После окончания техникума Дмитрия Сафонова призвали в армию. Ему необыкновенно повезло, он попал служить в авиационную обслугу.
- Хоть в армии вволю наемся! - обрадовался Митя, когда в первый раз попал в столовую лётной части.
Кормили 4 раза в день. За стол садились вчетвером: лётчик, штурман, стрелок-радист, техник. Меню: первое и второе блюда; на третье – какао в обед, шоколад; масло, сыр на третье блюдо в ужин.
- Даже полдник на аэродром вывозят... - не верил он своему счастью.
Единственным неудобством было выслушивание бесконечных историй из военной жизни лётчиков.
- Подлетаем к линии фронта, - быстро съев обед и закурив сигарету, начинал заслуженный ас Новиков. - Видим впереди немецкие бомбардировщики и атакуем. Смотрю, мой ведущий уходит. Я даю газ. Смотрю, передо мной слева вылезает серо-зелёный самолёт один, за ним второй. Они атаковали группу, а меня не видели. Так получилось, что один сам мне прямо в прицел попал. Перекрестье на самолёте, я гашетку нажал. Немец пошёл вверх. Я хотел за ними идти, но, вижу, трасса слева, их ведущий огонь по мне ведёт, и я лечу, прямо в эту трассу. Думаю, что делать? Надо под неё уходить.
- Или вверх или под неё! - с видом знатока встрял пилот Абрамов.
- Сразу делаю переворот влево под трассу, пикирую под эти самолёты. - Новиков руками показал свой хитрый маневр. - Они гонятся за мной. Вижу догоняют. Делаю резкий вывод из пикирования, боевой разворот, крутой, вроде косой петли. Они отстали. Потом вверху догоняют и открывают огонь. Смотрю, трасса проходит справа. Я делаю переворот, снова пикирую. Я не мог понять, почему они сразу не могли меня сбить, всё-таки было близко. Только потом понял, что у «мессера» и Лавочкина нос большой, поэтому, когда делаешь резкие маневры, нос закрывает обзор. Я вижу такое дело, сейчас собьют. Пикирую на лес, когда остаётся метров 500, делаю резкий разворот на 180 градусов вправо.
- Чтобы затруднить… - подсказал Абрамов.
- Мне трудно, а им ещё труднее. Делаю резкий разворот вправо, начинаю вывод. Лес приближается, я тяну, самолёт дрожит. Смотрю, самолёт выходит прямо в метрах десяти над верхушками. Я вышел, взял направление на север, на аэродром. Посмотрел назад, их нет. Они не решились повторить атаку у земли.
Кроме сытной кормёжки Сафонову сильно понравились лётные казармы. В помещении охраны авиационного полка стояли двухъярусные кровати.
- Казармы плохие – для лагерников построенные, - делились старослужащие и кривили лица.
- Зато кровати хорошие…
В метель в них было холодно, хотя топили беспрерывно. Аэродром Талаг, в 60 верстах от Архангельска был построен на болоте, где на сцепленные бетонные плиты приземлялись ЛИ-2.
- Клюквы поем за службу вволю! - радовался рядовой Сафонов, но однажды попал в переделку.
Командир его батальона охраны майор Жабко оказался очень злющий. Особенно он любил проверять часовых на постах и, если находил спящих, сразу отправлял солдатиков в лагеря, строить плотины. В сталинские времена за сон на посту, как врагу народа давали много. Очень его боялись все, но физиология брала своё, и солдаты нет-нет, да и засыпали на посту.
- Благо, стоять надо с винтовкой, - делились секретами караульные, - опёршись спиной о стенку, а подбородком о винтовку… Можно покемарить стоя.
Подкрался как-то ночью комбат к посту, где рядовой Сафонов спал стоя. У винтовки Мосина есть одна особенность, затвор открывается если медленно, то бесшумно, и в заднем положении при нажатии на курок вываливается совсем. Майор тихонько вынул затвор у его винтовки, и пошёл проверять другие посты.
- Вот влип… - через минуту Митя проснулся, и понял, что каюк.
