Глава 7. Вторник, 10 июля
В половине седьмого Олан довез Эрику до Центральной автобусной станции, сдал с рук на руки Катарине и поехал в Большой парк.
Он бежал по тропинке вокруг озерца и продумывал комбинации «если - то». Картинка посепенно обретала контуры. Нужно послушать разговоры. Где люди расслаблены и болтают без оглядки? Например, за обедом. Из рассказа барракудова племянника Вадима Олан понял две вещи: на территории завода есть столовая. Приятного аппетита, но это не для него. Зато некоторые работники обедают в разных ресторанчиках Магнуса. Вот там он и проведет сегодня время, допустим, с 11:30 до 13:30. Где-то перекусит, где-то попьет кофе. Хорошо бы обедающим еще и бейджи не снимать, почему бы и нет? Штука эта несекретная. Ну написано на таге «Стриж», «Кристалл», «Хром»… И? Для тех, кто ничего не ищет? В общем, надо пробовать.
Сайты оказались далеко не у всех предприятий, названия которых Олан нашел, прочесывая промзону. Только «Хром», «Озон», «Вулкан» и еще парочка дали полноценное описание изделий, с каталогами, фотографиями. Ничего похожего на «резак» не обнаружилось. Ну и ладно, мы не ищем легких путей! Хотя и обидно, конечно. Можно подумать, реклама им не нужна.
Олан с наслаждением размялся, выполнил несколько упражнений для восстановления дыхания и поехал домой. Конечно, он заметил оценивающие взгляды, которые бросали на него бегуньи всех возрастов. Но сейчас не об этом. День обещал быть насыщенным.
До открытия Галереи стекла оставалось еще полчаса, а к входу уже выстроилась огромная очередь. Олан оценил обстановку и пошел прогуляться по окрестным улицам. Он рассматривал дома в мавританском стиле с башенками и минаретами, которые прекрасно уживались со старыми массивными зданиями с элементами барокко. Замечательно выглядели на фоне ярко-голубого неба современные строения в стиле "хай-тек". Городской пейзаж украшали многочисленные скверики, иногда представляющие собой одну большую клумбу с розами, скамейки вокруг нее и пять-шесть старых деревьев, платанов или акаций, дарующих спасительную тень.
Олан подошел к охраннику с удостоверением «PRESS» наготове и попросил разрешения поговорить с администратором. Сотрудничество с DigitalWorld предоставляло еще и такое симпатичное преимущество, как свободный доступ на разнообразные культурные мероприятия. Олан был готов купить билет, если потребуется, но никак не терять несколько часов в очереди.
В кофре у него лежали два экземпляра номера DW с его работами и портретом, как победителя конкурса. Так, на всякий случай, для разговора.
Администратором оказалась высокая, чуть полноватая брюнетка лет тридцати по имени Лаура. Фамилию Арзани она, конечно-конечно! же знала, и даже не перепутала Олана с его отцом.
DW с автографом госпожа Лаура приняла с нескрываемым удовольствием, проводила Олана к началу экспозиции Чиули и посоветовала прийти завтра пораньше, позвонить по такому-то номеру, и ему будет предоставлена возможность работать без помех. Олан не стал скрывать, что он здесь не по заданию редакции, а просто очарован не только работами мастера, которому не требуются ничьи комплименты, но и превосходной организацией выставки. (Тетка Лиана оценила бы его галантность).
После чего его оставили в покое, и почти три часа он развлекался своим любимым делом. Да, и равного в этом деле ему нет! А вот так!
Олан фотографировал. И отнюдь не только фантастические скульптуры, но и лица рассматривающих их зрителей. Получалось интересно, и Олан уже мысленно выстраивал серию, которую почему бы действительно не предложить DW? Но было уже двенадцать часов, и он вдруг вспомнил, что по плану сегодня должен выслеживать обедающих барракудцев – барракудинцев – барракудов, в общем, носителей нужной ему информации. Выставка закроется только в октябре, он еще успеет повторить серию, если захочет.
