Глава V. Будни институтские. Шер-хан и остальные.
Рабочая неделя для Бекетова началась с поздравлений. Не каждый день слу-чается новоселье, даже в таком большом городе, как Уфа. Расспросы, советы, предложения невольно перетекли в дискуссию на тему как быстро и недорого обустроить новую квартиру в условиях развитого капитализма и продолжились за столом с чаепитием, которое Бекетов организовал на скорую руку. В общем, первая половина дня понедельника выдалась насыщенной, приближая за разговорами обеденное время. Минут пятнадцать до обеда к Бекетову подошел Скворцов и внес ложку дегтя в утреннюю идиллию – ну, что, новосёл, отчитался, пошли к боссу, Шер-хан вызывает. Зачем я ему понадобился, поинтересовался Бекетов. Не знаю, пожал плечами Скворцов, но сам понимаешь, понедельник не лучшее время для проведения поощрительных мероприятий, так что ты там не очень, если что, молчи и не возражай. Понял, есть молчать, вытянулся в струнку Бекетов, разрешите исполнять. Молилась ли ты на ночь, Дездемона, прорычал в ответ Скворцов.
В кабинете начальника отдела истории Башкортостана, доктора историче-ских наук Шамиля Барыевича Тимерханова было пусто, если не считать самого Тимерханова и какого-то мужичка с портфелем, скромно сидевшего в углу. При-открыв дверь, Скворцов выждал время, деликатно спросил, разрешите, после чего вошел, впустив за собой Бекетова.
- Садитесь, - не поднимая головы, бросил Тимерханов. – Я, собственно, вот по какому поводу вас позвал, - и уперся непроницаемым взглядом в Скворцова. - Тут вот какое дело. Ко мне обратился старый мой друг, кунак, академик, профессор, известный всем человек Мазитов Наиль Шаймиевич.
Скворцов кивнул головой, подтверждая, мол, да, знаем его.
- Прекрасно. Так вот. Наиль Шаймиевич обратился к нам с просьбой напи-сать рецензию на его работу, и не просто работу, а большой труд по истории древнего Башкортостана, - на этих словах мужичок оживился и оказался вовсе не мужичком, а вполне солидным человеком в приличном костюме и при галстуке, - написать и опубликовать ее, скажем, в академическом вестнике. Ну, или в какой-либо другой периодике. Руководство института сочло возможным поручить эту работу, - Тимерханов сделал небольшую паузу, после чего продолжил, - Бекетову Ивану Александровичу как наиболее компетентному в нашем отделе специалисту.
Бекетов напрягся.
- Как думаешь, Виктор Петрович, - обратился Тимерханов к Скворцову, - Бе-кетов справится?
- Думаю, да, - ответил Скворцов.
- А что наш аспирант молчит? Ах да, я забыл его поздравить, - Тимерханов расплылся в широкой самодовольной улыбке. – Бекетов, что молчишь? Хотел скрыть новоселье? От меня не скроешь. Как погуляли?
- Спасибо, хорошо, - сдержанно ответил Бекетов.
- Ладно, о новоселье после, - взял паузу Тимерханов. - Что ты думаешь о но-вой работе? Наиль Шаймиевич, где материалы?
- Здесь, здесь, у меня в руках, Шамиль Барыевич, - засуетился профессор, от-крывая портфель и доставая папку с бумагами. – Вот они.
- На стол положи, - не глядя, бросил Тимерханов. – Ну так как, господин Бе-кетов?
- А тему можно узнать? – полюбопытствовал Бекетов. - Может, я не справ-люсь? К тому же у меня диссертация, как вы знаете.
- Знаю, знаю, - отмахнулся Тимерханов, - потому и предложил вашу канди-датуру. Как наиболее сведущему в этих вопросах специалисту. Кстати, труд этот имеет прямое отношение к вашей диссертации. Попрошу это учесть.
- Да вопрос-то какой? – спросил Бекетов, невольно раздражаясь. – О чем во-обще речь, Шамиль Барыевич?
- А разве Скворцов вам ничего не сказал? – изобразил невинное удивление Тимерханов.
Сейчас начнется, подумал Скворцов. Будет сталкивать лбами. Обычная прак-тика Шер-хана. Держись, начальник сектора.
И спокойно ответил за Бекетова:
- Зачем? Я говорил. Может, он забыл?
- Конечно, забыл! - подыгрывая, воскликнул Тимерханов, - разумеется, забыл.
