Аннотация.
Можно верить, или не верить, во всякие энергетические аномалии, но проверять не рекомендуется. Особенно, не понимая, зачем?
Синопсис.
Супружеская пара собирается провести отпуск в одном из мест центральной России, известном по легендам как гора Тынлык, что в переводе с татарского означает «молчание». Помимо природы и прочего, гора обладает некими чудодейственными свойствами, излечивает, восстанавливает и помогает, например, забеременеть, когда с этим проблемы. Детей у Олега и Ольги долго не было, вот и решили попробовать. По дороге из обгоняет машина с шумной компанией молодых людей, которые расположились неподалеку. Познакомились, вместе гуляли, отдыхали, но Ольге, почему-то казалось, что муж уже знает некоторых. По разговорам, другим признакам.
Кроме них, тут живет немало людей: туристы, наездами, археологи и, даже, отшельник, весьма странный тип. А еще было ощущение, что лес полон и иными существами, призраками, не самыми добрыми. Логично, тут аномальная зона.
Но аномалии оказались вполне земного свойства, исходя из последующих событий. Трагичный и страшных: практически все, поочередно, погибали, даже местный егерь, пришедший на помощь, не избежал такой участи. Кто, почему? Ольга, оставшись одна, не понимает, боится и почти не ориентируется в пространстве и времени. Последнее потом найдет косвенное подтверждение, кажется, что само время искажается. Но люди убиты не духами, а человеком, и она начинает подозревать Олега, основания были. Однако и он погиб от рук какого-то злодея, хотя, как станет известно, был и с ними знаком. Даже имел общие дела, не зная конечных целей оборотня, как назвали условно убийцу.
Следователь, прибывший на место, также имеет факты подозревать, саму Ольгу, но понимает, что женщина не могла этого сделать. Развязка станет и неожиданной, и логичной, одновременно, ключевая роль отведена именно нашей героине.
Достаточно динамизма, элементы мистики, детективная составляющая, драматизм, но с долей юмора. Бюджет небольшой, действия, в основном, на природе, без спецэффектов и масштабных баталий. Трудно уложить в краткий синопсис все, потому прилагаю литературный сценарий.
Тынлык.
Олег и Ольга женаты давно. И живут хорошо, мирно, и любовь имеет место быть. Ну, почти всегда, кроме тех случаев, когда супругу приходится задержаться на работе до поздней ночи. Ну, не ангел был мужчина, что тут поделать! Потом немного ревности, много объяснений и мир. Любовь-то еще не прошла, и, хорошо, что так. Ведь второго этапа, в виде плодов, завернутых в пеленки, пока не принесла. А, так хотелось! И ей, и ему. Они удивительно точно подходили, составляя прекрасную пару. Во всяком случае, внешне. Только с детьми все не складывалось, несмотря на мнения врачей, к которым пришлось обратиться после нескольких лет супружества. Вердикт однозначен: все в порядке! Но, в чем причина тогда?
Ольга думала много, Олег думал, но меньше, несмотря на то, что был умным. За то и ценили на работе, позволяя делать карьеру. Ее тоже ценили, но карьера-то не делалась. Не было того самого, стремления: просто работала обычным педиатром, в обычном центре. Целыми днями возилась с чужими ребятишками, мечтая о своих. Подруга, коллега и просто душе спасительница Галя постоянно советовала, утешала и наставляла. Советы были очень экзотические, вплоть до другого мужика, с коим следовало переспать и залететь, до похода к гадалке, дабы наколдовала. Если с первым подруга было послана, несмотря на удивление (сам-то твой, как думаешь, верен, а?), то второе отвергалось еще больше. Почему? Все просто, тот самый маг был теткой Олега. Псевдонимы постоянно менялись по мере моды и тенденций, но в миру звали Анной Васильевной. Дама суровая, с черным, недобрым, глазом (левым, конечно!), и калькулятором в голове, непрерывно считающим, как заработать на доверчивых клиентах. А еще колдунья считала, что у племянника должна быть другая половинка, покруче, с амбициями, чтобы мужа толкала туда, к высотам. А ты, деточка, слишком проста…
Не любила тетку мужа, но уважала за мнение мужа о тетке. Сколько раз направляла, и ему везло. А вот Галя направляла не туда! Кто, лучше-то, и достоин? Вот именно, и обязана почитать. Как и сейчас, во время очередной аудиенции. Темная комната, свечи, зеркала и прочее, по списку. И речь торжественная и вкрадчивая, с непонятными терминами, и понятным смыслом. Суть его – надо что-то делать. Что? Карму поправить! А где? Есть места…
Дальше долго, тоже с терминами. И глобусом стеклянным, изнутри светящимся. Но очертания материков видны, линии всякие, точки. Одна из них – недалеко, в России. Там карму поправляют, что ли?
Вот зря так спросила! Обиделась тетка, глазом засверкала. Но ответила спокойно, как неразумной. И аргументы вывалила, с примерами. И саму попросила поспрошать среди пациентов, имена которых написала. Да, есть такие, тоже имели проблемы. А теперь вот по второму разу с пеленками. Значит?
То и значит! То самое, дорогуша. Оля была разумной и рассудительной, несмотря на занятия всякими экстремальными видами спорта, и видела нечто реальное. Может, казалось так? Оно так: когда хочется, уже верится, а не только кажется. Всякие там биополя, энергетика – не пустой звук, и дети берутся не только от шустрых сперматозоидов, но и от Господа бога. Как и сам человек произошел не от вертлявой мартышки, внезапно спустившейся с дерева и резко поумневшей. Тоже факт!
Фактов много, разных. Например, ее муж, вдруг ставший очень ласковым. С чего бы? Ведь мужики, как коты: если мурлычут, значит, чего-то хотят, или где-то нагадили. Но последнюю неделю возвращался вовремя, без посторонних запахов дамского парфюма, а вечернюю кормежку получал исправно, не требуя изменений. Значит, дело в чем-то более сложном? Например, потенциальном наследнике?
Почему так сразу – наследнике? Ну, часто употреблял словечко. Можно понять, как мужчину. Только наследовать пока не так много: квартира ее, дача тоже, хотя, гипотетически, можно предположить наличие олигарха, состоящего в родственной связи, и решившего отдать концы. С завещанием на имя, принесенным пузатым нотариусом. Как в кино: из Золушки – в принцессы! Глупая легенда, услышанная еще в детстве. Типа, свалил один брат деда за бугор, и там поднялся. И что? Там, куда свалил, желающих много, быстро окрутят, коли поднялся. Зачем Олегу рассказала? Вот теперь и подтрунивает, с темой наследников.
Кстати, сам свое благополучно просадил. Вложил в бизнес, еще в юном возрасте, и потерял, как положено. Так случилось, что родителей не стало, воспитан теткой, той самой. Но не сразу, потому успел начудить, оставшись без квартиры и прочего. Но, обладая умом, упорством и везением (последнее – от колдуньи, конечно) сумел быстро прийти в норму, найти работу и получить положение в обществе. И деньги, вполне приличные. И жену, вполне красивую и адекватную. Но не настолько, чтобы положение в обществе стало еще выше, по мнению тетушки. Родить, и то не может!
Ольга уже привыкла к семейной жизни, несмотря на нюансы, и не мыслила себя вне законного мужа. Собственно, причин-то не было серьезных с ней заканчивать! А вот изменить надо, родить наследника. Сама ведь только что пришла к мысли, что уже пора. Раньше не думала: будь, что будет. Даже не хотела спешить, поначалу. И что в итоге? Могла бы ребенка растить, воспитывать – своего, а не возиться с чужими. Логично?
Возвращаясь домой, столкнулась с какой-то дамой, вида неопрятного и с запахом алкоголя. Дама тащила ребенка за руку, высказывая тому что-то нецензурно. Сделала замечание, не удержалась
- А, пошла ты! Сама вот роди, тогда и учи!
Вытянула грязный палец с остатками прошлогоднего маникюра и парочкой симпатичных заусенцев, и добавила, злорадно хохоча
- Что, не можешь? Тогда заткнись!
Гордо удалилась с явным превосходством. Хотелось заплавать, оскорбиться, или обматерить вслед, но не стала. Ведь права-то, по сути! Так и Галя сказала, только в более мягкой форме, когда пожаловалась по телефону
- На фига тебе, а? Точно, пора рожать, чтобы на всякую дрянь не обращать внимания.
И Олег, вернувшись, добавил
- Ну, как мы сегодня, наследника заделаем?
Ну, зачем так он, до кучи? И без того хватало всего, помимо последнего. С руководством поругалась, из-за пустяка. Зачем? Принципиальная, не смогла промолчать. В автосервисе нахамили, и там нервы оставила. Машина уже давно в ремонте, конца не видно, но смета растет. Что, за дуру считают, полную? И еще немного, по пустякам.
Потому ночью спала плохо, и видела сон, страшный такой. Будто некто тянется к горлу, сверля блудливым глазом (левым, само собой), и душить начинает, параллельно с началом полового акта в противоестественной форме. Больно так, неприятно. И дышать нечем. Закричала даже, подскочив на кровати, отчего муж на пол слетел. И тоже высказался, не слишком нежно. Видимо, ему снилось что-то более интересное, а она так разбудила, невежливо?
Но утром супруг был ласков. Обнял, и все такое, прочее. И предложил, после - кофе в постель – съездить в отпуск в одно место. Такое, хорошее, куда давно повадились разные паломники, любители разных энергетических и мистических приключений. Там, оказывается, сходятся линии, отчего человек, поживший недельку в точке их пересечения, становится лучше. В моральном и физическом плане. Просветляется, здоровеет, молодеет и, как следствие, размножается. Еще далекие предки (наши, отечественные) пользовались местечковыми услугами, потом их сменили заезжие молодцы, прибывшие с ханом Батыем. А они были не дураками, раз полмира сумели прибрать к рукам! И после, при царе Иване, который Грозный, бояре наведывались, дабы подлечиться и быть готовыми к общению с монархом. Как правило, помогало. Церковь же относилась отрицательно (от дьявола сие!), но повлиять не могла.
До самой революции народ шастал по плато, поросшему соснами, преображался. Но суровые комиссары пресекли подобное развлечение. Постреляли людишек, и тему закрыли. Лишь в последнее время опять стали наведываться. Кто-то по моде, кто по нужде, кто за компанию. Реклама, скрытая, работала исправно, потому широко не афишировалось. Говорят, спецслужбы, пока еще трудились только на благо отечества, тоже эксперименты ставили, что-то измеряли. И ученые мужи измеряли, статейки пописывали. Теперь мужи, но не слишком ученые, нового поколения, из экстрасенсов, тоже измеряли, и трактаты издавали. Кто знает, есть там что, али как? Но по мнению некоторых – есть. Тынлык называется, или гора Молчун. Там все реально! И круто.
- Ну, а вдруг это все ерунда?
Ольга сомневалась.
- И что? Зато места какие! И рыбалка под боком, и природа, наша.
Олег не сомневался. Судя по всему, уже решил. Он же решительный!
- Ладно, поедем.
Ольга тоже решилась. В конце концов, лучше, чем торчать на пролетарских пляжах Турляндии, ибо на порядочные, в цивилизованной стране, денег не хватит. А тут и отдохнем, и впечатлений наберемся, и есть вероятность, что долгожданная беременность наступит. Почему бы и нет, раз есть примеры? Приятное, как говорится, с полезным! Да, и по горам полазить тоже в кайф, Ольга это дело уважала. Стресс, опять же, после последних событий, снять.
Сказано – сделано. Недалеко от столицы, верст триста, если по прямой. И недорого, если на своей машине. У Олега джип, не самый крутой, но едет исправно, бензина потребляет вменяемо, и места достаточно для палаток, манаток и пищевых запасов.
- Поехали!
Он так сказал, нажав на педаль газа. Кажется, ничего не забыли, даже застраховаться. Зачем? Ну, так, ради прикола: вдруг кого в дыру затянет, энергетическую, и в параллельный мир. Юморист, но бумажку на подпись дал. Она, тоже со смехом, подписалась. Игра, так и игра!
Погода хорошая, почти. Дорога нормальная, почти. И настроение прекрасное, без всяких почти. Вот и у тех ребят, что на поношенной «Бэхе», тоже прекрасное: пролетели мимо, явно на скорости под 200, музон орет на всю округу, одна девица ручкой помахала в окно. Типа, привет, догоняйте! Белобрысая такая, стриженая, похожая на облезлую таксу. И веселая: таксу покормили сосиской. Почти копия секретарши директора клиники, где Ольга работает. Или – работала? Очередная беседа с шефом перед отпуском была любезной, но с намеком, и такса № 2 (секретарша) тоже улыбалась, когда закрывала дверь. Только, как очень недовольная собачка, видимо, та сосиска была из соевого белка, дешевая, народная такая сосиска!
Зачем вспомнила? Сразу стало не очень. Поерзала, трясет на ухабах. Почти хорошая дорога превратилась в банальное направление, банальное для России.
- Олег, а зачем ты металлоискатель взял?
Во время погрузки заметила, как муж кладет прибор в багажник. Где взял, ведь не было у него. Или юность вспомнил, когда погорел на нем, золотишке. Бизнес тогда затеял, вложился в выгодный проект, только не с добычей, а реализацией. То есть, спекуляцией. Но почти узаконенной, как положено. И прогорел, как положено. Теперь решил начать с первоисточника?
- Так, на всякий случай, друг одолжил. Похожу там по горе, вдруг, чего найду. Говорят, древние люди место привечали, дары приносили, в том числе, и ценные.
- Но это же нехорошо!
Совесть есть, есть и понятия.
- Кому как. Все равно, валяется, никому не нужное.
Не переспоришь, уперся, как баран. И куда делась любовь, детишки, которых там следовало зачать? По сравнению с «бранзулетками» - сущие пустяки? Обиделась. И пожалела, что поддалась на уговоры. Но пожалела не полностью, надеялась на удачу в мероприятии. Его тетка была далеко не шарлатаном, как могло показаться, немалая доля истины в рассуждениях. И сама кое-что узнавала, читала. Точно, есть там нечто, непознанное и непонятное. Но реальное, она ощущала почти физически, по мере приближения. Не только из-за того, что направление превратилось в трассу для экстремалов, самых отмороженных. Значит, есть точка, на горе?
- Вот она, видишь?
Вечерело, и в лучах оранжевого солнца был прекрасно заметен силуэт, возвышающийся над окрестностями, такой прекрасный и величественный, как и само светило, в предзакатном состоянии.
- Вижу! Красота-то какая!
Теперь Ольга уже ни о чем не жалела. Ради таких минут стоило жить и ездить. Это вам не берег Турецкий, засиженный туристами, как голубями. Это наша Родина, огромная, неиссякаемая и вечная!
- Все, давай тут остановимся. Уже поздно, а точного маршрута не знаю, можем заблудиться. Тем более что дорог уже нет никаких.
Логично, тем более что стоит дом. Большой, чтобы смог разместить гостей, и обитаемый, что заметно по свету в окнах.
- Хозяева!
В ответ – тишина, только кузнечик стрекочет, запоздало, в дальних огородах.
- Чего кричишь-то, вот же кнопка!
Ольга увидела серую коробочку возле калитки, с динамиком. Нажала, сказала, и калиточка приветливо распахнулась. Цивилизация!
- Парамон!
Мужик на крыльце представился, протянув ручищу. Настоящий такой мужик, как из тех времен, огромный и волосатый, с ясными голубыми глазами на рябой физиономии, покоящейся на могучей шее. Которая, в свою очередь, торчит из распахнутой косоворотки.
- Заходите, гостями будете!
А сам сканирует гостей, внимательно, но исподтишка. Непростой мужичок, сразу видно. И супруга под стать, Инной представилась. Такая же фольклорная, но косолапая. И взгляд простой, но пронзительный, если перехватить на мгновение. Ольге, почему-то, стало немного не по себе. Почему? Сама не понимала, просто так. Олегу же – по-фигу, нормально ощущает, что-то достает из багажника. Вискарь, литруху, за встречу. И еще немного из закуски, городской. В дополнению к домашней, и платы за ночлег. Как положено, при цивилизованных отношениях.
- Спать там, наверху. Комната небольшая, если что, не обессудьте!
Стандартное выражение, если что. Как будто, есть выбор? Посидели неплохо, поговорили культурно, кажется, что семейная чета привыкла к путешественникам. Просто бизнес, ничего личного. Но осадок остался. Какая-то недоговоренность, недосказанность. Да, есть гора (что понятно), есть и паломники, есть и польза. Сами, иной раз, там прогуливаются: на охоту, за грибочками, ягодой. Тоже понятно, у местных свой уклад, они тут постоянно. Но, во время обсуждения достоинств горы, улыбались как-то странно, даже почти зловеще. Мол, сходите, а там посмотрим, во что выльется!
Или, так показалось? Со слов Парамона, немало людей живут, поставив палатки. Место уже не дикое, обжитое. Значит, бояться нечего? Олег и не боялся, особенно, отведав домашнего продукта из массивной стеклянной бутыли, чистого, как слеза. А вот Ольга не сторонник крепких напитков, потому больше наблюдала и слушала. Например, не узрела следов пребывания детей, тут у женщины глаз наметанный. Почему? И взгляд Инны на себе, такой, изучающий, с нотками сожаления. Хотя – понятно, баба бездетная, можно и нужно пожалеть. Порывалась, было, спросить, как у нее с потомством, но не решилась. Раз не желает сама тему поднимать, не стоит, все же, в гостях, неудобно.
А вот спать было очень даже удобно! Свежий воздух в открытое окно, затянутое марлей от комаров, тишина. Кайф, в столице о подобном можно только мечтать. И сны приятные, хорошие. Но вдруг открыла глаза, сама не понимая, почему. Олег храпит рядом, со счастливой улыбкой, и не ощущает присутствия кого-то. Хотелось спросить:
- Эй, кто тут?
Но не решилась. Нет же никого! Или, просто не видит? Подошла к окну, всмотрелась в утренний полумрак. Ничего не видно, ни тут, ни там, вдали. Зато слышно, как нечто закричало жутким голосом. Потом еще раз. И затихло. Рассмеялась про себя: птичка какая, хищная, типа выпи. Вот в чем причина беспокойства, дурочка! Давай, в койку, еще пара часиков осталось понежиться, а потому подъем и в путь. Слава богу, что гаишников нет на тамошних трассах (которые направления), и некому будет проверить водителя на содержание алкоголя в крови. Главное, чтобы сам ехал аккуратно.
- Вы уж там поаккуратней!
Напутствие Парамона в тему. Карты расстелил, топографическую, ткнул пальцем в точку, прочертив желтым ногтем линию, петляющую по местности.
- Вот так надо, вкругаля!
Верно, прямо – не есть близко, как обычно, что и подтвердилось, едва джип въехал на заповедную территорию. Заповедную, в смысле того, что тут надо чтить ряд заповедей. Первая из которых – не спать за рулем. Вторая – тормозить вовремя. Об остальных пока можно лишь догадываться…
- Вон, видишь, дымок?
Муж вытянул указующий перст, как и хозяин дома, уверенно и важно. Жена вытянула шею, как страус, запертый в клетке для кролика, активно, но с опаской. Кто знает, что там за народ, вдруг, из тех, крикунов ночных? Сейчас встретят с топориком, дружелюбно, и все. К тому же, машина ехала по краю обрыва, и пассажирам следовало вести себя аккуратно, чтобы не нарушить равновесие.
- Вижу.
Коротко и ясно. И путь до источника тоже не длинный.
- Здравствуйте, уважаемый!
Вот он, костерок на пустом месте, возле скалы с углублением. Мужик сидит спиной, на корточках, не поворачивается.
- Эй, мужик!
Олег нетерпелив. Пожалел, что сюда свернул, на огонек. Зачем? Еще и молчит, как партизан. Может, он и есть партизан, судя по шмоткам? Потрепан, как после длительных переходов, или сидения в засаде.
- Проходи дальше, человек, и не мешай.
Вот так! А еще говорили, что наш народ гостеприимен! Или, не наш народ, вовсе? Ольге стало интересно, чей. Потому и взяла инициативу.
- Извините, не подскажете…
Олег не утерпел, продолжил
- …как пройти в библиотеку?
Личность шумно втянула воздух. Кажется, учуяла дамский аромат, оттого оживилась. Привстала, повернула голову, явив пришельцам лик отшельника. Точно, отшельник!
- Отшельник я.
Давно сидим?
- Живу здесь. А вы, часом, грамотные?
И хохот, раскатистый и глухой, как из канализационного люка. Жутковатый такой хохот! И что ответить, непонятно. По глазам видно, что человек не глуп, но по всему остальному – типичный бомж, или разбойник. Или просто отшельник, что может быть гораздо хуже. Мало ли, что у них на уме, раз от людей в леса схоронились?
- Есть немного, читать научили. А Вы, уважаемый, тут как, постоянно, или тоже, как мы, приехали на время?
Очень глупо: разве не видно, что человек – абориген? Он же ясно сказал, что отшельник. Для дураков сказал. Видимо, Олег еще глупей?
Отшельник еще раз посмеялся, скорчив рожу. Собственно, мог и не делать, без того видок еще тот!
- Живу здесь. А вы – понаехали. Только, за каким? Приключений искать, как те, что вчера тут неслись на черной машине, с музыкой, орали на весь лес? Они и найдут: все умрут! И вы умрете, если пришли не чистыми помыслами. Вижу, что так, потому скажу одно: валите назад, коли жизнь дорога! А исцеляться не всем дано, гора знает, кому помочь, а кого убить. Особенно болтливых, тут молчать полагается!
Лицо было спокойным, взгляд серьезный, пока речь толкал. Закончив, опять огласил окрестности хохотом, еще более жутким, как из преисподней. Повернулся, сел и подбросил дров в костер. Надо, чтобы чайник закипел, огонек слабый.
Олег дернул головой, ногой топнул, что выражало: я сильно сокрушаюсь. Но ответить не могу. Ольга задумалась, глядя на мужа, отшельника и лес, за которым видна вершина горы. Вспомнила, что та машина с таксой была черного цвета, и направлялась сюда. Тоже туристы? Или без пяти минут покойники?
Фу, бред какой-то, средневековый. Гора, где все говорят вполголоса, Молчун, если по нашему, так записано в скрижалях, с коими ознакомилась в Интернете. И историей с переименованием после нашествия Батыя. И что, всему верить, поклоняться, как одержимой, каким-то духам? Светит солнце, ветра нет, птички поют, даже связь мобильная пока работает. Значит, все нормально? Этот тип – просто придурок. Или нет? Но ее-то помыслы вполне адекватные требованиям горы. А Олега? Он ведь смотрел на него во время монолога.
- Поехали отсюда.
Это правильно, чего еще ждать? Новой информации не получишь, маршрут известен, время идет. Инна предупреждала о чудаках, поселившихся в лесу. Странные, но мирные. Значит, бояться нечего.
До вершины не было смысла подниматься, и не получится, чай, не рекламный ролик, в котором лихой чувак с семейством машет рукой зрителям с самой верхотуры, на которую его тачку доставили вертолетом, не иначе. Вот местечко приличное, возле ручья с широкой заводью, полянка, деревья редкие – чем не стоянка? К тому же, обжитая, судя по голосам неподалеку.
- Димон, давай сюда, чего застрял!
- Иду!
Люди, говорящие на вполне нормальном языке. Значит, тут базируемся?
Вопрос в утвердительной интонации. Словно, Олег уже четко знал, где финиш. Ольга обратила внимание на уверенные движения рук, вслед за глазами, следящими за навигатором. Точно, знал, куда надо, а отшельник просто по пути попался.
И опять поймала себя на мысли, что путешествие – не просто ежегодный отдых. Но, как поймала, так и отпустила: ведь одной из целей был ребенок, которого надлежало зачать именно здесь! Вот и точка выбрана, заранее, наверное, тут самое пересечение энергетических меридианов, с параллелями той же категории. А ребята прикатили наугад, могли и еще где остановиться. Судя по всему, тут туристов хватает. По всему, что разбросано вокруг, по пути, в виде пустых бутылок, пакетов и прочего мусора. Наш народ ведь не может культурно пользоваться, культурно же складируя отходы. Никакие следопыты не нужны, чтобы вычислить путешественников. Наверное тому мужику, отшельнику, подобное не по душе, потому и осерчал на всех, «понаехавших».
А вот и такса, собственной персоной. Выскочила из-за кустов, приветливо машет костлявой конечностью. Типа, привет, чуваки! И улыбка добрая, послесосисочная такая. Быть может, неплохая девица, чего так взъелась? Ну, похожа на секретаршу, мы ведь все на кого-то похожи. Даже длиной ног, которые у девочки совсем не такие, как у собачки означенной породы.
- Я Алла! Мы тут на отдых. А ты тоже?
Коротко и ясно. Про мужа ни слова, обращение лишь к ней, Ольге.
- И мы тоже, на отдых. И как тут?
Типа, вопрос к старожилу?
- Нормально! Даже прикольно! Ну, пока, я побежала?
И побежала, даже не спросив имени собеседницы. Почему, представившись? Быть может, уже знала? Опять мысли, надо их гнать. Просто девочка без мозга, сказала, и ускакала. У нее все просто!
У остальных тоже просто. Тут все просто! Палатка, минимальные бытовые условия, вечерние посиделки, с водочкой и пустым трепом. Никто никого не напрягает: молодежь в своей тусовке, пусть и шумной, непонятной. Но они далеко, не слышно и не видно. Зачем приехали? Так, оттянуться! Кто-то сказал, что тут можно подзарядиться, типа аккумулятора в розетке, вот и решили. Еще Димка из здешних мест, разрекламировал, вот и рванули. А что, нормально!
Кто бы спорил. Олег, правда, начал дискутировать, по привычке начальника, но Ольга одернула: не лезь, у них свое, молодое. А у нас – свое! Вот сейчас надо пойти погулять, немного, на завтра определиться с маршрутом в гору. А на ней и того, зачать, прихватив коврик. Правильная мысль?
