Закат заглядывал в крайнее окошко кафе «Санта Фе», на улице Республики. Для Парижа существование кафе с испанским названием было довольно странным. Может быть, его открыл беглый испанец, сменивший имя и фамилию. Он скрывался от закона, так как совершил кражу или преступление леденящее кожу. А может быть, кафе открыл предприимчивый эспаньоло, желающей найти новой золотой жилки. В его кабинете стоит золотая подставка, где сверкают ручки, с львиными колпачками. Он ходит с тростью, звонко отстукивая ею об асфальт. Улыбается! Когда принимает гостей, за деревянным столом, имеющим ножки в форме титанов. В общем, это кафе открыл - испанец!
Закат своими лучиками ласкал стены и смотрел через окна за постояльцами и просто прохожими. В одном из углов, сидел молодой парень, лет 27. Его взгляд был устремлен на улицу и наблюдал за теми, кто проходил мимо, суетился или бежал на встречу. Перед ним лежала записная книжка и карандаш, на котором было написано «С ЛЮБОВЬЮ ОТ СЬЮ». Одет он был в белую майку, которая плотно ложилась на его тело и на ней, было написано «ЖУЛЬЕН», и, судя по всему - это было его имя; и белые штаны, не стеснявшие ноги, но и не широкие. Заказав себе чашечку кофе, Жульен продолжал смотреть на людей, куда - то вечно идущих. Затем он посмотрел на закат и их глаза встретились. Закат хотел, что бы молодой поэт, писал и писал. Он видел в его сердце поэтический огонь. Жульен, осмотрелся, взял карандаш и его мысли, словно река, разлились в большом и бурном потоке.
Вот тот человек, сидящий на земле, возле фонаря, о чем он думает? О собаке, которая вежливо и приветливо помахала ему хвостом? О девочке, подарившей ему шарик и засмеявшейся, услышав его картавость? Или же его мыли о том, чтобы выпить чистой воды? Кто знает! Он в свободном ходе может думать обо всем и ни о чем одновременно. Но он точно - бедный малый! Жизнь его, наверное, потрепала. Я вижу, как он сидит возле фонаря, его лицо редко выражает улыбку, а руки просят помощи, хотя бы куска хлеба. Жаль! Что я! Ничего не могу для него сделать! А сочувствие. На него долго не проживешь.
А вот этот фонарь. Интересно о чем думает он? Каждый день мимо него проходят сотни людей. Кто - то даже стал для него постоянным другом. Кому - то он готов, каждый день освещать путь. А может быть, он даже ворчит на некоторых. «Вот! Кашель длинноносый идет! Бессовестная собака! Контору свою обогатил, а помощнику даже монеты к зарплате не прибавил. Скупердяй! Сам тощий, как рука смерти. И всех хочет сделать такими. Вчера вот. Заходили попечители. Просили, хоть немного денег, на следующее рождество, в детский дом. А он? Тьфу! Зубы оскалил и послал всех к черту! МЕРЗАВЕЦ!», - может так он отозвался о том хозяине юридической конторы. Фонарь ведь не слепой. Он видит наши маленькие радости и то, как мы падаем в лужу.
Подождите. Этот хозяин конторы, что идет неспешным шагом, как гусь, проглотивший карбункул и ощущающий из - за этого свою важность, что у него на уме?
«Так. Вот новый олух идет. Ха! Моя контора на десять франков разбогатеет. Хотя. Подсуну ему несколько бумаг и тогда смогу содрать все пятьдесят. Ха - ха - ха!». Так он, наверное, мыслит, видя, простоватого юношу, направляющегося в его сторону.
Мои мысли о нем прервала замечательная музыка. Ее играет тот саксофонист. На другой стороне дороги. Его желтый, сверкающий саксофон, дарит нам, мелодичную, душу трогающую мелодию. Он явно кончил музыкальную школу, или даже академию. Но!
Жизнь, сложилась так, что теперь он сидит и пытается своей музыкой, заработать денег. Жена ушла. Другой более уверенный в себе, пленил ее. Улица дала ему свободное дыхание. Сейчас он играет для влюбленной пары, что переходит дорогу.
Каковы их мысли? Чем грезят? Чего хотят? Но прежде, начнем с того, как они познакомились. Я не могу быть на все сто процентов уверен. Только мои мысли, мои догадки.
Был осенний вечер. Парк. На дорожках видны следы от капель небес. Судя по всему, лил дождь. Молодая особа сидела на скамейке и плакала. Зонтик, распахнутый над ней, закрывал юную даму от печали, которую проливало небо, сочувствуя ей. Неожиданная вспышка ослепила ее. От испуга она отпрянула назад. Через несколько секунда, заметила улыбку весьма приятного фотографа. Это заставило улыбнуться и ее. Они присел рядом, и они разговорились…
Сейчас они вместе. Думают о новом домике, на улице Сен - Жами, возле фотомастерской. О цвете стен и расположение цветника. Смотря друг на друга, источают любовь. Как же восхитительно это чувство. Даже верные служители церкви не знают такой любви.
