Сюда не долетал шум парламентских баталий; здесь имели смутное понятие о финансовом кризисе и о причинах его возникновения; здесь господствовали свои законы, коренным образом не похожие на общепринятые; шкала ценностей местных обитателей привела бы в ужас любого "крутого" социолога.
Раньше здесь добывали песок, по воде ползала драга, постоянно рычали огромные самосвалы. Для них даже проложили широкую бетонную дорогу. Чуть позже уютные места облюбовали для себя те, у кого не хватало времени или денег, чтобы отдохнуть на море. Песчаное дно, песчаные пляжи, кристально чистая вода привлекали огромное количество отдыхающих. Они приезжали с едой, с машинами и с горами мусора, остающегося после них. Постепенно вода ушла, драга погрузилась в песок, отдыхающие исчезли вместе с водой. Остались кучи мусора и великолепная бетонка, по которой одна за другой потянулись на бывший карьер городские мусоровозы. Прошло еще немного времени и романтическое прошлое бывшего курорта забылось, а люди называли это место просто: городская свалка. Некоторые даже брезгливо морщились, как будто их мусор сюда не возили.
И вот, как только количество вывезенного мусора достигло некой отметки, на территории бывшего карьера, а ныне городской свалки возникла и начала бурно развиваться новая цивилизация. Цивилизация, как мы уже сказали, имеющая свои законы, свои ценности. Столь бурный рост этого поселения обусловили три причины: во-первых, удобные подъездные пути – бетонка до самого города. Во-вторых, решенная транспортная проблема – прицепился к мусоровозу – и ты в городе. И в третьих – отлично организованная доставка продуктов питания. Миллионный город давал столько отходов, что мусорные машины подъезжали с периодичностью поездов метро. И еще немаловажный фактор – свалку освещали несколько городских фонарей, что давало свет ночью, а предприимчивым обитателям еще и тепло зимой.
Называлась эта цивилизация просто – БОМЖ. Лентяи, пьяницы, упавшие духом, пожилые люди, оставшиеся без квартир – вот основной контингент вновь образованной цивилизации. Из картонных коробок, досок, полиэтиленовой пленки эти люди строили себе халупы, защищающие от дождя, а иной раз и от холода. Они всеми силами старались поддержать тот едва тлеющий огонек, который называется жизнью…
- Серый, ты все молчишь? – пожилой оборванец обратился к мужику, неподвижно сидящему около костра и смотрящему на огонь. Тот, не поворачивая головы, вытащил из-за спины бутылочный ящик, поставил рядом с собой и показал пальцем. Подошедший сел, протянул к огню костлявые пальцы.
- Вот, ты все молчишь, все мучаешься… - продолжил старик. – Все думаешь о чем-то, грызешь сам себя. Смотри, чтобы не съел без остатка.
Помолчал, повернулся к огню спиной, но так, чтобы видеть лицо Серого. Впрочем, разглядеть бородатое, вымазанное копотью лицо молчаливого было невозможно. Старик смотрел ему в глаза.
- Зачем ты здесь? – продолжил гость. – Умный мужик, характер железный, небось десять классов закончил… Зачем на помойке?
Серый не отвечал. Выдержав взгляд старика, он снова повернулся к огню. Через минуту встал, пошел к своей норе, поковырялся там, вернулся, протянул старику несколько упаковок с лекарствами, разделил на две части.
- Это тебе, - хриплым голосом буркнул и протянул несколько коробочек старику. – Это – Петровне. Пусть завяжет с водкой, попьет две недели. Снова видеть будет.
- Что ты за человек? – растроганно произнес старик. – Все молчишь, да хорошие дела делаешь. Вот у меня в молодости сослуживец был… Тоже такой хороший человек… Бывало, подойдешь к нему, спросишь…
Воспоминания про хорошего сослуживца были прерваны диким ревом клаксона и грохотом импортных движков, несущихся по бетонке. Через секунду к костру подлетели две иномарки – джип "Гранд-Чероки", сверкающий огнями ярче новогодней елки, и "Мерседес-300", монолитно черный, с выключенными фарами и габаритами. Светились лишь две навесные фары, как в военное время прикрытые щитками. Из "Чероки" доносилась музыка, слышался женский смех.
- Мужики! – заорал водитель джипа в открытое окошко. – Где здесь купаться можно? Сказали, что здесь карьер! Далеко еще? А то девочки изнемогают, голыми поплескаться хотят!
- Далеко сынок, далеко, - нараспев ответил старик. – Километров восемьсот до ближайшего моря. Быстро поедете – завтра к вечеру будете.
- Ты шо, дедуль, в крематорий захотел?
- Меня в крематорий не возьмут, там много денег платить надо. Меня здесь закопают, в мусоре.
- Он шо, того? – обратился водитель к Серому. Тот молчал, даже не поднял головы.
- Глухой, видать. А ну, братва, вываливай! – скомандовал он в глубь салона. – Ставлю бутылку тому, кто первым озеро найдет!
Дверцы распахнулись и наружу посыпался подвыпивший народ – девочки в легкомысленной одежде и мальчики, экипированные по последней "новорусской" моде. Воздух наполнился капризным щебетом и пьяными заверениями, что "щас мы отыщем воду". Приехавшие разбрелись по территории, ругая вонь и советчика, который их сюда направил.
Водитель джипа, здоровенный пузатый детина с расстегнутой на животе рубашке подошел к костру.
- Ну и вонь! Встречу того Сусанина, который нам дорогу указал, здесь же и урою! Как вы здесь живете?
- Помаленьку, уже принюхались, - ответил старик, приглядываясь к подошедшему.
- А вы кто? Бомжи?
- Все мы в этой стране бомжи, - дипломатично ответил старик.
- Э-э, нет! Я в своей трехэтажной хибаре себя отбросом не чувствую! А фирма меня кормит не хуже президента Америки.
Старик вдруг заметил, что Серый стремится повернуться к толстяку то боком, то спиной. А тот уже с ними не разговаривал – повернулся к подошедшей компании из джипа.
- Тут кругом мусор и эти крысы, - капризно ткнула в аборигенов накрашенным пальчиком полуголая девица с размалеваным лицом.
- А озеро тут было лет десять назад, - добавил парень, что придерживал ее за талию. – А сейчас кроме автобана ничего не осталось. Лучше бы в городе такие дороги сделали.
- Автобана? – переспросил толстый.
- Идеальная бетонка на четыре ряда, километров двадцать тянется!
- Девочки! – заорал толстый, забыв о Сером и старике. – Сейчас я вашу скуку разгоню! Кто любит скорость – в машину! Я давно хотел посмотреть, сколько она жмет!
Девочки столпились возле машины, но залезать не спешили – побаивались.
- Толик, а ты не слишком много пил? – спросила одна, поведя носом.