Мысли всегда правильные, если они – результат мыслительного процесса. Не всем дано. Вот девицы, обе. Им не дано. Подруга Таксы, Марина, еще молчит, потому кажется умней, эдакая Жучка, прирученная. Игорь же, глава компании, тоже не наделен избытком, но компенсирует наглостью. Типичный менеджер по продажам: кому чего впарить! Только Дима производит впечатление человека рассудительного, что и понятно. Он деревенский, пашет в автосервисе, и без его рук БВМ лохматого года выпуска вряд ли доехала до места, вернув пассажиров обратно. Зато крутая тачка, вся обвешанная прибамбасами, черная и с номерами 666, не считая букв. Ну, кто скажет, что владелец не идиот? Хотя – идиотом назвать нельзя, в полной мере. Взгляд цепкий, манеры уверенного в себе человека, слова чеканит, пусть и несет бред, периодически. Видно, что еще тот фрукт. И еще показалось, что не в первый раз встречается с Олегом, разговаривают, как старые знакомые, ладе поздоровались кивком, а не рукопожатием.
Сон был крепким, но опять что-то потревожило. Не потому, что на свежем воздухе, под луной практически – Ольга привыкла, не раз ходила в походы. Просто тревожило, подспудно. Птичка не кричала, рядом никто не шастал, но чье-то присутствие вновь ощущалось, почти физически, кожей. Олегу, как всегда, до лампочки, храпит себе. Немало опять влил, слава богу, что запас не столь велик. Пора завязывать с выпивкой, не дело это. И завтра с зачатием притормозить, пока алкоголь из крови не выйдет.
Так утром и сказала, серьезно. Он улыбнулся, но согласился. Правильно! Но улыбка была опять странная, как вымученная. Почему? Опять кажется? Так ты крестись, родная, ежели так! Хватит себя накручивать, иначе можно и умом повредиться. Говорят, такое случалось во время посещения таинственных мест. Даже пропадали люди, не то, что в дурдом попадали. И разводились, что нам не надо. Одна из причин – с мужем вернуть прежние взаимоотношения, давшие трещину. Любила ведь, а он уже нет? Или немного – нет? Вот и восстановим былое!
- Устал, надо восстановиться.
Да, былое (вчерашнее) дает о себе знать, что заметно по физиономии. Прямо, алкаш какой! Еще и металлоискатель потащил, а он весит, и размер немаленький. Трудно.
- Ну, посидим, немного.
Сама-то могла шагать, сколько угодно, привычка. Например, как тот товарищ с бородкой, быстро приближающийся по склону. Еще одни отшельник? Милый старикашка, чем-то отдаленно напоминающий дедушку Ленина, после возвращения из Разлива, пока тот не забурел, превратившись в вождя мирового пролетариата. Просеменил мимо, посмотрел, хитро так улыбнулся и палец к губам. Мол, молчим! Все так серьезно, да?
- Серьезно, да.
- И нам бы тоже, помолчать. Видишь, уже на гору вошли, в заповедную зону?
Олег молчать не хотел. Но и говорить было трудно, потому больше слов не исторгал из открытого рта, тяжело дыша. Склон все круче, тропинка все уже, приходится напрягаться. Ольга пожалела супруга, взяла прибор, привычно закинув на плечо. Русские на войне своих не бросают?
- Ну…зачем…сам…
Джентльмен, типа! Какой сам, иди уж, а то и тебя тащить. Она было неплохо тренирована, в отличие от супруга, давно потерявшего форму. Уже пара лет, как перестал посещать спортивные залы, целиком отдавшись бизнесу. Даже по ночам, когда задерживался, тоже работал? Но еще раз спрашивать не хотелось, вдруг упадет? Да, и настроение портить незачем.
- Все, мы сделали это!
Вмиг преобразился, как оседлал камень на вершине. Большой такой, с гладкой поверхностью. Видимо, тот самый, заветный?
Палец у губ. Молчим! Он и не стал продолжать тему, просто взял металлоискатель и пошел кругами, внимательно наблюдая за дисплеем. Хотела было спросить, зачем, ил обругать – нашел место и время - но не стала. Молчать, так молчать. Просто отвернулась, закрыла глаза и попыталась сделать подобие медитации, как учили. Учили неважно: погрузиться туда, ощутить нечто и получить некий стимул к чему-то не вышло. Возможно, супруг помешал, озабоченный? Лучше бы он другим озаботился, тем, ради чего парочки приходят к камешку?
Наконец, надоело. Встала и пошла туда, вниз, пытаясь разглядеть силуэт Олега в тумане, внезапно свалившемся откуда-то. Как по заказу, густой такой, прохладный. И тревожный, будто из фильма ужасов, американского. Был такой, известный фильм, когда из тумана появлялись всякие монстры, непременно желавшие принести вред людям.
- Ой!
Вскрикнула, вопреки обету соблюдать тишину. Прямо перед носов пролетела птичка, большая, темная, с желтыми глазами. Зловещая такая птичка, будто предвестник грядущих потрясений! Неожиданно вышло, почти любой бы испугался.
Но больше не проронила ни звука, просто шла, ускоряя шаг. Хотелось позвать мужа, чтобы не чувствовать себя в одиночестве. Хотелось поскорей спуститься туда, к народу. Пусть и такому, как случайные соседи, не важно! А еще хотелось, чтобы тот, кто следит за ней из леса, перестал это делать. Ольга не видела, кто он, но практически уверена: он есть, он тут. И он не очень хорошее существо. Почему существо, а не человек? Так, гора же заколдованная, мало ли, какой пришелец с той стороны, или оборотень с клыками! Говорил же Парамон, что тут волки водятся. Вот один и пришел полакомиться туристами, почему бы и нет?
Парамон, кроме хозяина гостиницы, импровизированной, числился егерем, за порядком в лесу предгорном присматривал. Ничего особенного не происходило, как правило, но несчастные случаи были. Кто-то упал с обрыва, кто-то, выпив лишнего, другу настучал по темечку. Кто-то заплутал, и с концами – такое тоже бывало, но в виде исключения. Не пугал, отнюдь, просто озвучивал факты. Если что, смотрите там! И мило улыбался, типа, не бойтесь, тут же не военный полигон на Северном Кавказе, а вполне мирная среднерусская равнина. С небольшой горой по имени Тынлык. Пусть татары и опасаются, и молчат, как мимо проедут. По легенде, дело было так.
Отряд хана Батыя преследовал остатки русской дружины с целью завладеть княжеской казной. После очередного сражения, когда пал очередной русский город, князь повелел лучшим и самым преданным воинам спрятать богатство, чтобы не досталось врагу. И распорядиться потом для сопротивления захватчикам. Их было немного, русских воинов, но они хорошо знали местность и сумели уйти. Но татаро-монголы тоже умели кое-что, и не потеряли след, постепенно настигая. Приказ – найти, убить и забрать – надо выполнить любой ценой.
И вот гора, вокруг безлюдная местность, леса да болота. Врагов гораздо больше, они широко охватили полукольцом район предполагаемой стоянки русских. Осталось немного, и конец, силы неравны. Но тут начало происходить странное. Каждый десяток, посланный на разведку, пропадал. Потом сотня, за ней другая. Монгольский военачальник нервничал, не понимал, куда девались его воины? Кричали, хором, но в ответ тишина. Гробовая, мертвая, даже эхо не отзывалось. Словно, проваливались куда-то. Так продолжалось несколько дней, пока, наконец, не стало ясно: русских здесь нет. Прочесали ведь все, никаких следов! И своих воинов тоже, даже следы копыт исчезали, будто их, с всадниками, поднимала наверх неведомая сила. Молча. Ни единого вопля, возгласа!
Что стало с остатками Батыевых батыров, история умалчивает. Как и о том, что стало с дружинниками, и куда подевалось золотишко. К слову, первые поисковые экспедиции организовали еще сами татары, во время Орды. Ну, очень много было золота, очень, по словам свидетелей! И проводники находились среди местных, коллаборационистов, привлеченных щедрыми посулами. Но результат – нулевой, только опять пропадал кое-кто. И так же, молча и бесследно. Словно, заколдованная та гора! Оттуда и название пошло, данное оккупантами. И прижилось, и осталось, даже на топографических картах, современных. И сами современники сюда захаживали, поживиться желая. Но ничего не находили. И их, некоторых, тоже не находили.
Ольга, вспоминая рассказ Парамона, сведения, прочитанные в Интернете, настолько задумалась, что не заметила, как вернулась в лагерь. Туман давно рассеялся, солнышко светит, кто-то стрекочет в зеленой травке, тепло – благодать! Нет никаких следящих из кустов, нет и татар, сгинувших давным-давно. Нет страха и прочего, включая соседей. Олег вот на месте, ждет, жарит что-то на костре.
- Ты где была? Как налетел туман, пропала. Я кричал, звал, но ты молчала. Неужели не слышала?
- Нет, честно.
Точно честно? Или не хотела слышать? Так замечталась, представив себе события многовековой давности, что собственного мужа не услышала?
- Ладно, давай, садись. Я тут купаты поджарил, внусные!
- А где молодежь?
- Не знаю. Пришел – их нет. Кажется, кто-то звал, там, вдалеке. Или показалось. Черт с ними, давай к столу!
Вид довольный, суетится, угодить желает. Что, просветлел, или нашел чего?
- Ничего, так, побаловался. Отключил почти сразу, зря таскал.
Врет? Нет, по глазам заметно, что правда. А чему рад? Впрочем, не важно. Главное, что сейчас и здесь все хорошо. И они вместе, вдвоем. Значит, не зря приехали?
Так было и раньше, когда уезжали в отпуск не на курорт, а в глушь. На байдарках, или в горы, или на рыбалку, куда-то очень далеко. Вдали от цивилизации, когда вокруг все просто и понятно, люди, как правило, становятся лучше. Или проще, теми, кто они и есть, без масок. Нельзя сказать, что оба супруга идеальны, но вполне нормальны, оба. Потому вместе. И это тоже нормально, правильно, да?
Было приятно, даже очень приятно! Давно в последнее время не получалось так, с любовью. Все на бегу, торопясь куда-то, или по привычке, по долгу. А сейчас – именно подолгу, с кайфом! Как в прежние времена, во время первых свиданий и медового месяца. Неужели гора, и впрямь, заколдованная, и помогает тем, кто к ней с просьбой?
- Прошу вас, помогите!
Не вовремя! Кого там принесло, а? Точно, она, Такса. Блин, если сразу не понравилась, то хорошего не жди от человека. Особенно, собачьей наружности.
- Пропали Димка и Маринка!
- И что? Чего кричать-то, может, гуляют где?
Раздражение в голосе трудно скрыть. Еще не вечер, чего людей на уши ставить?
- Нет, мы вместе были, там, на реке. Ну, возле ручья, где много воды.
Блин, тупая. Возле ручья, где много воды. Это, где заводь, слова такого не знает? Ольга уже серьезно разозлилась, она нечасто, даже в мыслях, употребляла жаргонные слова.
- И что, нырнули и не вынырнули, на пару?
Юмор неуместен. По виду дамы видно, что она плотно сидит на измене.
- Нет, вынырнули, только по очереди.
Она еще тупей, чем казалось сразу!!! По очереди, в которую записались, как за дефицитом в советские времена?
- А потом?
Сейчас кажет, что опять в воду, и так раз восемь подряд. Даже Олег, поначалу отнёсшийся безучастно, проявил нетерпение
- Суп с котом, которого поймали на берегу. Им же и отравились, побежали в кустики, да задержались там, да?
Но по Аллочкиной мордашке было видно, что не так забавно. Она, сбиваясь, все же сумела дать картину. Тревожную такую, вполне в стиле горы. Вот они отошли на несколько метров, и, как сквозь землю, провалились. Молча, конечно. Игорь там, на месте, бегает, ищет. Помощь нужна.
Нужно – поможем, это же наша профессия! Ольга всегда помогала, будучи врачом, а теперь желала обойтись без этого. Но надо, тем более что любовный пыл, удовлетворенный почти полностью, угасал.
Интересный ручеек, течет ниоткуда, тоненькой журчащей ниточкой, через которую перепрыгнет даже ребенок. Но вдруг разливается морем, до середины которого долетит редкая птица, очень редкая, занесенная в самую Красную книгу! С автографом незабвенного Гоголя, большого мастака по части литературных экзерсисов.
- Жаль, спиннинг не захватил, тут форель может водиться.
Конечно, ему, как мужику, в первую очередь добыча нужна, золотишко ли, рыбка ли, лучше золотая. Сказал – пошутил, сам уже напрягся, зыркает по сторонам, аки волк, даже шерсть дыбом на голове. Чего он так?
И Ольге передалась тревога. Будто некий монстр, питающийся человечиной, наблюдает из дальних зарослей, выбирая очередное блюдо. Ну, тот, оборотень, в сто пятом поколении, пращуры которого татарами перекусили. Еще не вечер, в смысле темноты, но время к нему близится. Самое время для охоты!
- Дима!!! Марина!!!
Хором, дружно. И тихо, также дружно. Разошлись, по парам, и двинулись. Пару смешанные, то есть, перемешались для удобства. Ольга перекинулась парой фраз с Игорем, и ей опять показался знакомым его голос, интонации, отдельные выражения. Словно, уже общались. Опять кажется?
- Кажется, надо повернуть. А то и мы заблудимся.
Мальчик явно не ходок.
- Не бойся, я дорогу помню. И ориентироваться умею.
- А я и не боюсь. Просто уже поздно, жрать охота. И спать. А Димон, точно, забурился куда, хрен появится до утра. Он такой!
- Всегда такой, часто?
- Иногда. Глючит когда.
- Глючит от чего? Курит, али как?
- Не, с наркотой никак. Просто, сам по себе.
И то хлеб, а то нам наркоманов тут еще не хватало!
- Вот Маринка – та курит, и с собой взяла дури. Не, она так, по приколу.
И это радует, что так. Мало ли, кто как расслабляется?
- Но ширяться – никак.
Еще лучше! Может быть, принюхаться, говорят, запах анаши очень сильный? Точно, несет оттуда. Чем? Чем-то.
- Пошли туда!
- Пошли.
Ольга поняла, что они, сделав круг, бредут по направлению, по которому сюда приехали. И запах горелого – от костра отшельника. Интересно, зачем он его палит, раз отшельник? Тем положено на воде и корешках, дабы просветляться лучше!
- Тут этот, идиот!
- Почему?
- Орал на нас, как потерпевший, когда мимо ехали.
Еще бы! И я бы на таких заорала, с удовольствием.
Отшельника на месте нет. Костер тлеет, на нем ничего не жарится, кажется…
Нет, вот именно, что жарится, кусок мяса! Такой, порубленный. И пахнет странно. Человечиной пахнет?? А как она пахнет-то? Говорят, на вкус сладкая, где-то читала.
Стоп, что за мысли? Опять кажется, приняла мирного мужика, уединившегося от мира, за каннибала? Почему мирного, и, разве отшельники не могут быть людоедами? Ему же нужен белок, а где взять? Вот туристов и кушает.
- Смотри, вон!
Вон – это платок фиолетовый, точь-в-точь, как был на шее у Марины. Яркий, кислотный, и совсем не в тему. Второго такого тут не найти, точно.
От этих мыслей похолодело под ложечкой. И еще где-то. И не только у нее. Спутник тоже как-то сжался, став меньше на пяток сантиметров. Тех самых, что жарились на костре, источая странные ароматы. Еще и огромная ворона сидит на ветке, рядом с шарфиком, смотрит искоса на туристов, молча. Типа, пришли, голубчики? Ну-ну!
Открыла пасть, чтобы добавить, по сути, но не успела. Налетел ветер, порыв такой, шквалистый, потемнело, что-то, где-то загрохотало, и что-то, откуда-то покатилось вниз, с горы. Прямо на парочку следопытов, застывших в оцепенении. Камешек, небольшой, диаметром с метр. Вполне достаточно, чтобы человека сделать неживым, если удачно попасть. Еще добавился хохот, оттуда, из преисподней, конечно же, жуткий, и крик. Конечно же, отчаянный, прощальный. Последнее, что успели увидеть оба, был окровавленный топорик, изрядно проржавевший от долгого лежания под открытым небом. Видимо, владелец не убирал далеко, чтобы всегда под рукой иметь, на случай гостей? Страшный топорик, из тех, которыми мясники разделывают туши на рынке.
Больше никаких наблюдений, впечатлений и мыслей. Ничего, кроме свиста ветра в ушах, ввиду высокой скорости перемещения из точки А (или О, от «отшельника») в точку Б, на базу, то есть. Даже ветки, хлеставшие по лицу, не доставляли неудобств. Так бывает, если стремиться, сломя голову.
- Эй, вы чего?
Очередная сцена, с очередным оцепенением. Трудно сказать, какое было сильней.
- Оля, вы куда пропали-то?
- Игорек, ты где был-то?
- Мы кричали, звали…
Что ответить? Ждут ведь, целых четыре человека, живых и здоровых. Двое искателей, двое пропавших, то есть – комплект, вместе с двумя прибежавшими. Хорошо, что все в сборе. А жарят кого? И шарфик чей?
- Шарфик жалко, из бутика. Сто двадцать баксов отвалила!
- Какой шарфик, тот?
- Тот, это какой?
- Ну, там?
- Там?
- Да, там!
- Да, там, откуда мы прибежали?
- А чего бежали?
- Почему шарфик не взяли?
- И, вообще, давайте по порядку!
Последняя фраза завершила дискуссию, что логично. Надо сеть рядком, принять по чуть-чуть, и поговорить, спокойно. Чтобы понять, и принять, к сведению. И еще принять, для лучшего понятия и принятия. Темно ведь, самое оно!
Выяснилось следующее. Парочка просто пошла на гору, чтобы на ее вершине совершить, что полагается, согласно рекламе. Но оно, то, не вышло, по банальной причине. Понятно, какой: мужчина, либо утомился, либо не настроился, либо еще что – дружище, с кем не бывает! А таблеточек с собой не оказалось, чудодейственных. Почему никому не сказали? Про уход, конечно, про то говорить неудобно.
Марина решила, что Дима предупредил, но он этого не сделал, потому, что Марина должна сама была сделать. Как сказала заранее, но не сделала. Их и начали искать, все просто! А шарфик ветром сдуло, на вершине, да понесло куда-то вниз. Приземлился, как раз, возле жилища отшельника. Ворона, очевидно, заинтересовалась предметом, вот и сидела рядом. Кстати, ворона – птичка городская, это был ворон. Кто орал? Неизвестно, мало ли, кому захотелось горло подрать. Или послушалось, тут же зона энергетических аномалий, всякое бывает. Мужик жарил мясо, почему бы нет, он же не этот, который чисто на овощах? Где взял? Купил, или поймал кого, благо зверья хватает в лесу. Вот завтра надо пойти и поговорить, заодно извинившись за шум.
Все просто, все нормально. Звездочки на небе, тихо, опять пернатые кричат, общаются, так сказать. Чего бояться? Но было страшно! Словно, нечто витало вокруг, наползая, как туман, тот самый. И он уже, легок на помине: днем-то жарко, а ночью выхолаживает, гора, однако! И даже шаги слышны, крадется супостат, или дух, привидение, душа убиенного гражданина древних времен.
- Олег, ты спишь?
- Сплю.
- Так, слышишь?
- Там? Нет…
- Ну же, шорох!
- Мышка! Все, спи, хорош пургу гнать!
И то верно, нам только пурги тут не хватало. А им, соседям? Ольга вышла из палатки, прошла, но фонарик не включала. Чтобы не спугнуть того, неведомого? Или не спровоцировать, пусть себе сидит? Тут все надо тихо, аккуратно и молча!
- Алка, на фига тебе этот козел?
- А что? Ну, трахнулась, чего такого!
- Тут понятно, а там?
- И там понятно. Ему баба давно надоела, вот и гуляет. Сами видела, какая лохушка, и на умняке вся.
- Видела, даже слышала. Хрен с ней!
- И с ним тоже, но потом. Пока тут бизнес, типа, ничего личного, слыхала? Вот, и я тоже, в бизнес. Он же там, типа начальника, а мне надо эту, протекцию. Они, козлы, и есть козлы: ухватишь, потянешь, и гребет, куда надо! Только … не туда, куда надо, козел, одним словом. Уже достал, извращенец!
- А Игорь что?
- Что, в смысле, куда? Он-то туда, но понта нет. Достал тоже, козел. Пошлю, как стану начальником отдела, пока бабло надо.
- Дает?
- Дает. Когда даю!
Звонко рассмеялась, было, но осеклась. Спят же мальчики, тихо вокруг.
- Маринка, ты ничего не слышала?
- Где?
- Там!
Показала рукой в сторону кустов, за которыми стояла Ольга. Видимо, наступила ветку, которая хрустнула.
- Хрен знает, кто шарится.
- Хрен-то знает, точно. Только он в кустах, а мы тут. Слушай, а у того козла он какой?
- У того, что отшельник!
- Ну, да.
- У того никакой, он же отшельник, постится!
Девицы еще раз засмеялись, вполголоса, и пошли к своим мальчикам, под бочок. А Ольга осталась стоять, переваривая информацию, подслушанную ненароком. Вот, значит, как: ее муж спит с Таксой, с которой работает в одной фирме? И они тут не просто так встретились, и не просто так сегодня искали пропавших? Но те говорили уверенно про свой поход, не врали? Или врали, и они тоже в курсе? А она сама тут в качестве кого?
Домыслить не успела, отвлеченная движением неподалеку. Силуэт, в свете луны заметно, что потрепанный, в плаще дореволюционной свежести, как на отшельнике. Как тут оказался, что делает?
Опять стало страшно, даже эмоции от измены мужа сгладились, настолько испугалась. Одна, в темноте, рядом мужик непонятный, бродит, ищет. Что, новую порцию мяса? Мало ли, кого там жарил, раз пропащие нашлись. Вдруг, еще каких туристов, скажем, того старичка, с бородкой под Ильича? Ничего такой старичок, упитанный и ухоженный!
- Ой!
Вскрикнула, не сдержавшись, после мыслей таких, жутких. Силуэт исчез, никто не ответил, никто не позарился на ее белок, обильно разлегшийся на костном основании скелета. По спине потекла струйка пота, зубы застучали, а ноги – самые мудрые в организме на данный момент – быстро понесли к своей палатке. Под бочок к мужу, законному. Изменяет, козел и прочее, но сейчас он единственный потенциальный защитник. Пока защитник, и, возможно, пока муж. Но это решать потом, с браком, дома…
Утро было ранним, свежим и светлым. Первые лучи солнца активно влезали вовнутрь палаток, подталкивая обитателей к пробуждению и действиям, согласно плана.
- Так, какие у нас планы на сегодня?
Олег широко улыбался, словно довольный кот. Нет, козлокот, есть такой подвид среди особей мужского пола.
- Не знаю. Ты же меня сюда позвал, вот и решай.
Разумно, не подавать вида. Она тар решила, типа, не в курсе. Дамы умеют играть, в том их сила.
- Слушай, и где металлоискатель?
- Откуда я знаю? Сам куда-то засунул.
- Здесь был, вчера положил.
- И что?
- Нет его!
- Значит, сперли!
Олег начал нервничать, перевернул все вверх дном, потом ругался, потом еще раз перевернул, включая машину и окрестные кусты. Нет, машину перевернуть сложно, тяжелая, просто потряс.
- Давай, помогай искать!
- Сам ищи!
Резко, но доступно. Обиделся. И, хрен с ним!
- Ты ночью выходила?
- Да, в туалет. И что, я его спрятала, что ли?
Намек, что ли?
- Нет, но может, чего видела?
- Видела, как кто-то ходил. Может, человек, может, привидение.
- Точно видела?
- Не точно, темно было.
- А меня чего не разбудила?
- Попробуй разбуди, храпел, как убитый!
И пошла, напоследок бросив
- Приедешь, новый купишь, отдашь своему другу. Или подруге?
Вот так, дружок, получай! Задумался, да?
Молодежь тоже пробудилась, оглашая округу громкой музыкой (из динамиков машины), и не менее громкими криками – из собственных глоток. Смысл понять сложно, но настроение поднять реально. Всем, кто рядом и неподалеку. Или опустить.
- Смотри, следы!
Олег продолжал поиски, наткнувшись на первые результаты.
- Собачка?
- Скорее, волк. Но очень крупный!
Говорил со знанием дела, его родители были заядлыми собаководами и разводили именно крупных, кавказских овчарок. Судя по размерам, животина была сопоставима. Или немного больше. Ольга сразу вспомнила загадочный силуэт, ей опять стало страшно. Что, если это был оборотень?
- Точно, оборотень!
Игорь стоял рядом, рассматривал свежие отпечатки лап. Он тоже что-то слышал и, кажется, видел, когда выглядывал из палатки в поисках подруги. Олег не согласился, но спорить не стал. Мужчины, о чем-то переговариваясь, пошли кругами. Нашел помощника в поисках? Ольге стало интересно, и не страшно. Теперь потенциальных защитников двое. И остальные идут в ее сторону, целая толпа на одного несчастного оборотня! Или отшельника, нацепившего на ноги резиновые муляжи лап, как в каком-то кино.
Но ее интересовало не это, а разговор мужчин. Сделав вид, что общается с девицами, незаметно ускользнула и пошла туда, по следу. Не по волчьему, конечно.
- И как теперь?
- Хрен знает.
Опять о нем, хрене. Быть может, тут его много, дикорастущего?
- Твой – лажа, не возьмет на такой глубине.
- Знаю. Черт, кто мог с….?
- Не знаю, кто мог. Может, Димон?
- Он не в теме, просто взял за компанию. И тачку, если что, смотреть, сам видишь, какое состояние.
- Давно бы другую взял!
- Не на что, долги.
- Сам дурак.
- Знаю.
Содержательно, но смысл уловила. Они знакомы, имеют тут общий интерес, связанный с поисками клада, того самого, из легенды? Кретины, все же давно изучено, сколько экспедиций ходило, нормальных, а не таких, «менеджерских», экспромтом. Оба работали как раз в означенной должности, просиживали штаны, что-то толкали кому-то, и понятия не имели о реальном производстве. Или реальной работе, такой, как кладоискательство.
- Ладно, будем надеяться, что карта не врет.
- Будем. А что еще делать?
- Твоя овца не в курсе?
- Не, она тупая, как овца.
- Хорошо, что такую взял. Хотя – можно и без них было.
- Скучно, и Димон не поехал бы. Он ведь такой, мачо!
Еще интересней. Оказывается, такса – это ни собачка вовсе, а овечка, и Олег ее увидел впервые, как подругу компаньона по бизнесу. Они, оказывается, имели общие дела там, в городе, которые и привели сюда, на гору. Через какую-то карту, доставшуюся обоим. А что тогда Алла говорила ночью, врала? Перед подругой выделывалась? Возможно, она же тупая, как овца. А Олег с ней переспал. Или не было?
Теперь стало тоскливо: все вокруг врут, все не так, и солнышко уже не летнее, не ласковое. И детишек уже не так хочется, от него, во всяком случае.
