1 марта, пятница.
Вы когда-нибудь бывали на сатанинском шабаше? Наверное, нет, но примерное представление имеете.
А я побывал, этой ночью. Спать практически не пришлось. Сначала громкие раскаты барабана из ближайшего кафе, где была дискотека, или что-то в этом роде. Я находился в ста метрах, и мне было совершенно непонятно, как можно было танцевать там, рядом с источником какофонии. Однако, судя по шуму и аплодисментам, людям нравилось.
Только закончилась эта пытка в двенадцать часов, как началась другая, арабская.
Оказывается, арабы-бедуины поставили две палатки почти рядом с нами уже в тёмное время суток. Самый пик их активности, как не странно слышать это европейскому человеку, приходится на три часа ночи. А в этот раз они превзошли все мои ожидания и угомонились лишь в пять часов утра. Только я задремал, как появились русские туристы и тоже загомонили. Слова одни и те же:
- Ой, как поплавок выталкивает из воды!
Вот и всё, ничего другого они сказать не могут.
А арабы, когда я вылез из палатки и осмотрелся кругом, спали мёртвым сном, пометив песок своей блевотиной в пяти метрах от моей палатки.
Когда я подошёл к Роману, и мы обменялись мнениями о прошедшей ночи, то он тонко заметил:
- Как платишь, так и спишь!
А Барак, как бы, не проспал завтрак, ибо ему досталось не меньше, чем нам, и он до сих пор не вышел из палатки.
Сегодня, накануне шабата, появится армейский патруль, должно быть спокойнее.
Здесь, в Израиле, питьевую воду надо покупать. И стоит она не дёшево, 6-8 шекелей за бутылку в полтора литра. Можно пить и техническую, опреснённую воду, которая подаётся в умывальники и души, но здоровье дороже, чем экономия денег. В Эйлате, в супермаркете, если покупаешь сразу упаковку в шесть бутылок, то вода выходит по два шекеля бутылка в полтора литра, что вполне приемлемо. Но, здесь, на Мёртвом море, особая курортная зона со своими ценами.
Я приспособился брать очищенную фильтром воду на пляже одного отеля, где стоял небольшой питьевой полуавтомат с краником. Поставлен он для удобства отдыхающих. Но, вот уже три дня, как воды там нет. Пришлось пойти в отель, где я жил неделю в январе и взять воду там. Без проблем, охранник лишь скользнул по мне лёгким взглядом. К европейцам у них нет претензий, а вот араба бы не пропустил без тщательной проверки.
Сегодня не увидел военных платок на старом месте. Что такое, неужели нет дозора? Потом увидел две палатки и специальную дозорную площадку в другом месте, на самом краю обрывистого холма. И солдат стоял, наблюдал за местностью.
Патрули на курорте ходят, как обычно, по три бойца в полном вооружении. Я обратил внимание на то, что автоматические винтовки парни не выпускают из рук. В постоянной готовности открыть огонь на поражение.
Несмотря на присутствие военных и полиции, я наоборот, чувствую себя здесь в безопасности.
После бессонной ночи голова была тяжёлой и слегка болела, пришлось прогуляться в горы и сделать кофе.
Арабы исчезли, и их место заняли израильтяне и ещё филиппинцы, которые служат в ООН и тоже отдыхают здесь в выходной день. Их микроавтобус помечен буквами UN.
Вечером было опять шумно, но терпимо. Мне понравилась еврейская музыка, звучавшая весь вечер из неустановленного источника. А в 11 часов, когда я лежал в палатке, меня окликнул Роман.
Когда я вышел наружу, он вручил мне маленькую бутылочку сладкого вина, кусок рыбы и яблоко. Пришлось устроить незапланированный ужин.
2 марта, суббота.
С утра прибыла ещё группа филиппинцев. Притащили стол, стулья и прочую атрибутику для пикника из своего микроавтобуса. Расположились под соседним навесом к моему неудовольствию, которое я не стал высказывать открыто. Когда ко мне подошла одна девушка из их группы и что-то спросила, то я понял лишь, что они филиппинцы. Но, между ними есть несколько арабов, если я не ошибаюсь. Очень уж похожи внешне.
Соседи, ночевавшие в маленькой палатке, подошли ко мне. Во время разговора мужчина, показывая на израильтян, устроивших вчера дикую оргию рядом с нами, хорошо, что не на всю ночь, сказал что-то про автомат. Я понял, что они его конкретно достали, ибо их палатки почти рядом. Меня они тоже напрягали, но, по сравнению с арабской вакханалией, израильскую ещё можно терпеть. В любом случае, эта ночь прошла гораздо спокойней и я выспался. Даже сделал утреннюю гимнастику у всех на виду. А, наплевать на чужие глаза.
