Вот и всё. Это конец. Конец прекраснейшему человеку, конец его творениям, конец всему... но лишь начало моему горю. Кто-то сейчас скорбит по хорошему знакомому, кто-то - по лучшему другу.
А вот я потерял смысл.
Зачем я сейчас сижу за столом, вырисовывая непонятные линии на листе?
Зачем я сижу за столом?
Зачем я?
Господи, пожалуйста. Я хочу умереть. Теперь лишь Смерть примет меня - она ведь радушна со всеми.
Увы, умереть не получается. Я лишь проваливаюсь в беспокойный сон. Он затягивает меня, подобно чёрной дыре.
Сияние. Такое ослепляющее, но такое тёплое и приятное. Оно будто пульсирует, собирая отдельные свои лучики в такой знакомый силуэт.
Я счастлив снова его видеть.
Мой ангел подходит ко мне, так плавно, что кажется, будто он летит, не касаясь земли.
Я завороженно смотрю в его лицо, сотканное из тончайших нитей живого голубоватого света.
Он улыбается, но нет так, как всегда - весело, солнечно. В этой улыбке лишь спокойная задумчивость. Но призрак отводит взгляд от моего блаженного лица, и смотрит - сквозь ткань, сквозь плоть - прямо на моё сердце. Осторожно поднимает руку и прикасается к нему - самыми кончиками пальцев, но как же это больно! Однако я не смею и пошевелиться, лишь воздух резко выходит из лёгких. А мой музыкант всё так же вдумчиво поглаживает моё беззащитное сердце подушечками чутких пальцев, впитывая мою боль, залечивая рубцы.
В воздухе повисает гулкое “Я хочу умереть”. Эхом отталкивается от незримых стен и разносится дальше, во все уголки нашего сознания. Мужчина судорожно поднимает на меня взгляд; его глаза полны слёз и плещущей через край боли. Моей боли. Нашей.
“Ты не почувствуешь”.
С этими словами лицо музыканта озаряет нежная, успокаивающая улыбка, и кажется, что силуэт светится ещё ярче. Он аккуратно проводит пальцами по моим скулам, и невесомо прикасается своими губами к моим. Я могу почувствовать солёный вкус наших общих слёз. Призрак делится со мной своим светом. Нашим...
***
Я вижу себя со стороны. Это так странно - смотреть на себя, уснувшего за столом. Уснувшего навсегда. Теперь осталось последнее. Подойти ко столу, взять перо и вывести на листке, исперещённом непонятными узорами, одну фразу.
“Я наконец счастлив”.
Теперь я могу обнять своего ангела и уйти отсюда навеки.
Прощайте.