Олан спросил охранника, где находится кабинет госпожи Лауры, и без труда обнаружил его на втором этаже. Он вошел в маленькую пустую приемную. На большой черной с золотом табличке возле закрытой двери значилось «Эжен Крам», возле открытой – «Лаура Крам». Олан остановился на пороге и получил приглашение войти. Кабинет был небольшой, но очень элегантный, с электрохромным окном во всю стену.
- Я хотел вас поблагодарить,- сказал Олан.- Кажется, получились интересные снимки.
Лаура встала и протянула руку:
- Не сомневаюсь! Мне знакомы ваши работы, у вас прекрасная школа и интереснейшие интерпретации.
Олан пожал протянутую руку:
- Спасибо, я очень ценю ваше мнение. К сожалению, мне придется сейчас уйти. Можно будет еще раз злоупотребить вашей любезностью? Дня через два?
- Вы у нас желанный гость, в любое время.
- Госпожа Лаура, на табличках фигурируют только имена, значит ли это…
- Да, Олан, я не администратор, мы с отцом, Эженом Крамом, совладельцы, - Лаура засмеялась, глядя на растерянную физиономию посетителя и показывая крупные белые зубы.
- Знакомство с вами - для меня большая честь, - ответил Олан и улыбнулся, продемонстрировав белейший набор такого же качества.
В Магнусе было полно народу, но автомобилей непропорционально мало, и означало это только одно: работники близлежащих предприятий проводили здесь обеденный перерыв, пришли пешком.
Олан зашел в кафе со смешным названием «Бистро», выбрал мясное блюдо и салат и сел в самой середине небольшого зала. Он был напряжен, вкуса не чувствовал, только вслушивался в разговоры. Ну, не дурак ли я?! Они же все местные, с чего бы им на английском-то разговаривать?! Или по-русски?
Палабрийский относится к романской группе, а он если и воспринимает слова на слух, то это языки скандинавские и немного летто-литовские, балтийские. Идиот, болван малограмотный.
Расстроенный Олан продолжал ковырять салат, оказавшийся неожиданно вкусным, и вдруг понял, что отдельные слова он все-таки понимает. Лингвистической культуры хватило понять-угадать: «шипо» - корабль, «райо» - луч, а «бандидо», скорее всего, бандит. Но дальше дело не пошло. Олан даже не успел разглядеть бейджики двух девушек за соседним столиком, как они упорхнули. Может быть, они обсуждали отпуск на круизном лайнере и над ним луч солнца золотой.
Так, это путь в никуда. Но намеченное положено выполнять, и Олан зашел в кафе «Артист», откуда доносился великолепный кофейный аромат, по ассоциации вспомнив амстердамские кофешопы с совсем другим сладким запахом.
Он усмехнулся, купил у стойки двойной эспрессо и маленькое пирожное с вишней, огляделся и сел на диванчик у окна. Соседний занимали два немолодых мужика.
Олан не сразу сообразил, почему он вдруг обрел слух. Джентльмены общались на английском. Эх, если бы они еще обсуждали интересное! Ага, щас. Это были туристы, по одежде мог бы определить. Вряд ли мужики их возраста и благообразной внешности - Олан бросил взгляд на руки – сидят в палабрийских офисах в бермудах и майках. Даже дизайнерских. Даже летом. Да, с английским у Олана проблем не было, он различал акценты, диалекты, но толку-то…
Олан допил кофе, потом еще немного поболтался в павильонах Магнуса, съел стаканчик мягкого мороженого. Группу работников «Барракуды» он узнал, - их таги были очень похожи на вывеску на главных воротах, - даже немного попреследовал. И оценил прдуманный финт как убогий. Ладно, зайдем с другого боку.
И вообще, он в свои планы не посвящал абсолютно никого. Не получится - ну и не надо, он никому ничего не обещал. Будем считать такое развлечение просто способом борьбы со скукой.
Продолжим наши игры. Надо подъехать к концу работы,посмотреть на толпу. Может эти барракудцы– барракуды сами подскажут план действий. Он вчера еще прикинул - конец работы где-то в районе четырех. Сейчас уже два. Олан решил ближайшие полтора часа провести здесь, в Магнусе, пройтись, наконец, по магазинам, а потом посидеть в каком-нибудь кафе. Намеченная выставка карикатур в небольшой галерее неподалеку от Дворца молодежи подождет до завтра.
