Моё детство прошло на Волге. Папка купил лодку, когда мне было года три-четыре. Привезли её к нам во двор. Я,чувствуя себя хозяйкой, королевишной вытанцовывала вокруг. А ребятишек было много! Жил у нас во дворе Пашка, был старше всех ребят, но из-за маленького роста и некоторой ущербности, водился как раз с нами. Он тогда обзавидовался, задавал кучу вопросов. Лодка наша оказалась белой с серой окантовкой, молочного цвета дерматиновыми сиденьями, красовалась возле погребов.
При помощи трафарета отец красной краской нанёс номер 34-44-САС, я тоже вертелась всё время рядом. А вскоре лодка уехала на грузовике на Волгу!Лодочная база находилась на Зелёном острове, куда нужно было переправляться из Затона на "гулянке". Перевоз стоил 10 копеек. Мы, нагруженные багажом, каждые выходные уезжали на Волгу. Сначала одиннадцатым автобусом до Музейной площади, оттуда третьим, душным и переполненным. На Музейной площади отец оставлял меня с нашей поклажей, шёл в Юбилейный гастроном за продуктами, потом на Пешку,покупал яблоки, помидоры.
Один раз я так же сидела с рюкзаками, сумками ,мешками, а мимо проходили цыгане. Теперь думаю, что мало чем от них тогда отличалась, если только белизной. Одна маленькая девчонка всё косилась на меня, притормозила, пристально разглядывая. Я отвернулась, с цыганами ведь нельзя разговаривать, ну она и плюнула в меня от всей души. Как я расстроилась не передать словами!Отцу ничего не сказала, он только заметил, что настроение у меня испортилось. Физиономию этой цыганки помню по сей день. Бог с ней, наверное,по-другому она просто не умела ещё жить.
Мы на Волге. Ветер, простор. Сбоку в лодке полки, там лежат снасти, соль, папины инструменты и ржаной хлеб. Вкус его незабываем. К вечеру субботы он заветривал,но когда его ломали, не крошился,а получался хорошим куском,пах воздухом, речной водой, со сладким чаем невозможно представить что-то более вкусное! Его складывали в кормушку для рыбы и опускали в воду. Родители ловят, а я молчу, ведь разговаривать на рыбалке нельзя, но язык так и чешется! Ходить по лодке папа тоже не разрешает - топаю по металлическим щитам, как слон! Мы с мамой на носу лодки, папа на корме. И берег недалеко совсем. Мама и я сидим прижавшись спинами друг к другу. Она чуть-чуть подвинется, ну и я... Она ещё чуточку, ну и я тоже ... Уже и пальцы ног стали касаться воды, потом и пятки. Она пошевелилась снова и я ухнулась в воду! Сейчас мама утверждает, что горло у неё перехватило и она не могла выдавить из себя ни звука, но я-то помню, что она звонко закричала: "Витькаааа!!!" Я погрузилась внутрь подводного мира!Казалось, падению нет конца! Глаза открыты, сквозь изумрудную толщу воды пробиваются солнечные лучи, образуя причудливое видение в виде яркой женщины, показавшейся мне царицей. В сказках именно так и описывалсь разные царицы! Папа нырнул за мной и вернул на Землю! Кажется, я не успела даже испугаться! Несмотря на близость берега, место оказалось глубоким - обрыв. Не помню, что было дальше, наверное это неинтересно...
Была у меня бесподобной красоты белая панамка! Бабушка сшила её в виде колокольчика. Когда меня отправляли с папой на Волгу, строго-настрого наказывали, чтобы я под солнцем была только в панамке. А как на воде, да без солнца?! Оно везде! Вот папка ловит рыбу, а я грущу, глядя в воду. Разговаривать ведь нельзя, а столько сразу вопросов в голове возникает. Сижу, опустив ладонь в воду и представляю, как рыбы торопятся сейчас, чтобы успеть слопать наших толстеньких червячков, нанизанных на крючки. Перед тем, как посадить червяка, папа непременно плюёт на снасть. "Зачем ты плюёшься?!", громким шёпотом вопрошаю я. "Чтобы рыба клевала..." Вот бы мне кто плюнул в еду, я и так плохо ем, а так бы и вовсе не стала... Налетел ветер. "Панамку держи!!!" - шепчет отец, но поздно. Я растерянно наблюдаю, как мой замечательный головной убор весело кувыркается в воздухе, потом ложится на воду, как парусник, некоторое время плывёт по рябой волне и непокорным "Варягом" идёт ко дну... "Коряга..." -ругается отец, пытаясь на вёслах добраться до места катастрофы. Мама и бабушка будут ворчать теперь, попадёт обоим. Дальше честно сижу в отцовской неудобной для меня фуражке. Она слишком большая для детской головёнки, к тому же боюсь утопить и её, поэтому нельзя низко наклоняться, чтобы смотреть в воду...
