты, а на заработанные бабки затариваются бухлом. Поэтому, собственно, и не понимают, что уже мертвы, ибо вечно пьяны. Они вообще уже ничего не понимают. А повествование идет от лица дикобраза, который собственно и является капитаном яхты.

В общем, покуражилась, прикололась от души. Повеселился со мной, особенно над тем моментом, где дикобраз снимает барышню, а она ему говорит, типа, люблю презервативы с шипами и запахом мускуса. Прослезился.

- Напиши это.

- Что?

- Напиши. У меня есть знакомый, я покажу ему твой сценарий.

- Да, будет тебе! Я ведь просто прикалывалась!

- А ты попробуй, у тебя неплохо получается.

Выпили по бокалу вина. Почти стемнело, когда мы вернулись на фабрику. Изложили суть сценария, мужики чуть не обрыдались со смеху. Кульминация экзальтации наступила  в том месте, где на Фендере стояли посеребренные акустические струны Д’адарио № 4. Эксклюзив, изготовленный в сорок первом году, на заводе Круп выпускался в   изоляционной обмотке. В качестве бонуса к нему полагалась  примочка, сделанная из глубинной бомбы, реагирующей на любое прикосновение, оглушительным спецэффектом. Эти же струны, использовались для превращения пива в святую воду, то бишь вискарь. Сам же Круп, был очень Болен, поэтому глотал пилюли, на каждой из которых стояло тавро “фаустпатрон”.

- Я должен это записать, - рыдая от смеха, заявил Алексей.

Принес ноут, залили пивом. Потрясли, вытерли майкой Артема. Ничего, работает. Назвали яхту в честь Артема  “Супер Эрекция”, Артему польстило, про майку забыл. В общем, в семье не без вокалиста. Проявила сегодня себя во всей тупости, желая как можно дальше оттянуть момент, когда мы с ним останемся наедине.


- Давай, просто полежим, - предупредил он мое желание, - Я тебя обниму, а ты усни. Тебе ведь надо когда-то высыпаться.

Полежали… минут пятнадцать. Начали целоваться, сама проявила инициативу. Целовались до утра. Ну, упустим некоторые моменты, пусть они будут лишь нашей тайной. Никогда в жизни никого так долго не целовала, понравилось. Попыталась убедить его в целесообразности отдыха, ибо при таких скоростях от него к утру мокрое место останется.  Вроде уснул. Хотела незаметно ускользнуть в мастерскую, не получилось. Удержал, обмотал щупальцами, прижал к себе. Сейчас меня кульман больше возбуждал, появилось вдохновение, но пришлось отложить его до лучших времен. Выспаться на самом деле не помешает.

- Ты не хочешь попробовать жить вместе?

Ничего себе, вопросики с утра. А не рановато ли, после нескольких дней знакомства?  Да, и представить его, живущим в нашей коммуне, весьма сложно. Снизошла до объяснений.

- Переезжай ко мне.

- Ага, вот сейчас я все брошу, и займусь тренингами по выпеканию блинчиков, - усмехнулась я.

- Не заморачивайся, я сам прекрасно готовлю. К тому же, это так приятно, заботиться о тебе.

- Может, у тебя еще и штат прислуги имеется?

- Нет, и жилье съемное.

Выпили по чашке кофе, перекусили картофелем фри, остальное все уже сожрали. Договорились встретиться через пару дней, я все рано в студии безвылазно торчать буду. Разъехались по делам. Гловер прислал за нами машину.

Застряли в трехкилометровой пробке, позавидовали господам байкером. Опоздали на запись на полчаса. Получили немой укор со стороны продюсера. Прикатил лично, чтобы участвовать в процессе. Развеял мои сомнения по поводу доведения материала до совершенства. Заявил, что нефиг вмешиваться в процесс, здесь работают профессионалы, они сами разберутся, что лучше, а что хуже. И если мы такими темпами будем писаться, то он нам выставит счет за неустойку. Получив пилюлю, пришли в себя, дело пошло быстрей. Записали  “Гонщика”, прослушали накопленный материал. Вроде ничего, с моей стороны нареканий не возникло. Вернулись на фабрику, попадали спать.

Во вторник все то же самое, и по тому же месту. В среду застряли на студии до трех ночи, встречу с Эриком пришлось отложить на неопределенное время. Сейчас было не до этого. Отправила ему смс, извинилась, что не сообщила раньше. Пропала до конца недели. Записали “Возврата нет”. Записали “Инстинкт прикосновения”. Записали арию адского барабанера к опере “нафига та хата?”, что в переводе с японского обозначает сомнения.

В субботу играли в Whisky a Go Go, былого величия здесь уже не наблюдалось, но все же польстило, ведь здесь когда-то выступали такие динозавры рока как Led Zeppelin, The Doors, и многие  другие. Кстати, в отличие от меня,  некоторых взяли в клуб 27 без всякого испытательного срока, перечислять не буду. Зарисовались, себя показали, на людей посмотрели. Впечатление о себе оставили приятное. Заметила в зале Калифа с группой поддержки, приятно, черт возьми! Не забывают. Получили предложение снять видеоклип за весьма наглую цену. Решили обсудить этот вопрос с Гловером.

Поехали к Гансу, он держал  придорожный бар, в котором обычно тусовались байкеры. Отыграли импровизированный акустический концерт. Заработали по пиву, и по порции запеченной курицы с грибами и сыром, слопали с удовольствием. Посетила смутная мысль, постаралась от нее избавиться, не получилось. В голове так и складывались кирпичики, основа уютного гнездышка. Мысль не понравилась, но засела прочно.

Поутру в кузнице вновь раздался веселый стук моего молотка. Эрик приехал часов в пять вечера. Вышел из машины, поздоровался с моими, едва проснувшимися сожителями.

- Сейчас, я ее позову. Хотя в таком состоянии ее лучше не трогать. Рискуешь получить молотком по темечку, - усмехнулся Герыч.

Эрик пошел за ним, несколько минут внимательно наблюдал, как я, вся мокрая и розовощекая, с упоением лупила по заготовке. Герыч отвлек, посмотрела на него как на гонца преисподней, вышла из астрала.

- Подожди за столом. Она сейчас душ примет. Пошли, я с тобой посижу, - тактично предложил он.

Сняла перчатки, научена горьким опытом, теперь работала только в них. Приняла душ, переоделась в свежую майку, спустилась. По дороге прихватила из холодильника прохладную минералку и два стеклянных стакана. Приготовилась к бою.

- Привет, - встретив лучезарной улыбкой, приветствовал меня Эрик.

Военные действия с моей стороны прекратились, не успев начаться. Блицкриг провалился с треском.

- Это тебе.

- М, это котогигр? – заглядывая моему произведению под хвост, обрадовался он.

- Нет, это мурлокотам.

- Вот как? – еще больше обрадовался он, хотя, по-моему, так и не понял, с какой стороны с ним здороваться.

- Это ты как? Вот так вот молотком все?

- Да, нет. Это литье. Делаешь форму, заливаешь металл, ну и…

- И идея твоя? Хотя мог бы и не спрашивать.

- Я знаю. Я не права, - перебила я его, ведь если непринужденная беседа тебе не светит, лучше уже начинать с главного.

- Разве я что-нибудь сказал? Знаю, ты была занята, - эта фраза была сказана без всякого укора, если бы он сейчас устроил сцену, или хотя бы опустился до уровня банальной разборки, мне было бы легче.

- А как, насчет, могла бы позвонить?

- Никаких претензий.

- И что? И никаких между нами все кончено?

- Неа, и не надейся.  Приехал сказать, что меня дней пять не будет, надо по делам отлучиться. В общем, соскучился. Вот, нашел повод для встречи. По телефону как-то не хотелось. Да, ты и трубку не берешь.

- Не люблю телефоны, - оправдалась я, вспомнив, что до сих пор не было ни одного звонка от повелителя.

Музыкальным сопровождением его номера у меня стоял похоронный марш Мендельсона. Вторую неделю не беспокоил, что само по себе было весьма подозрительно. Три дня назад связывалась с доктором, тот успокоил меня. Говорит, Али ведет себя образцово, все идет по плану. Скоро можно будет его забрать. Короче, на одну головную боль больше.

- Хочу тебя обрадовать. Алексей прислал мне по почте твой сценарий. Показал его одному человечку. Так что гордись собой, ты только что заработала 30  штук баксов. Ну, и плюс проценты с проката.

- О, нет! – закрыв лицо ладонями, в ужасе воскликнула я.

- Понимаю, маловато. Но для первого раза совсем не плохо, - едва сдерживая смех, за участливой миной, продолжал издеваться он.

- Ты показал кому-то эту галиматью? – с сомнением взирая на него сквозь прицел меж безымянным пальцем и мизинцем, простонала я.

- Ну, да.

- Эпическая сила! Вот это я прославлюсь!

- Угу!

- Может мне стоит запатентовать презерватив с шипами из игл дикобраза?

- Давай, не все сразу. Кстати, считай, что фильм бесплатная реклама твоего изобретения.

- Вот это я точно прославлюсь. И не тонет к тому же.

- Угу.

Да, мстя, за мое бессердечие, была страшна. Новую войну и мир мне уже не простят, прочно приклеив ярлык, местного ипанько. Дальше придется писать под псевдонимом.

- И когда я смогу получить гонорар за свой шедевр?

- Вот тебе визитка. Съездишь с Калифом, подпишешь бумаги.

- Откуда у тебя режиссер знакомый?

- Джона, это же Голливуд, самое логово  киноиндустрии. Здесь куда ни плюнь, обязательно попадешь то в продюсера, то в режиссера. Здесь же одни гении. Было бы странно, если бы у меня не было таких знакомых.

Его слова как-то неприятно отозвались в душе, посеяв зерно сомнения. Куда мы рвемся? Здесь, и, правда, каждый второй официант Ринго Стар, а каждая вторая продавщица сладкой ваты на побережье,  Мерлин Монро. А каждые первые, уже прошли прослушивание и засветились в рекламе зубной пасты или кетчупа. Город иллюзий, город ангелов… без крыльев. Никогда раньше об этом не задумывалась, времени на томные размышления не было. Не знаю, на самом ли деле проблемы закаляли мой характер, или просто лупили меня наотмашь, а я все больше и больше прогибалась, не желая получить по зубам. Я ведь даже не жила, а выживала, на хлеб насущный зарабатывать надо, никто на подносике не принесет. Я зарабатывала так, двигаясь по пути наименьшего сопротивления. Как умела, как получалось. Просто вычисляла все возможные варианты выживания, отсеивая недостижимые. Ну, с моей точки зрения недостижимые. Я ведь прекрасно понимала, что Ротшильд на мне жениться не спешит, я ему нафиг не нужна. Впрочем, как и он мне.

Нежно попрощавшись с Эриком, поднялась к себе в мастерскую. Мой гениальный проект всех времен и народов, был почти завершен. Осталось так, по мелочи. Мелочи наковыряла часов на десять. Решила проветриться, встретив рассвет в пути. Вывела из стойла своего Буцефала. Поцеловала три раза в бак, отправилась заре на встречу. Выехала на трассу вдоль побережья. Два раза чуть не навернулась, один раз подрезала Лексус. Внимательно выслушала пожелание в свой адрес, ответила взаимностью, показав средний палец левой руки. Не люблю оставаться в долгу.

Проветрив новую прическу, вернулась домой. Спать не хотелось, выпив пару чашек кофе с мятной сигареткой, позвонила Калифу. Съездили по указанному на визитке адресу. Мне сегодня на Лексусы везло, мой адвокат прикатил на белом. Наверное, это хороший знак, это к деньгам. Получила гонорар за самый отстойный сценарий в мире. Получила кучу комплиментов по поводу сценария, и приглашение дальнейшего сотрудничества. Засомневалась, ибо такой откровенный бред…заметьте, не тот бред, который Питт… не так часто посещали мою голову. Получила предложение сняться в этом фильме. Засомневалась, пошла в глухой отказ.

- Я не актриса, и никогда не хотела ею быть. Я под это не заточена, - сказала, как отрезала.

Предложили веселенькую сумму, неприступный бастион дрогнул. Предложили сняться в этой эпохальной картине всей командой. Калиф сидел с каменным выражением лица, но я-то видела, как он сжимает ручку кресла, тут и Цинь Хуали не надо быть, чтобы догадаться, чем это закончится. Пообещали переговорить с господами рокерами, поехали домой. Калиф молчит как рыба об лед, а я его и не перебиваю. Заехали во двор, он вышел из машины, и обогнув ее, галантно распахнул  дверь с моей стороны. Прикалывается, подумали господа рокеры.

- Пипец! – взвыл Калиф, бия челом, о крышу машины.

Выл он долго, и беззастенчиво. Мои соплеменники, молча, взирали на происходящее, находясь в неведенье блаженном, всей глубины коварства, свалившегося на них.

- Машину хоть пожалей, лошадка-то дорогая, - не меняя выражения лица, которое сейчас с успехом можно было назвать каменным, съязвила я.

- Все, я больше не могу, - простонал Калиф, вытирая слезы.

Изложил суть вопроса, шоковая терапия оставила незабываемый отпечаток на лицах членов моей группы. Коллапс длился недолго, очень скоро их постигла участь моего, не в меру болтливого, адвоката. Изощренно поиздевались над моим талантом влипать в дурацкие ситуации, над собой, и над своей будущей карьерой. Озвученная сумма охладила их сарказм. Заявив, что я буду играть самую престижную роль, роль капитана этого плавучего сортира, отправились на студию.

По дороге фантазировали, как лучше перевоплотить меня в дикобраза. Пообещали скинуться мне на салон, где обслуживают пуделей в стиле афро. По их разумению, трехцветные дреды, были бы весьма кстати. Вариант второй, вмонтировать мне в бритый скальп железные шипы, возбудил еще меньше. Третий вариант был более лоялен и менее травматичен. Обычный панк, гребень покрасить зеленкой, что бы головка ни бобо. Ну, ничего так, с пивом покатит. Я, молча, взирала на пейзаж за окном. А что тут скажешь, они правы на все сто. Мысль запатентовать свое изобретение улетучилась.

Вернулись поздно, встала рано. Поехала к Али, покаталась на автобусе, прогулялась по лесу. Здесь было хорошо, и так спокойно. Встретилась с врачом, сказал, что через пару дней, наша недоделанная семейка сможет наконец-то воссоединиться. Насовал кучу инструкций по общению с болящим, вняла. Али сидел на лавочке, возле живописной речушки. Рядом стоял этюдник. Посмотрела его рисунок, похвалила. На всякий случай не стала спрашивать, что на нем изображено, но похоже на пустыню. То ли ностальгия, то ли состояние души.

- Ты счета за свалку оплатила? – поздоровался со мной Али.

- Какие счета? Ты же сказал, что твоя Зизи, выгребла все твое имущество подчистую… пусть земля ей будет пухом.

- Кладбище машин мое. Единственное, что у меня осталось.

- И за нее платить надо?

- Конечно!

- Тебя выписывают через два дня, - съехала я с темы.

- Знаешь, я хочу уехать из этого города. Уехать туда, где меня никто не знает. Начать жизнь сначала.

- На Аляску, что ли?

- Ну, нет. Аляска это уже слишком. К тому же я не терплю холод. Мне что-нибудь потеплее. Майами, например.

- Издеваешься?

- Ладно, у меня было время подумать, переосмыслить свои поступки. Не такое уж я хамло на самом деле.

- Я знаю, Али. По крайней мере, в душе всегда надеялась на это.

- Может, Сан-Франциско?

- Хорошо, Али. Я что-нибудь придумаю.

- Как ты, как работа?

- Спасибо, скриплю потихоньку. Стараюсь держаться на плаву.

- Джина, ты не против, если я поживу один? Я хочу сам чего-то добиться, без всякого волшебства. Помнишь, как мы мечтали? Работать, самим зарабатывать на жизнь, ни от чего не зависеть. Шальные деньги у меня уже были, и что-то счастья они мне совсем не принесли. Хочу почувствовать себя человеком. Я теперь понял, о чем ты говорила. Понял, что значит быть красивым человеком.

Вернулась домой с легким сердцем. Изменения в мышлении Али весьма впечатлили. Правда, пришлось подсуетиться. Надо найти ему квартиру, на пустое место ведь не привезешь. Спасла новая подружка Артема. В Сан-Франциско жила ее престарелая тетушка, она же являлась домовладелицей. Жила на ренту от сдачи жилья в своем доме.  Позвонили ей, повезло. Одна квартира пустовала. Договорились, что подъедем послезавтра, во второй половине дня. Бригитта, подружка барабанера, описала Али как очень спокойного и вежливого мужчину, да к тому же еще и верующего. Ну, типа после развода были небольшие проблемки со здоровьем, но это уже все в прошлом. Тетушка прониклась сочувствием, пообещав взять его под свое крылышко. Еще лучше, всегда будет под присмотром.

В четверг утром я забрала его из реабилитационного центра, приехали на автовокзал. Купили билеты, посидели в кафе. Перекусили черничными блинчиками с кленовым сиропом. Выпили по чашке чая. Несколько часов в автобусе не сильно напрягли, я почти сразу уснула, а Али все время смотрел в окно.

- Может мне католицизм принять? Не знаю, я еще не очень уверен. Но если моя вера не помогла мне найти покоя в душе, может…

- Али, бог один. Без разницы, какое у него имя. Главное, что бы тебе в своей вере комфортно было, - доставая кусочек сна из глаза, перебила я его.

- Я еще подумаю. Время-то есть.

- У тебя вся жизнь впереди, думай, выбирай.

Тетушка Джилиан оказалась весьма бойкой и гостеприимной старушкой. Угостила нас с дороги лимонадом, показала апартаменты. Симпатичная маленькая квартирка на втором этаже. То, что нужно для холостяка, решившего изменить жизнь. Внесли квартплату за первые три месяца. Отправились по адресу, который мне выдали в центре. Записались в группу анонимных наркоманов. Познакомились с группой, осталась с ним на первой встрече. Вел себя как нормальный человек, это радовало. По окончании встречи выдали номер телефона. Завтра с утра надо было созвониться по поводу работы.
Немного прогулялись, зашли в круглосуточный супермаркет, купили продуктов на первое время. В доме напротив, было небольшое уютное кафе, хозяин – киприот, сам вегетарианец, но это не мешало ему готовить для клиентов блюда из мяса. Али всегда мог там перекусить. Оставила ему немного денег, вывернула почти все, что было в карманах.

- Это все твои чаевые? Негусто.

- Я себе денег на обратный билет оставила, перебьюсь.

Али задумался, вернул мне двадцатник.

- Ты же не можешь совсем без денег. Вдруг, по дороге проголодаешься? Хоть пару пончиков себе купишь. Или ананасовый компот.

Я внимательно посмотрела на него.

- Ладно, ладно! Я просто пошутил.

Сранья позвонили насчет работы, договорились о встрече. Пришли. Маленький уютный цветочный магазинчик. Хозяин тоже был из этих, из анонимных. В проблемах такого порядка разбирался, так что взял Али на работу без лишних вопросов. Али здесь понравилось, кругом цветы… висячие сады Семирамиды. Встретились с его куратором. Здоровый темнокожий, в далеком прошлом профессиональный боксер. Сейчас работал вышибалой в арабском ресторане. Разговор с ним прошел в дружеской обстановке, за чашечкой чая. Немного прогулялись по набережной, посмотрели на морских котиков, прописавшихся на пирсе 39, еще лет двадцать назад. Начал накрапывать мелкий дождик. Прогулялись под дождем, приобрели для Али зонтик.

Покатались на трамвае желания. Купили карту местных достопримечательностей. Договорились в следующий раз съездить в Алькатрас. Вечером, полный радужных надежд на будущее, Али тепло распрощался со мной, а я поехала на автовокзал. Загрузилась в Грейхаунд, отчалила. Рядом сидел парнишка лет двадцати пяти, слушал плеер, в основном рок. Хотела, было вздремнуть, услышала из его наушников “Сделай так”, песня-то наша. На вопрос где взял, оказалось, что в инете. Кто-то выложил на ютубе нашу запись с концерта. Разговорились. Акцент у него кошмарный. Долго что-то пытался мне втюхать.

- Пар энд…пур…блин! Как это будет, по-вашему?

- Не напрягайся, я изрядно русская.

Раззнакомились. Максим ехал в ЛА попытать счастье. Нашел работу развозчика пиццы по каким-то своим каналам. Оказывается, закончил МАРХИ. Грезил архитектурой Гауди, а пока зарабатывал на жизнь всеми доступными способами. Честно признался, что пытался даже экзотическим танцовщиком работать, но не прошел по калибру. Слишком худой, а дамы на кости не бросаются. Посмеялись, вспомнили Москву, взгрустнулось. Раньше мечтала там жить, этот город был близок мне по духу, но не срослось по известным причинам. Уснула, растолкали уже, когда автобус остановился. Обменялись с Максимом номерами телефонов.

Встретила на автовокзале Орка, он отвез меня домой. По дороге поведал, что открыл цех, по пошиву кожаных изделий. Нашел какого-то уникума, который в своем ремесле был просто Версаче от Гуччи. Поверила на слово, пообещала на днях появиться, ибо этот великий портной только раскручивался, и цены его пока были доступными, к тому же в качестве рекламы, нам могло это обойтись еще дешевле. Помочь раскрутиться восходящей звезде всемирного подиума, дело святое. Просто засветиться в его шмотках от кутюр на паре тусовок, и дело в шляпе. Кстати, о шляпе.

Приезжаю, мои подозрительно не спят. Сидят за столом на улице, притихшие. Герыч тихонько наигрывает на гитарке, Алексей поигрывает шахматы с Артемом. Последний сидит в волшебной шляпе, в которую мы раньше собирали мелочь на уличных выступлениях.

- Что так невесело, господа рокеры?

- Нам тур предложили. На полгода, - собирая волосы в хвост, оповестил Алексей.

- Группа разогрева у А…, - поддакнул Артем.

В общем, очень известная команда, не будем уточнять.

- Это что, новый анекдот?

- Отнюдь, чистой воды, правда. Гловер подсуетился.

- Угу, пошла собирать шнуры, - хмыкнула я.

- Это не шутка. Два дня на размышление, и через четыре месяца крестовый поход на Европу.

- Через неделю запись видеоклипа. Будет нам документ.

- А как же этот бредовый фильмец?

- А вот тут начинается самое смешное. Съемки через месяц.

- А съемки где?

- Здесь, хоть в этом повезло. Воды, вон, хоть задницей жуй.

- И как мы этой задницей сразу на три стула успеем?

- Я не знаю. Контракт со студией уже подписан. У Гловера мы тоже на строгаче. Осталось только третий, на сей раз уже электрический стул на свою задницу найти.

- Может, и уложимся, но тютелька в тютельку.

- Джона, ты знаешь, что такое тютелька в тютельку?

- Что?

- Секс лилипутов.

Пошла к себе в мастерскую. Пытаясь отогнать не самые добрые мысли, схватилась за линейку. Проект был полностью завершен, обыграла несколько вариантов паркинга. Даже самокат для хомячка не был забыт. Все, ни отнять, ни прибавить. Опять болталка в голове включилась, разозлилась. Засела за ноут, доковыряла проект там. И вновь мысли, одна кусачей другой. Разозлилась еще больше. Когда слишком много хорошо, тоже плохо. Блин, что ж так везет-то? Вспомнила про сайт, о котором говорил в автобусе Максим. Разместила на нем свой проект, зло так разместила, прекрасно понимая, что таких гениев мысли здесь хоть отбавляй. Кому я нужна со своими новаторскими идеями в стиле фентези?! Разозлилась на себя, пошла в душ. Теплая вода вернула утраченное равновесие. Посмеялась над собой от души, представив, как подпрыгиваю на раскаленной крыше. Кругом огонь, дым, а я на небоскребе. Как я там Али посоветовала? Выбирай?!

Поспала пару часов, в шесть уже были в студии. Начали писать  “Острова фантомы”, по ходу придумали пару новых соляков. Выпендрились. Звукореж послал. Помощник звукорежа послал. Пианист послал. Откуда только этот виртуоз взялся, весь чуть не в смокинге, а съязвил как последняя желчная грымза. Конечно, куда нам до Рахманинова, мы же рокеры, а у многих это синоним идиотизма. Приплел нам плагиат, упомянув Вагнера. Мне понравился его комплимент, Вагнер мой любимый композитор.

Заехали в ночной супермаркет, купили провизии. Купили мясо для шашлыка. Приехали домой, замариновали. Прикололись над Гигером, жрущим шоколад вприкуску  с фольгой. Расползлись спать. Наконец-то я выспалась. Часов в двенадцать поехали к восходящей звезде кутюр. Показал свои эскизы, посмотрели готовые модели, выпали в осадок.  Заказали ему новый прикид, поклялся могилой бабушки, через неделю оформить в лучшем виде. Заказала ему платье, обещал пошарить по магазинам обносков, добыть подходящий материал. Ударили по рукам. Потрошитель поехал мочить старушку, а мы перекусили в Макдональдсе, и прямиком на студию. Проторчали там до двух ночи, ибо следующая группа перенесла свое время на завтра. Звонков от повелителя не поступало.

Утром была лафа. Пока я махала молотком, мои развели огонь в железном монстре, под названием барбекюшница. Доставили за время моей поездки в Сан-Франциско. Постарался все тот же незаменимый кузен Акселерата. Тут же, словно почуяв, что в воздухе пахнет жареным, прикатил Скарабей на своем агрегате. Следом во двор вкатил Баярд, этот вообще на НЛО пришвартовался. Я такой красотищи сроду веку не видывала. Даже побоялась спросить, сколько оно может стоить.

Поговорили с ним о ремонте, обсудили бюджет. Показала ему несколько эскизов будущего интерьера, остался доволен. Общаться с ним всегда приятно, ты словно тонешь в море позитива, заряжаясь его энергией. Несколько минут общения с ним, и ты уже чувствуешь себя особенным и уверенным в завтрашнем дне. Калиф тоже не оставил нас своим вниманием, притарахтел вместе с Удавом. А чего нет? Сегодня свободный день, почему бы не разделить его  с друзьями? Эрик подоспел к самой раздаче слонов. Приехал на такси, прямо из аэропорта, успел во время. Сегодня был беззаботный день, я таких и не припомню. Все смеялись, шутили, пили пиво. Ели мясо с кетчупом из пластиковых тарелок. Настрогали салат в тазик, хлеб ломали руками. Кидали объедки кототигру, который старательно слизывал с них кетчуп, а мясо брезгливо выплевывал. Не привык к свежатине. Часов в семь вечера прибыл сюрприз. Потрошитель, он же великий Кутюрье, прислал мне обещанного натурщика. Смотри-ка, не забыл о моей просьбе.