Взгляд Жульена возвращался в кафе и уже внутри он заметил знакомое лицо.
Ба! Да это же «деревянный волк» - Баланже. Ох, моряк до мозга костей. Сколько плаваний он совершил. Своей рукой изрезал океаны. Зубами разгрыз проходы морей! Знаете, он всегда любил рассказывать об одном плавание. И думаю, что он сейчас с той же страстью рассказывает о нем, тем пьяным господам.
«Три тысячи бортовых люков! Мы прошли через пролив Дрейка, и вышли в новое море.
Навстречу нам, три тысячи трюмных крыс, блеснул своей мачтой - Красный ракхам. О! Я помню его. 27 пушек, триста тысяч сестерциев золота, 31 бандит, бесчестный и дурно пахнущий. Я отдал приказ, приготовиться к обороне. Хотелось завладеть этим Красным. Три тысячи бортовых люков! Они напали! Он палил. Ядра разлетались. Ох! Но мы тоже сумели рыкнуть. Наш рык был сильнее. Этот ракхам, не удержался, когда мы столкнулись мачтами. Он ушел под воду. ПРОХОДИМЕЦ. КРЫСА. Я ДОСТАНУ ЕГО. ВОТ УВИДИТЕ.», - он любил эту историю. Мог повторять ее до сотен раз и все с тем же жаром. Такая энергия может быть только у настоящего моряка.
Хм. А вот за соседним столиком сидит прекрасная мадам. Одетая, словно Мария Антуанетта. Да. И судя по всему, желает промотать все золото Франции на балах, во дворцах. Построить маленький сад, который будет стоить Франции накопленных денег за последние 150 лет.
Жульен допил последний бокал с кофе и решил отправиться к реке. Люди, которых он сегодня увидел, дали прекрасный материал для его стихов. Выйдя из уютного места встреч, неспешным шагом направился к мосту, возле Собора Парижской Богоматери. Увидев на мосту молодого человека, лет 23, он замер. Весь вид Жульена переменился.
Боль! Жуткая боль, сковала бедного юношу. Слезы падают на поверхность моста. Руки - скрещены. Молятся. «Внутри, лишь отравляющая тебя боль. Сначала этот яд отравляет твой разум. Тот светлый импульс мысли затухает. На смену ему приходит грязная жидкость. Она разливается по дорогам твоего сознания и забирает тебя. Внутри - смятение! Ты бежишь в поисках ключей, чтобы закрыть эту боль, но яд опережает тебя. Своей черной рукой он забирается в потаенные уголки, и ты идешь по наклонной», - губы молодого человека в отчаяние произносили эти слова. Он встал, и душа его требовала исповеди.
Вся картина, которая предстала перед ним, заставила не сходить с места, приковала его, и Жульен ничего не мог сделать. Каждый человек дарит вдохновение поэту, и он не мог пройти мимо печали.
«Твое чувство ненасытности растет. Ты ломаешь близких, друзей, родных - всех, кого любишь, лишь бы насладиться запахом при акте, голой, голодной любви. Яд! Разливается все сильнее. Глаза. Губы. Шея. Руки. Пропитались им. Неверие. Вожделение. Неверность. Желание. Яд, рожденный из - за этих чувств подбирается к душе и сердцу. Вот он уже. У порога.
Душа не может терпеть и бросается в море желчи. Яд - цезарь, победивший на этом поле. Океан - ложь, боль, желание языка облизывать вавилонскую шлюху!», - я почувствовал его мысли. В глазах были неподдельные чувства. Закат, дарующий мне стольких людей, потихоньку умирал, вместе с душой этого юноши и на смену приходила ночь, сначала серая, а потом меняющая свой цвет на темноту.
«Эти чувства сжигают на костре сердце. Приговор. Оно горит и обливается слезами, пытающимися затушить его!». Губы вестник нашей души. Исповедь закончилась, и он отправился к воде. Его ноги больше не стояли на мосту.
Жульен, наконец - то очнувшись, ошеломленный думами, сел на то место, где стоял юноша и замолчал. Спустя несколько секунд он все же решился заговорить.
Слышите! Как бьется ваше сердце? Как бьется мое сердце? В нем течет жизнь, а не просто кровь.
Люди! Такие одинаковые и такие же разные. Глубокие и нет. Рождающие свет или ведущие его к закату. Мы таковы! Все едины и не одинаковы.
Закат, дал мне вдохновение. Через беднягу, который знает, что его согреет фонарь. Алчного дельца, в руках которого живет купюра. Новую Марию Антуанетту и полную одиночества жизнь. Для нас поэтов и творцов - это и есть ВДОХНОВЕНИЕ. Мы пишем тогда, когда нельзя писать. Не для того, чтобы добиться славы, а чтобы УСЛЫШАЛИ. Как люди не могу дышать, так и творцы создают, чтобы вдыхать запахи жизни полной грудью.
Поднимается. Берет записную книжку и карандаш и, идя дальше по дороге видений, записывает строки нового творения!
КОНЕЦ.