- Да я трезвый, как стеклышко! – хвастливо заявил Толик. – Сделаю любого, кто попытается меня обогнать!
- Сынок, не увлекайся, - вступил в беседу старик. – Там, на трассе трещины есть – угробишься!
- Плевать, мне на "Гранде" никакие трещины не страшны! А что, дорога широкая, ровная, длинная, две машины есть. Кто хочет меня обогнать?
Но среди его дружков желающих не нашлось. Тогда Толик окинул взглядом окрестности. Потревоженные громкой музыкой и криками к костру подтянулись местные жители. Одетые в лохмотья, грязные, больные, эти люди производили жуткое впечатление. Но пьяному Толику некогда было их рассматривать.
- Ставлю сто долларов тому, кто обгонит меня на этой трассе!
Но толпа молчала.
- Двести долларов!
Тишина.
- Триста долларов! – и для пущей убедительности он достал три сотенные бумажки и придавил их камешком возле костра.
Но толпа безмолвствовала, впившись взглядом в эти три куска бумаги. Толик подождал минуту в абсолютной тишине и решил проявить инициативу.
- Ты! – он ткнул пальцем в худого мужика, одетого в некогда белый женский плащ. – Машину водить умеешь?
Тот испуганно замотал головой и спрятался за спины остальных.
- Тогда… - Толик задумчиво рассматривал толпу оборванцев. – Ты! – вдруг резко повернулся он к Серому, взял деньги и помахал перед носом.
- Ты садишься в этот джип, едешь до конца бетона, возвращаешься сюда. И если ты приедешь раньше меня – получаешь триста долларов.
- А если нет? – хрипло спросил Серый.
- А если нет… - задумался Толик. – А если нет – голым танцуешь перед фарами, пока мне не надоест.
Серый кивнул и пошел к джипу. Толик за ним. Серый подергал дверцу, посмотрел на Толика. Тот хохотнул, потянул за ручку, распахнул дверь. Серый неловко, головой вперед полез за руль.
- Стой! – придержал его за рваную куртку Толик. Он достал из багажника полиэтилен, застелил сиденье из белой кожи. – Теперь залазь! – и побежал к "Мерседесу", который черной тенью стоял неподалеку. Из него за все это время так никто и не вылез.
Сергей влез в джип, захлопнул дверь. Резко взвизгнули сервоприводы – он подгонял под себя сиденье, руль, зеркала. Пристегнулся ремнем, включил полный привод; не глядя на рычаги, заблокировал все дифференциалы, отключил АБС.
Толик этого не видел – он устраивался в "Мерседесе", откуда выгнал своих телохранителей. Их было четверо - люди одинаковой комплекции, в одинаковых черных плащах, шляпах и темных очках. Через секунду "Мерседес" бесшумно подрулил к "Чероки" и замер ноздря в ноздрю с ним. Толик вылез, что-то дал длинноногой девице, подошел к джипу, сказал в открытое окно:
- Я своей ляльке дал "мыльницу" со вспышкой, она щелкнет. Старт – по вспышке. Рванешь раньше – морду набью.
Серый не шелохнулся. Пожав плечами, Толик сел в "Мерседес". Девица сказала "Внимание!", навела на машины аппарат и нажала на кнопку. Выбросив фонтаны песка из-под всех четырех колес, джип рванул вперед. Толик чуть замешкался на старте и теперь с трудом догонял соперника. Более скоростной "Мерседес" позволял это сделать. Четко клацали коробки передач, разгоняя машины до сумасшедшей скорости. Стрелки проскочили полторы сотни, приближались к двумстам. Машины шли колесо в колесо. "Мерседесу" начал мешать неглубокий песчаный налет, покрывавший бетонку. Полноприводный "Чероки", казалось, не замечал никаких помех. Но вот песок на дороге исчез и "Мерседес" медленно, сантиметр за сантиметром начал выходить вперед. Вот водитель "Мерса" поравнялся с передним бампером высокого джипа, вот оставил его позади и тут влетел в песчаный барханчик, наметенный ветром поперек полосы. Машина завиляла, сбросила скорость, вылетела правыми колесами с бетона, чудом вернулась обратно, но джип уже был недосягаем. "Чероки" первым достиг конца бетонки, сбросил скорость, съехал в песок, по большой дуге развернулся и помчался обратно. Толик на "Мерседесе" попытался проехать за ним, забуксовал в сухом песке, еле выбрался задом обратно, с трудом развернулся по бетону и поплелся к финишу, уже не насилуя машину.
Слепя добрым десятком фонарей, джип первым докатился до толпы. Встречали его гробовым молчанием. Толина компания поначалу громко болела за своего, криками и улюлюканьем пыталась поддерживать, но видя его проигрыш, замолкла. А местные обитатели давно отвыкли бурно выражать свои чувства.
Серый поставил джип в той же позиции, с какой стартовал, вылез, оперся на капот и стал ждать. Через минуту подрулил "Мерседес". Толик вылез, сел за руль джипа.
- По машинам! - гаркнул он в окно. – Мы уезжаем!
Компания молча залезла в джип, охрана заняла места в "Мерседесе".
- Разойдись! – скомандовал Толик, видя плотное кольцо собравшихся. Люди не двинулись. И Толик заметил, что полное равнодушие на лицах нищих сменилось неприкрытой злобой.
- Деньги! – сказал Серый, не убирая руки с капота.
- Задавлю! – заорал Толик, включая передачу. Серый положил на капот вторую руку. Толик дал газ, бросил сцепление. Машина не шелохнулась.
- Деньги! – повторил Серый. Толик побелел, лихорадочно схватил рацию. Из "Мерса" выскочила четверка в плащах, наставила на толпу пистолеты.
- Спили мушку, фраер! – раздался голос из толпы. Телохранители заозирались, один из них сунулся в машину, что-то заговорил в рацию. Толик из джипа что-то отвечал. Наконец он кивнул головой, вылез из машины, достал три сотни и кинул на капот. Серый молча спрятал их в карман, отошел от машины. Толпа расступилась, освобождая путь. Но Толик не уехал.
- Раз уж ты такой крутой, предлагаю еще раз. Ты на "Мерсе", я – на "Чероки".
- Что ставишь?
Толик кинул на капот бумажник.
- Покажи, - попросил Серый. Толстый вытащил пачку долларовых сотен, развернул веером.
- Около двух штук. Взамен – три твои сотни и танцы голыми при луне всех собравшихся, тебя в первую очередь. Ну, и забавы наших ребят до утра.
Серый не представлял, какие забавы могут быть у этих надушенных субчиков с грязным населением мусорки, но предполагал что-то жестокое. Он обвел взглядом толпу. Она, как обычно, безмолвствовала. Серый засунул три сотни в бумажник, кинул его давешнему старику у костра, бросил:
- Отдашь победителю, - и направился к "Мерседесу".
