Как обычно, в семь тридцать, Зойка собиралась в кондитерскую за свежим печеньем к утреннему кофе. Выискивая чистую футболку на полке в шкафу, Зойка вспомнила, как когда-то говорила Мария: ты попробуешь это печенье и забудешь все на свете! Оно только с виду неказистое. И название соответствует: Brutti Ma Buoni, что в переводе с итальянского обозначет «уродливые, но хорошие». Мария проглотила слюну и пообещала:
- Если понравится, я научу тебя его готовить. Нет ничего проще: мелешь фундук с сахаром. Стакан на стакан. Отдельно взбивешь три белка с щепоткой соли до крутой пены. Осторожно смешиваешь все ингредиенты и выпекаешь на фольге двенадцать штук. Тридцать минут в духовке - и готово. Не вкус, а райское наслаждение. Ты любишь фундук?
Фундук в доме любили все: Фабиана, Зойка и Мария. А вот времени на домашнее печенье никогда ни у кого не хватало. О том, что нужно что-то к утреннему кофе вспоминали, как обычно, в последний момент. Когда очередная порция печенья заканчивалась, Зойка снова строила кулинарные планы, сбыться которым по разным причинам было снова не суждено.
Зойка натягивала на себя джинсы. Подпрыгивая на одной ноге, второй она пытаясь попасть в закрутившуюся спиралью халошу. Одеваясь, Зойка выглянула в окно и случайно зметила у калитки Марию. Мария с кем-то моционально беседовала. Зойка затруднялась сказать, были эти эмоции положительными или отрицательными. Нет, они скорее походили на отрицательные. Зойка перестала прыгать на одной ноге и прислонилась лбом к стеклу, попытавшись увидеть собеседника. Штанина волочилась за Зойкой по полу. Она даже споткнулась о нее, но не обратила на это внимания. Разглядеть собеседника не удалось. Мария поспешно закрыла калитку на замок и двинулась к дому, еле удерживая в руках кучу всевозможных свертков и свою необъятную сумку, совсем как у Мэри Поппинс.
Зойка застегнула джинсы, сунула ноги в шлепанцы и поспешила вниз на кухню. Фабиана, как обычно, уже не спала и вертелась у холодильника.
- Йогурта нет и печенье закончилось, - голос ее звучал капризно. Было непонятно: то ли она просто оповещает Зойку, то ли все же намекет ей на плохо исполняемые обязанности.
- Я помню- помню, - забеспокоилась Зойка. – Уже иду! Вернусь минут через десять. Начинайте заваривать кофе, – Зойка распахнула дверь и едва не столкнулась с Марией, рывшейся в недрах своей бездонной сумки. По всей видимости, в поисках ключа.
- Кто приходил? – как ни в чем не бывало на ходу поинтересовалась Зойка.
- Никто, – Мария как-то странно посмотрела на Зойку и снова сунула голову в сумку. - С чего ты взяла?
- Как то уж слишком поспешно она ответила «никто», - промелькнуло в голове у Зойки.
- Зоя! – Фабиана неслась к дверям следом за ней из кухни. – Мы сегодня собираемся завтракать или все решили отложить кофейную церемонию на поздний вечер?
- Я уже почти вернулась! – сообщила Зойка, начиная раздражться. – Одна нога здесь, другая там. Купить как обычно дюжину?
Но дверь за ней уже захлопнулась. Фабиана была не в настроении.
Солнышко с утра не просто светило, оно ощутимо припекало. Щебетали птички, в воздухе сладко пахло цветами и безобразно наследившими у калитки овцами. За калиткой Зойка на секунду остановилась: в траве лежали окурки. Первоначальный вопрос «кто бы это мог здесь намусорить», сменился более глубокой мыслью « а что делал здесь тот, кто намусорил, если успел выкурить целых три сигареты?»
Зойка присела на корточки и внимательно присмотрелась: даже четыре. Четыре окурка означают, что кто-то довольно долго стоял у калитки. Кто стоял и почему? Кого-то ждал? Кого здесь можно ждать? В доме кроме Фабианы и Зойки никого нет. И все утро Фабиана с Зойкой были дома. Зойка бы услышала голосистый звонок. Мало того, именно ей бы пришлось тащиться вниз, чтоб открыть визитеру двери.