Волга не всегда бывает ласковой и мирной. Случаются штормы и у нас! Вода становится непроницаемой серой, зелёной или чёрной, как будто мёртвой. Огромные волны меньше, конечно, нежели морские, но нам, речникам, страшно!
Попали и мы с папой в такую переделку. Уже возвращались домой, а тут вдруг налетело-закрутило! С неба льёт холодный дождь, из-за бортов плещется волжская волна, обдавая водой с головы до ног. Я, конечно, по малолетству не боялась вовсе - со мной же папка! А значит, это просто интересное приключение. У отца высокое сиденье, чтобы залитое водой стекло не мешало обозревать, что там впереди. Да его - это самое "впереди" всё равно не видно! Самое главное -направить нос лодки поперёк волны, иначе она захлестнёт через борт и потопит судно. Волны морщинистые и матовые, остро посечённые дождём, кругло подкатываются под нос лодки, переваливаются под днищем и выныривают позади, роняя корму, будто в яму! Мотор натужно ревёт, заглохнуть ему никак нельзя! Я надёжно зажата в отцовых коленях, кричу ему, стараясь переорать стихию, что хочу залезть в люк! Люк расположен в носу лодки, а на квадратной крышке нарисована аккуратная ласточка. Меня просто переполняет дикий необузданный восторг, волны радуют маленькое детское сердце! Это же счастье - попасть в такую бурю, находиться внутри сумасшедшего урагана! Страшно хочется сидеть впереди, но отец твёрд и непреклонен-нельзя и всё тут! Не помню теперь, сразу он мне пояснил или позже, что лодка может перевернуться на волне. Так ещё остаётся шанс спастись,а вот вытащить меня из люка он уже не сможет.
В такую погоду лучше оставаться на открытой воде, при попытке пристать к острову, есть опасность разбиться, покалечиться, изуродовать катер. А на воде страшно напороться на топляк(плывущее бревно).
Исход нашего рискованного путешествия был удачным. На подъезде к Зелёному острову, где располагалась лодочная база, буря утихла и мы без помех пристали к берегу. Домой мы добрались очень поздно, мама не спала, ждала нас. Отцу,конечно ,была головомойка,но я не знаю сразу он рассказал ей о шторме или потом .Через несколько лет они уже вдвоём попали в подобную историю. Мама до сих вспоминает об этом с содроганием. А мне не страшно и теперь! Уверена, что папка спас бы меня в любой ситуации!
Сегодня на Набережной,в нашем присутствии рыбак поймал на спиннинг судака килограмма на два!Парень страшно радовался,не знал куда бы его положить,так как на такую удачу не рассчитывал.У другого мужика судачок чуть поменьше сорвался прямо над водой!
Избалованная с детства свежей речной рыбой, до сих пор не люблю покупать её у перекупщиков. "Посморите! Жабры свеженькие!" - орут вруны-продавцы. А я никогда не смотрю в жабры, достаточно увидеть рыбьи глаза. Больше всего люблю лещей. Многие капризничают, сердясь на их костлявость, а я умудряюсь разобрать рыбу в своей тарелке"профессионально".
На рыбалку отец предпочитал брать с собой меня. Если мы ездили вдвоём, то к островам почти никогда не приставали. На воде ночевали, накрыв лодку тентом, готовили нехитрую еду на примусе, носившем сердитое название"Шмель". Он и гудел как шмель, а ещё имел неповторимый запах.
