I
Как только в квартире № 7 завопил дверной звонок, мальчик быстро соскочил с подоконника и шустро юркнул под кровать. Он так сильно спешил, что едва не уронил на пол керамический горшок с фиолетовой геранью. Цветок зашатался, слегка накренился, но вскоре вновь обрёл равновесие.
Уже из своего укромного убежища ребёнок слышал как бабушка загремела посудой на кухне, выключила плиту и спешно зашаркала старенькими тапочками в направлении прихожей. Ещё спустя мгновение дважды громко щёлкнул затвор замка, жалобно скрипнули дверные петли и в квартиру кто-то вошёл.
- Добрый день, Зинаида Петровна. Как Ваши дела? А я вот тут мимо проходил, дай, думаю, зайду, - слегка запыхавшись уведомил густой, жирный бас. Тон был наигранно заискивающим и липким, словно сахарный сироп.
За всё это время мальчик ни разу не видел законного владельца данного голоса, но отчего-то был уверен, что у того маленькие, бесцветные поросячьи глазёнки-пуговки, короткие, вечно потные ручонки, и весит он центнер – полтора, но никак не меньше того. Мужчина уже приходил к ним пару раз, и после его ухода бабушка всегда плакала, а в квартире ещё долго пахло каплями валерианы.
- Здравствуйте, Вениамин Сергеевич, рада видеть Вас, - соврала женщина, - какими судьбами к нам?
- Ну, Вы же знаете, как я обеспокоен той весьма деликатной ситуацией, в которую, так сказать, попала Ваша семья. Как участковый врач, я просто обязан оказать посильное содействие в лечении патологии Вашего внука, это ведь и моя забо …
- Нет у него никаких патологий! – бабушка, словно острым кухонным ножом, отсекла окончание фразы гостя, как имела обыкновение отсекать голову свежей рыбе, перед тем, как изжарить её в кипящем подсолнечном масле. – Вы всё говорите, говорите, а между тем ничего не меняется в лучшую сторону. Слышите? Ни-че-го! Если бы Ваши слова были хлебом, то его уже хватило бы, чтобы накормить небольшую африканскую республику. Вот только Ваши слова – не хлеб, а мой Стасик – не подопытный кролик. Зарубите это себе на носу раз и навсегда. Ясно?
Воцарилось неловкое молчание. Спрятавшемуся ото всего мира под обычной пружинной кроватью ребёнку послышалось слабое, неуверенное постукивание, которое с каждой секундой нарастало, точно кто-то стучался в его собственный маленький мир тишины и спокойствия. Прислушавшись, он с удивлением осознал, что это громко и мерно стучат друг о друга его собственные зубы. Комната задрожала, но это не было землетрясением – трепетало в испуге всё его тело. Услышав своё имя из соседней комнаты, мальчик вдруг перестал быть посторонним наблюдателем. Стасика как будто опознали, поймали, рассекретили. Вот-вот чьи-то когтистые лапы схватят его и выволокут, словно кролика из цилиндра озорного фокусника, туда, где яркий свет. И все будут смотреть на растерянного мальчугана, и каждый станет смеяться, тыкая в него своими кривыми пальцами. Сотни взглядов взмоют вверх и неумолимо обрушатся на него, словно лютый поток из острых смертоносных стрел. Вот прямо сейчас зло ворвётся в его жизнь, навсегда забирая мягкое, матовое спокойствие его одиночества. Внезапно в доме закончился кислород. Последняя капля воздуха была наспех схвачена сухими болезненными губами, и, быстро проглоченная, застряла у малыша в груди, словно рой диких пчёл или комок ядовитых змей, не желающих выходить наружу. Вконец обессиленный и напуганный, ребёнок зажал ватными, онемевшими ладонями уши, забился в угол ещё плотнее, замер и начал плакать.
Через несколько минут приступ тревоги немного отступил и сквозь шум собственных всхлипов мальчик услышал продолжение разговора.