- Мальчики, девочки, купаться!
Жучка, подруга таксы, радостная. Вот у кого все чудесно! Но предложение неплохое. Мужчины еще и удочки взяли, оказалось, что все были рыбаками. Тоже дело, вдруг чего поймают в заводе?
Плавали долго, вода кристально чистая, только холодная. И это бодрило, ноги не сводило и манило еще нырнуть. По графику: туда – обратно, благо, есть откуда, с поваленного дерева. Старое дерево, сто лет в обед. Или пятьсот в полдник.
- Смотри, царапины! И шерсть!
Очередная находка, еще один след оборотня? Точно, следы от когтей, и клок чего-то шерстяного. Например, кто-то топориком тюкал, наискось, да матрасик сушил, постирав. Такой старый, набитый всякими остатками ткацкого производства? Да, и определить время появления следов сложно, вдруг еще с тех времен? Как и след от копыта, по виду, лошадиного. Засох, окаменел почти. Откуда он? Может, мужик с матрасом на лошади сюда наведался, в прачечную? Правильно, пешком далеко от ближайшего населенного пункта, а машина не доедет до берега. Конь-то и покусал ствол, например, коры целебной возжелал, и шерсть тоже его. Всякое бывает, места глухие, аномальные к тому же!
- Блин, зацепил!
- Тащи, не дергай!
- Давай, давай аккуратно, чтобы не сорвалась!
Внимание переключилось на мужчин, увлеченно наблюдающих за процессом. На спиннинг Димы кто-то попался, судя по натяжение лески, немаленький. Дамы бросили исследование дерева, переключившись на новый объект. Он того стоил!
- Блин!
Емкое слово, выражающее целый спектр предметов, эмоций и действий, начиная от банального, кулинарного. Но сейчас это был не продукт, традиционный для масленичной недели. Скорее, для Хэллоуина какого! Череп, обычный, некогда принадлежавший Homo sapiens неизвестной расы, но пола мужского, ибо на нем прикреплен шлем, каким-то чудом не свалившийся. Качественные ремешки тогда изготавливали, не то, что сейчас, китайский ширпотреб.
- Давай, ближе, еще ближе!
- Да вижу!
- И осторожно, чтобы шлем не упал.
- Вдруг он золотой?
- Сама ты деревянная: не видишь ржавчину?
Наконец извлекли, и начали изучать. С умным видом, особенно, менеджеры, которые все знают, либо привыкли так считать.
- Не наш.
- Был не наш!
- Я в смысле…
- И я в смысле, что теперь наш. Интересно, а это ценность имеет?
- Мальчики, ну что вы все на бабки переводите, это же историческая находка, артефакт! Вы представляете, если показать в музее?
Жучка, неисправимый романтик. Наверное, в детстве бабушек через дорогу переводила? На поводке. Подруга оборвала
- Дура, какой, на фиг, музей?
Циник и реалист. Она в бабушек из рогатки пуляла, на переходе?
- Ладно вам, чего ругаться?
Ольга, самая старшая из дам, потому мудрая. Ей не понравилась находка, что-то зловещее было в черепе. Как, впрочем, в любом, не только этом. Знак? Точно, он, вместе с раскатом далекого грома. Небо ясное, но там, за горизонтом, опять дождик. Хотела, было, изъять находку, но ее опередил нашедший. Конечно, он же герой! Да такой, что сграбастал черепушку, сжал сильно, отчего ремешок лопнул. Ну, пролежал долго в воде, пусть качественный, но не вечный!
- Ой!
Вскрик обиженного человека. Еще бы: шлем упал на ногу, попав краем прямо по костяшке пальца, за ним полетела нижняя челюсть, прощально хмыкнув, а еще одни палец, только руки, указательный, оцарапался об застежку. Не сильно, но кровь выступила.
- Ничего, до свадьбы заживет!
Игорь утешил, Олег взял находку, и все пошли к стоянке, разбираться и изучать. Изучали долго, говорили много, но в едином мнении не сошлись: кто был тот мужик, наш ли, и когда был, и что делал? Одни загадки. И дождь еще начался, и кушать захотелось. И, вообще, ну его на фиг!
- Не фига себе!
Марина уставилась на палец друга, тот, поврежденный застежкой. Распух, как на дрожжах! С чего бы? Может, инфекция, древняя, к которой у современного чувака нет иммунитета. Даже такого здорового.
Ольга была единственным врачом в компании, и быстро вынесла вердикт.
- Заражение! Желательно сделать укол, или принять антибиотик. У нас в аптечке есть, ничего страшного, бывает.
Но было как-то слишком быстро, процесс шел слишком активно. Поневоле поверишь в проклятие мертвецов! После лекарства, кажется, остановился. Да и сам Дима не горел желанием стать больным, он же активный чувак, а не менеджер-сиделец-на-стуле, потому сидеть и лежать не собирался.
- Все, полечились, и хорошо. Что у нас по программе?
По ней был поход к отшельнику, всей командой. Даже будучи людоедом и прочим, в одном лице, не рискнут напасть на шестерых.
Он и не собирался. Его, вообще, на месте не было: ушел на охоту? Топор на месте не лежит, костер не горит, но на входе в келью таблички нет: closed. Не принято, наверное?
- Пошли, посмотрим, что там?
- Неудобно!
- Спать на потолке?
Алла спала на тахте, или на полу. Ей удобно всегда, когда надо.
- Ой, как тут клёво, прямо, фэн шуй!
- Точно, дизайн прикольный!
Ольга единственная, кто не полез вовнутрь. Совесть, что ли, или внутренний голос? Стояла рядом, слушала птичек и искала на небе проблески лучей из-за туч. Дождя нет, но пасмурно. Ничего говорить не хотелось, только молчать и слушать. И смотреть, как нечто движется по кустам, что заметно по шевелению кустов. Небольшое, раз кустики шевелились не очень активно. Зайчик, серый, или?
- Чего стоишь, иди сюда! Хорошо, фоток захватили, нащелкали до фига. Приедем, скинем на сайт, типа, репортаж из жилища людоеда.
- Там, в кустах!
- Что, людоед крадется? Зови, хорош там прятаться, мы же не кусаемся!
Звать не стала. И внутрь не пошла. И существо из кустов ушло. И дождь опять начал накрапывать. И темнеет опять. Потому пора назад.
- Думали, этот козел наш металлоискатель с…., ну, украл, короче. Не, не нашли. Зато столько всего остального! Вот, гляди!
Олег держал на ладони какой-то камень, испещренный надписями на непонятном языке. Старинный, судя по всему. И ценный, судя по тому, что лежал на почетном месте, в нише, вырубленной в углу кельи.
- Ты украл?
- Ну, и что? Просто взял, посмотреть.
- Посмотрел?
- Нет, не успел. Пошли!
- Это я нашла!
Марина гордо вскинула головку, оглядев спутников.
- Там темно, а я увидела, вот!
Чем гордится, дура? Но сама так не считала, и претендовала на камень. Сувенир, на память о поездке. Отшельник же еще найдет, он тут живет, ходит целыми днями. И ночами, как говорят.
- Вернет металлоискатель, получит камень.
Право, глупо! Точно, дура, зачем вписалась не в свои разборки? Или тоже к Олегу клинья подбивает, вслед за подругой? Точно, вон как уставилась на мужа. А свой партнер что, в отставку? Правильно, зачем он ей, обычный работяга, да еще покалеченный. И еще и не очень способный, если судить по впечатлениям от похода на гору. Или опять врет?
Все врут, скопом, и воруют тоже. А этого тут делать не стоит, иначе все умрут, как обещал отшельник. Кстати, так ведь и не познакомились с мужиком, имени не спросили, что знать, кому обязаны переселением на тот свет.
Шутки шутками, но может быть и печально. Пальчик у Димы опять проявляет признаки увеличения в размерах, несмотря на то, что его хозяин хорохорится. И совета врача слушать не желает. Ладно, его проблемы, посмотрим, что будет дальше.
Дальше было так. Лагерь решено сделать компактным, поставив все палатки рядом. Удобно, и практично. И супостата отгонять проще сообща. А он так и ходит, ищет чего-то, и он, кажется, материален. Не мог же дух украсть злополучный металлоискатель, перевернуть в одной из палаток вверх дном скарб? Что обнаружили, вернувшись. Ничего не пропало, но неприятно. И следы, вполне реальные, сорок третьего размера. Олег именно такой носит, поставил ботинок – совпали. Тревожно, однако!
- Давайте дежурить, что ли?
- А оружие есть, если что?
- Если что, есть. Травматика, вот.
Игорь достал пистолет, продемонстрировал, показал, как пользоваться. Решено дежурить парами: М + Ж, что тоже логично. И не скучно, и есть, чем заняться, приятное с полезным совместить?
С него и начали, инициатора. Инициатива – она наказуема, или нет? Судя по выражению Аллочкиной мордашки, частично. Спать хотела, но и еще чего-то. Забавно, если пары распарить, соединив произвольно, например, ее с Олегом, а?
Но супруг был непроницаем, словно сфинкс. В койку, то есть, в спальный мешок. Им выходить последними, под утро, после Димы с подругой. Можно успеть сделать глубокое погружение в мир грез.
- Эй, вставайте!
Ольга не сразу сообразила, почему ее толкают. И зачем фонариком светят в глаза. Только что была там, далеко, усмотрев приятное, а теперь прервали.
- Что, что?
Дима, лицо встревоженное. Не из-за пальца, который, кажется, уменьшился. По другой причине.
- Маринка пропала!
- Как, куда, когда?
Олег конкретен. Но ответы – не очень.
- Мы сидели, она отошла, ну, по нужде. Я сидел, ждал, задремал. Потом ее нет. Совсем нет, нигде, все обшарил.
Теперь надо шарить втроем. Уже светает, можно расширить зону поисков. Последнюю пару решили пока не будить, вдруг найдется? Скажем, пошла медитировать в дальние кустики, почему бы и нет? Сама говорила, что процедура полезная, особенно, в зоне. Аномальной, на стыке энергетических меридианов. Сидит себе, глазки закрыв, и получает энергию космоса, а мы ее прервем в самый неподходящий момент? Особенно, если нужда, как раз, начала справляться.
- Сколько времени прошло?
- Полчаса, кажется.
- Рано бить тревогу. Кстати, мы еще спать должны!
Олег недоволен. На фига этот черт поднял? Скучно стало? Так, побегал бы за подругой, размялся! Но теперь делать нечего, придется самому побегать. Он же спортсмен, пусть и бывший, и легкая зарядка – самое оно!
Раз, два, три – четыре. Погнали!
- Куда он?
- Бегать.
Ольга не стремилась за мужем, ей пока хотелось просто сидеть, благо, костер горит. Уютно, приятно, можно и чайку заварить, в котелке. Дима поплелся вслед за спринтером, но не спеша. И звал Маринку тихо, вполголоса.
Полчаса, Олег вернулся. Запыхался, довольный.
- Ну, что?
- В смысле?
- Ну, в том!
Интересно, в каком? На гору позовет, к камешку заветному? Похоже, что сейчас в форме, несмотря ни на что. Быстро восстановился, цветет и пышет энергией. Понятно, ее тут, хоть отбавляй.
Не для всех. Дима плетется, как и плелся, шаркая ногами. Чего это с ним, сокрушается? Нет, дело в другом. Та рука, что с больным пальчиком, висит безжизненно, а лицо белое, как мел. Не потому, что вокруг пока все белое, предрассветное: плохо человеку.
- Что делать-то? Болит, сил нет. Надо в больницу!
- Надо, сама вижу. Пока не пойму, в чем дело, но, кажется, заражение серьезное. Возможно, понадобится экстренная госпитализация.
Нагнулась, посмотрела внимательно
- Слушай, похоже даже на гангрену!
Зачем так шутить, с живым человеком? Еще больше побелел, хотя больше некуда
- Ну тебя, какая гангрена!
- Меня – ну, а ехать надо. Прямо сейчас. Давайте, тех будите, будем решать.
Решали недолго. Олег категорически против общего отъезда, Игорь тоже. Обе оставшиеся дамы – тем более, тут уже женская солидарность, дождаться третью. Или искать дальше.
- Давай, бери ключи, и дуй. К этому заедешь, егерю, а он дальше скажет, что и как.
Про Парамона все уже знали, и он был самым близким из одушевленных предметов цивилизации. Правда, там, дальше, еще какие-то люди обитают, видели дымок от костра, но они такие же туристы. Или паломники, или отшельники.
- А потом, вдруг положат?
- С каких таких делов? Просто вколят чего, и все. Ну, занес какую-то хрень, вот и воспалилось. Ерунда, за полдня обернешься. Если что, на карте есть поселок, в нем может быть медпункт.
Игорь как-то легко расстается с другом и машиной, своей машиной. Почему?
- Ладно, я погнал. А вы тут Маринку-то найдите!
- Загуляла, к отшельнику пошла, причащаться!
Алла шутит, так, по-доброму. Ее напрягает лишняя суета. И не подруга ей Марина такая, чтобы напрягаться. Хотя ждать надо: женская солидарность! Хотя бы для того, чтобы спросить – как погуляла?
- Только без музыки, ладно?
Но любитель децибелов – это Игорь, Дима не такой, и ездит аккуратно. И пусть себе едет, в конце концов, его проблемы. Мы ведь сюда в отпуск, да?
- Олег, а ты как считаешь?
Цинично, не ожидала от себя. У людей проблемы, а она а планах на отдых? Достали все, еще на работе, с болячками и прочим. Имеем право, согласно Конституции, от всего отрешиться на пару недель? Время ведь идет!
- И я так считаю. Аллочка, радость моя, что там на завтрак? Давай, сообразим, а то аппетит, как у зверя!
Точно, как у него, судя по рычанию. Имитировал оборотня?
Мужчины, плотно перекусив, опять что-то обсуждали. Дамы, перекусив слегка, ожидали. Между собой общаться не желали, и просто ждали. Каждая думало о своем, не только партнере, но и девичьем, личном. Кто она такая, эта Алла, действительно, работает с Олегом? И какая связь между ней и Игорем, мутным типом, неприятным? И какие истинные цели Олега, ведь ясно, что не просто отдыхать приехал, ищет что-то?
Сплошные вопросы и загадки, и настроение опять плохое. И тревога опять.
- Ты не брала камень?
- Какой камень?
- Ну, тот, из пещеры.
- На фиг он мне?
Игорь учинил допрос подруге. Раритет взял с собой, когда ложились, а теперь его нет. Раритет – это артефакт, то есть, очень ценная штуковина. Игорь, как раз, специалист по таким штуковинам, в бизнесе по ним. И здесь ради поиска подобных, чтобы бизнес сделать еще лучше. Он сразу примерно оценил стоимость, и горел желанием набрать еще. Череп – тот на фиг, их полно валяется, пусть археологи в музее ставят, а со шлемом можно подумать. Хотя обычный, железный, но не очень ржавый, несмотря на века в воде. Даже очень в неплохом состоянии, наверное, вода уникальная, какая-то? Логично, ведь и место уникальное.
- Эта коза сперла, и пошла с ним медитировать.
- Откуда знаешь?
- Сама говорила, она же повернутая на этой хрени!
Теперь новая тема, сразу про обоих, отсеявшихся. Если камешек стоит бабок, больших, то его можно продать. Дима – лох, но немного в курсе, потому решили с Маринкой на пару провернуть. Она, типа, пропала, он, типа, болеет, хотя пальчик сам расковырял, и сейчас они куда-то едут. Но вернутся, спрятав камень в надежное место. А потом вернутся за ним, чтобы продать и поделить бабки.
Игорь рассуждает логично, исходя из своей логики. И с ним можно согласиться, если ту логику принять, несмотря на варианты и свои рассуждения. Пока принять, и подумать дальше. Разбившись на пары, например. Чтобы приятное с полезным совместить, например: мы же на отдыхе, так?
Приятно, но не так. Мысли одолевают, мешая пойти в гору.
- Чего там тебе, медом намазано? Давай дождемся этих!
Олег, как мужчина, говорит кратко и верно, по сути. И женщина не спорит, надо ждать. А пока можно просто побродить, благо, погода опять приличная. Только недалеко, чтобы не наткнуться на других, бродящих по склону.
Тропинка вела куда-то вбок, мимо ручья, углубляясь в заросли. Легко шагать, легко дышать, и петь хочется. Только не надо: молчим! Чтобы не спугнуть ту самую энергетику, ради которой сюда прибыла. За ней, родимой, за туманом и запахом тайги, как в старые, добрые времена. Когда была молодой и счастливой. А сейчас? Трудно понять свое нынешнее положение и состояние. Вроде, семья, но вроде – она как бы, семья. Что за человек ее Олег, до сих пор до конца не разобралась. Вроде – нормальный, но не очень, иной раз становится с ним неуютно, даже тень опасения присутствует.
Тень мелькнула слева, и пропала, создав шум. Не призрак, птичка, наверное? Кажется, та самая ворона, или ворон. Ольга успела, краев глаза, заметить черное крыло. Интересно, что она тут делает?
Подошла поближе к месту, откуда вспорхнула – вещица, дамская. Только не шарфик, которого, кстати, так и не нашли, а платок. Такой, китайский, блестящий. Взяла, вдруг, кто узнает?
- Блин, это Маринкин!
Алла говорила уверенно, точно знала. Даже пятнышко углядела, позавчера капнула подруга вином. Стирать не стала, тут не показ мод, и надевала на прогулку, повязывая вокруг головы. Ольга платка не видела, но поверила, но поверила.
- Вечно все теряет, овца!
Не слишком высокого мнения, да? А сама-то, кто будешь, такса с ногами?
- А, где мальчики?
- Куда-то собрались, на машине.
Только что заметила, что джипа нет.
- Зачем?
- Не знаю. Поговорили и рванули. Но тихо так, словно следят за кем. За Димкой, что ли? Тут базар шел, что камень он стырил. Как думаешь, реально?
- Не знаю. И думать не хочу. Незачем было брать, точнее, воровать.
- Я, что ли, сп….а?
- А, я и не тебе. Я про всех. Кстати, пятно от вина, говоришь? А это тоже от него?
Только что заметила, что край платка влажный, и темный. Бурый, как от крови. От крови?
- Точно, как кровь! Ты место запомнила?
- Да, недалеко, если по прямой.
Ольга неплохо ориентировалась на местности, привычка, и быстро нашла точку. Шаг, второй, третий…
- Ой!!!
- Ай!!!
Крик ужаса, хором. И еще несколько, громко, не обращая внимания на мнение горы. Тут молчать нельзя, не получается. Как молчать, если прямо перед ними лежит тело Марины, судя по всему, уже неживое. Ольга, превозмогая страх, подошла, нагнулась, проверила пульс. Нет пульса. Зато есть глубокая рана на черепе, рубленая, одна. Ее вполне хватило.
- Валим отсюда, бегом!
- А, как она?
- Какая она, давай, валим!
Бежали быстро, дышали шумно, и устали заметно, когда прибыли на базу. Мужчин нет, оружия нет, что дальше – неизвестно. А он где-то рядом, ходит себе, ждет удобного момента. Сейчас как выскочит с топором, и все!
- Оля!!!
- Ай!!!
Он уже тут, оказывается. Выходит, себе, неторопливо, к ним направляется. Зачем спешить, когда дамы никуда не денутся?
Секунда оцепенения, и решения. Валить дальше, куда глаза глядят. И кричать, что есть мочи. И не оглядываться назад, чтобы не видеть страшного типа, в потрепанных одеяниях, и большого топора в руке! Отшельник, монстр, оборотень, убийца!
Зря не повернулись, могли бы заметить удивление на лице мужика. И спросить имя, например, чтобы знать, на кого писать заявление в полицию. И подумать: писать ли именно на него?
Ветер хлестал в лицо, ветки хлестали по нему же, родимому, и пятки сверкали на поверхности грешной земли. Ольга была впереди, ускоряясь по мере сил, и не заметила, что осталась одна. Совсем одна во враждебной местности, населенной кем-то. Этот кто-то ей и советовал не спешить, остановиться. Почему-то подчинилась, иначе бы упала вниз. Туда, где в небольшом ущелье лежала машина. Черная, не новая, принадлежавшая Игорю. Она не взорвалась, вопреки сценариям разных боевиков, не загорелась даже. Просто лежала, тихо. Тут же нельзя шуметь, правда?
Человек внутри машины тоже молчал. Почему? Все просто: его там не было! Выскочил, что ли, успел? Или столкнул тачку? Но, зачем? И кто – Димка? Опять вопросы, отвечать на которые стоит в другом месте. И в другое время, наше, реальное. На горе же творится, черт, знает, чего! Ольга заметила очередного путника, тоже не костюме от Армани, спешащего мимо. Не замечал ее мужчина, поглощенный впечатлениями от поездки верхом. Лошадка бежала резво, настолько, что всадник быстро скрылся вдали, рассмотреть внимательно не удалось. Но понятно, что крупный, одет странно, и, кажется, у него к седлу приторочено какое-то оружие, похожее на средневековое. Не винтовка, точно: зачем к ней тетива? Это Ольга увидела. И опять испугалась. Не хватало, чтобы тут призраки проказничали, например, туристов мирных мочили. Кто знает, как энергетические аномалии работают? Дыра открылась, из нее выполз враг, убил и назад, к сородичам. Похвастаться очередным русским, порешенным по приказу великого хана Батыя. Почему так? А как еще, сами предлагайте варианты! Кстати, на голове была шапка, очень похожая на шлем, выловленный в ручье. Или показалось опять?
Предлагать варианты было некому. Вокруг ни души. И предложение можно делась самой себе. Забавно так подумала, да? Подумала, когда уже выкарабкалась из ущелья и шла по тропе, переходящей в дорогу. Ту саму, по которой приехали. Или уже не ту? И ведет не туда? Кто бы предложил самый оптимальный маршрут!
- Ты что предлагаешь, назад?
Вздрогнула от неожиданности, голос прозвучал, как оттуда. Не сбоку, а снизу. Но голос знакомый, и слова русские. Не супостат!
- Хрен знает. Куда их понесло, уже два часа, как вернулись, а их нет.
Господи, так это Олег и Игорь! Сейчас они показались самыми родными и близкими, настолько, что готова была расцеловать обоих. Что и сделала, набросившись, аки фурия. Что удивило, один даже чуть не упал.
- Ты? Ты что? Ну, кончай, кончай.
Типа, да, чуть не кончила от счастья!
- Вы где были?
- А, вы где были? Мы вот приехали, никого нет. Да, ты одна?
Ольга сбивчиво поведала о своей эпопее, подробно, с чувством, толком и расстановкой, даже расставила на карте места, контрольные точки. Вот тут труп, тут база, тут машина лежит.
- Фигня какая-то. Какая машина?
Почему-то тело убиенной интересовало меньше. Почему, кстати?
- Ну, та, Димкина.
- Откуда она тут, на вертолете привезли? Его тачка стоит во дворе Парамона, опять что-то полетело. Сам же поехал в поселок, с хозяином, с оказией. Вернутся после лечения, займется тачкой. Мы денег дали, чтобы не возбухал. Обещал помочь.
- Пошли!
Ольга двигалась уверенно. Вот дерево, а вот и…
Но не мужика в пиджаке (как в кино), ни разбитой машины (не как в кино), и ни всадника на коне (как в кино, но другом, про мистику) там не обнаружили. Чисто!
- Чисто! Никаких следов. Ты не ошиблась?
Как это, меня что, за больную принимают? Единственного врача, трезвомыслящего человека, не замешанного во всяких темных делишках!
- Не могла, точно тут лежала!
Или не точно, или не тут, и вовсе не лежала, а стояла во дворе, ожидая ремонта? Ладно, хрен с ней, железкой, а человек?
- А, вот это мы тоже проверим. Если, конечно, опять не перепутаешь.
Оба ухмыльнулись, понимающе. Бывает, баба стреманулась, конкретно!
До покойницы идти дальше. Очень далеко идти! Оказывается, времени прошло немало, Ольга не заметила даже, сколько. Оно спрессовалось тут, аномально, как полагается в зоне. И ушла, хрен знает, куда, от базы. От нее, базы, рукой подать. Да, они ведь испугались сами, и пошли искать ее. А Алла где?
- Как, где? Там, сидит и ждет. В джипе, заперлась. Тоже всякий бред несет, только покруче. Вы что, обсадились на пару, а? То-то глазки блестят странно, как после доброго косячка!
- Даже не пили! Вы что, мне не верите?
- Верим, очень верим. Все, пошли, опять темнеет.
Правда, опять вечер. Точно, она все перепутала: время, пространство и скорость. И труп перепутала с корягой? Но ведь Маринку не нашли?
- И не собираемся искать, достала уже, овца. Опять поперлась туда, на вершину, энергию хавать горную. На х.. ее Димон взял?
- Именно на него и взял!
- Его проблемы.
Они шли вереницей, Ольга оказалась в центре. Почему так стройно и четко: шаг влево – и задний туда же, притормозила – передний встал. Это что, конвой? И куда ее ведут? Ой, а почему кровь на рукаве Игоря, свежая, и руки трясутся, хотя алкоголем не пахнет? И что там за пазухой у Олега, под курткой? Видно, что прячет какой-то предмет. Какой, топор? И темно тут, лес сомкнулся, образуя чащу, хотя недавно был гораздо чище. Она точно помнит: здесь не пробегала! Время не помнит, но такое место из памяти не исчезнет!
- Что, пора?
Глаза Олега были спокойными и страшными, именно своим спокойствием. Как и голос человека, уже все решившего. И обращался он не к ней, а партнеру. Тому самому, с коим вел бизнес. И теперь какой-то его, бизнеса, элемент, согласно сценария. Сразу мелькнуло: завещание, подписанное перед поездкой. И еще какая-то бумажка. Завещание? Она тогда внимая не обратила, настолько шутливая форма подачи, типа, юмор. Черный, но юмор. И он был там, в городе. А тут лес и уже не смешно. А страшно.
- Доставай!
Олег полез за пазуху, не отводя глаз от жертвы. Его жертвы, его жены. Уже почти бывшей, так как она сейчас станет мертвой. То есть, трупом станет, и автоматом в разводе. Ну, не принято у нас состоять в законном браке с покойником!
Мгновения спрессованы в года, и о секундах думать стоит правильно. Адекватно тем действиям, которые возможно уложить в означенный временной промежуток. Даже с учетом аномалий.