Просыпаясь утром, я заставала отца уже вовсю занятым ловлей рыбы! С обоих бортов свисали снасти, так и не знаю до сих пор точных названий этих толстых желтоватых лесок с несколькими крючками. С кормы в воде бултыхалась кормушка с ржаным хлебом. Иногда папа блеснил, забрасывая спиннинг, потом с лёгким дробным треском сматывал голубоватую японскую лесу на катушку. Бывало, что блесна возвращалась пустая. Она легко и беззаботно, рыбкой подпрыгивала по поверхности воды. Но, когда на блесну попадалась-таки рыбёшка, надо было действовать осторожно, чтобы вовремя подсечь уставшую от борьбы рыбу, чего и не удалось сегодняшнему рыбаку.
Папка греет чай на примусе в блестящем желтоватом чайнике, насыпая заварку прямо в него, добавляя какую-нибудь душистую травку(донник, ежевичный лист, мяту). Сладкий кипяток в большой металлической кружке, которую невозможно держать в руках, чтобы не обжечься, да и остывает чай томительно долго! На Волге чай необыкновенно ароматный, особенно с заветренным ржаным хлебушком, который на вольном воздухе приобретал неповторимый вкус. Дома хлеб я не ела, считая, что он портит вкус еды! Тем более, что на Волге я всегда голодная.
После завтрака начинаю помогать папе. Это значит, что я должна сидеть тихо,не разговаривая, не переходя с места на место. Где там Маше и Медведю, я слушалась!Мне была обещана, в противном случае, высадка на берег в полном одиночестве, чтобы не мешала и рыбу не распугивала!
Зато,когда начинался клёв,работы хватало и мне!Я насаживаю жирненьких весёлых червячков, смачно оплёвывая крючки, чтобы клевало! Так делает папа! При необходимости подаю сачок, а то и снимаю рыбину с крючка, стараясь небольно снять её, но не всегда получалось гуманно, мне всегда было жаль разорванных губ и изувеченных глаз. В минуты затишья смотрю по сторонам - кто едет мимо, где ближайший остров, везде вода-то синяя, то серая ,то зелёная, блестит, волнуется, шлёпает по днищу лодки, будто ладошкой.
Однажды во время совершенно бешеного клёва, мне пришлось повертеться! Отец едва успевал снимать улов и наживлять крючки с одного борта, я контролировала другой. Утро выдалось горячее!
Я с огромным усилием подвела тяжеленную снасть к борту лодки, даже смогла подтянуть её вверх, но,увидев тупую огромную башку с широченным "буратиньим" ртом, заорала не своим голосом (не завизжала, а выдавила горлом круглый комок слов):"Папа,сом!" Хорошо, что отец перегнулся и посмотрел, что там у меня, привлечённый необычным голосищем, и успел увидеть, что произошло! Как-то моментально, он вытянул свою рыбу и кинулся ко мне на выручку :"Держи,не отпускай,держи,говорят тебе!!!" Сам сунул мне в руки сачок :"Подсачивай, давай!" А как подсачивать, если у сома голова размером почти с окружность нашего сачка, да и силища в нём огромная - он же хочет жить! Но всё же мы его вытащили!
Конечно это был не самый большой сом в Волге, даже далеко не такой большой, какие бывают. Я исполнила дикую смесь лезгинки и твиста, наплевав на запреты, уж больно сильно бурлил во мне рыбацкий азарт, всё время смотрела на него, трогала мокрые сопливые жёлто-зелёные бока, беспомощные усы. Сом грустно смотрел на нашу радость маленькими круглыми глазами, распластавшись по металлическому настилу лодки.
Мы пристали к острову, распотрошили его и остальной улов .Внутри сомячьего желудка оказались несколько рыбок разной свежести и дохлая лягушка. Наверное пообедали мы тоже на острове. Папа рассказал мне тогда грустную историю про старого рыбака, которому посчастливилось поймать в свои снасти рыбину такого размера, что невозможно было втянуть её в лодку, и сильная добыча уволокла старика вместе с лодкой в открытое море, где таскала за собой несколько дней. В итоге, когда он всё же смог вернуться домой, рыба, притороченная к борту, оказалась полностью съедена птицами и рыбами. Это был рассказ о человеческой жадности и глупости. Я слушала,разинув рот, потому что папа мой был замечательным рассказчиком.
