Одиннадцать часов вечера - еще должен виднеться краешек кровавого солнца. Но небоскребы вокруг скрывают настоящую линию горизонта со всех сторон, а низкие тучи, возникшие из небытия, закрыли от взгляда синее небо. Леон не смог выйти на улицу до наступления темноты, как и вчера, позавчера, и неделю до этого, как не получится и завтра.
"Когда столько времени вокруг тебя искусственное освещение, можно даже научиться замечать промежутки между световыми волнами, которые испускают тусклые лампы накаливания, слышать, как ток проходит через пары ртути в люминесцентных лампах. Такой свет уже невозможно воспринимать как что-то хорошее - он холоден, не дает ничего, кроме головной боли и рези в глазах." -- В череде неоконченных мыслей и полустертых видений, проходящих через сознание бредущего по улице человека, эта показалась ему наиболее забавной. Ему даже на мгновение показалось, что время замедлилось, и стало видно, как мигает свет уличного фонаря. Мгновение растянулось на минуты. Мир вокруг почти замер - двигатели проезжавших на дороге машин зарычали глубоким басом; на большом уличном экране, транслирующем поединок со свободным завершением замер человек с широко открытыми глазами - там, где ему рассекли горло, появилась узкая алая линия; в трех сантиметрах от лица Леона медленно закручивал горячую оранжевую спираль окурок, брошенный откуда-то сверху. Наваждение продолжалось, и в голове забилась паническая мысль, что это никогда не кончится, и всю свою жизнь он проведет в этой замедленной съемке. Но тяжелая теплая капля ударила в переносицу. Дождю хотелось барабанить по асфальту с бешеной скоростью, и один человек никак не мог ему помешать. Капля разбилась на мелкие брызги, и все снова обрело свою скорость. Окурок упал на асфальт фейерверком искр, умирающий боец на экране залил объектив камеры своей кровью, а машины заурчали мягким баритоном. Этот мир, эта куча-мала из людей снова катился в пропасть с привычной скоростью, сопровождаемый криком боли тех из них, кто оказался внизу клубка, и торжественными воплями находящихся наверху. В своей радости они забывали, что еще мгновение назад они были в самом низу, а спустя мгновение тяжесть целого мира снова будет вдавливать их в землю, и терзать их души о самые острые камни.
"Если бы Ад существовал, то главным развлечением демонов было бы показывать на секунду свободу, а потом снова окунать в пучину уныния. Никто не может сохранить разум в таких условиях". -- Еще одна мысль сверкнула в голове идущего, и он быстрее зашагал в сторону бара, надеясь, что на этот раз его сознание не станет накладывать картину ада на картину реальности. Реальность и так был паршивой.
Двести двадцать три часа он в последний раз видел солнечный свет. А все потому, что он пришел в научно-исследовательский центр в поисках легкого заработка, и после шести часов психологических тестов и проверки всего организма, примерно двести семнадцать часов назад "Волонтёр-подопытный. Имя: Леон Мартен; Возраст 19 лет; Рост 185 см; Вес 75.3 кг; Цвет_волос Маренго(окрашен.); Цвет_глаз Серый" расписался под длинным и непрочитанным договором, официально подтвердив тем самым свое согласие на участие в научном эксперименте. Цель эксперимента, разумеется, по веским причинам, разглашена не была.
Мартену прямо в приемной сделал укол, проводили к лифту. Стальные блестящие створки раздвинулись, забирая с собой отражение бледного, слегка испуганного юноши. Лишь спустя два удара сердца, когда офисные сотрудники и медсестра, проводившая осмотр, передали его ожидающим в лифте людям в белых халатах, с уставшими, осунувшимися лицами, Леон осознал, чье отражение это было - "Как медленно бьется мое сердце. Когда я в следующий раз увижу улицу, свет, свое отражение, наконец?!". Паника поглотила его полностью еще до того, как лифт спустился на нужный этаж.
- Было дико страшно, в общем, да и кто знает, что мне вкололи, но все, что было после того как мы спустились, я очень плохо помню. Помню, что был в комнате без окон, хотя там вообще ни в одной комнате окон не было. Так вот, там стоял стол, типа операционного, а вокруг него много маленьких столиков с жуткими инструментами, их как-будто какой-то вивисектор придумал. И ни одного аппарата или монитора, ну ты знаешь, как в кино, что бы измеряли давление или пульс, где же такие операционные бывают. Вряд ли со мной что-то там делали, я бы запомнил. - Леон посмотрел на озадаченное и почему-то грустное лицо девушки, к которой подсел в баре. Да, эта история не показалась ей увлекательной. "Вряд ли она вообще мне верит. Надо спасать ситуацию" - Решил Леон.
