Киносценарий
Окончание
ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ШЕСТОЙ
Перед отъездом Алик чувствовал необъяснимую тревогу, непривычно колотилось сердце (пароксизмальная тахикардия, вспомнил, что говорила мать), он попросил у приветливой девушки- администратора какое-нибудь успокоительное и выпил, но теперь его стало клонить в сон.
Часть дня прошла в хлопотах, он надиктовывал по телефону текст статьи про карнавал для газеты, с которой сотрудничал, с Катей они попрощались ещё ночью и напоследок уже решили не встречаться.
Алик поспешил на вокзал, едва он вошел в купе, вагон тут же качнулся и поплыл, Алик привалился к стенке и стал засыпать. Через полчаса вагон снова качнулся и остановился. В окне показалась станция «Тоннельная».
– Стоянка восемь минут,- раздался из коридора громкий голос проводницы. На перроне появилась восточная семья.
- Вот, кто ко мне на свободные места,- в каком-то полусне подумал Алик.
Через пару минут раздался стук. Алик сдвинул дверь. Восточная семья стала втаскивать свои чемоданы.
- Как увидел первый раз, начинал влюбляться. Как увидел второй раз, начинал стреляться, - с серьёзным лицом напевал мальчуган.
- Пятое, шестое, седьмое место здесь? – оглянувшись, спросила робко женщина, когда они уселись.
- Нет, в соседнем купе.
Мужчина что-то недовольно буркнул на своем языке.
Семья начала с шумом вытаскивать сумки в коридор.
Поезд тронулся. Снова раздался стук.
– Что-то забыли? - Алик сдвинул дверь.
В коридоре стояла улыбающаяся Катя.
- Картина Репина «Не ждали» в зарубежных каталогах называется «Сюрприз», - весело заявила она.
- Эта картина зовётся «Подарком судьбы». В Ростов?
- Есть другие предложения? Где шампанское, ухажер?
- Сейчас организуем
В Кате было что-то странное, но что именно, Алик не мог себе объяснить и поспешил в вагон-ресторан.
Когда он вернулся в купе, то сперва подумал, что он ошибся дверью. У окна сидела проводница. Всмотревшись, он узнал Катю. Та захохотала.
- Не теряйте время. Арендовала форму на час.
- Никогда не раздевал проводницу. Слушай, как спать-то хочется.
Раздался стук. Алик натянул джинсы и сдвинул дверь. В коридоре стояла Яна.
– Бонжур! Смотрю: свои люди в вагоне. Алик… - тут она увидела Катю. - Шерше ля фам?
- Уи, - почему-то тоже по-французски ответил Алик. - Яна, ты в Краснодар?
- Нет, в Москву. Познакомилась в Геленджике с одним редактором. Приглашает. Решила всех послать, и в столицу. В карты перекинемся, мон ами?
Алик не успел ответить, как зазвонил телефон. Это был Вадим. Упреждая все вопросы, тот громко завопил в трубку:
- Ты в каком вагоне? Мы с Машей сейчас подойдём. Блин, гаишники, гады, тормознули. Алкоголь, видите ли, в крови. Машину на штрафстоянку. Едем поездом. Ждите.
- Какие люди! – ввалившись в купе, закричал дурным голосом Вадим, увидев Катю. Маша удивленно захихикала.
- Прикинь, говорит, «алкоголь в крови»! У меня сейчас, скорее, в алкоголе кровь. И той немного.
Вадим радостно заржал. Катя тоже довольно рассмеялась, ткнув пальцем Вадима под ребро, и пристально на него посмотрела. Похоже, она была очень рада встрече.
Вадим увидел на столе колоду карт.
- Карты, деньги, в два ствола? – он подмигнул Кате. Та в ответ снова засмеялась.
- Я – пас, - сказал Алик и забрался на верхнюю полку. - Засыпаю.
Играли в вист. У Кати зазвонил телефон. Она нацепила на ухо гарнитуру «блютуз».
- Болван, - ткнув пальцем в карты, подсказала компаньонам ход игры Катя. - Да, дорогой. Нет, это не тебе, - она встала и вышла в коридор.
«Вадик»,- сообразил Алик в дрёме.
Катя стояла в проеме раскрытой двери, говорила по телефону и смотрела своими изумрудными глазами на Алика и как бы сквозь него. Иногда переводила взгляд на Вадима. Тот взял карты, посмотрел, выбрал нужную и поднял её, чтобы бросить на стол.
- Вадик, стоп, - сказала Катя.
Вадим удивлённо замер.
- Это нормальный ход, – он снова поднял ту же карту.
- Не гони, я сказала, - спокойно, но строго повторила Катя, глядя на Вадима.