- Сегодня день уборки. – подумала Зойка. – Значит, ждать сегодня могли и Марию. Ну конечно! Она же стояла с кем-то у калитки. Но тогда почему сказала Зойке, что к ней никто не приходил? Не сама же с собой она разговаривала, А если не сама, то с кем? И почему посетителя нужно скрывать? Может быть, кто-то приходил не к Марии, а к Фабиане? Себя из этого списка Зойка однозначно исключила. Но если кто-то приходил к Фабиане, Мария должна была бы пригласить посетитля в дом. Если конечно они не условились заранее утреннего визитера в дом не пускать. Но и в этом случае совершенно не ясно, зачем скрывать незваного гостя от Зойки. Даже если Фабиана приказала его в дом не пускать. Может быть это была Джованна? Нужно выяснить у Фабианы, кто из ее знакомых курит. Зойка зажмурилась и потерла виски. От недостатка информации прийти хоть к какому-то выводу было сложно, если не сказать невозможно.
За размышлениями Зойка не заметила, как оказалась посреди кондитерской. Сколько минут она уже здесь стоит? Сколько минут на нее с улыбкой выжидательно смотрит приветливый продавец?
- Вам завернуть как обычно дюжину? – поинтересовался он, встретившись глазами с наконец-то очнувшейся Зойкой.
- Как обычно, - Зойка улыбнулась ему в ответ. – Дюжину Brutti ma Buoni.
Ухватив еще горячий бумажный пакет, она понеслась назад, зная, что Фабиана уже и так заждалась, и терпение ее на исходе. Кофейная церемония была для хозяйки самым важным утренним событием. Ритуалом, нарушать который считалось страшнейшим преступлением.
У калитки Зойка снова задержалась и даже на секунду снова присела на корточки. Окурки так и лежали на прежнем месте. Куда ж им деться? Зойка поднялась, вспомнив, что она спешит. Потом подумала, изловчилась и перевернула один из окурков найденным под ногами прутиком. Возле золотого ободка у самого фильтра такими же золотыми буквами было написано «Муратти». Значит, поджидавший у калитки Марию курит «Муратти». Или он все таки ждал не Марию, и встреча их оказалась совершенно случайной? Но тогда кого же он ждал? Если не Зойку. Выбор не так уж велик, тем более в семь утра. И чего, интересно, хотел ожидавший? Чтобы выкурить четыре сигареты, нужно быть либо очень настойчивым, либо очень взволнованным. Зойка снова присела на корточки, склонившись над окурками. «Муратти». Внезапная мысль заставила ее потерять равновесие. Она вдруг вспомнила, как вчера в Сатурнии повстречала «Ван Гога». «Панини и пачку Муратти» - вот как звучал его заказ.
Мария в этот раз убирала комнаты долго и, как показалось Зойке, с чрезмерной старательностью. Зойка все поглядывала на часы и никак не могла дождаться, когда же наконец Мария уйдет. Фабиана давно закончила кофейничать и поднялась к себе наверх, где с головой погрузилась в творческий процесс: она готовила свадебный коллаж в подарок невесте. Ее семидесятилетняя подруга выходила замуж в очередной, то ли пятый, то ли в шестой раз. А Фабиана в который раз искренне желала доставить ей удовольствие. Разложив с утра альбомы и папки, она завалила пол и стол фотографиями, и кромсала их нещадно. Клеила бантики, ленточки, придумывала веселые четверостишия, вырезала буквы и стоставляла из них разноцветные слова. Периодически она спускалась на кухню и громыхала чем-то в холодильнике, разбавляла вино минеральной водой и выбегала в сад, чтоб сорвать то желтый бутон, то красный.
Время близилось к обеденному. Мария уходить не собиралась, внезапно вспоминая то об одном, то о другом. Неизвестно зачем, ей вдруг понадобилось перемыть хрустальные подвески на люстре в большой гостинной, и без того сверкавшие как кристаллы от Сваровски. После чего затеяла уборку в кладовой. Уж куда-куда, а в кладовую гости Фабианы залезать не планирвали уж точно! Каждый раз встречаясь с Зойкой взглядом, Мария принималась что-то добросовестно тереть, выметать, или складывать. Поведение ее было странным. Обычно она не возражала поболтать с Зойкой обо всем на свете в процессе труда. Сегодня же Мария Зойку избегала. Как будто бы боялась очередного вопроса. Зойка же мечтала поскорее остаться наедине с Фабианой, чтобы выяснить кое что. Мария как будто бы догадывалась о Зойкиных намерениях и во что бы то ни стало старалась расстроить эти планы. Но Зойка знала точно: ночевать в доме Мария все равно не останется. Рано или поздно, она закончит уборку и уйдет. Ведь трудовой процесс ее не может длиться вечно.