Четверка в черном уже стояла возле машины, оставив водительскую дверь открытой. Серый сел, пленку ему уже не подстелили, отрегулировал сиденье. И тут подбежал Толик.
- Ты это, скажи, почему она не едет?
- Сними раздатку с нейтрали. Кнопка с двумя колесиками на консоли.
Толик убежал, через секунду джип дернулся вперед, затем назад. Серый с сожалением посмотрел на селектор автоматической коробки передач, плавно двинул его и подъехал к джипу. "Кранты коробке" – подумал он и вжал педаль, увидев вспышку фотоаппарата. Он поставил селектор на спортивный режим, но все равно этого было мало. Машины шли вровень. Серый боялся попасть в такую же ловушку, в какую попал Толик. Поэтому надо было кровь из носу обойти джип, чтобы иметь возможность выбирать дорогу. Серый не любил автоматы, почти никогда не ездил на них. Лишь краем уха он слышал о системе "кик даун", но решил попробовать. Почувствовав, что под колесами пошел чистый бетон, бросил газ и снова нажал до упора. Коробка послушно переключилась на низшую передачу, обороты взвились в запредельную область, но перекрученный движок резво бросил машину вперед. Джип резко отстал. "Кранты движку!" – подумал Сергей, выбирая дорогу почище. Впереди уже виднелся взрыхленный колесами песок, обозначающий конец трассы.
Компания на старте видела, что "Мерс" вырвался вперед, но продолжала неистовствовать в крике, предвидя сложный для заднеприводного "Мерседеса" разворот. Но Серый и не думал разворачиваться "правильно". До последнего момента он не убирал ногу с газа, наконец перевел рычаг на нейтраль, чуть повернул руль влево и рванул невесть почему оказавшийся под рукой рычаг ручника. Тяжелый "Мерседес" по гладкому бетону, присыпанному песком, заскользил как по льду, медленно поворачиваясь высокой кормой назад. И когда машина развернулась задом наперед, Серый выровнял руль и отпустил ручник. Легкий толчок показал, что колеса схватили дорогу. Серый мягко затормозил, ткнул рычаг и нажал на газ. Машину рвануло вперед. И в этот момент мимо пронесся "Чероки", которому еще надо было притормозить и развернуться. Серый же опять с хорошим отрывом вернулся на старт.
Вылез, протиснулся через толпу Толиных болельщиков, подошел к старику. Тот протянул ему бумажник. Серый вытащил деньги, пересчитал.
- Две тысячи двести долларов! – громко объявил он. Толины дружки безмолвствовали. Толпа тоже. Но вдруг кто-то хлопнул в ладоши, за ним еще кто-то, а через секунду поднялся такой шум от устроенной овации, что никто не услышал, как подъехал джип, как компания молча разместилась в машине и в сопровождении "Мерседеса" укатила восвояси.
* * *
Светало. Серый сидел у затухающего костра и смотрел на огонь. Снова пришел старик. Он сам взял ящик, сел. Помолчал.
- Теперь уйдешь?
- Пока нет.
- А что с деньгами будешь делать?
- Не знаю.
- Тебя как зовут?
- Сергей.
- Школу закончил?
- И институт.
- Какой?
- Радиоэлектронный.
- А потом?
- Потом университет. Второе высшее. Экономист.
- А сейчас?
Сергей молчал.
- Что это было? – старик кивнул головой на бетонку.
- Это была моя машина, моя охрана, любовник моей жены с моей секретаршей. Длинноногая, что вспышкой клацала – это секретарша. Толик – любовник моей жены, и говорил он про мой трехэтажный дом и про мою фирму.
- Я примерно так и думал… А жена?
- Был в Германии, попал в аварию, полгода валялся в больнице. Со мной было трое, все погибли. Документы сгорели, за рулем был не я, поэтому сюда сообщили, что я умер. Жена оформила все на себя. Еще полгода я окольными путями без документов добирался сюда, думал все закончится. А оказалось, все только начинается. Жена меня не признала. Вернее, сделала вид, что не признала. Вызвала милицию. У них официальное заключение о смерти, переоформленные документы на жилье, на фирму. А у меня дыра в кармане.
Помолчали.
- Вас как зовут? – спросил Сергей.
- Меня? Меня зовут Николай Владимирович. Меня уже давно не называли на "вы".
- А вы почему здесь?
- Решили с Петровной поменять трехкомнатную на двухкомнатную. И платить меньше, и доплата в нашу пользу. Нарвались на кидал. Остались без квартиры, без денег, без перспективы. И вот, мы здесь.
Сергей молча достал бумажник, вытащил три бумажки, протянул старику.
- Еда, лекарство, одежда.
Старик дрожащей рукой принял деньги, но словно не веря, боялся спрятать в карман.
- Берите, берите…
Старик спрятал деньги, вытащил из лохмотьев какую-то бумажку.
- Из бумажника выпало, - объяснил он, подавая ее Сергею. – Может, пригодится.
Сергей мельком глянул на бумажку, задержал взгляд, расправил на колене, внимательно рассмотрел, задумался. Николай Иванович подождал немного, поднялся и тихонько ушел, оставив Сергея наедине со своими мыслями.
* * *
- Кобель! Паразит! Альфонс! Дурак, в конце концов! – разъяренная женщина выкрикивала ругательства своему любовнику. – Какой черт понес тебя на свалку!? Негде больше с девками забавляться? А эта шлюха где? "Секретарь по особо важным поручениям"! Тебя ублажать – важное поручение?
Она носилась по коридорам своего особняка, натыкалась на прислугу, сшибала стулья. Из одежды на ней были лишь босоножки на высоком каблуке, но это ее не смущало. Она была молода и красива. И именно поэтому она с удовольствием изображала разгневанную хозяйку, краем глаза замечая пожирающие взгляды молодых официантов.
- Это ж надо! – продолжала она. – Отдать две тысячи баксов бывшему муженьку! И за что! За то что он обогнал тебя на машине! И, кстати, а с кем ты там был? Что это за расфуфыренные дебилы руками машут?
Она бросилась в спальню и снова схватила фотографию, которая и явилась причиной скандала. Это был тот самый кадр, который сделала длинноногая девица на старте. "Чероки" стоял близко к объективу, поэтому заросшее лицо Сергея просматривалось особенно отчетливо.
- Ты понимаешь, что натворил? – снова бросилась на Толика обнаженная фурия. – Я целую службу создала, чтобы он нового дела не начал, чтобы ни копейки не заработал и не занял! А ты ему своими руками целое состояние!
- Тоже мне, состояние, - возразил Толик, стоявший навытяжку с собственными трусами в руках. – За неделю просадит и вернется к своим бомжам.