Сом наш без головы, хвоста и потрохов вывесил на 7 кило. Мы по пути заехали к бабушке с дедом, завезли им рыбы от своего богатого улова, похвалились трофеем. Из него получились замечательные щи, балык, хватило и на жарёху. Но это уже дома, куда вернулись мы, как всегда поздно,почти ночью...
Мы отдыхаем втроём - я, папа и Мишка, мой младший брат. Почему-то в тот раз мамы с нами не было. С Мишкой никакой рыбалки не получается, он находит массу причин, чтобы его подвезли к какому-нибудь острову. Ему скучно сидеть с нами в лодке, еду,приготовленную на примусе, есть противно, справить естественные потребности, спустившись с кормы в воду, ему невозможно! Ноет и ноет. В итоге проводим день на острове. Плещемся в воде - с папой это можно делать до бесконечности и даже сразу после еды, чего обычно мама не позволяет, наши посиневшие губы его не смущают вовсе.
Меня очень привлекают мальки, весёлыми стайками резвящиеся у берега. Совсем близко-крошечные, как аквариумные, поглубже-побольше, страшно представить какого размера рыба достигает в самых глубоких местах, там где проходят баржи и теплоходы, нефтеналивные танкеры и сухогрузы. Если стоять и не шевелиться, рыбьи дети смелеют, начинают касаться кожи ног, слегка покусывая её для того, чтобы удостовериться съедобно ли это. Но стоит чуть шевельнуться, даже просто поправить рукой волосы на голове, как от мелькнувшей тени, они бросаются в разные стороны. Жаль, не слышно их голосов, наверняка, визжали бы, как младшая группа детского сада!
Я хожу по воде, тщетно пытаясь поймать хотя бы одного малька. Но не получается, хоть тресни!
Папа говорит, что есть один замечательный способ поймать такую мелочь. Я жадно слушаю... Способ заключается в том, что между ягодицами зажимается морковка -яркая, рыженькая, но нужны рейтузы, как у старушек, с резинками на ляжках!Заходишь в воду по пояс, оттопыриваешь рейтузы и ждёшь, когда любопытные рыбки заинтересуются! Вот они подплывают поближе, чтобы поточнее разглядеть предлагаемое угощение, и как раз в это время надо ловко вернуть рейтузы на место! Наверняка несколько штук поймается!
Я смотрю недоверчиво, но папа серьёзен и убеждает, что это единственный способ поймать малька! Немного подумав, я отвергаю этот способ из этических соображений! Продолжаю свои напрасные мучения с алюминиевой кружкой в руках.
Они с Мишкой начинают собирать вещи, грузят их в лодку, тушат костёр, а я всё страдаю, брожу. Сверху смотрю на свои ноги. Сквозь воду они кажутся желтыми, песок, поднятый со дна, ложится на пальцы маковыми зёрнышками. Дно у Волги песчаное, твёрдое, с волнистыми полосками, намытыми волнами. Когда наступаешь на него стопой кажется, что идёшь по стиральной доске. А глупые рыбы так и шарахаются от меня, не желая ловиться.
Папка и Мишка зовут меня, зовут, а я всё ворчу :"Ну сейчас я уже поймаю! Ещё немножко попробую! Отстаньте от меня!!!" Они сидят в лодке и злятся, но охотничий азарт владеет мной безраздельно! Вот же они - мальки, значит, поймаю!
Отец решается :"Всё, мы поехали, а ты оставайся и лови своих мальков!" Он заводит мотор и лодка удаляется от берега. На лице брата невероятное торжество!Он страшно счастлив,что избавился от меня!
А я стою, глупо разинув рот, глядя вслед катеру, увозящему прочь моих родных.
Вы ни за что не догадаетесь, какие мысли в тот момент обуревали мой бедный мозг!
"Что же я буду тут есть?!"
Не было страха одиночества, предстоящей ночи, темноты, которой я всю жизнь боюсь, злющих комаров. Нет. Страшнее всего было понять, что я так и не смогла поймать ни одной самой крошечной рыбёшки, что даже корочки чёрствого хлеба нет на это маленьком островке посреди Волги!