Докромсав фотографии, а может просто проголодавшись, Фабиана выглянула из спальни. Свесившись через перила со второго этажа, сеньора молча наблюдала, чем же заняты ее работницы. Небывалое усердие Марии Фабиане тоже показалось странным. В конце концов, Мария это и сама поняла. Она аккуратно сложила веники, швабры и ведра в чулан, тщательно вымыла руки,смазала их кремом и переоделась.
Мария поднялась наверх и лично попрощалась с Фабианой:
- Мне пора.
- Обедать с нами останешься? – поинтересовалась Фабиана, взглянув на часы.
- Нет-нет. Спасибо, - Мария спустилась на кухню и, уже в дверях, снова как-то странно посмотрела на Зойку. Как будто бы пыталась что-то сказать. Возможно, она старалась понять, расскажет ли Зойка об утреннем визитере Фабиане.
Фабине наскучило одиночество, и после обеда крожок «умелые руки» переместился со всеми канцелярскими принадлежностями и фотоальбомами в гостинную на первый этаж. Фабиана щелкала ножницами, высунув кончик языка как старательная первоклассница на уроке труда.
- Представляешь! Пять мужей, - на столе были разбросаны цветные и чернобелые фотографии разных лет. - Из одной Фабиана аккуратно пыталась вырезать, по всей видимости, голову своей подруги.
- Пять? И она со всеми по очереди развелась? Неужели ее не устраивали все пятеро? - удивилась Зойка.
- Все пятеро мертвы, – трагически оповестила Зойку Фабиана. – Мне кажется, они все ее вполне устраивали, хоть и были с моей точки зрения редкими мерзавцами, - Фабиана невинно пожала плечами. - Это совершенно невероятно Не успевали они сходить под венец, как тут же отправлялись на небеса.
Зойка поежилась:
- Все пятеро? А вы уверены, что ваша подруга не прилагала к этому ни малейших усилий? Ни прямых ни косвенных? Может быть она охотница за наследством?
- Да что ты! – ужаснулась Фабиана. – Франческа – сущий ангел. Не стой у меня за спиной. Ты мне помочь пришла?
- Я спросить пришла, - Зойка осторожно присела на краешек стула, размышляя с чего бы лучше начать. – Чернильный прибор или набор, который вы приобрели нелавно....Вы действительно считаете, что он стоил тех денег?
- Почему ты вдруг решила об этом спросить? – громко щелкнув ножницами, Фабиана решительно отрезала подругу от четвертого покойного мужа и теперь прикладывала ее и эдак, и так, пытаясь вписать в свой праздничный коллаж среди бутонов и распустившихся розочек, вырванных только что в саду, засахаренных и старательно высушенных горячим феном.
- Потому что не совсем поняла про Медичи и Альдобрандески. И почему принадлежность чернильницы не тем, а другим так существенно взвинчивает цену?
- Не понимаешь, потому что никогда меня не слушаешь, – Фабиана старательно закрутила крышку на бутылочке с клеем и укоризненно посмотрела на Зойку. – Я сейчас тебе все объясню, - повертевшись нас стуле, она уселась поудобней. - Первые следы поселения в Соване относятся к бронзовому веку. Но значительным жилым центром Сована стала уже во времена этрусков, в VIII – II веке до нашей эры. Затем Сована перешла под власть римлян. С VIII века нашей эры ею владели логобарды, а в X веке Сована стала столицей герцогства Альдобрандески.
- Эта крохотная деревня с одной единственной улицей?
- Думаю, до XV века Сована была чуть побольше. Но после захвата ее Сиеной стала угасать. А потом еще случилась и малярия. Эпидемия выкосила все оставшееся население. Так что к XIX веку в бывшей столице герцогства проживало всего 110 жителей.