Прыжок в сторону – вид спорта анекдотический. Но есть люди, которые способны в некоторых ситуациях претендовать на чемпионство в его отдельных дисциплинах. С чем спорить двое мужчин не стали бы, узрев полет дамы, выполненный в классическом стиле. С дальнейшим приземлением и перемещением куда-то дальше. Так быстро, что один из них, Олег, даже не успел полностью вытащить термос внутреннего кармана куртки. Такой, металлический, на литр. Он иногда заваривал в нем кофе, добавляя коньяк, для пущего эффекта. Кофе очень много, он бодрит, а коньячок стимулирует прибавление бодрости. Так практиковали многие в походах, очень эффективно. Почему термос? Ну, кто же пьет холодный кофе!
Но Ольга не видела термоса, не ощущала аромата напитка. Она не слышала криков сзади, почти не слышала, не понимая смысла. Ее преследуют, потому и орут, подбодряя друг друга! Вперед, только вперед, хрен им, нас не догонишь!
Мысли путались, как паутина в зарослях крапивы, но кое-что из них напрягало. Почему ее сразу не спросили о трупе, когда Алла должна была поведать о нем, охлажденном? И повести их туда, ведь рядом? Вместо этого она, якобы, заперта в машине. Заперта ли, или лежит неподалеку? И еще ряд нюансов, ощущений, абсолютно четких, понятных. Чего перечислять и вспоминать, когда ясно: ее только что чуть не убили!
Может быть, не термос, все-таки, вынимал Олег, а? Никто же не видел…
- О-па!
Упала, растянувшись прямо перед ногами какого-то человека. Голову поднять боялась, сжалась вся в комок, как при эффекте страуса. Поможет ли?
- Ну, дамочка, Вы уж вставайте, а то мне нагибаться тяжело!
Голосок скрипучий, противный, пусть с оттенками ласки. Нежный зверь, очередной? И в курке что, палка? Или древко копья?
Нет, ботиночке не по моде тех времен, когда с копьями наперевес бегали. Брючки аккуратные, рубашечка, жилеточка и, наконец, голова, увенчанная снизу бородкой. А сверху – забавным хохолком. Дедушка, тот, который а-ля-Ильич, после разлива?
- Ой!
- Что - ой? Больно?
Дедушка добрый! Только глаза не мигают, смотрит пристально, изучающе. Впрочем, почему и нет? Прискакала какая-то, грохнулась и подниматься не желает. А чего желает? Лучше бы, чего-то обычного, выполнимого даже в преклонном возрасте.
- Дедушка!
Хорошо сказала. Осталось ответить: она живая! Как в той рекламе, и кому-то грохнуться в обморок.
- Нет, внучка, я пока еще не дедушка. Я просто Семен Семенович!
Семен Семеныч, блин. Юморист, еще один? А фамилия не Горбунков?
- Паспорт не предъявляю, сами понимаете, так уж поверьте на слово!
Поверила, даже вставать начала. Но не закончила, не успела. Что-то сзади шарахнуло по голове, да так, что искры из глаз, и сознание вон. Даже пикнуть не успела, то есть, представиться. Ай да дедушка, старой, видать, закалки, как ловко приложил сучком сосновым!
Хотя – сучок был сухим, и мог упасть самостоятельно, при порыве ветра, вновь налетевшего, как полагается в такие моменты, судьбоносные. Дедушка не так проворлив, потому поймать не сумел, грустно констатируя факт, что придется, все же, нагибаться. Ох, как тяжело тащить туловище, пусть и не столь упитанное! Потом приводить в чувство, себе на беду, чтобы отбиваться от яростного напора, уклоняясь от всевозможных предметов, коими дамочка норовила нанести ущерб целостности организма. Престарелого, между прочим! А потом, сумев скрутить разбушевавшуюся женщину, принявшую облик некоей амазонки, успокоиться самому. Сердечко пошаливает, а тут такое! И привязать к стулу, дабы пресечь новые попытки. С последним проблем не было, опять ушла туда, в мир грез. Или в прошлое, или во временную дыру, что можно понять по сбивчивым фразам относительно недостатков монгольских наездников, причем, в не совсем цензурной форме.
- Бредит, что ли? Надо же, как оно бывает-то!
Дедушка налил кипятку из медного чайника в пиалу, бросил пару пакетиков «Липтона» с лимоном, и задумался. О чем? Он не делился с окружающими, возможно, о будущем? Как тот Ильич, что в Разливе. Сидит себе, металлическим прутком угольки разгребает в костре. Но глаза уже не очень добрый, и прищур глаз зловещий. Страшный дедушка-то!
Ольга давно очнулась, вернулась и приготовилась к новой (или старой) реальности. Там было хорошо, но тут еще лучше, все же, дома! Почти дома, если считать домом свою родину. Она видела дедушку, пруток с раскаленным концом, и ждала продолжения.
- А, пришла в себя, внучка? Нет, скорее, дочка.
Дедуля хохотнул и протянул в ее сторону пруток, как раз, тем концом, нагретым. Ощущение тепла радовало, но и печалило одновременно, ведь еще немного, и будет очень даже жарко. Даже больно, а веревка, добротно опоясавшая туловище и конечности, не позволит избежать близкого контакта. И станет очень больно! И место, куда пруток устремился, уже готово, как раз на груди. Рубашка расстегнута, и грудь почти ничем не прикрыта. Практически вся видна, и дедуля на нее уставился, ухмыляясь. Старый извращенец, уже успел раздеть?
Аргументы, что пуговицы отлетели в процессе бега и борьбы, а лифчик не надела сама – чай, не офис – в расчет не принимались. Только она, ее грудь, страшный человек преклонного возраста и раскаленный прут!
- Что вам надо?!!
- Мне? Ничего. А вот тебе что, а?
Логично. Сама пришла, напала, так признавайся. Не то…
Семен Семенович достал сигарету из позолоченного портсигара с монограммой, прикурил от конца прутка, затянулся и уставился. Теперь уже ниже, на ноги, почему-то лишенные кроссовок. Одного кроссовка, точнее – второй был на месте. Симпатичные ножки, с хорошим педикюром, ведь носок тоже исчез.
Что, решил начать оттуда?!!
Стало еще страшней, даже жутко. И захотелось…Ну, этого самого, по-маленькому. Так бывает, читала в какой-то книге про фашистов. Или инквизиторов, не важно.
Хотя кроссовок слетел в пылу той же борьбы, потому, что шнурок порвался во время бега и падения, а носок слетел вместе с ним, так бывает. Но сейчас не до рассуждений. Дедушка ждет, но его терпение уже лопается, судя по более интенсивным затяжкам. Сейчас он докурит, и приступит. Пруток-то остыл немного, а теперь вновь на угольках, тепло впитывает. Чтобы поделиться с нежной кожей, по-братски, хорошо, плотно. Только кожа этого не желает, и покрылась капельками пота. Вся, начиная со спины. Хорошо, что рубашечка расстегнута, и ветерок обдувает, иначе промокла бы насквозь!
- Ладно, молчи, твои проблемы. Только вот не думай, что легко отделаешься. Мне, например, такие, как ты, очень даже не нравятся, мешают, понимаешь? Чего тебе от меня надо, давай, говори!
Дед сделал страшные глаза и начал подниматься, но не стал. Ольга сделала испуганные глаза и начала подниматься, но не смогла. Она хотела ответить, но тоже не смогла, хотя язык не был привязан. Она просто заорала, что есть мочи. Да так, что эхо, доселе дремавшее возле горы, пробудилось, ответив раскатистым ревом.
- Ах ты, дрянь такая, своих зовешь?
На этот раз Семен Семенович сделал страшные глаза по-настоящему, а не в шутку, как первый раз. Ольга не поняла тогда юмора, не оценила. Зато оценила качество веревки и опыт человека, ей воспользовавшегося. Хрен развяжешь, тут не кино по немцев, когда партизан умудрялся справиться с узлами и свалить от гнусного гестаповца! Тут все по-взрослому, дорогуша. И рука деда, которая легла прямо на грудь, сжав сосок. Точно, извращенец, старый козел!
Сами виновата. Не надо было орать, провоцируя на действия, и дергаться, подставляя одну из пикантных частей тела под объятия. И ерзать на стуле так активно, что откатившийся из костра уголек угодил как раз под пятку той ноги, что лишена защиты. А это, братцы, больно, еще как!
- А!!! А-а-а…
Голос ослаб, глаза вновь закатились, сознание вновь покинуло. Повезло, что так, иначе могло быть продолжение, очень плохое, как в инквизиции! Где обычно признаются все, даже не зная, в чем именно.
Свет, но не от очередного костра, а от светила. Кажется, нашего, привычного. Значит, свет тоже этот, уже лучше. И что-то теплое под телом, с резким запахом. Кажется, лошадиным? Точно, конь, идет. Руки свободны, но не настолько, чтобы спуститься со спины животного. Видимо, человек, погрузивший суда, был предусмотрительным, зафиксировал конечности, чтобы не упала. Спасибо ему, добрый человек! Но кто?
- Эй!
Сказала и пожалела, лучше прикидываться такой же, отрубившейся.
- Вот, очнулась! Ты как?
Руки человека сняли туловище, поставили на землю, освободив от пут. Свободна!
- Я? Никак.
Страшно глаза открыть, чтобы узреть перед собой очередного злодея. Конечно, злодея, тут другие не обитают. Нашего, раз говорит по-русски, оттого и более опасного. Не обманешь, не убежишь.
- Ты глаза-то открой, я не кусаюсь!
А вдруг? Не верю, докажи, что не людоед или маньяк!
- Да, досталось тебе. Говорил ведь, тут надо поаккуратней. Гора, она не любит, когда к ней без уважения!
Парамон? Парамон, твою мать!
- Ну, вот, уже ругаешься. Зачем так?
Он, голубчик, собственной персоной. Стоит, смотрит, ждет. Чего, признания? Пытать не станет, если что?
- Ладно, успокойся, посиди немного, отдохни и дальше.
- Куда уже дальше?
- Туда, ко мне. Или на ваше стойбище? Так там нет никого, пропали. Вот искать прибыл, я же егерь местный.
Дальше был рассказ. К нему приехала Алла, на джипе, сообщив об ужасной находке: трупе подруги. И странном поведении Олега и Игоря, судя по всему, замышляющих что-то нехорошее. Ее, выслушав, заперли в салоне, а сами отправились искать Ольгу. Она же, пусть и блондинка, но не дура, и знает, как соединить провода напрямую, чтобы завести двигатель. Дальше – дело техники. Почему не пешком? Так, ее заперли в салоне! А другого пульта, понятное дело, нет. Не стекла же бить, вдруг услышат? Она боится, за себя и остальных.
Вторая часть, Ольгина, гармонично дополнила картину. И сам Парамон дополнил, внеся окончательную стройность и логичность. Например, отшельник. Милейший человек, мухи не обидит, живет один, уйдя из мира. Правда, у него видения случаются, но все привыкли, и агрессии не проявляет. Только народ потешает рассказами о всяких всадниках и прочем, что для горы типично. Это только неверующие не верят, что такое возможно, ученые всякие, столичные. Местные же относятся к месту с пониманием, как заведено испокон веков.
Теперь о еще одном туристе, Диме. Не приезжал, не было его! Возможно, машина именно та, что видела в овраге. Нет тут ущелий, но овраги глубокие, неправильно выразилась. И номера не посмотрела, торопилась, испугалась? Они же приметные, 666!
Ладно, бог с ними. Надо домой, привести себя в порядок, да подумать: как дальше! В полицию пока не сообщал, ожидая полной картины, и фактов. А то опять будут серчать, журить и прочее, нецензурное. Уже бывало, когда кто-то из туристов что-то напутал, заплутал или пропал. А потом находился и нес бред, с их, ментовской, точки зрения. Они ребята такая, не верят в призраков и энергетические дыры. Им надо дело, потом раскрыть дело, и тогда можно и дыры. На погоны, под новые звездочки. Мент – существо реальное!
- А, где Алла?
- Как, где? Ждет.
- Хорошо.
Самое главное забыла. Как попала в руки Парамона? Вот дура, ведь с этого надо начинать!
- Точно, с этого момента и надо. Тот старичок, на которого ты с кулаками, обычный археолог. Тут экспедиция, в поисках непознанного, и конкретного, осязаемого. Ну, бродят, копают, находят что-то. Разрешения есть, все по закону. Сейчас он один, временно, остальные поехали в Москву, за каким-то оборудованием. А Сема остался, захотел побыть в одиночестве. Ну, человек такой, немного странный. Тут все, кто задерживаются, со странностями. Иначе не задерживаются, или становятся таковыми, странными. Гора, однако!
И это понятно. Стало стыдно, что подумала худое. Пытки, извращения и прочее. Надо бы извиниться!
- Потом, успеем. Ты на карте место, где машина лежала, показать сможешь?
- Примерно, я немного заблудилась, когда бежала.
- Бывает! Многие бегают, и люди, и волки.
- Что, волки?
- Ну, да, есть немного. Но они мирные, им еды хватает, особенно летом. И людей не трогают. Во всяком случае, на горе. Ни одного случая, даже в исторических хрониках. Да, и они настоящие волки, а не оборотни, брехня сие!
Парамон, оказывается, был начитанным мужиком, многое знал и понимал. Несмотря на внешность, непонятливую. И успел кое-что еще поведать, пока добирались до его дома.
- Олька, твою мать, жива!
Алла встретила с распростертыми объятиями, бросившись на шею, как родной. Они и породнились, частично, пережив на пару столько приключений, граничащих со смертью. И долго рассказывали о своих, слушая о чужих. Одежда нужного размера нашлась, Ольга облачилась в другую, не порванную. Правда, на три размера больше, но это ничего. Зато новые кроссовки пришлись впору. И ужин на столе вкусный, и хозяйка приветливая, так и светится вся, желая угодить. В первый раз была не столь ласкова. Почему?
Опять началось? Не надоело везде искать черную кошку в условиях ограниченной видимости? Вот глаза Инны, слишком внимательные для улыбки во весь рот. Или следы протектора возле дома, явно не джипа, припаркованного рядом. Очень похожие на те, которые запомнила со стоянки! И окурок от «Явы», которую употребляет только Дима, по старой пролетарской привычке. Сам Парамон некурящий, а других посетителей, по его словам, не было. И археолог тот не похож на археолога. И, самое забавное, что провода никто не соединял, он же тачку мужа знает хорошо. Имитация подобного была, но завели именно ключом. Сама Алла тоже смотрит искоса, словно изучает. И камень украденный как? Парамону призналась, но тот реакции не проявил. Мол, безделушка, тут таких, хоть пруд пруди. Но Игорь точно знал, когда рассуждал о стоимости. И что сейчас на их стоянке, как с вещами и прочим? Когда туда, ведь жалко бросать? И, самое главное: где эти двое, почему о них как-то вскользь? Вдруг, они самые настоящие злодеи, и сейчас готовятся к напасть?
Стоп! Ее муж, Олег, убийца? Не может быть. И все приметы – чистая случайность, совпадения. Мало ли, кто когда курил во дворе, кто на чем заезжал, а машину удалось завести настолько аккуратно, что следов почти не осталось. И была одна хитрость, которую Олегу в сервисе сделали, насчет того самого соединения проводков. Хрен разберешься, сразу-то, не зная: не сработает, и все! Но, Алла же говорила, что обучена ремеслу угонщика, еще в родной Жмеринке, или, как ее городишко называется?
- Спать идешь?
- Иду.
Ответ правильный. Утро вечера мудренее, очередное утро очередного отпуска. И очередная порция снов, с очередными же блужданиями очередных неведомых личностей. Вон, половицы скрипят под их шагами, даже дыхание ощущается. Как тут уснуть, когда вокруг враги? Ольга привстала, присмотрелась. Никого, все тихо. Только лай доносится издалека, собачий. Или вой, волчий. Или еще что, но не рядом. Рядом – храм Аллы, могучий, богатырский, словно мужик почивает. Надо же, никак не ожидала от таксы!
- Подъем, подруга!
- А, что?
Испуганно трет глаза, не понимая. Только что видела, как наяву, что ее трясет особь вида сурового, требуя послушания. В плен взял, и дрессирует, как собачонку, по принципам академика Павлова. Ну, чтобы была, как такса ручная. А еще рядом была дама, тоже суровая, Анна Васильевна, собственной персоной. Как положено, среди свечей, вся в темном. Одну свечу держала в руке, и медленно подносила к ней, Ольге, чтобы прижечь пятку, по команде нового хозяина. Страшно и больно!
- Ты что?
- А?
- Б! Вставай, сейчас поедем, уже Парамон два раза заходил, спрашивал. Ты же хотела туда, а? Или передумала?
А что передумать, и куда, если не туда? Раз прибыла с мужем, так и вернись с ним. Либо без него, если что случилось, и будет доказано. Кем доказано, почему без ментов?
- Я же говорил, что не приедут. А я, между прочим, тоже сотрудник, хоть и внештатный, и свои полномочия имею. Помимо егерских имею.
Парамон настойчив. С чего так, больше всех надо? И Инна смотрит исподлобья: мол, мужика моего на лихое дело подписали, а теперь кочевряжитесь, сучки столичные? Почти так и подумала, Ольга сумела прочитать мысли, чего раньше за собой не замечала. Просветление поимела, озарение сошло с горы?
- Ну, показывай, как, заводить-то!
- Сейчас. Хотя и сама могла бы, ведь тачка ваша!
Логично, наша. Или не желает проколоться? Нет, сделала, да так ловко, что поверила. Хотя – почему бы и нет, если взять во внимание связь с Олегом? Жаль, не спросила вчера об этом, улучив момент, неожиданно, да в лоб. Не до того было. А теперь не стоит. Вон, Парамон стоит, с карабином, серьезный такой. Как же, егерь и внештатный сотрудник! Еще и рация при нем, и жена за ним, провожает. Она тоже при нем, незримо. Еще одна пара, в дополнение к нашим трем? И тех, одиноких, мужичков, тоже парочка, друг друга стоят, комплект, типа «TViX». Шутка.
- Точно, похожи!
Алла оценила. Чего вдруг, ведь с дедулей-то не общалась близко, чтобы сущность понять. Или общалась? Смотрит как-то, с ухмылкой. Манера такая, или?
Хватит вопросов. Они в машине, едут к горе и молчат. Ольга села за руль, на правах хозяйки. Вела аккуратно, как привыкла, торопиться некуда. И стоит ли, может, зря поперлись? Опять тревога, неосознанная. Но присутствие уверенного в себе мужика с оружием успокаивало. Этот точно знает, что делает.
А что он знает, и что делает? Снова мысли, даже чуть не угодила в дерево, задумавшись. Поворот крутой, вовремя не среагировала.
- Ты что? Давай я поведу!
- Не надо, сама. Все нормально.
Опять солнце, опять тень, местами, опять логово отшельника, у которого остановились.
- Есть кто живой?
- Кто-то есть.
Голос из преисподней. Нет, из пещеры, в которой, судя по благостному выражению лица, молился? А где топор, или он при таких делах не нужен?
- Что слышно?
- Всякое.
Диалог егеря и отшельника содержательный. Пара фраз из пары слов, взгляд, жест. У них тот свой язык, горный?
- Понятно. Значит, никого не видел? Имею ввиду людей, про всадников потом, сейчас спешу.
- А, они что, не люди?
Прорвало, сел на конек. Сейчас будет вещать.
- Ладно, бывай.
- И вам не кашлять!
Ой, еще один юморист тут? Надо же, и святые граждане тоже не чураются.
- Так, вот карта, а тот овраг, судя по всему, вон там. Или на вашу стоянку сначала?
- Давайте к мальчикам!
Аллочка: к мальчикам. Соскучилась, целую ночь в одиночестве?
Ехать недалеко, и вот место. Палатки на месте, внутри все на месте. Только нет местных, туристов, то есть.
- Ау!!!
- Зачем кричишь? Все равно не услышат, и не надо.
- Почему?
- Тынлык!
Сам ты Тынлык, абориген хренов! Вроде, недавно был адекватным, рассуждал трезво, а теперь что? Или, наоборот, только так здесь можно рассуждать, чтобы не настроить духов горы против? Сами понимаете, с этими ребятами шутки плохи, у них свой юмор, мало не покажется!
- И что дальше?
- Пошли к трупу.
Так и думала, что туда. Надо, но не хочется. Но надо: если на месте, то можно смело ментов вызывать, и дальше все будет нормально. Давно пора бы, разобраться.
Ольга так решила еще вчера. Но телефон сел, хорошо, что дедуля не изъял, во время допроса. И не вывалился из кармана джинсов, заднего. Потому и не заметил? Только тут мобильная связь работает плохо, почти не работает. Энергетика! А в доме Парамона тоже есть энергетика, обычная, 220 вольт. И розетка в комнате, где спали. И, что самое главное, есть зарядка! В бардачке джипа, у них с Олегом она идентичная, держали лишнюю, про запас. Аккумулятор успел зарядиться, и она успела позвонить, куда следует. Во время утреннего моциона, когда побродить пошла, типа, зарядку сделать. Себе, физическую: присесть-встать-нагнуться-прогнуться. Никто не следил, как набрала номерок. Почему решила втихаря? Ну, мало ли, вдруг эти все заодно?
Абонент был сразу не абонент, то есть, недоступен. Пришлось еще приседать, прыгать и бегать, пока не ответил. Знакомый, из ФСБ, часто приходил с ребенком на прием. Болела дочка, бывает. А жене некогда, работает в какой-то коммерческой крутой фирме. А ему что, было, когда?
Впрочем, не важно. Информацию принял, удивился, но не тому, что случилось, а действиям местного егеря. Тот, согласно закону, должен сразу сообщать, куда надо. Даже, если будут посылать, куда надо. Те, оттуда, куда сообщит. Предостерег от поездки, риск ведь. Но ничего конкретного не сказал, только пообещал разобраться и сообщить. Он знает, куда именно надо, чтобы не послали. И что-то сделали. Там сложно, в их структурах. Но реально.
- Да, слушаю!
Он, звонит. И не вовремя так, ведь спутники рядом и все слышат. Парамон крайне удивлен, что связь появилась, ведь не должно быть! Изредка бывает, но ненадолго.
- Да, спасибо. Нет, не дома. Понимаю, но мы же не одни! Что, ему трубку дать?
Протянула телефон Парамону. Взял, откашлялся, и вернул. Нет больше связи, поиск сети на дисплее.
- Это Вы напрасно, я же говорил, что сначала надо разобраться!
Почему недоволен? Ну, и хрен с ним, его проблемы. Давай, шагай, выполняй обязанности, егерь, твою мать! Да, он ведь и не знает, с кем говорила. Так лучше, мало ли, друг какой, сосед, или брат? Почему опять так подумала, тоже под подозрением? Не суть, надо Марину найти. Точнее, ее останки, если волки не полакомились. Или еще какая живность.
- Нет, тут была.
- Нет, там.
Тела нет. Ни тут, ни там. И нигде по кустам. Или не те кусты, или не там?
- Вот!!!
Следы. Поломанная ветка, отпечатки ног, мужских, и бурые пятна, похожие на кровь. И сережка, самая главная улика! Был труп, именно Маринки, Алла узнала сережку, сама же дарила когда-то.
- Точно, она. Мы, типа, на 8 марта друг другу всякую хрень дарим, так, просто. Типа, поздравляем.
Парамон внимательно осмотрел место, как заправский следователь, даже следы ботинок изучал, нагнувшись с кряхтением. Немудрено, животик-то приличный.
- Улики налицо. Но, пока нет трупа, трудно судить.
- Ты что, прокурор, чтобы судить? Или присяжный?
Ольга возмутилась. Чего еще ему надо? Давай, бери рацию и вызывай!
- Что с ней, не пойму?
Вертит, кнопки давит могучим пальцем, ручку крутит с хрустом. Не работает, что ли? Этого только не хватало!
- И что? Что с ней?
Опять тревога, близкая и реальная. Ну, не верится, что рация взяла, да и сломалась, прямо сейчас. Почему? Мобильной связи нет, как положено на горе, солнца тоже нет, скрылось за очередной тучей. И ветер дует, противный. Алла глядит в сторону, отвернувшись. Что, ей уже неинтересно? Почему, ведь речь идет о подруге? И куда она смотрит, почему лицо такое?
Повернулась, и увидела. Та самая ворона, или ворон. Или не тот, но такой же. Впрочем, они все крайне любопытные, и всегда появляются на местах событий. Плохих событий.
- Кыш! А ты чего испугалась, это же просто птица!
- Она такая страшная!
- Чем?
- Смотрит.
- Ну?
- Что, ну? Как тогда!
Что тогда, что как? Тоже крыша поехала? Немудрено, сколько всего сразу. Хотя – что сразу? Присмотреться, так вполне спокойна, собрана, лишь временами проявляет слишком эмоциональна. И телефончик ее, как он, тоже в поиске? Спросила тогда, вечером, насчет звонков. Ответ – ни до кого не сумела, только домой брякнула, что жива и здорова. А Игорь – не абонент, никак. Нет его в сети, молчит, полный тынлык! Хорошее слово появилось в лексиконе. Интересно, а как по-ихнему говорить?
- Ну, что, еще будем искать, или поедем?
Видно, что надоело. Две бабы, несут всякую чушь, а ты бегай по кустам, словно волк во время гона! Тому хоть не обидно, есть цель. А здесь? Следы – они могли быть старыми, кто знает, чьи? Сережка – так завалилась, тоже бывает. Вон, сами сказали, что бродила с партнером, вот и случилось чего, прямо среди кустов? А где тело? И кому надо убрать, прятать, и зачем?
- Вы уж того, соберите чего из вещей, и грузите. Чего, толкаться-то? Еще надо успеть вторую машину найти, если она лежит. Может, она едет куда?
Не поспоришь. Собрали все, почти, что влезло в багажник. Торопились, запихивали, кое-как. Вот шлем, на месте, и череп без нижней челюсти. Трофей! Жарко стало, окунуться бы?
- Ну, идите, я тут пока побуду.
- Вы уж посмотрите, ладно? Вдруг, чего еще найдется?
- Посмотрю, конечно.
Берег заводи, рядом. И место, откуда ныряли. Только теперь не хотелось так, лучше медленно зайти, на всякий случай. Вдруг, еще один шлем, о который можно поцарапаться, и гангрену нажить?
Почему, гангрену-то, почему так сразу? Ты же врач, и знаешь – процесс долгий. Но тут ведь быстро? И где он, хозяин пальчика? Вот мы тут в водичке плещемся, а он уже помирает. И Маринка померла, и все остальные, раз не видно. Где они, почему сами не ищут, не выходят из леса, не выходят на связь?