Он быстро сообразил, что делать, побежал на соседний пост, и попросил у товарища затвор. Вернулся на пост, зарядил винтовку и ждёт комбата. По Уставу караульной службы, часовой должен окрикнуть любого идущего по территории поста.
- Стой, кто идёт?! - строго как учили, крикнул рядовой Сафонов.
Комбат только ухмыльнулся и спокойно шагал дальше.
- Стой стрелять буду! - предупредил бдительный часовой.
Жабко шёл, легкомысленно поигрывая затвором. Воспользовавшись шансом, Митя сделал предупредительный выстрел в воздух, и тут же влепив пулю остолбеневшему комбату прямо между глаз.
- Слишком усердно нести службу, - подумал он в эту секунду, - бывает опасно для здоровья.
Потом забрал свой затвор и вернул его соседу. Вызвал караул на происшествие. За задержание нарушителя ему вынесли благодарность, и посты более никто втихаря не проверял...
- Нарвёшься ещё на пулю! - правомерно подумали офицеры.
Через полгода Дмитрий впервые в жизни напился пьяным. Он стоял днём на посту и увидел идущего человек. Рядовой Сафонов окрикнул его.
- Свои! - весело ответил тот.
По голосу откликнувшегося часовой понял, что идёт знакомый лётчик, который заявил:
- Знаешь, у нас у техника день рождения. Будешь?
- Давай.
Лётчик прошёл в самолёт, вынес 20-ти литровую канистру спирта, замёрзший батон и колбасу. На поясном ремне болталась фляга.
- Держи! - он открутил пробку с фляжки и налил часовому спирту.
Первый колпачок часовой запил из лужи. Остальные четыре, грамм по 20 каждый, закусывал ледяшками.
- Пойду на КП - возьму чайник для ребят. - Митя зашёл в какой-то склад. - Но тут нету чайников…
В тёплой экипировке: унтах и меховой куртке Сафонов залез в чехлы для самолёта и мертвецки заснул. Хватились нет часового. До выяснения обстоятельств поставили нового – татарина Хабибулина. Тот сильно напугался, когда Митя проспался и вылез из чехлов. Но татарин поступил по-товарищески: отправил его досыпать в казарму.
- Влетит тебе! - сочувственно сказал он в след пошатывающемуся сослуживцу.
- Служба скоро закончится… - отмахнулся пьяный.
Однако в человеческой жизни не всё подчинено логике. Рядового Сафонова не наказали, а даже рекомендовали для поступления в лётное военное училище, расположенное в пригороде Москвы.
- Стану лётчиком, - решил Митя и наметил перспективу, - спирта будет завались…
После успешной сдачи вступительных экзаменов в лётное училище, Дмитрий Сафонов долго шагал счастливый и радостный по ярким улицам столицы Советского Союза. Когда опомнился, принялся искать ночлег. Стёр ноги в кровь, пока на окраине города не нашёл копну сена. Утром Дмитрия разбудил какой-то дремучий дед:
- Вставай, внучок!
- Чего тебе дедушка? - спросил он спросонья.
- Я тебе, чуть вилами не заколол!
Учёба Сафонову давалась легко. Он накоротке сошёлся с товарищами, и они часто после занятий выпивали в общежитии. Самым старшим из курсантов был Юрий Самоедов. Он успел послужить вольнонаёмным техником в боевых советских частях, участвующих в боевых действиях на Ближнем Востоке.
- Досталось нам, будь здоров! - похвастался Юрка перед «зелёными» курсантами.
- А я и не слышал, - признался Митя, - чтобы наши там воевали…
- Так тебе по радио об этом и сообщат! - насмешливо засмеялся Самоедов.
- Расскажи что-нибудь... - попросил Сафонов.
Юрка с довольным видом развалился на стуле и начал повествование:
- Наша эскадрилья ВВС базировалась в центре пустыне. Единственное развлечение - боевые вылеты. Вода строго лимитирована, даже рук не мыли, а очищали специальной пастой из тюбика.
- Как это? - удивился прыщавый слушатель.