Парень был гипер сексуален и  до отвращения красив. Черные ровные волосы ниже лопаток, смуглая кожа. Высок, невероятно гибуч… ну, очень пластичен, одним словом мистер Бразилия. В общем, сюрприз был хорош, но не удался. Эрик в пять секунд раскусил мой коварный план, и, не смотря на то, что это Эрос был прямым потомком дона Педритто, быстро отправил его восвояси, сунув в ладонь несколько банкнот. Тот даже не успел заголиться передо мной. Публика разразилась бурей предположений, по поводу моего сексуального вкуса. Схавала, молча, все равно натурщик тю-тю. Все предложили свои кандидатуры, на открывшуюся вакансию. Остановились на Удаве, он слишком фактурен и колоритен, что бы оставить его без внимания. Эрик сокрушенно покачал головой, и молча, полез в бумажник. Постановили на том, что здесь такая валюта не прокатит, погнали за пивом. Откупился. Сегодня приехал в нормальных джинсах и простой черной майке. Вроде, на человека похож.

- Пипец, - констатировал Баярд, переводя взгляд с меня на него.

Часов в десять все разъехались пьянючие в драбодан, на то они и американские байкеры. Мы с Эриком поднялись ко мне.

- Можно, я на секундочку в почту загляну? – попросил он.

- Да, без проблем.

- Ух, ты, сколько тебе писем накидали.

- Спам, проклятие Интернета. Хватит по моей почте рыскать. Ты чего-то хотел?

- Брату нужно кое-что отправить.

- Вот, и пиши брату. Дай-ка, я это все удалю, чтоб в глазах не пестрило.

Удалила одно, второе, третье. И тут меня словно током шарахнуло. Все еще не веря в происходящее, открываю письмо…

- Что-то случилось?

Конечно, он спросил, видел ведь, что в лице переменившись.

- Электрический стул, - меня аж передернуло от неописуемой радости, - Это уже полный Альбинони, адажио си минор.

- Господи, да что это за письмо?! Я могу посмотреть?!

- Угу. Называется, расслабилась одна. Давай адвоката обратно.

Нет, это не было послание, с требованием экстрадиции за двадцать четыре часа, в этом письме не было никаких требований выкупа за похищенного мужа-миллиардера. Нет, наоборот, это было великолепное по содержанию письмо…но только не сейчас. Некий мистер Геллер, с уважением сообщал мне, что одна из крупнейших строительных компаний, а именно URS Spectrum, желает приобрести мой проект за довольно офигительную сумму, которая будет озвучена при личной встрече.

Вот так вот зло породило зло, которое при другом раскладе, могло бы быть, что называется за счастье. Особенно зла была строка, о возможности подписания договора о сотрудничестве, сроком как вы сами догадываетесь, на тот самый пресловутый год. Может это високосный год? А может, я сошла с ума? Если еще нет, то скоро точно свихнусь. Пришлось срочно развеять темные мысли. Эрик помог, и в этом ему не было равных. По крайней мере, мне пока сравнить не с кем. Утром принес мне кофе в постель, умильнуло. Выползла к столу, как зомби. Скромно присела на краешек скамьи, смиренная, и раздавленная величием своего гения. Эрик сорвал аплодисменты и кучу комплиментов. Глядя на мой затраханный вид, семейка развеселилась. От души так развеселилась.

- Над кем смеетесь? Над собой смеетесь? – процитировала я, слова Городничего, из бессмертного гоголевского Ревизора, ибо когда в голове ступор, лучше обращаться к русской классике, ведь там как в библии, есть заготовленные ответы на все вопросы.

Выдала этим шутам в лоб последнюю новость. Все заткнулись, затем впали в истерику. А что уже делать? Остается только смеяться. Позвонила Калифу, рассказала всю жесть, как она есть.

- Вот это ты попала, - ободрил он меня.

- Я знаю. Если уже везет, так везет на полную, - подумав о своем, горько усмехнулась я.

- Я завтра найду время, займусь твоим вопросом. Попробую как-то все это разрулить. Ну, ты и попала.

Завтра, надев свои самые дорогие штаны, и не самую кошмарную майку, я поехала с Калифом на встречу с мистером Геллером. Пригласил в дорогой ресторан, хотел лицезреть меня всуе. Был весьма тронут моим внешним видом, очевидно ожидая увидеть даму в пастельных тонах и бусах из берилла. Либо что-то более эксцентричное и экзальтированное, типа  Камиллы Клодель. Сказал, что рассчитывал увидеть, хотя бы нечто постарше и посолидней. Калиф постарался его заверить, что я не настолько блондинка, как выгляжу. Ну, да, я и на самом деле брюнетка. Внял, пригласил приехать завтра к нему в офис.

Приехали, мой адвокат долго копался в бумагах, изучал каждую букву, подвоха не обнаружил. Все бы ничего, но тут я ухитрилась совершить новую тупость. Взяла за год моей каторжной кабалы аванс, и взяла его натурой. Объясняю. Я увидела на мониторе участок земли, весьма лакомый кусочек. Геодезические съемки уже были произведены, но работы пока не велись. Земля была собственностью URS Spectrum. Я не знаю, что меня так вштырило, просто какое-то затмение нашло. Какая-то рабская тяга к куску земли, в общем, объяснить не могу. Калиф посмотрел на меня с сожалением. Он понял, что я плохо соображаю, что делаю, но оспаривать мое пожелание не стал.

Он сделал проще. На обратном пути тормознул у торгового цента, и пока я медитировала перед витриной с дорогой обувью, просто пошел, и купил мне нормальный дорогой ноутбук.

- Больше я тебе ничем помочь не могу, - вручая презент, заявил он, - Могу только нагнуться и развести руками, ну, и напиться за твое здравие.

Мне сейчас очень бы это не помешало. Ну, что бы кто-то молился за мою душу. Отвез меня на студию, и дня три не звонил.

Зато я позвонила тетушке Джилли, повелитель не брал трубку. Она заверила меня, что все прекрасно. Али ходит на работу, регулярно посещает встречи, и получил от нее в подарок библию. Может, хоть читать научится.

В пятницу был концерт. В субботу был концерт в очень уютном клубе. Можно даже сказать, до отвращения уютном. Я расслабилась, обнаглела, спела “Ты мой самый красивый сон” спецом для Эрика. Не афишировала, и так понятно, смотрела только на него, микрофон чуть не проглотила. Неподалеку от него стоял мордоворот в стиле милитари. Стрижка а ля броненосец Потемкин, тюремные тату, на шее связка жетонов. Возможно, в прошлой жизни он был ирокезом, привычка собирать скальпы сохранилась. Он передал мне на сцену бокал пива, бокал так и остался стоять под монитором, хотя с туалетами здесь было все в порядке. Мне просто не хотелось пива. Эрик попался, замер, магия сработала. На моих ободранных лопатках шевельнулись дерзкие крылышки звезданутости.

Так бывает, просто иногда, ты на миг отрываешься от земли, возомнив себя кем-то особенным. Хорошо, если ты смог уловить этот миг, и во время принять противоядие в виде капли яда бытия, иначе труба. Звездатость сродни шизофрении, лечению почти не поддается. Вместо яда попробовала первый раз в жизни бурбон. Ирокез взял автограф, мерзко скалясь, попросил расписаться на бицепсе.  Смотали шнуры, поехали в ночной клуб, подрались. Утром проснулись знаменитыми, пропечатали в газетах. На моих любимых кожаных штанах дырка на весь попель, видать вчера мне очень весело было, раз в драку полезла. Вот это гульнули, надо завязывать со звездными привычками, нет бурбону, да здравствует старое доброе пиво. Позвонила Потрошителю, поплакала в трубку, обещал спасти.

Позавтракали полуфабрикатами из холодильника. Поехали в логово ангелов преисподней. Показала набросок проекта, сделали разметку под фундамент. Познакомилась с весьма колоритным персонажем. Он ходил за мной с пучком деревяшек, и вбивал их в землю, словно осиновые колья, в сердце вампиров, с удовольствием. В общем, какой-то гибрид панкобайкера, с приятным оттенком демонизма. Эдакая, маргинальная личность. Взгляд глубокий, усиленный татуажем. Волосы окрашены,  чернее черного, и еще, он жестоко ненавидел педиков, а  педиками в его понимании были все, кто не был байкерами. Ну, или на худой конец, хотя бы рокерами.

- Твое имя, брат?

- Чкалов.

- А?!

- Был такой крутой чувак. Виртуоз.

- А чего не Гагарин?

- А кто это?

- Понятно, проехали. Давай, сюда один.

- Ты че, типа надо мной прикалываешься? – швыряя колья на землю, возбудился он, - Да я из Сан-Франциско!

- У моей бабушки была фамилия Чкалов.

- Врешь?!

- Вру!

Чуть не подрались. Поздно до меня дошло, что у парня с чувством юмора все в порядке, но он им крайне редко пользуется, и мои шуточки, он, мягко говоря, не совсем понял.

- Чкалов, что ты такой злющий? Что ты на меня как кобра бросаешься?!

У него аж глаза на лоб полезли от ярости. Я уже подумала, что тут он меня  прикончит…и сожрет, нафиг.

- Жиклеры в баке утопил! Третий раз за месяц!

- В крышку положил?

Я знала, чем помочь его горю, ведь я же не всегда была просто джинном. Кстати, повторять не советую. Внутри бака, с обратной стороны, железо острое как нож. По технологии не предусматривалось, что какой-то идиот полезет ручками в бак. Как, впрочем, и крышка не рассчитывалась на хранение в ней всякого мелкого барахла. На этой почве был найден общий язык. Блэк дэз металл вообще сроднил, от его суровой вражды и следа не осталось. Мило чирикая, пошли к столу, где квасили сливки клуба.

- Это моя сестра! Кто обидит, живьем закопаю! – заявил наследник виртуоза. – А кстати, Гагарин, это еще что за хрен?

- Это первый человек, полетевший в космос. Русский.

- Ну вы русские тупые! Первыми в космос полетели американцы!

Никто не стал возражать, патриотизм чувство тонкое. Предложение выпить за родственную связь, было встречено с особым теплом и поддержкой. Выпил колы, ибо Чкалов, к клану алкобайкеров себя не причислял. Перекусили. Змей вызвал огневую поддержку с воздуха. Бетономешалки пообещали поддержку завтра с утра.

Прикатил Калиф с новым лицом. Глянула мельком, но про себя отметила, что парень невероятно красив, лицо просто иконописное. Посмотрела, и забыла. Зато не забыл Эрик. Уткнувшись мне в плечо, он попытался скрыть смущение. Его реакцию понять не сложно, и это даже не ревность, это словно электрошок. Твой храм любви так легко может превратиться в бездну отчаянья от одного нечаянного чужого прикосновения. Мой круг общения становился шире, соблазнов больше, а врага не стоит недооценивать. Вот поэтому селебрити не для меня, опытный сапер и тот ошибается. Я развеяла его сомнения поцелуем и утащила на пляж. Пока я плескалась в воде, он сидел на берегу, наблюдая за мной. Наконец, я выползла, тряхнув мокрой шевелюрой, приземлилась рядом.

- Любишь влажных женщин? – целуя его в ушко, прошептала я.

Усмехнулся, потом не выдержал, рассмеялся. Сказал, что я всегда умею рассмешить его.

- Знаешь, мне надо что-то тебе показать. Прямо сейчас, - хитро намекнула я.

Пошли в палатку, показ растянулся часов до девяти вечера. Нежность сумерек, смиривших дневную духоту, расслабляла, но Эрик словно не мог напиться, не мог уталить свою жажду. Обняв меня, он покрывал мое лицо бесконечными поцелуями, и это было так приятно.

- Я, словно, свет с тобой увидел, а до тебя была лишь тьма. Какой-то хаос, круговорот лиц, взглядом не зацепиться, и ты, как неприкаянный в этом калейдоскопе. Такое изысканное одиночество, всегда кто-то рядом, но ты ничей.

- Сейчас ты счастлив?

- Вообще какое-то новое чувство, у меня такого никогда не было… еще бы глоток воды.

Выскользнула из его объятий, принесла ему прохладной минералки. Выпил жадно, вкусно. Не удержалась, захотелось еще раз посмотреть на него, мучаемого жаждой. Так приятно было выполнять его желания.

Домой приехали около часа ночи. Занялись сексом, после этого предложила заняться любовью, и так до пяти утра. Уснул, прижал к себе намертво. Подождала, когда засопел, попыталась выскользнуть. Проснулся сразу, попытался удержать, потом разжал щупальца. Прогресс, наконец-то понял. Набросала в общих чертах новый проект, слегка утомилась, пошла спать. Подошла к кровати, посмотрела на него, спящего. Взяла бумагу, карандаш… я… я … открою истину.

Вот… я не могла понять его. Он был открыт, словно на ладони. Все его эмоции были написаны на лице, он откровенно смущался и краснел. Он никогда не был груб, даже если человек не нравился ему, он умел вести толерантно, но все равно это чувствовалось.
Но не знаю, было в нем нечто, недосягаемое мне. Словно внутри него было что-то такое болезненное, словно какой-то осколок бродил в его душе. Острый режущий осколок, точно отголосок былой войны. Может, какой-то комплекс, или страх, что в принципе одно и тоже. Я не могла этого понять, не могла постичь. Сейчас, рисуя его спящего, я видела лишь красивое лицо, но всей глубины его души постичь не могла. Мне это не нравилось, настоящий художник передает не цвет глаз, а взгляд. Раскрывает суть, душу, но обнажить ее, у меня не получалось. Я впервые сталкивалась с таким. Лицо на портрете получилось красивым сексуальным, но… но только и всего.
 
Утром, за завтраком, посмотрели в ютубе пособие по лечению геморроя свежими огурцами. На миг даже кофе был забыт. Все очень просто. Находишь на грядке юный пупырчатый  огурец, приседаешь рядом с кустом  и откусываешь зубами соцветие. Слюнявишь, запихнув полностью в рот, и все это не отрывая от стебля. А затем, приспустив, пардон, штаны, запихиваешь его в шоколадный глаз, так и не оторвав от стебля.

- Душевно… и долго так сидеть? – наконец-то прервал молчание Герыч, выразив своим вопросом всеобщее недоумение.

- До полного созревания, наверное, - предположила я, недоуменно пожимая плечами.

- Огурца или геморроя?

- Скажи спасибо, что не арбуза.

Прослезились, наспех допили кофе, быстро закинули на спину инструменты, отправились на студию. Решили покататься на автобусе, чтобы оттянуть необходимость, процесса выращивания огурцов, на неопределенное время. Вишу на стойке, рядом Герыч. Начинает облизывать мне ухо. Смотрю на своих, понимаю, что что-то тут не так. Опускаю глаза, вижу,  напротив, сидит чопорная дамочка и пялится на мой карман, а в нем, в кармане, что-то шевелится. На самом деле, это был микрофон, который при спешке, быстро и удобно вписывался в этот полезный аксессуар одежды, но живое женское воображение, подсказало ей другой вариант ответа. Рука Герыча скользнула по моей груди, эротично погладила живот, и накрыла микрофон. У тетки округлились глаза.

- О, дорогой, ты хочешь прям здесь? - подыграла я Герычу.

- Я хочу его, хочу! Мм, так бы и съел! Какой же он большой, - а потом, внаглую уставившись на тетку эротичным взглядом, - А у моей девочки есть одна маленькая штучка.

Дамочка в шоке уставилась в окно, я впала в отчаяние, ибо удержать серьезную мину сейчас было весьма  сложно. Эрик, лицезревший эту картину со стороны, впал в отчаяние.

- Подожди до полного созревания, - простонал Артем, пуская скупую мужскую слезу.

- Долбанные хиппи, - прошипела тетка, своему отражению.

До девяти вечера тусовались на студии, выпили три тонны кофе, дописали  “Демона мечты”. Похоже, Эрику здесь нравилось. Ему нравилось, так сказать принимать участие в жизни группы. Опять завел разговор, что у него имеются какие-то связи в шоу бизнесе. Я была категорически против, не дай боже, что-то пойдет не так в наших отношениях, потом обязательно упрекнет, типа, где бы вы были, если бы не он. Я пересекалась с этим сплошь и рядом. Хотя, мои музыканты не разделяли эту точку зрения.

- Мне было бы интересно работать с вами. Ты можешь просто использовать меня. Ну, все ведь так делают.

- Хочешь поддержать команду, занимайся мной! – отрезала я.

Что бы перевести разговор на другие рельсы, предложила новую тему. Все поняли.

Со стороны может показаться, что я просто генератор идей. На самом деле, это было не совсем так. Все новое, это тщательно забытое старое. Я просто использовала архив своей памяти, где было много невостребованного материала. Для того чтобы пришло озарение, нужно вдохновение, а оно меня последнее время не слишком баловало. Откуда ему взяться? Так, иногда мелькали обрывки мыслей, но с таким темпом работы, они чаще забивались более мощными волнами прозаичности. Сейчас нужно было количество, да и голова была забита проблемами насущными. Это когда-то давно, в прошлой жизни, я с удовольствием строила хрустальные замки на песке, писала красивые песни, и сейчас это все шло в ход.

Сейчас память мне их понемногу возвращала. Они появлялись из темных лабиринтов забвения, словно яркие образы на компьютерном мониторе. Хотя, одна идея все же пустила свои корни, мозговой компьютер был запущен, и он постоянно искал решение, поставленной перед ним задачи. По-моему, я уже имела неосторожность обмолвиться об этом. Даже, когда я отвлекалась от нее, рука время от времени сама тянулась к бумаге, набрасывая зарисовки химеры.

В десять вернулись домой. Все проголодались как черти. Заказали каждому по пицце. Пока ожидали заказ, пообещала Эрику кое-что показать. Надо было как-то исправлять ситуацию. Обидела его своей грубостью совсем не по делу. Я чувствовала, что он расстроен, хотя старательно не подавал виду, пряча обиду за улыбкой. Получилось, помирились.

- Такого не может быть… такого не может быть, - шептал он мне на ушко, в процессе примирения.

- Такого просто  не может быть! – воскликнул развозчик пиццы. – Вы же… вы же… вы же та самая группа!

О, мы становимся популярными! Не премину заметить, что восхищенным фаном оказался тот самый Максим, мой попутчик из автобуса. Все же, судьба странно пересекает нас. Вот, теперь на нашем Титанике, появился еще один, новый пассажир. Уговорить его на место в шлюпке, было весьма не сложно. Он снимал квартиру где-то на окраине, в пополаме с каким-то нудилой, который думал, что он великий актер. Платил шестьсот баксов в месяц, а это была большая брешь в его бюджете. Мне по любому нужен был помощник, а его сильно возбудил вопрос бесплатного жилья. К тому же, он не оставлял мысли прославиться в качестве великого зодчего. Ударили по рукам, на следующий день он переехал к нам со своим ноутом, этюдником и рюкзаком, в котором умещались все его пожитки.

В среду началась запись видео клипа. Засветились в новом прикиде от Потрошителя. Алексей зарисовался  новой гитаркой. Не такая круть, как у меня, зато без побочных явлений, типа синяка на всю пятую точку. В принципе, ничего сложного, но от трех дней торчания в ангаре, и беспрерывного грохота музыки, я слегка отупела. В перерыве между съемками спасали салфетки. Я ненадолго отвлекалась, делая зарисовки. Тоже юмор, через несколько дней, начнутся съемки фильма, я хоть буду знать, что это такое.

Новостей от повелителя никаких. Позвонила сама. Тетушка Джилли обрадовала, заявив, что он сильно занят. С утра работа, по вечерам разучивает псалмы с братьями и сестрами во Христе. Хотела позвонить его куратору, но тетушка меня опередила, заявив, что только пару часов назад с ним разговаривала, и с его стороны нареканий по поводу поведения Али, не было. Собрание группы он посещал регулярно, заставил всю квартиру цветочными горшками и плел макраме. Характеристика порадовала, хотя, на кой черт ему такие крайности?

На выходные решили расслабиться, уже не только тело, но и разум требовал передышки. Я медленно, но верно превращалась в машину, работающую двадцать четыре часа в сутки, с парой часов перерыва на сомнительный сон. Поехали к господам байкерам в гости, были приняты радушно. Фундамент под здание был уже готов, а пока я посвящала Калифа в самые сокровенные тайны своего замысла, на костре готовился нежнейший шашлык. Вернулись к столу, приехал Баярд, похвастаться своей пассией. Я лишь увидела ее, сразу поняла, что к чему. Протравленная блондинка, с приклеенной фальшивой улыбкой. От шашлыка отказалась, сославшись на диету. Какой нормальный человек откажется от шашлыка, да еще на свежем воздухе? Только актриса.

Мои пророчества оказались верными, за ее плечами была пара отстойных сериалов, и она просто не могла сложить себе цены, ибо пребывание такой мего звезды, в обществе неотесанных обрыганов, должно было почитаться нами за честь. Ну, раз Баярд хочет, прикинулись восхищенной кучкой тупых туземцев. Смотрины продолжались недолго. Она засветилась бриллиантами, подаренными на помолвку, покорила все сердца одним взглядом, брошенным из-под искусственных норковых  ресниц, больше ей здесь делать было нечего. Подарила на прощанье Эрику пламенный взор, в ее представлении о структуре мира, он был единственным достойным существом, ибо носил брендовые джинсы.

- Учись! – напутствовал меня Калиф.

- Да куда мне до нее? У нее один клюв штук десять стоит.

- Мне твой клюв больше нравится, - обнадежил меня Чкалов.

- Спасибо, друг.

- Мне тоже, - поддержал его Эрик, целуя меня в носик.

- А ты, шовинист гламура, не подлизывайся.

- Все, сдаюсь! Дайте мне телефон Потрошителя!

Поковырялась в стройматериалах. Потусовалась среди потных обнаженных торсов байкеров, думающих, что они строители. Отметила вслух, что у Испанца сиське кручи, чем у Змея. Получила кепкой по мягкому месту, свалила купаться. Поныряла, достала со дна несколько разбитых бутылок, порезалась. Энтузиазм прошел. Повалялась на полотенце, покачалась на животике Эрика. Появился Калиф, эротично разделся, швырнув в меня майку. Стриптиз оценила. Сложен он был просто идеально, тату так и завораживали, взгляд не оторвать. Сняв резинку, и, сексуально тряхнув волной волос, плюхнулся в воду.

- Он очень красив. В твоем вкусе, - погладив меня по мокрой шевелюре, с ноткой напряжения в голосе, констатировал мой дорогой.

- О-хо-хо, и чем я раньше думала? Все, шанс упущен.

Лукаво подмигнув, заглянула ему в глаза. Сейчас они казались зеленовато карими, но этот взгляд, никак не понять, что за ним.

Вернулись домой в воскресенье утром. Мне надо было работать. Почирикала с Максом, объяснила ему суть вопроса, пошла к себе в мастерскую. Эрик прилег рядом на диване, смотрел, как я шаманю над кульманом. Втянулась в работу. Перестав ощущать реальность, я все уверенней складывала пазлы нового проекта, включилось воображение. Выпила весь кофе, несколько раз с сомнением посмотрела на пустую чашку, не хотелось отрываться от процесса. С надеждой взглянула на Эрика, он уснул. Взглянула еще раз… и не смогла удержаться. Карандаш уверенно скользил по бумаге, но все то же самое. Обнажить его душу мне не удавалось. Он наконец-то проснулся, сладко потянулся.

- Замри!

Я терзала его еще пару часов. Прорисовывала каждую линию, старалась передать малейшую деталь, легчайшую тень. Толку чуть, получилась великолепная черно-белая фотография. Увы, мне, увы.

- Оу, у меня уже все тело затекло, - взывая к моему великодушию, простонал он.

- Сори, это как секс, невозможно оторваться.

Он сполз с дивана, размял конечности, и взял со стола рисунок. Прищурившись, долго разглядывал. Взяв, пустую чашку, решила сходить за очередной порцией допинга.

- Эрик.

Он продолжал разглядывать рисунок.

- Эрик! – громче окликнула я его, - Тебе принести кофе?

- А?!

- Кофе хочешь?

- Угу. По-моему я ты изобразила меня гораздо красивее, чем я есть на самом деле.

- Я плохой художник, - усмехнулась я.

- Не кокетничай. Отнюдь, ты очень талантлива, - прикуривая сигарету, обнадежил он меня.

Дым попал ему в глаз, но он даже не поморщился. И тут на меня снизошло озарение. Конечно же! Мне приходилось видеть этот взгляд. То, что другим дается запросто, там ему приходилось прилагать усилия. Он, словно был замкнут сам в себе, в своей близорукости.

- Ты носишь линзы?

- Угу, слепой, как крот. Еще и слегка глухуеват, до кучи, - усмехнулся он, - В детстве хотел быть великим спортсменом. Мечтал стать самым крутым чемпионом в американском футболе. Не повезло, после одного нокдауна пришлось забыть о миллионных гонорарах. Серьезная травма.

И так, часть истины всплыла наружу, но все же, до самого главного я еще не докопалась. Он умел хранить свои тайны. Все же, было во мне что-то от черного археолога, любила я копнуть вглубь. Недаром, столько литературы по психологии прочла. Если не вдаваться в подробности, все мы родом из детства.

Понедельник, для нового начинания, день не самый лучший. Просыпаться откровенно не хотелось. Алексей сунул утреннюю дозу кофеина. Выпила, пришла в себя. Приехали на киностудию. Режиссер, именуемый меж нами не иначе как сам  Альфред Хичкок, заявил, что в сценарий внесены некоторые коррективы. Он решил вспрыснуть немного мистики, поэтому капитана яхты будет играть профессиональный актер, превращавшийся в дикобраза только на борту. В остальное же время, он был таким же крутым раздолбаем, как вся команда. Ужаснулись еще больше, ведь на фоне профессионала, мы будем выглядеть вообще бледно.

Предложил в качестве экономии бюджета, самим записать саунд трек к фильму. Содрогнулись, но вида не подали, ибо гулять так гулять. Наша группа поддержки, в которую до этого входил один Максим, решивший запечатлеть историю Летучего Голландца в священных комиксах, пополнилась симпатичной разговорчивой гримершей.
Она буквально с первых дней, с удовольствием оказывала моим парням “моральную” поддержку, и благодаря ей, мы узнали много нового об искусстве перевоплощения. Ее гениальное предложение, сэкономить на гриме, с утра заливаясь ромом с пивом, не было оценено нами по достоинству. Хоть статус крутых рокеров слегка пострадал в ее глазах, но впоследствии мы все же признали ее правоту.

Эти три месяца были самые веселые в нашей жизни, но через пару недель мы уже выглядели довольно бледно. График работы набирал крейсерскую скорость, мы просто разрывались меж выступлениями, записью на студии и съемках этого великого шедевра, под рабочим названием Плавучий Гондурас. Гловер пообещал нам пару концертов в Нью-Йорке, но в последний момент там что-то переигралось и мы оказались в Бостоне. Нас просто сняли с одного самолета, и пересадили в другой, без всяких пояснений.

Приземлились в международном аэропорту Логан, получили багаж, приехали в отель. Ничего себе апартаменты, прям президентский номер. Ну, это я, конечно, приукрасила, и как космонавтов нас не встречали, но все-таки, прогресс намечался. По крайней мере, это был не какой-нибудь клопятник на окраине, а довольно презентабельный номер в дорогом отеле. Привели себя в порядок, погрузились в черный лимузин, приехали в клуб. Публики было дофигища. Отыграли по словам хозяина заведения, бомбезно. Раздали кучу автографов. Наконец-то! И тут началось вертиго. Покатались на лимузине по ночному Бостону, бросили якорь у нескольких ночных заведений. Причем с каждым разом, когда мы отчаливали, людей в машине становилось все больше и больше. Излишне упоминать, что это были девочки, всех сайзов и мастей. Было очень весело, очень.