- Бармен, одну текилу! Мари, ты пьешь текилу? Две текилы, дружище, мне, и этой прелестной даме! - громко сказал подопытный, и улыбнулся своей знакомой. - Расскажи лучше, почему такая красивая девушка сидит одна в баре воскресным вечером?
После непродолжительной беседы стало ясно, что такая красивая девушка сидит одна в воскресенье в баре потому, что её бросил и выгнал из дома парень, а когда она пошла к лучшей и единственной подруге за утешением, то Бывший Парень и Бывшая Лучшая Подруга открыли дверь вдвоем, запыхавшиеся, и, что более показательно, голые. Больше близких знакомых у Мари не было, поэтому она пошла в бар, заливать свое горе красным вином, где и встретилась с Леоном.
- Вот что за идиот, честное слово! - Сморщив носик после третьего шота текилы, раздраженно, но уже без истерики сказала уже раскрасневшаяся девушка. - Всем же прекрасно известно, что она, ну, Аня, с кем только не спала! Я с ней дружила скорее по привычке, мы же еще со школы знакомы, а с тех пор она совсем другой стала. И как ему не мерзко с ней трахаться, непонятно. Наверное, даже и хорошо тогда, что мы расстались, прежде чем дело дошло до детей там, или свадьбы. Похоже, ты прав...
- Ну конечно я прав. - Тепло улыбнулся Леон. За неполных полчаса ему каким-то чудом удалось убедить Мари в том, что все произошедшее не только не трагедия, но в каком-то плане даже удача. Вообще молодые люди очень быстро нашли общий язык, даже если принять во внимание выпитое. Которого было не так уж много, в общем.
- Замечательная штука эта текила, вот что я тебе скажу! Только я больше не буду - я столько за месяц не выпиваю, сколько сегодня. Да, мне хватит. - Спустя полтора часа и еще три рюмки сказала девушка слегка заплетающимся языком.
- Как скажешь, я тебя напоить не стремлюсь. Хочешь, прогуляемся по кварталу отдыха, что бы алкоголь побыстрее выветрился?
- Предложение заманчивое, конечно, но мне лучше поехать домой и лечь... - запнулась Мари, осознав, что ехать ей некуда, - спать. - удрученно закончила она. - Ты не знаешь, есть где-нибудь поблизости отель?
- Здесь нет, надо на метро ехать, но оно закрыто уже. А ловить ночью такси - дело почти безнадежное, да и опасное, в это время суток одни маньяки гоняют. Ну, да ты и сама знаешь. - Девушка согласно кивнула. - Но я живу рядом, минут за десять дойдем. Можешь у меня переночевать.
- Слушай, не думаю, что это хорошая идея. Ты, конечно, хороший парень и все такое, но не в моих привычках знакомиться с молодыми людьми в барах и ночевать у них. Не знаю, что ты думал, когда сказал это, не ожидала от тебя. - С укором в глазах, немного разочарованно проговорила Мари.
- Да нет, ты не то подумала! Я просто помочь хочу, без задней мысли, вот и все. Я к тебе приставать не буду, квартира двухкомнатная, ляжешь в спальне - там дверь изнутри закрывается. - Парировал он, и нарочито обиженно добавил. - Не думал, что меня можно принять за извращенца.
Кто знает, кривляния Леона были тому причиной, или то, что в двери его спальни был замок, а может, уже приличное количество алкоголя добавили девушке смелости - в любом случае, она стукнула кулачком по барной стойке и с вызовом сказала
- Ну тогда еще по одной, и пойдем!
До дома, где жил Мартен, было и правда рукой подать, но в том районе, как и почти во всех спальных, где не велась активная ночная жизнь, как например в кварталах для отдыха, поздние прогулки были делом достаточно рискованным. Но Леону всегда везло, и по дороге им встретилась только компания подвыпивших заводских рабочих, которые были вполне адекватным народом. Мари этого не знала, и испугавшись их появления, схватила Леона за руку. "Приятно держать её за руку. Это так... умиротворяющее" - удивился своим ощущениям Леон. Но рабочие прошли мимо, и девушка отпустила руку Мартена.
Через десять минут они уже были в прихожей.
- Там спальня, вот гостиная, а за этой дверью - ванная. Можешь пойти сделать себе чай, или кофе, все нужное в шкафчике справа от плиты, а я пока застелю постель. У меня вроде была зубная щетка, еще в упаковке даже, если найду, положу на раковину, пользуйся. - рассказывал Леон, снимая старое постельное белье с кровати. - И мне чай заваришь тогда?