Самоедов не удостоил его даже взглядом:
- Короче глушь. Во время какого-то большого арабского праздника объявили, что «сегодня не воюем». Пилоты решили наконец-то расслабиться. Внезапно поступил приказ из штаба на срочный вылет на перехват, оказалось, что евреи придерживаются другого мнения относительно графика на сегодняшний день.
Курсанты дружно засмеялись, а Сафонов налил всем немного портвейна.
- Приказ, есть приказ и те, кто ещё держался на ногах, - хлебнул «чернил» Юрий. - Помогли нам загрузить в кабину самого трезвого пилота, ибо он этого уже не мог. Где-то через минуты пять мы вдруг поняли, что наделали и в момент протрезвели. Улетевший был Герой Советского Союза, лучший ас полка и прочая, прочая... Но через некоторое время самолёт показался снова над аэродромом и даже благополучно сел. Все бросились к машине. Фонарь открылся и на руки друзьям со счастливой улыбкой выпал наш Герой... победно поднимая вверх два пальца!
- А это что значит? - спросил прыщавый.
- Остолоп! - насмешливо заржал Митя. - Он сбил два «Миража»!
- А в чём фокус?
- На современных самолётах любое дрожание рук приводит к броскам машины из стороны в сторону… - терпеливо объяснил Самоедов. - Поэтому состояние нашего пилота привело к тому, что МиГ вёл себя в воздухе так, как это было характерно для малоопытного арабского летчика.
- На что и попались израильтяне! - догадался кто-то.
… Годы учёбы пролетели как реактивный вёрткий «МиГ». На последнем курсе курсант Сафонов приехал домой не в форме, а в модных ботинках и шикарном драповом пальто. На вопрос матери:
- Откуда такое добро?
Ответил, что - решал задачи богатеньким сынкам генералов, а они насильно деньги давали.
- Вот и приоделся.
- Ну, ты как Булганин! - восхитился кто-то из односельчан.
Дмитрия только так и стали называть во время его редких посещений родных Криниц. После десяти лет безупречной службы в Военно-воздушных войсках СССР и жесточайшего отбора его зачислили в привилегированный отряд советских космонавтов.
***
Только в первый год своего председательствования Дубцов Иван Васильевич, по прозвищу «Ероплан» был трезвенником. Потом он пристрастился по любому поводу брать с колхозников «магарычи». Надо человеку привезти ко двору что-нибудь, иди к председателю с просьбой, так как без его разрешения конюх или бригадир лошадки не даст. А чтобы просьба не канителилась, не волынилась, её надо смочить или смазать, проще говоря, «помагарычить».
- Сколько ты самогона попил за доставленный лес, - однажды в сердцах сказала ему Авдотья Сафонова, - если б знала, сплавила брёвна самотёком на том же самогоне!
- Но, но! - грозный председатель хотел отчитать наглую бабу, но пьяно икнул и замолчал.
В начале 50-х годов колхозники решили заменить осточертевшего с магарычами «Ероплана». Но уполномоченный Дмитровского райкома партии был за то, чтобы оставить его в прежней должности. Шесть дней кряду шло колхозное собрание.
- Не отдам! - кричал Дубцов.
- Куды ты милай денешься… - обещали злые мужики.
- Вам не найти лучшей кандидатуры! - фальцетом пел уполномоченный.
«Вечный» председатель слышал голос партии и упорно не отдавал колхозную печать. Тогда его повалили на пол и силой отобрали единственный атрибут власти…
- Лучше никакого председателя, чем такой.
- Я же к вам двадцать лет со всей душой, - заплакал лежащий на спине Дубцов. - А вы меня на пол…
- Вы ответите за самоуправство! - пригрозил уполномоченный, но посчитал нужным незаметно ретироваться.
Шумное собрание совпало с постановлением ЦК коммунистической партии СССР. 30 тысяч передовых рабочих направили в село для укрепления руководящих кадров - работать председателями колхозов. Руководителем колхоза «Коммунист» был назначен москвич, кандидат юридических наук Дроздов.
- Интеллигент... - уважительно обсуждали колхозники нового начальника.
