- Так вы писатель? - Анна Семеновна чуть не выплюнула ванильное пирожное, запрыгав, как дитя, - На-сто-ящий?!
Лев Самойлович подтянул к сморщенной лысине правую бровь и усердно кивнул.
- Нет, это немыслимо! - Вся гОря, от восторженной в душе свистопляски, поразилась Анна Семеновна. - Настоящий писатель!!! Вау! Да, я даже, коту своему запрещаю лапти грызть!
- Что, простите?! - Чуть не понял Лев Самойлович. – Грызть, вы сказали?
Анна Семеновна будто спустилась на землю, не проронив ни капельки стеснения.
- Да, я рада, совсем рада, понимаете? Я никогда раньше с писателями не общалась, не виделась, и вот так, с живым, настоящим писателем, чтобы... Это такая редкость в наше время.
- Ну, я бы не сказал так, - чуть ухмыляясь, порадовался Лев Самойлович, - сейчас очень много талантов. Очень.
Он сделал акцент на слово: очень. И как-то совсем непринужденно цыкнул, подумав о прическе Анны Семеновны.
- А я между прочим, - Анна Семеновна подошла поближе ко Льву Самойловичу и тихо сказала, - умею розы выращивать. Вот.
- Да вы что?! Это восхищает. Нет, правда. Это надо уметь. Это творческое начало... Это…
- А еще сочник мимо кадки в козла не пролетит.
- Простите?! - совсем потряс головой Лев Самойлович, – Брр… Тряпки, не-не, кадки, вы сказали?..
- Я говорю, что розами занимаюсь, выращиваю розы, люблю действительно и понимаю, что это моё. Вот, у других, например, не так растут, некоторые погибают, а у меня, с самого начала пошло. Представляете?
- Это хорошо. - Начиная сомневаться в себе, задумался Лев Самойлович.
- Это еще что, вот огурцы говорят, тоже интересно растить. Их сначала, представляете, дома «садят», саженцев дожидаются, а потом или в теплицу кидают или в панталоны к близкому другу.
Лев Самойлович вздрогнул.
«Нет. - Подумал он. - Не послышалось. Явно слышал, про панталоны».
- А вы Анна Семеновна, где обучались? - Трогая горло, поправился Лев Самойлович.
- В Астраханском. У нас там, вначале представляете на потоке, смешно сказать, из двадцати девчонок, четырнадцать было Насть. Можете представить?
- А потом? - Остерегаясь подвоха, выудил на свет вопрос Лев Самойлович.
- А потом осталось двенадцать. Одна девочка переехала. И мы даже по номерам ради шутки стали рассчитывались.
- Как двенадцать?! Если было четырнадцать. Постойте-ка. А одна переехала. То тринадцать. А?
- А нет! - Анна Семеновна улыбнулась. - Вы жуков ели когда-нибудь?
- Что!!! Вы сказали только про жуков? Вот только! Не врите! Не надо со мной играть.
- Да вы что, с ума сошли?! Я говорю, что замуж вышла, и вместе с фамилией - имя поменяла, понимаете? Ну, поняли?..
- А... - Лев Самойлович понял, - Так Вы розами, значит.
- Ну, да. - Анна Семеновна свела на-нет брови, и грозно взглянула в лоб Льву Самойловичу.- И что вы поняли?
- Ну... - Лев Самойлович выдул громко воздух, - то... что вы... получается тоже Настя?..
- Да! Да-да-да! - Обрадовалась Анна Семеновна. - И зовут меня Анна!
Лев Самойлович засмеялся. Подумал, что ему опять показалось: «переработал, или может, съел чего».
- Хотите мороженное? - Лев Самойлович, посмотрел на Анну Семеновну. - Пломбир шоколадный, если позволите?..
- Конечно, хочу! А ночью...
- Стоп! - Сработало нетерпение у Льва Самойловича. - Что ночью? Тихо! По буквам! Что ночью?
- Ночью?! Вы в себе вообще? Хам!!!
Анна Семеновна развернулась и двинулась уходить, но Лев Самойлович округлился, скомкав щеки, и поймал Анну Семеновну за локоток.
- Ну... Вы меня простите, что ли. Наверное, чувствую себя странно, не знаю даже. – Лев Самойлович покрылся испариной.
- Да, нет уж. – Анна Семеновна сделала хитренький взгляд, - это вы меня простите, я-то тоже писательница, просто розы люблю, а вы без роз пришли, и Настей назвали. Ну?.. Пойдемте в кино, что ли?..