Чай в кружках закончился, вместо этого навалилась усталость.
- Спасибо тебе огромное, не знаю, как тебя и отблагодарить. - После непродолжительного молчания сказала Мари.
- Не бери в голову. Кроватью я в последнее время не пользуюсь, так что это не проблема. А насчет благодарности... Помоешь за собой посуду, и этого достаточно. А если найдешь в холодильнике что-то съедобное, при желании можешь приготовить завтрак. Этого будет вполне достаточно. - С чуть печальной улыбкой Леон завершил разговор. - Ну а теперь пойдем спать, а то уже совсем поздно.
Дверь в спальню закрылась, щелкнул засов. "Надо же, в моей квартире девушка, спит в моей кровати. А меня там нет, разумеется". Он с иронией усмехнулся своим мыслям, лег на диван, и уставился в потолок, готовясь скучать всю оставшуюся ночь. Но неожиданный зевок на мгновение заглушил все образы и идеи, находившиеся в голове, и глаза закрылись будто сами по себе.
Впервые за столько времени Леон смог заснуть.
***
А проснулся он от жужжания моторчика, раздвигающего плотные жалюзи на окнах.
- Как у тебя тут темно, во всей квартире, ужас просто. Как так можно жить? - Звонкий голосок Мари разорвал объятья сна. - День в самом разгаре, небо ясное, надо впустить солнце в дом.
- Стой, не надо! - вскрикнул Мартен, открыв глаза. Перед ним была тьма. Пустота, глубокая, бесконечная, темная, черная, чернее всего, что есть в мире. И она хотела поглотить того, кто её видит, полностью, без остатка, что бы никто не раскрыл тайну её существования. - Закрой быстрее, умоляю тебя! - Вновь послышался звук моторчика, и сквозь пустоту начали проступать очертания комнаты, и лицо Мари, удивленное и испуганное.
- Что это было с тобой? Блин, что за?! Что это было?! - День явно обещал быть непростым.
- Сначала объясни, что ты видела, успокойся, пожалуйста!
- Это ты мне лучше скажи, невозможно, что бы так вообще могло быть! - От всех этих слов явно веяло истерикой.
- Попытайся успокойся, сядь пожалуйста. Вот так. А теперь опиши, что ты видела. После этого я отвечу на все твои вопросы. - Леон еще видел в глазах девушки страх, поэтому постарался вложить в слова весь свой дар убеждения. - Мари, мне правда очень важно знать.
- Ну... я не знаю, как... в общем, я проснулась, оделась, умылась у тебя в ванной... спасибо за зубную щетку, да... - Прерывисто бормотала она.
- Сосредоточься, пожалуйста. Начни с того момента, как ты открыла жалюзи.
- Ах, ну да... Я открыла жалюзи, а тут ты закричал. Я оглянулась, а ты... не знаю, будто тебя и нет вовсе, только контур один, а внутри чернота. И меня так туда затягивало, взгляд отвести не могла. - С продолжительными паузами Мари закончила предложение. - Ну а потом ты закричал, я очнулась, и закрыла жалюзи... Вот.
- Надо же, как оказывается, это выглядит со стороны... - задумался он.
- Не молчи, говори! Что это за фигня была?! Это же совершенно ненормально! Я что, с ума схожу?!
"Все женщины - истерички" - пробормотал про себя Леон, забыв, какой животный ужас испытывал сам всего несколько минут назад.
- Ну, если тебе важно знать, то слушай. Помнишь, я тебе вчера начал рассказывать про тот научный центр?
- Ну да, я еще подумала, это у тебя фантазия такая богатая или странный способ флиртовать с девушками. - С язвой в голосе процедила Мари.