- Из самой Москвы к нам прислали.
- Уважили, што и говорить!
С женой Матильдой они из колхозной конторы не вылазили. День-деньской Дроздов играл на гитаре, а она томно пела романсы. Прибежал как-то заведующий животноводческой фермы и запыхавшись сообщил:
- Товарищ председатель!.. Коров нечем кормить!
В ответ передовой москвич, к которому прицепилось прозвище «Гитарист» спокойно предложил:
- Пенькой кормите!
Супруги продолжали петь на два голоса, как бы давая понять отсталым деревенским людям, что «искусство превыше всего». Ошарашенный таким ответом завфермы сказал:
- Так они не будут есть!
- Проголодаются – будут!
- Куда они денутся, - проворковала Матильда и попросила: - Пупсик, давай «Хризантемы» …
Поэтому неудивительно, что на следующий год передовой тракторист Николай Сафонов неожиданно для всех и в первую очередь для себя стал председателем колхоза «Коммунист». Его соперником на выборах колхозным собранием был «гитарист» Дроздов.
- Этого никогда бы не случилось, - сказал после оглашения результатов второй секретарь райкома КПСС, - если бы не пагубная привычка бывшего юриста.
- Наш председатель большой любитель выпить... - подтвердили колхозники.
- Где ты видел не пьющих председателей?
- Не бывает таких…
Предпочтение москвич отдавал перцовой водке – норма три бутылки за день. Однажды в разгар сенокоса Дроздов с бухгалтером «нагрузившись» как следует, затеяли борьбу в конторе. Перевернув там всё верх тормашками, вышли бороться на свежий воздух.
- Давай как Иван Поддубный! - предложил председатель и схватил противника за кожаный пояс.
- Да я тебя на лопатки положу…
Женщины, шедшие на сенокос с граблями, стали невольными зрителями борцовской схватки. Дроздов бросил оземь более тщедушного бухгалтера и сломал ему два ребра. За что был ускоренно исключён из партии и изгнан с руководящего поста. С женой Матильдой у них детей не было. Зато за хорошую игру на гитаре и пение романсов их приглашали на все окрестные свадьбы.
- Без куска хлеба не останемся! - сказал неунывающий гитарист. - Взлететь может каждый, а красиво упасть - единицы...
- Не волнуйся, дорогой…
Однако осенью Дроздову сильно не повезло. В палисадник их неухоженной косой избушки забралась громадная дикая лиса. Он спьяна попытался схватить её за пышный хвост.
- Матильде хороший воротник будет! - успел подумать бывший председатель.
Жена в последнее время плохо чувствовала себя. На последней свадьбе, сидящая с ней рядом дородная баба неожиданно заверещала дурным голосом:
- Умираю!
- Что случилось Степановна?
- Ко мне в душу лезет что-то колючее…
Оказалось, что та сдуру уселась на пробравшегося на веселье ежа. Зверюга залезла под длинные юбки бабы, а нижнего белья тогда не носили. После истошного вопля обколотой в самые интимные места Степановны впечатлительная Матильда стала сильно заикаться.
- Вот дрянь! - вскрикнул бывший председатель.
Лиса изловчилась и грызнула его за правую руку. Дроздов от испуга выпустил добычу и вскоре забыл о неприятном случае. Через неделю мимо их дома шли весёлые деревенские мужики. Они на «магарыч» раздобыли бутылку первейшего самогона и пригласили хозяина с собой.
- Пойдём, выпьем... - предложил тракторист Пивоваров. - Только гитару возьми…
- Спасибо, - суетливо ответил Дроздов, - не хочу!
- Где это видано, чтобы Дроздов отказывался выпить?! - не поверил собственным ушам Пивоваров.
- Заболел он что ли? - удивились мужики и пошли искать других собутыльников.
Вскоре всё выяснилось. Дроздов начал кидаться на любимую жену с пеной у рта. Когда сбежавшие мужики связали его и доставили в больницу, доктор констатировал:
- Бешенство!.. Медицина здесь бессильна.