Утром проснулось под… столом. На…подушке от дивана, и с… тату волка на предплечье. Рядом спала Наташа. Единственное имя, которое я запомнила. Она была такая же русская, как я Юлий Цезарь, но это неважно. Герыч храпел в джакузи с двумя порно актрисами, тут же, в воде, булькали пустые бутылки из-под шампанского. Артема вообще удалось найти путем иссечения лишнего. Подняв несколько рук и ног, обнаружила его на кровати, под нагромождением девичьих конечностей. Господи, как он вообще выжил? Один Алексей, торчал на балконе с бутылкой вискаря в обнимку, без всякого просвета на многократное лишение девственности.

- Нет? – кивнула я головой, в сторону кучи малы.

- В смысле?

- Идеала нет?

- Да, я, давно его уже нашел. Хочешь взглянуть?

Протянул мне мобильный. Посмотрела, ожидая увидеть фото. Ничего не увидела, кроме собственного смутного отражения. Наконец-то дошло.

- Какой-то стремный у тебя идеал, - невесело усмехнулась я.

- Ну, какой есть.

Повисла неловкая тишина, пауза затянулась.

- Джона, не заморачивайся. Я все прекрасно понимаю.

- Слушай, - тактично съехала я с темы, - А когда это мы… ну…

- Да ты же громче всех выступала, хочу тату, хочу тату.

- Дааа? Слушай, за пять минут такое не сделаешь.

- Угу, - буркнул он, и показал мне свою татушку. – Весь салон разгромили, часов пять там гудели.

- Черт, все же, как трудна жизнь рокеров.

- Можешь представить, и это только начало.

- Могу. Пожалуй, нам пора повзрослеть. Теперь я поняла, что это значит.

Резким движением вскочив с кресла, вернулась в разгромленный номер.

- Хей, мужики, проснулись! Нас только что поимели!

В номере появилось движение, трупы оживали. Спровадив гостей, заказали завтрак. Видок у всех еще тот.

- Короче. Еще одна такая синь, и вы либо без меня, либо вы меня поняли. Кто против?

Все вняли, никаких разногласий замечено не было. Выбрали меня, ибо со мной уже были знакомы, а с крутой жизнью были пока еще на вы. Алкоголь  не вызывал у меня ни привыкания, ни побочных эффектов, хотя, меня с великой натяжкой можно назвать экспериментатором в этом вопросе.  Не знаю, хорошо это или плохо, но лучше, таким образом, себя на прочность не проверять. Да и команда мне  дорога. Перспектива увидеть кого-нибудь из них с трясущимися руками и испитой физиономией меня никак не возбуждала. Сейчас у нас появилась откровенная перспектива, не отходя от кассы превратиться в тот самый призрачный экипаж яхты, под флагами Гондураса. Даже напрягаться не надо, не имеет смысла, ведь сценарий расписан по нотам.

Покатались на лимузине, покатались на самолете, покатались на такси. Молчали всю дорогу, каждый думал о своем. Приехали домой, перекусили, выпили  тонну кофе. Оседлала своего Буцефала, поехала проветриться в логово байкеров. Проверила, как идет строительство вавилонской башни, осталась весьма и весьма недовольна. Позвонила Калифу, накапала ему. Осталась ночевать здесь, на берегу. Появилось острое желание побыть одной, подумать. Сон подкрался незаметно, зато выспалась от души.

Поехала на студию. По дороге тормознула у заправки, заехала в магазин за новыми струнами. Выхожу, и тут на меня налетает наглый толстяк с фотокамерой. Назойливый такой, щелкает со всех сторон беззастенчиво. Появилось непреодолимое желание зарядить ему в пятак, сдержалась. Завела железного друга, тронулась с места на малых скоростях. Он не отстает. Вскочил в машину, и за мной. Пришлось сматываться через дворы.

Приехала на студию. Развеселил капитан Пай, он сегодня по гороскопу, учился бриться газонокосилкой. Актер работал без каскадера. Вот, сразу чувствуется профессионал, было, у кого поучиться. Далее шла эротическая сцена, ну, та самая, где он уже превращается в дикобраза, и его дама сердца рассказывает о своих сексуальных предпочтениях. Обрыдались, потом задумались, вспомнив вчерашнюю тусовку. Первый шаг на пути к реинкарнации в дикобраза уже был сделан.

Мне подумалось, что я бы так не смогла. Толпа народу, камеры со всех сторон, а ты пыхти тут эротично, изображая страсть. Фас! На лице блаженство, задница на весь экран. Фью, фью, туда сюда. Выглядит тупо и цинично. Все же в человеке должно оставаться хоть что-то святое. Хотя, я опять все меряю по себе, и опыта у меня ни на грош. Поцелуй Эрика, это как таинственный остров, и тайна эта только наша. Но все течет, все меняется. Может, и я со временем стану такой циничной, кто знает, ведь иногда деньги решают многое, если не все. Мне пока везет, ведь при всех проблемах, мои идеалы еще не померкли.
 
Нажрались на съемках пончиков, поехали в студию звукозаписи. Приступили к записи саундтрека к фильму, рабочее название ” Шиза”, кстати, потом так и приклеилось. Появился Гловер с диском, показал наш видеоклип. Быстро, ничего не скажешь. Думала, буду прыгать до потолка, все же первых профессиональный видео клип. Эмоций никаких, просто посмотрела на качество продукции, учла свои ошибки.

Вернувшись домой, долго медитировала над банкой. Банка, как банка, но в ней вся моя судьба, если это вообще можно назвать судьбой. Заглянула под крышку, ржавчина, да и только. Мда, а у моей девочки есть одна маленькая штучка. Взяла стопку карандашей, и, воткнув в железку, поставила на стол. Ничего не изменилось. Погрузилась в нирвану, работая над новым проектом. Очнулась, уловив аромат свежего кофе.

- Я уже читаю твои мысли. Извини, если отвлек, - улыбнулся дорогой.

- Я как раз об этом думала, - вежливо соврала я, с удовольствием наблюдая, как он двигается.

Подошел, поставил чашку кофе на рабочий стол, рядом с господином кульманом, присел на стол. Поздоровались, все же не виделись пару суток, так что здрасьте слегка затянулось.

- Соскучился, - отрываясь на миг от моего дыхания, прошептал он, - Маленький подарок. Хочу, что б мое тепло всегда было с тобой.

Достав из заднего кармана черный бархатный футляр, открыл крышку. В ярком свете лампы, бриллианты играли всеми цветами радуги. Убрав волосы, надел украшение мне на шею.

- Нравится?

- Эрик, я даже не знаю, что сказать, - рассматривая свое отражение в черном квадрате окна, смутилась я.

Фокус сместился, теперь я уже смотрела на Эрика. Он весело усмехнулся, покачав головой. Я раньше лишь вскользь упоминала об этом феномене. Да, скорей всего именно из-за него моя ментальная защита дала такой сбой. Не первый день его знаю, но удивляться так и не перестала. Мы были похожи с ним как сиамские близнецы, только у него глаза карие, а у меня светлые. В жизни и такое случается.

Я никогда не любила брюлы, но, возможно, пришло время приобретать новые привычки и вкусы. Да и как ему сказать, что вся эта роскошь мне до одного места? Его нежность для меня гораздо дороже всей этой мишуры. Он, моя команда, мои песни, вот что главное.

- Долго выбирал. Тебе, с твоим изысканным вкусом трудно угодить, тебя ведь только железо возбуждает,  - включив юмор, он взял какой-то предмет со стола, и тряхнул его.

Я ведь только на миг отвлеклась, на один короткий миг! Но этого было достаточно, чтобы у него в руках оказалась эта злополучная банка. И дальше как в замедленной съемке, я вижу, как он делает движение большим пальцем, и, сейчас теранет по ее по ржавому боку.

- Нет! – в ужасе завопила я, бросаясь на него.

Вырвав банку, прижала ее к груди. Веером разлетелись карандаши, звонко стуча об пол.

- Нет! Никогда к ней не прикасайся!

Он был просто ошарашен моим поступком. Только что нацепил на меня пол квартиры, где-то на окраине Ливерпуля, и вдруг такая самоотверженная жадность.

- Не трогай, это...это деликатный вопрос. Напоминание с того света, и вообще она не моя. Ее надо вернуть.

- Да что с тобой?!

- В общем, мне очень стыдно, но я стырила ее на съемках. Хотела что-то на память взять, там много всякого хлама. Кх, реквизит. Ну, вот, теперь ты все знаешь.

- О, Господи, ты так побледнела, - смущенно почесав бровь, произнес он, - И это все?

- А тебе этого мало? – еле справляясь с сердцебиением, огрызнулась я.

- Пошли, я тебе что-то покажу, - еле сдерживая смех, он схватил меня за руку и потащил во двор.

Вид я имела очень бледный, хорошо, что внизу темень, хоть глаз выколи. С другой стороны как-то странно, никто так рано спать не ложится. И вдруг, бабах!
Музыка, свет, толпа народу, а рядом с фонтаном красуется новенький Audi Q 7, перевязанный яркой алой лентой, с гигантским бантом на крыше. Моя растерянная физиономия подошла к этой теме как нельзя кстати.

- Сюрприз!!! – с чувством вторила толпа.

- С днем Рождения, малыш.

- День удался, – пытаясь казаться приятно удивленной, пробормотала я.

- Калиф подсказал, ну, насчет дня рождения. Нравится?

- Не то слово, хотя я не очень люблю сюрпризы.

- Что, Джона, хотела днюху зажать? – пристыдил меня брат Змей, - На вот тебе, мелочь, но приятно.

- Да, спасибо, я давно мечтала о таком плеере, - совладав, наконец, с эмоциями, и вспомнила про приятную улыбку.

Сегодняшней ночью я стала счастливым обладателем множества полезных и нужных вещей. Господа рокеры и байкеры выбирали презенты по своему усмотрению, и оно было созвучно с моим Альтер Эго, но выбор Эрика меня ошарашил, я даже не знала, как на него реагировать.

- Относись ко всему проще. Он просто хотел сделать себе приятное, и не вздумай обижать его отказом, он ведь старался, - Калиф вправлял мне мозги, и по сути он был прав, но ведь у всех свои заезды, и я не исключение.

- Ты в курсе, сколько этот батискаф стоит?

- Поверь мне, ты для него дороже. Сделай нормальное лицо, и наслаждайся жизнью. Ты красивая женщина, тебе должны дарить дорогие подарки.

- Я и сама в состоянии заработать себе на машину.

- Опять сама! Не доставай людей, которые тебя любят, своими комплексами! Вот тебе еще презент, что бы уж совсем настроение испортить.

Нет, сегодня мы не взорвали квартал пьяными воплями и икотным рыком. Перенесли тусовку на выходные в логово, говорящих с ветром. А у Гигера в коробке появилось эротичное шелковое постельное белье, бант пристроили.

В пятницу, после съемок отыграли концерт, затарились провизией, и отправились на пикник. Хотела прихватить с собой ноут для работы, отняли. Вместо него прихватили Макса, презентация комиксов прошла в тесном семейном кругу. Было на самом деле так  счастливо и беззаботно. Прикатил Баярд, на сей раз, без своей клизмы. Все были несказанно рады, ибо эта мисс Силикон напрягла уже всех, кого можно. Такие мы, прям, царевны, что все остальные жить недостойны. Баярд был весел, смеялся, сыпал шутками, в общем наш человек, а не прилизанное напудренное чудовище, допущенное в качестве свиты, к божественному телу. Пока Баярд полностью властвовал над вниманием толпы, утащила Эрика на берег, пришло время покаяния. Время, ответить злом на добро.

- Мы через два с половиной месяца уезжаем.

- Только не говори, что опять в Чикаго, я уже не поверю, что у тебя нет никакой личной заинтересованности. К тому же теперь я еще хуже переношу разлуку с тобой.

- Мне нравится, что ты обо мне такого крутого мнения, но увы. Всего лишь проза жизни, работа. Эрик, на сей раз меня не будет довольно долго, так что сам понимаешь.

- Ты едешь в Анголу с миссией красного креста?

- Нет, на сей раз у нас победное шествие  по Европе.

- Ладно, не напрягайся, я вижу, что тебе с трудом дается этот разговор, а ведь я давно обо всем знаю. Я еду с тобой, и не бери это на свой счет, я уже давно мечтал отправиться в турне по Европе. Видишь, как все хорошо получается.

- Вот как?

- Ну, у меня серьезные намерения, - вставая и отряхивая джинсы, ответил он, - Ты от меня так просто не отделаешься.

В голове пронесся белый призрак внедорожника. Возможно, все-таки надо было ослушаться Калифа. Хотя, что я собственно так дергаюсь? Это же не Голгофа, да и он не глупый подросток, знает, что делает. Надо учиться доверять людям, а это сложно… для меня это очень сложно.

Пока публика обмывала третье колесо моего презента, нашла Змея, отозвала его в сторонку. Пошептались о своем, о женском. Договорились завтра с утра встретиться в городе.

Ночь провели в палатке, здесь же Эрик сделал мне третий подарок, самый отпадный.

- Я думаю, тебе пора познакомиться с моей семьей.

- Представишь мне весь свой гарем с приплодом?

- Хуже.

- Что, даже проститутки будут приглашены?

Эрик рассмеялся, абсолютно уверенный в силе своих чувств, он мог себе позволить посмеяться над моим недоверием.

- Спасибо за комплимент, но я не сексуальный агрессор.

- Надо же, как я в тебе ошиблась, - поддела я его, с лукавой улыбкой, за что и получила мгновенное подтверждение обратного.

С утра я опять, как в старые добрые времена, работала извозчиком. Отвезла своих на съемки, а сама свалила по делам, у меня было три часа свободного времени. Вчера я кое о чем вспомнила. В общем-то, о времени. Змей меня встретил в назначенном месте. Сегодня он был на пикапе, и в кузове плескался главный мозг, моего секретного плана. Поехали посмотреть мою частную собственность. Разметка под фундамент уже была, дело оставалось за малым. Возвести мой дворец Бахья, в кратчайшие строки. Ну, мне так хотелось. После ночного откровения, проект в моей голове созрел полностью. В нем все дышало Эриком, я пыталась отобразить его сущность в камне и стекле. Воссоздать так, как я его понимала, как чувствовала.

Деньги потихоньку капали, но их все равно было недостаточно. По моим скромным подсчетам, гонорар за турне должен был полностью перекрыть расходы. Еще и на кое-какие детали интерьера можно было рассчитывать. Скромно, конечно, но обставить спальню хватило бы.

- Не парься, - развеял мои сомнения Змей, - у меня есть чувак, который выточит любую кровать из дверной ручки. Ты только втолкуй ему вразумительно, а то он малость с прибабахом. В общем, белочник.

- И как же я могу на него положиться?

- А в этих твоих идеях спасение для него. Он когда работает, к бутылке не прикасается. Так что заодно и доброе дело сделаем.

Ударили по рукам, разъехались. Притормозила возле магазина с отделочными материалами. Как же много здесь интересного и полезного. Помедитировала перед стендами, сделала выводы. Только вышла, опять эта мартышка с камерой. Пришлось давать деру. Выслушала пару раз вариации на тему девушка, уходящая вдаль, от недовольных водителей кабриолетов. На третьем перекрестке отстал. Хорошая машинка, хорошая.

Получили предложение запустить “Инстинкт прикосновения” на радио. Естественно согласились, давно пора. В среду приняли участие в утреннем эфире. Жизнь становилась все интересней и интересней, а времени все меньше и меньше. В пятницу перед концертом ухитрилась смотаться на объект, привезли материалы, каменщики уже начинали работать. Поругалась с водилой за то, что свалил кипарис. Очень хотелось сохранить ландшафт нетронутым. Представила, как хорошо было бы искупаться в собственном бассейне. Представила, где будет бассейн. Представила всю команду с кучей поклонниц, плескавшихся в воде. Срочно отогнала последнюю мысль. Вот, на этом ход моих мыслей резко раздвояется, ибо раньше в моем представлении слово семья, было равнозначно слову группа. Представила на травке возле бассейна здоровенного тигра… стоп, стоп! Это меня уже занесло. Поехала в клуб, разматывать шнуры. Мысль о том, что все идет по плану, согревала.

Строительство продвигалось быстро. Благодаря новым технологиям, особняк рос просто на глазах. Заказала штук двадцать различных саженцев, в основном хвоя. Доставили без проблем уже подрощенные деревца. В общем-то, все было без проблем, исключая финансы. Как-то раз вечером, Эрик завел разговор на эту тему. Его смущало, что при каком-никаком доходе, мой гардероб оставался варварски опустошенным. Естественный ход размышлений, ведь для женщины это нетипично. И то, что Алексей вечно расплачивался за меня своей карточкой, вызвало у него вопросы.

- А я верная. Беру шмотки только из рук Потрошителя.

- Если у тебя какие-то финансовые проблемы, я с удовольствием тебе помогу.

- Ну, твои деньги я  еще успею профукать, - обнадежила я его.

- Да, не проблема.

- Откуда такие капиталы?

- Ну, я в некотором роде учредитель. Я же тебе рассказывал о продюсерском центре.

- Твой знакомый?

- Я тоже имею к этому отношение.

- Хорошо, буду иметь в виду.

В круговороте последних событий, у меня все меньше и меньше оставалось времени на него. И спасибо ему, за такое безграничное терпение и понимание. Ведь все это в скором времени должно принести свои плоды. Так думала я, в очередной раз, выскальзывая из его объятий, променяв их на бессонную ночь в обществе ноута и кульмана. Проблем со строительной компанией не было, я честно отрабатывала свой маленький оазис мирских надежд. Утопию, рожденную чужой мечтой, но я поверила в нее.

Все шло как по маслу, ведь вкалывала, как робот… но, боже, как же я устала… как же я безбожно устала… а через пару недель начинался тур, и никакого просвета на блаженное существование. Эрик уже давно догадался, что здесь что-то нечисто, и конфликт был не за горами. Он же был не в курсах, куда я так часто исчезаю, меняя его общество на какие-то эфемерные дела. Естественно, он сделал свои выводы.

- Я больше так не могу. Мне кажется, или я на самом деле тебе уже надоел? У тебя кто-то есть? – чуть не взмолился он.

Ну, прям, ни в бровь, а в глаз. Как же быстро он меня раскусил- то, а.

- Да, - честно созналась я.

- Фууу. А чего я еще мог ожидать?

- Последнее слово можно?

- Ну, давай уже, - присев на край дивана, расстроено согласился он.

- Я хочу тебя с ним познакомить.

- Угу. Это будет трудно, - все еще не веря в происходящее, он прикрыл лицо ладонями, - И когда ты планируешь эту встречу?

- Ну, сейчас и поедем, чего тянуть-то?

В машине он не проронил ни слова. Иногда поглядывал на меня, но, в общем, держался не плохо. Я тормознула у магазина, купила дорогого шампанского и всяких глупостей к фуршету. Конечно же, он все это заметил и сник еще больше. Или готов был взорваться? Сейчас все увидим. Минуя ворота, заехали во двор. Прихватив пакет, вышла из машины. Открыла дверь, жестом пригласив его зайти внутрь. Включила свет на кухне, воткнула пакет в холодильник. А кроме него здесь еще ничего и не было. Ну, и еще млечного пути горящих свечей, стекающего с лестницы. Перед выездом позвонила Змею, успел- таки оформить. Отделочные работы были почти закончены, но это почти могло растянуться еще надолго.

- Ну, как соперник? Ты проходи, не стесняйся.

Он огляделся вокруг, и недоверчиво уставился на меня.

- Держи, - протянула я ему ключи, - Я не хотела мебель выбирать без тебя. Вдруг, у тебя возникнут какие-то свои пожелания.

Что бы хоть как-то привести его в чувство, принесла шампанское, попросила открыть. Сделал это машинально, не отрывая напряженного взгляда от моего лица.

- Ну, хорошо, хорошо. Это чистой воды ложь, у меня просто деньги закончились.

- Когда же ты успела?- наконец-то вышел он из ступора.

- В свободное от секса время.

- Я просто не знаю, что сказать.

- Один-один! – парировала я, реванш за белого монстра был крут, - Завтра с утра кое-что начнут привозить, так что выворачивай карманы.

- А..

- А тебя за язык никто не тянул.

Наконец-то сдвинула его с места, затолкала на второй этаж. Везде приятная пустота, рождающая эхо. Это хорошо, потом это все заполнится элементами жизни. Спаленка большая, красивый новенький паркет. Уютное ложе, приятно пахнущее свежим деревом, весьма органично вписалась напротив внушительного по размеру балкона, оформленного такими же элементами ковки, как и  на  лестнице. Новое дорогое постельное белье цвета кобальта, с ненавязчивым бронзовым орнаментом. Ну, в общем, все, на что хватило фантазии, в пределах ограничения средств. До кровати доползли к рассвету, ибо нами был освящен каждый метр нашей маленькой вселенной. Мы очень старались, шампанское так и осталось нетронутым.

- Ты сумасшедшая, - шептал он, целуя меня.

- А ты догадлив. Нравится?

- Угу. Я так счастлив.

- Ты и, правда, думал, что я тебя со своим лавером хочу познакомить?

- Ой, не вспоминай, - улыбнулся он, - Я думал, меня удар хватит. Лучше пережить нашествие инопланетян, чем потерять тебя.

- А, что, к этому есть какие-то предпосылки? Надо телек посмотреть, - я нажала на кнопку воображаемого пульта, -  Может, вторжение уже началось?

- Нет, нет, - обнимая меня, ответил он, и застывшим взглядом уставился в алое зарево рассвета.

И странен был этот взгляд, но я его не видела, уснула.

Часов в одиннадцать, едва успев принять душ и поцеловав Эрика, помчалась на съемки. Получила люлей, ибо проспала. Сегодня последний рабочий день съемок. Хорошо, в график укладываемся. Завтра банкет по поводу окончания, и так, кое какие нюансы, но, в общем все тип топ, успеваем. Эрик, со всей своей энергией пылкого любовника, с головой окунулся в интим с поставщиками, выбором осветительных приборов и прочей лабуды, создающий неповторимый стиль нашего будущего жилья. А меня просто разрывало на десять маленьких Джон, в порыве решить все свои дела до отъезда. Скажем так, я почти успела запаковать свои чемоданы, когда раздался звонок от повелителя.

А вы уже заскучали, подумали, не слишком ли сладко закончилась эта сказка? Если есть бочка меда, в нее по любому кто-то добавит ложку дерьма, ну и… есть этот мед уже не в радость. Пришлось лететь к нему.

Тетушка Джилли едва поздоровалась со мной, столкнувшись на лестнице нос к носу. Поведение доброй старушки, на сей раз, не предвещало ничего позитивного. Захожу в квартиру, такой странный запах. Али курил кальян.

- Что ты вечно выглядишь как замухрышка? – приветствовал он меня, - Тебе так мало платят на твоей работе?

- Я не жалуюсь. Взяла подработку, теперь занимаюсь слонами. Они ко мне сильно привязались.

- Выгребаешь дерьмо за слонами? Ничего лучше не могла придумать?

- Мне нравится моя работа, Али.

- Знаешь, я решил тебе сделать подарок.

- Неужели? – изумилась я, вспомнив, что по документам у меня не столь давно была днюха.

- Я решил подарить тебе одно желание. Видишь, я становлюсь великодушным, как и полагается великому человеку.

- Весьма польщена, - поблагодарила я, лихорадочно вычисляя, что кроется за его словами.

- А получишь ты его тогда, когда исполнишь мое желание. Банка с тобой? Давай ее сюда.

- Может, объяснишь для начала?

- Слушай, что это за страна?! Здесь рухлядь стоит больше, чем новая тачка. Шуты имеют больше, чем цари! Чем темнее у тебя цвет кожи, тем ты круче! Ты знаешь, сколько крутые рэперы зарабатывают?

- Ты хочешь стать черным?! – обалдела я.

- Я хочу стать звездой!

У меня екнуло сердце, такого поворота событий я не предполагала. Мой мир, мой хрупкий мир разлетался на части, как карточный домик. Кажется, я поняла, куда он клонит.

- Я уже и дом присмотрел. В Малибу.

Все! Наша песня хороша, начинай сначала… у попа была собака, он ее любил.

- Али, в один миг такими звездами не становятся, это долгий трудный путь…

- А ты на что?! – вырывая у меня из рук банку, разозлился он.

- Я не спорю. Я не спорю, ведь я все равно в твоих руках, - попыталась успокоить его я, - Я сделаю все, как ты хочешь. Просто, позволь мне сказать!

- Ну?!

- Али, и года не прошло, как мы здесь, а за тобой уже три труппа. Я уверена, что МакНиппен давно заподозрил что-то неладное, и уже копает под нас.

- Да, плевал я на него. Где три трупа, там и четвертый. Одним больше, одним меньше, мне пофигу.

- Кроме того, нужны деньги на раскрутку.

- А для этого есть банки!

- Да, кто же тебе ссуду даст?

- А на кой  мне эта  ссуда сдалась?!

- Ты хочешь, что бы я ограбила центральный федеральный?!

- Да! – вцепившись в банку, злобно рявкнул он.

- Хорошо, только не злись. Но я могу сделать все по-другому. Все естественным путем. Так, что никто не подкопается.

- Как это?!

Как это? Как это! Откуда же я могу знать?! Надо было просто оттянуть время.

- Давай, продадим кладбище машин. Оно само по себе ничего не стоит, но участок земли…

- Я родину не продам!

- А, что, тебе больше по душе быть звездой в тюряге?! Если докопаются до истины, а я уверена, что все так и будет, пожизненное тебе обеспечено!

- А я тут причем? Ты ведь грех на душу возьмешь, не я. Мои-то руки всегда чистенькие.

- А ты инициатор. Что я, дура, что ли банки грабить! Вот и будем сидеть как два идиота. Нам даже передачи некому будет носить.

- Ну, тебе может и некому, а меня друзья не оставят.

Я наконец-то догадалась внюхаться в кальян.

- Понятно, какие друзья.

- У меня, хоть друзья есть. А у тебя кто? Одни слоны?

- Али, но у этих слонов есть весьма крутой продюсер. Я уверена, что он не откажет мне.

- И, что, с ним делиться придется?

- Зачем? Он альтруист. Искусству служит беззаветно.

- Что-то ты мне такое странное заливаешь. Не встречал я таких продюсеров.

- А где это ты с ними пересекался?

Я уже просто несла всякую пургу, лишь бы только отвлечь его от банки, да и от банка тоже.

- Смотри. Я возьму еще одну подработку, оплачу тебе занятия по вокалу и хореографии. Ты же хочешь быть крутым? Типа е! Е! Пальцы веером.

- Ну, да! Ведь в этом весь смысл.

- Поработаем над твоим имиджем, напишем музыку и тексты, и считай, альбом у тебя уже в кармане! Все просто, как божий день. И никаких трупов, только сидишь, и греешься в лучах славы. А победителю все прощают.

- Слушай, а откуда ты все это знаешь?

- Ну, они же интервью дают. Рассказывают о том, как поднимались.

- Продюсер точно процент не снимет?

- Нет, что ты! Всего несколько месяцев и ты в королях. Купишь дом, никому не должен.