Увидел Гену на своём месте, у каньона, сказал про ооновцев. Он захотел посмотреть.
Сказал, что часть из них военные люди. Ну, что ж, у Гены глаз намётан, сам служил в отделе безопасности.
А народ прибывает и прибывает на пляж. В основном евреи, которые в шабат не работают по всей стране. Арабов практически нет, не их день, кроме обычных рабочих на пляже.
Посмотрел я на светских евреев, которых в стране большинство и не вижу никакого различия между нашими русскими, так же отдыхающими в выходной день с выпивкой и закуской. И ещё с музыкой и танцами на песке.
Никакого стеснения, полная раскованность, как в купальных костюмах женщин, так и в их общем поведении с мужчинами. У многих пирсинг, татуировка.
Мода сейчас такая, так сказал мне одни пожилой человек, бывший москвич, сейчас проживающий в Беэр-Шеве. Он привёз на Мёртвое море свою дочь с внучками, которые сейчас гостят у него. Сам он не купался, а стоял в тени моего навеса и я имел возможность поговорить с ним.
Как я понял из его слов, он терпимо относится к современным заскокам молодых людей, к их распущенности, нагловатому поведению, выражающемуся в пренебрежении к окружающим. И конечно, в полном неприятии этических норм.
По большому счёту, этих молодых людей, как парней, так и девушек, надо пожалеть, ибо в их голове отсутствует раздел общечеловеческих ценностей, выстраданных людьми за многие тысячелетия своего развития. Ну, не вложили его им в голову, нет там этой, сдерживающей животные эмоции, программы.
Поэтому, они себя по-другому вести не могут, и более похожи на обезьянье стадо.
Те парни, которых хотел перестрелять мой сосед ночью за недостойное поведение, сейчас слишком привольно танцевали на песке с девушками, делая непристойные движения тазом.
Так и хочется воскликнуть словами классика:
- О, времена, о нравы!
Сразу вспоминается арабская женщина, даже не снявшая одежду во время купания. А эти сняли почти всё.
Забегая вперёд, сообщу, когда эти молодые люди уехали, после них осталась такая гора мусора, что бедные уборщики на другой день, среди которых лишь молодые арабские юноши из бедных семей, долго танцевали под тем навесом с граблями и лопатками.
Когда стемнело, весь пляж опустел. И если бы не мусор, то трудно было бы поверить, что днём здесь бурлила, развлекалась и опускалась на самое дно человеческая масса, которой более подходит определение – толпа.
Вечером уехали мои друзья. Сначала Роман на своём БМВ, которого мы провожали с Бараком, а потом и Барак, на последнем автобусе в Иерусалим. Барака провожал я один, помогал положить вещи в багажник, когда подъехал автобус. На прощание мы обнялись.
Пора и мне паковать вещички.
3 марта, воскресенье.
Ночь была тихая, спокойная. А утром начали прибывать отдыхающие. Много немцев, русских и израильтян, конечно. С наступлением весны начался купальный сезон.
Чем я занимался весь день, даже не помню. Обычная рутина, завтрак в горах, кафе с интернетом, купание в море. Договорился с Мишей, что завтра он заберёт меня в Арад на своей машине. Как только уехали мои друзья, я сразу сел на жёсткую диету, гречка, чай. А в Араде думаю купить фруктов, на которые здесь, в Эйн-Бокеке, цена завышена в два раза. И выбор маленький.
Из Арада уеду автобусом в Тель-Авив, а там поездом в аэропорт. Самый оптимальный вариант, как по цене, так и по количеству пересадок.
Вечером мне захотелось чаю, и я пошёл в горы, к своему очагу. Только расположился у огня, как услышал странные крики животного недалеко от меня. Начал искать источник шума и увидел лисичку на соседнем холмике, метрах в ста от меня. Она немного покричала, вертя мордочкой в сторону нависающих скал, а потом подошла поближе к моей стоянке и улеглась на тропке, по которой я хожу. Лежит и посматривает в мою сторону, ждёт, когда я уйду. Очевидно, где-то здесь, рядом с моим очагом, её нора.
Лисичка, подожди немного, сейчас чай закипит, я выпью кружечку и уйду восвояси.
