Павел Шилов
Гадюка
Миниатюра
Ранним утром я шёл по лесной тропинке. Как всегда был босой. В нашей деревне это приветствовалось. В руках был тонкий ивовый прутик, которым временами я размахивал. Небо было ясное без единого облачка, и я радовался, что можно сегодня весь день купаться, играть и загорать. Мама, отпустив меня, сказала:
- Долго-то не находись на реке, сгоришь на солнце.
Напевая лёгкий мотивчик, я шёл по лесной тропинке. Занятия в школе окончены, заброшены на полку надоевшие учебники, и теперь летние каникулы – пора наших увлечений. Утренняя роса приятно охлаждает ноги, а душа рвалась куда-то ввысь. Всё плохое сейчас отошло в сторону и скрылось где-то. Милое время, когда чувствуешь себя свободным, ты никому не делаешь вреда и тебе тоже. Одним словом отдыхаешь на природе. Благодать, да и только. Хлопотливые, заботливые пичужки, перелетая с ветки на ветку, собирают корм для своего потомства. А птенцы ещё голенькие раскрывают клювики и просят есть. Я любил ходить по лесу и знал много гнёзд, смотрел на птичью суету, но близко не подходил. И только серая птичка, что жила почти у самой воды, не боялась меня. Я садился на пенёк метрах в пяти и наблюдал за ней. Она сначала волновалась, а потом привыкла ко мне и не обращала внимания на меня. Ей было не до меня.
В это утро я шёл неспеша. И тут услышал её тревожный писк. Я припустил во всю прыть к ней. Обе птички самец и самка метались около своего гнезда. Но ничего не было видно. Они пролетали так близко, что их крылья касались ольхи. И тут я увидел, что почти над самым гнездом, где были голенькие птенцы, взирая на малышей жадным взглядом, склонилась голова змеи гадюки. Она поднялась по тонкому стволу ольхи и хотела уже завтракать. Прутик, описав дугу, опустился на голову хищнице. Змея исчезла в траве. Птицы подлетели к малышам и, увидев, что всё в целостности, успокоились. Я долго сидел на пеньке, но змея больше не показалась. Птички носили и носили корм своему потомству, а день был тёплый и ласковый.
Долгое время я приходил и наблюдал за этими птенцами, пока они, повзрослев, не вылетели из гнезда.