Димыч с трудом разлепил глаза. Оплывшие за время недельного возлияния веки никак не хотели слушаться. Во рту была отвратительная засуха.
- Сушняяяк, - жалобно протянул Димыч, поворачивая голову туда, где должен был стоять графин с водой. Узкие щелки глаз сфокусировались на каком-то предмете, явно не похожим на графин.
- Де вода!? Убью, сс…, - мат завис в воздухе. Димыч огляделся.
- И де я!? Довольно таки узкая комната, похожая на капсулу, с глянцевыми стенами и круглыми окошечками, должно быть иллюминаторами. Маленькие точечные светильники, встроенные в потолке «капсулы», слабо мерцали, отдалённо напоминая Димычу звёзды в небе над Злопыхайловкой. Вдоль стен несколько стеллажей, видимо служащих обитателям мебелью. Такой стерильной чистоты Димыч не видел никогда. Он бы ещё долго таращился на окружающую обстановку, но очень хотелось пить.
- Упекла всё-таки в психушку, сучка! Ну, ничего, погоди у меня, погоди…
Санитары! Воды дайте, мать вашу…
То, что Димыч увидел дальше, могло присниться ему разве что в самом страшном сне. В капсулу то ли вошло, то ли вкатилось существо, схожее с человеческим выкидышем, только увеличенным раз в сто.
- На санитара не похож....
Спина покрылась холодным, липким потом. Противно засосало под ложечкой.
- Белочка. Допился, - констатировал Димыч. Он закрыл глаза, потёр их кулаком, одновременно вращая зрачками, и открыл снова. Выкидышей было уже два. Они как будто не замечали Димыча. Или давали ему возможность прийти в себя. Но вот один экземпляр, похоже, старшой, направился в его сторону.
- Есриалгшкмодез?
Ес, ес…ОБХС, - хотел было съязвить Димыч, но поостерёгся. Старшой на таком же непонятном языке пролепетал что-то напарнику. Тот подошёл и, взглядом буравя Димыча, отчеканил:
- Првескирдрешган марогулц.
Ишь ты, здоровается. Привет, вроде сказал, чудо какой-то цивилизации…
Стоп! Другая цивилизация! Ну, слава Богу, не Белочка! Меня что, скоммуниздили?
-Ёпрст!!!- вслух вырвалось у Димыча.
- Ёпрст…Ёпрст…повторял старшой как заклинание, пожимая худенькими плечами.
- прфы ёпрст? - спросил шеф у подчинённого. Тот многозначительно развёл руками.
- Мужики, пить дайте! - не выдержал Димыч, - А ещё лучше опохмелиться…
И вдруг выкидыши заговорили почти на чистом русском.
- Так Вы землянин!?
- А хто же!? С Земли матушки, с неё родимой! Берёте, сами не зная чё…
-Земля! Поздравляю, Робот №15. Вам удалось самостоятельно найти в системе её координаты. Я доложу руководству о ваших невероятных способностях. Думаю, Вас можно включить в команду раньше намеченного срока, тем более, что мой напарник требует серьёзных доработок. Я устал решать за него поставленные задачи. Открутите со стеллажа капсулу с горячительным и захватите по тюбику мандракосового пюре. Отметим вашу победу, а заодно и подкрепимся.
Старшой сел в полукруглое кресло и подкатил его к Димычу.
- Турбулентность вашего сознания даёт мне право предположить, что потоки моделируемого сигнала, проникая в кору головного мозга, разжижают слои межгалактического трансмиссионного консенсуса, а также активизируют работу лейкоцитного дозатора, из чего можно сделать вывод, возможно слегка поспешный, что Вы являетесь не совсем совершенной моделью, не готовой стать образцом для серийного выпуска.
- Ты сам-то понял, чё сказал? Моя тёща, царство ей Небесное, всегда говорила, что у меня одна извилина, которая кочует по организьму, оказываясь то в черепушке, то в заднице, тьфу ты, не к месту будь помянуто. И ты мне турбуленты к сознанию не шей!
- Одна извилина, не повод для печали, землянин.
- Ну, спасибо. Успокоил. Я тебя даже зауважал. Знаешь сколь у нас таких на Земле? Мильёны!
В области груди у старшого что-то щелкнуло, и раздался слегка хлюпающий голос.
- Лакси, будьте добры, поясните дежурному у пульта управления, что за бессмыслицу Вы несли Объекту № 640531? Это не подвергается ни одной дешифровке.
- Видите ли, шеф, таким образом, я проверяю адекватность восприятия информации. Это моя личная разработка, которая действует безотказно. На основании собственных выводов я с уверенностью могу доложить, что объект далёк от мысли выведать у нас наши планы относительно планеты Земля.
- Что ж, я удовлетворён вашим ответом. Действуйте по разработанному плану, Лакси.
Между тем, Димыч с жадностью смотрел на капсулу с горячительным.
- Шут с ихой кокосовой мандрой, лишь бы выпить дали, - мучительно мечтал он. Робот №15 тут же встал, открутил такую же капсулу и принёс жаждущему.
- Офонареть! Мысли читают! Хорошо хоть там не густо… Выпью все их запасы и домой буду мысленно проситься. Им меня держать выгодов нету.
Память плохая, школу не закончил, характер скверный.
- Вы на самом деле полагаете, что не подходите нам, дорогой друг?
- Ты мне это…кончай тут…в друзья набиваться. Я с тобой на брудуршафту не пил. Но погостить с недельку можно. А потом, не извольте сумлеваться, сбегу.
- Это как?
- Силой мысли!
