Утренний, в три-десять Москвы, почтовый рейс на Як-40 в Карши. Молодой командир Леха Тихонов, опытный бортмеханик Валера Сычев, ну и я, куда-ж без меня-то?
К нашему приходу на борт, самолет уже доверху загружен бумажными мешками с письмами и газетами. Чтобы день не казался потеряным совсем даром, дежурный по посадке привел и усадил на специально оставленные места перед боковой дверью двух зайцев. Ну вот, сегодня будет экипажу и шашлык, и такси после работы.
Солнце еще глубоко за горами. Небо лишь слегка окрашивают голубым и розовым длинные лучи, пробившиеся над колючими, ломающими горизонт вершинами. По-утреннему зябко.
- Леха, ты же у нас партийный?
- Ну?
- Партия наш рулевой?
- А то!
- Партия, дай порулить.
- А, вон ты о чем, - догадывается серьезный Тихонов. - Вообще-то, из Ташкента обычно командир взлетает, но если так уж хочется...
- Для разнообразия, - вставляю я.
- ..., то и летай сегодня и туда и обратно.
- Леха, твоя щедрость не знает пределов!
- А пределы моей щедрости не знают границ.
- Запускаем Аи-9! Доложить готовность!
- Запуск левому,
- Запуск среднему,
- Запуск правому.
Леха еще немного возится у себя слева с панелью запуска, потом громко говорит: "А пошли они все в жо..." и нажимает кнопку останова вспомогательного двигателя Аи-9. Над предутренним Ташкентом, хулигански заканчивая Лехино пожелание неведомым "им", разносится звонкое "Пп-у-у-уууууу!!!
- Запрашивай руление!
- Ташкент-Руление, 87540, на седьмой стоянке, готов к рулению.
- 87540, Ташкент-Руление, выруливайте по Третьей, Магистральной за хвостами на Вторую.
- Расчитываем взлет от Третьей.
- От Третьей не получится, у меня "тяжелый" взлетает от начала. Будете ждать интервала три минуты.
- Понял взлетаем от Второй.
Рулим с открытыми форточками. Перебивая свист наших двигателей в кабину врывается рев запустившегося и готового к выруливанию "фантомаса".
- О! Дракон проснулся! - ворчит механик, - Парни закрывайте окошки, в тишине поедем.
- Летят в воздушном небе Як и Фантомас. - Леха рассказывает к случаю старый анекдот, - Диспетчер пытается их развести визуально. Спрашивает Як: "Вы борт Ан-24 наблюдаете?" "Нет", - отвечают с Яка, - "Но шум слышим". Спрашивает "фантомаса": "Вы борт Як-40 наблюдаете?" - "Нет", отвечают с "фантомаса", "Но запах гари чувствуем!"
Экипаж сдержанно хихикает командирской шутке, выражая согласие, что самолет Ан-24 предназначен не для полета, а чтобы ворон шумом пугать, и вообще, сделан в отместку летчикам, один из которых увел у Антонова жену... И горбатый-то он оттого, что однажды на испытаниях самолет-образец так приложили, что нос и хвост вниз согнулись...
Ну и так далее.
- 87540, взлет разрешаю! - произносит стандартную фразу диспетчер "Старта".
- 87540, взлетаю! - привычно отвечаю на разрешение.
- Управление взял! - это снова я, но теперь уже объявляя экипажу свою готовность взлетать.
- Управление отдал! - ожидаемо реагирует Леха, переходя к контролирующим функциям.
- Режим взлетный! - командую механику.
Валера плавно двигает рычаги управления двигателями вперед до упора, ждет, когда стрелки оборотов установятся на 100% и докладывает: "Двигатели на взлетном, параметры в норме!"
Можно лететь.
Уже окончательно просветлело, над темно-синими зубцами Чимганских хребтов розовыми мазками по нетронутому еще холсту неба повисли два прозрачных облачка.
Отпускаю педали тормозов. Самолет, словно освободившись от пут, слегка приподнимает нос и начинает быстро разгоняться. Ночные огни полосы с рассветом выключили и я держу самолет по белому осевому пунктиру, мелко двигая педали влево-вправо.
- Рубеж! - на скорости 170 километров в час докладывает Леха.
- Взлет продолжаем! - подтверждаю свою готовность взлетать.
- Подъем! - очередной доклад на скорости 180.
- Отрыв! - подтверждает Леха отход от бетона и начало набора высоты.
- Шасси убрать! - командую бортмеханику.
Валера, мельком глянув на командира, и убедившись по его короткому кивку, что моя команда правильная и своевременная, переставляет кран уборки шасси в верхнее положение.
Раздается свистящее шипение и короткий стук.
- Шасси убраны! - докладывает механик.
Подбирая нужный тангаж, стараюсь держать в наборе высоты скорость в пределах 230-240. В утреннем спокойном воздухе это не трудно. Самолет устойчив и послушен. Сбоку убегают под крыло, быстро уменьшаясь в размерах, темные крыши заводских цехов, девятиэтажки микрорайонов, дороги и кишлаки.