За спиной, на скалах услышал шум от падающего камня. Оборачиваюсь и вижу стадо коз, около семи особей, выстроившихся на гребне скалистого массива и разглядывающих меня. Пока доставал фотоаппарат из рюкзака, экспозиция поменялась, только две козочки и один козёл с огромными рогами остались в поле зрения.
Уже в сумерках, когда возвращался назад вдоль ручья, одетого за дорогой в каменное русло, услышал крики детей, а потом увидел большую группу школьниц из религиозной школы, в сопровождении троих взрослых поднимающихся вверх, по ручью.
Я стою вверху, широко расставив ноги, а они идут по руслу, весело переговариваясь между собой. Последней шла девушка, возможно охранник, хотя, с такого расстояния я не мог разглядеть точно.
Стою, наблюдаю за ними и думаю:
- И чего так поздно пошли на экскурсию, ведь уже темнеет.
А девушка посмотрела на меня раз, потом другой. На третий раз я помахал ей рукой. О, какой взрыв эмоций, чувствуется израильский темперамент. Она машет мне рукой и уходит дальше, пританцовывая под музыку своего плеера.
4 марта, понедельник.
Утром из маленькой палатки первой появилась соседка. Увидела меня, заулыбалась, машет рукой. Красивая и приятная женщина.
А я с утра пакую вещички, в конце дня уезжаю в Арад. Как специально к моему отъезду, слегка испортилась погода, ветрено, пасмурно и холодновато. А русских туристов плохая погода не останавливает, купаются, громко гомоня.
Один мужик собрался идти за грязью в магазин, где её продают по 5 долларов за пакетик. А жена с маленьким ребёнком ходят пока по пляжу, не торопятся купаться, может быть, грязь захотели подождать.
Я решил сделать доброе дело, подошёл к мужику и говорю:
- В такой холод грязь не даст лечебного эффекта, её наносят на разогретое тело, после сауны, например. Купите грязь и лучше возьмите её домой.
А он мне отвечает:
- А, неважно, главное отметиться!
Ну, что ж, отмечайтесь.
Пока паковал вещички в рюкзак, сидя в палатке, мои соседи из маленькой палатки исчезли.
Вышел наружу, нет их палатки рядом. Видимо ушли на автобус, чтобы ехать в Эйлат, они говорили об этом несколькими днями раньше.
Моя палатка одна стоит на пляже. К вечеру и её не будет.
Но, появятся новые люди, палатки, сезон только начинается.
После трёх часов пополудни, Миша, как и договаривались, отвёз меня в Арад на своём автомобиле. На прощание я подписал ему журнал «Русское литературное эхо», который мне вручили вместе с премией в редакции.
В Араде холодно, даже бедные пальмы на лужайке, где я поставил палатку, совсем поникли. Не успел натянуть верхний тент, как под ним уже оказались две местные кошки. Пришли знакомиться.
Да, что там кошки. Смотрю, прямо на меня идёт пожилая дама, пенсионерка с палочкой и сразу:
- Вы говорите по-русски?
- Говорю.
- Тогда помогите мне стихи написать, - и тут же начинает читать про Арад, свой город.
Стихи, конечно, весьма примитивные по смыслу, но я помог ей закончить их, вставив несколько слов от себя.
Дама в восторге, требует назвать имя и профессию. И ещё говорит, что у них есть в городе некое литературное сообществ пенсионеров, в котором она и состоит.
Что делать? Называю имя и добавляю, что я поэт и писатель.
- А паспорт у вас есть?
- Конечно, как же без паспорта.
- Так дайте мне его, - требует дама, как некий представитель охраны правопорядка.
Подаю ей паспорт, что ж делать, надо рассеять все сомнения представительницы литературного сообщества города Арада, где я в гостях, по большому счёту.
А на языке уже вертится язвительная фраза из «Золотого телёнка»:
- Я в вашем городе совершенно случайно, дорожная неприятность, остался без денег. Так не могли бы вы скинуться собрату по литературе, чтобы долго не докучал вас своим присутствием.
Фраза на языке повертелась, повертелась, но наружу я её не выпустил, вовремя понял, что дама шутки не понимает. И в самом деле, бросилась бы деньги для меня собирать, как для нового Остапа Бендера.
А дама уже требует мой номер телефона, ставит меня в известность, что на следующий день у них заседание литературного кружка, где необходимо моё присутствие с обязательным чтением моих стихов. Вот так, и никак иначе! Теперь не только в Ашдоде, но и в славном городе Араде будут знать моё имя.
Но, ничего, ведь я же не шпион и не криминальный авторитет, мне можно не бояться огласки.
