За три года до описываемых событий Дом вечноживых литераторов по распоряжению Управы переехал в здание бывшей транспортной конторы. И вместе с недоплаченными счетами за параинтернет унаследовал нерабочий транспортный портал. Новые арендаторы провели косметический ремонт помещений и заменили допотопные паросети на более современные. На большее выделенных Управой средств не хватило. Чтобы нерабочий портал не мозолил глаза, его заклеили обоями.
Но в один прекрасный четверг, после проливного дождя обои полосой упали со стены, открыв чёрный провал транспортного колодца.
Яна Феофановна Люгер готовила к сожжению очередной том трижды ветерана прозаического труда Недослава Семнадцатого. «Экспрес в преисподню» уже прошёл через руки редактора и корректора. Рукопись получила отзывы критиков, восемь литературных премий, и ни у кого не было сомнений, что Яна Феофановна держит в наманикюренных пальчиках очередной шедевр.
Она тяжко вздохнула – произведение такого высокого класса ей придётся сжечь лично, доверить секретарше Сашеньке рукопись было бы легкомысленным поступком. Яна Феофановна покосилась на закопченный котёл, отпавшие обои – бардак! И протянула руку к телефону, чтобы вызвать мастера почистить котёл, а заодно отремонтировать, наконец, портал.
Мастер, невысокий – метр в кепке, сухонький, немного суетливый пришёл быстро. Заменил прогоревшие колосники, подключил портал к парогенератору. Что-то заскрипело, пыхнуло, звякнуло, и прямо на мастера из транспортного проёма вывалилась увесистая тётка.
«С Луны на лыжах, что ли?! Инопланетянка?!» - подумала Яна Феофановна, а вслух сказала:
- Добрый день! Вас, наверное, из Управы прислали? – и растеклась в фальшивой улыбке.
- Я ваш новый литконсультант, Аэлита Тараканова, - сказала внезапная гостья и достала из под юбок помятого мастера.
У Яны Феофановны отлегло от сердца. Боялась она внеплановой инспекции.
Так Аэлита Тараканова, без рекомендаций и звонков стала литконсультантом Дома вечноживых литераторов.
Репутация инопланетянки за ней закрепилась прочно. Аэлита и не пыталась её развенчать. Она посещала все, даже самые бессмысленные мероприятия, возилась с распоследними аналитическими поэтами, пыталась отыскать никому не ведомую жемчужину в мусорной куче, не желая понимать, что самое важное и ценное уже давно хранится в урнах колумбария, где ровными рядами стоят сожжённые шедевры.
К сожжению шедевров Аэлита относилась небрежно: копалась в подготовленных рукописях, перемешивала аккуратные стопки, делала пометки на титульных листах, отчего трудолюбивой Сашеньке приходилось всё перепечатывать. Разве можно сжигать рукописи с левыми пометками или с перемешанными страницами?! Создавалось впечатление, что Аэлита нарочно портила рукописи, чтобы их нельзя было вовремя сжечь.
Особенно часто Аэлита Тараканова черкала фантастические рассказы. Что с неё возьмёшь – инопланетянка.
Частенько к концу рабочего дня у Аэлиты на столе скапливалась неаккуратная стопка рукописей. Видимо, поэтому литконсультант задерживалась на работе. Ведь утром, к приходу директора Яны Феофановны, стол Аэлиты всегда был чистым.
Никто не задумывался, куда девались рукописи. Но если бы случайный прохожий поздним вечером, проходя мимо Дома вечноживых литераторов, стал изучать окна на втором этаже, он не заметил бы отблесков огня раскочегаренной топки. Окна были темны.
- Ну, так что у нас тут? – милиционер поднялся, и, заложив руки за спину, неспешно подошёл к порталу. – Беспорядок, граждане! По какому праву в официальном учреждении незарегистрированное транспортное средство? По документам портал неработающий один. А это, я смотрю вполне себе работающий! А транспортный налог платим?