- Это ты, дубина, просадишь! И я сомневаюсь, что тебе их хватит даже на три дня! А он на этих деньгах через месяц полгорода скупит!
И раззадорив себя этим аргументам, она впилась Толику в лицо когтями. Но тот не первый день знал свою пассию. Отбросив трусы в сторону, он обхватил гибкое тело своими лапищами, поднял и понес к кровати. Та пыталась брыкаться, но Толик знал, какими аргументами можно ее успокоить. Аккуратно уложил на кровать, прижал одной рукой, чтобы не трепыхалась, другой поочередно снял с нее босоножки и пустил в ход свои аргументы. Вскоре аргументы начали действовать.
* * *
Сергей остановился перед светящейся витриной салона "ТИКСИ". Это был крупнейший в городе салон компьютерной техники. Раньше Сергей именно здесь покупал оборудование для своих фирм и производств, знали его здесь очень хорошо и встречали как дорогого гостя. Он всегда заказывал большие партии и никогда не заботился об оптовых скидках. "Посмотрим, - думал он, входя в ярко освещенный холл. – Помнят ли меня здесь!"
"Видимо, не помнят", - подумал он через секунду, увидев начавшуюся суматоху. С одной стороны наперерез ему мчался дюжий охранник в серой униформе, на ходу доставая резиновую палку. С другой стороны, гремя костями, неслась тощая девица. На малозаметной груди у нее болталась фирменная табличка с надписью "Менеджер". Кассирша за своей конторкой испуганно смахивала в ящик бумажные купюры, вываленные перед ней кем-то из покупателей.
Первым подоспел охранник. Выставив палку перед собой, он начал выталкивать Сергея к выходу.
- Компьютеры здесь продают? – спросил Сергей самым спокойным тоном, на который был способен. – Я хочу купить ноутбук с модемом и мобильный телефон, желательно цифровой…
Охранник остолбенел. В этот момент подлетела девица.
- Уходите отсюда! Не отпугивайте посетителей! Вы портите нам имидж!
- Не переживай, менеджер, - сказал ей Сергей. – Твой имидж дальше портить некуда! И вот что, пригласи Виталия Яковлевича.
Селедкоподобная менеджерша несколько раз открыла рот и подпрыгивающей трусцой поскакала по лестнице.
- Сергей Александрович! – вдруг раздался веселый возглас. – Что за маскарад?
К оборванцу подошел респектабельный молодой человек, управляющий залом периферии. Он дружески пожал гостю руку, отвел в сторону, оттолкнув охранника, повел носом.
- Ну и форма у вас. Никак, прячетесь от кого-то… Где вы пропадали?
- На свалке. У меня теперь новая прописка – городская свалка, нора за фонарем, вход закрыт полиэтиленом.
- Шутите… А к нам зачем? – В руке у управляющего зазвонил телефон. – Простите, мне надо бежать! – и молодой человек скрылся.
Сергей подошел к кожаному креслу возле столика для посетителей, придержал свои лохмотья и сел, распространяя резкий запах гниющего мусора. Дамочка в норковой шубе брезгливо фыркнула, попшикалась духами и зацокала каблучками поближе к выходу.
- Кто меня спрашивал! – раздался повелительный голос директора "ТИКСИ". За ним семенила тощая менеджерша, что-то возмущенно тараторя.
Охранник вскочил, встал по стойке смирно и глазами указал на Сергея. Виталий Яковлевич бросил взгляд на бородача в лохмотьях, открыл рот, чтобы произнести короткое "выгнать", на секунду задергался и медленно двинулся к сидящему. Сергей поднялся.
- Добрый день, Виталий Яковлевич. Простите, руки не подаю – три дня не мыл их. Не сочтите это за оскорбление, вы видите, в каком я виде!
- Что случилось? И что привело к нам? – спросил чуть размякший директор. Однако ближе, чем на два шага, он к посетителю не подошел.
- Мне нужен компьютер. Ноутбук помощнее и мобильник с подключением к этому ноутбуку. Если такая возможность есть, будьте добры прислать его сюда, дабы я не пугал ваших клиентов. Хорошо?
- Без проблем, - ответил директор, с любопытством глядя на бывшего заказчика. – Вот Катюша все оформит и вынесет к машине. У вас все та же?
- Да, одиннадцатая модель. Пешкарус называется. Я буду ждать здесь.
- Рад был помочь, до свиданья, - произнес Виталий Яковлевич, после некоторого колебанья протягивая руку. Сергей пожал ее и вернулся в кресло.
Ждал он недолго, не успел даже прочитать перечень гарантийных обязательств, висевший на стене. Когда он дошел до пункта "негарантийные случаи…" в холл вытянулась целая процессия. Впереди шел парнишка из зала компьютеров, неся в руках коробку с ноутбуком. За ним выступал солидный пожилой человек в костюме – консультант, за ними подтягивалась дородная тетя – главный бухгалтер – с ворохом бумаг под мышкой. Дальше следовала женщина лет тридцати в "мини", пиджаке на голое тело и на высоких каблуках размером с Эйфелеву башню. На вытянутых руках она торжественно несла миниатюрную черную штучку – сотовый телефон. За ней шла девушка помоложе и тащила коробку с телефонными принадлежностями.
Вся эта компания приблизилась к Сергею, разложила все свое хозяйство на столике и принялось рассказывать, стараясь вдыхать как можно реже.
- Стоп, стоп, стоп! – остановил их Сергей. – Это все работает?
Компания дружно закивала головами. Сергей сунул руку в карман, чем вызвал новую волну запаха, достал пачку купюр.
- Сколько я должен?
Вперед выступила бухгалтерша "ТИКСИ", подсунула Сергею кипу бумаг.
- Распишитесь здесь, здесь и вот здесь, - ткнула она пальцем. – При покупке компьютера ваш взнос уменьшился на четыре тысячи восемьсот…
- Какой взнос? – удивился Сергей, подписывая последнюю бумажку.
- На вашем счету числилось девять тысяч с копейками. Минус компьютер и сотовый телефон – четыре тысячи триста двадцать девять. У вас осталась почти тысяча в долларовом эквиваленте. – Бухгалтерша сложила свои бумажки и удалилась, покачивая объемными формами.
Сергей хлопнул себя по лбу. "Тут две штуки зависли, а я год по помойкам шарюсь. Эх, память…". Тут к Сергею приблизилась женщина в пиджаке. Наклонившись, она сказала:
- Оцените теперь мой товар!
- Хорош товар, - автоматически ответил Сергей, глядя на перспективу, открывшуюся под ее пиджаком. Женщина проследила направление его взгляда, резко выпрямилась, положила телефон на столик и отрезала:
- У нас любой товар хорош! Гарантия два года!