- Что-то долго ждать, - с сомнением глядя на банку, размышлял он.

- Зато никакого криминала. Заодно и загоришь, ты же помнишь, что я аматор, если что не так пойдет, станешь черным в белое пятнышко. Или белым в черное, оно тебе надо?

- Ну, раз так, похожу, пожалуй, пока на твои танцульки. Но банка пока останется у меня.

Господи, не зря я тебе никогда не доверяла. Я опять загнана в угол, и это случилось именно в тот момент, когда я возомнила себе, что и для таких, как я, есть место под солнцем. И если я в ближайшее время не разрулю ситуацию, то чемодан можно распаковывать. А еще проще, забрать его с собой за решетку. Но хуже всего, что я подставлю тех, кто верил мне. Кто надеялся и любил меня, а это полный абзац. Не знаю, что он там наплел своим липовым дружкам по поводу своего величия, просто не представляю. Я встретила их неподалеку от дома, и к ужасу своему, в одном из них узнала члена банды, которая чуть не превратила меня в дуршлаг, в грязной подворотне. Ситуация совсем перестала быть томной. Я чуть не задохнулась от ощущения неизбежности.

Появилось желание, перегрызть себе вены. Но это вряд ли явилось бы для меня выходом. Возможно, завтра с маской президента Рузвельта на фейсе, мне придется штурмом брать банк, или того хуже. Ну, как обычно в такой ситуации, сработал закон Мэрфи. Остается либо расслабиться и подобрать  бутерброд, слизав масло с пола. Либо уже не сдавать свою жизнь без боя, напоследок показав всю ярость, загнанного в тупик зверя. А он таился во мне, дремал, ожидая своего часа. Ведь я могла ответить злом на зло. Надо было шевелиться, сейчас вновь время было против меня.  Пришлось опять  раскошелиться на самолет. Пока добралась до дома, пока забрала машину, время капало как счетчик в такси.

По дороге переговорила с Алексеем, договорилась, что его знакомый оценит землю под свалкой металлолома. Хоть бы только с Эриком не столкнуться, я сейчас была слегка не в адеквате. Мозг работал лихорадочно, вычисляя варианты спасения. Созвонилась с Чкаловым, вытащила его в бар. Вкратце объяснила ситуацию.

- Ты хочешь читать рэп?! – чистосердечно возмутился он.

- Мне нужны выходы на нужных людей. Вопрос жизни и смерти. У тебя есть концы?

- У Чкалова все есть! У меня есть телка, которая подсыпает с Малышом Джонси, а этот черный крутой звукореж. Так же она подсыпает с Нибаумом, а тот зарабатывает на всей этой хрени. Еще она подсыпает…

- Годится! То, что нужно.

- Я не договорил. Она еще и Вазелином подсыпает, и с…

- Слушай, ты мне уже лучше скажи, с кем она не подсыпает?

- Калиф ей от ворот поворот дал.

- Что же это он так оплошал?

- Его больше на классику тянет. Меняет балерин как фильтры для масла.

Развеселило. Связались по мобильному с крошкой Шеннон.

- Где твой доминирующий самец?

- В ванной, доминанту мылит.

- Тут один кегль жилетку с цветами рэп клуба одеть желает. Перетри со своим.

Обещала в ближайшие двадцать четыре часа пробить информацию. Ненавязчиво потребовала аванс за свои услуги. Естественно, я полюбопытствовала, во сколько мне обойдется ее личное время. Чкалов улетел с молотка за три секунды. Пошел в отступное, убедила сдаться, пообещав познакомить его с Джудом Отем. Пересекались как-то раз с этим рок идолом на площадке. Правда, лично ему представлена не была, но удостоилась за кулисами лучезарной улыбки. Симпатяга, жаль, что мое сердце уже занято.

Понятно, что это была только сопутствующая болтовня, он бы мне и так помог, а с этой сердцеедкой как-нибудь уж сам разобрался. Позвонила Али, попросила прислать мне доверенность на продажу свалки. Нехотя, но все же согласился. Заверила его, что завтра уже сможет приступить к дрессировке. Каюсь, блефовала, ведь положительных результатов от Шеннон пока еще не было. Замоталась в конец. Замоталась и завралась.

Вечером встретились с Эриком в японском ресторанчике. Сделала вид, что просто до горя обожаю суши, хотя на самом деле, я к ним не очень с желанием относилась. Набив полный рот, попыталась проглотить, едва не удавилась.

- Проголодалась?

- Угу!

- Может, ты хочешь мне что-то сказать? – пристально глядя на меня, поинтересовался он.

- Вкусно.

Так, Джона, ну как быстро сделай лицо. Нам сейчас лишние расспросы ни к чему.

Опять ему улыбаются девчонки, из-за столика напротив. Приятно, что он нравится другим. И приятно, что это не вызывало у меня ревности, это качество было в числе его достоинств. Взяли с собой коробку роллов, приехали на старую фабрику. По дороге старательно улыбалась. Проверили на прочность душ, отломали полку. Продолжили в постели.

- Господи, как же мне хорошо с тобой, - шептал он, - Знаешь, я больше у судьбы никогда ничего не попрошу, лишь бы быть рядом с тобой. Когда ты меня вот так обнимаешь… не знаю, я становлюсь каким-то особенным.

Не сдержалась. Первый раз за три тысячи лет, у меня на глазах навернулись слезы, настоящие горькие слезы. Глаза предательски увлажнились. Он заметил, растеряно улыбнулся, зарылся лицом мне в плечо.

Мои слезы, это был реквием по мечте, жест отчаянного бессилия, и отчаянной ярости. Я дергалась, словно на строгаче, я понимала, что это всего лишь  отсрочка. И дело даже не в том, что я лишусь его тепла, я лишусь души. Возможности быть самою собой, а для меня это очень важно.  Судьба слегка поманила ветрами надежды, а завтра я словно перо опущусь в грязь, под ногами чужого тщеславия. Сбитый летчик. Короче, все сразу. Типа шампуня три в одном. Приятно быть любимой, но если на чаше весов была бы любовь и возможность быть самим собою, я бы выбрала второе. Очень надеюсь, что мне выбирать не придется. А он выбрал меня сам.

Утром завтракали за столом на улице. Пили кофе со свежими булочками, Баярд привез. Сказал, что дома ремонт идет уже полным ходом. Все же, это не человек, это просто море позитива. Я уже думала, боги таких создавать разучились. Он, словно окутан сиянием, и все, кто рядом, невольно попадают в этот яркий чистый свет. Ты словно попадаешь на другую планету, и сам становишься частичкой этого света, заряжаешься от него, исцеляешься. Баярд подарил Гигеру ошейник с тигровым глазом. Кототигр принял презент с присущим ему величием, он любил данайцев, дары приносящих.

Приехал Потрошитель, убил просто на повал, своей новой коллекцией. Привез обещанное платье. Красиво, черт возьми! Куча металлических молний на швах, но все со вкусом, ничего вычурного. Черная тертая джинса, ткань не тонкая, но очень мягкая.

- А ты ничего не забыл? – примеряя обновку, поинтересовалась я, - Мне кажется, что сзади должно быть как-то больше прикрыто.

- И так покатит! Если бы у меня были такие ноги, я бы вообще голым ходил.

Восприняла, как комплимент. Примеряли остальное, все очень красиво, так, по-настоящему красиво. Приехал Калиф, привез кое-какие документы. Следом прикатил Испанец с кучей коробок. В общем, завтрак прошел в веселой, непринужденной обстановке. И гардероб мой, пополнился чудесным образом, и Эрик был таким счастливым.

Шеннон позвонила в два, озвучила приговор. Естественно, за все эти занятия, нужно было платить, но сейчас это была уже маленькая победа. Поблагодарив Шеннон, связалась с Али. Объяснила ему обстановку, продиктовала нужные телефоны. Опять начал душить наездами, еле успокоила. Эрик, наблюдал эту сцену издалека, пришлось мило улыбаться. После завтрака он уехал по своим делам, а мы с Алексеем поехали на встречу с его знакомым агентом по недвижимости. Приехали на свалку. Агент походил, все обнюхал, все проверил, сложил что-то в голове. Посовещался с богами по мобильному, и выдал мне приблизительную стоимость.

- Сколько, сколько? – переспросила я.

- Ну, приблизительно миллион двести, миллион триста. Тут же земля дорогая.

- Это в иенах или в юанях?

- В убитых енотах, дорогая.

Я прозрела, это было решение всех проблем! По крайней мере, в обозримом будущем, если этот сноб, не начнет опять канючить виллу с тремя бассейнами.

- Как срочно нужны деньги?

- Сейчас.

- Ну, так быстро не получится, нужен хотя бы месяц. Но обещаю, земля просто улетит. С этим проблем не будет.

Озадачила Калифа, сказал, что сейчас же займется моим вопросом. Получила пакет документов от Али…ну, в общем, все по кругу. Алексей сидел в машине, молча, ни одного вопроса. Истинный рыцарь, без страха и упрека. Он понял, что все это неспроста. И понял, чем все это грозит, ну, так как сам себе представлял. Он же не знал, что все гораздо интереснее. Заехали в кафе, мне просто необходима была чашка кофе. Только сделали заказ, телефонный звонок. МакНиппен пожелал со мной встретиться. Вот тут я уже рассмеялась, ибо так плохо бывает только немцам под Смоленском. Заехали с Алексеем к Гловеру. Обсудили некоторые тонкости поездки. Тонкости превратились в якорную цепь, когда он представил мне весь расклад. Я уже слабо реагировала, а кто мне Рабинович, сама влезла в такую кабалу. В случае чего, неустойка устрашала множеством нолей. Завезла домой Алексея, поехала к адвокату.

- Как ваш брат? – поздоровавшись, поинтересовался он.

- Поет в церковном хоре, зализывает раны.

- Вот как, а у меня другие сведения.

- У меня тоже. По-моему, он опять влип в туже самую историю. Надоело врать, он далеко не пуританин.

- Я тщательно пересмотрел ваше дело, и нашел в нем очень, очень много интересных моментов.

Он долго и нудно перечислял мне все то, что и так уже было известно.

У Шмуля не было никакого брата. Вернее был, но умер в младенчестве. Хотя уверена, копни тут глубже, запросто могло оказаться, что сам Шмуль и отделался от него, загнав вместо медведя бродячим цыганам, не исключено.  Каким образом завещание могло быть написано на Али, не понятно. Каким образом погибла Дези и ее качек, не понятно. Одно порадовало, он ничего не сказал про смерть Шлакбаума, версия насильственной смерти полицией не рассматривалась.

- Они живы и здоровы. Живут в Сиднее. Можете проверить.

- А кто же тогда…

- Какие-то бродяги. Они погибли, сгорели в заброшенном доме при пожаре.

- Никак в толк не возьму, зачем?

- Али был сильно рассержен. Поклялся, что убьет их собственными руками. Я испугалась. Я, правда, испугалась, боялась, что он это сделает и тогда можно поставить крест на его жизни. А что касается этого психопата, который врезался в мерс, так я понятия не имею, что у него было на уме.

- Похвально, такая забота о ближнем. И все же вернемся к вопросу о наследстве.

- Тут я ничего не могу сказать. Откуда мне знать, почему старик поступил именно так. Это только он знает.

- Леди, вам больше не удастся меня провести. Я сам не понимаю, как это вам удалось в первый раз, ведь меня не так легко обмануть.

- Я и не собираюсь.

- А вот я собираюсь. Собираюсь дать ход этому делу, и уверен, что вы на сей раз не выкрутитесь. Завтра же с вас возьмут расписку о невыезде, а это как раз то, о чем вы сейчас больше всего мечтаете. Я в курсе ваших дел.

- Сколько?

- Что сколько?

- Ну, моя подписка о невыезде, сколько?

- Умная девочка, - похвалил меня МакНиппен, - Всего ничего. Я готов обменять свое молчание, в обмен на право владения кладбищем старых машин. Кстати, я говорил с бывшей экономкой старика, она мне какие-то очень странные вещи поведала. Ваш брат интересуется взрывчаткой?

Удивление, отобразившееся на моем лице, было абсолютно неподдельным.

- Мисс Дулитл заявила мне, что нашла какую-то банку со взрывчатым веществом, и обнаружила в ней странного мужчину, скорее всего нелегала.

- В банке?! Нелегала?!

- Бедная женщина была весьма напугана его внезапным появлением, так что излагала вопрос весьма сбивчиво.

- Все, я сдаюсь! Я долбанный джинн, а банка это мое место проживания последние тысячи лет!

- Я вполне допускаю, что вы не могли знать о подобных связях вашего брата, но группе по борьбе с терроризмом, это будет весьма интересно. Так что сейчас ваш юмор совсем не уместен. И так?

- Мне нужно время. Думаю, пару месяцев будет достаточно. Вы же знаете, я  имею право наследования свалки только после его смерти, а жить он будет долго. Так что придется убедить Али в целесообразности этого поступка.

Я вышла из кабинета МакНиппена, помолодевшая на миллион триста баксов. И все же, деньги это очень странный предмет, вот они есть, и их сразу нет. Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Продастся участок, расскажу все Али, надеюсь, это напугает его до усрачки, иначе он с бабками не расстанется.

В четверг, поздно вечером погрузились на самолет. Притихшие, но полные надежд отправились завоевывать мир. Эрик, как и обещал, полетел с нами.

Приземлились в аэропорту Арланда, получили багаж, получили улыбку от приятной блондинки в форме таможенной службы. Добрались до Стокгольма, за нами прислали небольшой автобус. Получили по башке от исполнительного директора, за то, что опоздали почти на сорок минут. А нефиг было столько времени пялиться на блондинок в форме. Расселились по номерам, и сразу в бой. Группа, у которой мы, так сказать, были на подтанцовках, укатила на площадку, не дождавшись нас. Забежали в гримерку, как в попу ужаленные, оказалось, что концерт задерживается на час. Мило.

Пошли посмотреть сцену, ведь нам впервые приходилось работать на такой большой площадке. Лишь бы звукореж не лоханулся, тогда прославимся на первом же выступлении. Дали двадцать минут  на саундчек. Перекусили бутербродами с соком. Переоделись, посмотрели друг на друга, выглядели как полные придурки. И чего так выпендрились? Эрик практически все время молчал. Посматривал на меня, сидя в кресле, напротив зеркала. Наверное, он думал, что перед выходом у меня трясутся все поджилки, ошибся. Ничего у меня не тряслось.

Сделала вид, что хочу сходить за водой, да здесь на столе стояла целая батарея бутылок. Честно сказала, что мне надо несколько минут побыть одной, поверил. Прошла за кулисы, тридцать раз показала свой ауссвайс, кругом охрана. Нашла какой-то угол, позвонила Чкалову.

- Слушай, где ты нашла этого чудилу?

- Родственников не выбирают.

- У него не то, что голоса, у него мозг размером с фисташку. Он так со всеми разговаривает, словно одолжение делает. Он вообще адекватен?

- Гены. У него папа падишах, он просто афишировать это не хочет. Типа, сам в жизни всего добьется. Не обращайте внимания.

- Да, как же, с ним уже работать никто не хочет.

- Удвой сумму, пусть его хотя бы рот закрывать научат.

- Я попробую.

Опять головная боль. Подошел симпатичный парнишка из технарей, уселся рядом на ящик. Предложил сигарету. Покурили под знаком курить запрещено и быстро разбежались, пока не расстреляли. Наверное, у него тоже были мечты, и в них он стоял на сцене с красивой гитаркой. А внизу, там, под ним, бушевала толпа, и была она послушна любому его жесту. Кстати, гомон толпы все усиливался. Пошла на сцену, помедитировала за колонкой, спряталась обратно. Все же, что-то екнуло, наверно, любая храбрость имеет границы. Позади кто-то кашлянул. Обернулась, сам мистер Икс, раньше его только в клипах видела. Даже при условии совместной работы, господа звезды такую мелочь бледную как мы, своим присутствием не жаловали. Этот, видать, по своим вопросам заглянул. Подмигнул мне, я в ответ скромно улыбнулась. Отошел чирикать по телефону.

Подтянулись мои, принесли гитарку. Эрик держал бутылку воды. Ага, я еще помню прошлый раз, как выдохнула в микрофон. Лучше, чтоб все было под контролем. Мистер Икс случайно пересекся взглядом с Эриком, в его густо накрашенном глазу, промелькнуло недоумение. Возможно, подумал, что он наш бодигард, не крутовато ли для такой зеленой группки? Поздоровался на всякий случай. Наконец-то в зале погас свет, вспыхнули ниспадающие лучи постановочного освещения, возвестив о начале действа. Хлопнули по рукам, пошли сдаваться. Зал взвыл, но увидев, что это всего лишь мы, разочарованно приуныл.

Вот тут я поняла, зачем вокалистки надевают на сцену юбку покороче и каблуки повыше, или снимают практически все, но момент был упущен. Пришлось привлечь внимание пируэтом в полтора оборота. Слегка заинтересовала. Куда они денутся, все равно уже столько алкоголя выпито, что энергию куда-то выплеснуть надо. В общем, ближе к концу выступления, нам все же удалось привлечь внимание доброй половины зала. И то хорошо, хотя момент укола гордости все же имел место быть. Ладно, учтем в следующий раз некоторые нюансы.

А жарко, свет на мировом уровне, как- никак. Я вся мокрая, с висков чуть не течет, состояние такое, словно внутри АЭС взорвалась, хоть в драку лезь. Запоздалая реакция, надо было на сцене вот так вот кипеть, стремясь всех порвать к чертовой матери. Хотя, теперь я поняла, насколько была близка к истине, говоря про симпатичных фанатов после концерта. Эрик всучил мне бутылку воды, что бы немного охладить мой пыл, вытер полотенцем. Действий никаких предпринять не успела, у нас было всего полчаса. Пришла машина, поехали в ночной клуб.

После второго выступления, вообще весь мой пыл сошел на нет, в гостинице я уже была никакашка. Зря Эрик беспокоился о моем облико морале, он был слишком высокого мнения обо мне. Перелет, два концерта подряд, сейчас мы были больше похожи на зомби, нежели на сексуальных агрессоров. Нам бы только до подушки добраться. К тому же я как назло натерла ногу новой обувью. Ладно, все дальнейшее уже не интересно.

Сутки сменялись сутками, и все они были близнецами. В общем, через пару недель Эрик сам уехал. Понял, что его присутствие больше тяготит меня, нежели помогает. Да, и домом надо было заниматься. Хм, пожалуй, я даже вовремя все это затеяла. День сменялся ночью, я уже не замечала этого, впав в состояние коматоза. Но, где-то через месяц, я втянулась, и  смогла выкраивать время на работу над проектами. Можно сказать, что я была бы тихо счастлива… если бы не Али. Этот кровопийца просто не давал мне продохнуть своими зехерами. Земля продалась, ему перевели деньги. Перед этим я ему все доступно объяснила, он не перечил, сказал, что все понял. Сказал, и снял пентхаус, сука! Каждый месяц платил за аренду весьма веселенькую  сумму. Короче, он просто тупо просаживал деньги. Безупречный поганец, ну, как с ним бороться?

Я сама позвонила МакНиппену, он был уже в курсе. Мне ничего не оставалось, как пообещать ему, заплатить из собственного кармана. Конечно же, у меня такой суммы не было, но я обещала по возвращению написать ему долговую расписку. Я поняла, что он не намерен  отступать, и рано или поздно, все равно придется подставить свою голову, под топор его правосудия.  Помимо этого, Али заявил, что ему нужны тексты. Я послушала эту муть, неужели это кто-то вообще пишет? Деваться некуда, пришлось выкручивать мозги до уровня деградации. В общем, не скучно.

Настолько не скучно, что когда у меня во время очередного концерта в кармане что-то завибрировало, душа моя открыто заявила, ну, ты как хочешь, а я пошла. Воткнув микрофон в крепление стойки, я просто развернулась, и ушла со сцены вслед за ней. Хорошо, что это была последняя песня, а на бис нас как правило, никто не вызывал. У Артема полезли глаза на лоб от такого заезда, ему ничего не оставалось, как импровизировать, исполнив адское соло на барабанах. Мистер Икс, разминавшийся за кулисами, проводил меня недоуменным взглядом, решив, что у девочки начались критические дни.

 - Я хочу тебя! – вместо здрасьте, нагло заявил повелитель.

- Насколько это срочно? – все еще не выйдя из образа, и едва переводя дыхание, по инерции спросила я.

- Что?! – зашипел, возмущенный  Али.

- Али, у нас аврал. У Мамми начались роды.

- А почему музыка орет? – совершенно искренне удивился он.

- Начались во время представления. Новая методика, стимуляция при помощи ритм секции.

- Я тебе сейчас такую стимуляцию устрою!

Шок! Ужас, все, это точно пипец… сказал отец, увидев тещу под трамваем.

Дальше события разворачивались следующим образом. Сажусь в истребитель…нет, я его не угоняла, и управлять им я тоже не умею, и прав на вождение боевых самолетов у меня нет. Это на всякий случай, для справки. Просто некий хер Фриц Мюллер, являвшийся по сути матерым байкером, а по совместительству полковником  морской авиации, слегка приторговывал раритетным железом и ему всего-то надо было передать запчасти на винтажный Харлей 39 года выпуска, своим американским фройндам. Меня взяли как сопутствующий груз, по звонку Чкалова.

И так, загружаюсь я в истребитель. Немецкие ассы, будучи пилотами от бога, не посрамили честь прадедов, шлифовавших свои навыки во время второй мировой.
Не успели мы оторваться от взлетной полосы, как мне была полная. Ж, три раза. Серая пелена мгновенно почернела, и минут через десять мне уже было на все блюэ. А когда самолет морской авиации  тормознул на авианосце, мне было уже муэрто блюэ. Когда меня вытащили из кабины на американской военной базе, мое состояние можно было назвать одним словом – дрова.

- Ну и как твои слоны? – сделав участливую мину, но не без  тени ехидства в голосе, поинтересовался повелитель.

- Какие слоны? – все еще находясь в состоянии блюэ и стойкого помутнения разума, вяло переспросила я.

- Как прошли роды у Мамми?

- Али, если сказать, что они были трудными, это ничего не сказать, - поднимая на него мутные глаза, честно призналась я.

- И как?

- Два маленьких слоника… родились. Али и еще раз Али, - пытаясь, навести фокус, созналась я, в глазах до сих пор все двоилось.

- Польщен. Я смотрю, ты уже и выпить за здоровье новорожденных успела?

- Так, по чуть-чуть за каждый хобот.

- Я вижу. То-то ты на ногах еле держишься. По чуть-чуть, - хмыкнул он.

- Али, это не повлияет на качество моей работы. Я вся во внимании, - присаживаясь на спинку кресла, я пыталась сохранить равновесие, что бы мой вестибулярный аппарат наконец-то вспомнил эталонное состояние.

- Короче, слушай меня сюда. Я тут текст сочинил. Слушай, - подоткнув под зад подушку и устроившись удобней, приказал Шлак.

- Ё! Каналья!
  Душа твоя шакалья!
  Ты не прольешь мою кровь,
  Мне на конец пришла любовь!!!

- Куда тебе любовь пришла? – поперхнулась я, у меня даже блюэ прошло.

- Мне на конец пришла любовь! Ну как тебе, ё?!

- Эээ… а по телефону нельзя было? – возмутилась я.

- Я хотел видеть твою реакцию.

- Багдадский кошмар…

- Вечно ты всем недовольна! Что за кислая мина?! Прочь с глаз моих! – истерично завопил Шлакдаун.

- Слушаю и повинуюсь, - буркнула я, все еще надеясь, что это был просто неудачный сон.

Время поджимало катастрофически. Даже при таком реактивном передвижении, я все равно  была завязана с обстоятельствами. Удавиться? Нет, такого и в мыслях не было. Зачем делать то, что за тебя могут сделать другие? Попив пивка с местными френдами и дождавшись зеленого света, немецкие ассы отбыли в мутерланд, захватив на борт попутный груз – дрова.

Концерт уже начинался, толпа вскипала, недовольная задержкой. Меня притащили под мышки два здоровенных морских котика. Выглядела я так, словно всю ночь пила, трахалась и употребляла запрещенные вещества. Статус рокстар не был поруган. Мистер Икс, увидев меня готовченко, в обнимку с двумя спецназовцами, заценил. Офигевшая телка, взяла вот так запросто свалила с концерта, сутки где-то шлялась, теперь явилась в пополаме, да еще с двумя мужиками, во дает…

- Ну, ты даешь, - встретил меня комплиментами Герыч.

- Могу, - застегивая молнию на джинсах, не поскромничала я.

Концерт прошел на автопилоте, пресс конференция в девять утра тоже.

- Ооо, водичка, - протягивая руку за очередной бутылкой, радовалась я жизни.

Медитируя, и глядя отсутствующим взглядом в пространство, я честно пыталась осмыслить вопросы, задаваемые мне прессой. Вопрос о планах на будущее развеселил, я так хитро погрозила пальчиком…ох, если бы они знали. Если бы они знали, как это непросто быть летчиком истребителем. Поэтому, когда в следующий раз у меня что-то завибрировало в кармане во время концерта, я решила, что лучше таки удавиться, чем шесть Ж.

- Да, Али? – безразличным голосом, ответила я.

- У тебя что там, опять роды?

- Да, Али… ногами вперед.

- Слушай, ты не знаешь, куда я свой кошелек положил?

- Нет, Али.

- А, вот он! В этих штанах можно верблюда потерять…

Отбой. По-моему я выжила.

Время тикало как счетчик в такси, Эрик прилетал ко мне несколько раз, просто повезло, были свободные дни. Погуляли с ним по ночному Мюнхену, если я когда-нибудь стану свободным человеком, я буду жить здесь. Благословенное время. Я очень обрадовалась его приезду, хотя был такой момент, когда я почувствовала легкое отчуждение, словно, мне пришлось заново к нему привыкать. Я быстро с этим справилась. Оставалось всего два месяца, и мы будем вместе. Эрик уехал в аэропорт, должен был позвонить перед вылетом, а я прилегла на кровать, просматривала наши фото. Зазвонил телефон.

- Да?

- Ты там сидишь?

- А..ы..?!

Посмотрела на экран. Номер незнакомый, но, конечно же, это был Али!

- В общем, звоню тебе сказать, что МакНиппен нас больше никогда… ты поняла? Никогда доставать не будет! Я решил эту проблему!

- О чем ты?

- А он скончался вчера от передоза, на малолетней шлюхе, сердце не выдержало. Так что учись, как надо решать проблемы! Пока! Скоро увидимся!

Настольная лампа качнулась в моих глазах. Он словно в паутине, завяз в своей паранойе. Он нырнул туда, откуда возврата нет, и меня потащил за собой. Он вообще перестал отличать зло от добра. Если глубже копнуть, любому дураку будет понятно, что это подстава. Я сразу поняла, что к этому причастны его новые друзья, и это просто заказное убийство. Четвертый труп, не считая Саймона. Лучше бы мне вообще обратно не возвращаться, но банка-то была у него. Хотя, какая разница, я все равно принадлежала ему. Я была рабом его желаний, и  не удивлюсь, если по возвращению, меня будет встречать полиция.
Но я ошиблась. Не было никакой полиции. Нас встретил Калиф.