- Разве вы ничего не знаете про раскопки? – растерянно протянул профессор в костюме. - Городище Уфа-2? Не слышали? Вся Уфа знает, а вы не слышали. По-нимаете, нам необходимо продолжать раскопки, а денег нет. Обещали гору, а да-ли мышь. А между тем возле городища строительство развернули. Вот, я и думаю собрать авторитетные мнения и в администрацию президента пойти. Очень надеюсь на вас.
- Ну, что ты с ними возишься, Наиль Шаймиевич, - успокоил кунака Тимер-ханов и обратился к подчиненным без напускной дипломатии, - значит, так, гос-пода-товарищи, сейчас вы идете к себе, разбираетесь там, а через три часа, нет, два часа, я вас жду к себе. И заберите бумаги, почитаете, времени у вас достаточно. Тут всего-то, - начальник отдела поднял папку с бумагами профессора, словно взвешивая ее, - листов сто пятьдесят, не больше. Все, я вас больше не задерживаю.
От кабинета Тимерханова до комнаты, где работали Скворцов с Бекетовым, сорок три шага, из них двадцать семь на втором этаже, где сидел начальник отде-ла, и шестнадцать на третьем, где располагался сектор новейшей истории Баш-кортостана, которым заведовал Скворцов. Дорогу эту Скворцов изучил давно. Каждый раз, получая очередной разнос, он шел и считал шаги. Считал и думал, и за что ему такая участь? Вроде работает нормально, коллектив на хорошем счету, кандидатские защищаются в срок, чего еще надо? Думай Скворцов, думай. Начальство любит не за ум, а за преданность. Значит, надо повышать градус пре-данности. Оно, конечно, надо, только противно всё это. Как увидишь морду Шер-хана, вся преданность куда-то улетучивается.
Перед самой дверью Скворцов внезапно остановился, преградив дорогу Бе-кетову.
- У тебя коньяк остался?
- Ты же вчера весь выпил.
- Действительно, - Скворцов задумался, - ну, тогда пошли в “Щепку”.
- А что это? – спросил Бекетов.
- Ресторан, дурила. Да здесь недалеко. Ты что, ни разу не был в щепке?
- Ты же знаешь, по ресторанам я не хожу. Обедаю тем, что сготовит Юля.
- Ну, вот и побываешь. Посмотришь, чем уфимцы питаются.
- А как же Шер-хан?
- Подождёт. Лучше придти позже, но падготовленным, чем вовремя, но не падготовленным, - отчеканил Скворцов в стиле отца всех народов. – Пошли!
В “Щепке” действительно было уютно, в затемненном зале звучала тихая му-зыка, официанты бесшумно сновали между столиками, японские кондиционеры навевали задумчивую прохладу, и Бекетов как-то сразу успокоился, пришел в се-бя. Не все в этом мире зависит от начальства. И слава Богу. Есть еще жизнь, про-стая человеческая жизнь, простые радости. Их у него никто не отнимет.
Опрокинув стопку водки, Бекетов ткнул вилкой в салат, отправляя в рот крошечный, в пупырышках, темно-зеленый огурчик. Хорошо.
- Ну что, успокоился? А теперь послушай меня, - Скворцов поправил рукой сбившиеся волосы. – Не в этом мире зависит от начальства.
Ну вот, теперь мы и мыслим одинаково, подумал Бекетов.
- Но без начальства нам не прожить, - продолжал Скворцов. - Так уж устроен наш говённый мир. Ты вот хочешь защитить диссертацию? Хочешь. Хочешь полу-чать свои сраные двадцать пять тысяч? Хочешь жить в элитной квартире?
- Ты бы мог обойтись без ненормативной лексики? – поморщился Бекетов.
- Нет уж, дослушай до конца, - возбуждаясь, перебил друга Скворцов. – Я ведь тоже в некотором роде начальник, так что понимаю, что к чему. Так вот - ни ты, ни я не хотим потерять работу. И поэтому изволь подчиниться просьбе Ти-мерханова. Или приказу. Как хочешь толкуй.
- Все равно получишь …, - рассмеялся Бекетов.
- Не перебивай меня! - заревел Скворцов. – Вот эти листы, - он потряс папкой перед носом Бекетова, - прочтешь сейчас же и дашь мне ответ. Ты понял меня?
- Да понял, понял уже, - отмахнулся Бекетов, - прочту, конечно, куда ж де-нусь, но сначала еще по одной. Позвольте вам налить?
- Ну, невозможно с тобой разговаривать! – Скворцов хлопнул папкой по сто-лу так, что бокалы зазвенели. - Ты понимаешь, вообще-то, что меня подставил? Шер-хан ведь не простит нам твоей выходки, ты это понимаешь? Я же просил тебя молчать. Просил?