Я не плачу, но лицо моё перекашивается от горя, от страха голодной смерти. Я и её успела себе представить очень живенько! Как через неделю родители всё же вернутся и найдут мой несчастный трупик!
В это время и вернулись мои. Мишка сидит на корме с разнесчастным видом, он так и не смог убедить папу оставить меня здесь насовсем! Папка, не причаливая к острову, выпрыгивает из лодки, бежит ко мне, хватает на руки, прижимает к себе. Теперь и мальки мне вовсе не нужны!
Уже, когда я стала взрослой, он признался, что испугался своих собственных воспитательских изысков, когда увидел выражение моего лица и то, что я не зарыдала, его поразило и заставило почувствовать себя виноватым передо мной! Он просил у меня прощения и я, конечно же простила его от всего сердца. Но и поведала причину своего испуга! Теперь смешно это вспоминать и грустно. Нет лодки, нет папы, да и по Волге на катере больше я ни с кем не езжу.
Я вполне взрослая девица, наверное,класс седьмой-восьмой. Мы с родителями приезжали в гости на лодке к отдыхающим на турбазе Кроминым, нашим друзьям. Турбаза называлась "Геолог-77", маленькая и спокойная, не такая шумная, как "Кристалл" или "Ветерок", она располагалась на одном из волжских островков.
Кромины чаще ездили втроём-тётя Галя, Наташа и Серёга, глава семьи обычно в летнее время работал в колхозе на уборке урожая. Территория турбазы не была оборудована столовой, еду готовили сами в специальной кухне, где стояли несколько газовых плит и столов, и посуду мыли сами прямо в Волге, надраивая металлические миски песком. Не помню какой посудой мы пользовались на"Геологе", но наша"лодочная"была именно такой! Поэтому конечно, этот отдых был больше для детей, а маме моих друзей приходилось вертеться, как и дома. Конечно, и она выходила на пляж-высокая, стройная, дочерна-загорелая.
Поддавшись на всеобщие уговоры, родители согласились оставить на турбазе и меня! Вот уж была радость!
Мы колобродили целыми днями. Было весело и интересно! Нас уже не нужно было развлекать играми и следить, как за малышнёй. Все передвижения ограничивались островом. Серёга ещё ездил на рыбалку на деревянной вёсельной лодке. В нашей компании я была самой старшей, но не чувствовала своей величины, мы все были на равных! Играли в теннис, бадминтон, загорали, мотались по острову, ловили рыбу.
Приятно просыпаться со знанием того, что в нескольких метрах от тебя целая Волга воды. Идём чистить зубы. Тогда ещё не боялись полоскать рот волжской водой, да и в чайники, котелки наливали её же. На ней готовили, пили. Заходишь в воду по колено, плещёшь в лицо холодной утренней водой, она пахнет рыбой и свежестью. Солнце,отражаясь в речной глади, слепит глаза, ветер раздувает длинные волосы, собранные в хвост. Мальки клюют ноги, мельтешат по дну.
А впереди необъятные просторы. Никаких островов и берегов не видно, такая широкая в иных местах наша Волга! То рябенькая, то с барашками на гребешках волн, то гладкая, спокойная и добродушная. А, бывает, как завернёт чёрными крутыми волнами, тяжело наотмашь бьёт в берега со страшной свирепой яростью!
Приятно находиться в воде, когда едет мимо "Омик" или "Ракета", а то и "Метеор", теплоход вызывает общий восторг, потому что сейчас будут волны. Надо немножко подождать, сесть в воду у самого берега, а игривые частые волны будут стараться опрокинуть тебя навзничь.
Мы валяемся на пляже, я и Наташа, иногда с книжками. Отдыхающих здесь немного, в-основном, взрослые или семьи с малышами. Серёжка отлично ныряет, показывает нам то обе ноги из-под воды ,вставая на дно руками, а то и голую филейную часть. Я нырять не умела и не умею, поэтому потихоньку завидовала ему. Не люблю открывать глаза под водой, потом мучаюсь неприятными ощущениями. А вот просто приседать, погружаясь с головой могу, мне это нравится. Теперь только, боюсь, это будет выглядеть весьма глупо, если взрослая увесистая тётя, зажав двумя пальцами нос, сядет под воду, а потом выпрыгнет оттуда, обдавая всех вокруг брызгами и отфыркиваясь как тюлень!А тогда мы сидели под водой, соревнуясь - кто дольше выдержит, пытались нырять, глядя на Серёжку.