- Давайте быстрее, чемпионы! Народ возбужден, поляна накрыта! Все ждут героев!

Я огляделась по сторонам.

- Он в машине. Ногу потянул, ничего страшного.

Хоум, свит хоум! Здесь ничего не изменилось, только Гигер стал в три раза больше. Пока во дворе заводили барбекюшницу, приняла душ, переоделась. Заглянула в мастерскую, Эрик был там, ждал меня, рассматривая рисунки. Странное чувство, когда тебя кто-то по- настоящему ждет. Я на миг замерла, любуясь им, его движениями. Он подошел, чуть прихрамывая, обнял. При моих 174 он был гораздо выше меня, я могла вся утонуть в нем. Сейчас, наши чувства стали совсем иными, и его объятия, это было не только приятно, это уже был жест доверия.  Эта тонкая серебряная нить, возникшая меж нами в начале, становилась все прочнее и прочнее. И вот она уже превратилась в мост меж нашими душами, виадук над глубокой пропастью жизни. Посмотришь вниз, кружится голова, но если вниз не смотреть, видишь только его.

- У нас есть полчаса. Как думаешь, успеем? – целуя его плечо, поинтересовалась я.

- Ну, если займемся сексом, то успеем. Если любовью, выползем из постели не раньше, чем через неделю.

- Тогда остается секс.

- Успеем.

Ну, чуть-чуть опоздали, вежливые гости нам это простили. Тем паче, что прикатил Баярд, и развлекал публику по полной. По-моему, он ограбил какой-то аццкий ювелирный магазин, раздавал серебро в готическом стиле направо и налево. Изделия были очень интересные, оказалось, что они были сделаны по его эскизам. Вот уж не знала, что у него такой талант. В серебре это смотрелось весьма впечатляюще.

- Ты бы видела, какие он тату делает! – хлопнув Баярда по плечу, похвастался Калиф, - Мои видела? Его рук дело.

- А я и не знала, - приятно удивилась я, чужой талант всегда вызывал у меня приятные эмоции, а Баярд, как оказалось, скрывал в себе такие незаурядные таланты.

- Ха, ты еще мою квартиру не видела. Получилось нефиг делать! – вручая мне роскошный браслет, похвалил меня Баярд, - Это тебе амулет, пусть он тебя хранит от всех бед и напастей. Считай, что он заговоренный.

- А зачем ты мне интерьер заказывал, раз сам семи пядей во лбу? – удивилась я, с восхищением, разглядывая презент.

- Не, не мое. В этом я не шарю.

Эрик тоже не был обделен вниманием, теперь он был, вроде как свой.

- Береги ее, - вручая подарок, попросил Баярд, указывая взглядом на меня.

- Ага, или берегись. Она чуть что, так сразу по ядрам, - поддакнул Скарабей.

Мы ели стейки из говядины, запивали холодным пивом. Гигер стащил пачку кетчупа и злобно рыча, пожирал свою добычу. Часов в девять вечера все стали расползаться. Основная тусовка намечалась на завтра, мы были официально приглашены на торжественное открытие отеля. Главным блюдом, естественно должна была стать наша команда.

- Нет! А как, насчет, выспаться?! – возмутилась я, намекая, что нам бы сейчас с Эриком уединиться на пару недель.

- Джона, какое выспаться? Забудь это слово. Тем паче у вас завтра в десять интервью на радио.

Называется, размечталась одна.

Я хотела побыстрее удрать в наш милый домик, но разве кто-то интересовался, чего хочу я?  Эрик  был непротив остаться здесь. По его глазам видела, что он что-то задумал, томится в предвкушении, но старается виду не подавать. Ладно. Все расползлись по своим матрасикам. Артем пошел хвастаться Бригитте новыми барабанными палочками. Герыч задрых с кототигром, Алексей полночи вел умные разговоры с Максом. Старая фабрика вновь наполнилась голосами.

Утром Эрик меня еле разбудил. Пришел с чашкой свежего кофе, был опутан щупальцами и затащен под одеяло. Пытался оказать сопротивление, бесполезно.

- Я хочу тебе кое-что показать, - пустил он в ход последний козырь.

- Угу, сейчас я этим и займусь, - снимая с него рубашку, пообещала я.

Пришел Герыч, долго ломился в дверь, пытаясь показаться вежливым.

- Я захожу, - честно предупредил он.

Стащил меня с кровати, злобно пообещав, что, ох,  сейчас мне и покажет.

- Сегодня мой день, - рассмеялась я.

Быстро оделась, на ходу допила кофе. Успела еще булочку с корицей по ходу зацепить. Приехали в студию, покуражились. Рассказали, как чувствуем себя в новом качестве, поделились планами, откланялись. Заехали в супермаркет, купили кое-что пожевать. По дороге весело обсуждали, как можно ввернуть старые шутки по поводу открытия нового отеля. Заехали за инструментами. Во дворе за столиком сидел Калиф. По выражению его лица сразу было видно, что он не в самом лучшем расположении духа, а ведь он всегда держал свои эмоции под контролем.

- Баярд погиб.

- ?!!!

- Вчера уехал от нас, разогнал свой Харлей и сорвался в пропасть.

- Да он же трезвый был, и пилот от бога. Как же так? – опешил Артем.

- Его актрисулька бросила. Мясо пожирней нашла. Так что сегодня балаган с открытием нашего притона отменяется. Если вы не против, просто отыграйте концерт в его память. Он любил ваши песни.

- А к кому хоть ушла-то? – скорее по инерции, спросил Герыч.

- Не важно, к кому-то из своей актерской тусовки. Все они одним миром мазаны.

- Любовь выбирает равных, железный закон, - задумчиво произнесла я, потирая браслет.

Хоть бы он поделился с кем. Нет, раздал всем подарки на прощанье. Вот так, один всю жизнь ноет, просит жалости и сочувствия, и влачит свое существование лет до ста. А другой, вроде из кевлара, но с душой  ребенка. Глядя на него, казалось, что он толстокожий непроходимый повеса, а ведь вон оно как. Ни жалости, ни сострадания не хотел. Просто направил свой верный Харлей в бездну, избавив себя от боли.

Приехали в лагерь. Лица пасмурные, Баярд был любимцем. Но народ есть народ, к семи часам, уже изрядно помянувши брата, все повеселели, травили анекдоты. Отель одно название. На втором этаже пять комнат, и душ в конце коридора. На первом санузел, кухня, с несколькими пластиковыми столиками, и небольшой зал с биллиардным столом. Барная стойка в пол фасадной стены, остальные столики вынесены под навес. В общем, уютно. Под крышей еще гуляло пространство, собирались сделать что-то типа планетария для верховного Звездочета. Название истине не соответствует, просто так прикололись.

Концерт начался с опозданием, толпа завелась сразу, ибо хлеба вкусив, требовала зрелищ. И они правы, ведь еще живы. Когда раздались первые аккорды вступления к “Мастер тату”, десятки рук подняли над головами горящие зажигалки, девчонки заплакали. Вот черт, когда писала эту песню, я ведь совсем не думала, что попаду настолько в тему, словно сон пророческий. Мне было кисло. Пересеклись взглядом с Калифом, в его глазах ничего, пустота. Баярд был его лучшим другом. Дослушав песню, он ушел. Эрик принес мне пива, после концерта помог собрать шнуры. Мальчик воспитанный, хотел взять гитарку, но я с ней уже настолько сроднилась, сама отнесла в комнату. Просидели почти до утра за столом. Кусок в горло не лез, но пиво сейчас было как нельзя кстати. Герыч ненавязчиво наигрывал на акустике. С пляжа доносился веселый смех пьяных девчонок. Жизнь вновь набирала обороты.

Познакомилась с Виго, тот самый парнишка, с иконописным ликом. Поговорили неспешно с ним о программном обеспечении, он был программистом. Работал в какой-то крутой компании, за что и был прозван Нео. Калиф был задумчив, и словно открыт всем ветрам. Его боль – обнаженная пульсирующая вена, и с этой болью не справиться, с ней придется научиться жить. Я заметила, как он пристально посмотрел на Эрика, потом на долю секунды перевел взгляд на меня, и опустил глаза. Мой дорогой тоже это заметил. Было такое ощущение, будто они на миг скрестили шпаги, но оба знали, начни они войну за даму сердца, она просто расстреляет их из пулемета, а дальше прозвучит композиция… девушка, уходящая вдаль со своей командой. Так что боевые действия вести бессмысленно, это просто пиво толкает на подвиги.

 Алексей договорился с Нео сделать новый сайт для нашей команды, а я утащила дорогого в номера. Рассвет встретили бодро, часа в два проснулись, опять спортивная разминка. Сходили в душ, занялись растяжкой. Полчаса искали кед Эрика, потом мои ботинки, нашли. Спустились на обед. Перекусили жаренными на костре сардельками с белым хлебом и помидорами. Загрузились в тачки, поехали по домам. Завтра в одиннадцать прощаемся с другом. Ох, как бы я хотела, что бы этого никогда не было…никогда.

Все было странно, непривычно. Дом уже жил своей жизнью, у него появился свой запах и характер. Эрик очень старался, и это было видно во всем. Мебель, посуда, даже статуэтки на камине.

- Думаю, коллекция скоро пополнится, - целуя меня в шею, намекнул он на мое железное хобби.

Да, с удовольствием, лишь бы ему нравилось. Дом становится уютным, когда обрастает подробностями. Много воздуха, много пространства, сейчас он мне казался еще больше. Рядом со спальней оборудована мастерская для меня. Бассейн уже готов, только воды еще не было. Эрик решил исправить эту оплошность.

Мы ужинали при свечах. Зная мои варварские привычки, Эрик сервировал пикник на полу у камина. Горели свечи в высоких бронзовых подсвечниках, танцевали отблески огня в его зелено карих глазах. И не было сейчас место более уютного и родного, чем наша крошечная вселенная. И не было ангела более нежного и любящего, чем мой золотой мальчик. Слыша его прерывистое дыхание, и чувствуя дрожь его тела, я почти забыла, о том, что будет завтра.

Но завтра настало, таков закон природы. К одиннадцати часам к кладбищу подтянулись все воздушно космические силы, на своих летательных аппаратах. Колонна растянулась на несколько миль. И тут не без прикола. Баярд загодя приготовился к этому событию, заказал себе тюнингованный макинтош, в виде головы гигеровского чужого. Улыбнуло, и ужаснуло одновременно. Гроб не открывали по понятным причинам. Я не умею плакать, тогда, для МакНиппена, это было просто дешевое шоу, в общем, я уже об этом упоминала. Но сейчас, когда гроб стал медленно погружаться в сырое чрево земли, и над всем этим плыли слова из песни… он один из нас, говорящий с ветром…он один из нас, чьим дыханьем согреты…

Мои плечи дрогнули, от беззвучных рыданий. Эрик положил мне руку на плечо, и молча, смотрел, как Чужой засыпает, погружая голову в вечный анабиоз могилы. Только Баярд мог так грандиозно написать сценарий, зная, что Чужой и Смерть понятия несовместимые. Он и сейчас насмехался над судьбой. Потом все поехали на берег океана, и устроили грандиозные поминки. Людей было очень много, подтянулись байкеры из других городов и клубов. Уже почти стемнело, когда меня отозвал Калиф.

- Пошли, нас ждут.

Эрик пошел со мной. Калиф затащил нас на высокую скалу, выступающую над океаном. Там уже был Змей, Скарабей и еще несколько незнакомцев. Они держали в руках зажженные сигнальные факела.

- Спой еще раз для него, - попросил Калиф, доставая из-за пазухи погребальную урну.

Етит твою налево! Он опять нас всех сделал! Вот великий приколист. Я не удержалась, рассмеялась. Конечно, мой смех был исполнен иронии, но восхищения в нем было больше. Песня получилась жизнеутверждающей, с капелькой белой зависти. Это уже не был реквием по мечте, это было нечто иное. Вот так вот дать судьбе под хвост, а? Начинаешь верить, что ты и, правда, Творец. Прах подхватил ветер, разнес над океаном. Урна разбилась внизу о камни. Честно, печали в моем сердце не осталось, только восхищение.

Вернулись домой. Долго плескалась в душе, с улыбкой так и не рассталась. Выхожу из кабины, сидит моя отрада на крышке горшка, с полотенцем на плече.

- Все-таки вы странные. Обычному человеку трудно вас понять. Шекспир бы позеленел от зависти, увидев сегодняшнюю пьесу.

- Многие зеленеют от ненависти.

- Ты же сама знаешь, какое мнение у большинства о байкерах.

- Ну, в семье не без вокалиста. Все зависит от человека, и черные романтики разные бывают. Мало ли придурков?

- Права, придурков везде хватает.

- Глупость честна по своей сути, хуже умная ложь, от нее противоядия нет.

- Фууу, - устало вздохнул он, - А если выхода другого нет?

- Не знаю. Я никогда не вру, я просто слегка не договариваю, - глубокомысленно произнесла я, а сама вновь подумала о спектакле, разыгранном перед МакНиппеном.

- Знаешь, все же у человека должно быть свое личное пространство. Мне же не обязательно тебе рассказывать, что у меня вставные челюсти. Главное, что бы ты наслаждался моей прекрасной улыбкой.

- А у тебя вставные челюсти?! – изумился Эрик.

- Нет! Но ты бы видел сейчас свою физиономию! – рассмеялась я.

- Иди сюда, мне надо проверить.

Проверял еще часа три. Так и не понял, что у меня таки несколько зубов вставных. Рассвет подкрался незаметно, но чувство голода все же победило. Попыталась сползти с кровати, была затащена обратно и остановлена поцелуем.

- Нет, не отпущу. Неужели, у тебя и сегодня какие-то дела?

- Я должна открыть тебе горькую правду. Знаешь, на свете помимо тебя существует и холодильник. Приходится разрываться меж вами двумя. Буквально шведская семья.

- Я тебя прощаю. Я знаком с этим парнем и он мне симпатичен.

Помчались наперегонки к холодильнику, я добежала первой.

- О, неужели это все мое? – с благоговейным трепетом, созерцая залежи дорогого сыра, сарделек, и прочей благородной снеди, прошептала я.

- Джона, я тебе всегда все прощу, - обнимая меня и целуя в затылок, прошептал Эрик.

- Ты везучий, - вытягивая связку сарделек, позавидовала я, - А я, вот, не умею прощать. Я не ревнива, но ты для меня уж слишком особенный, как святой город. Если к тебе кто-то прикоснется, от моей святыни останутся только руины.

- Я знаю, что я люблю тебя больше, а ты только позволяешь себя любить.

- Эрик, как могу. Родной мой, для меня это и так подвиг. Сардельки или салями? – перевела я разговор с неприятной темы.

- Давай-ка я сам приготовлю завтрак, а ты пока свари кофе.

Готовил он очень эротично. Я притаилась на табурете, и, словно гепард,  следила за его движениями. Долго не продержалась, совершила нападение, получила поцелуй... потом еще один… потом тарелку с дымящейся пюрешкой. Намек поняла. Смели завтрак.  Захватили с собой горку бутербродов с джемом и арахисовым маслом, пошли наверх. Не дошли. Все же на лестнице заниматься асанами довольно проблематично, да и синяков потом  остается, не счесть. К следующему утру выглядели так, словно пережили бомбежку, повеселило. Пришлось остаться дома, и срочно зализывать друг другу раны. А из Эрика получился бы неплохой врачеватель, к пятнице я уже выглядела довольно свежо.

Поехали по магазинам, накупили всяких штучек для дома. Кстати, очень увлекательное дело, и очень объединяет. Правда, потом это превращается в плохую привычку, затягивает. В субботу сбежала от него потусоваться с командой. Концерт прошел на ура. Пресса стала уже привычным делом, желание запихнуть им камеры в шоколадный глаз, исчезло. Любовь делает человека слабым, нежным, и я была тому доказательством. В понедельник Эрик свалил на работу, оставил мне карточку. Прошвырнулась по магазинам, купила ему кое-что из одежды. Боже, как же это было приятно, покупать ему одежду. Покупки понравились. Я стала еще глупее, купила набор серебряных бокалов и несколько комплектов роскошного постельного белья. Покупки понравились.

Это был вторник. В среду у меня была репа, так что вернулась поздно. В четверг он отвез меня к Гловеру и верно ждал в кафе, пока я общалась со своим боссом. Гловер порадовал, сообщив, что одна очень интересная нью-йоркская рекординговая компания хочет выпустить наш диск. Совсем не плохо, наконец-то мы увидим Большое Яблоко.

В пятницу утром разъехались по своим делам. В четыре я уже была дома с парой рабочих. Просверлили дырки в свежеокрашенной стене, повесили. Приехали из кабельного, подключили. Я так подумала, что в любом нормальном доме есть телек. Хоть я к нему и не привыкла, почему бы нет? Эрика наверняка порадует такой подарок. Все мужики любят смотреть баскетбол или футбол, потягивая прохладное пиво. В конце концов, у него ведь наверняка есть друзья, пусть себе болеют за любимую команду. Плазма 71 дюйм, очень органично вписалась в интерьер. Положила новенький пульт на журнальный столик.

Приехал Эрик. Сгреб меня в охапку, зацеловал до смерти.

- Сейчас, только сделаю себе чашку чая и все расскажу.

Присев на стул, отпил глоток чая.

- Ты ничего не замечаешь? – кокетливо поинтересовалась я.

- Ты вери секси, ням!

- А еще? – беря пульт со стола, и нажимая на кнопку, не унималась я.

Эрик притих.

- Смотри, сколько здесь каналов. Можно годами не сползать с дивана, так и состариться в обнимку.

Увлекшись переключением каналов, я не заметила, как он побледнел и поставил чашку.

- Еще, и еще. Смотри, целый канал с фильмами.

По телеку шел известный блокбастер. Все взрывалось, взлетало в воздух, куча трупов, горы мяса. В общем-то, я видела его когда-то, но очень давно… так давно, что почти забыла. Я на миг замерла, наблюдая сцену перестрелки. Крупный план, камера, словно специально застыла на этом кадре. По инерции переключила канал, эротическая сцена, крупный план, то же лицо. Лицо, красивое до боли, самое красивое на свете…Пульт выскользнул у меня из рук.
Эрик исподлобья наблюдал за мной. Я на миг прикрыла глаза, потом резко повернулась и вышла из дома. Он даже не остановил меня.

Глоток свежего воздуха, немного воздуха, лишь бы дышать. Повернула ключ, мотор заработал ровно, в такт моему сердцебиению.  В Харлее еще жил дух Баярда, и он никогда не подведет. Я мчалась в ночь, слыша лишь шум ветра, через который иногда пробивался рокот океана. Бензин заканчивался, пришлось заехать на заправку. Парень в черной майке с логотипом Роллинг Стоунс, залил мне полный бак и, улыбаясь, попросил  автограф. Мыслей не было, мираж исчез. Сдулся, как спасательный круг. Что ж, Джона, учись и в такой шторм держаться на плаву. Посидела немного на берегу, мое дыхание слилось с дыханием океана. Поехала обратно.

Было уже почти два ночи, сонный консьерж преградил мне дорогу, но долго спорить не стал, все же набрал нужную квартиру. Поднялась по лестнице. Калиф стоял, оперевшись рукой на открытую дверь.

- Ты знал?

- Фууу… может, все-таки зайдешь?

Закрыв дверь, сказал, что ему надо одеться.

- Ты знал?! – остановила я его.

- Я думал, ты уже поняла.

- Нет. Мне нравилось заблуждаться. Ты когда-нибудь видел, что бы я торчала у телевизора? Я даже газет не читаю.

- Джона, его каждая собака знает. Весь инет забит его фотографиями.

- У меня не было времени шарить по инету, - горько усмехнулась я, вспоминая девчонок в прибрежном кафе.

Очевидно, они тогда хотели попросить автограф. И с каким удивлением мистер Икс уставился на него. Конечно, он никак не ожидал увидеть такую звезду в качестве моего эскорт сопровождения. И еще эта актрисулька, она его сразу узнала, дело совершенно не в джинсах. А потом еще этот диалог за столом, когда я сказала, что терпеть не могу актеров. Да, выглядела я глупо. Это же надо быть такой слепой. Когда человек хочет заблуждаться, он уже заблуждается на полную.

- У тебя есть бурбон?

- Да, сейчас найду.

Присев на табурет возле барной стойки, я, молча, наблюдала, как он открыл бутылку и налил алкоголь в стаканы. Подвинув второй табурет вплотную к моему, он протянул мне стакан. Чтобы скрыть неловкость, поправил длинные волосы, заправил прядь за ухо. Прижался лбом к моему лбу.

- У тебя имя-то есть? – прикрывая глаза, тихо спросила я.

- Джошуа.

- Мое любимое имя. Если бы у меня был сын, я бы так его назвала. Когда-то я мечтала о большой семье. Выхожу однажды из машины, и прям в лоб, похоронная процессия. Не знаю, чего я так ляпнула. Когда я умру, мой ящик будут нести пятеро моих сыновей, и красавец муж. Пятеро, хоккейная команда. Не срослось.

- Он любит тебя.

- Джош, параллельные миры не пересекаются. Под одной крышей не могут жить два гения, тем паче, женщине такое не прощается. Он привык к совсем другой жизни, и я себя не изменю. Слишком высока цена.

Он на секунду прижался губами к моим губам.

- Извини, я еще не проснулся. Мне на миг показалось, что ты мне снишься.

Я прикрыла воспаленные глаза ладонью.

- Извини, мне надо одеться.

Я выпила залпом бурбон, не подействовало. Налила еще.

- Знаешь, - вновь присаживаясь рядом, отвлек меня Калиф, - Послушай меня, старого мудрого идиота. Попробуй дать ему шанс. Я вижу души людей насквозь, он и правда любит тебя. Я понял это еще тогда, когда увидел его первый раз. Видел, что меж вами с первой секунды возникло что-то особенное. Видел, как он окутывал тебя тонкой незримой паутинкой, ни на что, не надеясь, просто жил каждой секундой, проведенной рядом с любимой женщиной. Ему все равно, что на тебе надето, все эти твои грозные доспехи с черепами, это ерунда. Попытка скрыть за ними нежную душу. Ты сродни Баярду, только тот любил поржать над собой, а ты слишком серьезно ко всему относишься. Он нужен тебе. Может, это и ни на всю жизнь, но все-таки.

- А что на всю жизнь?

- Джона, на всю жизнь у тебя есть я. Твой верный пес, и по совместительству адвокат. Живи сегодняшним днем. Если у вас так ничего и не получится, я буду вытирать тебе сопли. Это не последняя бутылка бурбона на свете. Хочешь развеяться, трахни, вон Виго. Парень просто бредит тобой. Сделал тату с твоим именем на плече. Трахни, и возвращайся к своему влюбленному страдальцу. Он уже, пади, волоса на жопе рвет, если еще не застрелился двадцать пятый раз. Подумаешь, актер? Он что, не мужик что ли?

- Калиф, а ты великий кукловод! У тебя комплекс бога, мой дорогой адвокат.

- А я знаю.

Усмехнувшись, хлопнула его по плечу. Он был прав. Чертовски прав, но я пока этого не умела. Поблагодарила его за поддержку, стала собираться.

- Я тебя в таком виде не отпущу.

- А кто тебя спрашивает.

- Вот в этом ты вся! Почему ты всегда хочешь казаться хуже, чем  есть на самом деле?! Ведь ты не такая!

- Была когда-то…

Прикатила в свою старую добрую конюшню. Поговорила с бодрствующим Максом. Подтянулся Герыч, ибо был разбужен нежным рыком мотора моей лошадки. Пошли с ним во двор, попили кофейка, расползлись спать. Днем поехала за гитаркой. Казалось, Эрик так и просидел всю ночь, остывшая чашка чая стояла рядом. Под глазами темные тени, лицо осунулось. Он не шевельнулся, когда я вошла, лишь чуть заметным движением глаз следил за мной. Я забрала гитарку и ноут.

- Завтра попрошу кого-нибудь заехать, забрать мои вещи. Ты не против?

Он отрицательно качнул головой.

- Вот ключ, он мне больше не понадобится. Дом твой. У меня априори не может быть дома.

- Я могу уйти из этого бизнеса. Я давно хотел с этим завязать, все равно это не мое, - наконец-то ожил он.

- Не надо. Ты прекрасный актер, и мне нравятся твои фильмы. Делай то, что умеешь.

- Я умею любить тебя.

- А мне сейчас так и хочется спросить, из какой это сцены?

Что бы забыться, проторчала двое суток в мастерской. Не могу сказать, что вернулась в сознание, но кризис сдвинулся с мертвой точки. Спас Гловер, послал нас в страны не столь отдаленные. Две недели путешествовали по Канаде. График был не слишком загружен, а жаль. Я появлялась на площадке с бутылкой бурбона, а на ночь просто вырубалась. Запомнился Ванкувер, город с богатой историей и разнообразной архитектурой.

В Оттаве посетили стадион, оценили игру ледовых дружин. Я даже оживилась, это вам не бейсбол. Все динамично, жестко. Игроки сцепились, настучали друг другу по шлемам, повозили мордой по льду. О, вот это по-нашему, по-русски! Черт, кто бы мог подумать, что я такая кровожадная. Но все равно было весело. Предложила написать песню про хоккей. Предложила название красный лед, приняли без колебаний. В автобусе родили в муках новую, так сказать композицию. Позвонил исполнительный директор Гловера, сказал, что это еще не предел наших странствий, и в аэропорту забронированы билеты в Лондон.

Побродили по Лондону, отыграли в нескольких клубах. Помню смутно, и не потому, что бурбон смирил мой разум, а потому что сам разум не хотел воспринимать реальность. Мой разум дремал, затерянный в джунглях сомнений, разочарования и одиночества. Он мечтал только об одном, забыться. Ах, как жаль. Как жаль, что мне не хватило силы воли принять свое одиночество как дар свыше. Как жаль, что во мне сохранилось еще что-то человеческое. Эта проклятая бабская душа, вот ведь все есть, но надо обязательно в жопу встрять! Включились гормоны, прощай мозги!

По возвращению в родные пенаты, сразу свалила к байкерам в логово. Позволила себе несколько дней беспощадного кваса, поставила свечку за упокой своим соплям, и послезавтра надо было возвращаться и заниматься работой, а не маяться херней. Вечером сижу за столом, жую зубочистку, слушаю байки про карбюраторы. Вдруг, за столом повисла гробовая тишина, и все как-то так сматываться начинают. Посмотрела на бутылку, судя по литражу в ужас, летящий на крыльях ночи, еще не должна превратиться. Угу.

- Я подумал, может, у тебя бурбон закончился. Вот, привез, - поздоровался Эрик, присаживаясь за стол, напротив.

- Да, нет. У меня еще целый арсенал. Зря старался.

- Ты позволишь присоединиться? – спросил он, открывая бутылку.

- Я же тебе не мамочка, пей. Калиф продал?

- Сам догадался.

- А если я не одна?

- А ты не одна?

- Нет, но могла бы быть.

- Я бы на это закрыл глаза. Это было бы больно, но сам виноват, заслужил. Но ведь ты не такая.

- Я работаю над своими ошибками.