Сергей не удержался и расхохотался. Захихикала и девушка, державшая красочную коробку от телефона. Но начальница так зыркнула на нее, что та мигом упаковала телефон и испарилась. Вслед за ней исчезла и обладательница гарантийного товара.
Забрав кульки, Сергей помахал рукой охраннику и двинулся к выходу, оставив за собой ароматы своего места жительства. Неловко зажав покупки под мышками, новоявленный владелец компьютера протиснулся сквозь двери на улицу. Поудобнее перехватил свертки, осмотрелся и двинулся восвояси. Но не тут то было. Его взгляд вдруг наткнулся на припаркованый у противоположного тротуара "Мерседес" с угольно черными стеклами. Нутром Сергей почувствовал пронизывающий взгляд четырех пар глаз, буравящих его сквозь тонировку окон. Он замедлил шаг, задумался. Вдруг, словно вспомнив о чем-то, развернулся и быстро зашагал к двери "ТИКСИ". Влетел в фойе, подскочил к охраннику.
- Доставка у вас есть? Зови кого-нибудь! – И пока охранник наяривал кому-то по телефону, бросил кульки на пол, а сам опустился в кресло.
Через минуту прибежал парень в рабочем комбинезоне.
- Кому доставка?
- Мне. Вот тебе сотня зеленью, отвези эти два кулька на городскую свалку.
- Лучше мне подарите, - оскалился в улыбке водитель.
- Обойдешься! Не выбросить, а привезти в нору за столбом, крытую пленкой. Это не шутка, не розыгрыш. И деньги я тебе дал самые американские. Понял?
- Да. Когда привезти?
- Сейчас!
Парень подхватил мешки и бросился к своему микроавтобусу. Сергей подождал, пока юркая машина отъедет от тротуара и скроется за углом, и только после этого вышел из могучих дверей "ТИКСИ". Проходя мимо "Мерседеса", небрежно сделал ручкой. Мощная машина в тот же момент сорвалась с места и исчезла за другим углом, оставив на асфальте след жженой резины.
* * *
- Остолопы! – шипела бывшая Сергеева жена. – Такое простое дело поручить нельзя! Хоть самой за руль садись!
На этот раз она не была голой. Вокруг талии красовался шелковый платок, прикрывавший правое бедро. Она распекала черных людей из "Мерседеса", ловивших каждое слово своей хозяйки. Ее грудь, не прикрытая ничем, высоко подпрыгивала в такт каждому гневному слову, и издали казалось, что она исполняет некий эротический танец.
- Что он хоть купил? – спросила она, чуть сбросив пар. – Компьютер? Что еще?
- Не знаем. Там все начальство хорошо его знает, никто ничего не сказал, как мы ни пытались. Даже деньги давали – и ничего.
Женщина в бессильной ярости топнула ногой, вытащила из ящика комода первый попавшийся топик и бросилась к своей машине, на ходу надевая эту деталь одежды. Черная четверка еще долго стояла, ожидая возвращения хозяйки…
…Милый, тебе хорошо было? – та же женщина через пару часов нежно ласкала утомленного любовью мужчину. – Признайся, скажи, что хорошо!
- Угу… - прогудел ее друг.
- А хочешь, чтоб и мне стало хорошо-хорошо?
- Угу… - снова прогудел низкий голос и мужчина снова прижал к себе податливое тело.
- Сказать, что надо для этого сделать?
- Кажется, я догадываюсь… - прогундосил любовник и начал осыпать обнаженное тело поцелуями.
- Это тоже хорошо, но я имела в виду совсем другое. Ты можешь мне помочь?
Мужчина отстранился, с любопытством глянул на свою подругу. Встал с кровати, натянул брюки, закурил, отошел к окну.
- И в чем эта помощь заключается?
Женщина вылезла из под одеяла, босиком подошла вплотную к мужчине и потянулась всем телом, касаясь его груди своими сосками. Он хотел схватить свою партнершу, но она выскользнула из его объятий и отошла в сторону.
- Знаешь свалку на месте бывшего карьера? – деланно небрежно спросила она, гладя ладонями свою грудь. Мужчина с вожделением следил за ее движениями.
- Знаю. Несанкционированная свалка, однако на это все закрыли глаза – надо же куда-то мусор свозить, - он не отрывал взгляда от любовницы.
- А люди в близлежащих районах недовольны. Ох, как недовольны! грязь, вонь, машины. А особенно ругают бомжей. Крадут, клянчат, шныряют везде…
Говоря все это, она подошла к окну, отодвинула мужчину, поставила ступню на подоконник и начала разминать руками накрашенные пальчики на ноге. Мужчина судорожно сглотнул слюну. Его жена, старше его на девять лет и на сорок килограмм тяжелее, давно не демонстрировала такой грации и сексуальности. Но очередная его попытка схватить любовницу опять закончилась ничем. Та крутнулась, бухнулась на кровать и свернулась калачиком, разметав волосы по подушке. Мужчина скрежетнул зубами.
- И чего же ты хочешь, моя красавица, - спросил он, подходя к кровати. Женщина повернулась к нему, принимая самую соблазнительную позу.
- Убери эту свалку. Или, в крайнем случае, бомжей. Экскаватором или этим, как его, бульдозером. Сможешь это сделать?
Мужчина, которого начинала бить мелкая дрожь, кивнул.
- Без труда, моя девочка. Только скажи…
- А если при этом случайно…
- А если при этом случайно исчезнет некая личность, ты хотела сказать… - продолжил он ее фразу.
- А если при этом случайно произойдет обыкновенный несчастный случай, не надо акцентировать на нем внимание. – Будничным тоном закончила она свою мысль.
- Это вполне возможно, - произнес он и подошел к телефону. Женщина прижалась к нему сзади, не давая забыть о только что данном обещании.
- Советник Радченко, - представился он в трубку. – Дайте коммунальный отдел. Ковалев? Радченко беспокоит. Что это за безобразие вы развели на месте бывшего карьера? Что? Свалка? А кто давал разрешение? Что? Некуда сваливать? Найдем. Завтра все мусоровозы поедут по вашему адресу, там есть место. Как, не хотите? Тогда завтра, в девять утра свалка должна исчезнуть… Сровняйте с землей, засыпьте песком. А главное – уберите всех бомжей, пусть милиция проверит их, кого надо – посадит. Ясно? Выполняйте!
А женские руки в это время делали свое дело. Под конец разговора советник с трудом контролировал себя. Бросив трубку, он порывисто повернулся, подхватил любовницу на руки и понес к кровати. Та не сопротивлялась.