Телефон. Алла, твой, что ли? Но и ее уже нет, заплыла куда, или нырнула?
- Алла, ты где? Телефон!
Аллы нет. А телефон звонит, и надо очень торопиться, иначе связь прервется. Вдруг, это кто-то из них, или кто-то еще? Несколько движений руками-ногами, берег
- Алло!
На том конце шипение и треск, сопение и тишина. И больше ничего: поиск сети, разговор прерван. Ну, овца, сама не могла услышать?
- Алла! Ну, где тебя носит-то?
И тут тишина. Тынлык. Может, она там, на том конце заводи, где поймали шлем на спиннинг? Да, а кто, звонил?
Увиденное, мягко говоря, удивило. Очень мягко. Вызов шел от покойника, покойницы, точнее, от Марины. Которая должна быть мертвой и никому не звонить, по этой причине. Но! Либо она жива, либо кто-то воспользовался ее телефоном? Жива? Но пульса не было, и кровь, и прочее. Хорошо проверила, или второпях не поняла, руки дрожали? Нет, кажется, точно. Или не точно?
Ладно, ее нет. Тогда кто тот абонент? Олег, Игорь или Дима-с-пальчиком? Любой, в принципе. Или кто-то другой? Археолог, отшельник, призрак, оборотень? Последние, кстати, тоже могли освоить современную технику, почему бы и нет?
Нет. Не смешно! Тревожно и страшно. Аллы нет, связи нет, вокруг тишина. Русская, татарская – не важно.
- Эй!
Кажется, там, вдали, какое-то движение. Что, так прикалывается, дура? Удобней через воду, чем по берегу. Минута, другая – и берег. Никого. Только в кустах опять шевеление. Сопение и, кажется, рычание. Нежное такое, ласковое, плотоядное. Вот, типа, и обед доставился, сам!
Прыжок, и опять в воде. Возможно тот, их кустов, плавать не умеет? Или умеет, но не настолько хорошо, как обладательница разряда? Она, Ольга, которая занималась в детстве? При полете успела бросить взгляд на кусты, в темноту, где они смыкались в сплошной частокол. Пара глаз, желтых и внимательных. Явно, не человеческих! Ой, как, страшно-то, мамочки!
Вот и ее берег, до которого добралась гораздо быстрей. Все, теперь одеться, и туда, на стоянку. К Парамону и джипу. А Алла? Ну, тут дело такое. Может, ее уже доедают, коллеги обладателя желтых глаз? Или утонула? Или сбежала?
Вот последнее и более реально. Почему? Нет вещей. Ни ее, ни ее. То есть, вещей обеих дам. А дамы, кстати, купались, в чем мать родила. Кого стесняться? Потом купальники суши, а надо ехать. И купальники уже сложены вместе с другим скарбом.
Правда, мамаша Оли была более предусмотрительной, чем другие, произведя на свет дочь в стрингах. Удобно, и не мешает. Такие тоненькие, просто полосочка, которая почти ничего не прикрывает. А, намокнув, вообще становится прозрачной. Хорошие стринги, фирменные, Олегу очень нравились.
Она (Ольга, то бишь) успела их надеть во время сборов, вместе с остальным, быстро скинув полученное от Инны, дамы крупной, любительницы добротных вещей. А что еще подобрать, что есть, то и дала! Теперь сменила на свое, благо, запасы имелись. И, раздеваясь, оставила трусики, а вот Аллочка все сняла, демонстрируя фигуру. Не очень хорошую, какую-то нескладную, на длинных и тонких ногах. Но сейчас нет ничего, только полосочка на бедрах, да телефон в руке. Блин, с ним же и нырнула, вот дура! Когда туда плыла, то держала над водой, одной руки вполне хватало. Хотела спросить у Аллы, сунув под нос: это как понимать? Факт налицо, не отвертится! Но спросить не с кого, утонула она! Вспомнила про пару пузырей, там, вдали. Не обратила сразу внимания по дороге туда, и обратно было не до них. Или уже не было? Кстати, пузыри поднимались со дна, когда ходили все вместе купаться. Бывает, не только в аномальных зонах.
Телефон приказал долго жить, промок. Высохнет, заработает? Кто знает, и ее средства связи тоже нет. И связи нет, хотя проскакивала, судя по тому звонку. Но связаться нечем. Вот такие дела. А бежать уже надо, вдруг кто сейчас по берегу крадется в ее сторону? Молча, как полагается при полном тынлыке. Блин, дурацкое слово!
Ольга еще надеялась, что все скоро прояснится. Парамон ждет, у него рация, а у них джип, с запасом бензина. Олег всегда заправлялся под завязку, и канистры брал в дорогу. Мало ли, какие тут заправки, закрыты вдруг, али не рубли, а тугрики просят за горючее? Молодец, правильно сделал.
Бежать босиком неудобно, под ногами всякие ветки, шишки и прочее. Даже бутылка из-под пива, которая сейчас была, как родная. Человек оставил, не в джунглях ведь! Было мнение, что она опять одна, среди неведомых дебрей, населенных неведомыми существами. Только что тишина, а сейчас шум: крики, треск сучьев, шелест листьев и ветер, до кучи. Быстрей!
Упала, споткнувшись, больно ударилась. И сразу в барабанные перепонки тоже что-то ударило. Звук, сильный, резкий. Выстрел?
Точно, он. Из ружья, которое лежит рядом. Рядом с телом Парамона, неживого уже егеря и, по совместительству, внештатного сотрудника полиции. Прямо на том месте, где сердце, кровавое пятно. Пульса нет, но глаза открыты, в зрачках, как показалось, чей-то образ. Явно демонический и ужасный! А еще показалось, что там, на лесной дороге, затихает еще один шум, двигателя джипа. Удаляется, потому затихает.
Она опять одна, теперь уже точно. И вокруг некто, и никто не поможет. Труп лежит, машины нет, ружье в руках. Зачем взяла, посмотреть? Так, одностволка, и больше нет патронов. Бесполезная штука. Бросила и бросилась, ружье туда, а сама – туда. Куда глаза глядят, подальше. И ветки уже не так мешали, и шишки уже не так кололи пятки. Наверное, бывает у человека в минуты крайнего стресса, когда он ничего не замечает. Потому, что уже край, и дальше некуда бежать, только вперед!
- Ой!
- Ай!
Неожиданно, когда на тебя вылетает дама, с растрепанным волосами, почти голая, и ее глаза полны безумным огнем, а руки тянутся прямо к горлу. Что тут подумать? Некогда думать, надо дамочку успокоить.
Семен Семенович уже умел, не впервой. Все сделал грамотно, благо, палочка рядом, сучковатая. И веревка недалеко, надежная. Да, и стульчик на месте, тяжеленный, самодельный, из цельного нароста на дерево, кто-то вырезал.
- Ой!
- Ай?
Ольга опять на стуле, опять привязана накрепко, напротив старичок с бородкой. Только нет костра, а на ней нет одежды. Зато есть большой нож, наталкивающий на невеселые мысли. Резат будэм?
- Вот и не знаю, как с тобой быть, хоть убей!
Убила бы, если могла.
- Охотно верю! Если в прошлый раз было, относительно, понятно, то теперь уже почти ясно.
- Что ясно?
Ольга пришла в себя, начав диалог. Старый знакомый – старый археолог. Или не археолог, просто старый демон? Глаза похожи, если присмотреться. И иметь долю фантазии, с чем теперь проблем нет.
- Ясно, что ты немного того…
Того? Начал издалека, а как дальше? Это внушает опасения, еще большие, когда издалека. Она теперь окончательно вернулась из очередного путешествия в другое измерение, и все вспомнила, начав анализировать. Только без паники!
- Не волнуйся, ничего страшного с тобой не будет…
Опять недомолвка. Еще тревожней. Точно, инквизитор, но очень страшный. Читала про таких, якобы, успокаивают еретиков, смотрят ласково, а потом такое! Лучше не думать, какое. Плохое, вот какое!
- Сейчас приедут мои сотрудники…
Ой, еще несколько подручных! Еще страшней, гораздо страшней.
- И мы решим, что делать…
Будто нарочно затягивает фразы, оставляя возможность домыслить самой. Игра такая, своеобразная. Дед-то – извращенец, полный урод! Сидит напротив и смотрит на нее, внимательно скользя глазками по телу. Останавливается на некоторых местах, изучает. Особенно, на некоторых. Там, где тонкая полосочка едва прикрывает то, что посторонним видеть не рекомендуется. Все же, замужняя женщина, а не стриптизерша какая! Накрыл бы чем?
Нет, у деда цель иного плана. Вот встает, идет, оглядываясь. Кайф ловит, старый козел? Рассказ Парамона про науку, которую дед двигает, забыт. Нет больше такого егеря, потому его слова веса не имеют. А есть она, привязанная к стулу, есть Семен Семенович, и есть тишина вокруг. Которая скоро будет нарушена. Чем? Ну, когда больно, человек обычно кричит. Но лучше об этом не думать, вдруг все образуется, как в прошлый раз?
Немного успокоилась. И деда нет, никто больше не смотрит, никто ничем не ковыряет возле тела, большой нож просто лежит, хлеба не просит.
- Эй, ты где, археолог? Давай, иди сюда, поговорим!
Правильно, надо поговорить. И договориться. Он ведь ничего не знает, вообще ничего! Даже про убитого Парамона, не говоря об остальном. Вот узнает, и поймет. Тогда развяжет и поможет добраться туда, к людям. Добрый и реальным, а не монстрам, оборотням и призракам. Он же сказал, что скоро приедут сотрудники, и Парамон – царствие ему небесное – тоже говорил, что приедут. За каким-то оборудованием отправились, а теперь вернутся. Точно, вернутся, и помогут. Она же банально напугала несчастного старичка, набросившись из кустов, кому понравится? Вот и связал, от греха подальше. Правильно сделал, вдруг сумасшедшая? Такое реально, учитывая аномалии. Пожила немного, и повредилась рассудком. Но она, Оля, хорошая, просто очень испуганная!
И уже не столь беззащитная перед внешними угрозами: ее аккуратно накрыли какой-то тряпочкой, цветастой. Рук благодетеля не видела, ибо сзади он был. Наверное, дедуля, опасался, вдруг укусит, или пнет ножкой? Хотя, как? Ножка привязана, амплитуда потенциальных движений головы ограничена. И подкрался так тихо, что не услышала. Замечталась, задумалась? Нельзя, надо быть начеку!
- Семен Семенович, это Вы?
Правильно, что на Вы, фамильярность в данном случае излишня, на брудершафт еще не выпили. Потом, наверное, как приедут его сотрудники?
- Чего молчите?
Вместо ответа сзади сопение. Неприятное, с придыханием и запахом изо рта, специфическим. Будто покушал чего, лишнего, и зубки не почистил. Оборотни зубы не чистят, у них свои понятие о гигиене? Или кто там еще такой, из здешних обитателей, что на глаза показаться не желает?
- Ну, где ты?
В ответ тишина. Тынлык, то есть, как положено. Только издалека доносится монотонное бормотание, будто кто-то, кого-то, упорно вызывает. Третий ответь первому? Похоже, только слов не разобрать.
Тот, что накрыл, удалился, на этот раз шаги слышала. Мягкие шаги, как лапы, но не ботинки. Точно, оборотень! Потом вскрик, и тишина. Что, дозвонился, обрадовался? Ольга знала, что у археолога есть своя рация, как положено. Парамон – царствие ему небесное – сказал, что его позвал, дабы забрать приблудившуюся даму. И сейчас Семен Семенович своих зовет, или еще кого. Правильно делает, негоже одному оставаться с такой проблемой, пусть и связанной!
- Ну, где же ты, в конце концов!
Терпение уже лопается, надоело сидеть. Поерзала, как могла, и – о, чудо – веревка ослабла. Видимо, дед в этот раз плохо узел завязал. Торопился? Еще, еще, рукой, ногой, всем телом. Ну же, ну!
- Не торопись, успеешь!
Голос из преисподней, другого и ожидать трудно в такой ситуации. Явно, не стариковский, более жесткий, с иной интонацией. И, кажется, знакомый?
- Куда?
Тряпочка сползла, она опять полностью беззащитная, и крайне смущенная. Понятное дело, в таком виде перед чужими людьми неудобно! Пусть и не людьми, а обычными оборотнями. Или духами, привидениями.
- Что молчишь, говори!
Сорвалась на крик. Опять страшно, еще больше страшно, чем полчаса назад. Шаги приближались, опять дыхание, запах, сопение. Оно идет! Идет к ней, не торопясь. Ой, мамочки!
Принято, когда совсем фигово, поминать ту, что тебя на свет произвела. В-основном, у представительниц того пола, способного производить дальше, себе подобных. Для того ведь и приехала, чтобы функция воспроизводства активировать?
- Не кричи.
Ответил, и стало еще страшней. Дальше некуда, следующий этап – ужас, на грани животного, после чего следует потеря сознания. Вот оно уже рядом, и руки касаются плеч, постепенно их сжимая. Медленно, ведь торопиться некуда, никуда не денется! На руки не смотрела, боясь испугаться настолько, насколько боялась представить. Ну, очень испугаться! Кажется, что полосочка ткани на бедрах немного стала влажной, что печалило, неудобно ведь! Отчего, от всплеска эмоций отрицательных, или вода пролилась, коей потчевал гражданин за спиной? Мол, выпей, полегчает! Может, и правильно, чтобы успокоиться. Но вкус воды странный, что-то напоминающий. Кажется, недавно такую уже отведала, только когда и где? Руки же держат кружку, наклонив, заставляя жидкость литься в рот. Не хочется, противная она!
- А….
Еще и Б надо, до кучи? Так полагается кричать, или продолжать на первой букве?
- Не кричи!
Грозно, но шепотом. Оттого очень жутко, шепотом. И руки сжались еще больше, опустившись на талию. Зачем, что сейчас будет делать, кто ты? Примерно так ее сжимал Олег, его манера. Только другая была тема, любовная. И это даже нравилось, несмотря на небольшие болевые ощущения. Вот и сейчас становится, несмотря ни на что, приятно. Очень приятно, очень!
Так хорошо стало, что вмиг забыла о руках, стуле, беге и покойниках. Обо всем, переместившись туда, где уже успела побывать не раз. Гора, тут принято перемещаться из одной реальности в другую. Вторая реальность оказалась не хуже, только совсем непонятная, не наша реальность. Кажется, прошлая, когда люди не знали мобильных телефоном и джипов, а перемещались на лошадках, покрикивая по сторонам, связь поддерживая. Вот один такой скачет в ее сторону, улыбается, прищурившись. Глазки и без того узкие, что типично для монголоидной расы, а тут полностью превратились в щелки. Симпатичный гражданин, только неопрятный. И, кажется, давно не мытый. Нехорошо в таком виде перед дамой появляться, некультурно!
А сама дама чем лучше? Посмотреться в зеркало – инфаркт хватит. Представила себя со стороны, жуть с ружьем! Почему об этой поговорке? Ружье, которое в ее руках, прицел, человек, напротив. Только не на коне, а пеший. Крупный мужчина, в камуфляже, как у Парамона. Или он и есть егерь? Но тот, настоящий, убит. А этот?
Нет, не Парамон – царствие ему небесное – другой мужик. Из прошлого, нерусский, злой и неразговорчивый. Молчит и приближается, скалясь остатками зубов на верхней челюсти. Нижней-то нет, как и ржавого шлема на голове. Почему?
- Очнись, ну же, очнись!
Олег, собственной персоной. Наклонился и трясет, что есть мочи. Видно, что взволнован. А как же, ведь муж! Единственный родной человек в этой дыре, аномальной.
- Ты?
Заплакала, потянулась руками, свободными от пут.
- Я, я, кто же еще! Ты как, что, почему?
Вопросы сбивчиво, один за другим. И ответы такие же, без очередности по мере важности. Все важно, все страшно, все иррационально, если рассмотреть с точки зрения здравого смысла. Сплошной тынлык!
- Понятно. Но теперь все уже позади, ты слышишь, все! Я здесь, ты со мной, и больше бояться нечего!
Говорил искренне, глаза честные, влажные, исходя из текущего момента, пафосного. Прямо, спаситель!
Опять мысли? Ведь Олег – муж, и, априори, не может желать ничего плохого тому, с кем связал жизнь посредством законного брака. Так? Или не так?
- Ну, хватит уже, успокойся! Иди ко мне…
А вот это было неожиданным. Прямо здесь и сейчас, прямо на траве? Даже не заметила, как оно случилось. И было так хорошо, как бывало крайне редко. Наверное, есть объяснения подобному, и в том же кино широко растиражировано. Ольга раньше посмеивалась над такими сценами, но сейчас согласилась, реально. Еще как реально!
Настолько, что сразу захотелось спать. Видимо, потрачено слишком много сил и эмоций, что глаза, сами по себе, закрылись, отворив – в какой уже раз – ворота в мир грез. Только уже положительных, приятных. Тепло, светло, мух нет кусачих, что-то ласково прижимается к левому боку, и нет желания возвращаться назад. Зачем, когда так классно, вечный кайф!
- Ой!
Почему – ой? Надо бы понежней, типа: а вот и я, и вот и ты, рядом. И поцеловать, обняв, тоже очень нежно!
Кого, покойника? Именно его, охлажденного до температуры окружающей среды, прижатого рукой к своему телу. Нежно прижатого, как будто, самого любимого и близкого человека. Например, как мужа.
Но это не муж! Точнее, не ее муж, чей-то, возможно. Ольга ведь не настолько знакома с Игорем, чтобы знать о его семейном положении. Ну, не спросила, когда было можно. А теперь уже поздно!
Если чемпионкой по прыжкам в сторону ей стать реально, после памятного выступления на лесной тропинке, то и в высоту, из лежачего положения, тоже вероятно. Если такой вид спорта тоже появится в программе Олимпиады. И по части соревнований иного рода, на предмет выявления наиболее функциональных голосовых связок она также могла рассчитывать на медаль. Говорят, в Штатах есть такие, с призами.
Гора в этот раз тоже не соизволила откликнуться эхом, видимо, берегла для особого случая. И никто не отозвался, кроме вороны (или ворона), что-то прокаркавшего с ветки высокой сосны.
- Ой!
А это уже от падения, прямо на сучок угодила спиной, не прикрытой ничем. Кожу поцарапала, больно. Кровь выступила, рукой провела, и увидела. Блин, только бы не заражение, как у Димки!
Что сейчас делать, опять бежать? Но куда, и к кому? И, главное, от кого?
Вопрос риторический, требующий времени на ответ. Пока же можно определиться с текущей ситуацией. Итак, что мы имеем?
От трупа отошли подальше, от греха подальше. Иначе вот та ворона (или ворон) подумает, что совокупляюсь, в некрофилии заподозрит.
Труп не Олега, с которым ложилась. Значит, Олега нет, а есть его друг. Или коллега по бизнесу, не важно. Значит…
А то и значит, что она сейчас тут, рядом с мертвецом, вокруг ни души, а на ней нет никакой одежды. Сами понимаете, заниматься сексом в одежде неудобно, да и не было ее почти, за исключением стрингов, намокших, к тому же!
Первое. Надо решить проблему с одеждой, вдруг, кто еще придет, чужой человек? Но где взять, нет ничего рядом? Разве что…
Подумала, и поморщилась, даже позывы желудочные определенного свойства ощутила. А что прикажете делать? Кстати, размерчик-то один, кроме обуви. Ничего, пока можно обойтись джинсами и ветровкой, для начала.
Никогда, даже в самом кошмарном сне, не могла такое представить. А совершать, и подавно. Но совершила, куда деваться. На ноги намотала нечто, вроде портянок из футболки Игоря, аккуратно, как учили. Хорошо учили, еще в походах, ибо портянки в сапогах – самое милое дело, носки-то сползают! Вот и солдатики так думают, отвергая очередные инициативы чиновников из министерства обороны. Сапог только нет, жаль, а обувь Игоря на шесть размеров больше. И самого жаль, эк его, топориком, прямо по темечку! Кто же тот злодей, не отшельник? Или еще кто? И, почему, топором? Рана может быть оставлена любым оружием, рубящим. Саблей, например.
Дальше. Она легла с Олегом, это точно. Это точно? Или часть грез, в которых, кажется, пребывает с момента прибытия сюда. Почему, ведь раньше за собой проблем с головой не замечала. В порядке голова, если не затуманена чем-то. Алкоголем, например. Но пила мало. Стоп, пила!
Тут мысль и мелькнула, внезапно озарив. Олег ей наливал из своего термоса кофе, взбодриться. Привкус показался странным, но объяснил, что какие-то пряности насыпал, по новому рецепту. Не нравится? Ну, и не буду больше. Тогда-то первые признаки были провала, расслабления, ухода. Только не быстрого и полного, как потом: в легкой форме, ненавязчиво.
Муж и не навязывал, просто сидел рядом, да подливал. За компанию. Опять стоп, стоп-кадр. Подливал себе из одной бутылки, а себе из другой. Ольга совершенно отчетливо видела ту картину: его рука и две бутылки. Он же по вискарю, а супруге винца. Логично?
Что-то стало проясняться, что-то, но не все. И пропадать, под действием чего-то. Или не чего-то конкретного, а банальной энергетики, аномальной? Тут, говорят, и не такое случалось! Например, куда татаро-монголы подевались, в количестве нескольких тысяч единиц? Один до сих пор бродит, сама видела. И еще многое видела, только не понимала: наяву или во сне? Олег тоже был реальный, или оттуда? Покойник – точно, настоящий, как и одежда, что является доказательством реальности. А от мужа что осталось после последнего общения, кроме воспоминаний, наполовину стертых? А от археолога, что? Есть немного, те же следы веревки на руке, одной. Той, которой больше всего шевелила, пытаясь развязаться. Значит, и тут было в нашем измерении. Тогда и многое тоже было в нашем: машина в овраге, еще один труп, Маринки. И егеря труп, которого застрелили.
Стоп! Она уже далеко зашла, как в рассуждениях, так в расстояниях. Где сейчас, опять спускается с горы, опять дорога, по которой недавно прикатили втроем. Парамон убит, но из ружья, которого у него не было! А был карабин, которого рядом с телом тоже не было. А вот ружье она держала в руках, но не стреляла, точно. Наяву не стреляла, а во сне? Или, сон и явь пересекаются в аномальной зоне, как энергетические меридианы и параллели?
Стало страшно, опять. Привычно страшно, привыкла. Поэтому уже не испугалась, как раньше, а просто шла и думала. Что остается делать, только вперед, к людям добрым, с мыслями правильными. Люди поймут, люди помогут. Возможно, уже полиция тут, начала искать пропавших граждан. И Серега тоже может приехать, ведь он волновался во время разговора, на самом деле волновался. И он любил ее, еще со школы. Даже смеялись над парочкой, дразнили. Правда, недолго: удар у Сережи поставлен, боксом занимался с третьего класса. Хороший человек, только не повезло в личной жизни. Жена оказалась особой ветреной, мягко говоря, гуляла направо и налево. Из-за чего чуть со службы не поперли, когда пару раз разбирался с очередным хахалем. Конкретно разбирался, как учили в секции. Ничего, обошлось, разобралось начальство и оставило. Ценили, хороший сотрудник, правильный. Почему тогда за него замуж не вышла, предпочтя Олега? Не бродила бы по лесу, в таком виде и с таким настроением. Не зная, куда кривая выведет.
Именно кривая! Не заметила, как свернула в сторону. Словно, вело ее в нужном направлении, до самого места, нужного.
Человек, висит. На груди табличка. Человек в потрепанной одежде, голова свесилась набок, а надпись плохо читается. Ничего не напоминает?
Нет, это не кино про немцев. И человек не партизан, а обычный отшельник, возжелавший уединения от мира. Вот и уединился, навечно. Что там написано: в моей смерти прошу никого не винить? Нет, не то. И не по-русски, и табличка не деревянная, а каменная. Потому прочитать сложно, что именно. Даже с близкого расстояния, на которое осмелилась подойти Ольга. Она уже не ломилась прочь, сшибая все на своем пути, как раньше. Она уже почти перестала бояться! Почти, конечно, она ведь обычная женщина средних лет, с очень мирной профессией, а не боец спецназа.
Подул ветер, труп закачался. Неприятное зрелище, жутковатое. Выяснять причину смерти нет смысла, как и выяснять степень омертвления. Все понятно, хотя случаи разные случаются. Во время практики в медицинском работала с бригадой при районном отделении милиции, и выезжала на аналогичный случай. Потом узнала, что человека сначала задушили, а потом подвесили. Раскрыли дело. Но это – не ее дело, пусть полиция разбирается.
Что дальше? Бежать, или думать, куда бежать? Судя по всему, до жилища егеря очень далеко, а до стоянки близко. Вдруг там стоит джип? Ну, поставили на место? Все может быть, тут же сплошные аномалии. Да, и оттуда проще, по дороге. То есть, направлению, дорог в таких местах не бывает, нормальных. Жаль, что нет телефона, сообщить. А рация? Точно помнила, что Парамон – царствие ему небесное – возился с ней возле поваленного дерева, на стойбище туристическом. Потом встал, плюнул, пнул и пошел. Потом он был застрелен, машина угнана, а рация где? Точно, ей надо идти к рации, последней ниточке, способной связать с внешними миром. Опять ведь темнеет, вечер. Какой по счету-то?
Шаги, шаги. Мысли, соображения. Небольшие провалы, как положено, и новые мысли. Их много, разных. Почему-то вспомнила колдунью, родственницу, с напутствиями. Анна Васильевна умная дама, рациональная. И племянник, муж то есть, тоже рациональный. Хотя глупей гораздо.
Так вот, почему настаивала на поездке, правда, издалека, окольными путями? Не сюда конкретно, просто в хорошие места: подзарядиться, приобщиться, поправиться от женского недуга, чтобы разродиться, после того, как забеременеет? Грамотно говорила, логично. И Олег, тут как тут! Поехали, мол, в отпуск в одно место, будет второй медовый месяц, обещаю. Месяца не было, но пара случек прошла успешно, в смысле, удовлетворения. Именно случек, она уже думала о муже, как о чужом человеке. Плохом человеке, злом. Слишком многое указывает на это. Всего пока не знала, но в голове, внезапно, начала выстраиваться абсолютно целостная картина. Не хватало лишь нескольких звеньев, ключевых и дополнительных. Например, где Дима? Где Алла? Живы, или тоже, по завету отшельника, ушли в мир иной? Сам же, видно, раскаялся, да повесился, узрев плоды пророчества? А Семен Семенович где? Олег пришел, дед пропал. Олег ушел, труп лежал. Олег ее сюда привез, и он же бросил, прямо здесь. Зачем?