- Слушай, что за номера? – возмутился Вадим и снова поднял карту.
- Вадик, не делай этого. Пожалеешь!
- Делайте ваш ход, - возмущенно потребовала Маша.
- Вадик, тормози!!! – снова потребовала Катя.
- Гарсон, ву а ля! - вдруг заорала Яна.
- Фантасмагория какая-то, - Вадим бросил карту на стол.
- Зачем ты это сделал? А? Не слышу?
- Так в масть же, - обескуражено объяснил Вадим.
- Вадик, я тебе перезвоню.
- Зачем? – продолжал тупить Вадим.
Маша и Яна хохотали, давно сообразив, в чем дело.
- Голоса? Это телевизор, - сказала Катя собеседнику, - Вадик, я тебе перезвоню.
Катя сняла гарнитуру и положила на столик.
- Над кем смеемся?
- Кто такой Вадик? – спросил Вадим.
- Муж.
- Ты меня поставила в дурацкое положение. За это – фант.
- Какой же? – Катя, прищурившись, посмотрела на Вадима.
- Поцелуй, – так же откровенно глядя ей в глаза, сказал Вадим.
- Что я выпил сегодня?- успел подумать Алик и словно провалился в пропасть.
Он проснулся. Яна и Маша спали сидя. Выглянул в коридор. В конце вагона целовались Вадим и Катя. Девушка надела бейсболку задом наперед, чтобы не мешал козырек.
Алик молча смотрел, тупо соображая, потом направился к обнимающейся паре. Он шел быстрым шагом, но не мог приблизиться к ним ни на сантиметр. Он побежал, но расстояние не сокращалось. Ни Вадим, ни Катя его не замечали, как будто Алика не было вовсе.
Он вернулся в купе. Маша не спала. Неожиданно она щелкнула зажигалкой и закурила. Посмотрев на него, спросила:
- Вот, сука. Да?
Алик влез на свою полку. Там уже лежала Яна.
– Мне холодно, - сказала она по-французски.- Можно я к тебе?
Яна обхватила его шею рукой и притянула к себе
- Это компромат, - вяло возразил Алик. Его снова неумолимо потянуло в сон.
Когда он проснулся, кроме Кати в купе никого не было. Она вела себя, как будто ничего не произошло.
- Где народ?
- В свой вагон ушли.
- А Яна?
- Решила вернуться в Краснодар. В Ростове тебя встречают?
- Маша. Надо отменить.
- Не надо. Скажешь, что я твоя сестра, - Катя грубо захохотала. - Спи. Я к ребятам схожу в гости.
Она сняла с полки белую бейсболку.
- Не надо. Нет, - он потер виски ладонями, прогоняя сон.
- Нет? Почему?
- Я всё видел.
- И?.. Я свободный человек. А человек призван наслаждаться жизнью и общением с противоположным полом… Брак лишнее звено… Кто это говорил?
- Но это не так. Я лгал.
- Первое слово дороже второго. А чего ты вообще ждал, милок? Что я тебе буду верна? Таких, как я, у тебя сколько было? И сколько ещё будет? Думал, брошу мужа и попрусь к тебе в Ростов, начинать жизнь сначала?
Катя снова хрипло захохотала.
- У тебя сейчас не самое интеллектуальное выражение лица. Спи! – строго произнесла она и ударила его ладошкой в лоб. Алик откинулся на подушку и провалился в сон.
ДЕНЬ ШЕСТОЙ. ПОСЛЕДНИЙ
Утром к Алику в номер подселили сожителя. У Кати же наоборот соседка съехала.
- Куплю шампанского и к тебе? Договорились? – предложил Алик.
- И апельсины!
- «Апельсины из Марокко»?
- «Апельсины из Марокко».
- Сделаем, хозяйка. Ждите. Один мин, - Алик козырнул.
Через полчаса раздался стук в дверь. Катя пошла открывать. В коридоре стоял Алик в белом медицинском халате.
- Проверка санитарного состояния комнат. Мыши, тараканы есть?
- Несите! – рассмеялась Катя. - … Доктор, а это что?
- Термометр.
- У меня нет ничего, - виновато произнёс Алик.
Катя посмотрела в потолок, прищурилась:
- Понедельник, вторник… Сегодня можно.
Они рухнули на скрипящую кровать, срывая одежды. В дверь постучали.
Алик остановился.
- Ты кого-то ждёшь? – прошептала Катя, не открывая глаз.
- Не-ет…
- Так чего же ты ждешь?
Яростно верещала кровать. Каруселью вращалась комната. Голова Кати металась по подушке. Стоны слились в протяжное многоголосие.
- Всё лучшее в тебе! - радостно выдохнул Алик.