- Офонареть! – повторил Пятнадцатый фразу из мысленного словарного запаса Объекта.
Димычу захорошело. Он так отчётливо представил Манюню, что сердце его впервые содрогнулось от жалости. А может, от нежности. Димыч мало разбирался в этих чувствах. А зачем? На хлеб не намажешь…
На глаза навернулись слёзы.
- Этого только не хватало!
Роботы внимательно наблюдали за ним, что-то фиксируя на табло. Пункт слёзы отсутствовал, и они не знали, как реагировать.
- Лакси, может нам, в виде исключения, показать ему дом?
- Почему нет? Это неплохая идея, Пятнадцатый.
Глянцевая стена у комнаты-капсулы поехала вниз, обнажая большой экран.
В то же самое время, может раньше, учитывая космические погрешности, помноженные на расстояния, на Земле, а точнее в Злопыхайловке, на улице Козьмы Вострикова, в доме номер 5, спала Манюня, жена Димыча. Женщина дородная и волевая, имела слабость спать нагишом. Откинув одеяло, по причине духоты, она растопырила ноги в разные стороны насколько возможно, являя собой образец, отвратный для созерцания.
Робот № 15 ввёл координаты того места, откуда был изъят подопытный Димыч.
На экране пульта слежения появилась рябь, которая растворилась через несколько секунд, представив перед инопланетными взорами вышеописанную картинку. Димыч чуть не подавился слюной. Рот его, как-то неестественно перекосился, и выпить захотелось с новой силой.
- Манююняааа…ни хера…, - с трудом выдавил Димыч, - Как чуял, говорил ей, дуре, не спи так, сфотографирует кто, не отмажесся. Эт чё, вы всех нас так видеть могёте?
Уважаю! А, к примеру, можете Зойку из тридцатой квартиры показать?
Так-так-так…погодите, не надо Зойку…это ж можно подглядеть всякие там пароли, счета в банке…денег хапнуть, а дальше море, барышни…
В воспалённом сознании Димыча начал созревать авантюрный план.
- Зачем нам ваши деньги? – вернул его в действительность старшой. Исследуя ваше сознание, мы никак не можем понять одну особенность. При мысли о деньгах, человеческий мозг начинает пульсировать с невероятной силой. От этого наши приборы зашкаливают и приходят в негодность. Неужели это единственное, ради чего вы существуете на планете Земля?
- Хм…, - Димыч на секунду задумался. Я б жил без денег, но водку без денег не дают…
Железная философия землянина не поддавалась космическим влияниям.
Наконец-то Димыча оставили в покое. Или ему так казалось. Два дня, а может больше, к нему никто не заходил, но голова раскалывалась так, будто в мозгах ковыряли лопатами все жители Злопыхайловки, во время весенней вскопки. Он ни о чём не мог думать, кроме как о выпивке. Хорошо, что были тюбики с допингами. Излишне говорить, что Димыч прикончил их все.
- Хорошую штуку гонют, черти! Вот бы дома на поток поставить, - мечтал Димыч и в его сознании мелькали картинки одна другой краше. Такой себе вполне цивильненький мини-заводик по выпуску тюбиков с вожделенной жидкостью. Да чего там заводик? Это ж рабочим платить надо, а мозгов сколько? Бухгалтерии всякой… Нет, пускай будет пункт по приёму тюбиков.
А энти аспиды будут мне их поставлять. И попробуют только сорвать утверждённый мной график поставки…
Тут Димыч ощутил какую-то лёгкость в черепушке.
- О! вроде вскопка закончилась, - с радостью констатировал Димыч.
Мысли, оставив мечту в гордом одиночестве, вернулись в капсулу. Дверь раздвинулась, впустив старых знакомых. Старшой держал в руках то ли книгу, то ли блокнотик с каким кнопочками сбоку и светящимся экраном.
- Как Вы себя чувствуете? – осведомился Пятнадцатый.
- Домой хочу, к Манюне, - с надеждой в голосе чуть слышно произнёс Димыч.
- Стоит ли Вам объяснять суть наших исследований? Думаю, в какой-то степени стоит. Вы, бесспорно, феномен. Такого ярко выраженного экземпляра у нас ещё не было. Нам не удалось считать с ваших извилин ровным счётом ничего, кроме болезненного желания алкоголя. А также Вы оказались совершенно не способным к восприятию наших сигналов. Отсюда мы делаем вывод, что ваш мозг категорически не подходите для нашего программирования.
- И чё? – многозначительно произнёс Димыч.
- Сейчас Вы уснёте, и всё разрешится само собой.
- Эт как это само собой? Это чего ещё? А моральный вред? Да не хочу я спать! Тюбики дайте, выкидыши!
Но иноземцы уже не слушали его. Они, молча, покинули капсулу, оставив Димыча наедине со своим негодованием. Заиграло нечто, отдалённо напоминающее земную музыку, и Димыч погрузился в тяжёлый сон.
Проснулся он от света, резанувшего по глазам. Открыв их, увидел Манюню в старом, застиранном халатике, раздвигающую шторы на окнах.
Димыч потряс головой. Видение не исчезло.
- А ты как здесь очутилась? И тебя скоммуниздили!?
- Э- эх! Допился до чёртиков. Коммунизьм уже ему мерещится, - буркнула Манюня и вышла из комнаты.
- Дык, эт… привиделось, чо ль? Димыч пошарил рукой по тумбочке в поисках графина с водой. Но вместо него наткнулся на коробку. Нехотя встал и открыл её. И тут почувствовал, как на спине выступил холодный пот.
В коробке ровненькими рядочками лежали вожделенные тюбики.