- Стоять!
Голос суровый. Женский. Сзади. Информация принята.
- Стою.
- Вот и стой, сучка!
- Инна, это ты?
- Я тебе, тварь, не Инна. Я смерть твоя, ясно?
Вот так, оскорбления и угрозы. За что?
- А, вот за него!
За кого? Судя по лошадиному ржанию, кроме двух людей и одного животного никого пока не наблюдается. Ты смерть примешь из-за коня, не своего, как в сказании, а чужого, так, что ли?
- Смотри, хорошо смотри!
Теперь увидела причину агрессии. Егерь, мертвый, лежит. То есть, лежал, именно на том месте, куда приказала посмотреть его супруга. Вдова, то есть. А в руках у вдовы карабин, тот самый, семейный. Пропавший во время убийства.
- Ну, смотрю. И что дальше?
Ольга резко повернулась, теперь уже полностью, чтобы встретиться глазами с мстительницей. Глаза страшные, зрачки расширенные, но губы дрожат, а не плотно сжаты, как у человека, уже все решившего. Значит, есть шанс, им надо воспользоваться.
Откуда такая уверенность, четкость? Сама себе удивлялась.
- Ну, стреляй, чего ждешь? Только скажи, если не затруднит, почему?
У каждого приговоренного к смерти есть последнее желание, которое надлежит выполнить. Кроме отмены приговора. Инна опустила оружие, но палец с курка не убрала. Если что, успею, не сомневайся!
- А, ты не знаешь?
Опять ствол поднимается
- Не знаю. Если ты так уверена, стреляй. Только не промахнись, прямо сюда!
Распахнула ветровку, показав пальцем на место, куда попала пуля ее мужу. Карабин задрожал, губы тоже. Наверное, перебор, еще нажмет, чего доброго?
- Не промахнусь, обещаю. Ты точно показала, именно так ты его убила.
- Я? Ты что, совсем, крыша поехала?
- Сейчас у тебя поедет!
Опять ствол наверх, но остановился. Значит, еще имеет информацию, которой поделится.
- У меня-то, несмотря на все, сейчас в порядке. Хотя еще одного покойника встретила по дороге. Очередного, после предыдущего. Кого повесила, кого зарубила, все я. Не многовато ли? И, зачем? Да, еще парочка пропала без вести, тоже с моей помощью? Ты мозги напряги, если еще остались. И помоги понять, как я все это умудрилась. А потом жми на курок, если есть желание.
Сказала и села. Инна прикрикнула, типа, вставай, но не подчинилась. Хочешь, стреляй в сидячую, так удобней. Только попасть сложней именно в то место.
Странная картина. Один человек с карабином стоит, говорит, долго, даже с нотками оправдания в конце каждого предложения, а другой сидит. Спокойно смотрит, даже с легкой усмешкой, причем его держат на мушке! Кто тут палач, а кто жертва? Полный тынлык!
- Вот так, девочка моя. А теперь – встать!
Сурово. Но вставать нет желания. Думать удобней сидя. Думать надо, чтобы сформулировать ответы. И не получить пулю в сердце. Или в лоб, ведь неизвестно, какой снайпер из жены егеря? Кстати, карабин другой, не тот, что был у Парамона. Запасной?
- Пока не встану. Пока ты меня не послушаешь. Успеешь, еще не ночь, не промахнешься. Если боишься, то поближе подойди, я не кусаюсь.
Вступление перед выступлением. Кажется, теперь все ясно, последние звенья на месте. Нет, предпоследние.
Итак, информация. Первое и главное – полиция уже приехала, она в доме егеря. Инна вызвала, она не так боялась, что пошлют, потому жива. А муж мертв, не того боялся. Труп его уже везут, куда надо. Оказывается, прошел не день, а больше. Ольга не заметила, пребывая то тут, то там. И менты успели провести необходимые процедуры. Сняли отпечатки с ружья, сравнили с имеющимися, и обнаружили, что совпадают с ее, Олиными. Откуда заимели? Со стакана, из которого пила воду, когда ночевала. Так и стоял на тумбочке, пустой. Чего убирать и мыть, чай, не заразная!
Но заразный был. Дима, но не ввиду поврежденного пальчика. По другой причине – СПИД. Натуральный, подтвержденный диагнозом, результаты которого известны следователю. Быстро работают, когда захотят. Потому и так быстро инфекция расплодилась, хотя и странно, слишком быстро. Но это уже мнение Ольги, как врача. Где сам бедолага? Тоже по дороге, по той, последней. Добрел до людей, и свалился. Успел поведать про эпопею на горе. Немного рассказал, что знал. Но не в пользу главной подозреваемой. Почему на Ольгу наехал? А, со слов Маринки. Та, в свою очередь, ему напела со слов Аллы. А та – от Игоря. Но это уже догадки. Маринка мертва, труп нашли тут, неподалеку. Кто-то перетащил, аккуратно засыпав ветками. Труп надкушенный, волк, что ли, полакомился, судя по следам зубов? Или росомаха, или рысь, тут всякое зверье водится. Не важно. Потому Марина и померла, что знала много. И проболталась. Оказывается, подслушала телефонный разговор Ольги с кем-то, из которого поняла: назад вернутся вдовой. Мол, муж достал окончательно! Полный бред, но пока опровергнуть нечем. Кстати, а сама Марина знала о болезни своего парня? Или нет? С вида – здоровяк, адекватен, приятен, скромен и трудолюбив. Почему молчал? Или, сам не знал? Пока трудно судить, не зная остального. Да, машина упала на повороте, когда не справился с управлением. Ему было очень плохо, а стало еще хуже. Врач что-то вколола, лекарство, оказавшееся не лекарством, а другим препаратом. То есть, на верную смерть послала.
Еще был археолог. Именно был. Сейчас Семен Семенович тоже не живой, убили его. Топориком, по голове. Точно в темечко, почти профессиональный удар. Обнаружили тело сотрудники, вернувшиеся из поездки за оборудованием. И опечалились, любили ведь своего руководителя. Пусть жесткий был человек, но справедливый. Кто убил? Понятно, кто, сам же поведал о близком контакте с дамой, напавшей на него. Сильно испугался в тот раз, но сумел скрутить. А потом не успел. За что его, а? Тоже причины были? Следователь уверен, что были. Он, оказывается, пробил по базе, выяснив: Семен Семенович некогда был знаком с отцом Ольги, даже работали вместе, давно. Но сильно поругались, после чего один ушел из института. Кто? Понятно, кто, раз сам Семен Семенович так и работает. Работал. Месть – блюдо, которое следует подавать холодным!
Это уже полный маразм! Оля и не слышала о такой истории, отец не рассказывал. Зачем? Мало ли, кто и как меняет вид деятельности, и почему? Бред сивой кобылы, что подтвердил конь, заржав негромко. Тоже знает, что тут молчать полагается, или вполголоса.
Теперь о следующих туристах. Все, кроме Игоря, числятся пропавшими без вести. Но и он пропал, успев рассказать ментам все, что знал. Честно, аргументировано. Скажем, Алла, его невеста. Ее утопила Ольга, сам видел. Он ведь пошел на гору, медитировать, затем и прибыл, за энергией. Один, не с подругой, так лучше. Разве нельзя?
Потом же, еще не конца отошедши от прикосновения к источнику энергии, увидел еще одно злодейство: Ольга выстрелила из ружья в Парамона. Прямо в сердце! Села на джип, и погнала куда-то. Наверное, за следующей жертвой? Зачем мужика порешила? Тут тоже есть причина, банальная: был свидетелем утопления Аллы. А ту почему? Много знала, но молчала. Зря, надо было все сразу рассказать! Видимо, не верила, что ее случайная знакомая способна на такое? Проверила, на свою голову. За которую и держала Ольга несчастную, будучи неплохим пловцом. Силы неравны, справилась.
А вот тут уже интересно! Кто, кроме Олега, мог знать о разряде по плаванию? Или Игоря посвятил, случайно, а тот сделал выводы. И сам где, муженек?
А он ищет ее, жену. Упорно, без сна и отдыха. Иногда выходит на связь, когда связь работает. Игоря попросил помочь. Он же не знал, что тут происходит, просто ищет! И сейчас в лесу, несмотря на приближающуюся ночь и страшные находки в виде трупов. Он ведь любящий муж!
Про повешенного отшельника пока неизвестно, но сам Игорь тоже пропал. Есть мнение, что не сам, помогли. И есть оно же, мнение и решение, о возбуждении. Дела, уголовного, с главным подозреваемым. Кем? Тобой, милочка, только не дождешься суда с адвокатом, который добьется признания невменяемой. И лечения на пару лет. К стенке, за мужа, сейчас и здесь! А потом…
- Мне все равно, что потом.
Так и закончила, моргнув густыми ресницами. А теперь ждет последнего слова, выполнив последнее желание. Точно ведь, выстрелит! И шмотки, что с покойника сняла, узнала, что заметно по зловещей ухмылке. Типа, совсем ты «О», ну, на ту букву? Или решила закосить на дуру? Не полезет!
- Ладно, теперь я скажу. Коротко. Во-первых…
Не успела и начать, как карабин, поднявшись на уровень груди, остановился, а глаза палача (палачихи) сжались в узкие щелки. Решила, что пора, а то опять ускользнет.
- Молись, если веруешь! Хоть богу, хоть дьяволу, мне все равно. Минута, ровно.
- Почему? Ты ведь даже не выслушала!
- А, что слушать? Все ясно. Молись! Можешь сидеть, твое дело, как смерть встречать. Но лучше встань, иначе промахнусь, придется добивать, как скотину!
Серьезная заявка. В карабине не один патрон, много. Добьет, точно. Почему так резко поменялась, ведь только что говорила достаточно спокойно, и ждала ответов. А теперь? Словно бес вселился, не иначе! Неужели серьезно верит, настолько, что готова убить человека, вина которого не доказана?
Опять ветер налетел. Сорвал листочек, который, кружась, опустился на голову. Последнее прикосновение чего-то на этом свете? Не считая пули калибра 7,62 из карабина, которая скоро вылетит? Уже достаточно темно, чтобы четко видеть движение пальца на спусковом курке. Кажется, движение началось, а еще молитву не успела сотворить. Может быть, встать, выиграв несколько секунд, последних?
Выстрел прогремел неожиданно. И не так громко, как ожидалось. И не первым был звуком в полной тишине. Перед ним было ржание, только не коня Инны, а другого, собрата. Или сестры, кто их разберет, по голосу? И была тень, промелькнувшая рядом, так быстро, что не успела понять, чья именно. Но, показалось, что лицо видела, в тени, с прищуренными глазами. Или просто показалось?
Глаза Ольга зажмурила. Страшно, когда в тебя стреляют, не каждый способен встретить пулю взглядом, принять, как полагается герою. Она же – обычная женщина, а не персонаж какой, из патриотических эпосов. И та, напротив, тоже не персонаж, и тоже не способна вот так, сознательно и спокойно, убить человека.
Но она выстрелила и не попала. Намеренно? Промахнулась? Еще будет, добивать?
А ее и нет, Инны. Во всяком случае, на том месте, где стояла. И тени нет, и луны нет, которая уже показалась, только не полная, а молодая. Или старая, ущербная, без разницы. Нет ее, и солнца нет, не видно почти ничего.
Первая идея – броситься в сторону. Благо, наловчилась, на зависть остальным. И бежать, что есть мочи. Пусть под ногами камни, ветки, шишки, пусть портянки развязались, но боли чувствовать не будет. Это точно, когда убегаешь от костлявой дамы с косой в руке, то не до телячьих нежности, вроде нескольких ранок на ступнях. А, если та дама весьма упитанна, сурова, и в руках у нее многозарядный карабин, то…
То и есть, что бежать не придется. Дама лежит, раскинув руки, а карабин валяется в стороне. Инна даже не пытается сделать движения, чтобы встать, взять оружие и закончить начатое. Еще бы, с топориком в черепе, застрявшим после могучего удара. Кто ж ее так приложил, тот всадник? Нет, призраки не дерутся, они лишь пугают. А мочат только особи реальные, что давно известно. И теперь кто-то помог избежать гибели. Но, кто? Молчит, скромный. Схоронился где-то, и наблюдает за реакцией, радуется.
- Олег, это ты?
Почему мужа окликнула? Все просто: только он и остался жив из всех знакомых тут, и он бродит вокруг, завершая начатое. Ждет, когда опять за рукоятку топора возьмется, чтобы отпечатки оставить? Уже разок взялась, хватит. На десяточку подержалась, как Инна выразилась, со слов следователя. Вот дура, везде отпечатки оставила, где только можно. Сама себе приговор выписала, заранее. Правда, отсрочила немного один, самый суровый. Зато будет другой, самый справедливый.
- Олег!!
Надо громче, пусть выходит, пусть знает, что я знаю. Знаю, что это он. Один хрен, уже никуда не денешься. Если решил и ее порешить, то сделает. Он такой, целеустремленный.
Но муж не откликался. И не выходил. Никто не выходил, кроме коня, понуро опустившего буйную головушку. Понятное дело, второго хозяина потерял! Кто теперь будет любить, кормить и седлать?
Помимо плавания, Ольга еще и с конным спортом была накоротке. Ну, не жокей, но умела прилично верхом. Если еще и конь смирный, то нет проблем. Час, не больше, и дома, у егеря дома. Или, наследников, которые сбегутся мгновенно, недвижимость делить. Странно, что так стала думать о людях, вполне вероятно, что они хорошие люди, и станут оплакивать, о детях потом заботиться, могилку убирать по большим праздникам.
Не просто так вспомнила сейчас. Точно, голова работает гораздо быстрей, чем в обычной жизни, мгновенно выдавая результаты. Наследники! Возможно, Олег решил ее убрать из-за наследства? Квартиры, например, неплохой и не самой дешевой. Страховка, опять же, не спроста подсунул бумажку перед отъездом. Сумма-то приличная, только не запомнила точно перечень страховых случаев для оплаты. Кому? Мужу, конечно. И еще что-то тогда дал, даже не посмотрела, подмахнула, не глядя. Типа, шутка, на сто лимонов зелени. Или двести, уже не вспомнить. Такой розыгрыш, он ведь, Олег, большой мастак по этой части, всегда организовывал среди коллег и знакомых. Миллионы, откуда и какие? Точно, шутка. А хата и страховка – серьезно. Значит, из-за этого решил на тот свет отправить? Но, почему до сих пор не сделал? Или, есть другие варианты, похитрей? Признать ее виновной в убийствах, потом душевнобольной, соответственно, недееспособной и прочее. Полно всяких юридических штучек, чтобы «отжать» имущество, и за меньшее, порой, мочили.
Вот, значит, как! Забавно, что дальше? Еще раз оглянулась – ни души, только ветер гудит в кронах высоких сосен, устремленных в небо. Что там посоветует тот, кто выше всех, все знает и видит? Покаялась, что редко в церковь захаживала, игнорировала. Простит, поможет, он же добрый?
- Но, пошла!
Пришпорила коня, пустив в галоп. Опасно, по пересеченной местности, но хотелось быстрей убраться отсюда. На всякий случай, пожарный. Но повернула сразу, вспомнив: рация! Пока ее приговаривали и расстреливали, совсем про нее запамятовала. Лежит себе, возле дерева, и хлеба не просит. Интересно, как батареи, работают еще?
Они работали, и были на месте, вместе с рацией. Пользоваться немного умела, из тех же походов, насобачилась, и вышла на связь. Связь была. Тогда не было, рация не подавала признаков жизни, а сейчас появилась. Может, сама собой подзарядилась, ведь Парамон матерился, поминая гребаные батареи, которым место в помойке?
Первый, ответь третьему! Или: Юстас Алексу? Кого звать, что сказать?
Треск, писк, голос, кажется, женский, но грубый. Как у Инны, тут все бабы злые и басовитые?
- Меня зовут Ольга, я возле горы Тынлык. Одна, почти всех, с кем приехала, убили. И еще нескольких человек. Уверена, что это сделал мой муж, Олег Никифоров, из корыстных побуждений. Если не сумею выбраться, скажите всем. И полиции сообщите! Сейчас она должна быть в доме егеря Парамона, фамилии не знаю. Только что, на моих глазах, убили его жену. Возможно, следующей буду я…
Хотела еще что-то сказать, но не успела. Рация отключилась, пикнув на прощание. Типа, все, дамочка, твое время вышло! И ветер, как положено, подлетел, согнав ворону (или ворона) с ветки, чтобы не видела, как будет дальше. Птичка может оказаться нервной, стоит пожалеть тонкую психику!
Ольга испугалась. В который раз? Не важно, ей вновь стало страшно. Чего испугалась: хотел бы убить, убил бы. Верно?
Верно. Он не станет этого делать, просто наблюдает. Вон, оттуда, например. Ольге показалось, что за ней, в самом деле, следит пара внимательных глаз. Желтых, звериных? Зачем вернулась, а? То-то, на ужин! Поздний ужин, очень поздний.
Да, темно уже. Правильно, что не стала гнать коня, могла и в обрыв, вместе с ним, угодить. К тачке, под номером 666. Если уж ехать, но медленно. Все равно, догонит, он же призрак! Но призраки топорами не орудуют.
Слишком много мыслей, так можно с ума сойти, согласно сценария дорого муженька. Прямиком в дурку, на койку, привинченную к полу. Или там их не крепят? Ничего, скоро узнается, успеется.
Еще раз потрогала рацию – тишина. Кажется, рации настал тынлык. Что подтвердил желудок, призывно заурчав. Только сейчас поняла, что ничего не ела! Это столько времени-то, караул! Судя по всему, фигура придет в норму, избавившись от накоплений, никакой диеты не надо. Надо посоветовать подруге, та страдает, таблетки пачками глотает. Пусть сюда, на недельку?
Вообще, удивительно, что до сих пор не упала в голодный обморок. Столько энергии, эмоциональной и физической потратила, а вполне пригодна для новых свершений. Или подпитывается от аномалии? Та же аномалия руководит ее действиями, ведет, толкает, движет, заставляет прыгать в сторону, нападать на дедушек. Может, и топорик в руки подсовывает, она же такая могущественная, эта аномалия, настоящий Тынлык!
Пара глаз напротив моргнула, приветливо. Потом рык, легкий, плотоядный. Опять показалось, или кто есть? Конь согласился со вторым утверждением, оглушительно заржав и встав на дыбы. После чего рванул, как бешеный, поймать не удалось. Быстро так скрылся из глаз, лишим возможности переместиться на спине. Значит, по сценарию опять пешочком? Блин, без кроссовок фигово, разве что, у Инны позаимствовать?
Точно, у нее! И будет полный комплект: обезумевшая дама, в одежде, снятой с двух покойников, ей же успокоенных! Забавно, любой психиатр даже думать не станет, просто диагноз выпишет. Спасибо тебе, Олежка!
Но конь вернулся. Сам, и подошел к новой хозяйке. Посмотрел виновато, повернулся: залезай, чего там! И пошел, осторожно обходя преграды, ставшие заметными в свете луны. Половинчатой, молодой или ущербной? Не суть, светила от души. За то спасибо! А еще за настроение, ставшее стабильным. Никуда не надо прыгать, никого не надо бояться – пошли все! Туда, сами знаете, куда!
- Оля!!!
Это что еще такое? Мужик, вдалеке, орет. Машет руками, кому – хрен поймет. Ей, что ли? Конечно, рад, что жену нашел.
- Стоять, Зорька!
Может, и Чалый, какая разница, как коня зовут. Стоять, и все тут. Ждать приказа.
- Оля!!!
Идет к ней, руки еще больше вращаются по замысловатой амплитуде, выражая крайнюю степень эмоционального возбуждения. Еще бы, давно с женой не общался. Может, еще разок переспать?
- Оля?
Тише, почти шепотом. Вспомнил, что тут кричать нельзя! Что ему надо?
- Но, пошел!
Конь послушный, приказ выполнил на все сто. Так рванул, что Олег и не понял, отчего вдруг научился летать. Не от аномалий, посредством банальных физических законов. Энергия лошади и седока, возникшая от умножения общей массы на ускорение, была значительно. Значительно превосходила статическую энергию неподвижной массы мужика, к тому же изрядно исхудавшего, что успела заметить Ольга краем глаза, левого. Почему? Просто слева было препятствие, немного успело отшатнуться. Не настолько, чтобы избежать импульса, отбросившего его в сторону. По какому-то совпадению ту, куда некогда улетела машина с номерами 666. Покатился прямо к ней, чего уже никто не видел. Разве что, призрак, или тот, кто выше всех?
Но не Ольга, мчавшаяся по направлению к дому, некогда принадлежавшему егерю и его жене, царствие им небесное. Вперед, только вперед! Хватит, натерпелась, пора заканчивать с этим «тынлыком». Тот, что наверху, кажется, благословил, окончательно разогнав тучи. И убрал все препятствия на пути, способные причинить вред коню и всаднику. Этому, из реальной жизни, на всякий случай пустив параллельным курсом и того, из жизни прошлой. Без нижней челюсти и шлема, потерянного неуклюжими туристами.
Следователь Осипов был немолод, потому не спешил с выводами. Он внимательно выслушал даму, аккуратно записал показания, и посоветовал ей пока далеко не отлучаться. Отдохни, поспи, а мы подумаем.
Информации много, и вся крайне противоречива. Ну, просто клубок противоречий, густо замешанный на мистике, экзотике, экстриме и уголовщине! Кто, кого, за что и как – без пузыря не разберешься. Но следователь не пил, потому пил чай, отхлебывая из кружки. Крепкий такой, почти чифир, по давней привычке. Вот кофе с коньяком – удел всяких снобов, а мы так, по-простому.
Потому и рассуждал просто, апеллируя к здравому смыслу. Не верил, что эта молодая женщина, находящаяся в крайней степени физического и морального истощения, могла быть хладнокровным и безжалостным убийцей, заранее просчитавшем все ходы. Смысл? Его не было. Никакого. А вот у других персонажей был, пусть и косвенный, пока не до конца понятный. Например, у мужа, тоже покинувшего этот мир ввиду падения с высоты. Неудачного, шейный позвонок оказался сломан, что повлекло последствия, не совместимые с жизнью.
Ольга призналась, что конь, которым управляла, мог столкнуть беднягу. Сами понимаете, ситуация, ночь и прочее! Но вот перелом был странным, как будто шейку некто взял, и крутанул по оси, резко, натренированным движением. Встречал в своей практике подобное, как и висельника, якобы повешенного. Якобы, ибо помер немного раньше, чем повис на веревке. Тут Оля права, засомневавшись: так уж вышло, что тот, давний случай на практике, она имела честь рассматривать именно с товарищем Осиповым. Тогда еще старшим лейтенантом, молодым и амбициозным. Амбиции куда-то пропали, вместе с недополученными звездочками, и карьерой, отправившей именно в этот район. Ну, и бог с ней, тут даже лучше, спокойней. Разве что, иногда случаются всякие неприятности, особенно в районе горы Тынлык, черт бы ее подрал!
Дело громкое, это вам не парочка заплутавших паломников, которых так и не нашли. Нет тела – нет тела, в архив. А тут куча тел, на любой вкус, по способам умерщвления. Нет, одной дамочке сие не под силу. А кому, интересно?
Ольга крайне удивилась, когда ее, допросив, отправили спать. Предварительно накормив, а допросив немного, понимая неспособность к длительной беседе. Она не сразу узнала мужика в полинялой ветровке, пока тот не представился, улыбнувшись
- Капитан Осипов, собственной персоной!
Только тогда узнала, по «персоне». Именно так встретил молодой лейтенант с внимательными глазами, когда она, юная и немного испуганная, пришла на практику. Наверное, тот, что выше всех, сжалился, и дал именно этого следователя, способного найти истину, пусть не сразу. А не дать команду, сразу: В камеру!
Вместо камеры – та же комната, с той же кроватью. И вид за окном тот же, только хозяева другие. Пока – сотрудники полиции, их немного, но достаточно, чтобы проследить за подозреваемой. Кажется, удивились решению начальника, но спорить не стали. В конце концов, тут немного лучше, чем в отделении, кабинет – это вам не свежий воздух! А дамочка не сбежит, куда и зачем ей бежать-то? Ели выбралась из страшного леса, куда часть местных не ходит, опасаясь призраков. Согласно легендам, они там есть, рассекают на конях, или на четырех лапах, и чинят препятствия людишкам для нормального отдыха. Разве что экстремалы, да археологи и уфологи отваживаются пожить возле горы. И не все, кстати, доживают. Некоторых так и не находят. Но прутся, как бараны, все ищут чего-то! А нам, ментам, разгребать…
Опять утро, опять солнышко и птички. Жизнь продолжается! И есть желание жить, прямо сейчас. Начиная с зарядки, завтрака, перед которым душ. Он хороший, Парамон все делал на совесть. Охрана не препятствует, она в двух экземплярах, остальные укатили туда, в гору. За уликами, трупами и прочим, включая туман и запах тайги. Лес-то сосновый, еловый, густой местами, оттуда и ароматы. Еще с аномальными усилениями, круче, чем в тайге! Что мешает криминалистам адекватно проводить исследования.
- Гражданин капитан, разрешите обратиться!
Зачем так, ведь мужик к тебе нормально? Но юмор оценил, разрешил. И опять слушал, не перебивая. Думал, не моргая, писал, не переставая. Протокол – дело серьезное!
- Понятно. Что ничего не понятно!
Это понятно. Самой непонятно до конца. Особенно, почему Олег умер? Никак не ожидала, ведь сам все замутил, а плодами постеснялся воспользоваться? Или понял, что не пролезло, или совесть проснулась, или помогли ей проснуться, таким способом?
- Все бы хорошо, и логично. Но! Если считать Вашего мужа инициатором и основным действующим лицом, то есть, убийцей, убивавшим по заранее спланированному сценарию, то? Вот оно и то, что не вяжется. Не вытанцовывается, как говаривал товарищ Штирлиц. Значит, не он главный, а есть еще кто-то. Кто? Может быть Вы, мадам?
Засмеялся, по-доброму, щурясь от лучика, попавшего в глаз. В левый, конечно.