- Ну, просил, - невинно ответил Бекетов, разливая водку. – Держи.
- Ну и чего ты тогда? Диссертация, занятость. Шер-хану насрать на твою за-нятость. Он дает задания, а ты должен их исполнять!
Похоже, Скворцов расстроился не на шутку. Это понял уже и Бекетов. И по-пробовал его отвлечь.
- Ну ладно, Вить, будет тебе. Ну, не сдержался. С кем не бывает? Ты же меня знаешь, я всегда такой. “Не властны мы в самих себе и в молодые наши леты даем поспешные обеты, смешные, может быть, всевидящей судьбе”.
- Пушкиным прикрываешься?
- Темный ты человек, - засмеялся Бекетов. – Баратынский. Давай лучше выпь-ем. За дружбу!
- А-а, ладно, - Скворцов махнул рукой, - двум смертям не бывать, а одной не миновать. Давай за дружбу! Катись оно всё к чёртовой бабушке! Как я ненавижу этого Шер-хана!
Друзья чокнулись, выпили. Некоторое время сидели в тишине.
- Знаешь, Вить, - решил открыться другу Бекетов, - я тебе сейчас скажу такое, от чего ты упадешь со стула.
- Со стула? Не надо, - хмуро заметил Скворцов.
- Ты не поверишь, а я все равно скажу. В общем, так, - Бекетов откашлялся. - Вчера, как впрочем, и позавчера, я был в старой, дореволюционной Уфе. Вот.
- И чего тут особенного? – устало парировал Скворцов. - Я тоже там бывал. Правда, давно.
- Ты не понял! Я был в дореволюционной Уфе, в одна тысяча восемьсот два-дцать первом году, во время великого уфимского пожара. Сам не знаю, как это у меня вышло.
- Ну, ты точно сбрендил, Ванек, - покачал головой Скворцов. – Жюль Верна начитался? Вроде ученый, а в сказки веришь.
- Это не сказки! – взорвался Бекетов. - Кто-то выбрал меня, чтобы я воочию увидел, как это было на самом деле. И я видел дома, людей, церкви, сады, все бы-ло охвачено огнём. Горела Уфа, наш город. Теперь я абсолютно точно знаю, что это был 1821 год.
- С тобой и в Христа поверишь, - буркнул Скворцов, не восприняв всерьез от-кровение друга. – Давай еще по одной и закругляемся. На вот, бери материалы и дуй домой, читай хоть всю ночь, но чтоб к утру у меня была рецензия. Не просто отписка или там околонаучный трёп, а рецензия старшего научного сотрудника, без пяти минут кандидата исторических наук. И, пожалуйста, симпатии свои и антипатии оставь за строкой. Строго научный подход. Деловой, одним словом. Все понял?
- Понял, - ответил Бекетов. Агностик чертов, ни во что верит.
- Все. Пьем и разбегаемся. И запомни – это предложение, от которого нельзя отказаться.
Скворцов расплатился и ушел, а Бекетов еще долго сидел, смотрел в окно, листая в задумчивости папку с материалами, большой труд по истории древнего Башкортостана, как окрестил его начальник отдела. Вот еще глупость – древний Башкортостан! Да не было у башкир государства, ни к чему оно народу, кочую-щему по степи в поисках пастбищ. И нет тут ничего обидного – у каждого народа свой путь, свое развитие. Тогда зачем его, старшего научного сотрудника, застав-ляют писать рецензию на работу, ценность которой, мягко скажем, сомнительна? Если действительно на территории нынешней Уфы было поселение, то какое оно имеет отношение к Уфе? Нет, он, в общем, ничего не имеет против, тот, кому надо, пусть этим и занимается. А он-то тут причем?! Да, вот попал, что называет-ся, по полной. И Скворцова подводить не хочется, и кривить душой он не умеет.
Но более всего обидно Бекетову было то, что Скворцов не поверил в его рас-сказ, так называемое путешествие во времени, даже слушать не стал. Зря он ему открылся, только на посмешище себя выставил. Если бы человечество состояло из одних Скворцовых, мир не знал бы ни поэзии, ни музыки, вообще, мира бы не было…
- Молодой человек, что-нибудь еще будете заказывать?– задал вопрос Бекето-ву проходивший мимо официант.
- Нет, нет, спасибо, - застигнутый врасплох Бекетов неловко вскочил и, забрав папку, поспешно ушел.