* * *
Сергей устроился со всеми удобствами. Он сидел перед костром на офисном стуле без ножек, воодруженном на ящик от бутылок. Перед ним на картонной коробке от японского телевизора стоял включенный ноутбук. соединенный кабелем с сотовым телефоном. К воткнутой в кучу песка старой удочке была проволокой прикручена антенна от телефона. Рядом с компьютером стояла синяя кружка с отбитой ручкой, наполненная ароматным чаем, заваренном на костре в прохудившейся кастрюле.
Сзади, пристроившись на груде пружин, когда-то бывших диваном, сидели Николай Иванович и Петровна, его жена. Старик смотрел, как грязные пальцы Сергея бегали по кнопкам импортного чуда техники, и на экране мелькали цифры, буквы, непонятные сообщения на ненашем языке. Над экраном Сергей прицепил ту бумажку с цифрами, которую ему подал Николай Иванович после гонок. "Эта бумажка теперь дорогого стоит!" – сказал Сергей старикам, когда на мусорку с трудом пробился микроавтобус "ТИКСИ" и водитель в чистеньком комбинезончике рыскал по норам в поисках "крутого бородатого бомжа".
И теперь Сергей тарахтел по клавишам, поминутно сверяясь с цифрами на бумажке. Изредка он отхлебывал чай из кружки, закусывал его бутербродами с красной икрой, которые делала Петровна на диване. Из города Сергей вернулся с огромной сумкой еды, купленной в "Центральном" – самом дорогом магазине города, и теперь они понемногу поглощали неизвестные старикам яства.
Смеркалось, а Сергей все сидел за дисплеем. Один раз аккумуляторы компьютера уже сели. Тогда он позвонил в "ТИКСИ" и попросил привезти переходник на автомобильный прикуриватель и заряженный автомобильный аккумулятор помощнее. Приехал давешний водитель, привез заказанное, получил хорошие чаевые и долго смотрел на мерцающий экран дорогого устройства, абсолютно неуместный посреди гниющих отходов.
Старики уже спали, утащив диван к себе в нору, когда Сергей чего-то добился, схватил стул, поднял над головой и пустился в пляс, дико вопя и размахивая стулом. Поскакав таким образом несколько минут, он разбудил Николая Ивановича.
- Николай Иванович, дорогой, готовьтесь к новоселью! Доставайте коньяк, что я привез!
- Так это ж на крайний случай, - пробормотал сонный старик, шаря в кульке.
- Уже наступил тот крайний случай! Вы какую квартиру хотите? Двухкомнатную? Трехкомнатную? Коттедж?
- Какой коттедж? – спросил Николай Иванович, протирая разнокалиберные кружки рукавом.
- Новый! Красивый! – восторженно отвечал Сергей, наливая дорогущий "Хеннеси" в имеющиеся емкости. – За новоселье! – провозгласил он, поднимая кружку.
Старик ничего не понял, но чокнулся своей кружкой и выпил напиток мелкими глоточками. Сергей одним глотком опрокинул в себя горючую жидкость, бухнул кружкой по песку и достал бумажку с цифрами.
- Это код доступа к моему бывшему счету. Этот толстый лопух на моем джипе носил его в кармане и к моей радости потерял его, а вы нашли и передали мне. За это вам полагается квартира на ваш выбор, в любом районе.
- А в придачу личный автомобиль с водителем, дачу в Крыму и пожизненную пенсию, - с горькой иронией произнес старик.
- Ничего, скоро и вы поверите в это. Наливайте еще по одной и ложитесь спать, уже светает, а я схожу в город, кое-какие дела решу.
* * *
День подходил к концу. Сергей ехал на попутном мусоровозе, приближаясь к своей свалке. На плече болталась холщовая сумка с компьютером, к поясу рваных джинсов был пристегнут телефон. Вот остался последний поворот, уже видны песчаные берега, но тут машина остановилась. Вся дальнейшая дорога была забита мусоровозами со всего города, а в карьере грохотали бульдозеры. Сергей выпрыгнул из кузова, обошел стоящий на обочине экскаватор и зашагал к своей норе. Но долго идти ему не дали – тупой удар в плечо отбросил его на гусеницы тяжелой машины и вызвал болевой шок. Сквозь туман в глазах он видел, как к нему подошел кто-то в черном и поднял пистолет с глушителем. Сергей все понял и потерял сознание.
* * *
Виталий Яковлевич лежал лицом вверх на капоте своего "Вольво" в чем мать родила. Глаза его были закрыты черной повязкой, руки привязаны к зеркалам заднего вида деталями женской одежды. Рядом с ним на капоте сидела обнаженная женщина и ласками доводила директора "ТИКСИ" до исступления. Гаражные запахи, смешанные с духами этой женщины, повязка на глазах, а главное, привязанные руки делали это любовное приключение особенно острым, запоминающимся. И директор отдался этим чувствам, все более отдаляясь от действительности. Но в тот момент, когда он собирался отрешиться от всего земного, услышал у своего уха шепот:
- Двадцать пять миллионов и ни центом больше, - а ласки не прекращались, и слова донеслись до него, как через слой ваты.
Виталий Яковлевич давно хотел продать свою фирму, нашел покупателя, договорился о цене – пятьдесят миллионов, считал, что деньги в кармане. Но тут появилась эта женщина, красивая, сексуальная, изощренная в любовных делах и он попался. Виталий понимал это, но сделать ничего не мог. Она обладала свойством приучать к себе, как к наркотику, а ее изобретательность в постели не знала границ. Она узнала о готовящейся продаже и решила купить фирму. Она могла заплатить и пятьдесят, и сто миллионов – возможность была и фирма того стоила. Но почему бы не попытаться сэкономить двадцать пять миллионов, если ее чары этого позволяют. И вот она здесь, в гараже, на капоте "Вольво", ласкает мускулистое тело Виталия Яковлевича и представляет себя в директорском кабинете "ТИКСИ".
- Хорошо, - хрипит Виталий, вздрагивая под ее руками. – Двадцать пять… Только продолжай, продолжай, продолжай!
* * *
Сергей пришел в себя мгновенно. Он лежал под голубым небом на месте своей бывшей норы. Вокруг было пусто. Мусора не было. Вернее, он был засыпан метровым слоем песка. То тут то там виднелись фигуры обитателей мусорки, теперь уже бывшей, которых не уволокли в кутузку. Краем глаза Сергей видел машину "Скорой помощи".
Он оглядел себя. Плечо было аккуратно забинтовано, а рядом с ним стояла хорошенькая докторша.
- Он пришел в себя, шок прошел и теперь он пойдет на поправку. Но я обязана сообщить в милицию. Ведь это пулевое ранение.
- Какое пулевое ранение? – услышал Сергей голос Николая Ивановича. – Бежал человек, споткнулся, упал, напоролся на железяку…
- Уважаемый, я закончила медицинский институт и пулевое ранение смогу отличить от рваной раны.
- Даже теперь? – хитро спросил старик, доставая из Серегиных джинсов стодолларовую купюру и засовывая ее в карман докторского халата.