- Уважаемая, дорогая моя, Зинаида Петровна, - не унимался лукавый бас, - ну Вы же культурный, образованный человек, и должны как никто другой понимать, что психология – не точная наука. Антропофобия не столь изучена, как другие панические расстройства. Оттого случай Вашего внука имеет столь большую ценность для медицины. Нужно досконально исследовать реакции Стасика на внешне раздражители. – посетитель неловко кашлянул, едва не забыв бросить поверх сказанного свой козырный аргумент, - В его же интересах, разумеется. У этой болезни множество проявлений. Кто-то опасаются стариков, другие – продавцов сладостей, в моей богатой практике был пациент, который боялся дачников в соломенных шляпах, хотя сам был бывшим десантником. А Стасик … Стасик панически боится всех людей.
Бабушка всхлипнула.
- Вы не понимаете, не можете понять, что я переживаю ежедневно. Я ему еду на полу, как зверю оставляю и ухожу, пока он под кроватью прячется. А ребёнку в первый класс через год идти. Что мне делать? На частных учителей моей пенсии едва ли хватит.
- Зинаида Петровна, вот вы плачетесь постоянно, а я ведь не со зла, от чистого сердца предлагаю вам выход, - голос «благодетеля» заискивающе дрожал, но по всему было видно, что он говорит правду, точнее, он сам верит в то, что говорит, - полное гособеспечение, вплоть до совершеннолетия. Помощь дипломированных психологов, лечение дорогими медицинскими препаратами.
- Хватит, Вениамин Сергеевич! Мы уже не раз говорили об этом. И мой ответ Вам заранее известен. Чтобы он банально покушал, мне приходится обхаживать и уговаривать его несколько часов, и Вы даже представить себе не можете, сколько времени, сил и нервов стоит мне его купание и переодевание. Скажите правду, не как врач, а как простой человек, будет ли персонал заботиться о Стасике хоть на половину так же терпеливо и бережно, как родная бабушка? И, клянусь Вам, если Вы ответите «да» - я тут же соберу вещи, и через 15 минут мы уже будем на всех парах мчаться в Вашу хвалёную лечебницу.
Эскулап молчал.
- Вот видите. Сами знаете, что они в лучшем случае посадят его на успокоительные. А он у нас умненький. Рисовать любит, пазлы складывать. И говорил он хорошо. Просто от зубов отскакивало. Всё это, конечно, до того, как …
Женщина всхлипнула и заёрзала на стуле.
- Значит, Вы должны согласиться, - в душе доктор торжествовал. - Ради Стасика.
Последняя фраза как будто взорвала бомбу с часовым механизмом, которая до поры до времени мирно дремала внутри Зинаиды Петровны, ожидая своего часа.
- Ради Стасика или ради Вашей кандидатской диссертации, а, Вениамин Сергеевич?
Голос собеседника – ещё недавно столь громкий и уверенный в себе – пошатнулся и попятился назад, став тихим, сбивчивым.
- Что Вы себе позволяете? О чём Вы вообще … говорите?
- Бросьте лгать и извиваться. Это совсем не к лицу человеку Вашей профессии. Медсестра проговорилась мне о том, в чём именно состоит Ваш к нам интерес.
- Но я и не скрываю, что случай чрезвычайно занимательный, голубушка. Что плохого, если я использую его в своём научном труде? – теперь мужчина был похож на провинившегося кота, врасплох застигнутого строгой хозяйкой на обеденном столе с куском копчёной колбасы в зубах.
- Плохо то, что Вы не заинтересованы в выздоровлении ребёнка. Чем хуже его состояние, тем красочнее будет Ваша работа, не правда ли?
- Да! Красочнее! Вы это хотели услышать? Не стану Вас обманывать. Антропофобия, да ещё и с латентно выраженным синдромом Маугли, безусловно, привлечёт внимание медицинского сообщества.
- Да что ж мы мелочимся тогда?!? Давайте созовём полный дом медицинских светил и отдадим всей этой огромной толпе занюханных докторишек на опыты ребёнка, который боится людей. Вы вообще понимаете, что предлагаете лечить мигрень отсечением головы?!?