Без десяти четыре Олан подъехал к «Барракуде». Вдоль забора «Сверкающего Луча», то есть через дорогу от «объекта», он с удивлением увидел не менее десятка автомобилей, припаркованных перпендикулярно проезжей части. В некоторых, кроме водителей, были и дети. Олан встроился в шеренгу, оказавшись как раз напротив асфальтированной площадки перед шлагбаумом, отделяющим стоянку «Барракуды». Он сдвинул на лоб козырек бейсболки, съехал в кресле пониже и стал наблюдать.
На площадку подъехали друг за другом два автобуса и заняли места между уже находившимися там двумя такими же. Олан разглядел, что автобусы парковались под углом к неширокому тротуару, каждый напротив большой таблички, прикрепленной к забору, и понял - это развозки, наверное, в разные районы города. Вадим рассказывал про отличные социальные условия на заводе, похоже, комфорт доставки домой после работы явно обеспечен. Створки главных ворот разъехались в стороны, и счастливчики, работающие в этих самых условиях, начали покидать территорию.
Шлагбаум поднялся, и сплошной поток автомобилей без промедления двинулся со стоянки, пересекая автобусную площадку.
Олану с его наблюдательного пункта было хорошо заметно, что к автобусам люди шли не спеша, разговаривая, здороваясь и прощаясь. Занимали места в автобусах и продолжали беседовать, смеяться. А к машинам в его шеренге почти бежали, резво садились, целовали водителей или занимали их места и немедленно отъезжали.
Через десять минут, оставшись в одиночестве, Олан понял причину. Автобусы, а кроме четырех больших, на той же площадке стояли еще и три микроавтобуса, одновременно завелись и начали выворачивать и отъезжать. Шлагбаум в этот момент опять опустился, отсекая не успевших, и со стороны заводской стоянки автомобили выстроились в длинную очередь.
Выезд автобусов напоминал тщательно отрепетированное автородео. Первым отъехал задним ходом дальний от шлагбаума, за ним один за другим елочкой все остальные, последними вывернули и уехали микроавтобусы. Олан невольно рассмеялся: улица Опеля оказалась перекрыта в обоих направлениях, и пробка образовалась плотная. Через 5-7 минут все разъехались, и он тоже тронулся.
Ну, и что мы имеем? Олан задумался и поехал не в ту сторону: надо было бы доехать до Альфы и повернуть к университету, а он как попал в колею после Магнуса, так и не развернулся. И так во всем! Это его серьезный недостаток. Но он его осознал и, значит, победил. Раб, понявший, что он раб, наполовину не раб. Допустим. Если план не удался, надо менять концепцию, а не заниматься мелкими усовершенствованиями.
Итак, какие новости он почерпнул? Люди едут домой. Расслабившись, расковавшись, и надо надеяться, разболтавшись. А о чем им разговаривать? Во-первых, в автобусах они группируются по территориальному признаку, а не по производственному. Во-вторых, дневных впечатлений у каждого вагон, и при этом разных. У каждой Аниты свой Михар и у каждого Михара своя, допустим, Магда. И еще какие-нибудь общие «бандидос». Вот этими-то впечатлениями работающие в разных отделах и обмениваются. Наверняка что-нибудь услышит. Может, кто-нибудь и по-русски там заговорит. В любом случае, сейчас он подготовлен намного лучше, слова «резать», «металл», «завод», «транспорт» и еще десяток по теме он нашел в самоучителе палабрийского и, сидя в кафе, выучил намертво. «Мелодику языка» уловил там же, в речевом потоке сможет выделить название, было бы что выделять.
Завтра надо будет еще покрутиться в промзоне, запомнить, как все эти «Стрижи» и «Химприборы» называются именно на палабрите. Обучаться азбуке с вывесок – не новость. А как попасть в развозку, он еще придумает.
Олан кружным путем выехал, наконец, на Архимеда. Пробки - не пробки, но на дорогах было тесно.
Он устал, а еще этот модернистсткий спектакль вечером. Ладно, сейчас душ, файлы из камеры в компьютер, резервное копирование на внешний диск - береженого Бог бережет - пообщаться с Эрикой и, может, удастся часок поспать.