Дама шла на рынок, который работает в Араде лишь по понедельникам и где торгуют одни бедуины и очень дешёво можно купить овощи и фрукты. Мне говорили об этом и раньше мои знакомые, только я выпустил из виду, что сегодня понедельник.
Закончив установку палатки и покидав в неё все вещи, я сходил на рынок, где у бедуина купил огромную кисть бананов всего за восемь шекелей. Еле съел их потом.
Действительно, на рынке всё есть и гораздо дешевле, ибо продаётся без посредников. Прилавки просто завалены различной зеленью и фруктами.
Не успел забраться в палатку и съесть первый банан, как слышу оклик:
- Александр!
Выскакиваю и вижу прежнюю даму, назвавшуюся Натальей, которая заявляет, именно заявляет, а не просит:
- Помогите мне отнести сумки домой!
Отнёс, отнёс и еле отбился от назойливого приглашения на ужин. Чтобы совсем не потерять расположение новой знакомой, выпил чашечку чая с печеньем. Точнее, вместо чая была подана какая-то бурда, но печенье было вкусное и компенсировало издержки моего эстетического вкуса.
Всё это происходило уже вечером, в тёмное время суток. Но, город великолепно освещён, и даже в моей палатке достаточно светло от фонарей, освещающих близко расположенное шоссе, где всю ночь не прекращается движение автомобилей.
5 марта, вторник.
С утра прогулялся по городу, точнее, обошёл его по окружности, но не весь. Город Арад, спланированный каким-то итальянским архитектором, очень удачно вписался в окружающую пустыню Негев. В городе широкие улицы, великолепные автомобильные развязки, впрочем, как и во всём Израиле. Дома разные, есть элитное жильё, а есть дома социального типа, с небольшими, дешёвыми квартирами.
Город Арад, вознёсшийся в пустыне, оставляет необычное впечатление, почти фантастическое.
Утром все спешат, кто в школу, кто на работу. Встретил нескольких учеников религиозной школы. Они одеты, как хасиды, все в чёрной традиционной одежде и с длинными пейсами, развевающимися при ходьбе.
Взрослые хасиды торопливо ведут младших детей в детские сады. А совсем маленькие сидят дома, с мамами.
Но, не только религиозные евреи живут в городе, большинство, всё-таки, составляют люди светские. Видел обычных школьников, тоже торопящихся в свою школу, где обучение мальчиков и девочек общее, как и в России. А у ортодоксов детей учат раздельно.
Часто вижу русские лица, особенно людей преклонного возраста, и слышу русскую речь. Заходил в магазины, которые так и называются – русские. И товар в них соответственный, с русской тематикой.
Вечером позвонил Гена и пригласил на ужин. И ещё сказал, на улице холодно, переночуй эту ночь у нас. Я согласился, этот вариант был действительно оптимальный, хотя я не столько боюсь холода, сколько боюсь стеснить людей.
Посидели, выпили водочки и, как всегда, я слегка объелся, очень уж вкусно готовит Юля.
6 марта, среда.
Утром Юля кормит нас манной кашей. Каша вкусная, я съел всю тарелку, а Гена не доел, чем вызвал неудовольствие жены.
После завтрака распрощались, и я отправился на автобусную станцию, чтобы сесть на нужный мне автобус до Тель-Авива.
Всё чётко, по расписанию и через два часа я вышел из автобуса в самом крупном городе Израиля.
В автобусе ехали ещё россияне, и мы вместе, перешли с автобусной станции на железнодорожную. Расстояние между станциями около двухсот метров. А затем, в комфортабельном вагоне поезда, за десять минут доехали до аэропорта Бен-Гурион.
И здесь, в крупнейшем международном аэропорту, я уютно расположился с ноутбуком за специальным столиком с розеткой и занялся работой. Конечно, пообщался по интернету с друзьями и близкими. Эти строки как раз пишу здесь.
Мой вылет в пять двадцать следующего дня.
7 марта, четверг.
О, эти ночные и предутренние вылеты. Ночь проходит без сна. Несколько раз я пытался подремать, сидя в кресле, но, что это за сон.
Мой вылет на Стамбул совпал по времени с вылетом на Киев. Контроль безопасности проходили вместе и сдачу багажа рядом, в соседних разделах.
Меня, с моим багажом почему-то отправили в другое место, которое я сразу нашёл, чувствуется опыт путешественника. Там приёмщик сказал, что в Стамбуле мне надо его получить и сдать снова. Что за чушь, если я лечу транзитом.