- Да, но тогда возможно будет установить причину этого … состояния.
- Они покопошатся, да забудут, а мне-то с эти жить, понимаете? Вы хотите знать причину? Я Вам её лучше любого профессора назову.
- Да?!? И каковы же, по-вашему, истоки болезни?
- Они во мне, в Вас, в каждом бессердечном человеке, спокойно проходящем мимо чужих бед. Моя дочь безбожно пьёт. Она совсем забросила воспитание ребёнка. Только небу известно, каких издевательств натерпелся Стасик от неё и бесчисленного числа её сожителей до того, как сбежать. Пятилетний ребёнок сам нашёл нужный поезд и залез в свой вагон, вот только билета у него не было. И знаете, что сделал ещё один образцовый взрослый гражданин – проводник поезда? Он просто высадил малыша на полпути ко мне. Жить ему пришлось в подвале заброшенной стройки, и угадайте, кто приютил его и проявил сочувствие? Нет, не люди, а собаки. Целых два месяца по ночам рыскал он с дворовыми шавками по местным свалкам, а днём с ними же прятался. От кого? От добрых людей. Таких, как мы с Вами, Вениамин Сергеевич. Чёртова уйма народа прошла мимо него до того, как он попал в органы соцопеки, но согревали его холодными ночами не они, а бесприютные дворняги. Ответьте мне, не кривя душой, случись подобное с Вами, после всего пережитого Вам нужны были бы ещё другие серьёзные причины и веские доводы для того, чтобы не доверять нашему обществу?
Мужчина не отвечал.
- Молчите? Вот и мне больше нечего сказать. Прошу Вас покинуть наш дом. Мне ещё нужно приготовить еду и убраться в квартире.
Пришла очередь взорваться и внутренней бомбе Вениамина Сергеевича.
- Я этого просто так не оставлю! – истошно вопил он, когда хозяйка силой выталкивала его за порог. – Мы соберём консилиум, наймём лучших юристов. Ваш случай важен для науки и мировая общественность должна узнать о нём. Откажитесь, и у Вас отберут ребёнка! Посмотрите же, какой нелюдимый зверёныш у Вас растёт … Я пожалуюсь в столицу!
- Да хоть в Гаагу!
Тяжелая железная дверь шумно захлопнулась прямо перед лицом орущего доктора. «Вот бы по носу» - подумал Стасик.
На этот раз валерьянкой не пахло. Слышно было только, как скрипнули пружины бабушкиной кровати, и лишь глухие рыдания то и дело нарушали воцарившуюся в квартире образцовую тишину.
Стасику было жаль бабушку. В глубине души он понимал, что она желает ему добра. Но маленький, перепуганный зверёк внутри мальчика отчаянно не желал становиться ручным, домашним животным. Все понимали, что малышу необходимо время, но ни один человек не подозревал о той жестокой внутренней войне, которую ежедневно вёл этот не по годам сильный ребёнок со своим внутренним противником – самым опасным из всех возможных врагов рода человеческого.
В тот день мальчик даже подошёл к двери бабушкиной комнаты, и хотел заговорить с ней, но в последний момент дверная ручка буквально обожгла его пальцы. Он боязливо отдёрнул руку и, словно маленький волчонок, скрылся в своём уютном логове.
Позже Зинаида Петровна принесла и поставила у самой кровати тарелку супа и жареную картошку с грибами, а так же ватрушку с сыром и чашку горячего какао. Мальчик не притронулся ни к чему. Он уронил голову в большую цветастую подушку и принялся ждать.
II
Когда толстая стрелка часов остановила своё кругосветное путешествие по циферблату на «5», Стасик привычно занервничал. «Сейчас начнётся» - подумал он и сам испугался своих мыслей.