- Нет, я не могу. Я напишу правду. Вот, смотрите. При падении Сергей, фамилия неизвестна, наткнулся на остро заточенный конец стального прута, пробившего плечо насквозь…
- Ну вот, а говорили, что вас этому не учили, - подытожил старик и расписался в ее журнале. – Простите, а это что? В графе адрес?
- Где? – врач посмотрела в журнал. – Городская мусорка, нас сюда и вызвали по мобильнику. А у нас установка – звонки с мобильников обслуживать в первую очередь…
- Детка, а где здесь мусорка? – и старик обвел рукой ровное поле, засыпанное девственно чистым песком.
- Мне с вами пререкаться некогда, - отрезала врач. – Меня другие больные ждут!
Она собрала вещи в чемодан и уехала.
- Как я остался жив? – спросил Сергей. – Он же целился в меня!
- А ты же не спрашивал меня, кем я был до пенсии.
- И кем же вы были?
- Тридцать восемь лет в закрытом НИИ проектировал подъемные механизмы специального назначения. Освоил эту технику так, что мог ковшом забивать гвозди в обеденный стол и даже не поцарапать столешницу.
- А при чем тут экскаватор? – спросил Сергей, не улавливая сути.
- Несчастный случай, - пожав плечами, сказал старик. - Он наставил на тебя свою хлопушку с глушителем, а тут вдруг на него упал незакрепленный ковш. Час назад уехали оперативники. Они долго соскребали его с асфальта.
Сергей здоровой левой рукой пожал руку старику.
- Помогите мне подняться и дайте телефон. Але, такси? Пришлите машину, пожалуйста. Адрес? Городская свалка…
* * *
Залитый огнями банкетный зал фирмы "ТИКСИ" был заполнен до отказа. Мужчины во фраках, женщины в вечерних платьях, элегантные официанты, разносящие напитки. И всюду компьютеры. Компьютеры всех моделей, видов, форм и расцветок.
На небольшую эстраду поднялся невысокий лысенький человечек и объявил:
- Я имею честь представить вам нового хозяина, вернее – хозяйку фирмы "Тикси" – Долгунову Евгению Борисовну. Евгения Борисовна, прошу сюда, к столу. Теперь прошу бывшего владельца фирмы, Караваева Виталия Яковлевича присоединиться к своей прекрасной преемнице. Виталий Яковлевич, вот ваше кресло.
В зале наступила гробовая тишина. Мужчина и женщина, бывший и будущая, сели за небольшой столик, на котором были разложены необходимые документы и взяли ручки. Мужчина поставил подписи на договоре, женщина – на векселе. Вокруг них хлопотали невесть откуда взявшиеся юристы. Затем мужчина и женщина обменялись своими ценными бумагами и передали их каждый своим юристам. Затем они встали из-за стола и подошли к краю возвышения.
Женщина была великолепна. Темно синее платье волнистым водопадом спадало от плеч к ногам, и не сколько прикрывало, сколько наоборот, демонстрировало окружающим прелестные особенности ее фигуры. Мужчина был бледен, напряжен. Вздрагивал при каждом касании своей спутницы, старался поймать ее взгляд, но для нее он уже не существовал. Она упивалась ситуацией.
- Поздравляю Вас, Евгения Борисовна, с подписанием этого договора! – говорил лысый новой хозяйке "ТИКСИ". – После юридической проверки, если все будет в порядке, вы становитесь полновластной хозяйкой фирмы "ТИКСИ" и первой "компьютерной леди" в стране.
Собравшиеся гости зааплодировали. Женщина подняла руки, приветствуя собравшихся, и вдруг крутнулась на месте, не в силах скрыть восторг. Платье из тончайшей ткани взметнулось. Мужчины восхищенно охнули, женщины заледенели – под платьем на новом директоре ничего не было.
- Хороша! Правда? – обратился седоватый джентльмен в неброском, но жутко дорогом костюме к стоящей рядом супружеской паре.
- М-да! – причмокнул собеседник, за что получил пинок локтем в бок от своей половины.
- Вульгарная шлюха! – прошипела эта самая половина и посмотрела на седоватого.
- Моя невестка! – произнес седоватый, глядя на собеседницу. Та залилась краской и через мгновение исчезла в толпе, таща за собой мужа.
- Шутка! – добавил седоватый вслед ушедшим.
Тем временем на возвышении творилось непонятное – суетились юристы, бывший директор стал еще бледнее и на Евгению Борисовну уже не смотрел, а тем более не искал ее взгляда. Суматоха привлекла внимание гостей и те, в свою очередь, добавили ажиотажа. Гул голосов нарастал. Минут десять творилось непонятное, наконец к микрофону подошел лысый. Это был независимый нотариус, приглашенный по соглашению обеих сторон для заверения договора.
- Господа! – обратился он к собравшимся. – Я прошу тишины! Я имею сообщить вам нечто важное!
Зал, заинтригованный многообещающим началом, постепенно затих. Выждав несколько минут, чтобы тишина в зале стала гробовой, нотариус голосом, свойственным только высокооплачиваемым нотариусам, возвестил:
- Господа! Сделка не состоится! Проверка показала финансовую несостоятельность госпожи Долгуновой и невозможность преодолеть эту несостоятельность в ближайшее время…
- Какая несостоятельность? – выкрикнула госпожа Долгунова. – У меня на валютном счету должно находиться около пятидесяти миллионов долларов!
- По данным, полученным из вашего банка, - не меняя интонации отвечал нотариус. – На вашем валютном счету находится пятьдесят долларов США. Это несколько меньше, чем указанная вами сумма. Эта информация верна и подтверждена лично директором банка. Директор банка ввиду важности момента принял решение лично объявить вам об этом и в настоящую минуту движется сюда. Скоро прибудет.
- Более того, - продолжил нотариус, стараясь перекричать поднявшийся шум. – По данным того же банка на вашем расчетном счету имеется долг в размере восьмисот тысяч в национальной валюте, который вам необходимо погасить. Далее, принадлежащий ранее вашему мужу, а теперь вам концерн "СТК" признан банкротом. Далее, выяснилось, что вышеупомянутый концерн "СТК" уже дважды заложен вопреки действующему законодательству. Следовательно, на основании изложенной информации, подтвержденной соответствующими документами, вы признаетесь неплатежеспособной...
Несостоявшаяся владелица "ТИКСИ" обвела глазами зал и вдруг вздрогнула. Она поймала один единственный взгляд, но этот взгляд ясно говорил, что ее царствование закончено. Крутнувшись на каблуках, чем еще раз порадовала мужскую часть собравшихся, госпожа Долгунова бросилась к выходу. С ней не прощались.