- То-то он отказался с нами пить…
- В народе эту болезнь ещё называют водобоязнь, - важно объяснил врач.
- От водки, что ль заболел? - не понял кривоногий мужичок.
- Ну, ты дурак! - беззлобно поддел односельчанина Пивоваров. - От водки загореться можно, а здесь укусило какое-то бешеное животное…
Мужики загоготали, явно радуясь, что их миновала страшная пугающая участь. Но радовались они рано. Всем, кто контактировал с умершим Дроздовым, пришлось принять курс из сорока болезненных уколов. А верная Матильда через полгода умерла от непереносимой тоски.
***
Новый председатель отстающего по всем показателям колхоза «Коммунист» рьяно взялся за дело. С шести часов утра он уже был в поле и давал наряды бригадирам. К 7 часам утра Николай Сафонов успевал объехать на трофейном велосипеде все поля и фермы и раздать устно наряды на работу. Зимой, в метель, утренний объезд совершался на тощей лошадке.
- Сафонов здорово поднял дисциплину, - отметили осторожные колхозники и на время стали меньше тащить по домам колхозное добро.
- Весь в отца пошёл!
- Когда Илья Афанасьевич служил у немцев старостой, тоже расхлябанности не любил…
В председательствование Николая в колхозе появились свои агрономы и ветеринары. В 1958 году после расформирования районной МТС технику передали в колхозы. Теперь председателям колхозов не нужно было «выбивать» дефицитные трактора для посевной и комбайны для уборочной.
- Стали, что называется, сами себе хозяева! - вздохнул с облегчением Сафонов.
- Нам бы свою электростанцию… - прозрачно намекал глава сельского совета.
- Скоро будет, - пообещал Николай.
В деревню Криницы электричество шло от водяных мельниц, где после войны установили трофейные генераторы. В ближайших от мельницы домах, электрический свет горел хорошо, в дальних тускло. Через пять лет после избрания нового председателя, электрический свет стали вырабатывать две маломощные дизельные электростанции.
- Николай о народе думает! - оценили односельчане заботу нового председателя.
- При Сафонове стали платить аж цельных 20 копеек на трудодень… - радовались труженики села.
- Голова!
Вскоре был построен радиоузел и наряды на работу, подведение итогов дня, посевной или уборочной кампании передавались по радио. Радиоузел начинал работу с шести утра. Находился он в сельсовете, и Сафонов часто сам вёл передачу.
- Наш Синявский в эфир вышел! - шутили доморощенные острословы.
- Счас задаст жару…
Во все дома села провели со временем радио. Рядом с радиоузлом поставили столб с крикливым алюминиевым мегафоном. По радио председатель также хвалил отличившихся колхозников, ругал ленивых в работе:
- Я кому сказал навоз вчера вывезти?
- Дык людей не было…
- Значит, вози сам! - он крыл агронома Кутепкина, за то, что не навозили ни колхозные, ни домашние сотки, а валили навоз на дорогу.
Когда криничский колхоз присоединили к донаховскому, Николай стал председателем укрупнённого хозяйства. При Сафонове навоз около ферм не залеживался, всё вывозили на поля в кучи, чтобы перепрел, а потом разбрасывали.
- Лучшего удобрения не найти! - учил он нерадивых колхозников.
- Скажешь тоже… - морщили носы брезгливые односельчане. - Дерьмо оно и в Африке дерьмо!
В связи с массовыми посевами коксагена в продаже появились галоши «шахтёрские». Раньше для подшивания валенок использовали резиновые камеры от автомобильных колёс. Хотя изделия из резины не сразу вытеснили привычные лапти. В год смерти Сталина половина колхозников по-прежнему ходила в дедовских лаптях.
- Лапти особенно хороши в зимнее время в лесу. - Авдотья Сафонова аккурат перед смертью смогла впервые примерить блестящую обновку.
- Вспомнила седую древность… - скривился заматеревший сын.
- А сапоги всё же лучше! - закончила мысль мать и заплакала.
Постепенно грубые кирзовые сапоги стали всё больше заменять лапти в обиходе. Потом появились непромокаемые резиновые. Их стали выдавать на работу дояркам и пастухам на полтора года.
