Бывают на свете совершенно прекрасные вещи. Вот, например, насквозь просвеченное солнцем ухо на белобрысой, коротко остриженной голове. Удивительно красиво. Цвет, форма…
Через секунду солнце уйдёт, и красота исчезнет. Останется обыкновенное Колькино ухо на обыкновенной голове. Впрочем, не совсем обыкновенной.
Такая голова, как у Кольки, подошла бы какому-нибудь боксёру. Широкоскулое губастое лицо, приплюснутый нос, шрамы на бровях, на щеке, на макушке. Но Колька не боксёр. И всё остальное, кроме головы, у него тоже не боксёрское – он щуплый, сутулый, хлипкий. Плечи всё время приподняты, руки втянуты в рукава. Выражение лица сонное и слегка потустороннее. Как будто застыл Колька на пороге реальности, не решаясь шагнуть в другой мир. Страшновато шагать, да и причины особой нет. А здесь, по эту сторону, тоже делать нечего. Здесь шумят, пристают, задирают, заставляют. Родители, учителя, одноклассники. Ко многому Колька притерпелся, только вот ужасно устал от того, что кругом всё время орут. Бьют редко, а вот орут постоянно. Но когда стоишь на пороге, это легче стерпеть. Там звуки как-то отдаляются. Правда, с другой стороны тянет зябкой пустотой и теменью. От этого тревожно и неуютно. И холодно внутри. Чтобы согреться, Колька начинает громко сопеть. Он не боится, что его услышат, потому что пятый класс как раз пишет контрольную, и сопят практически все.
Колька не пишет. Он не понимает, зачем ему это. Ну, разве чтоб не орали. Но пока никто и не орёт. Потом, конечно, будут, поэтому Колька заранее стал на порог.
Однако просто так сопеть скучно. И Колька начинает сопеть как лошадь, раздувая ноздри до предела. Один раз ноздри так хорошо раздулись, что даже чуть-чуть фыркнулось, совсем по-лошадиному. Кольке самому стало смешно, и он улыбнулся.
Есть, есть в мире наипрекраснейшие моменты! Вот, например, когда Колька улыбается. С лица сразу исчезает сонливость – нос морщится, рот до ушей, в глазах сверкает живая лукавинка. Хорошо! Очень хорошо!
Всё, ушло солнце. Класс зашевелился, задвигался, все стали оглядываться на окна, на небо за окнами. Там, в небе, как будто пролетело что-то невидимое и посмотрело на нас с лёгкой, легчайшей печалью, с надеждой, с нежным озорством. Все до единого это почувствовали, но никто не понял. Подумали, наверное, что это ангел пролетел.
Один Колька догадался, что это на самом деле было. Не ангел, нет. Ангелы – белые, взрослые и летают гораздо выше. Высоко-высоко, в вечном холоде. Медленно-медленно парят они там и знают всё про нас наперёд: всю нашу будущую тоску, все страхи. Знают, когда и как мы умрём.
А это другое. Это Жулька, мелкая рыжая дворняжка, увязавшаяся утром за Колькой в школу, устала ждать его во дворе, свернулась клубочком под крыльцом, уснула и теперь летает во сне.