Логично, а что ответить? Опять тревожно, опять непонятно. И опять запахло галоперидолом, есть такой препарат, применяемый в психбольницах. По отзывам врачей – полезный, а пациентов никто не спрашивал.
- Шутка!
Успокоил. Но охрану не снял, так и шляется мужик с автоматом по двору, в погонах, мрачный.
- А, это! Ну, сами понимаете, что после стольких убийств всякое может случиться. Вдруг вы – следующая, а, мадам?
Все может быть. Ну и пусть охраняют, благо, отпуск пока не закончился. Печалило, что наотрез отказался дать телефон, любой, позвонить родственникам, друзьям. Не положено! Зря, сейчас больше всего хотела бы Сергея услышать: друг, сотрудник органов и, вообще, человек хороший и умный. Он-то точно разберется, откуда ветер дует!
- Это – вряд ли…
Будто мысли угадал? Может, читать их умеет, и почему стал серьезным, когда про Сергея подумала? А, понятно: смежник, взаимная конкуренция и прочее.
- Вы можете вспомнить место, где встретили своего мужа, последний раз? Раз уж тут все так запутано, давайте начнем с конца. С последнего трупа. Давайте на место, там постарайтесь показать. Понимаю, что темно и все прочее, но! Вы вот мне говорили про овраг, где машина лежит, так? Она там и лежит, только не там, а в другой стороне. И никто ее перетащить не смог бы, это точно. А вы мчались прямиком сюда, значит, не могли его сбить там!
И что? Ну, не помню, где овраг, и куда ехала тоже. Конь сам вынес, он умный. Сначала хозяйку привез, меня убивать, потом меня отвез, когда хозяйку убили. Зачем она поперлась правосудие вершить, и кто подсказал, где меня найти? Или, наугад? Или, вел кто, руководил. Со слов следователя, она сорвалась вдруг, на коня вскочила и понеслась, прихватив карабин. Не стрелять же вслед? А догнать нереально. Правда, один оперативник подслушал, как она говорила с кем-то. Но с кем и как: по телефону, лично? Или голоса услышала, и с ними общалась? Всякое бывает, когда стресс, ведь прожила с мужем долго! Вот и рванула.
- Билинг, подробно бы о всех звонках. Попросил срочно, обещал старый друг. А то, знаете, как у нас тянется?
Все по-взрослому у господина Осипова, и сам не мальчик. Такой раскопает! Только бы побыстрей, а то ведь с работы точно выгонят, будет им причина – неявка.
Беседа, ожидание прибытия группы из леса, исправно доставляющей всякие улики. Ну, и трупы, само собой. Тут тоже надо быстро, ведь не зима. Опознание проводить потом, с родственниками. Пока лишь Ольга может подтвердить личность. Сама замочила, сама и подтвердила? Пошутил тут один мент, мило улыбнувшись. Имеет право, ведь рассказ Игоря никуда не денешь, есть такой, обвинительный. Самого же нет, больше не обвинит. Потому и нет, чтобы не обвинял, замочила, как остальных!
Но зачем? Просто так не бегают с топорами по лесам, разве что, по аномальным лесам? Вот и сейчас, после всего, выловили несколько туристов менты. Они, сержанты, дюже способные, по части поймать кого. Сидит гражданин, топориком тюкает, чтобы веточек для костра нарубить, а его за белые рученьки, и в кутузку! Хорошо, что быстро выпускали, разбираясь. Алиби – только что приехали. И больше никогда сюда не поедем, и другим путь закажем!
Реклама такая, негативная. Точно, теперь паломничество закончится, надолго. А то повадились шнырять, копать и вывозить за пределы области. Чтобы потом продать. Слухи-то верные: есть нечто, представляющее большую ценность, с руками оторвут! Не табличка, и не пара черепков и наконечников стрел, даже не шлем с половиной черепа – тут круче! Может, именно это интересовало Олега и Игоря, и смысл поездки заключался в нем, раритете, где-то лежащем до сих пор? Не напрасно металлоискатель тащил, очень дорогой, самый лучший, на несколько метров берет. Брал: кто-то украл.
Кто украл, тот и убил.
Или – о кладе знал, тот убил.
Еще версия: кто-то копал, уже нашел, но тут понаехали разные. Пришлось убить.
Но гипотеза с наследством тоже вероятна, как с каким-то сумасшедшим, просветленными и подпитанным до полной аномалии в обоих полушариях? Маньяки отдыхают, тут целый демон! Живой, на двух ногах. Ну, не оборотень же, правда?
Опять запутались, заблудились в дебрях рассуждений. Опять надо в лес, искать, сопоставлять, показывать, где кого видела в последний раз. Придется, пока на доверии, а то еще арестуют, и в камеру. Из камеры же, как полагается в нашей стране, по давней традиции, уже не выпускают, раз посадили, то сиди. Статья найдется, суд присудит. И фактов, хоть отбавляй.
- Когда Вы звонили-то в последний раз своему другу? Понятно, что не точно, но примерно?
Хрен знает, все смешалось, дни и ночи, отшельники и лешие, деревья и кусты. Только ворона (или ворон) постоянный элемент.
- Так вот, абонент был где-то в нашем районе, а не Москве.
- То есть как?
- То и есть. А как сюда попал, и зачем – вопросик любопытный. Я пробил немного, через старых друзей, узнал. Сергей Ваш, друг любезный с детства, работает не ФСБ, а в ФСО, слышали, что сие? Впрочем, не суть, одно дело делают, порядок охраняют, государственный. И всяких персон, государственных, от самой главной до самой…
Поняла, что хотел сказать. И на какую букву тот эпитет начинается.
- Так вот, сюда одна персона-то и собралась. Так, средненькая, но любопытная. Ему, видишь ли, тоже надо прикоснуться и подзарядиться, дабы дела государственные делать лучше. И нам указание дали, если что, не мешать господам из Москвы. Прибудет позже, но охрана уже тут должна быть, во всяком случае, кто-то один, или пара. Посмотреть, узнать и оценить, чтобы избежать. Ну, этих, неприятностей непредвиденных. Сережа-то не по этому случаю тут околачивается?
Что-то неласково: околачивается. Пошто так? Или у него, как всякого местного, все приезжие вызывают антипатию, особенно, из столицы? Но сам ведь из нее, родимой, просто сослали сюда, с преступностью бороться. Не прижился там, слишком прямолинеен и честен, что уже почти не встречается. Хороший, одним словом, человек. Поэтому тут.
И поэтому не любит разных типов, наделенных полномочиями. Не потому, что могут сослать еще дальше, просто не любит!
Зато любит порядок, в делах. Завел – так доводи, чтобы не мучительно жаль потраченные недели и месяцы (свои), и годы – невинно осужденных. Таковый в практике пока не было. И не будет. Каждый фактик, даже малюсенький, аккуратно ложился на свое место, выстраивая логическую цепочку. Если сомнения – ложился рядом, пока нужное не найдется, его, законное.
- Вот никак в толк не возьму, кто же твоего Олега так! Профессионально, четко. Чувствуется опытная рука, но чья?
Ольга опять начала нервничать. Еще не испугалась, ведь защита рядом, но ей неуютно. Не верила пока в компетентность этого деревенского детектива, давно оторванного от реальности большого города, где события гораздо круче, преступления – изощренней, а развязка непредсказуема, если не уметь считать со скоростью Пентиума последнего поколения. А у него даже телефон прошлого века, не иначе. Вот Сергей – тот другое дело, проблемы решает быстро и конкретно. Всегда был таким, с самого детства, потому боялись и уважали. Ну и что, что в ФСО, какая разница? На государевой службе, при власти, настоящей и жесткой. Почему не разрешают с ним поговорить, темнят? Не мог он тут быть, какого лешего делать в глуши? Точно, ошиблись с распечаткой разговоров, присланной по факсу. Факсы-то уже в музеях, да колхозах, типа этого.
Дом егеря стоял на окраине поселка, удаленный от соседей. Потому сразу не заметили самого поселка, и зачем он? Три кола, два двора, четыре пенсионера и один алкаш, муж рябой доярки.
Ты что, родная, так о народе? Не думала, что так может подумать, раньше не замечала за собой столичных понтов. Опять принесло дурную энергию с горы, ветром попутным? И следак порядочный, добрый мужик, правильный. Мог ведь арестовать, и все на нее спихнуть, благо, показаний хватает. Не стал, и не только потому, что знакомы были, принципиальный он!
А Сережка, Серый, как еще звали. Серый волк, знающий в поросятах толк. Всегда в играх выбирал имидж лесного хищника, неплохо имитируя повадки о вой, рычал так, что мурашки по телу. Не громко, как другие, но очень качественно. Даже вспомнила, что в пионерском лагере пошутил один раз, смастерив подобие волчьих лап, которые привязывал к кроссовкам, следы были убедительны. Такой переполох поднялся!
Стоп! Волк, рык, следы. Да, глаза – два фонарика, не проблема. Повадки, манеры, характер. Все сходится? И он тут, охотится. Умеет, пройдя подготовку в спецназе. Например, свернуть шею – раз плюнуть, или сутками жить в лесу, незамеченным. А еще был решителен, никогда не останавливался на полпути.
Сережа, он?
Похолодело под ложечкой. И еще ниже, где были некогда модные стринги. А сейчас обычные трусики, ее, из вещественных доказательств. Осипов отдал, и еще кое-что, необходимое.
Нет, не может быть. Ну, не может, и все!
- Да, Оленька, тут такое дело, насчет диагноза вашего бедолаги с пальчиком. Не было у него СПИДа, ошибочка вышла. Кому надо было обманывать, не пойму! Мы тут свои анализы сделали, благо, материал под рукой.
Материал? Это Димка – материал?
- А, умер отчего?
- Трудно судить, потребуется более тщательное исследование. Тут это невозможно, деревня. Но похоже на отравление, сильнодействующим и очень хитрым ядом. Иногда и концов не найдешь, так и списывают на естественные причины.
Еще новость, новая. Она уже боялась, что, сделав тогда укол, могла сама заразиться, случайно. Торопилась, руки дрожали. Слава богу, что умер просто, от чего-то.
- Еще вот ружьишко, из которого егеря убили. Левое какое-то, нигде не числится.
И еще очко в пользу Сергея. Тот, будучи охотником, имел дома целый арсенал, включая незарегистрированное. На всякий случай? Ольга это знала, была в гостях. Его ведь тогда Галка, подруга, поминала, говоря о ребенке. Мол, вот же мужик! И свои дети есть, нормальные, только с супругой не повезло. А как не повезло, кто точно знает?
Еще прохладней, по аналогии «еще теплей». Поиск продолжается?
- Поехали, что ли?
- Куда?
- Искать место.
Сержант угрюм.
- Какое?
- Какое приказано.
Вот так. Коротко и понятно. Сейчас меньше всего хотелось возвращаться на гору, где приказано молчать. Всем, просто молчать.
Сопровождение – двое, не считая Осипова. УАЗик, допотопный, но надежный. Жаль, что их джип до сих пор не обнаружили. Их? Ее уже, согласно завещанию.
- Нельзя!
Часовой, или его аналог, полицейский, спорит, но, судя по голосу, поддается. Судя по оппоненту, тот упорен.
- Кто там еще? Сказал же, всех гнать на…Особенно, корреспондентов и уфологов. С последними аккуратней, еще наколдуют чего!
Ольга засмеялась, сержант забавный, так высказался, в стиле Петросяна. Но дама, появившаяся во дворе, не имела отношения к прессе, и за НЛО не наблюдала. Хотя колдовать умела, почище многих. Анна Васильевна, собственной персоной!
- Вы как здесь очутились? Если на опознание – то туда, перепутали? У нас тут, уважаемая, дознание, и посторонним вход запрещен!
Осипов говорил четко и сухо. Пора ехать, а тут эта. И эти идиоты ее пустили!
- Вот ты где!
Начало многообещающее. Сейчас Ольга получит, точно. Но не получила, хотя уже приготовилась встречать удар, моральный, конечно. Впрочем, мог быть и вполне осязаемым, не заржавеет у тетушки.
- Я все знаю! Ты виновата в смерти Олега!
Точно, так и знала. Что дальше? Сотрудники не вмешивались, наблюдали и посмеивались. Внешний вид грозной дамочки был, мягко говоря, нетипичным. Или типичным, но для колдуньи.
- Но ты его не убивала. Это сделал другой!
- Позвольте полюбопытствовать, кто именно?
- А. вы кто такой?
- Следователь, по фамилии Осипов, капитан по званию.
Смерив презрительным взглядом, соизволила ответить
- Высокий человек, с темными глазами, он недалеко. И он не посторонний, и он еще не закончил. Он сильный, будет трудно одолеть на его территории.
- Нельзя ли поконкретней?
- Нет, господин прокурор. Имя и фамилия – субстанции материальные, я же оперирую энергетическими потоками иного свойства, и там нет паспортов. Ну, не успели напечатать на всех желающих, понятно?
Умела производить впечатление, не зря бабки клиенты заносят. Кое-что верно, ведь, по сути. Если рассматривать в качестве злодея именно Сергея, при него сказано. А, если не про него?
- Я вижу, вы опять туда. Напрасно, не ищите его, будет наказан без ваших уголовных статей. Я это знаю и вижу. И вам с ним не справится, от зверь, а гора – его логово, временное. И он там, как дома. Но гора его убьет, скоро узнаете.
Повернулась к Ольге
- Ты береги себя. Сейчас ты должна себя беречь. И не только себя, ясно?
Что за намеки: не только себя. Вдруг, как молнией, обожгло: приехали зачем, изначально? И было, два раза. Значит, получилось? Точно, получилось, как же забыла, что месячные должны уже прийти. Возможно, из-за стресса, нагрузок и прочего задержка, так бывает. Но бывает и так, как предсказано. Что это, мистика, реальность на грани нереального, совпадение?
Не важно, ей надо ехать. Единственный свидетель, или еще подозреваемый? В любом случае, она задержана и не вольна распоряжаться собой, как хочется.
- По коням!
Сержант ухмылялся во всю широченную физиономию, покрытую веснушками. Добрую физиономию, простую, обычную. На ней сразу все отпечатано, и нет привычки скрывать эмоции под маской, как в столице.
- Вот тут, кажется. Точно, тут!
Вот дерево (сосна, с раздвоенным стволом), вот и мужик в пиджаке (ветровке), стоящий на дороге. Ольга словно увидела перед собой его, мужа. Тогда испугалась и пришпорила коня, а сейчас? Пожалела, или как?
- Да, вижу. Следы копыт, четкие и глубже, чем до и после столкновения. Да, ткань, кусочек на ветке. И ветки поломаны. Все сходится.
И ребеночек не наш? Глупо вспомнилась прибаутка, ни к месту. Ребеночек, если появится, будет наш. И сходится все.
- Да, я уверена.
Осипов повернулся, удивился. Но промолчал. Он уже шел вниз, с одним из сотрудников, изучая следы. Он был неплохим следопытом, пройдя неплохую школу, и увидел картину. Следующую, ту, что не могла видеть всадница.
- Вот, видишь, еще след? Аккуратно шел, не всякий заметит. И тащил на плече, потому следы и оставил. Наверное, не рассчитывал, что мы найдем?
Ольга увидела его. Нет, не увидела, а почувствовала. Даже не взгляд, а энергию, сильную, страшную энергию зверя. Даже не зверя – волки отдыхают – оборотня. И он был неподалеку. И он все понимал, но ждал продолжения.
- Сержант, автомат сними?
Вскинул брови, удивленно
- С чего это? И Вы почему командуете, а, гражданочка?
- По кочану. Снимай, быстро, и предохранитель не забудь. Он тут.
Лицо было такое, что бравый сержант, прошедший горячие точки, раненый и награжденный, подчинился. И испугался. Не врага, которого можно увидеть и убить. Чего-то неведомого, непонятного. Он уже бывал тут, слышал кое-что, чему-то верил, а над чем-то смеялся. Но одно знал: здесь – Тынлык! И шутки с ним плохи.
Ольга успокоилась, немного. Кажется, есть защита, не вооруженная, а другого плана, гораздо сильней. Ее, колдуньи-родственницы защита, или того, кто выше всех, и все может? И оборотень понял, потому ушел. У него свои цели, в которые убийство этих людей не входит. Но, какие именно?
Осипов что-то говорил, немного, про таинственный клад, отшельника, якобы знающего место. Археологов, ищущих место. И кучу разного люда, то место до сей поры не нашедшего. Есть основания, есть летописи, правда, косвенные, без конкретики. Есть и легенда, живущая в народе. А дыма без огня не бывает, так?
Но клад – не куча золота и камешков драгоценных. Он другой, хотя и такой, наполовину в привычном понимании. Потому имеет валютный эквивалент, и отражение сигнала мощного металлоискателя. Просто надо знать, где искать. И, самое главное, когда! Тут время и основные физические законы, порой, искажаются, и техника банально глохнет. Любая, имеющая электронную начинку.
- Первый, ответь третьему!
Не шутка, так рация и поведала сержанту, дословно. Фантазия у наших ментом еще так, хорошо, что псевдонимы популярных разведчиков не используют!
- Слушаю.
- Мы нашли джип, тот самый.
- Точно?
- Да, все сходится. А где кэп?
- В овраг пошел.
- По-маленькому?
- По большому, дебил. Мы тоже нашли. Квадрат тринадцать, ближе к северу. Там поляна, большая, и следы от костра, а машина в кустах. Посигналите, ответим.
- Хорошо, скоро будете?
- Часок, не знаю, пока управится.
- Ждать?
- Ждите. Да, вы там поосторожней, и оружие держите наготове!
- С, каких таких…
- С, этих самых. Понятно?
Лицо сержанта было серьезным, собранным. Он тоже знал, что оборотень рядом. Везде, ведь он оборотень!
- Кэп приказал?
Что им ответить? Конечно, правду!
- Да, Осипов. До связи!
Если она будет, как Тынлык распорядится.
Связь была, но прерывалась. Что не помешало узнать еще об одной находке: очередной джип, второй по счету. Капитан пошутил
- Валерка раньше в ГАИ работал, нюх у него на тачки. Никакие аномалии не отобьют.
Шутка. Но не смешно, тревожно. Вторая машина – тоже внедорожник, неприметный, серого цвета, но с тонированными стеклами. Судя по короткому описанию, в полном порядке, несмотря на вид, потасканный. Такой трудяга, с объемистым багажником, и движок приличный, Валерка дело знал туго, ведь бывших гаишников не бывает. Как и разведчиков.
- Возможно, это его машина.
Это и напрягало. Вот вернется, увидит, и как поступит? Вдруг, уже нашел, что искал, и как везти? На горбу, или проще вернуть собственность?
- Еще не нашел.
Ольга это знала точно. Она, вообще, стала все знать. Последние несколько дней, как стала, словно вселился дух какой. Вместе с беременностью?
Точно, по времени совпадает. Она сразу не поняла, что дар обрела, грешила на помутнение, затмение и озарение, а также усталость, нервы и аномальную зону. Аномалия и случилась, сначала после секса, в виде будущего ребенка, с чем не срасталось лет десять, а потом и с этим, даром. Спасибо тебе, гора, за дар-то, или он не даром достался, а по какому-то высшему решению?
Разберемся, на досуге. Пока надо спешить. Как всегда, тучи, как всегда, вечер, и проклятая птица вокруг летает, ворона или ворон. И ощущение такое же, как во время предыдущих встреч со зверем и его жертвами.
- Вы меня слышите? Отгоните машины, обе.
- Как, начальник?
- Валера, твою мать!
- Есть исполнять!
Бывший гаишник должен уметь все, в том числе, открыть и завести любую машину. Не хуже любого вора, даже учителя одной из бывших подруг Ольги, царствие ей небесное! Хотя – она, скорей всего, получила инфу от бывшего мужа. И ему того же, на небесах.
- Осипов, может быть, вернемся?
- А, что так?
- Просто. Не нравится мне.
Сержант согласился, молча, лишь моргнув ресницами.
- Ладно, раз такое дело, поворачиваем. Они сами, а мы сами. Все с усами, и место встречи изменить нельзя, в доме егеря.
Правильно. Продублировав команду, настолько, что подчиненные на той стороне горы поняли, повернули. Но не поняли, почему так быстро стемнело, ведь выехали рано, ехали быстро, на месте тоже не задержались? Опять аномалия шалит, во временном аспекте? Ольга уже знала, что это реально. Посмотрела по карте расстояния, пройденные ей, сравнила со средней скоростью, и увидела несовпадения. Очень большие! И местные говорили, что такое случается. Иногда, не всегда.
А сейчас что за условия? Геомагнитное возмущение, протуберанец на Солнце, парад планет, контрольная дата по календарю Майя? НЛО вот разлетались, будто на зимовку собираются, сбиваясь в стаю.
- Стой!!!
Поздно. УАЗ на полном ходу врезался в дерево, перегородившее лесную дорогу. Откуда взялось, упало под порывом ветра? Но оно почти здоровое? Подпилил бобер, пришедший из ручья за стройматериалом? Далековато, однако.
- Куда!!
Поздно. Водитель уже падает, неловко, будто годовалый ребенок. Капитан был опытным человеком, сразу понял, что не сам решил растянуться на травке, помогли, судя по маленькой дырочке в височной области. Даже крови не видно, настолько маленькая и аккуратная, профессиональная.
Но оборотни не стреляют из бесшумных пистолетов, они умерщвляют жертв по-другому.
- Юрка!!! Сука!!!
Юра был другом сержанта, и поехал с ними по собственной инициативе. Сел за руль, и порулил, скучно дежурить в доме. Поэтому автомат замолк лишь тогда, как кончились патроны в рожке, а вокруг машины появилась куча свежесрубленных веток.
- Все, хватит.
Капитан остановил жестом, не стоит дальше поливать свинцом природу. Он останется невредимым, а у нас не останется патронов в автомате. Это вам не Чечня, когда на каждого бойца вешали по десятку запасных рожков, связанных скотчем попарно. Всего два, и Макаров. Но один. А у Него?
Не стреляет, тоже мало. Иначе бы мочил, перебегая за деревьями, практически незамеченный. Умеет, как каждый нормальный оборотень. Юра попал сразу под прицел, выпрыгнув из машины, и к дереву. Ну, пацан еще, не нюхал пороху. И не понюхает, царствие ему небесное! Остальные же залегли возле УАЗа в траве, грамотно, даже Ольга. А еще говорят, что бабы бестолковые! Не все, однако.
- Ты попал.
- Как это?
Сержант нахмурился: что, она с этим заодно, раз так выразилась?
- Молча. Куда, не знаю, но попал.
- Ты это видела?
- Слышала, стон.
Осипов удивился, но промолчал, согласившись. Но потом спросил
- И что дальше?
Это к сержанту. Все же, воевал, и теперь успокоился с вновь стал воином, готовым убивать врагов, и умеющим это делать. Очевидно, оборотень понял, что просто так их не взять. Затих, затаился, выжидая.
- Вот, опять. Молодец, он теперь уже не тот.
- Как ты слышишь?
- Сама не знаю. Скорее, чувствую.
Тишина, даже ворона (или ворон) молчит. Здесь, на ветке, ждет развития. Вот, зараза, будто этот, папарацци. Только без фотоаппарата и диктофона.
- Кэп, может, он еще жив?
- Нет. Не рискуй. Он на это и рассчитывает.
Сколько так лежать? И каковы шансы? Он нас видит, во всяком случае место, где залегли, но пока не выдает своего. Один выстрел – один труп, только так. Иначе можно еще раз попасть, под огонь. Сержант ведь не тупо поливал свинцом окрестности, выпучив глаза, как боевики из кинохроники на улицах сирийских городов. Он профессионал, и вел стволом автомата на полном автомате, как надо. Потому попал. В цель.
А цель-то одна? Или есть подручные? Тогда дело плохо. Рация осталась в машине, в нее нельзя. Мобильные телефоны все доступа. Как сообщить? А он своим сообщит?
- Кажется, туда пополз.
Сержант увидел, точнее, тоже почувствовал движение. Хорошая школа, потому остался жив, научившись угадывать врага.
- Хреново, обходит.
Капитан не воевал, он профессионал в другой области. Но понимал, что хреново. Макаров с двумя обоймами против, например, Стечкина, или что там у оборотня? Ну, не пойдет же на дело с пукалкой, как участковый? Тоже школу прошел, знает и умеет воевать. И убивает быстро, не раздумывая. Почему решил напасть? Узнал про свою машину, понадобилась наша?
Первая мысль, как правило, верная. А что еще тут ловить? Ольгу убить? Но он мог, не раз. Не убил, значит, не ставил такую цель. Точно, машина! Ему же надо клад вывозить, коли нашел. Если не выкопал, то готов, прямо сегодня. И свалить, с концами. Потом за бугор, например, в стране ему места нет. Если он известен, то есть, тот самый Сергей. А, если не тот, как Федот? Тогда и тут найдет убежище.
Не важно, надо что-то делать. Например, переползти вон туда.
Вжик! Ну, да, пуля просвистела, но не попала. Потому уносить некого, все целы. И опять никто не понял, откуда выстрел прозвучал. Молча прозвучал, как положено в здешних местах. Профессионал!
Ольга встала и сделала несколько шагов. Ее не успели удержать, поздно.
- Эй, ты! Что надо, говори. Давай договоримся, не век же тут лежать, да?
Голос твердый, но, немного вкрадчивый. Как у настоящей колдуньи.
- Хорошо. Мне нужна машина. А вы – нет. Бросайте ключи и уходите в лес, стрелять не буду.
Капитан и сержант очень удивились. И думали, как поступить. Дать очередь на голос? Тогда все, война до победного конца. Уйти? Тогда есть шанс, обернувшись, дать очередь. Но он не позволит. Отдать машину? Пусть валит, далеко не уйдет. Связь появится в любой момент, и его начнут ловить, как бешеного волка. Не поймают – расстреляют. Он убил еще и мента, а менты такое не прощают. Всегда появится повод пристрелить при сопротивлении. И он это тоже знает. Но надеется, что уйдет. Значит, клад у него, осталось лишь погрузить и окольными путями? Тут ведь нет дорог, только направления, выбирай любое. И еще: у него должны быть вторая машина, где-то в районе, по направлению. Он не дурак, обязан предусмотреть. Потому УАЗ – на время, выбраться с горы с товаром. Правильная мысль, первая, насчет причины.
- Телефоны тоже бросайте, оба.
Чукча не дурак!
- А, ты поедешь со мной.