- Вам нужно, в навозе по колено лазите…
- Спасибо отец родной! - запричитали доярки и попытались упасть на колени.
- Тю, сдурели бабы… - смутился председатель.
… В 1959 году Николай Ильич Сафонов, как председатель колхоза, добившегося хороших урожаев кукурузы, был приглашён в Москву на Всесоюзное сельскохозяйственное совещание. С делегатами общался весёлый министр сельского хозяйства Украины:
- Служил я замполитом в Волынском партизанском соединении и получил новое назначение на Ровенщину. Скачем мы втроём на конях по лесу, я, ординарец, охранник. Одеты, как положено, по-партизански, шапки с красной ленточкой поперёк. Навстречу группа всадников, человек 10-12. Вроде тоже ленточки на шапках. Ну, мы к ним ближе, поздороваться, узнать кто, мол, откуда... Подъезжаем, мать чесная, а ленточки-то у них жёвто-блакитни!.. Бандеровцы!
Замминистра замолчал, задумчиво уставившись куда-то в потолок. Пауза затягивалась...
- Ну и что, что вы сделали? - наконец не выдержал кто-то из присутствующих.
Замминистра очнулся, обвёл невидящим взглядом зал и закончил:
- Что, что... Всрался!
В конце работы совещания приехал Хрущёв. Он заинтересовался результатами работы молодого председателя, так как после своей недавней поездки в США, усиленно пропагандировал и внедрял спасительную кукурузу на необъятных полях советской Родины.
- Я приеду к тебе в колхоз, - пообещал ему Никита Сергеевич.
- Завсегда рады! - вытянулся во фронт Николай.
4 июля 1960 года Председатель Совета Министров СССР и, Первый Секретарь ЦК КПСС Никита Сергеевич Хрущёв, как и обещал, приехал в Донаху.
- Товарищ Сталин, - обсуждали шёпотом в секретариате ЦК, - как глава правительства, партии и государства такой чести не оказывал многим городам и даже государствам.
- А здесь небольшой городок…
По пути кортеж притормозил напротив военной братской могилы, расположенной возле дороги.
- Обратно пекёть! - сказал Хрущёв и помахал перед мясистым лицом фетровой шляпой. - Я намедни возвернулся из Индии, так там духота страшная...
- Жара небывалая! - бодро согласились сопровождающие лица.
Главного начальника страны уже поджидал заинтересованный народ. Неожиданно сквозь оцепление к нему юркнула женщина с конвертом в вытянутой руке. Охранники перехватили просительницу, но Никита Сергеевич властным жестом остановил их и приказал:
- Передайте мне конверт.
- Слушаюсь!
Как выяснилось женщина просила главу государства о дефицитном шифере для хаты.
- Дай ей шифера! - велел он суетящемуся первому секретарю обкома партии.
- Будет исполнено!
Дед Савва, живший напротив братской могилы, на Хрущёва посмотреть не вышел. Как потом он объяснил односельчанам, боялся, что тот его узнает.
- Никита никакой ни шахтёр, - по большому секрету сказал он односельчанам, - а сын барина из Курской губернии, у которого я по молодости работал в батраках.
- Брешешь дед! - крикнул кто-то.
Мало кто поверил в брехню деда Саввы, но курьёзный навет на державного деятеля запомнили.
- Всяко бывает… - рассуждали осторожные колхозники.
- Бережёного бог бережёт!
К приезду высокого гостя в авральном режиме насыпали и заасфальтировали дорогу Дмитровск-Криницы. Хрущёв объехал поля, по пути, встречая колхозников, беседовал с ними:
- Как живёте?
- Благодарствуйте! - хором отвечали подготовленные люди.
- Легче стало товарищ-батюшка…
Перед правлением колхоза собралась гудящая толпа народа. Хрущёв с важными сопровождающими вышел на крыльцо конторы и поприветствовал людей поднятой рукой. Затем вся правительственная делегация пошла на обед в дом председателя Сафонова.