На высоте 120 метров опускаю нос и начинаю увеличивать скорость до 250.
- Закрылки убрать!
...
- Закрылки убраны, высота 200, скорость 300!
- Разворачиваюсь вправо, курс 248.
Бледная Луна, словно стесняясь встречи с дневным светилом, торопится спрятаться в темной синеве, оставшейся на западе низко над горизонтом.
- Летим на Луну! - задорно произносит Леха.
- Ну-ну... Как-то, один бортинженер на Ил-62 в полете на эшелоне сошел с ума, двинул все четыре РУДа на взлетный и заорал: "Летим на Луну!!!" Как раз это было после очередной высадки американцев на Луну. Впечатлился. Списали болезного. Ты, Леха, поосторожнее с такими заявлениями, - отечески наставляет бортмеханик молодого командира.
- Не, ну я не в том плане...
Держу скорость 390. Это так называемый "скоростной набор". Утром над степью самое то. Хоть самолет и набирает эшелон дольше, зато в целом, можно до Карши минут пять-десять сэкономить. Так по минутке, по две и набегает еще один рейс в месяц. А это - зарплата. Мы же за нее тоже работаем. Не одно-ж удовольствие нами движет.
Сегодня ветер, как всегда, западный, километров восемьдесят в час. Значит, назад придем минут за пятьдесят пять.
В небе появились интересные чечевицеобразные облака. Наверно это и есть те самые "горные волны", о которых каждый год на учебе твердит метеоролог, но которые еще ни разу живьем не встречались. Эти, вероятно, от Нуратинского хребта. До него как раз километров сто пятьдесят. Все как по книжке.
А вот и первая "волна"!
Самолет, сначала неуверенно, понемногу, потом все быстрее начал терять скорость. При этом, ни болтанки, ни каких других признаков необычности. Просто не летит.
- Режим 90, - командую механику.
Помогает плохо.
- Режим 92, ... Режим 94...
Продолжаем терять скорость
- Номинал!
- Смотри-ка ты! Это мы в нисходящий склон волны попали, - комментирует командир. - Валера, добавь-ка еще, - просит он механика.
- 98 стоит, - отзывается тот.
Самолет словно круто набирает высоту, хотя на самом деле на высотомерах все те же пять четыреста. Режим двигателям практически максимальный, а на выхлопе результат и не заметен.
- Если так дальше пойдет, надо будет снижение просить...
- О! Кажется забрались на вершину! Скорость пошла! Сейчас с горки покатимся. Валера, давай, прибирай до 92-х, а то сейчас за 600 истинной выскочим.
На следующую волну с хорошим запасом скорости залетели уже без проблем.
- Отписывать будем, почему на эшелоне чуть ли не взлетный ставили? - интересуется бортмеханик.
- А что отписывать? Ничего не нарушили. - пожимает плечами командир.
- А к расшифровке не прицепятся, не скажут, мол, опять с "фантомасом" гонки устраивали?
- Да какие гонки? Они позже нас минут на пять вылетели. Нормально все будет. В журнале на метео запишу про горные волны на маршруте и хватит этого.
- Может повыше попросим? А то укачает нас на этих волнах.
- Поздно уже повыше лезть. Скоро уже снижаться. Давайте, предпосадочная подготовка!
В Каршах тихое ясное утро. Штиль. На удаление десять километров занимаем четыреста метров высоты. Странная это метода. Обязательно занять на рубеж определенную высоту. И уже в горизонтальном полете выпускать шасси, снижать скорость и устанавливать закрылки в посадочное положение. Какое-то шаманство. Здесь, в Каршах, высота "круга" - четыреста метров. Для меня, привыкшего летать в основном "обратно", в Ташкент, с его кругом на 700, ИЛСом и ограничительными удалениями здешняя патриархальная простота кажется наоборот сложной и сам заход каким-то более скорострельным.
- Давай, вываливай колэсы, - подсказывает Леха, - А то не успеем скорость погасить.
Внизу большие зеленые прямоугольники и квадраты полей, Поднявшееся над горизонтом солнце косо освещает слоистую утреннюю дымку над полосой,
- 87540, в глиссаде, шасси выпущены, к посадке готов.
- 87540, Карши-Старт, посадку разрешаю. Ветер - тихо.
- Полосу видишь?
Сквозь дымку стараюсь увидеть серый бетон. Интересное качество этих дымок! Знаешь точно, где эта полоса прячется, а до поры ничего не видно. И все ждешь ее появления. Начинаешь искать ее дальше по курсу. А она вдруг - бац! Прямо перед тобой, совсем рядом, широкая и длинная!
- Решение!
- Садимся!
- 87540, поса.а.а.адка! - сквозь тряску на стыках бетонных плит докладывает Леха.
- 87540, понял, освобождайте влево на Магистральную. Стоянка 4 по указанию встречающего. До вылета!
- До вылета.