- А я над своими. Джона, прости меня, пожалуйста, за трусость и за мой нездоровый  эгоизм. Я действительно был не прав. Я, чертов дурак, сам все испортил. Мне надо было с самого начала тебе все честно рассказать.

- Тогда  я ушла бы раньше.

- Я знаю. Может, мне придется положить всю жизнь, что бы доказать, что я не такой уж кретин, но я все же попробую.

И с этими словами, как в самой дурацкой рафинированной мелодраме, он достал из кармана маленькую красную коробочку. Из кустов послышалось хихиканье.

- Ц! Тихо! Делаем ставки!

- Ставлю десять баксов.

- Тихо ты!

- Сейчас она его пошлет! Ну? Ну?!

Открывает коробку, а там мужской перстень. Знатная вещица, очень знатная. Из коллекции Баярда. Он сам подарил это кольцо Эрику, тогда, в последний вечер. Неужели, он и это предвидел?

- Сделай мне предложение, - попросил Эрик.

- Б…ь, надо было полтинник ставить! – послышалось из кустов.

- Господа байкеры, не будете ли вы так любезны, направить свои протекторы вдаль! –
обратилась я к кустам.

Кусты замерли, послышался звук удаляющихся голосов… блин, на самом интересном месте!

- Я хочу, что бы ты сама приняла это решение.

- Мой ответ нет!

- Ты же знаешь, я умею ждать.

- Нет.

- Я ушел из киноиндустрии.

- Прекрасно, теперь врагов у меня прибавилось.

- Ты достойна такой ненависти.

- А ты?!

- А у меня теперь есть свой святой город, и есть свой дом, но без тебя у него нет сердца.

- Эрик, у этого сердца ритм нестабильный, и я ненадежный союзник.

Я была поражена его самоотверженностью. Будь я обычным человеком, я бы, наверное, растаяла. Как те прекрасные ледяные скульптуры, которые этот беззаветный романтик создал в своем идеальном доме. Но я не была обычным человеком. Я была полукровкой, как и он. Только я не была и ни джином, и ни человеком, а он, чуть отойдя от своих идеалов, так и не принял до конца мои. Хотя и старался. И даже это шаткое перемирие может рухнуть в любой момент от одного телефонного звонка, а он все равно однажды раздастся. Точка принятия решения.

- Джона, у тебя будет семья, что в этом плохого? У меня еще есть младший брат и старшая сестра. Мы будем ездить к ним на рождество или на День благодарения, собираться за большим столом. Мама очень вкусно готовит. Она полюбит тебя, потому что я тебя люблю.

Нет, этого Калиф ему рассказать не мог. Он понял то, чего я никогда никому не открывала, в чем боялась признаться даже самой себе. Я не знаю, как он об этом догадался, но он нашел нужную кнопку, и нажал на нее. И я попала. Я понимала, что надо бежать. Бежать как можно дальше, ибо он теперь знает мое слабое место, но я на миг засомневалась, и, этого было достаточно, что бы проиграть. Вот смешно-то, я со своей склонностью к психоанализу пыталась раскусить его, а он, ведомый лишь любовью, нашел мою ахиллесову пяту в два счета. Кто бы мог подумать, что она у меня вообще есть? Только ни я. И все же, призвав остатки разума на помощь, я приняла единственно верное решение. Бежать!

Через три дня мы улетели в Хьюстон, отыграли там несколько концертов. Полет прошел успешно. Прием, прием, маленькие зеленые человечки вызывают Хьюстон! Это меня уже слегка глюкануло. Посетили музей изящных искусств, прикоснулись к великому рассеянным взглядом. Наблюдали чудеса левитации на матче НБА. Прогулялись по ночному даунтану, почувствовали себя белыми людьми.

В понедельник были уже в Далласе. Какой-то местный богатей, о котором мы слыхом не слыхивали, пригласил нас погостить к себе на ранчо пару дней. Приготовились к бою, запаслись презервативами, ибо думали, что это будет опять какая-нибудь приватная вечеринка. Черт его знает, попадем в засаду, там же не сбежишь. Радушный хозяин прислал за нами свой самолет. Выгрузились. Офигели. Я была готова к чему угодно, но только не к этому. А откуда мне знать, как живут настоящие миллиардеры?

Это была роскошная усадьба, просто рай на земле. Живописный  ландшафт простирался на многие и многие километры. Жилье вообще не знаю, как обозвать, в нем без проводника заблудиться можно. Хозяин имел свой конезавод, парк винтажных авто и байков. И чего он только еще не имел. В общем, посмотрев на эту роскошь, пришли к выводу, что мы просто полнейшее говно. Хозяин отрекомендовался нам как Том. Просто Том. Том был старым закоренелым рокенрольщиком, а по виду не скажешь. Эдакий ковбой Мальборо, скажем так, чуть за шестьдесят. Нам повезло, трахать нас тут никто не собирался. Мы провели два прекрасных дня на природе, катались на лошадях, купались в бассейне. Том устроил нам ночной пикник под звездами. Воздух был настолько чист и прозрачен, что звезды казались нереально близкими.

Том повеселил нас своими рассказами о бурной молодости, вспомним Вудсток и войну во Вьетнаме. Его интересно было слушать, не было в нем ни пафоса, ни прочей наносной шелухи. Он был настоящим, и этим очаровывал. Его сынишка погиб, когда ему было лет двенадцать. Выстрелил себе в голову из револьвера, несчастный случай. Жена так и не смогла справиться с этим горем, наложила на себя руки. Столько лет прошло, но он до сих пор, оставался ей верен. Вот человек, такое пережил, и улыбаться не разучился. Его силе воли и жизнелюбию можно было позавидовать. Он просто очаровал нас. Время пролетело незаметно. У меня возникло такое ощущение, словно я привязалась к нему за эти два дня. Родство душ, наверное, это так называется. Похоже, и он разделял мои чувства.

- Эх, был бы я лет на сто помоложе, и если бы не моя Джейн!

Даже такая избитая фраза в его устах прозвучала как-то особенно. Расставались с ним неохотно.

- Когда станете звездами, не забывайте старину Тома, - напутствовал он нас на прощанье, - А ты, Джона, не забудь на свадьбу позвать. Даст бог, я еще детей твоих крестить буду. С малышами понянчусь. Ты уж порадуй старика.

Как-то болезненно отозвались его слова в моем сердце, приняла их за чистую монету. Я ведь знала, что этого никогда не будет. Все одно к одному, звезды, что ли так встали? Словно подталкивали меня к принятию решения, проверяли на прочность мою силу воли, противопоставляя мой, прекрасно завуалированный страх, волшебному свету любви. Том насовал нам подарков на прощанье, так что вернулись домой все в ковбойских шляпах и с седлом. Этот человек оставил светлый след в наших душах. Потом, в суете серых будней, мы не раз вспоминали его.

Праздник закончился, и мы, что называется с места в карьер, окунулись в свой прежний ритм жизни. Только приехали домой, еще в себя толком не успели придти, звонок от Гловера. Вечером выступление в крутом клубе. Перекусили, гитарки в руки, и вперед. Клуб был модным, толпа собралась нехилая, обещанный гонорар приятно отразился на настроении. Настрой просто прекрасный, позитивнее не бывает. Оторвались на всю катушку, покуражились. Публика осталась довольна. Вышли через служебный вход, налетели девчонки за автографами. Подписала несколько фото, вежливо попрощалась, уже к машине подхожу. Вдруг, слышу резкий окрик сзади.

- Эй, сука! Ты ничего не забыла!

Обернулась, а там тот отморозок с тюремными тату, и связкой жетонов на шее. Ощерился, за член себя схватил, ну, и движения соответственные.

- Пошли, пошли, - отвлек меня Артем, и затолкал в машину.

- Я бы таких тварей при рождении убивал! Белая ворона! – неслось мне в след.

Заехали в ночной супермаркет, затарились продуктами на неделю. Приехали домой, приготовили легкий изысканный ужин. Макароны с сыром, сардельки с кетчупом. Расползлись по своим матрасикам. Я долго стояла под теплым душем, мыслей почти не было. Словно осколки светлого сна, мелькали перед глазами пейзажи Техаса, Том на коне с лассо в руках, пикник под звездным небом. В этом было что-то вечное, настоящее. Дернула полотенце с ручки, вытерлась. Пошла в мастерскую. По дороге проверила мобильный. Звонков от Али так и не было.

Задумалась, пощелкала линейкой. Прикрепила чистый лист, взяла карандаш, опять задумалась. Рука сама начала рисовать, и на бумаге появились образы того, чего у меня никогда не было, что было мне недоступно. О, это надолго. Оторвал от работы звонок. Взяла трубку, оказывается, ошиблись номером. Звонок сбил с волны, накинув косуху, пошла, подышать свежим воздухом. Ноги сами принесли на пляж.

Присела на парапет, вытащила пачку сигарет, с удовольствием затянулась вредным никотином. Горизонт становился все отчетливее, рассвет уже сменил цвета, а где-то рядом пели ангелы. Жаль, что я их не слышала, в голове рождалась новая песня. И не слышала я, как кто-то подошел и присел неподалеку от меня. Щелчок зажигалки вывел меня из состояния созерцания. Обернулась, ну, да, это был он.

- Ты давно здесь?

- С тех пор, как мир еще молод был.

- Я заметил, как он постарел за это время, вместе со мной.  Почти каждую ночь приходил сюда.

- А ты давно здесь живешь?

- Лет десять.

- А ты хоть раз видел ангела?

- Я сейчас на него смотрю.

- Как глубоко твое заблуждение.

- Возможно. Все влюбленные слепы. Я бы все на свете отдал, лишь бы не прозреть.

- А это из какой оперы?

- Джона, не надо так. Не обижай меня. Ты же знакома с этим ремеслом, разве в жизни ты ведешь себя так же? Пьешь, трахаешь все, что движется?

- Нет, но могла бы. И возможно, это было бы лучше. Знаешь, я боюсь тебя. Я не так сильна, как пытаюсь казаться. Я боюсь расслабиться и получить удар в спину. Просто боюсь. Перед тобой я абсолютно беззащитна, у меня нет иммунитета против твоей любви.

Он горько усмехнулся, пряча лицо в ладони, и в его жесте было столько отчаяния. Встав рывком с парапета, он наклонился, и, уперев руки в колени, на миг замер, словно сломался. Повернув голову, посмотрел на меня. Еще мгновение, и он был уже рядом.

- Я не такой, - шептал он, обнимая меня, - Я не такой…  не такой.

Все сделали вид, что ничуть не удивлены, когда мы с Эриком спустились к обеду. Вот еще великие заговорщики. Прям, так неподдельно обрадовались, когда его увидели. Артем принес еще один прибор. Начались неспешные разговоры, перемывание костей нашей поездке. Приехал Испанец, осчастливил нас тортом. Хотели покидаться райским искушением, не вышло. Прикатило еще куча народу, сожрали десерт ложками, прям из коробки. Кототигр отчаянно сражался за крем, вымазал всю рожу. Прикатил Калиф, единственный заметил присутствие моего гостя.

- Аллилуйя! – воскликнул он, обнимая Эрика, - Неужели наша девочка поумнела!

Ну, спасибо ему на добром слове. Распространилась по поводу нового текста, одобрили. Предложила название “Хрустальный ангел”, поощрили ящиком пива. Пришлось делиться, на всех не хватило. Послали гонца, опять не хватило. Покатили всей толпой в байкерскую забегаловку. Обед плавно превратился в ужин. Ганс, хозяин заведения, презентовал бутылку виски. Испанец изобразил стриптиз на барной стойке, девочки поддержали, раздели его до сапог. Чуть животы не надорвали со смеху. Появился Змей в водолазном костюме, вообще выпали в осадок. Сыграла с Калифом в бильярд, выиграла сорок баксов. Как пить дать, поддался. Он шары катал, просто как бог. А может, и повезло, Том кое-чему научил. Ганс прислал еще бутылку Джек Дэниэлс, и тут такое началось. В общем, домой вернулись далеко за полночь, и далеко не одни. У меня уже скулы свело от смеха. Конечно же, я поняла, что все это шоу устроено спецом для меня. Капля наркоза, лишь бы моя железная логика не включилась, сработало.

Под шумок свалили, все сделали вид, что не заметили. К этому, собственно и стремились. Эрик пошел в душ. Минут пять наблюдала за его движениями через стекло. Не выдержала, пошла посмотреть, все ли у него в порядке. Нарвалась на поцелуй, ответила взаимностью. Чуть не развалили душевую кабину, перекочевали на кровать. Что такое сон, в принципе забыли.

- Темперамент у тебя просто зверский. Все русские такие? – поглаживая меня по растрепанным волосам, с лукавой улыбкой поинтересовался он.

- Я особый экземпляр. Не знаю, мне кажется, такое бывает лишь однажды.

- Наверное, у тебя было много любовников.

- Угу, умеешь хранить тайны?

- Эта тайна умрет вместе со мной.

- Ты третий. Каюсь, я дилетант, но стараюсь не упасть в твоих глазах.

- Как такое могло быть? С твоей-то внешностью, - совершенно искренне удивился он.

- Первого вообще помню смутно, но с его идеологией, что женщина должна полежать и потерпеть…

- Как это?

- Ничего удивительного. Это здесь всякие извращения природы, типичное явление. В академии уже на выпускном курсе училась, а мне все мальчик, мальчик. Он единственный обратил на меня внимание. Хотя, как я сейчас понимаю, он не столько хотел сексуального удовлетворения, сколько потешить свое тщеславие. Ему покоя не давала корона моего родителя.

- А…

- А второй вообще прошел мимо моего сознания. Он хотел трахать Барби, оказалось, что у нее есть душа. В общем, мороки много. Хорошо, что это было недолго. Ты же знаешь, я убираю всех свидетелей, так что участь твоя печальна. С моим имиджем крутого рокера, сейчас моя репутация слегка подмочена, готовься умереть.

Я не хотела возвращаться к реальности, там было мерзко. Я не хотела думать о завтрашнем дне, он мог и не наступить. Сейчас я вообще не хотела думать. Я хотела просто любить его, и чтобы он был счастлив. Может, мне где-нибудь это зачтется, ну, что я хоть одного человека сделала счастливым.

В нашем маленьком мире наступил бархатный сезон.  Жить под одной крышей я пока не рискнула, но встречались мы почти каждый день, иногда выползали куда-нибудь поужинать. К моему большому сожалению, редко оставались незамечены, но я старалась на это смотреть сквозь темные очки. Тем паче, что они мне теперь полагались по статусу. Все равно от этих назойливых крыс никуда не деться. Надеюсь, со временем им это надоест, и они найдут более интересную историю. По тому, как тщательно мои мужики прятали от меня периодическую печать, я поняла, что мне лучше туда не соваться. Есть вещи, на которые просто необходимо закрывать глаза. Кстати, теперь на фото я получалась отпадно. Не знаю, может, мой внутренний мир пришел в состояние относительного равновесия?

С работой проблем не было. Мы много выступали, готовили материал для нового альбома. Предположительно числа двадцатого декабря должны были лететь в Нью-Йорк. До этого была запланирована поездка в Миннесоту. Эрик обрадовался, в Миннеаполисе жила его семья. Мне уже было по барабану, мама, не мама. Он взрослый мальчик, знает, что делает. Перед отъездом позвонила Али, он сказал, что сильно занят, перезвонит позже. Но так и не перезвонил. Может, оно и к лучшему.

Приземлились в Миннеаполисе с задержкой на четыре часа. Вообще, планировали сначала заехать, типа, с родителями познакомиться, но из-за опоздания пришлось ехать прямо на площадку. А холодно было, я уже отвыкла от такой погоды. Снег валит. Перед входом в клуб успели еще снежками покидаться. Зал большой, народу битком. Хорошо, чем больше народу, тем лучше. Погрели ручонки, на ходу перекусили бутербродами, и вперед.

- Давай, звезда, порви их! – взбодрил меня Герыч.

Хлопнули по рукам. Эрик на ходу снял с меня куртку, поцеловал.

Толпа завелась с пол оборота. Я уже сама за собой едва успевала. Пятым играли  “Гонщика”, дальше по ходу должен идти медляк. Но не успела я перевести дыхание после второго куплета, как почувствовала резкий удар в левое плечо. Я  отлетела назад, вглубь сцены. Гитара сорвалась с ремня, в глазах потемнело. В зале началась паника. Артем подлетел ко мне, следом секьюрити. Я не сразу поняла, что произошло, никакой подготовки по этому делу у меня не было. Просто увидела ошалелые глаза Артема, он почему-то весь в крови. Подбежал Эрик, секьюрити его оттолкнули, завязалась драка. Очнулась уже в машине скорой помощи. Эрик меня за руку держит, взгляд безумный. Врач суетится, орет на него. Бессмертие пришлось отложить до лучших времен, а пока я попала в первый круг чистилища, то бишь на хирургический стол. Какой-то псих выпустил в меня целую обойму, правда, попал только раз, но попал хорошо. Кость была задета. Главное, что с пацанами все нормально было. Все живы здоровы.

Мне дали наркоз. Операция не самая убийственная, но большая потеря крови. Не успев посчитать да пяти, я провалилась в черный омут. Не было здесь никакого яркого света, никаких бабушек и дедушек из группы поддержки. Я вдруг увидела свое тело со стороны, и такая нега снизошла на меня, о… отмучилась. Такая нега, с легким оттенком злорадства. Я видела, как переполошились врачи, и уже с восторгом вкушала от славы. Это будет круто, завтра все газеты просто взорвутся от такой сенсации. Но не успела я  насладиться триумфом, как мгновенно оказалась в каком-то дурдоме. О, опять! Я здесь уже была! Кругом очереди, все орут, толпы особей, размахивающих папками с личными делами. О, нет…

Интересно, чье сегодня дежурство? И вот я уже в кабинете, приготовилась к бою. Я знаю местные фишки, тут сам за себя не постоишь, далеко пойдешь. Первый раз я была такая тихая и смиренная, второй раз уже начала соображать, что к чему. Шеф орет на меня, плюясь слюной во все стороны, я ору на него, но у него сегодня пмс, злой как сто чертей. Скинув коробку с недоеденной пиццей, выдернул мое дело из стопки и, не читая,  со всей дури влепил печать: “ В членстве клуба 27 отказано!!!” Я ничего не успела сделать, приперлись два потрепанных ангела с белой лошадью. Пока запихивали ее в кабинет, примчался агент из параллельной организации, с чьей-то оторванной головой под мышкой. Следом приперся сам хозяин головы, с развивающимся знаменем в руке, начался нехилый скандал. Пока лошадь дожевывала пиццу, я тихонько смылась.

После операции с элементами реанимации, тушка моя еще  часа два отходила от наркоза. Сознание вернулось, честно допела медперсоналу оставшуюся часть концерта, вперемежку с патриотическими норвежскими гимнами. Рассказала оторванной голове, все, что я о ней думаю, ибо нефиг лезть без очереди, даже со знаменем в руке. Оказалось, что это голова моего хирурга. Он напрягся и в отместку впердолил мне систему. Вырубилась. Проснулась с больной головой, выпала из жизни на сутки. Для моих показателей это неплохо, в прошлый раз был почти месяц. Эрик спал рядом на стуле. Нажала кнопку вызова медсестры, начала истерить. Я просто на дух не переношу больницы, для меня они хуже чистилища. Закатила скандал, заставили написать расписку, что в случае чего, никаких претензий к больнице не будет. Так и явился Эрик домой, держа меня на руках. Знакомство семьи со мной состоялось.

Через пару дней мне слегка полегчало. Самореанимировалась, в комнате никого. Пошатываясь, добрела до горшка. Левая рука в ортезе, жутко неудобно. В голове все смутно от белого шума и анестезии. Нацепила кое-как подштаники от пижам, нашла рядом с кроватью на стуле. Прогулялась по коридору, дошла до лестницы. Шатает. Присела, съехала на одну ступеньку вниз, потом еще на одну, и еще на одну. Сижу, такая тихая тихая, и вижу сквозь балясины, Эрика с мамой. Они сидят за столом, перед ним чашка чая, мама ему что-то тихо говорит, а он, опустив голову, слушает. Такая милая картина, прям, засмотрелась. А дом такой уютный, большой, в камине дрова потрескивают. Наконец мама меня заметила.

- Привет! – поздоровалась она.

Эрик встрепенулся, поднялся ко мне. Сделал мне вливание, по поводу того, что я встала. Заботится, не понимает, что мне просто лежать нельзя. Расслаблюсь, заржавею как старый паровоз на запасном пути, потом фиг с места сдвинешь. Помог спуститься вниз, подвинул стул под попен. Эшли предложила мне чашку чаю, я не отказалась. Надо же было за что-то держаться. Я старательно улыбалась, не хотелось с первого раза производить плохое впечатление. Вся перевязанная, в пижаме с чужого плеча, перекошенная физиономия явно будет лишней. Она была очень мила, к тому же ей сейчас было явно жалко меня, и это читалось в ее взгляде.

- Что я пропустила? – вежливо поинтересовалась я.

Эшли почему-то смутилась. Ну, ясен пень, меня обсуждали.

- Да, так, ерунда. Мне сценарий несколько месяцев назад прислали, я, в общем-то, сомневался, но потом все же согласился. Сейчас все изменилось, и я хочу отказаться.

- Эрик, ты прекрасный актер, и более того, в этом вся твоя жизнь.

- Я уже все решил.

- Ты ведь хочешь этого.

- Скорее, просто людей не хочу подводить.

- Ну, вот и тряхни напоследок стариной. Посмотри, от чего отказываешься.

- Это всего несколько месяцев, и гонорар неплохой. Потом можно будет со спокойной душой на покой уходить.

- Тем паче, если ты уже определился с выбором, несколько месяцев ничего не изменят.

Эшли внимательно слушала наш разговор. Похоже, ее слегка удивило мое отношение к вопросу. Имея здоровую женскую логику, которая подсказывала ей, что козла в огород лучше не пускать, она все же была мамой, и победы сынули на поприще кинематографа ей льстили. Она разглядывала меня как заморскую птицу. Мой пижамный прикид никак не вписывался в образ крутого монстро, который она видела в клипе. Да, и фильмец наш, уже успел наделать шороху. Но это все было вторично, по сравнению с феноменом, о котором я упоминала.

- А в жизни ты еще красивее, - похвалила она меня, но, не выдержав, улыбнулась, - такое ощущение, что у меня в глазах двоится.

- Конечно, он носит мое лицо, - прислоняясь к Эрику, подтвердила я, - Или я его, огранка лишь слегка утонченная. Да еще так, по мелочам.

- А твоя семья, чем родители занимаются? – все еще смеясь, спросила она.

- Родители погибли несколько лет назад. Брат умер от передозировки наркоза. Так что моя команда, это и есть моя семья. Но теперь я вообще счастливый человек, - улыбнулась я, посмотрев на Эрика.

В его глазах промелькнуло смятение, он ведь не знал о моем темном прошлом. Рассказ о том, что бог любит троицу, приобрел иное значение, элементы головоломки сложились. Вообще, не знаю, чего я так расслабилась, но если уже эта семья когда-нибудь станет моей, истина все равно всплывет. Эрик притащил домой подранка, ни семьи, ни воспоминаний, да еще и первое знакомство не самое удачное. Думаю, не о такой партии для своего сына она мечтала. Но это все были цветочки, по сравнению с тем, кем я сейчас являлась по сути. Может, зря я на это все согласилась? Нельзя вот так вот придти в чужую жизнь, просто потому, что тебе хочется тепла. Надо было раньше думать.

Утром Эрик отвез меня на перевязку, на обратном пути зашли в ведическое кафе, слопали по пирожному. Я держалась совсем не плохо, времени раскисать, не было. Позвонил Алексей, рассказал последние новости. Стрелка-то этого еще на концерте взяли. Не удивительно, что им оказался тот самый членоголовый быдлозек, со связкой жетонов на шее. Надо же, насколько ненависть к тому, что не вписывалось в привычные стандарты, настолько разъела его мозг, раз он решился на такое. Можно было поиграть в мессию, сделать заявление для прессы, типа я все прощаю, но нет. Если бог есть, пусть он, хоть что-нибудь сделает для меня, пусть он его и прощает. А я хочу и могу ответить злом на зло. Его место среди таких как он, и нефиг тут играть в благородство, он все равно расценит это как слабость. Вместо этого поступила по-своему, сказала, что концерт все равно отыграем, и не позднее этой субботы.

- А ты сможешь? – спросил Алексей, и в голосе его звучало откровенное сомнение.

- А куда я, нафиг, денусь? Не привыкать, где наша не пропадала.

Познакомилась с Дэном, младшим братом. Он был великим поклонником рока, поэтому сразу причислил меня к лику святых. Дэни был симпатяга, так и хочется сказать, где мои семнадцать лет? Выиграла у  Марка, отчима Эрика, пару партий в шахматы, оценил.
В пятницу из Нью-Йорка прилетела Лиза, старшая сестра. Очень, очень симпатичная  девушка.

Эшли возилась на кухне, готовила завтрак. Мой дорогой, так, невзначай обронил, что не отказался бы от пирожных. Под общий шумок стащила ключи от машины, съездила за пирожными. Мало того, что одной рукой машину вести сложно, еще и заблудилась до кучи. Спасибо, навигатор спас. В доме уже назревал переполох, меня потеряли. Нарисовалась с пирожными. Стою с коробками перед дверью, а открыть не могу, рука-то занята. Дэни, возвращавшийся с тренировки, застукал меня за этим балетом, помог взять дверь на абордаж. День прошел прекрасно.

 Вечером поговорили с Марком о русской литературе в его кабинете. Захотелось молочка, пошла на кухню, и абсолютно случайно стала свидетелем разговора, совершенно не предназначенного для моих ушей.

- Эрик, ты мой сын, и я всегда буду любить тебя. Я приму любой твой выбор, лишь бы ты был счастлив. Но, знаешь, если ты потеряешь эту девчонку, ты будешь последним дураком. Такая любовь дорогого стоит.

На миг мне стало как-то неуютно, в этом большом красивом доме. Я, вдруг, почувствовала какое-то бесконечное вселенское одиночество. Конечно, Эшли все поняла. Она поняла, что я настолько к нему привязалась, что готова была звезду с неба достать, лишь бы ему было хорошо. Вот она, загадочная русская душа. Джона, топай-ка ты баиньки, завтра будет тебе Варфоломеевская ночь.

В половине пятого за мной прикатили мои. С помпой, на лимузине. Дэни прозрел, Дэни был счастлив. Артем, увидев Лизу, прозрел. Пришлось отвесить ему затрещину, что б перестал пускать слюни. Перекусили лазаньей, поехали на площадку. Я, конечно, крутая, вот так вот запросто заявить, что всех сделаю. Кто бы только знал, каких усилий мне это стоило. На самом деле было трудно и больно, и выглядела я весьма бледно. Хорошо, хоть не жалко. Наглоталась колес, и вперед. Рука слушалась плохо, пришлось собрать всю силу воли в кулак, что б отыграть концерт. Началось кровотечение, благо, одежка черная, не видно. Ладно, мелочи жизни, упустим это.