- Ха-ха, очень смешно. Ну так вот, что там со мной делали внизу, я почти не помню. в себя я пришел в какой-то палате, скорее всего, в том же самом здании, потому что окон не было. Так вот, ко мне зашел пожилой мужчина, весь из себя психотерапевт - седой, в халате, с бородкой, и взгляд у него такой был профессиональный, добрый и понимающий. Вошел, сел рядом с кроватью, нацепил очки, и начал говорить. Дословно не перескажу, в голове еще было туманно. Но суть его речи заключалась в том, что благодаря мне они продвинулись в очень важных исследованиях, моя помощь в их экспериментах была неоценима. Тут я спросил его о том, что, в общем-то, за эксперименты на мне ставили. А он мне речь прочитал, словно наизусть выучил. Что-то про антиматерию, абсолютное черное тело, про исследования космоса и мельчайших частиц, да еще и человеческое подсознание приплел, что оно может чем-то там управлять во вселенной... такой бред, сразу было видно, что мне пудрят мозги. Я попытался еще вопросы задавать, но он меня перебил. Сочувствующим голосом мне сообщил, что результаты эксперимента предоставили им богатый материал для исследований, но назвать то, что в конце-концов получилось, полным успехом нельзя. И это отразилось на мне. Ну а потом, как ты можешь догадаться, заявил, что мне не рекомендовано смотреть больше на свет нашего Солнца. Что он от лица всей группы ученых приносит мне извинения и соболезнования, и разумеется, я получу огромную компенсацию, но исправить мое состояние они не могут. Ты прикинь?! То есть я сначала подумал, что это глупый розыгрыш какой-то, но по его лицу было видно, что нет. Я взбесился, начал орать, что я их засужу, что они за все заплатят, ну и тому подобное. Он тут же крикнул медсестер, санитаров, точнее, меня скрутили и накачали снотворным, очевидно, потому что проснулся я уже в своей кровати. Я тогда в последний раз поспал, кстати, не считая сегодняшней ночи.
- Это невероятно... - Выдохнула Мари. Она не дышала все то время, пока Леон говорил. - А что потом?
- Этих жалюзи у меня раньше не было, их установили эти уроды. Я проснулся часов в десять утра, в темноте. Включил свет, разобрался, что к чему, и открыл жалюзи. Тогда в первый раз это и произошло. - Поняв вопрос в глазах девушки, Мартен кивнул и стал объяснять. - С моей точки зрения это похоже на то, что ты описала. Только эта пустота, она везде - сверху, снизу, во всех направлениях она, и даже я сам не просто нахожусь в ней, а становлюсь её частью. Ужасное было ощущение, я не мог пошевелиться даже. Повезло, что мой палец еще зажимал кнопку, так что жалюзи прокрутились вокруг своей оси и снова закрылись. - Глубокий вздох помог обуздать проснувшиеся воспоминания, и рассказ продолжился. - Мне надо было выпить что-нибудь покрепче, и вряд ли найдется человек, который меня осудит. А на кухне я нашел конверт, в котором были реквизиты счета на мое имя, и записка, в которой говорилось, что денежная компенсация будет выплачиваться мне ежемесячно в таком-то размере. Я тут же позвонил в банк, разумеется, и там мне сказали, что да, на ваш счет поступила сумма, приличная такая сумма. Но говорить откуда перевод они отказались. Я налил себе виски и стал ждать. Как только стемнело, я рванул в тот офис, где писал тесты. Но там уже было закрыто, их вывеска пропала, а охранник сказал, что отродясь такой конторы здесь не было. Посоветовал пройти проспаться и завязывать с выпивкой. Юморист. В общем, так я и шляюсь с тех пор по ночам по городу, а днем сижу в квартире, безуспешно пытаясь заснуть. Вот только сегодня получилось, непонятно, почему.
Мартен замолчал, давая возможность Мари осмыслить сказанное.
- Да... - после минутного молчания наконец-то промолвила она. - Слов нет, что бы описать все то, что произошло с тобой. Разве что мои проблемы мне теперь кажутся совершенно незначительными. - Короткий смешок обозначил шутку, Леон тоже улыбнулся. - А вот то, что ты смог заснуть, объясняется одним словом - текила.
- Думаешь, я раньше не догадался напиться, что бы заснуть, что ли? - Рассмеялся Леон. - Я и пил, и даже снотворное глотал, и все вместе тоже, только не помогало ничего. А тут на тебе, как гром среди ясного неба, даже подозрительно. Это ты меня чем-нибудь накачала вчера, признавайся! - Шутливо возмутился он. Та неловкость, что встала между ними стеной после открытия тайны Леона, стала постепенно таять. Просто общаться было гораздо интереснее.
- Слушай, есть ведь причина тому, что я тебя разбудила! - Вспомнила вдруг Мари. - Я же завтрак приготовила, пойдем есть, пока не остыл.
Пока Леон ел и нахваливал завтрак, девушка смущенно отвечала на комплименты, погруженная в свои мысли. "Этот парень попал в невероятную ситуацию, даже пугающую, можно сказать. Но ведь его болезнь не сделала его монстром или сумасшедшим? Если не считать того, что ему нельзя загорать, то Леон - хороший человек. Так что незачем его бояться, ему наверняка очень трудно. А ведь он помог мне при всем при этом. Надо помочь и ему, как представится случай". - Про себя подумала Мари, а вслух сказала:
- Если завтрак правда понравился, это очень хорошо. Это меньшее, что я могу сделать, ты ведь меня очень выручил. В общем, я твоя должница, хотя мне особо и нечего отдавать.