После обеда, вымыв посуду, отдыхали в домике. Маленькая комната, четыре кровати, стол с табуретками, фанерные стены, вот и вся обстановка! Был ещё холодильник, ведь, продукты привозили с собой.
Наташа увлекалась тогда вязанием, она кропотливо набирала петли, вязала квадратик, сверяясь с книжкой, распускала и начинала всё сначала. Иногда играли в"Эрудит". То же самое, как теперь в интернете, только это была вполне реальная пластмассовая чёрная коробка, буквы, а правила те же самые! Но всё равно было совсем иначе!Серёгины анекдоты про Ленина помню до сих пор. Как он их рассказывал, передавая мимику, интонации. Получалось очень похоже на вождя революции!
И там же на "Геологе" родились наши новые имена. Невозможно, играя в бадминтон оставаться Жанкой, Наташкой и Серёжкой. Ну мы и стали Натали и Серго Кроминадзе, а так же Жоржеттино Арефьетти, позже трансформировавшись в Жоржетту.
Я же нашла себе другое интереснейшее занятие. Я рисовала! И не просто рисовала, а у меня получилась серия картинок, почти современных комиксов из жизни свиней!Нарисовала их тогда ,наверное, полтысячи. Разных-весёлых, грустных, танцующих, розовых ,грязных, жирненьких и худых, одетых и нет. Интересно, почему у меня по рисованию троечка? Но это дела давно минувшие.
Мы иногда бегаем по разным надобностям на кухню. За чем меня в тот раз послала т.Галя теперь не важно. Я вбежала в кухню, а на одном из столов лежит пачка болгарских сигарет "Опал", я аж замерла на мгновенье, потом осмотрелась - никто к кухне не приближался. Чувствовала себя ужасной преступницей, но сигарету из пачки вытащила(как будто кто их считал!), взять всю пачку даже не подумала, в детстве обычно действуешь изобретательно, чтобы избежать разоблачения. Со всеми предосторожностями, как человек, только что совершивший ограбление века, я выбралась из кухни, сверкая пятками, спрятала трофей под шиферным скатом одного из пустующих домиков и потопала к своим. После обеда заинтриговала подружку и её брата тем, что у меня есть КОЕ-ЧТО, я привела их к этому домику, изъяла сигарету из тайника и мы пошли курить! Ушли куда-то с турбазы подальше, надеясь, что никто нас не увидит. Серёга, парень опытный, несмотря на нежный возраст (класс,наверное пятый), раскурил её для нас. Я попробовала затянуться под его руководством, ничего интересного и волнующего не случилось, поэтому по эстафете передала чинарик Наташе, у неё сие занятие тоже не вызвало никаких сильных чувств. Окурок вернулся к Серёжке, он его докурил. Мы ещё пообсуждали событие, потом возвратились на турбазу, слегка взбудораженные поступком. Могу сказать, что став взрослыми, мы с Наташей не курим. Хотя у меня был один год, когда я утешалась сигаретами, но жить с этим запахом в ладу и мире не смогла.
На турбазу приехала отдыхать новая девочка Таня, моя ровесница, москвичка. В Саратове у неё тётя жила и она отдыхает с ней. Какие у нас в городе в то время были развлечения? Карусели,да Волга. Мы с удовольствием приняли Таню в свою небольшую компанию. Она водилась с нами слегка свысока, а может быть это нам только так казалось. Странно, что я не "завладела" её почтовым адресом. С моей вечной страстью писать длиннющие письма всем кому ни попадя. Эпистолярный жанр привлекал меня необыкновенно и это было потребностью.