Он неспроста не любил это время суток. По будням, именно в шестом часу вечера, взрослые начинали один за другим возвращаться домой. То и дело гремела тяжёлая дверь подъезда, на лестничной площадке эхом отлетали от стен чьи-то неторопливые шаги, а вскоре раздавался и быстрый топот маленьких ног вперемешку с гоготом и громкими разговорами – это родители с трудом загоняли своих чад ужинать.
Дальше всё происходило по одному и тому же сценарию. Словно разыгрывалась этакая незамысловатая пьеса, и у автора этого произведения случился творческий кризис, в результате которого он стал повторять уже написанный материал день за днём, снова и снова.
Всё вокруг наполнялось звуками. И вот незадача: чем упорнее не желал Стасик этого слышать, тем сильнее окружающий шум овладевал всем его существом.
Вот зашумели жильцы второго этажа, который находился прямо над их с бабушкой жилищем. Ей Богу, они будто специально так громко топали. Спустя несколько минут писклявый женский голос долго и упорно рассуждал по телефону о своём непутёвом муже. В половине седьмого мужчина из квартиры № 5 ни с того ни с сего вдруг решил выбить ковёр прямо под окнами многоэтажки, чем и занимался почти час. После восьми сосед по лестничной площадке как обычно включил телевизор и диктор с приятным, хорошо поставленным голосом, поведал о том, что, областная прокуратура возбудила уголовное дело против судьи арбитражного суда по факту превышения должностных полномочий, в Париже открылась выставка полотен Клода Моне, в Киеве столбик термометра поднялся до + 32-х, в Москве малооблачно, а зубная паста «Аквафреш» - это не что иное, как тройная защита для всей семьи. В следующем часу было много выстрелов, визг тормозов и, Стасик был в этом почти уверен, кто-то по телевизору даже несколько раз сказал плохое слово, которое самому мальчику никогда говорить не разрешалось – это шёл по местному каналу очередной бандитский сериал.
Но вот последние выстрелы стихли, киношное добро в очередной раз восторжествовало над киношным злом, снова пошла реклама, но, по-видимому, в ней ни в кого не стреляли и не убивали, так что заскучавший любитель поздних посиделок у телевизора щёлкнул пультом и всё затихло.
Дом лёг спать. Словно живой организм. Правда во дворе на пару секунд послышался мотор проезжающей мимо машины, она несмело мигнула фарами в дремлющие окна квартир и медленно скрылась за поворотом.
Все окружающие устали за день и, несомненно, заслужили долгожданный отдых, но Стасик точно знал, что как минимум 2 человека не уснут до самого утра. Мальчик выскользнул из-под кровати, забрался под штору, потом медленно приоткрыл дверь и неуверенно вышел на балкон. Совсем рядом он заприметил маленький алый огонёк, который спокойно парил в воздухе то вверх, то вниз, разгораясь и потухая снова. Это курил дядя Миша – Светин папа. Значит, придётся подождать ещё немного. Стасик присел на корточки и посмотрел во двор сквозь железные прутья балкона. Спокойная летняя ночь как будто робко извинялась за жару и духоту взбалмошного июльского дня. Молодые южные ветра играли в догонялки, кружась в листьях многочисленных местных деревьев. Пахло спелыми абрикосами, сочной зелёной травой и немного сигаретным дымом со смежного балкона. Новорожденный месяц неподвижно застыл над миром ночи, словно неопытный влюблённый юнец, неуклюже улыбающимся кокетливым звёздам.
Вдалеке, под тусклыми фонарями, гулял со своей собакой Костя Свиридов. Во дворе этого парня ужасно не любили за грубый нрав и непомерное самолюбие. Стасик никак не относился к этому человеку, а вот его питомца ребёнку было по-настоящему жалко. Бакс – так звали пса – был огромных размеров чёрным бульдогом, которого хозяин жестоко натаскивал и постоянно выставлял на собачьи бои. Уши Бакса были разорваны во многих местах, всё тело исполосовано многочисленными шрамами. Один глаз давно вытек, а второй смотрел на мир с нескрываемой агрессией и всепоглощающей ненавистью. Свиридов имел обыкновение выгуливать питомца без намордника, чем обычно до полусмерти пугал местных жильцов. Хоть было уже темно, но в жидком свете старого фонаря Стасик заметил несколько совсем свежих ран на теле несчастного бульдога.