- А какое отношение к Соване имели Медичи?
- В 1293 году после женитьбы Романо Орсини на наследнице рода Альдобрандески Анастасии земли Сованы отошли к семье Орсини. Затем Сована была завоевана Сиеной. В середине XVI века Сиенская республика пала и Сована оказалась в руках Медичи. Понимаешь? Чернильница и перо были заявлены владельцем как чернильный прибор, возможно... Обрати внимание, я подчеркиваю – слово «возможно», принадлежавший семейству Медичи. Кому из Медичи именно и в каком году – не уточнялось.
- Что значит не уточнялось? Разве возраст и исторический владелец чернильницы не известен на сто процентов?
- Если бы исторический владелец был известен, цена бы за такой набор была просто космической. Это же так понятно, Зоя.
- Кому как, - Зойка была в шоке. Заплатиить такую сумму вообще неизвестно за что! Можно сказать, за слухи! Тоже мне, коллекционерша выискалась. Нет слов!
- Значит, на самом деле чернильный набор может не иметь никакого отношения к Медичи?
- Именно! И в этом все дело! Я думаю, ты абсолютно права. И ни перо, ни чернильница не имеют к Медичи ни малейшего отношения.
Приподнятое настроение Фабианы удивило Зойкую. Казалось бы, нужно печалиться. А сеньора Масерати, наоборот, радовалась этому странному факту.
Видя Зойкино замешательство, Фабиана поспешно сунула ножницы в ящик стола, подошла к книжному шкафу, вытащила книгу и стала нервно ее перелистывать.
- То есть, чернильница ненастоящая? В смысле, никакая не старинная? Но почему тогда кроме вас набором так интересовались еще два человека?
- Понятия не имею, - Фабиана пожала плечами и еле слышно пробормотала:
- Они ни о чем не знали. Не должны были знать и никак не могли догадаться.
- Кстати! – Зойка придвинулась ближе к Фабиане и тоже совсем тихо продолжила, – Я видела одного из них в Сатурнии позавчера. А сегодня утром к нам кто-то приходил. К вам никто не приходил?
Фабиана растерянно поморгала, силясь припомнить:
- Нет-нет. Не приходил и не дожен был прийти. Я никого сегодня утром не ждала. Ты что-то путаешь, Зоя.
- Ничего я не путаю, – возмутилась Зойка. – Сегодня утром Мария разговаривала с кем-то у калитки. А еще я видела окурки. Четыре. Куривший кого-то долго ждал. Если не меня и не вас, то кого? Может быть Марию?
Но Фабиана Зойку не слушала.
- Вот! – закончив перелистывать страницы, она ткнула пальцем в портрет неизвестного:
– Это Григорий VII, Ильдебрандо ди Сована. Родился в Соване в ХI веке и был одним из самых знаменитых в роду Альдобрандески.
- И что из этого следует? – поинтересовалась Зойка.
- Я почти уверена, что перо и чернильница принадлежали ему. И это значит, что перо и чернильница гараздо старше. О Медичи до XIV века ведь никто не слышал. А Папа Григорий VII – это XI век.
- С чего вы взяли, что чернильница принадлежала Папе?
- Я видела гобелен, - прошептала Фабиана.
- В вашей книге?
- В музее, Зоя. Не будь такой бестолковой. Если точно, я видела его в хранилище, когда собирала данные для своего романа.
- А гобелен был настоящий? – Зойка подумала, что гобелен мог быть соткан на досуге таким же коллекционером-энтузиастом, любителем антиквариата вроде Фабианы.
- Ну что ты! Конечно нет. Откуда такая ценность в наших хранилищах?! Гобелен я видела только на фото.
- Кошмар какой-то, – подумала Зойка. – Тоже мне, Миссис Марпл.
Фабиана захлопнула книжку, сдула с обложки пыль и водрузила ее на прежнее место.
- Ты сказала к нам утром кто-то приходил. Так вот. Я никого не ждала и никого не видела.
- Я тоже,- Зойка пристально посмотрела на Фабиану: врет или на самомом деле? – Но с визитером говорила Мария. А когда я спросила ее об этом, она ответила, что никто не приходил. Сказала, не было никого у калитки.
- Значит не было, - равнодушно согласилась Фабиана. – С какой же стати Марии врать?