Семейка смотрела концерт из зала. Дэни выл от восторга, а вот Эшли совсем даже нет. Затрудняюсь сказать, какое я произвела на нее впечатление. Материнское сердце не обманешь. Она увидела меня во всей красе, и поняла, что меня можно прогнуть, но уже не сломать. И еще, она как никто другой поняла, что за грозными латами, бьется одинокое сердце черного романтика. Романтика без страха и упрека, а это уязвимо. Поняла, после того, как она услышала мою печальную историю, рассказанную вскользь, без всяких подробностей и соплей. Поняла, что я ни перед кем не собиралась обнажать свои язвы, даже перед ее золотым ребенком. Я все равно пока оставалась волчонком, даже беря лакомство из его рук.

После ужина, пока Эрик помогал справляться с посудой, Дени затащил меня к себе в комнату, хотел похвастаться своими спортивными достижениями. Он был нападающим в школьной команде по американскому футболу. Посмотрела кубки, посмотрела фотографии, посмотрела на Эрика в детстве.

- Какой-то он печальный на всех снимках.

- Он с отцом жил. Эшли к Марку ушла, он сильно переживал.

В понедельник вернулись в Лос-Анджелес. Почти весь день не выползали из постели, вечером спустились к ужину. Нажарили сарделек на гриле, с кетчупом очень вкусно. Гигер тоже разделял наши вкусовые пристрастия, но парень повзрослел. Теперь он тырил со стола сигареты и зажигалки, и ныкал их про запас под кухонную плиту.
Эрик прижал меня к себе, зарылся лицом в мои волосы, приятно. Чертовски приятно и защищенно. Звонок мобильного вернул меня к реальности. Эрик почувствовал, как я напряглась. Извинившись, отошла подальше от стола.

- Здравствуй, Али.

- Тебя еще долго ждать? У меня заканчиваются деньги, работа стоит! Где тебя черти носят?!

- Завтра буду у тебя.

Потом, когда мы уже поднялись наверх, Эрик таки не удержался, спросил, что это был за звонок. Я честно призналась, что это мой очень, очень дальний родственник.

- Скорее даже ростовщик.

- Ты же сказала, что у тебя нет родни.

- Поверь мне, лучше бы его вообще не было.

- И много ты ему должна?

- Да я-то лично, ему ничего не должна, но кто-то там, свыше,  думает иначе. У него проблемы с головой, похоже, началось обострение.

- И на сколько ты уедешь?

Я так задумчиво посмотрела на него, ведь это вообще мог быть билет в один конец. Вместо ответа просто поцеловала его, отвлекла, забылась в его объятиях. Лаская его вновь и вновь, я растворялась в его родном голосе, в шепоте  его молитвы. Мне так отчаянно хотелось, что бы завтра вообще не наступило. Но кто считается с желаниями какого-то джинна?

В самолете тупо смотрела в окно, мыслей не было. Приехала к Али. Сумеречная зона какая-то, он ухитрился и из своего роскошного пентхауса устроить бардак. Правда, надо отдать ему должное, предложил чашку кофе с дороги, что уже прогресс. На мой вопрос, чем же он занимался все это время, получила исчерпывающий ответ.

- Ты же сама мне говорила, что надо бросать свои нищеебские привычки, так что я приобретал новые.

- Ну, и как?

- Успешно.

- Мои комплименты.

Ну, в общем-то, сейчас его пожелания не были за гранью реального. Надо было записать несколько синглов, или как это у них, у рэперов называется. У него-то не слуха, ни голоса не было, но с этим я справлюсь. Проблема лишь в том, у представителей негроидной расы, весьма своеобразный тембр голоса, в этом-то и фишка. Я так петь не могла. Могла просто попробовать сымитировать. Блин, из Али такой же чернокожий, как из меня блондинка, азиатского происхождения. Похоже, он все это время не выползал из солярия, выглядел просто гротескно. При его небольшом росте, он вообще уже в кита превратился, настолько располнел. Времени на раздумья не было, крутилась как белка в колесе.

Эксперимент с имитацией прошел успешно, пару дней потренировалась, все получилось. Но… но, а как же без но? В общем, где-то через неделю, стала замечать, что с моими связками что-то не то. Голос, вроде как троить начал. Мне бы передохнуть немного, но, увы. Торчала на студии с утра до ночи. Али все это время крутился у зеркала с золотым микрофоном, густо инкрустированным стразами, представлял себя на сцене. Просто караул, но ему нравилось его отражение. Еще через неделю у него был первый концерт, записи еще не были сведены, пришлось отдуваться за него, стоя с микрофоном за кулисами. Чкалов опять спас, нагнал девчонок, они хоть как-то разрядили ситуацию. Но Али! Али чувствовал себя просто королем, он казался себе неотразимым. Во всей этой суете, я старалась найти хоть несколько минут, что бы позвонить Эрику. Убедить его, что все в порядке.

- А что у тебя с голосом?

- Простыла немного.

- Хочешь, я приеду? Я уже с ума схожу, так соскучился.

- Я скоро вернусь, не скучай.

- Да, у вас же концерт в субботу.

Как интересно устроена жизнь. Я вновь, как когда-то давно, моталась на самолете, как на такси. Разрываясь меж своими выступлениями и работой с Али, я думала лишь об одном, что бы Эрику было комфортно. Что бы он ни на миг не мог усомниться во мне. Ему было без меня плохо. Он не укорял, нет, но я ведь все видела. Как он тоскует в мое отсутствие, как тяжело переживает разлуку. Все же, как, кстати, подвернулись эти съемки.
В субботу был концерт опен эйр. Стадион, большая открытая площадка. Народу много, это радует. Мне было не до волнений. Несколько часов, проведенных с любимым, вернули мне невыносимую радость бытия.

Я выпила теплой воды с лимоном и сахаром, чтобы разогреть связки. Ну, и что? Все до одного места, первый раз в жизни я облажалась. И хорошо так облажалась, под конец уже еле вытянула концерт. Голос сипел, а то и вообще пропадал. Я злилась, напрягалась, но природу не обмануть. В общем, на следующий день Гловер повез меня к своему врачу. Выписали мне кучу таблеток и примочек. Строжайше запретили говорить, ибо я вообще могла без голоса остаться. Мои отнеслись к ситуации с пониманием, но только не Али. Ему было глубоко плевать на мое самочувствие, хотя он понял, чем ему это грозит, и не скупился на врачей.

Записали ему почти весь материал, целую кучу этой бредятины, но голос я таки сорвала вконец. Я уже даже не шипела. Али молодец, чувство юмора его не покинуло. Он откровенно издевался надо мной, а его дружки ему вторили. Честно, я даже не реагировала на их уколы. Во мне, словно все застыло. К тому же он с поразительной настойчивостью не отпускал меня от себя, и я даже представить не могла, что он замышляет. Вбухав все, что у меня было в его раскрутку, я вновь осталась на мели. Но должна признать, все же бездарность невероятно везуча, когда за ней стоит финансовая поддержка. Деньги на моего повелителя посыпались просто как жетоны в метро, во время часа пик. Я была этому только рада, может, он хоть на время забудет обо мне.

Взяв кредит в банке, он приобрел себе роскошную виллу в Малибу. Там было много комнат, шесть спален, огромный трахадром, застеленный белоснежным песцовым покрывалом. Во дворе бассейн с водопадом, джакузи на открытым воздухе. Что человеку еще надо для полного счастья? А, да! Вокруг бассейна постоянно дефилировали нимфы в бикини, я уже перестала их различать. Он менял женщин, как зубочистки. В общем-то, не удивил.

Он в принципе не умел строить отношения с женщинами, поэтому качество заменял количеством. Став ветераном одноразовых искушений, этот великий эстет не знал слова нет. Приписывая себе несуществующие качества, он так быстро оторвался от земли, что завысил свою самооценку до уровня самого господа Бога, а одноразовые подруги не спешили его переубеждать, ведь им импонировала близость звезды. На все остальное им было просто забить.

Мне выделил крошечную подсобку с раскладушкой, чтобы глаза не мозолила. Так как я не могла говорить, с Эриком общались при помощи смс. Это было жутко неудобно, да и переписываться мы могли только ночью, когда я оставалась одна.

Наконец,  я нашла лазейку в беспросветном пьянстве Али. Попросила, что бы он отпустил меня на несколько дней, типа, уволиться с работы. Написала ему в блокноте, но он ведь был безграмотен, читать так и не научился. Тут же подключились его дружки. Поржали над моей беспомощностью.

- Что, слоны больше никому свое драгоценное дерьмо не доверяют? – веселился Али.

- Слушай, а кто она тебе вообще? Что она здесь ошивается? Ни стиля, ни манер, она не вписывается в твою свиту, - спросил один из них, такой, с крысиной мордашкой.

- Ананас-мутант, - сострил повелитель, весьма довольный своим остроумием, - Ну-ка, скажи сама кто ты?

- Я раб банки, - прохрипела я.

- Это что у вас, типа ролевые игры такие? – покатываясь со смеху, не унимался крысеныш.

- Хозяин использует ананасы в качестве членоточилок, - написала я, ибо не знала, как по-научному назвать самца, имеющего интим с фруктами.

Али разозлился, выгнал меня. Выгнал  на пять дней. Сукин сын, куда банку дел, непонятно. Я пыталась ее найти, но все усилия были тщетны.

Он стал жутко подозрительным, и невозможно скандальным. Выбрасывал кучу денег на армию своих оглоедов, но мог закатить душераздирающий скандал, если ему забывали дать сдачу в несколько центов. Он стал таким мелочным, что просто диву даешься. Конечно же, он и раньше таким был, но сейчас он превзошел самого себя. Обвешался весь брюлами, на башке диадема, но на туалетной бумаге и дезодорантах экономил жестко.

Вечером мы сидели за столом во дворе. Несколько часов с Эриком только разбередили раны. Он пошел варить мне кофе. Артем пытался юморить, но напряжение все равно чувствовалась. Я написала в блокноте, передала записку Алексею. Жестом попросила прочитать.

- Ищите нового вокалиста, - прочел он.

За столом повисла напряженная тишина. Группа набирает обороты, мои проблемы, это только мои проблемы. Почему другие должны страдать?

- Джона, мы будем ждать, сколько потребуется, - ответил за всех Артем.

- Возможно, голос вообще никогда не восстановится, - написала я.

- Что ж, значит, это судьба. Я не представляю группу без тебя, - устало, убрав непослушную прядь волос  со лба, поддержал друга Алексей.

- Алекс прав, - согласился Герыч, - Как ты сказала? Мы либо с тобой, либо без тебя. А без тебя все теряет смысл.

Я не разделяла их мнение, но такая верность тронула меня. Если бы только я могла что-то изменить. Если бы хоть что-то зависело от меня. В общем, я не смогла их переубедить, и это тяжелым камнем легло на мою душу.

У нас было целых три дня, это почти вечность. Дом встретил меня своим неповторимым запахом и целым заревом цветов. Они стояли повсюду, парили разноцветными облаками. В спальне горели свечи. Эрик, мой великий соблазн, мое искушение. Он прилег на кровать, соблазняя меня взглядом, он ждал. Я смотрела на него, смотрела, как он раздевается, обнажая свое красивое тело. Я видела, как учащенно пульсирует его висок, как вздрагивает сердце в груди. Как он задыхается от желания, в ожидании моего прикосновения.

Я не спешила, я хотела запомнить этот миг, хотела запомнить его таким, только моим. Медленно сняла черную шелковую рубашку. Увидев свежий уродливый шрам на плече, он на миг прикрыл глаза. Было слышно, как дрогнуло его дыхание.
Перешагнула джинсы, не отрывая взгляда от его глаз, подошла к кровати. Медленно опустилась. В его зрачках танцевал отблеск огня, и я шагнула в этот огонь, чтобы возродиться в нем. Шторы были плотно закрыты, и не было ни восхода, ни заката, было только его дыхание, и его голос… сердце ангела, зачем ты здесь… зачем ты здесь? Загадка, загаданная мне сфинксом.

Но наша вечность закончилась. Сегодня он должен был улететь на съемки.

- Я уезжаю, что бы вернуться. И все. Больше никогда тебя не отпущу. Не сбежишь от меня. Знаешь, что я решил?

- ?!

- Буду заниматься твоими проектами. Ты смогла убедить меня, что архитектура одно из самых интересных и увлекательных вещей на свете. Сделаем тебе нормальную мастерскую. Возьмем еще несколько гениальных Максов. Я верю в тебя. К тому же я показал твои рисунки одному человеку, он хочет сделать твою выставку. Только не говори сразу нет.

Я обреченно шутливо пожала плечами. Если ему этого хочется, почему нет? Проводила его до такси.

- Я буду звонить тебе каждый день, - целуя меня на прощанье, шептал он, - Ты можешь не отвечать, просто слушать мой голос. Я бесконечно люблю тебя, и буду бесконечно надоедать своими объяснениями, своими поцелуями и бесконечным нытьем, как мне без тебя плохо.

- Только не оборачивайся. Это плохая примета, - написала я в блокноте.

Такси еще не успело скрыться за поворотом, подкатил Калиф. Села в машину, сегодня, перед отлетом, я должна была встретиться с Гловером.

- Не хочешь покаяться? Облегчить свою душу чистосердечным признанием?  Или мне частного детектива нанять? Я же вижу, что ты опять в какую-то муть встряла. Слушай, я тебе не чужой и не транзитный пассажир в твоей судьбе, так что могла бы иметь хоть каплю уважения ко мне. Я не могу сидеть, сложа руки, когда ты медленно, но верно идешь ко дну.

- Сама разберусь, - написала я.

- Что это за дрыщ, который тянет из тебя деньги? Хочешь, я его своими руками удавлю? Я знаю, что он тебе никакой не брат. Но мои руки связаны твоим молчанием, я беспомощен.

- Ты мне очень поможешь, если не будешь задавать лишних вопросов.

- Ты меня с ума сведешь!

Приехали в ресторан, обсудили с Гловером некоторые финансовые вопросы. Кстати, не в мою пользу. Калиф отошел на пару минут, у него был какой-то важный звонок. Оставшись со мной наедине, Гловер некоторое время молчал.

- Послушай меня, девочка моя. Если ты сейчас сдашься, ты больше никогда не поднимешься. Это все ерунда, что судьба дает второй шанс. Шанс бывает только первый, как первый желанный любовник. Все остальное, только тени, только жалкое подобие. Это уже не любовь, а просто секс. Я вижу в тебе потенциал, не сдавайся. Просто не сдавайся и все. Я не раз видел сбитых летчиков. Они пожалели себя, дали волю чувствам, и где они сейчас?

- Со щитом, или на щите?

- Грэмми в твоих руках будет покруче щита. Занимайся своим здоровьем, и я не откажусь от тебя, если только ты сама от себя не откажешься.

В голове с ужасающей отчетливостью сверкнула мысль о желании, которое обещал мне Али. Но сейчас эта мысль вступила в конфликт с основным законом джинна. По-моему, сейчас в моей голове начали лететь микросхемы. Мир сузился до размеров зрачка. Я, словно богус. Я стала тем, кем меньше всего хотела быть,  тем, что презирала. Сама того не желая, я стала гениальным лжецом. Просто потому, что мне хотелось жить, я воскресла в чужих судьбах. Рискуя надеждой, позволила себе мечтать, позволила другим мечтать обо мне. Я превратила их будущее в химеру. Все началось как невинное увлечение, и вот за мной столько судеб, столько надежд, и я их все обману. Али никогда меня не отпустит. У меня же в паспорте написано, что я недочеловек. Чертов мутант…  мутант… мясо в консервной банке. Как еще круче судьба могла посмеяться надо мной?

Перед вылетом выпили по чашке кофе в аэропорту. Пацаны приехали проводить меня. Куражились, смеялись, рассказывали анекдоты. Калиф, под грифом секретно, выдал некоторые моменты из своего детства, раскололся-таки.  Рассказал, что мама его сдала на балет, в возрасте пяти лет,  с тех пор продолжает хранить верность классике, интересуется балеринами. Представив его в голубых колготках, рыдали долго и безнадежно. Представили Змея в голубых колготках, я помчалась в туалет, не выдержала. Вернулась. Представили меня в голубых колготках, сразу так интимно задумались. Каждый подумал о своем, но в итоге об одном и том же. Нарисовала в блокноте фак!!! Очнулись от грез, ибо объявили посадку на самолет. Целоваться не стали. После их разбуженного воображения, это было чревато, а я сейчас не в лучшей форме.

Долетела нормально, отправила всем смс, что долетела нормально. Позвонил Эрик, сказал, что уже обосновался на новом месте, все хорошо, только очень скучает. Попросил, чтобы я посопела в трубку. С удовольствием исполнила его желание. Бззз…. Етит твою налево! Вот это я задумалась! Али же теперь живет в Малибу! Я же хотела для отмазки сделать вид, что возвращаюсь в Сан-Франциско, улетела на самом деле. Вот это я потерялась. Купила билет на обратный рейс, потынялась по аэропорту. Покаталась на самолете, покаталась на автобусе.

Повелитель тусовался с пузыриками, то бишь плескался в бассейне с девочками. Сегодня у него была новая фаворитка, теперь он перешел на топ моделей. Девочка была довольно симпатичной, но фигурка у нее не пойми какого пола. Такое ощущение, словно все подиумы мира страдали помесью педофилии с гомосексуализмом. Мальчик, с пришитой грудью и кукольным личиком. Вблизи она вообще смотрелась странно, не поймешь, кто из нас больше мутант. Запах денег затмевал физическую непривлекательность моего недоделанного хозяина. Кстати, я упустила один, весьма немаловажный аспект! Мой гениальный повелитель взял себе псевдоним. Теперь его звали Шлак, сокращенно от Шлакбаум. Он считал, что это круто, что это треш, а его прихвостни, потакали ему в этом. Так что Шлак сегодня был увлечен новым телом, ему было не до меня.

Помедитировала перед открытым холодильником. Забит битком, но есть не хочется. Ирония судьбы, когда холодильник пуст, голод просто терзает. Когда полон, не вызывает никакого желания. Я вспомнила, как мы с Али разделили банку кошачьих консервов, когда только приехали сюда и жили в мотеле. Тогда меж нами была какая-то близость, мы вместе боролись за существование, пытались выжить в чужой среде. Он хотел денег, я хотела, что бы у него были деньги, вот, наше желание исполнилось, но…

- Что ты знаешь о проблемах? - заявил он мне на следующий день, поигрывая банкой, -
Мне приходится платить по счетам, а эти копейки, что мне капают, это всего лишь капля в море.

- Чего ты хочешь? – написала я.

- Ты знаешь. Мое желание не изменилось. Раб банки, грабит банки! Е! Е! Надо написать такой текст! Так что видишь, я в плане творчества все меньше и меньше в тебе нуждаюсь. Я хочу, что бы все банки в округе были мои!

- Слушаюсь и повинуюсь, - прохрипела я.

Ну, вот и все, сбылись мои самые страшные сны.

- Пока они не станут моими, твое желание не исполнится. Я есть бог, а слово бога закон!

Мне надо было подумать. Обратиться к Калифу или еще кому-то за помощью, это нереально, хотя эта трусливая мысль мелькнула в моем обостренном сознании. Я посмотрела пару фильмов по этому вопросу. Посмотрела, и поняла, что это все туфта на постном масле. Я даже предположить не могла, с чего начать. Что бы ни светиться с домашнего компа Шлака, отправилась в инет кафе на побережье. Пересмотрела кучу информации о криминальных делах, связанных с ограблениями банков. Вообще зашла в тупик. Впала в прострацию. В голове звучал голос Эрика, он звонил ночью. Все говорил и говорил, мечтал о будущем, рассказывал, как сильно он любит меня. Его невозможно было предать, и команду предать невозможно. Так, Джона, включай свое серое вещество! Пока ты жива, какой-то выход должен быть! И ты его найдешь!

Я вновь окунулась с головой в изучение информации. Ясно одно, что я одна не справлюсь. Нужен толковый человек. Там коды, сигнализация, НАСА отдыхает. Перетрясла кучу инфы по поводу новых охранных технологий. Труба! Стань я просто воздухом, и то фиг туда просочишься. Просто так с пушкой наголо сейчас в крупный банк не явишься, а Али хотел тонны баксов, залежи, целый Кайлас бабок.  Грабь я мелкие банки по одному, пришлось бы в день по три налета делать. Вот это попадалово!

В конце концов, у меня возник, ну, не план, а так, планчик. Пошла в библиотеку, перелопатила там кучу полезной литературы. Что-то начало вырисовываться. Ну, устроиться в банк уборщицей слишком банально. Можно, конечно, полностью сменить окрас, намазать физию черным и напялить швабру на голову, но это просто, чтобы повеселить публику. Уверена, что господа банкиры совсем не идиоты, они знают, как защитить свои святыни. Защитные системы эволюционировали параллельно криминалу, так что подкованы на все случаи жизни.

Устроиться туда на любую работу, вообще слишком банально. Рыть подкоп, как в старые добрые времена, задолбаешься лопатой махать. Ну, Джона, давай думай. Думай, моя девочка. Если дело выгорит, Али надолго будет обезврежен, а значит, ты  выиграешь время… выиграешь. И тут сработала женская логика. Написала Алексею, он перевел мне три штуки баксов, села на самолет… удачного полета!

Самолет приземлился в аэропорту Маккаран в семь часов вечера. Поколдовала над путеводителем. Села в такси, пококетничала с водителем. Этот мне тоже все показал, заодно и рассказал. Заплатила ему пятьдесят баксов, плюс чаевые за его разговорчивость. Привез в отель Луксор, сняла номер без фанатизма. С моими-то деньгами это было совсем не трудно. Заодно мне насовали целую кучу купонов на скидки в магазинах, ресторанах, и так далее. Прогулялась по магазинам. Вспомнив слова Потрошителя, решила воспользоваться своими преимуществами. Приобрела боекомплект, в виде симпатичного платьица, туфелек и прочей, милой женскому сердцу, ерунды. Зашла в салон, навертела прическу, привела в порядок коготки. Отправилась на охоту.

Я вообще первый раз в жизни была в казино, хотя, может, и нет. Может, я этого просто не помню. Я многого не помню, потому что помнить не хочу. Походила меж столов, посмотрела. С полчаса медитировала перед рулеткой, наблюдала, считала. Неа, никакой схемы, ибо никакого опыта. Попробовала сделать ставки, спустила триста баксов за весьма короткий промежуток времени. Включила интуицию, отыграла двести. Пошла дальше. В покере я не сильна, да и светиться сильно не хотелось. Было бы немного больше времени, может, я и разобралась, но сейчас я пошла по пути наименьшего сопротивления.

Автоматы, как раз то, что нужно. Заказала коктейль, ставки делала небольшие. Автомат оказался прожорливым, спустила отыгранные двести баксов. Сейчас это не имело никакого значения, я пока просто училась, пыталась въехать в тему. Взгляд упал на красочный буклет, за штуку с лишним приглашали покататься на вертолете над ночным городом. Весьма заманчивое предложение, может быть, когда-нибудь.

В час ночи вернулась в номер. Ну, я не удержалась, все же впервые в Лас-Вегасе, просто прогулялась по округе. Несколько звонков от Эрика. Перезвонила. Голос взволнованный, успокоила, издав несколько звуков.

- У тебя точно все в порядке?

- Мяу.

- У меня уже ум за разум заходит,  я скоро просто сдохну без тебя.

- Мяу.

Он рассмеялся. Хорошо, подняла ему настроение.

- Я уже жалею, что согласился на эти съемки. Черт с ними, с деньгами, они того не стоят. Ты бы сейчас была рядом.

Пауза.

- Не хочешь прилететь?

- Мяу, - вздохнув в трубку, ответила я.

Опять рассмеялся.

- Ты как ребенок, словно только учишься говорить. Вот и первое слово. Господи, как же я тебя люблю.

- И я тебя, - вырвалось у меня.

Я не знаю, зачем я это сказала. Наверное, просто, что бы поддержать его. Я не люблю бросаться словами, поступки говорят сами за себя. В трубке повисла тишина.

- Мне это показалось, или ты на самом деле что-то сказала?

- Мяу.

- Ну, вот, а я уже было подумал, что у меня слуховые галлюцинации, - вновь рассмеялся он, - Еще два месяца. Вернее, месяц и двадцать девять дней. Постараюсь продержаться. Ты думаешь обо мне? Ну, хоть иногда?

Я вздохнула в трубку. Я не позволяла себе думать о нем. Я не могла совмещать мысли о святом и грязь, в которую втянул меня Шлак. Сейчас надо было думать о насущном, для того, что бы вырвать у судьбы хоть миг свободы, и этот миг будет подарен ему. А ради святого стоило бороться и выживать.  Поведал мне вкратце, как прошел его день. Рассказал, как он соскучился по мне. И так, и так, и еще так соскучился.

- Ты еще хочешь меня?

- Мяу, мяу!!!

Опять рассмеялся, а потом расстроился. Поспешила с ним распрощаться, пока не замяукала до слез.

Выключив  свет, я долго смотрела из окна на ночной неспящий город. Красиво, очень красиво. Долго стояла под душем, думала. Прополоскала горло, съела колеса. Помолилась удаче. Пошла спать. Не буду раскрывать свои секреты. То ли сон, то ли явь, то ли мой перегревшийся мозг нашел-таки маленькую лазейку в храм большого подхалимажа к госпоже Фортуне. В общем следующей ночью я уже была в Малибу, со ста семьюдесятью штуками в кармане. Для начала нового дела совсем неплохой капитал.

В доме опять тусня, приткнуться некуда.

- Эй, фруктовая ты моя, иди-ка сюда, - позвал меня Руди, - Поздоровайся с гостями. Где твои хорошие манеры?

Я подошла, кивнула в знак приветствия.

- Что это твой ананас загрустил? – поддел меня один из гостей.

- Да, вот. Все думает, как банк обокрасть, - хмыкнул хозяин.

- Давай, давай! Помощь не нужна?!

- Да ей грелка на все тело нужна. Джейки, не поможешь девушке?! – продолжали глумиться гости.

Подошло нечто с кучей косичек. Мотня чуть не до пола, пол жопы торчит, так и хочется сказать, подтяни трусы.

- Ну, как, сестренка? У тебя были когда-нибудь темнокожие любовники? Хочешь попробовать? Я буду нежным, е! Или тебе по вкусу жесткий секс?

Я молчу. А что уже, я и так второй месяц молчу. А он описал круг, заценил мои достоинства, потом удосужился заглянуть в лицо.

- Слушай, по-моему, я тебя где-то видел? – удивился он. – Это не ты случайно в фильме  “Супер Эрекция” играла? Ты Оушен?

- А она там дерьмо за слонами не выгребала? – заходясь от смеха, спросил Шлак, - Нет? Тогда точно не она!

- А хрен его знает! Мне все эти белые на одно лицо.

Я, молча, показала ему фак.

- Ты, телка, не борзей!

По-моему, они все были нанюханные.

У Шлака уже новая фаворитка. Хороша девка, ничего не скажешь. Темнокожая, высокая, ногастая. Бедра крутые, попка такая, не ущипнешь. Лицо красивое, очень красивое, но от пафоса прям перекошено. Тоже какая-то исполнительница. Со всем уважением к чужому таланту, не очень разбираюсь в айренби и хип-хопе. Дамочка презрительно выпятила и без того африканские губешки, ей не понравилось, что ее обделяют вниманием. Блин, и где он их только берет таких? Гарем его пополнялся чуть не каждый день, но эта задержалась дольше всех.