- Налей-ка хозяин водочки! - попросил он и кивнул на запотевшую бутылочку из ледника.
- С превеликим удовольствием…
- Лёгкое пьянство гораздо полезней, чем беспробудная трезвость, - пошутил главный коммунист.
Первый тост, как водится, подняли за здоровье.
- Пить водку с тостами за здоровье, всё равно, что бороться за мир! - попробовал сострить Николай.
Из свиты никто не улыбнулся, пока не рассмеялся Никита Сергеевич. Он выпил водки из одноимённого гранёного стакана и, пребывая в хорошем настроении, сказал:
- Порядок у тебя в хозяйстве!
- Спасибо! - ответил явно польщённый председатель.
- Не хочешь свой опыт передать другим?
- Как это?
- У нас на Дону с кукурузой полный завал… - помрачнел Хрущёв и погрозил кому-то коротким пальцем. - Я дам тебе крупный колхоз под Новочеркасском. Технику, удобрения и лучший посевной материал, что хочешь…
- Я же там никого не знаю!
- Узнаешь, - нажимал на Николая энергичный руководитель страны, - по всему видно - парень ты толковый.
- Тяжело решать так сразу…
- Почему сразу, - засмеялся Никита Сергеевич и развёл руки, - до завтра подумай… Посоветуйся с женой и готовься к переезду.
При поездке в Донаху Хрущёва сопровождали Секретарь ЦК КПСС Подгорный и Секретарь ЦК КПСС по сельскому хозяйству Полянский. Они дружно заулыбались:
- Понятно!
- Всё сделаем. - Полянский заверил руководителя страны. - Через месяц товарищ Сафонов приступит к новым обязанностям.
- Почему через месяц? - заметил он. - Максимум через две недели…
Обильно выпив и закусив, Никита Сергеевич удобно развалился на фабричном стуле и начал рассказывать присутствующим о своей недавней встрече с президентом США:
- Эйзенхауэр мне и говорит: «У нас достаточно ракет, чтобы тридцать раз уничтожить вас».
- Вот империалист проклятый! - не выдержал Подгорный.
- А я ему так ответил: «У нас хватит только для одного раза, но вам этого будет достаточно!»
- Правильно ответили, товарищ первый секретарь…
- Политики везде одинаковы: они обещают построить мост там, где и реки-то нет. - Хрущёв заразительно засмеялся и через некоторое время дал команду заканчивать обед.
- Наши цели ясны, задачи определены! - как на трибуне сказал он. - За работу, товарищи!
Отобедав, делегация направилась в соседнее село Малые Щербиничи. После того, как высокие гости уехали из Донахи, её жителей, наконец-то допустили к магазину, в который накануне завезли колбасу, водку, селёдку и прочие невиданные яства.
- Отметим визит, как следует... - радовались заядлые выпивохи.
- Хоть не зря приезжал Никита!
В конторе соседнего колхоза дотошный генсек долго разговаривал с кукурузоводом Масловым Фёдором Григорьевичем.
- Толковый хозяин! - громко сказал Хрущёв услужливой свите.
- Дело идёт к медали за выращенный рекордный урожай кукурузы. - Маслов даже покраснел от похвалы. - Или даже ордену…
Только надо же было Фёдору Григорьевичу проговориться, что хотя он был участником Великой Отечественной войны и брал Берлин, но в 1941 года побывал в кратковременном плену у немцев. Пятнышко в биографии героя труда было нежелательно, поэтому награду за рекордные урожаи кукурузы Маслов не получил.
Николай до поздней ночи советовался с женой Валентиной как поступить.
- Чего тут думать? - подытожила она. - Сам Хрущёв обещал нас устроить на новом месте.
- Это меня и смущает…
Когда жена укладывала их четырёхлетнюю дочурку спать, та спросила:
- Мама, Ленин был хорошим?
- Да, детка, - ответила Сафонова. - Спи, уже поздно.
- А Сталин был хорошим?
- Нет, Сталин был плохим.
- А Хрущёв хороший?
- Когда умрёт, узнаем.
продолжение http://proza.ru/2013/01/30/2283