В зале царило недоумение. Директор "ТИКСИ" остался при своих владениях, но легче ему не стало – фирму надо продать, а покупателей уже не было. Гости не знали, закончилось ли на этом событие, или будет продолжение. Вскоре некоторые потянулись к гардеробу.
- Сделка купли-продажи считается недействительной, - объявил нотариус, считая действо законченным.
- Почему? – вдруг раздался возглас из задних рядов. – А мне можно купить эту фирму?
К юридическому столу подошел бородатый мужик в джинсах не по размеру и в драном плаще на голое тело. Правая рука висела на перевязи, левой он почесывал давно немытую грудь.
- Так как, можно мне купить "ТИКСИ"?
Виталий Яковлевич смотрел на Сергея – а это был он – и кивнул головой. Пару секунд он рассматривал покупателя, потом подошел к нотариусу и сказал:
- Оформляйте договор на этого господина. Цена прежняя – двадцать пять миллионов.
- Я не знаю, какими чарами околдовала вас моя бывшая жена, чтобы установить заниженную цену, но я этими чарами не обладаю. Поэтому покупаю "ТИКСИ" по ее реальной стоимости – пятьдесят миллионов. Составляйте договор!
- Ваши документы, - потребовал нотариус, заполняя первый лист. Сергей пожал плечами, мол, нет документов. – А кто может подтвердить, что вы платежеспособны?
Сергей молча вытащил из кармана выписку из банка о состоянии счета и вексель на предъявителя на сумму, эквивалентную пятидесяти миллионам.
- А кто подтвердит вашу личность? Что это действительно ваш счет?
Сергей обвел рукой зал.
- Господа, кто меня знает, не сочтите за труд, заверьте документально, что я это я, живой и здоровый, хочу и могу совершать сделки, в том числе, купить "ТИКСИ". После некоторого колебания к нотариусу потянулись люди – бывшие клиенты, заказчики, сотрудники, конкуренты Сергея, два года назад – владельца и директора крупного концерна, разоренного его женой.
Через несколько минут сделка состоялась…
* * *
Прошло несколько месяцев. Сергей как-то заехал в гости к Николаю Ивановичу. Он с женой жил теперь в новой двухкомнатной квартире – большую не захотели – недалеко от центра города. Жена его, Светлана Петровна, вылечила глаза и теперь с удовольствием подливала возродившемуся бизнесмену чай.
- Так рассказывай, что это была за бумажка, благодаря которой появилось все это, - Николай Иванович обвел рукой квартиру с новой мебелью, телевизором, даже с картиной на стене.
- Нам крупно повезло, - ответил Сергей. – Кроме основного счета у меня был свой личный счет, который я правдами-неправдами иногда использовал для временного хранения значительных сумм. Жена имела доступ к этому счету, могла перемещать деньги внутри концерна, перекладывать на другой счет, но тратить не могла – таково было мое условие банку. Чтобы я не мог достать эти деньги, она переложила сумму на другой счет, которого я, разумеется, знать не мог. Но и она не могла воспользоваться этим счетом. Для нее эта ситуация была сродни истории с локтем – близок он, да не укусишь. Мне можно было походить, поузнавать в банках, но ее горилы не подпускали меня к городу, а сама она распространяла слухи о моей смерти. И вдруг эта бумажка после гонок. Я по компьютеру сутки искал по всем банкам, пока не нашел счет с таким номером и паролем, а потом перевел его на свой старый резервный счет в другом банке. Женушка моя пустила по ветру мой концерн, влезла в дикие долги, пускай теперь расплачивается. Я не хотел расхлебывать ее проблемы, поэтому просто купил "ТИКСИ".
Рассказ Сергея прервал звонок в дверь. Николай Иванович пошел открывать. Секунду спустя раздался гнусавый голос:
- Люди добрые, помогите, чем можете! Отстала от поезда, дети уехали дальше, денег нет, жилье сгорело, есть нечего…
Светлана Петровна порылась в своей сумке, вытащила мятую купюру и вышла в прихожую. Сергей выглянул из двери, но показываться не стал.
- Помогите пожалуйста, дайте воды попить, два дня ничего не ела…
Сердобольная старушка распахнула дверь.
- Проходи, милая, накормим, чем сможем, - и помчалась на кухню приготовить чего-нибудь. За ней появился и Николай Иванович. Сергей все стоял за дверью, в щелку наблюдая за незваной гостьей.
Быстро оглянувшись, та схватила Сергееву барсетку, которую он оставил в прихожей, и быстро спрятала в многочисленных складках широкого платья. Состроив печальную мину, она медленно двинулась на кухню. Сергей быстро сел за стол и повернулся к двери. Вот дверь раскрылась.
- Спасибо вам, люди добрые… - и замолчала, увидев Сергея.
- Привет, Женя, заходи. Мы тут, видишь, плюшками балуемся…
Бывшая жена повернулась и кинулась к двери.
- Стой! – окрикнул ее Сергей. – Барсетку верни!
- Ничего я не брала, ирод несчастный! – завыла гостья, заламывая руки. – Ничего у меня нет. На! Смотри!
И она начала скидывать с себя одежду. Светлана Петровна бросилась к ней, пытаясь остановить, но Сергей отстранил ее, отправил в комнату. Тем временем стриптиз продолжался.
- И с такой артисткой я восемь лет жил, представляете? – шепнул Сергей на ухо Николаю Ивановичу. Тот кивнул головой.
Нищенка продолжала в экстазе срывать с себя одежду. Барсетка нашлась под серым от грязи подъюпником вместе с несколькими чужими кошельками, но женщина вошла в раж.
- Фигурка как, ничего? – поинтересовался Сергей, когда вся одежда перекочевала на пол.
- А ты это, циник, - ухмыльнулся дед, любуясь действительно прекрасными формами.
Тут в кухню заглянула Светлана Ивановна. Увидев такое безобразие, она кинулась в бой, схватила гостью за руку, ее одежду в охапку и потащила к выходу. Вдруг увидела кучку кошельков на полу.
- Ой, Степановны кошелек! Она третий день слезами исходит – пенсия за себя и за старика там была! Так это ты, стерва, людей дуришь?
Выронив одежду, разъяренная старушка вытолкнула голую воровку на лестницу и захлопнула дверь.
- А вы, кобели, чего вылупились! – заорала она на мужиков под их хохот. – Ну Сергей ладно, законная супружница была, хай смотрит! А ты, старый козел, чего на молодую грудь зенки вылупил?
- Так коль муж разрешает, чего ж не посмотреть?
- Я тебе посмотрю! – схватила веник разгневанная Петровна. – Я тебе так посмотрю!
Сергей не стал следить за развитием шутливой ссоры. Тихо выскользнул из квартиры, спустился по лестнице, сел в "Гранд-Чероки" и покатил обустраивать новую жизнь.