Яна Феофановна покраснела и стала лихорадочно перекладывать папки, повторяя при этом:
- Конечно, всё платим, у нас вся документация в порядке…
Милиционер, довольный произведённый эффектом подошёл вплотную к порталу.
Аэлита вскинула руки, пытаясь задержать его, но милиционер уже сунул голову в транспортный колодец. Внезапно тело его напряглось, он дёрнулся и провалился – только ботинки мелькнули.
Аэлита побледнела и бессильно опустилась на стул.
- Это же портал индивидуальной настройки. Его же выбросило чёрт знает где! Мы же его теперь никогда не найдём! – запричитала она.
Яна Феофановна огляделась, пытаясь оценить случайных свидетелей таинственного исчезновения милиционера. Сашенька, Кирилиан, Иван Бездомный и Аэлита. Аэлита уж точно никому ничего не скажет – сама виновата – не заблокировала проход. Кирилиан далеко не дурак, понимает, что затаскают по органам. Сашенька без разрешения и пикнуть не посмеет. Остаётся Ваня Бездомный. Этот для самопиара сделает всё что угодно. А тут милиционер в портале сгинул! Это ж какая темя для разговора!
Люгер пристально глянула на Бездомного и отметила как у того блестят глаза в предвкушении скандала. Ах он, зараза! Может его тоже за ноги за руки, да в портал? А вслух сказала:
- Сашенька, закрой, пожалуйста, дверь.
Кирилиан прямо по разбросанным рукописям прошёл к своему столу, поставил сумку и проворчал:
- Затаскают ведь теперь, и не отмоешься!
Аэлита взмолилась:
- Об этом никто не должен узнать. Ты понимаешь, Иван?
Иван отмахнулся:
- Что я, маленький, что ли? – и принялся собирать разбросанные листы.
Сашенька присоединилась к нему, довольная, что все забыли про украденную рукопись, ту самую, которая лежала у неё дома под подушкой.
Яна Феофановна ни на миг не поверила Ивану. Наоборот, убедилась, что эта история будет растиражирована сегодня же по всем социальным сетям. Надо было срочно что-то делать. Первое, что пришло в голову – отправить поэта Ивана Бездомного в командировку в село с говорящим названием Рахитное, Тридевятинского района, туда, где точно нет пароинтернета. И елейным голосом произнесла:
- За всеми этими событиями совсем забыла. Ванечка, поступила заявка на тебя. Твои поклонники тебя ждут и хотят. Поедешь? Выступление завтра утром. Поездка за счёт бюджета. Там тебя покормят и гонорар за выступление заплатят.
Расчёт был точным. Худосочный Иван, влюблённый в себя и в халявные блага, от этой поездки отказаться не смог.
Яна Феофановна вызвала пароконку и проводила молодого поэта. И тут же связалась с Управой села Рахитное – нужно же подготовить народ, что к ним едет поэт.
Аэлита понимающе молчала, а Кирилян громко возмущался, что недопоэта Бездомного все хотят и любят, а его, светило мёртвой литературы, никто не приглашает на выступления.
Между тем, Сашенька раскочегарила котёл, пароинтернет набрал скорость и рабочий день вошёл в привычную колею.
"Что поделаешь, никому не нужна настоящая мёртвая литература", - бормотал Кирилиан, погружаясь в социальные сети.
Яна Феофановна решила между тем, что за два дня уж точно найдёт, как укоротить язык Ивану Бездомному. Аэлита начала сортировать разрозненные листы рукописей, складывать их в аккуратные стопки и ставить штампики "к сожжению", полагая, что порядок на столе приведёт к порядку в мыслях и поможет найти способ вызволить провалившегося в тартарары милиционера. Сашенька выгребла золу и понесла её на мусорку, мечтая, как она вынесет вместе с бумажным пеплом и то, что останется после пожара от Дома вечно живых литераторов. Следовало купить сегодня в хозяйственном магазине охотничьи спички.