У Серёжки эта Таня вызвала целую бурю эмоций и полное разочарование в устройстве жизни. Нам отсюда в детстве казалось, что в Москве живут совершенно особенные люди, а раз уж у них имеются в наличии ГУМ, ЦУМ, Белград и прочие шикарные магазины, то и одеты они должны быть по-столичному. Мамы наши специально покупали"путёвки выходного дня", чтобы отовариться в Москве и одеждой и продуктами. Сейчас детям не понять почему саратовские сосиски привозились из Москвы. Город наш был закрыт для посещения иностранцами, чехи и поляки, вот весь широкий выбор интуристов, бывающих у нас в гостях. А значит и со снабжением у нас было печально. Мебель покупалась в Прибалтике, шмотки в Москве, да Ленинграде. Даже книги моя мама привозила из Казахстана.
Так вот Таня ходила на турбазе в абсолютно невзрачном совковом купальнике, да на сменку по вечерам надевала такой же спортивный костюмчик. Мы в противовес столичной девочке были очень нарядными-наши купальники были привезены из её родного города.
Как то за обедом Серёга грустно протянул :"Живёт в Москве, а ходит в ТАКОМ купальнике!"... Больше, кстати,эта девочка мне тоже ничем не запомнилась совершенно. Возможно, что если бы не этот акцент на внешнем виде, я и вовсе забыла бы о ней. И адрес её мне не понадобился из-за неинтересности общения.
Там же на"Геологе" я умудрилась пережить очередную подростковую влюблённость, которая не получила развития и закончилась там же. В город я её не привезла и очень замечательно-совершенно дома не страдала и не мучилась разлукой. У начальника турбазы был сын Лёвка, кудрявый мальчишка моих лет, что очень шло ему в плюс -в отличие от моих ровесников, он был выше меня ростом, ведь мальчики растут медленнее, а к тому моменту я была ещё довольно рослой девицей, это потом уже значительно отстала от многих. В-общем , наверное ещё сыграло свою роль отсутствие других кандидатов, а ведь влюбиться в кого-нибудь мне надо было непременно! Вот Лёвка и подвернулся так кстати. Ничего особенного, мы с ним друг другу и пары слов не сказали, а мне это было неважно, самое смешное, что эта неважность так и осталась навсегда со мной. Я донимала Серёжку расспросами о нём, но тому Лёвка был совсем неинтересен, поэтому сведения в моём распоряжении оказались самые что ни на есть скудные и куцые. Домик их стоял непосредственно на пляже на деревянных сваях, чтобы избежать затопления на случай выхода Волги из берегов или шторма.
В выходные приехали мои родители на лодке, в воскресенье я должна была уехать с ними домой, отдых подходил к концу. Утром,скорее всего уже в воскресенье мне загорелось поразить Лёвку своими талантами и я выбралась на пляж ни свет,ни заря. Вытащила у папы из лодки самый красивый спиннинг - синий с перламутровым отливом, вышла на мостки с самым деловым видом. Что нам стоит дом построить?Нарисуем-будем жить! Ну неужели я не смогу красиво забросить спиннинг, раз уж сто раз видела, как это делает отец. Да раз плюнуть!!! Замахнулась как положено, кнопочку на катушке нажала...и через пять секунд имела в руках бороду из запутанной лески, да ещё какую! Кошмар,стыдобища! Позор такой рыбачке! В этот момент я очень надеялась, что Лёвка ещё сладко спит и моих героических поступков во имя любви к нему не видит!Я быстренько метнулась с мостков, всё спрятала на место в лодку, уже со страхом ожидая родительского гнева и пошла сдаваться!Папка, конечно же, бушевал, возможно, что я огребла пару подзатыльников, а потом он целый день распутывал капроновую бородищу. С тех пор спиннинг в руках я больше не держала. Ну его! Позориться ещё. У меня и на удочку хорошо всё ловилось.
А потом мы уехали домой, началась школа, ноя же знала ,что Лёвка учится в девятнадцатой, даже умудрилась передать ему устный привет, он мне передал тоже. Но и всё на этом.
Недавно нашла в интернете турбазу "Геолог",она есть, работает, люди там отдыхают, но попасть туда снова почему-то не хочется, ведь понимаю, что тех ощущений не вернуть, да и сама база изменилась, никто теперь не стал бы жить в не оборудованных фанерных домиках, чтобы туалет находился метрах в пятидесяти,а уж самостоятельно готовить еду отдыхающие точно не пожелают. Так и прошло то беззаботное лето, одно из немногих лет моего детства.