Между тем, искорка в руках соседа вспыхнула ярче обычного, взмыла вверх, но тут же опомнилась и спикировала вниз, спрятавшись в цветочной клумбе. Дядя Миша глубоко вздохнул и отправился спасть.
Всего через несколько минут та же дверь, в которую только что ушёл полуночный курильщик, мелодично скрипнула, и кто-то долгожданный прислонился к спине Стасика по ту сторону перегородки.
- Ты здесь? – осторожно поинтересовался вкрадчивый детский шепот.
Мальчик ничего не ответил Свете. Как не отвечал вчера, позавчера и две недели назад.
- Знаю, что здесь. Я слышу твоё дыхание. Ночью вообще можно услышать много всего интересного, чего не расслышишь днём.
Стасик молча улыбнулся. Именно поэтому ему нравилась ночь – это ведь самое честное время суток. Днём мир словно одевает свою привычную маску, и все вокруг вынуждены вновь участвовать в его карнавале. Но как только гаснет последний лучик солнца, всё вокруг становится настоящим. Настолько, что можно даже прислушаться, и услышать шум листвы, ворчливый разговор товарного и пассажирского поездов за много километров вдали, любовную серенаду сверчка в траве. А если очень постараться, - то и голос собственной души, или дыхание другого человека, который просто находится рядом. Возможно, даже понять, что этот человек сейчас поблизости неспроста. Так было нужно. Ничего ведь не происходит просто так тёплыми июльскими ночами. Да уж, если и искать смысл жизни, то только ночью, и обязательно летом.
- Когда-нибудь ты ответишь мне. А пока что буду говорить я. Сегодня был прекрасный день. Мы со старшим братом ходили на речку, там один старик поймал огромную зубастую щуку и даже разрешил нам подержать её в руках. А потом мы играли в выбивалки во дворе, и я стала последней, кого не выбили. А перед сном мне читали интересную книгу про рыцарей и драконов …
Так она говорила почти до самого утра, а он слушал, и перед его глазами проплывали весёлые игры и улыбчивые лица детей, храбрые рыцари и коварные драконы, спокойная речная гладь и радостный старик с множеством рыболовецких снастей.
- Мама говорит, ты не виноват, что стал таким, но она отчего-то не хочет, чтобы я дружила с тобой.
А Вовка из соседнего дома рассказывает всем, что ты – сбежавший из научных лабораторий монстр. Но я то знаю, что ты хороший. Хочешь, расскажу тебе секрет? – она склонилась как можно ближе к перегородке и говорила так тихо, словно кто-то вообще мог услышать их в столь раннем часу. – Все они боятся тебя даже больше, чем ты их. Знаешь, мне кажется, что страх – это нормально. Раньше я до смерти боялась кататься на тарзанке у старого озера. Но когда решилась попробовать, то оказалось, что страшно только первые несколько секунд, а потом есть только ветер, раздувающий волосы, птицы, порхающие под кронами деревьев, и прекрасное чувство полёта. Получается, чтобы взлететь - нужно просто не бояться оторваться от земли. Это только кажется сложным, пока не попробовал.
Стасик хотел было рассказать своему единственному другу, как пару раз пролезал свозь широкие балконные решётки и прятался на клумбе в густых кустах зелени и цветов, щедро растущих у самого крыльца. Как смотрел на случайных прохожих, спешащих по своим неотложным делам, на шумных детей, играющих во дворе в догонялки, на огромные пушистые облака, которые выглядят совсем иначе, если смотришь на них прямым восторженным взглядом, а не подглядываешь за их небесным путешествием из-за пыльного, засиженного мухами окна своей комнаты. Всем этим он тоже хотел поделиться, но не мог.