Что бы ни раздражать благородных гостей своим присутствием, вежливо удалилась в свою конуру. Наконец-то выспалась. Утром заглянула в мобильный, прочитала несколько смс от Эрика, улыбнулась. Сейчас мне нужен был толковый хакер, только и всего. Где его взять-то, это только и всего? Мелочь на подкуп была. Как-то так само собой вспомнился Виго. Он же у нас гений, но я не имела никакого права втягивать его в эту историю, а значит, надо искать кого-то другого.

Ну, кто ищет, тот найдет. Особенно приключений на свою задницу… в общем, я его нашла. Я имею в виду хакера. Я же говорила, что среди байкеров есть много талантливых интересных людей. Однажды, я пересекалась с этим типом на фесте. Такое, поверхностное знакомство, но все равно ничего другого не было. Нашла его через свои каналы, навела справки, узнала всю подноготную. Назначила встречу рядом с забегаловкой Ганса. В городе, конечно, лучше не мелькать, но что поделаешь.
Добрые пьяные языки успели нашептать мне, что Один успел побывать в местах не столь отдаленных за свой яркий талант, но был очень скоро выпущен на свободу, ибо такие герои государством ценились. Вот, на государство он сейчас и работал. Когда я описала ему суть вопроса, он долго и умно смотрел на меня.

- Ты, что, долбанутая на всю башку? Умом тронулась?

- Угу.

- Может, тебе к психиатру?

- Я там была. Выдал справку, что городской сумасшедшей мне быть, - написала я.

- Что ты ко мне придолбалась? Я этим уже сто лет не занимаюсь, свое отсидел. Так что шла бы ты подобру, поздорову, пока я не осерчал. Намек понятен?

- Ты подумай над моим предложением, у тебя есть две недели.

- Ты, что, совсем сдурела? Фильмов что ли голливудских пересмотрела, головка бобо?  Нафига мне это?

- А чего ты хочешь?

- Ничего!

- Лейкемия, - написала я.

- Это подло, - сквозь зубы, процедил он.

- Я знаю. Если ты поможешь мне, я смогу помочь тебе.


Я не блефовала. У него был болен ребенок, а у меня было одно желание. Действовать надо быстро, и здесь мы были союзники. Для нас обоих время было палачом. Сейчас он меня ненавидел. Понятно, на его месте я бы тоже меня ненавидела. Я честно объяснила ему ситуацию. Конечно, он не поверил, и еще раз послал меня… к психиатру.

- Думай. У тебя есть не больше двух недель.

И все же червь надежды закрался в его душу. Через неделю, он сам меня нашел. Ему просто необходимо было во что-то верить, и он поверил.

Я сидела в своей коморке, тупо уставившись в стену. Эрик звонил уже гораздо реже. Конечно, он сильно уставал, напряженный график, да и поговорить мы толком не могли. Я уже начала издавать членораздельные звуки, все же лечение мне помогло, но до совершенства еще было далеко, и уверенности в том, что голос вернется никакой. Я уже смирилась с этой мыслью. Архитектура, тоже не плохо. Наконец, звонок от дорогого.

- Здравствуй, звездочка моя.

- Привет.

- Извини, что вчера не позвонил, совсем замотался.

- Угу.

- Фууу… как же хочется тебя обнять,  других желаний не осталось. Точно говорят, расставанье – это смерть с открытыми глазами.

- Я хочу, что б ты жил вечно… и под алтарями за тебя молились свечи.

- Хорошо. Если ты так хочешь. Пришло время исполнять твои желания. Я стану твоей тенью, твоим добрым джинном, живущим в лампе. Помнишь, как в фильме… я раб лампы.

Я горько усмехнулась, покачав головой. Долго говорить возможности не было,  наконец-то долгожданный звонок от Одина по второй линии. Да и он устал, пусть выспится, осталось чуть больше месяца, это уже не так долго. Один согласился на встречу, надо было все обсудить в подробностях. Встретились, обговорили все до мелочей. Колесо закрутилось, и оно набирало обороты с каждым днем.

А Шлак тем временем вел себя все более странно. Он расстался со своей африканской богиней, но тосковал недолго. Заменил ее сразу пачкой таких же красавиц, но и они быстро набили ему оскому. Теперь в его окружении стали мелькать юноши, модельной внешности. Хотя, вокруг него всегда была суета.

Сегодня был вторник. Оне соизволили  пригласить меня  к себе в опочивальню. Он возлежал на белоснежном песцовом покрывале, в каких-то адских желтых трусах, и делал вид, что читает газету. Скорее всего, просто искал свои фото на страницах, а они мелькали теперь не так редко. На средствах гигиены он тоже экономил, из подмышек кусты торчат. Вот еще почитатель всего естественного. Я поморщилась, терпеть ненавижу мужиков, с небритыми подмышками.

- Ну? Давай, радуй меня! – дал он свое божественное соизволение.

- Все нормально, Руди.

- Что нормально? – швырнув в меня газетой, разозлился он.

- Через пару недель у тебя будет все, что ты хотел. Насчет желания помнишь? – поднимая с пола газету, напомнила я.

- Я-то помню. Но смотри, если ты меня подведешь. Я тебя крепко за яйца держу.

- Я не подведу…

Я осеклась на полуслове. В газете была фотография моего дорогого с какой-то девушкой. Они были сняты за столиком в ресторане, и она держала его за руку. Второй снимок, они идут по улице вместе, улыбаются. Такая, блондинка с пухлыми губами и довольно соблазнительными формами. И подпись… ну, в общем, что его все чаще видят в обществе этой барышни. Она тоже актриса, и довольно известная. Я знаю, что от прессы хорошего не жди. Это могла быть просто его знакомая, да, мало ли что. Но на душе появился какой-то неприятный осадок.

- Что? Классная чика? Тебе такой никогда не быть, - съехидничал повелитель.

- Ты прав, - усмехнулась я, блондинка была моим антиподом, это совсем не мое.

Вышла на балкон, отдышалась. Жутко хотелось позвонить Эрику, услышать его голос.  Так и сделала. Он сразу взял трубку.

- Привет! Как хорошо, что ты позвонила! Я тут в магазине, просто мозги кипят. Какое бы ты предпочла белье, красное или черное?

- А в каком я тебе больше нравлюсь?

- Понял, придется скупить всю коллекцию.

- Ты меня избалуешь.

- Конечно, будь уверена, я только этим и буду заниматься. У меня будет долгая счастливая жизнь, я буду заниматься тем, чем хочу. Любить и баловать тебя, так как никто никогда не баловал. Что может быть лучше?

- Не знаю, может в космос слетать.

- Хм, представляю себя в центрифуге на тренировке. Не уверен, что тебе понравится это зрелище, - рассмеялся он.

- А если я там тебе сделаю предложение?

- Согласен. Только предупреди суток за двое, что б я ничего не ел. Не хочу тебя разочаровать.

- Угу,  вопрос, что вы почувствовали в этот момент? Меня стошнило.

Представили, развили тему. Посмеялись.

- А ты была в Лас-Вегасе? – вдруг, как-то очень в тему поинтересовался он.

- С чего ты взял? – опешила я.

- Прекрасно, значит, увидишь его впервые. Приложу все усилия, что бы напоить тебя, утром проснешься со свидетельством о браке в кармане. Потом можно и в космос.

- Ага, вторая часть триллера. Сегодня с мыса Канаверал стартовал челнок многоразового использования под названием “Супер Эрекция”. На борту все та же команда обрыганов, что и в предыдущей серии. Придурки в космосе!

- Прекрасная мысль! Думаю, продолжение будет иметь грандиозный успех!

- Издеваешься?

- Нет. Просто, я очень люблю тебя.

Пауза затянулась, мне даже молчать с ним было комфортно. Просто слышать его дыхание в трубке.

- Джона, ты извини, что я теперь не так часто звоню. Просто слышать твой голос, и не иметь возможности прикоснуться к тебе, это очень больно. Не видеть твои глаза, не чувствовать вкус твоих губ, запах твоих волос… хоть на секунду прикоснуться к тебе.

Жутко захотелось искупаться. Поплавать, снять стресс. Бассейн вряд ли подойдет, не размахнешься. К тому же там не так часто меняли воду, и возможность залететь не исключалась, ибо эти кролики трахались там с утра до ночи. Они считали, что это круто, вот так вот отрыто проявлять свою сексуальную активность на людях. Хрен его знает, может и мне попробовать? Может, это по кайфу, когда за тобой наблюдают десятки глаз. Так, глядишь, и от комплексов избавишься. Ой, ей, Джона, такие горизонты открываются. Сейчас бы в логово байкеров махнуть, там спокойно. Не успела развить мысль, позвонил Один. Похоже, ситуация опять перестала быть вялотекущей. У его сынишки начался рецидив. Клиника нормальная, но страховка не перекрывала расходы. Один мужик железобетонный, паники в голосе не заметила, но и так все понятно. Договорились встретиться.

Отвезла ему всю наличку, хоть бы хватило. Сейчас эта сумма все равно не имела для меня значения. Один, через подставное лицо открыл несколько оффшорных счетов на Каймановых островах, на имя Шлака.  Если все пойдет по плану, в недалеком будущем на счета начнут капать такие суммы, что трехпалубная яхта с вертолетом на борту, это уже не роскошь, а так, карманные расходы на школьный завтрак. Он хитро придумал, со счетов вкладчиков будут сниматься небольшие суммы, а вкладчиков-то тысячи, сотни тысяч. Кто заметит столь незначительную недостачу, как сотня баксов, при наличии хотя бы ста штук.

Приехали с ним в клинику. Ребенок выглядел очень слабым, но улыбнулся, когда увидел нас. В палату заходить нельзя, пообщались с ним через стекло. Вот уж действительно беда, и деньги есть, и врачи опытные, но спасет малыша лишь чудо. Ему и так столько пережить пришлось, организм ослаблен. Даже если операция будет успешной, потом долгий реабилитационный период. А чудо стояло рядом и смотрело на него через стекло, не в состоянии ничем помочь. Ведь по воле небес, оно принадлежало дебилу, которому гордыня заменила гордость, а желание быть выше бога, вытравило в нем все человеческое, оставив только вонь.

Не знаю, может, лучше мне этого и не надо было видеть. В душе шевельнулось зло. Али уже не знает, на какое место брюлы нацепить, и ему все мало. И сколько еще таких. Как же быстро теряют значения все твои проблемы, когда сталкиваешься с таким горем и отчаянием. Все это тлен, по сравнению с тем, что я увидела. Не знаю, может, Один специально меня сюда привез, что бы я смогла воочию увидеть, на что будет потрачено желание. Понятно, что он до сих пор сомневается во всем этом абсурде, и я бы сомневалась на его месте. Зашли в кафе неподалеку от клиники, я заказала себе кофе. Один сидел со стаканом воды.

- Я, конечно, полнейший идиот, что поверил тебе. Я могу лишь надеяться, что это не злая шутка. Ты ведь сама все видела.

- Да, и пришла к некоторым умозаключениям. Все ведь проверяется на деле, разве не так? Иисус, вон, тоже превратил воду в вино, дабы доказать, что он на что-то способен.

- К чему ты это?

- Ты сказал, что твоя схема уже начала работать, но на это уйдет время, а у тебя его меньше, чем у меня.

- Да, этот мой дар, мое проклятие. Я уже понял, что если тебе дается талант, все равно какой, и если ты на него забиваешь, тебе это не прощается. Все равно рано или поздно вернешься к нему.

- Ты прав. И если я все равно уже джинн, то мне без разницы, на кого горбатиться. Ведь я могу послужить и на благо.

- К чему ты клонишь?

- Выкради у него банку. Я сама не могу добровольно сдаться другому хозяину. Таков закон, ты должен сам ее добыть.

- Как? Штурмом его замок, что ли взять?

- А хоть и так. Он все время ее перепрятывает, я не могу ее найти. Так бы проще было.

- Ты говоришь, там вечно куча народу толчется?

- Да. Но он падок на лесть, можно к нему подмазаться. Телку какую-нибудь подсунуть. Хотя, у меня есть мысль и покруче.

Объяснила план действий. Блин, опять деньги нужны, без них никуда. Пришлось-таки опять связаться с Калифом. Приехал сразу, и не один. С ним был тот самый натурщик, от которого Эрик избавился за пару сотен баксов. Хесус, при всей своей ослепительной внешности, был далеко не тупым, особенно когда дело касалось денег. Требовалось от него не много. Обольстить Шлака, втереться в доверие, и найти банку.

- Он в ней свои драгоценности хранит?

- Нет, это банка заговоренная. Посидишь на ней, и сразу залетаешь. Женскую плодовитость повышает.

- А у тебя с этим проблемы?

- Угу, эти мои штучки, они какие-то не те гормоны вырабатывают. Поэтому замуж никто не берет.

- Хм, вот уж не думал, что у тебя такие проблемы! А зачем он-то над ней так трясется?

- Он думает, что он Тутанхамон. Тоже мне, звезда востока. Хочет быть мужем всех жен, и отцом всех детей. А сам не по этому делу.

- Ну?

- Ну, что, ну? У тебя что, родственников никогда не было? Он не хочет, что б ему было хорошо, он хочет, что бы мне было плохо. Типа сам не ам, и другому не дам. Типичная философия плебея. А в Голливуде сейчас беби бум, мне надо имидж поддерживать, соображаешь?

- Сколько?

- Сто штук.

- Я хочу двести!

- Не вопрос.

Хесус был мальчик умный, он сразу прикинул, сколько на такой вещице можно заработать, если использовать в своих целях. Сколько богатеев не могут завести наследников, а тут он. Это же просто Эльдорадо! Принялся за дело сразу. Шлак новый клип снимал, вот, мы его на кастинг и отправили. Повелитель попался сразу, что называется, не отходя от кассы. Еще бы, Хесус просто излучал сексуальность, устоять перед ним было весьма сложно, и он беззастенчиво спекулировал своим даром. Его просто так и хотелось сожрать, ну или, по крайней мере, лизнуть его великолепную чувственную кожу. Бог не поскупился, создавая его.

Али в пять секунд просек, что телки от этого красавца прям тают, и быстренько от них избавился, что бы ни было конкуренции. Даже от половины своей свиты избавился. Распустил перья, как индюк, так и ворковал вокруг него. Он просто пожирал глазами юного красавца. Проводил с ним все ночи и дни напролет. Единственное, что подвело его, это жадность. Как говорится, нет мани, нет хани.

Зато Али был щедр на посулы. Чего только не обещал. И небо в алмазах, и коня в шоколаде. Наблюдать за этим было крайне неприятно. Люди с нетрадиционной сексуальной ориентацией у меня отрицательных эмоций не вызывали, порой они даже забавны и трогательны. Но дело ведь не в сексе, а в личности, в поведении. Али вел себя как животное. Он хотел и на уй сесть, и рыбку съесть, и косточкой не подавиться. Хоть он и забил на меня сейчас, но я-то все равно с ним под одной крышей обитала, все это было на моих глазах. 

За неимением лучшего, пошла искупаться в бассейн. Там сидят три мартышки, богом своим забытые. Тот на втором этаже со своей пассией тешился, в посулах, да лести рассыпался.  Кышнула их, поплавала, пыл охладила. Вспомнила, что телефон в своей конуре забыла, Эрик должен был позвонить. Поднялась наверх, как раз звонок. Хватаю трубку. Голос Одина.

- Он умер. Джона, мы не успели. Не успели. Все напрасно.

Я поникла, дыхание перехватило.  Мы ведь были настолько близки к цели, что у меня никаких  сомнений не возникало. Нет, судьбу не обставить, у нее всегда свои планы на тебя. К ней не прислониться, не опереться, вот уж точно яма волчья. Мне надо было услышать его голос. Хоть на секунду услышать, и сразу станет легче. Набрала номер.

- Джона, я сейчас не могу говорить. Я в душе, перезвоню тебе чуть позже. Буквально через пятнадцать минут

- Хорошо.

Я не успела отключить телефон. Вероятно, он просто забыл нажать кнопку отбоя. Я услышала женский голос, звук поцелуев, ну и дальше все то, чего бы мне совсем не хотелось слышать. И это была совсем не сцена на съемочной площадке. Поверить в это было сложно, но из песни слов не выбросишь. Трубка выскользнула у меня из рук.
 
Как холодно. Почему так холодно и одиноко? Словно смерть рядом, и ты с ней один на один. Весь мир отхлынул от меня, внутри все сжалось. Ты хотела ответ, вот и нашла. Да, он очень любит тебя, Джона. Все, что он говорит, это правда. По крайней мере, он сам в это верит. Но он не умеет сказать  нет,  ни себе, ни другим, и он знал, что за ним водится такой грех. Уверена, копни сейчас инет, там будет куча информации, о его многочисленных романах, но все они мимолетны. Кочуя с одной съемочной площадки на другую, он везде заводил кратковременные интрижки. Не потому, что он сам этого хотел, просто отказать не мог, а кто-то этим пользовался. Сработало и на сей раз. Он знал об этом, он боялся этого, поэтому и снова попал. Он просто привык быть ничьим, сейчас все изменилось, но плохие привычки так сразу не отпускают.

Ложь, моя и его ложь. Я скрывала от него правду, я пыталась выжить и не хотела втягивать его в свои проблемы. Я так не хотела причинять ему боль. И ложь его, он привык брать от жизни все, что пожелает, а по большому счету просто размениваться на мелочи. Он знал, чем это все может закончится, но все равно хотел получить желаемое. Возможно, он и, правда, надеялся на лучшее, но, увы. Он не знает, как это больно, когда тебя бросают, предают. Ведь когда погибает близкий тебе человек, ты не понимаешь до конца, что произошло. Тебе кажется, что он тебя бросил, с этим невозможно справиться. Я знала, что это такое, знала, что это за боль.

Знала, но все равно попала. Смерть еще можно оправдать, куда деваться. Плохие привычки или слабости оправдывать не имеет смысла. Это были его пятнадцать минут славы.  Джона, вытри сопли! Ничего, злее будешь! Скажи ему спасибо, за то, что было, и иди вперед! Мозг заработал на полную катушку. От такого удара пришел в полную боевую готовность. Прозрение пришло, как удар молнии. Как он там сказал? Что бы все банки были мои! Все банки! Банки!

Не прошло и часа, как к дому стали стекаться фуры, доверху забитые банками с кошачьим кормом. Они все прибывали и прибывали, перекрыв все движение в округе. Вой сигналов разбудил встревоженных соседей. Я решительно подошла к комнате Али. А, плевать! Я выполнила его желание! Подхожу к открытой двери.

- Ну, почему ты меня к себе не допускаешь? – ныл Руди, - Я хочу быть твоим спонсором. Я куплю тебе все, что ты пожелаешь.

- Ты очень жадный. Я не люблю жадных людей. Я хочу быть звездой, а на раскрутку нужны бабки.

- Я сделаю тебя звездой! Я обещаю! Я хочу…

- Ты только обещаешь, поклянись, что любишь меня.

- Я хочу…

- Поклянись!

- Я хочу…

- Поклянись жизнью!

- Что б я сдох!

Мои ладони сделали привычный жест.

- Слушаюсь и повинуюсь, хозяин!

В голове что-то щелкнуло. Я отчетливо услышала звон разрываемых цепей. Привкус металла во рту исчез.

Руди лежал на полу, он был еще жив, но без сознания. Хесус с отвращением посмотрел на неудачливого любовника, обрыл всю комнату. Схватив бесполезную жестянку, удалился скорым шагом, почти бежал, чуть не сбил меня с ног. Я пыталась помочь Али, искусственное дыхание ни к чему не привело. Позвонила 911, приехали парамедики и полиция. Но  гротеск ситуации заключался в том, что  грузовики перекрыли все подъезды к дому, поэтому, когда появились парамедики, спасать было уже некого. Али был безнадежно мертв.

Я сидела возле стены на корточках, смотрела на всю эту суету, сквозь прорезь меж пальцев. Мелкая предательская дрожь пробежала по всему телу. Сунули под нос какую-то дрянь, отвернулась. Со мной было все в порядке. Скорая забрала тело, налетела пресса, во дворе вовсю щелкали фотокамеры. Роскошный дом безразлично простился со своим хозяином. В нем ничего не изменилось. Вызвала такси, поехала домой. К себе домой. Из  машины позвонила знакомому гробовщику, договорилась насчет похорон. Приехала на фабрику. Не проронив ни слова села на байк, и укатила в логово говорящих с ветром. Мои мужики проводили меня взглядом, они как раз сидели за столом на улице, но поняли, что лучше меня не трогать.

Приехала, там как-то непривычно тихо. Пошла искупалась. Возвращаюсь обратно, за столом Калиф разбирает картонную коробку.

- Столько бурбона хватит?

- Угу.

- Слушай, а на кой тебе эта банка? Чего из-за нее такой сыр бор?

- Забей! Уже все в прошлом.

Открыла бутылку, сделала несколько глотков. Не полегчало, надо было жестоко напиться, что б отключить разум.

- Ты знал?

- По всем каналам показывают. Нафига ему столько кошачьих консервов?

- Я не про это.

- Знаешь, а я ведь ему, правда, поверил. Я же адвокат, людей насквозь вижу. Когда увидел в газетах фото, просто на жопу сел. Джона, даже пророки, и те ошибаются. Да, что уж там.

- Все же, надо отдать ему должное. Он потрясающий актер.

- Вот это мне в тебе нравится. Ты позитивно мыслишь.

- У меня есть тост. Давай выпьем за мою свободу.

- Угу. Кстати, сейчас средство от головной боли привезут.

Что было дальше, помню смутно. Проснулась, на моем плече кто-то сладко посапывает. Волосы длинные, светлые, разметались по всей подушке. Виго почувствовал, что я проснулась. Улыбнулся спросони.

- Привет, - целуя меня в шею, поздоровался он.

Вот и все, ничего уже не изменить, назад дороги нет.  Я сделала это специально, я сама разрушила свой святой город, что бы некуда было возвращаться. Я уничтожила его.

- Привет, - гладя Виго по волосам, ответила я.

Ты то, что мне нужно, ты из моего мира. У тебя длинные волосы, тату с моим именем, и никакого гламура. Я никогда тебя не полюблю, ибо тот, кто относится к любви с иронией, сохраняет ее надолго, а тот, кто пытается удержать, все теряет. Я никогда тебя не обижу, ибо обман не встанет меж нами. Я никогда и ничего не буду тебе обещать, и ты всегда будешь свободен в своем выборе. Ты принимаешь меня такой, какая я есть, тебе это не сложно, ведь ты такой же.
Мы целый день пили, и занимались сексом. Я видела в его глазах восхищение, смешанное с удивлением. Так бывает, когда о чем-то очень долго мечтаешь, мечтаешь без всякой надежды, что желание твое осуществится. И вот, это происходит, а ты еще не в силах осознать сон это или явь. Мне было хорошо, я забыла, что такое боль. Я просто приказала своему серому веществу, отключить эту функцию.

На следующий день, ближе к вечеру, я зигзагами доехала домой. По-моему, вся проблема была не только в перегрузке, но и в нервном напряжении, сейчас голос вернулся. Конечно, нужно еще работать над ним, но это уже вторично. Нажрались еще бурбона вместе с толпой. Мои как всегда деликатны. Увидев меня с Виго, сделали вид что так и надо. Поговорили о новых примочках. Предложила новую тему “ Любовь-убийца”. Спасибо тебе, Эрик, ты подарил мне каплю вдохновения.

Проснулась в гараже на диване, с Гигером в обнимку. Мир обрел четкие контуры, это уже не был сумеречный лабиринт, и все встало на свои места. Теперь никто не дернет меня за строгач, и не заставит исполнять команды. Я есмь, и я есмь друг другу, и враг врагу. Междометий больше не существует.  Виго парень тактичный, он понял, что сегодня мне нужно было проснуться одной. Приняла душ, взбодрилась.

Поехала на похороны. Повелитель… Али лежал в ящике, цвет лица прекрасен, лучше, чем при жизни. Народу подтянулось много. Фаны хотели проститься со своим кумиром, порадовало, что его не забыли, не остались равнодушны. Было море цветов и совершенно неподдельные слезы. После похорон дегустировала вискарь. Все же, это не мое.

Поминки были в Малибу, там и проснулась. В доме никого, я осталась абсолютно одна. Я вообще не знаю, зачем я здесь осталась, ведь меня с этим местом больше ничего не связывало. Вышла на балкон. Чудесная погода. Матильда принесла мне фреш. Матильда колоритная дамочка, вся при телесах. Мексиканка, бальзаковского возраста. Она пыталась хоть как-то присматривать за Али. Получалось не очень, но все же. Для обслуги она слишком небезразлична. Вместе с фрешем, принесла мне утреннюю газету. Приподняла темные очки, читаю некролог.

Скоропостижно скончался, восходящая звезда рэпа Рудольф Шлакбаум, известный в своих кругах под псевдонимом Шлак. Его карьера была стремительной, он умер на пике славы, оставив своим почитателям богатое наследство своих непревзойденных текстов. У него осталась сестра, Оушен Джона Хантер, ей в наследство достались огромные долги, ведь черная звезда любил жить на широкую ногу…
Ну, и так далее.

Опустив очки на глаза, погрузилась обратно в кресло. На столе стоял хрустальный шар, Али этой оккультной хренью забил весь дом. Одно желание. В голове с какой-то особой тоской звучал голос, повторяющий его имя. Эрик… Эрик! Возвращаться плохая примета.

Вняла голосу разума, посмотрела сквозь шар. Загадала желание. И с ужасающей отчетливостью увидел караван, идущей по ночной пустыне. Всадники в белых одеждах, словно призраки ночи. В одной из сумок седла, завернутая в кусок мягкой кожи, лежала книга с пятиконечной пентаграммой на обложке. Эта книга - источник чистого Зла. Если ее открыть, наступит хаос, поэтому все страницы были девственно чистыми, ни одного отпечатка, ни одного следа. Я видела эту картину абсолютно отчетливо. Некто спящий, в белых одеяниях, на миг приоткрыл глаза. Ему показалось, что он слышит звук голоса, вторившего волшебной музыке поющих песков.

- Я посажу прекрасный сад.

Мечтал Али, долбя стертой мотыгой каменную землю. Который год, он работал, забывая об отдыхе. Работал до кровавых мозолей, не разгибая спину. Удар, еще удар.

- О, Аллах! Что это?

Опустившись на колени, он набрал целую горсть влажной земли. Из свежего скола тонкой струйкой забил источник.

- Неужели… неужели это вода!!!


Все же, я невероятно везучий человек. Одна крупная голливудская студия заказала мне сценарий. Сейчас он перед вами, и вы его читаете. Сумма гонорара до отвращения неприлична. Это мои первые большие и честно заработанные деньги. Теперь я сама распоряжаюсь своей жизнью. В логове говорящих с ветром, появился тату салон. Баярд занял трон главного Звездочета. Мы записали новый альбом, который называется “Созвездие этой любви”, а остальную сумму я перевела на счет клиники, для детей, больных лейкемией.

                С любовью и уважением, Джона Оушен Хантер.