- А как же окурки? Целых четыре штуки? Вы курите «Муратти»?
- Что ты такое выдумала, Зоя! У меня же бронхит с астматическим компонентом.
- Я тоже не курю. И за Марией такой привычки никогда не замечала. Откуда же у нас в траве окурки?
- Окурки-окурки. Да сейчас все вокруг курят. И мусор бросают куда попало. А еще считают себя цивилизованными. Как будто бы есть кому за ними убирать.
Фабиана выудила из альбома очередное фото, нацепила на нос очки и снова защелкала ножницами.
- Странная история, - подумала Зойка. – Аукцион любительский. Все вещицы продаются без предварительной экспертизы. Чернильница и перо, согласно Фабиане, бесценны. Хотя, скорее всего, бесценны лишь в ее личном воображении. И никакого сертификата на них у Фабианы нет. Так что возраст вещиц весьма сомнителен. Мало ли что утверждает Фабиана. Мало ли что ей на рисунке гобелена показалось. Все чернильницы на фотографиях выглядят одинаково. Вот если бы она держала в руках настоящий гобелен... Да и то! Где гарантия, что чернильница, принадлежавшая Папе Григорию VII, такая всего одна? А если так, то зачем чернильница, перо и промокашка понадобилась «Ван Гогу»? Он ведь сражался за набор до последнего и готов был тоже отвалить за него немыслимую сумму. Немыслимую с точки зрения Зойки, конечно. Но если это не XVI век, если чернильный набор не имеет отношения ни к Медичи ни к Папе Ильдебранду, в чем тогда заключается ценность набора? Дальше Зойкины рассуждения начинали буксовать. Возможно, «Ван Гог» тоже видел этот гобелен. Если не видел, то может быть тогда слышал о нем от кого-то?
- Вы кому-нибудь о своих исторических догадках говорили?- поинтересовалась Зойка. – О чернильнице на гобелене и Папе Григории VII?
- Никому, - заверила Фабиана.
- А в архиве, когда обнаружили гобелен, ничего подозрительного не случилось?
- Что ты имеешь ввиду? – перепугалась Фабиана.
- Вам на глаза не попадались какие-нибудь странные личности? Может быть кто-то интересовался вашими исследованиями в области истории и литературы?? Или вы заметили слежку по дороге домой?
- Как будто бы нет, - Фабиана смешно морщила лоб, старательно припоминая. – В архиве я была одна. Только я и работник архива.
- Значит, уже не одна, - подитожила Зойка. Фабиана испуганно крякнула.
Зойка попыталась вспомнить, где была Мария, когда в кафе появился «Ван Гог». Зойка не видела, как он вошел, и заметила его уже сидевшим за столиком в ожидании заказа: панини и пачка «Муратти»...
А потом Мария оказалась возле Зойкиного стола и заслонила собой «Ван Гога». Это Зойка тоже отлично помнила. Нарочно? Интересно, все это совападения? Или Вангог оказался в кафе не случайно? Что если он там ждал Марию, и Мария не планировала оказаться в кафе вместе с Зойкой? Может быть она рассчитывала, что сама поедет в Сатурнию? Это ведь Фабиане приспичило послать в Сатурнию Зойку. До этого Мария всегда справлялась на ферме одна. Зойка даже не знала о существовании дома в деревне. Зойка попыталась вспомнить как события разворачивались тем утром и пришла к выводу, что идея отправить ее с Марией посетила Фабиану внезапно. И все равно все это как-то не клеилось. Мария ведь сама предложила Зойке выпить кофе и попробовать лимонный десерт. Правда, Вангога в тот момент в кафе еще не было. Но если она точно знала, что он вот-вот подойдет, и если встреча их была заранее запланирована, то зачем рисковала? Могли бы не покупать продукты или купить их где-нибудь еще. Мало ли магазинов по дороге. Нагроможденные друг на друга факты и догадки не стыковались между собой, и ни в какую стройную картину никак не складывались.
Зойка так же понимала, что ни Динка, ни Алиса не воспринимают происшествия в Монтемерано всъерьез. Странные события в доме Фабианы их веселили и забавляли, давая возможность посетить Тосканию. Но не более. И все же Зойка решила рассказать им о Марии.