- Ладно, мне пора. Приятных снов. Спасибо, что вышел ко мне. Вот, держи, это тебе, - над перегородкой показалась маленькая детская ручка, которая протянула мальчику шоколадную конфету в яркой, красочной упаковке.
Стасик взял лакомство, послушал как закрылась с обратной стороны дверь Светиного балкона, и отправился в своё тёмное убежище, чтобы положить подарок к двум десяткам других конфет, которые он ни за что, никогда в жизни не съест. Ещё бы, ведь у этих кондитерских изделий была совсем другая роль – напоминать мальчику, что где-то за стенами серых зданий живут мечты и улыбки, а также люди, способные, словно птицы, порхать под зелёными куполами огромных вековых деревьев.
III
Вы замечали, что рассветы всегда прекрасны и порою кажутся удивительным продолжением сказочных снов. Есть что-то поистине волнующее в этом древнем, как сама планета, ритуале рождения нового дня. Как здорово всё-таки знать, что каждое новое солнце – это новый шанс для любого из нас осуществить свои заветные мечты, сказать кому-то дорогому именно те, самые важные слова, или просто закрыть на секунду глаза и, позабыв о былом и о грядущем, подставить своё лицо только что рождённому нежному лучику солнца и понять, что вот оно – счастье: просто жить. Здесь и сейчас. Без скидок и поправок на «до» и «после». Вдруг распахнуть глаза своей души и увидеть, что этот мир прекрасен, и понять, что весь он без остатка принадлежит тебе и всем тем людям, которые хотят и умеют видеть себя в мире и мир в себе.
А вот кого не радовало новое утро, так это потрёпанного жизнью Бакса, которого хозяин ни свет, ни заря вывел на очередную изнуряющую тренировку. Зрячий глаз пса видел взрослых, мирно собирающихся на работу, детей, пугливо обходивших его по дороге к игровой площадке, заметил даже парочку ненавистных котов, будто умышленно дразнивших его с развесистых ветвей вишнёвых деревьев. Хуже всего то, что они были свободными. В отличие от него самого. Чуткий нос уловил несколько приятных запахов из окрестных квартир и без труда идентифицировал их как мясной рулет и бутерброды с сыром. Голодная собака зажмурилась и невольно облизнулась. К сожалению, эта непростительная вольность не осталась не замеченной для хозяина. Константин изо всех сил схватил питомца за ошейник, сорвал с дерева свежую ветку, очистил её от листьев и принялся больно стегать Бакса по всему телу.
- Будешь знать, как отвлекаться, никчёмная паскуда! Фас! – крикнул парень и бросил резиновую игрушку в траву.
Пёс мигом схватил подачку и с силой впился в неё своими острыми клыками.
- Злись, скотина! Рычи, тварь! – Свиридов измывался над несчастным животным, избивая его до того состояния, пока первобытное зло не проснулось внутри некогда грозного и гордого животного, коими безусловно были предки всех живущих на земле собак. Словно стовольтная лампочка, загорелся инстинкт выживания внутри пса. «Убей или умри!» - кричала каждая клеточка его изуродованного тела. Бакс больше не принадлежал себе. Вот игрушка выскользнула из его зубов, оказалась в руках хозяина и тут же полетела куда-то далеко. Всё, чего хотел в этот момент свирепый Бакс – схватить злополучную вещь своей знаменитой мёртвой хваткой и больше не отпускать её. Ни за что! Никогда!
Вот только в то утро сам Костя испугался того, что натворил. Увидев ад в пылающем ненавистью глазу пса, он резко отступил назад и как можно дальше отшвырнул от себя предмет вожделения разъярённого животного. Резиновая безделушка взмыла в воздух и упала прямо на крыльцо подъезда № 2. Именно в эту минуту из него беззаботно выходила на прогулку маленькая Света. Увидев брызжущего слюной Бакса, она попятилась, споткнулась о первую ступеньку, упала, и закрыла от ужаса глаза маленькими ладонями. Пёс не сбавлял ход, готовясь вцепиться прямо в горло своей новой жертве. Вот он в три прыжка оказался рядом с девочкой, широко распахнул огромную челюсть, согнул задние лапы для последнего прыжка и …
***** ***** ***** ***** ***** ***** ***** ***** ***** ***** *****
То, что случилось потом, ещё долгое время являлось главной темой сплетен, пересудов и дворовых легенд.