Ольга предполагала, что будет и такое развитие. Как мать – она уже это знала, точно – обязана думать о ребенке, прежде всего. А это риск, остаться наедине с Сергеем, оборотнем, в погонах. Голос узнала, хоть и изменял, это Сергей.
Но и тут, лежа под пулями, риск не меньше. Он же не сможет точно целиться, и не захочет, раз противников трое. Ольга же на той стороне, пусть она – баба. Но какая баба, знал, потому могла считаться за бойца. Или за половину.
- Договорились.
- Ты что, вернись!
Капитан, капитан, поздно уже. Поезд ушел, нечего шлагбаум опускать вслед. Два броска – два куска пластмассы. Два броска – два тела уже дальше, чем были. Еще два – заросли, тут они густые. Теперь на равных?
Конечно, прикрылся, гад, женщиной. Но идет неуверенно, хромает. Точно, попал, видно пятно крови на левой ноге. Небольшое: плохо попал! Повезло оборотню.
- Привет! Ты как тут оказался?
Вопрос забавный.
- Стреляли…
И ответ в тему. Они старые друзья, почти жених и невеста, прекрасно ладят и говорят на одном языке. Даже сейчас.
Так надо, психологический контакт. Это с института, учили. Пригодилось, вместе с магией, которой не учили. А подарили. Ольга видит лучше, чем считает бывший и потенциальный возлюбленный. Точнее, бывший потенциальный? Ну, как можно выйти замуж за оборотня? Неудобно, право, стыдно перед людьми, хорошими.
- Давно тут? Я звонила.
- Помню. Потому и приехал.
Что, крыша поехала? Нет, юмор такой. Хромой, как походка.
- Садись за руль.
Логично, он смотрит по сторонам. В руке пистолет, большой, с глушителем. Не Макаров, пукалка.
- Куда едем, в рай?
Это тоже было. Раньше, когда на такси ее решил покатать по ночной Москве. Куда? В рай, только его найти надо.
- Ты тогда не нашел.
- Помню. А сейчас нашел.
- Поумнел, или повезло?
- И то, и другое, немного. Осторожно, тут резкий поворот.
- Знаю, пробегала.
- Видел, неплохо рассекала.
- Как могла.
- Не все так могут.
Беседа светская, почти. Старые друзья, им положено так говорить. Не боясь, что один не поймет, как положено.
- Не стану спрашивать…
- Правильно делаешь.
- Но, все же: на что рассчитываешь?
- Давно вычислили?
- С, утра. Вчерашнего.
- Тот, с бычком, следак?
- Тот не бычок, а обычный человек. А тот – следователь. И он умный. Тебе конец.
- Хотел мочкануть, зря не сделал.
- Мог?
- Легко, но одного его. Точнее, бычка не достал бы, а у него Калаш, и стреляет неплохо, гад.
- Плохо стреляет, раз еще сидишь.
- А, ты хотела, чтобы лежал?
Голос изменился, пора отыграть назад
- Хотела, когда-то. Чтобы лежал, рядом.
- И что мешало?
- Не знаю. Судьба?
- Она, зараза.
- Что не так?
- Все так. Давай, смотри вперед, сейчас резко в гору, аккуратно веди.
В гору, говоришь? Есть такое направление, по которому можно на машине. Но не до конца. Значит, придется тащить груз, судя по всему, тяжелый. Вдобавок, он еще и инвалид. Кровь-то течет.
- Давай, перевяжу.
- Валяй.
Остановились, бинт в бардачке. Там же и йод. Рана глубокая, но сквозная. Жаль, пара сантиметров, и кость вдребезги. Очень жаль, повезло уроду!
- Все, жить будешь.
- До свадьбы?
Хотелось ответить: до суда. Не стала, зачем дразнить гусей, которые и не птички вовсе, а тоже оборотни.
- С кем?
- С тобой.
- Надо подумать.
- Время есть.
- Точно?
Показалось, что очень спешит. Видно по ряду признаков, и по мыслям, которые носятся внутри черепной коробки, словно осатанев от дозы героина. Зрачки-то, как у наркомана, хотя персонаж не балуется. Значит, готов к последнему прыжку, раз столько эмоций.
- Давай со мной!
- Это куда?
- Далеко, в Америку, Латинскую.
- И что там делать?
- А, тут что делаешь?
И музон под стать, он не выключался, допотопный CD проигрыватель. Диск со шлягерами из Брата: Большие города…
- Тут живу.
- Все живут.
- Не все.
Намек понял
- Бывает…
- Это на войне бывает, а тут за что?
- Долго.
- Время есть.
- Не на всех.
- Ладно. Отшельник?
- На фиг он тебе? Пациент дурдома.
- Как Гитлер?
- Он был прав, таким незачем жить. К тому же, нашел, урод.
- То, что ты искал?
- Да, и признаваться не хотел. Но пришлось.
- Пытал, что ли?
- Что я, фашист? Один укольчик.
- А, подручного, Игоря? Еще и брат ведь.
- Откуда знаешь? А, понятно, следак, мать его. Блин, не ожидал. Так не брат он мне, просто двоюродный.
Капитан назвал фамилию Игоря, Ольга и вспомнила, говорил «жених». И похож, внешне, чем-то. Сразу показалось, что видела раньше. Но не его, брата, двоюродного. Брат – 2? Бывший брат, погибший из-за денег.
- Вот будет у тебя много денег, и что?
- Типа, в чем сила? В них, родная, в них! А ваша правда – для быдла, вместо анчоусов.
- Понятно. Археолог тоже на дороге стоял?
- Не стоял, а привел. Не сам, у одного козла инфу купил. Старикану давно пора в ящик, задолбал всех моралью. И тебя тоже немного, да?
Помню, общались. Но это прошлое.
- Ну, а супруг каким боком?
- Не боком, а раком. Он мне должен, много.
- Покерный клуб – твой?
Сказала наугад. Пару раз слышала, что играть собирался, говорил, употребляя терминологию. Но последние штаны не оставлял, хотя кое-что мог и просадить. Так вот в чем, дело-то? И несложно догадаться, исходя из слов Сергея. Сами клубы так не живут, без крыши. А он – крышеватель еще тот, если бы не пошел в ГБ, стал бандитом.
- Блин, тебе в конторе работать!
- Нет, лучше с детьми, чем с вами. Итак, он что?
Муж – это не просто муж, но и отец ее ребенка. Пусть отношения были не теми, что должны. Очень надо знать правду про него.
- Он бабки любил, жопу готов продать за них. Или не знала? А, любовь зла…Вот-вот, козел был, натуральный. Ваших хат – штуки три должен, расписки есть, люди в курсе. Но не трогал, твой муж, все же, жалел. И ждал, когда отработает. Дальше сложно, уже подъезжаем. Про овец хочешь? Попали не туда, как тот бычара, Димон. Его Игоряха траванул, и тебе подсыпал, Олег не при делах.
Вот как оно! Зря грешила на мужа, хотя – достоин порицания. Но не перелома шейных позвонков. Узнавать, зачем и кого куда относил, приводил и прочее некогда. Хотя желала бы знать, чтобы понять логику до конца, их и оборотня.
- Все, приплыли. Вылезай, дальше пешком.
Ты приплыл, судя по виду. Идешь с трудом, лицо белое, как мел, а все туда, в миллионеры!
- Ладно, ты как?
Участливо, даже плечо подставила. Не отказался, прижался. Не только потому, что тяжело, но и приятно?
- Нормально.
- Далеко?
- Метров сто.
- Нет, да Канадской границы?
- А, вот о чем. Не парься, все под контролем. Я же колготками торгую, в органах, как-никак.
Продумал, до мелочей. Только не все, и убивал многих просто так, ради спортивного интереса. Врут про аргументы, видно по глазам, звериным. Ему никакие фонарики не нужны, чтобы из кустов людей пугать!
- Все, теперь на месте.
Огляделась, прикинула, хмыкнула
- Не вижу бриллиантов для диктатуры!
- Их нет. На хрена они, этого добра хватает. Вот сюда смотри!
Замаскировал аккуратно, сразу не заметила. Яма, внутри что-то, типа ящика. Но не пивного, или из-под телевизора, другого. Кажется, инопланетного, судя по первым признакам. Не будучи продвинутым искателем непознанного, или академиком, который все познал, имела немного здравого смысла. Который подсказал: это сработано не на соседней фабрике, и не в наше время. Он светился, ящик, равномерно, но изнутри. Нежно, зеленовато, как те человечки, что привезли на Землю, зеленые, согласно одной гипотезе, перекочевавшей в анекдоты. И был очень правильным, но неправильным одновременно. И не имел замка и крышки, но имел внутреннее содержание, интересное многим людям и государствам. Судя по всему, сделан из какого-то сплава, но не такого, а иного. Инопланетного, то бишь. Или судить тут сложно?
- Как, нашел-то, брат? Ты всегда был везунчиком, помнишь?
- Помню. А ты?
Прижался, урод. Чего ждет? Ладно, куй, пока горячо!
- Тяжелый?
- Не очень. Я бы дотащил, но нога. Теперь вдвоем.
- Ладно, помогу. А потом?
- С котом. Увидишь.
- Перед смертью?
- Ну, ты даешь. Мог бы сто раз, но даже спас. Та крыса реально тебя хотела завалить.
- Спасибо.
- На здоровье. Вот ремни, давай, полезай.
- Нет уж, сам. Еще не так привяжу, упадет. И будет нам Тынлык!
- Ни хрена не будет. Ему по фигу, как падать, хоть с вертолета.
Проговорился, братан? Значит, вертолет где-то достал?
- Не проблема, взял в аренду у одного демона. Ты думала, что будем на машине прорываться через кордоны? Нет, прямо до границы, по зеленой, как говорится. Там пересядем, и туда. Куда, потом узнаешь. Все, руку давай, полез. И стой, где стоишь, если что, не промахнусь.
Пушка при нем. И комплект ремней, хитроумно соединенных для переноски, тоже. Так просто все, взяли бревнышко, и понесли бревнышко. Интересно, металлоискатель пригодился, или так, для понта, брали?
- Эти дебилы золотишко искали, за ним приехали. Кстати, тут валяется немного, если побродить, всякая хрень. Ваши спрятали, когда от хана когти рвали.
Ольга знала, что Сергей – наполовину татарин, по отцу. Такой весь из себя был, правильный, по закону жил, папа. Только зачем на русской женился? Ах, любовь! И то верно, сам тоже был наполовину, то есть Сережа – четвертинка татарина. Куплет такой: четыре татарина, четыре татарина…
Впрочем, татары, как и всякие другие люди любой национальности – нормальные люди. Если люди, а не монстры, оборотни. Таких в каждой нации хватает. Но именно таких, как этот, трудно сыскать, редкий вид!
Ольга стояла на коленях, подняв руки, как приказал хозяин. Таковым себя считал в данный момент, упаковывая добро. Добро никак не упаковывалось, ибо было неправильной формы: ни круглое, ни квадратное, скорее, пирамида, только овальная. Или овал пирамидальный. Сначала трудно разобрать, какой формы, но теперь видно, когда начал кантовать. Еще немного, и – майна, вира!
Что делать? Вот лопата, шанцевый инструмент. Раз, и по темечку. Не успеть, и сноровка нужна, опыт. Или лестницу столкнуть? Смысл, выберется, края ямы пологие, щербатые, ступеньки в грунте есть, чтобы наступать. Лестница не нужна. Хотя, как посмотреть! Если посмотреть на небо, мрачное, в тучах. И гром где-то, неспешный, раскаты ленивые. Но гроза ближе, туче плотней, и водичка с них потекла. А груз готов, справился, наконец. Чему их там учили? Убивать, следить, ездить и летать? А вязать не учили, наверное, наручниками обходились? Вот Семен Семенович – царствие ему небесное – вязал грамотно, старая закалка.
- Давай, тяни.
Конечно, нашел ишака! Отвернулась, губки надула, типа, обиделась? Обещал виллу на берегу океана, а сам напрягает?
- Ладно, не надо. Сам, только веревку зафиксируй вокруг штыря.
Штырь забит, веревка на нем, оборотень вылезает на свет божий, под самый ливень. Еще шаг, и наверху. Блин, не поскользнулся, обидно. Опять козлу повезло, хотя шансы были упасть и голову сломать. А потом и вон тем камешком, по головке.
Сергей отдышался, улыбаясь. Он рад, что почти все позади. Он уже там, вдали от родины, в хорошем доме и с хорошим счетом, о чем позаботятся добрые люди. Давно планировал операцию, как только узнал через кого-то из своих о реальности рассуждений старого археолога, доктора наук, кстати. Случайно узнал, и проникся. Еще нашел в архиве летопись, которую расшифровала одна дамочка, любовница из той же оперы, древне-искательской. Потом съездил сюда, еще узнал немного, поговорил с членами экспедиции – не первой, это уже третья по счету. И проникся окончательно, планировать начал. Только переборщил с трупами, зачем только?
Но он легких путей не искал, и шел напролом. Вот и сейчас стоит, грозный, как мессия, с горящими очами, под проливным дождем, смотрит на небо. Что, напугать решили меня? Хрен вам, ребята.
Молния возникла ниоткуда и была большой. Но была еще одна, которая пока зарождалась, и Ольга ее уже видела. Она сейчас видела все, и все знала. Даже, сколько осталось жить этому монстру: несколько секунд. Он улыбался, как ребенок, поставив одну ногу на предмет, словно демонстрируя превосходство над миром, нашим и галактическим. Я хозяин, я все могу!
- Сейчас ты умрешь!
Вздрогнул, качнулся, чуть не свалившись в яму, дно которой наполнено водой. Еще не хватало, можно и утонуть.
- Ты что, а?
На всякий случай поднял пистолет, отодвинувшись от женщины, в этот момент показавшейся страшной, как сама смерть. Не по внешним признакам, по энергии, исходившей от Ольги. Тут все замешано на энергии, аномалия, однако. И ящичек-то не простой, а с изюминкой, энергетической. Потому притягивает к себе ее, высоковольтную, небесную кару в некоторых случаях. Такое случалось, во многих местах.
- Ничего. Ты это заслужил.
Побелел еще больше, даже голова закружилась. Она что, рехнулась, или как тетка, колдовать начала, тварь?
Вопрос задан самому себе, наивный, но ответ не получен. Вместо него получен разряд, в несколько миллионов вольт, ушедший в твердь земную через инопланетный ящик. Мгновения, и нет ничего, только гром начинает набирать мощь, запоздало, как положено. Страшный гром, словно приговор оттуда, свыше. Окончательный, не подлежащий обжалованию.
Никогда не думала, что удар молнии несет и кинетическую энергию, или он аномальный, раз туловище особи мужского пола перенеслось на пару метров в сторону, словно пушинка. Только пушинка планирует, а восемьдесят килограммов падают, согласно закона. Да так удачно, что находят именно то, что им полагается по другому закону, справедливости. Черенок лопаты, обломанный наполовину, добротный, толстый, из осины. Говорят, что для оборотней это трагично, уже не вернешься назад оттуда, из ада, куда их души прямиком отправляются, минуя чистилища. Для сатаны они – VIP персоны.
Но энергия молнии не потрачена только на оборотня, ее в избытке. Чтобы, пройдя через пирамиду, устремиться вниз, при этом расколов твердь так глубоко, что инопланетная штуковина скрылась там, внизу, засыпанная смесью глины, земли и камней. Вообще, типичный оползень, в горах не редкость во время проливных дождей.
А его уже нет, и ветра нет, даже тучи поредели, выпустив на арену луну, еще не набравшею полного размера. Значит, луна молодая, раз увеличивается? Ну и пусть себе растет, все равно местный оборотень уже на нее не отреагирует. Нету его, совсем!
Сергей был, очевидно, представителем человеческой расы, в какой-то степени, неплохо тренированным, с отличной реакций. Нет, от молнии оно не спасет, но нажать на курок успеть было можно. Что и сделал, одновременно с ударом. И пистолет смотрел на врага, самого главного, которого оставил жить, пожалев. Ошибку исправит реально, пуля уже летит прямо в цель.
Но рука дрогнула, хотя молния еще не вонзилась в тело всеми вольтами. Ольга видела, как что-то, тень, или призрак, закрыли ее, отведя пистолет влево. Почему влево? Почему бы и нет, главное, что мимо цели выстрел, промахнулся!
Тень была опять в виде всадника, даже очертания можно рассмотреть, если зафиксировать взгляд. Но сейчас силуэт другой, с нормальным лицом, в шлеме и кольчуге. Очень похож на древнерусского воина, а не ханского нукера, с одной челюстью. Видимо, и у призраков власть сменилась? Хорошо бы, если так, слишком неприятный тот, предыдущий, злой какой-то, как незваный гость!
Вот и все. Теперь справедливость восторжествовала. Так должно было случиться, поэтому Ольга вышла из укрытия, вступив в переговоры. Глядя на Сергея, уже видела его труп, пронзенный осиновым колом. Лицо трупа сразу стало черным, несмотря на то, что остальное тело почти не обуглилось. Черное, с искаженными чертами, похожее на какого-то хищника неизвестной породы. Не на волка, отнюдь. На демона.
- Третий, ответь первому.
Шутить не хотелось, даже про себя, насчет Юстаса. Не время, и не место. Тут следовало бы молчать, но для короткого разговора по делу можно сделать исключение.
- Вы где там запропастились, что случилось.
Даже не понял, что говорит с женщиной, подозреваемой, или свидетельницей.
- Случилось. На нас было нападение, Юра погиб, остальные целы и должны идти к вам. Телефонов нет, рация в машине, связать не могут.
Наконец, дошло. Но не полностью
- А, машина где?
- На горе.
- Какой?
Ну, не ожидала, что так все запущено. Не врубаются, что ли?
- Гора одна. И оборотень был один, в погонах, вполне реальный. Сейчас он мертв, а я еду к вам. Наверное, час, не меньше: темно, и дорогу размыло, надо аккуратно. Все, конец связи.
Но с часом погорячилась. Ехать не получится, никак. Даже, будучи самым продвинутым экстремалом, рисковать не стоит. Уклон большой, почка размыта, грязь. Занесет, и в пропасть. Тут пока пропасти, высоко, овраги начнутся потом. Когда дойдет пешком. Опять идти, бежать, торопясь, сколько можно-то! Ну и отдых…
Шла и опять думала. Чем еще себя занять? Бояться, кажется, больше некого. И нет никого, точно. Иначе бы ощутила, реально, как увидев. Вспомнила, почему-то, физику. Почему тело подлетело вверх, согласно каким принципам? Вероятно, что таинственный предмет был каким-то ретранслятором, или преобразователем энергии молний, колоссальной энергии. Люди не научились ее использовать, инопланетный разум же на более высокой ступени. Здесь, под горой, разлом, тоже энергетический, поэтому грозы так активны и часты, узнала от местных. Вот и приспособились собирать и отправлять куда-то дальше. Потом бросили, по неизвестной причине. Вернутся ли? Все может быть.
Как и эффекты, природа которых непонятна. Они тоже могут быть реальными. Все в жизни реально, как мокрая трава под ногами, или луна на небе. Или ее ребенок, пока не родившийся.
- Как служба?
Человек с автоматом возле калитки, ходит, взад-вперед. Вздрогнул, автомат в руках, кто это? Даже испугался, задремал, что ли? Уже утро, самое лучшее время для часового. И злоумышленников.
- Это Вы?
- Нет, призрак. Чего смотришь, пошли. И не напрягайся так, больше бояться некого.
- Ты что, точно его убила?
Не верит, не понимает, как она могла справиться с таким врагом. Кажется, информация от вернувшихся групп давало повод в этом усомниться.
- Не я, гора. Я просто рядом стояла. И, вообще, спать хочу, устала.
Следователь Осипов не спал. Он ждал. Ни думал, ни писал, а просто ждал возвращения женщины, отпущенной им с оборотнем. Никак не мог себе простить такого, не имел права! Но она взяла инициативу в руки, так неожиданно, что уже было поздно.
- Доброе утро!
- Ты, жива?
- Нет, с того света по рации говорила.
- Ты как? Ну, говори, как, где он…
Вот так, дело прежде всего. Прав мент, дело надо раскрывать и закрывать. Похоже, что лечь не получится, разве что, на пару часов. Потом подъем, и в путь. Потом пешком, в гору. Опять к ней, в который раз! Честно: достал этот Тынлык, хочется домой, в Москву!
Еще целый день, и целая ночь потребовались, чтобы Ольга покинула место отдыха. Отдохнув, как следует, полная сил и энергии, как после курорта.
Не шутка, истинная правда, относительно последних аспектов. У нее теперь столько сил, что хватит на десятерых. Есть и цели, куда следует направить усилия, нормальные, хорошие цели. Она теперь намного лучше их видит, лучше знает и гораздо больше может.
Например, положить на стол заявление об уходе. Начальник сделает вид, что удивлен, хотя давно уже присмотрел на ее место кого-то. Жаль, конечно, не место, детей, к которым привыкла. И они привыкли к врачу, доброму и внимательному.
Секретарша ничего не скажет вслед, изобразив на личике подобие улыбки. И отведет глаза, прощаясь. Чего так, испугалась, а? Слухи об эпопее быстро докатились до столицы, хотя подробностей пока не было. И не нужны, пусть пресса муссирует, или программы рейтинг поднимают, устраивая шоу. Ольга на них не пойдет, если позовут. Или, как обычно, герои найдутся сами, комментаторы, ученые мужи, недоученные мужи, ставшие уфологами, гадалки и прорицатели. Какая тема, сколько можно выжать!
Городок возле горы маленький, но не настолько, чтобы не иметь собственной больницы. Крошечной, с самыми элементарным видами помощи, среди которой до сих пор не было специалиста педиатра. Теперь он появился, кажется, надолго. Во всяком случае, местные жители так считают, приняв нового соседа радушно, как принято на Руси. Если человек пришел с добром, то добром и встречать надлежит. Особенно, если тот человек уже кое-что сделал, хорошее. Не каждому мужику подобное по плечу, многие до сих пор бояться далеко заходить в лес возле горы, опасаясь оборотня.
Не вернется, осиновый кол в сердце – гарантия! Помимо заключения судебного медика о причине смерти, которую так и не смог точно определить. Умер, и все тут!
Следователь тоже не смог до конца распутать клубок загадочных преступлений, случившихся возле горы. До конца, это мотивы, последовательность, орудия и все остальное, что подшивается в папку, иной раз вырастающую до нескольких томов. Впрочем, основное ясно, злодей наказан, справедливость восторжествовала. Не только та, что законная, но и высшая. Так должно быть всегда, правда?
Про загадочную находку никто не узнал. Зачем, раз земля ее поглотила, надежно спрятав от людских глаз. Видимо, не доросли, чтобы пользоваться, используя по прямому назначению – давать людям энергию. Мирную энергию, необходимую для разных добрых дел. Путь полежит, время придет. Пока же призраки будут охранять, пресекая несанкционированные попутки раскопок. Археологи постоянно жаловались, что, пересекая какую-то невидимую черту, сталкивались с необъяснимыми препятствиями, после чего работы прекращались. Правильно, нечего совать нос, куда не просят!
А вот ходить на гору можно и нужно. Она помогает, факт. Это Ольга твердо знала, и водила людей, выбирая правильный путь и нужное время. В свободное от работы время, больше, как хобби, что ли. Или послушание, наложенное на нее кем, кто даровал силу. Анна Васильевна, по старой памяти, пыталась сосватать своих клиентов, но наталкивалась на отказ, когда речь заходила о материальной компенсации. Нет, ничто земное новоиспеченной колдунье не чуждо, люди всегда благодарят, что-то дают, или помогают, но делать бизнес – не для нее, Ольги.
Ребенок скоро родится, это девочка, развитие нормальное. Фамилия будет матери, отчество, конечно, по отцу, пусть его нет. Жалко, но что поделать, сам выбрал судьбы. Связался не с теми людьми, возжелал денег, она, жадность, и сгубила.
Хотя папа, кажется, может появиться. Неожиданно для всех, и для нее самой. В виде добродушного большого человека с простыми лицом и голубыми глазами. Недавно ему вернули прежнее звание, старший лейтенант, отобранное после давних событий в Чечне. Не связанных с боевыми действиями, из-за конфликта с одной тыловой крысой, интендантом. Не любил вспоминать, но чуть под трибунал не угодил, отправив крысу на инвалидность. Повезло ей, сволочи, что жива осталась! Олег – человек добрый, но очень любит справедливость.
Да, его тоже зовут Олег, так родители назвали. Нормальное имя, не такое уж и редкое. И, нередко, когда первое знакомство перерастает в дружбу, которая, между мужчиной и женщиной, перерастает в нечто большее. Пусть немного моложе, но в качестве жениха сгодится, мужик приличный, почти непьющий, и тому подобное. Шутка, насчет «сгодится», сам так и сказал, предложив руку и сердце.
Не сразу, сначала помогал, по мере сил. Сил хватало, желания тоже. Впрочем, помогать сильно незачем. Дом основательный, добротный, со всеми удобствами. Какой дом? Тот самый. Не было у Парамона и Инны детей, бог не дал, несмотря на близость к горе. Не так просили, или не просили вовсе? Родственники очень дальние, махнули рукой на наследство, получив компенсацию. Ольге не нужна теперь трешка в Москве, поменяла на меньшую, с доплатой. Хватила на переезд, обустройство и еще осталось. Квартира еще понадобится, во время приездов в столицу, по делам, она есть, своя.
Да, выплаты по страховке так и не получила. Нашлось полторы сотни причин, чтобы найти зацепки, после которых найти конца не представлялось возможным. Черт с ними, не она же инициировала тогда это?
И троюродный дядя миллионер из Италии тоже не нашелся. Был ли мальчик, а? Тот, которого родители увезли за границу, оставив состояние, которое сколотили? А он, преумножив, решил оставить какой-то дамочке из России?
Это вам смешно, но Олег, на полном серьезе, «пробивал» через знакомых, того же Сергея просил узнать. Очень денег хотел.
И Сергей хотел. Многие хотели, гораздо больше, чем надо для жизни. И, чем полагалось по ряду причин. Не в них счастье, и не в них сила. А в чем?
Наверное, в правде, если брать только одно слово. Емкое слово. Правда, каждый понимает по-своему. Это его, каждого, право, понимать и верить.
В то, что видишь, и в то, что кажется. Или не кажется, есть призраки? Конечно, есть, даже иногда появляются, но не пугают. Прежним, злым, настал полный Тынлык!
Правда, горе вернется прежнее, русское название: Молчун-гора. Так решили местные жителя на сходе. Поддержат ли власти? Кто знает…