Сергей Тарасюк, молодой парень с городка Кобеляки воспетой поэтами и писателями Полтавщины. Выше среднего роста, с длинными вьющимися волосами, прекрасным спортивным сложением, большими голубыми глазами, боксер – любитель, , поэт и исполнитель, бард и т.д. и т.п.. На него сейчас похож Тарзан Натальи Королевой. Хотя был один недостаток и у него – очень заикался, когда, конечно, не пел. Эта его изюминка нас и подружила в начале учебы в Харьковском училище культуры. Я учился режиссуре, он народным инструментам. Я его поддерживал острым словом, он мне нужен был как эпицентр сбора вокруг него студенческой молодежи, любителей гитары и песни. Вот так и жили два приятеля… до первой проверки на вшивость.
«Ко мне сегодня жена приезжает » (забыл сказать, что он был в этом плане очень ранним), в училище с гордостью сказал мне Серега. То ли это было приглашение, то ли предупреждение. Я так сразу и не понял. Но для себя подумал: «Сегодня я ужином обеспечен!».
Вот и настал долгожданный вечер. Молодую пару Тарасюков я увидел в окно и очень даже обрадовался, ведь, с одной стороны муж Серега держит под руку свою законную, с другой стороны, Сергей – спортсмен несет большую тяжелую сумку. Хорошо.
Кухня в нашем общежитии была общей на шесть комнат, блочная система. То есть, кто готовит, когда и что - все жители блока знали, осязали, а в редкий момент отлучки хозяина от приготовления еды, могли и попробовать. Ну, реже (было и такое), - унести уже приготовленную, или не совсем готовую, пищу. Семья – то большая. К девяти вечера мои комнатные товарищи (о них я расскажу и в других историях), Саня и Коля, уже поужинавшие, насмехались надо мною. «Жрать, наверное, хочешь. Что- то твой дружок о тебе забыл. Кто ты и кто его жена – красавица?».
«Ничего, меня пригласили на позже. Жену давно он не видел», оправдывался я.
«А я видел, как посуду Серегина краля моет и чайник поставила. Ну, ладно, разберемся, дружище. Выйду, покурю», сказал Коля. Взял что-то в сумке, ухмыльнулся и вышел.
После возвращения Коли, мои однокомнатники, взяли гитары и начали что-то бринеть.
А я решился сам напроситься на чай, так сказать, чтобы не портить отношения с приятелем.
Подошел к комнате молодых, постучал. Там кто-то тихо разговаривал, и были еще какие-то звуки. Постучав еще пару раз, я пошел подышать на балкон. «Скажу пацанам, что пил чай у друга». Уже на балконе услышал, что приоткрылась дверь Тарасюков. Возвращаюсь, двери снова закрыли. Стучу, потом более настойчиво. Слышу разговор: «Наверное, вернулись. Это кому-то с ребят или чайник, или кастрюля нужны. Открою». Идет к двери, ухожу на балкон. Дверь закрывается, а я снова, уже теперь, тихонько возвращаюсь,. Разговор продолжается: «Опять ушли! А что им надо было?», «Сереженька, милый, тебя разводят», «Меня? Сейчас я им задам». И боксер – любитель занял позицию у двери.
Я в это время, высунувшись с предбанника, бросил тапком в двери моей комнаты. Выглянул Коля. Я ему машу, иди, мол, ко - мне. Коля оглянулся, на всякий случай, по сторонам. Вышел с комнаты, высоко поднял голову, расправил плечи. Мэн был очень даже внушительный. Светлый, высокий (1,95), за плечами армия… Шел по коридору крепким шагом, как по красной площади.
Сравнялся с дверью Сергея, она открылась, и оттуда выскочил разъяренный Тарзан. Коля быстро скукожился, как будто, знал, что провинился. Удар, еще, потом хук справа… И Коля молнией рванул в родную комнату. Дверь закрылась, замки захлопнулись. И снова тишина.
Сергей с чувством выполненного долга вернулся в объятия жены. А я долго еще стоял на балконе, голодный, но чем-то удовлетворенный, слушая музыку, песни, гитарный звон ночного студенческого городка на Салтовке города Харькова.
Пятница – день радостный, отучился и домой. Встречаю Серегу. Без обид спрашиваю: «Как ужин, как вечер?».
Уставший, с сонными глазами, вялый Тарасюк пробубнил: «Что – то вчера не заладилось. То Коля, лошара, бегал, стучал в двери. А потом всю ночь в туалет бегали. Не то что – то съели, наверное». И тут я понял, что Коля получил в лицо вчера не зря. Это его проделка, подбросил слабительное в чай.
Кстати, почему кулек? Так в Харькове студенты называли наше училище культуры, и в частности, наше общежитие. А правее колхоз (сельхозинститут), прямо – педики или ботаники, дальше – политурка, таблетки, юрики… Это все мой родной студенческий городок!