Кто-то говорил, что мальчик появился из кустов, другие утверждали, что он выпрыгнул из окна, нашлись даже такие, кто заверял, что это был Ангел-хранитель, который материализовался из воздуха. Не будем повторять всех расхожих домыслов. Сколько людей – столько мнений. Возможно, всё произошедшее тогда со временем оказалось приукрашенным. А может, всё это было чистой правдой, как порой и бывает с самыми невероятными слухами.
Важно только то, что за секунду до непоправимого, Бакс вдруг увидел перед собой не маленькую испуганную жертву, а два полных решимости глаза своего противника. В них без труда читалась та же невысказанная боль и бесконечная бездна одиночества, что поселилась внутри самого пса в то страшное мгновение смертоносной ярости. Собака резко остановилась и оскалила полный острейших бритв рот. Слюна градом капала на асфальт, а лапы, словно пружины, не желали разгибаться до того, как совершат смертельный для добычи прыжок. Мальчик тоже согнул ноги в коленях, обнажил в ужасной гримасе зубы, и громко зарычал. Так они успели сделать несколько кругов вокруг друг друга, словно танцуя странный, понятный только им двоим, вальс. Никто так и не решился атаковать первым. Вместо этого Стасик спрятал зубы, закрыл глаза и бесстрашно шагнул навстречу животному. Пёс поджал лапы, убрал оскал и ткнулся мордой в живот мальчика.
- Не бойся. Всё будет хорошо. Тебя никто не обидит, - чуть слышно шептал на ухо своему недавнему врагу ребёнок. Бакс заскулил и покорно поковылял назад к своему ошарашенному хозяину, которого уже обступили десятки местных жителей. Они кричали на него, а кто-то даже схватил за ворот джинсовой рубашки.
Стасик проводил взглядом нового друга и почувствовал, как что-то тёплое согрело его руку. Он обернулся и понял, что это ладонь Светланы. Девочка была напугана.
- Спасибо, - только и смогла прошептать она, - ты спас меня от чудовища.
- Не говори так. Собаки лучше людей. Они сперва рычат, а потом кусают, люди же всегда нападают без предупреждения.
Немного успокоившись, Света ещё крепче сжала ладонь Стасика и повела его в сторону качелей, где на них любопытно и боязливо смотрели десятки ошарашенных детей.
- Пойдём играть с нами.
Мальчик на секунду замешкался.
- А они не станут смеяться надо мной?
- Станут. Но я буду рядом.
Соцветье тёплого утра мягко распустилось, превратившись в жаркий день. Дети поливали друг друга из водных пистолетов и пластиковых бутылочек, Стасик в очередной раз залихвацки съехал со старой железной горки в форме ракеты. Всем вокруг было радостно и спокойно. Только бабушка из квартиры № 7 плакала от счастья, наблюдая за играющим внуком из-за потревоженных ветром занавесок.
P.S. Сюжет этой истории пришёл ко мне ещё в начале зимы, но что-то всё время отвлекло и словно мешало придать увиденным образам окончательный печатный вид и оформить в жанре рассказа. Вот только память то и дело возвращала меня к Стасику и его переживаниям. И лишь дописав последние слова «Зверёныша», я вдруг осознал, почему мне так важно было закончить эту историю. Просто я не хотел оставлять испуганного мальчика вечно прятаться под кроватью один на один со своими страхами, кошмарами и переживаниями.
Пользуясь случаем, хочу лично поблагодарить каждого, кто прочитал этот рассказ и пожелать всем нам никогда не иметь повода усомниться в людях, которые находятся рядом, и ни за что не подводить тех, кто искренне любит нас и доверяет нам свои сердца.
С теплотой и уважением, Андрей.