Легко сказать, да трудно сделать.
Хотя я больше не упрашивала Марка дать согласие на эксгумацию, но не
могла заставить себя не думать о том, что, возможно, наш ребенок жив. Эта
мысль так прочно поселилась у меня в голове, несмотря на все разумные
доводы! И я была с ними согласна, и знала, что это глупо, после того, как мой
муж видел сынишку мертвым. Но… Но я же не видела!
И Марк стал меня ужасно раздражать. Потому что он продолжать жить:
спокойно ел, спокойно спал, а я не могла так, и меня это злило, хотя я знала, что
не права и Марк ни в чем не виноват. Я перестала заводить разговоры на
волнующую меня тему не только с ним, но уже и с Любомиром и с Ленкой, с
которой я помирилась. Иначе меня опять сочли бы за сумасшедшую. И если
Любомир прежде так не думал, то теперь, скорее всего, тоже засомневался бы в
моем душевном здоровье. А так всем моим близким казалось, что я взяла себя в
руки. О, если бы кто-нибудь из них смог заглянуть ко мне в душу! Они бы
ужаснулись, увидев, что там творится.
Дошло до того, что каждый вечер, ложась спать, я стала просить Иванну,
чтобы она вновь пришла ко мне и объяснила, что значат сказанные ею слова. И
однажды, опять под утро, она вновь явилась.
- Во всем виноват он… Он… - И исчезла.
Кто «он»?.. Почему опять загадки?
Я точно схожу с ума, точно…
И все же. «Он»- это… врач? Да, когда я забеременела, то наблюдалась у
врача - гинеколога, пожилого мужчины, Ива Перье. Он очень опытный, более
тридцати лет он проработал в этой сфере и руководил собственной клиникой.
Неужели он виноват в том, что пропустил какую-то патологию, из-за которой
мой ребенок родился мертвым? Господи, я совсем запуталась! Иванна сказала,
что мой сын жив, значит, Перье и патология тут не причем. В тот день, когда я
упала в обморок, Марк, приехав через несколько часов после этого, нашел меня,
лежащую без чувств, и отвез не в клинику Перье, а, так сказать, в первую
попавшуюся, потому что очень испугался и не смог найти мою записную
книжку, в которой находились телефоны моего доктора. Конечно, он мог бы
позвонить в справочную службу и выяснить их, но он не знал так же, в какой
именно клинике я наблюдаюсь, а времени звонить по моим подружкам и
выяснять это, в такой ситуации у Марка не было.
Я впала в кому, и врачи, предприняв все возможные попытки вернуть меня в
сознание, потерпели неудачу. Они боялись, что я умру, и, чтобы вместе со мной
не погиб и ребенок, сделали искусственные роды. Но малыш родился мертвым.
Я же осталась жить и вышла из комы только через две недели. Может быть, где
нибудь здесь была допущена врачебная ошибка? Почему не успели спасти
ребенка?
Потом я пробыла в этой клинике несколько дней, и, честно говоря, плохо
помню эти дни, потому что была, словно в тумане. Но я заставила себя
вспомнить, и вспомнила, что моим врачом там была женщина… Да, да-
женщина. Миловидная блондинка чуть старше сорока. Значит, опять не то.
Иванна сказала, что во всем виноват «он». Так кто же он, этот загадочный
некто?
Да, я просила Иванну явиться мне, но ее приход не помог, а только еще
больше все запутал. Теперь я обвиняла ее в том, что она не разъяснила
мучавшую меня ситуацию. Зачем говорить полунамеками? Лучше бы вообще
тогда не приходила!
Все это время, прошедшее с того момента, как я потеряла ребенка, я не
пыталась разобраться, почему все так произошло. Мне было сказано, что мой
сын родился мертвым, я ходила к нему на могилку, страдала, и разбираться в
медицинских подробностях было уже выше моих сил. А сейчас я стала ругать
себя за это- ведь беременность протекала нормально, малыш был здоров, и в
последние дни я чувствовала, как он толкается. Так что же могло случиться?
Почему я не стала все выяснять? И сейчас, может быть, я и поздно одумалась,
но все равно, ведь можно поднять документы и узнать причины, из-за которых
ребенок родился мертвым. Все таки, это будет лучше, чем верить словам
гадалок и медленно сходить с ума.
Я поехала в клинику Перье. Он меня помнил и принял сразу, несмотря на то,
что я пришла без предупреждения.