- Спасибо, доктор, - не открывая глаз, счастливо улыбаясь, тихо сказала Катя. - Вы меня потрясли.
Она захохотала:
- В прямом и переносном смысле!
Они сидели в постели, пили шампанское и ели апельсины.
- Помнишь нашу первую встречу? Имею в виду в нашем номере?
- О, да! С точки зрения искусствоведческой…- произнесла Катя с интонацией экскурсовода, - картина, когда ты мне пытался расстегнуть блузку, а я тебе помогала, напоминает «Лаокоона» со змеями.
- А когда, ты азартно расстегивала мне брюки, это - «Самсон, раздирающий пасть льва»?
Катя смущенно улыбнулась.
- Ну, не азартно… Всё было вполне целомудренно, но сравнение смешное.
Они расстались в полдень.
- Долгие проводы - лишние слезы, - сказала Катя. - Будем отвыкать друг от друга.
Они обнялись. Молча и долго так стояли.
Ближе к вечеру, когда он собрал вещи, снова позвонила Маша.
- Любимый, всё-таки встретить тебя на вокзале?
- Буду вам очень признателен, - вяло ответил Алик.
Маша помолчала.
- У тебя всё окэ?
- Перегрелся на солнце в последний день.
- Это не смертельно. В пять утра, ужас! Стою на полустаночке в цветастом полушалочке.
Маша тоже старалась шутить, как Алик и его друзья, рассыпая в своей речи цитаты.
Алик вышел из оцепенения, встряхнулся и бодро прокричал в трубку:
- Классно, Машка! Ты героиня, Машка! Любофф моя.
Поезд «Новороссийск — Ростов» стоял на платформе № 1.
Алик внёс сумку в купе. Соседей пока не было. Он приоткрыл окно и почувствовал тоскливый запах креозота. Посмотрел на часы. Без двух минут семь. Через пять минут вагон качнулся и медленно поплыл, набирая скорость. В лучах заходящего солнца на фасаде вокзала бликовала золотая звезда города-героя. «Предзакатный час – самое удачное время для съемок»,- Алик потянулся за камерой.
Запищал телефон. Пришла смска от Кати. «В Ростов уносят милых поезда. Всё лучшее в себе они везут туда».
Алик грустно усмехнулся.
Через полчаса в купе заглянула проводница, с нескрываемым интересом посмотрела на Алика и объявила:
- Станция Тоннельная. Стоянка восемь минут.
Алик достал из сумки камеру, вышел в коридор. Направил камеру в окно и нажал кнопку «Rec».
В кадр неспешно вползло старинное арочное здание вокзала.
Голос Виктора: «Интересно, какой архитектурный стиль,- думал Алик. Он вспомнил Катю. Пусть будет Рококо… Вот такой в этом году Геленджик. Город Белой Невесты. Пора устраивать личную жизнь. Машка, хорошая девчонка. Встреча в пять утра - это подвиг. Нормально…»
Алик повел камерой в сторону площади перед вокзалом. В кадр въехал и остановился серебристый жигуль с помятым правым крылом. Из него стала выбираться восточная семья. Глава семейства и курносый блондин несли сумки. Рядом семенила жена, и нарезал круги сын.
- Вот, кто ко мне на свободные места! – догадался Алик.
Мальчуган побежал вперед, потом вернулся к машине, вытащил через окно изрядно помятую шляпу, напялил её себе на голову и догнал процессию. Отец немедленно сдернул шляпу и бросил в урну, что-то строго объясняя малышу. Тот с обиженным видом понуро топал за родителями.
Алик нажал кнопку «затемнение», выключил камеру, вернулся в купе и убрал свою сумку с противоположной нижней полки.
Голос Виктора: «Вот так. Вот вернется он в Ростов к Маше. Наверное, через пару месяцев свадьба. Потом когда-нибудь дети. Потом Алик, наверное, совсем позабудет эту геленджикскую историю.
Катя возвратится к мужу в Самару. Наверное, по-прежнему будет водить свои экскурсии. «Научный сотрудник художественного музея Екатерина Пирогова познакомит вас с западноевропейской живописью XVI – XIX веков…»
Может быть, иногда будет вспоминать об этом приключении. Потом, наверное, тоже забудет. Потом…суп с котом».
Вагон качнулся и поехал. Одновременно раздался стук.
- Войдите!
Никого. Алик сдвинул дверь. Спиной к нему у окна стояла девушка в форменной железнодорожной одежде. Из-под пилотки на плечи падали длинные темные волосы.
- Это вы стучали?
- Я, - повернулась к нему Катя.- Проводницу заказывали?
- …
- У тебя сейчас не самое интеллектуальное выражение лица.