- Слушай, а где же ты будешь жить? Есть какие-то идеи?
- В принципе у меня есть двоюродная сестра, она живет с мужем в северо-восточной части города. Думаю, они согласятся временно меня приютить, а там что-нибудь придумаю, может, начну снимать квартиру, хотя скорее комнату - работа журналиста-фрилансера стабильного дохода не приносит.
- Так ты журналист? Надеюсь, ты не будешь опубликовывать мою историю? - Несколько напряженнее, чем стоило, спросил Леон.
- Ни в коем случае, я не из такой категории журналистов! - Оскорбленно заявила Мари. - Слушай, а кто ты по профессии, если не секрет? Ну, или кем ты был...
- О, у меня, по-моему, наименее прибыльная профессия из всех существующих. В детстве единственное, что мне легко давалось, это игра на фортепиано. С колледжем не сложилось, поэтому теперь я играю на заказ. На банкетах, балах, есть несколько постоянных контрактов с неплохими ресторанами. То есть, были контракты... - Собеседники замолчали, стал слышен высокий дребезжащий звук - его издавала лампа, освещающая кухню. К нему подключился тяжелое, но не очень громкое бурчание холодильника - казалось, электричество пытается оживить их.
- Так, незачем предаваться унынию! Старый доход исчез, но теперь мне платят те ученые. Не знаю, сколько они будут продолжать свою благотворительность, но они платят в месяц много больше, чем я могу потратить. - Леон воспрянул духом, это отразилось и на Мари.
- Да, ты прав, все не так уж и плохо. Ладно, я наверное пойду, а то уже четыре часа дня. Не представляла раньше, что можно настолько поздно вставать.
Леон проводил Мари только до двери своей квартиры, идти дальше было неразумно. Девушка еще раз поблагодарила его, и собралась выходить, когда Леон опомнился:
- Стой! Давай обменяемся номерами телефонов, на всякий случай. - Почему-то с замиранием сердца предложил он. Полторы очень долгие секунды спустя Мари улыбнулась.
- Да, конечно, как я об этом не подумала сама.
Скинув друг другу свои электронные визитки, они попрощались окончательно. Мари поехала договариваться с сестрой, а Леон начал наигрывать на фортепиано, размышляя о странных чувствах, которые в нем пробудила эта девушка. Несмотря на хорошую внешность, популярностью у женского пола он никогда не пользовался. В школе, когда ему было еще четырнадцать, у него была девушка. Как это бывает в четырнадцать лет, влюбленность лишила его наблюдательности, застилала его глаза туманом, а уши забывала романтическими мыслями. Их отношения, к сожалению, ограничивались тем, что он играл ей на фортепиано в классе музыки. Мягкие звуки пробуждали в шестнадцатилетней девочке необычные переживания и эмоции, которым она находила выход в машине очередного парня где-нибудь ночью на стоянке. Разум бедного мальчика предпочитал не замечать того факта, что он влюблен в подстилку для старшеклассников и спортсменов соседнего колледжа. А когда Леон все-таки осознал этот факт, то впал в глубочайшую депрессию, совершенно забросил учебу, и даже три месяца не прикасался к своему любимому инструменту. Успехи на учебном поприще так к нему и не вернулись, но в фортепиано он нашел ту девушку, которая всегда отвечала на его ласки и откликалась на эмоции. А особам женского пола с тех пор Леон на подсознательном уровне перестал доверять. И то, что он сам подсел к Мари и заговорил с ней, да еще и пригласил к себе домой, объяснялось разве что тем ужасным стрессовым состоянием, в котором находился его разум.
Когда наконец-то стемнело, Леон собрался и отправился в круглосуточный магазин неподалеку - то, что Мари с утра нашла достаточно продуктов для завтрака на двоих человек, говорило о её недюжинных кулинарных способностях. Купив дюжину яиц, картофель, сосисок, палку колбасы и буханку хлеба - то, что должно было хватить по расчетам на ближайшую неделю - и раскидав это дома по холодильнику, Леон начал раздумывать, куда бы пойти сегодняшней ночью. То, что обязательно надо уходить из дома и чем-то заниматься, он понял, просидев дома три первых дня после эксперимента, когда накидывал петлю себе на шею. Поэтому каждую ночь он выгонял себя из дома, неважно куда. Сегодня он решил зайти в одно из заведений, где неплохо платили за игру на фортепиано. Вдруг им нужен ночной музыкант. А если не нужен, всегда есть шанс убедить их в обратном.