- Как я рад, дитя мое, как я рад вновь вас увидеть! Заметьте: рад, несмотря на
то, что вы, по неизвестной для меня причине, не захотели рожать здесь. Ну,
присаживайтесь, присаживайтесь… Рассказывайте: как вы, как ваш малыш? И
что вновь привело вас сюда? Не иначе, как пополнение в семействе?- подмигнул
Перье.
Я рассказала.
- Надо же, какое несчастье… Бедная вы моя девочка!- расстроился доктор. -
Ведь с ребенком было все хорошо… Надо же…
- А вы не могли бы мне дать документы, касающиеся ведения беременности? Я
хотела бы поехать в ту клинику, где рожала, может, они мне понадобятся.
- Конечно, конечно. - Перье вызвал секретаря и попросил принести мою
медицинскую карту.
- Держите меня в курсе дела, - на прощание сказал он. - Потому что я очень
расстроен, и, возможно, в этом несчастье есть и моя вина. А если так, то мне
необходимо знать, где я проглядел.
Честно говоря, я не хотела говорить Марку про то, что начала поиски
виновных в нашем горе, ведь он считал, что я просто насмотрелась страшных
историй по российскому тв. Но сейчас я поняла, что не могу обойтись без его
помощи, потому что не знала ни названия, ни адреса клиники, в которую меня
тогда отвез муж. И, несмотря на то, что был разгар рабочего дня, я набрала
номер Марка.
– Я думал, что ты уже успокоилась,- сказал мне он,- а ты опять за свое. Что,
опять гадалка приснилась?
- Нет, дело не в ней. Просто я хочу знать подробности о том, как получилось,
что наш сын, нормально, без всяких отклонений развивавшийся, родился
мертвым.
- Ну, слава Богу, хоть гадалка здесь не при чем. Хорошо, подожди секундочку, я
достану свой ежедневник… Вот елки! Аля, ты знаешь, я оставил его в офисе. Я
сейчас в ресторане, жду партнера на деловой обед. Давай, когда мы закончим, и
я вернусь на работу, я тебе перезвоню и все продиктую.
- Хорошо, только ты не забудь, пожалуйста! Я хочу сегодня туда поехать.
- Не забуду. Ладно, Алечка, я больше не могу разговаривать, так что давай,
пока!
Прошло три часа, а Марк так и не перезвонил. Я вновь набрала его номер.
- Извини, Алечка, но я до сих пор так и не попал в офис. И теперь до вечера не
попаду, я очень занят.
Больше я не звонила мужу в течении этого дня, а он так долго тянулся. И, как
назло, Марк пришел домой поздно, уже в первом часу ночи.
- Ты взял?- встретила я его у порога.
- Что? - в ответ спросил Марк, снимая туфли.
- Свой ежедневник! Ты что, забыл?
- Забыл, - раздраженно буркнул он.- Я очень устал и не заезжал в офис. Завтра
возьму.
- Ну я же просила тебя, - сказала я со слезами в голосе.
- Аля, ну что ты расстраиваешься, в самом-то деле? Сейчас же ты все равно уже
никуда не позвонишь и не поедешь. Утром я приду в офис, и сразу тебе
позвоню.
Но слезы уже катились градом по моему лицу.
- Завтра утром у тебя еще возникнут какие-нибудь дела! Так и будешь кормить
меня своими завтраками! - я ревела и не могла остановиться.
- Слушай, как ты меня достала!- рассердился Марк.- Пашешь, пашешь весь
день, придешь домой отдохнуть, а тут ты со своими истериками! Хоть вообще
не приходи!
Марк пошел в ванную, а я на кухню, заварила чай. Выпив его, я успокоилась
и уже пожалела, что не сдержала своих эмоций, окончательно испортив
настроение и себе, и мужу. Мы с ним так мало времени проводим вместе, а я
еще умудряюсь это время омрачить. Боже мой, когда же, наконец, мы будем
беззаботно счастливы? Как раньше, когда только поженились!
Я разогрела ужин для Марка, и поджидала у его у двери в ванную, чтобы
помириться.
- Маркуша, ну не обижайся, - сказала я ему, когда он вышел, и попыталась
погладить его по голове, но он увернулся. - Пойдем, поужинаешь!
– Я не голоден, - бросил он, - пойду спать.
По пути он чуть не упал, споткнувшись о растянувшегося на полу пса, и,
разозлившись, пнул того ногой.
- Черт! Еще ты тут под ногами путаешься, сучонок!
Пес жалобно тявкнул, а я вновь разревелась.