Да, вот черт, со всеми этими «акулами» чуть не забыл главное: он решил отобрать десяток наиболее выразительных снимков с выставки Чиули, перенести их на флешку и показать галерейщице Лауре. Почему бы им не встретиться еще раз? И почему бы благородной донье не заказать фотографии для еще одного каталога? В другом стиле? Очень красивая женщина…
Все окна в квартире были раскрыты, кондиционер выключен, Эрика мирно спала. Олану даже не пришлось особенно принюхиваться, чтобы уловить запах «кофешопа». Он растерялся, необходимо как-то реагировать, воспитывать, а как? Эрика сразу проснулась, посмотрела одним глазом на Олана, сидящего на краю кровати:
- Сейчас встану. Молчи. Все нормально, ничего не случилось.
Вернувшись из ванной, она рассказала, что в термальном парке они с Катиными подружками развлекались до одиннадцати часов, а потом там начался какой-то детский праздник, стало шумно, и они уехали. Побродили по Аркадии, это напротив Магнуса, попробовали фирменные блюда в трех кафе, салат, спаржу и лосося со сливками, в четвертом поели мороженого. А потом она, Катарина и Анхелика приехали сюда и немного пошабили.
- Кто принес? – сурово вопрошал Олан.
-Анхелика, она у братца Карлоса стянула. Олан, ты, главное, Ленорманам не проговорись. Не ланданорское это дело, кто, что и сколько курит, угу? Тем более, мне показалось, что для Катарины это чуть ли не первый опыт.
- Люкс. Предел. Абзац. И ты в этом участвовала. Где сейчас две другие дуры?
- Карлос приехал и забрал обеих. Не волнуйся, генерал с супругой в столице, оттуда не унюхают.
- Я должен тебе объяснять или ты уже осознала, насколько это опасно, нехорошо, некрасиво, неженственно…
- Последнее утверждение спорно…
- Эрика, иди ты к дьяволу. Я тебя очень прошу, не создавай нам проблем, а? Вернемся домой, я тебя сгружу тетке на руки и делай, что заблагорассудится. Хоть на смолу переходи, если ты такая идиотка, но уже без меня.
- Обещаю, - Эрика вытянулась в струнку, опустила голову, положила левую руку на правую грудь, сменила руку и грудь и сказала:
- Никогда не клянусь и сейчас не буду. Но ты не волнуйся, это так, шутка, для завязывания более близких отношений с палабрийской молодежью. Ты же понимаешь, мы в гимназии этот этап прошли лет в …ну, года два назад. – Она помолчала и добавила,- Олан, я серьезно. Не переживай, - и неожиданно поцеловала его в щеку. – Как с театром? Поедем пораньше или к началу?
- У меня голова разболелась. Давай я часов до семи отдохну, потом соберемся и поедем. Катарина явится прямо к театру?
- Да, договорились встретиться у второй колонны…
- Так нет же там колонн, ты мне зачем башку дуришь?!
- Это я тебя веселю и проверяю, помнишь ли ты, - она хмыкнула,- как улыбалось нам счастье.
- Помню ли я? Я не вспомню, так GPS доведет.
- И я тебя прошу, нет, я вас просто умоляю, не проводи беседу с Катариной, ладно? Один косячок на троих нас наркоманками не сделал. Ты вернулся почти на час раньше, чем обещал, мог бы и не унюхать. А кстати, ты-то запах узнал в минимальной концентрации! Тоже мне, святая невинность.
- Я совершеннолетний! И был тогда не заграницей! Ладно, я устал. Все. Закончили.
Олан принял душ, успокоился и решил перед самым отъездом все-таки Лене тет-а-тет деликатно намекнуть, замолчать это дело нельзя, неправильно. Он перенес сегодняшние снимки в комп, бегло просмотрел, однозначно неудачные сразу удалил. Отбором, резервным копированием и флешкой он займется уже завтра. А эта Лаура, с ее роскошной черной шевелюрой, весьма пикантна. И духи у нее хорошие, Беаткины любимые, даром одна брюнетка, а другая блондинка…
продолжение http://www.proza.ru/2013/03/18/1870