В аэропорту Стамбула опять контроль безопасности и сразу посадочный талон в руки. Спросил насчёт багажа, сказали, идёт транзитом.
И ещё, взял с собой немного еды и соку в обычной упаковке. Так вот, везде мой завтрак пропустили. Было потом чем подкрепиться во время 16-часового ожидания следующего рейса.
Всё бы ничего, но в аэропорту не удалось подключиться к интернету. Где-то надо было узнать пароль, а где и зачем, если в других местах всё легко и просто и без всяких паролей. Да, уровень обслуживания транзитных пассажиров несколько ниже, чем в других аэропортах, где я бывал раньше.
Перед полуночью взлетели. В самолёте слышна русская речь и лица наши, русские. Даже один стюард говорил по-русски, делая объявления. Летели в Краснодар и турки, но их было немного.
8 марта, пятница.
Через два часа Боинг приземлился в аэропорту Краснодара. Пассажиры захлопали в ладоши. Только русские так делают, за другими такого не замечал. Хлопали, правда, не все, но аплодисменты были слышны.
В маленьком здании международного аэропорта нас встретили русские пограничники. Я несколько отвык от России и теперь с удовольствием вглядывался в простые, милые лица.
Именно простые, я бы даже сказал, простоватые. Один пограничник помогал иностранцам заполнять миграционные бланки. Другой, постарше званием, стоял в проходе и следил за порядком, чтобы никто не просочился к кабинкам без очереди.
Толпа была большая, и все сгрудились в кучу перед кабинками паспортного контроля. Я спокойно уселся в зале на мягкий диванчик, ибо спешить мне было абсолютно некуда. Время три часа ночи, до первого автобуса или маршрутки ещё ждать и ждать.
Когда вышел в багажное отделение, то сразу увидел свой рюкзак, лежащий на полу. Ну, вот, а мне говорили, что его надо получать в промежуточном аэропорту. Чушь какая-то, только пассажира напрягают. Ибо я действительно сомневался, получу ли свой багаж по прилёту домой. Примерно такая же ситуация была и год назад, когда я летел в Израиль через Вену. Только об этом мне говорили не в Бен-Гурионе, а в Краснодаре. И тоже совершенно зря.
Стоило мне выйти из здания, как я услышал турецкую речь, обращённую ко мне. Что такое, я не в России, что ли?
Оказывается, таксист принял меня за турка и предлагал свои услуги. Потом ещё таксист, и ещё, но теперь уже на русском. Ох, привязчивые ребята.
Один тащился за мной метров пятьдесят, все, уговаривая, что возьмёт не дорого.
А зачем мне это, я же не барин. И наличными в кошельке двести рублей. Остальное в долларах и на карточке.
Спокойно прошёл в здание российских авиалиний, где опять просветили мой багаж на контроле. Охранники никак не могли понять, что лежит у меня в рюкзаке. Пришлось подсказать, что там газовая горелка и котелок. Не так часто им приходится встречаться с такими путешественниками, как я.
В небольшом, и оттого уютном зале ожидания я уселся на свободный диванчик и спокойно позавтракал. Пища была у меня в рюкзаке.
Захотелось выпить кофе. Пошёл просить кипяток, чтобы сделать кофе самому, ибо кружка и молотый кофе в пакетиках были у меня с собой.
Но, милые русские девушки в кафе-экспрессо жёстко ответили мне, что кофе нужно покупать у них, а не просить кипяток, которого нет, так как кофе готовит машина-автомат, а они только подают и считают денежки.
Глянул в ценник, всего 160 рублей за чашечку. Однако!
И почему-то очереди за бодрящим напитком не было. И даже вообще никого не было у стойки, кроме меня, просящего подаяния в виде простого кипятка.
Когда вышел к первой мелькнувшей маршрутке, то в газетном киоске девушка продавала чай и кофе по 20 и 30 рублей соответственно. Выпил бы, но боялся, что водитель уедет без меня. А он забрал стаканчик к себе в кабину и допил кофе за рулём.
На вокзал приехал рано, пришлось два часа ждать первого автобуса в мой город. А мужик, ехавший со мной из аэропорта с огромным баулом, только подошёл к кассе, как узнал, что его автобус в Майкоп уходит через пятнадцать минут. Везёт же людям! А мне пришлось сидеть в здании вокзала, ибо на улице было холодновато. Немного подремал, придерживая вещи рукой, чтобы не утащили. Россия, всё-таки.
Дома, когда я улёгся в мягкую постель, предварительно хорошо помывшись в ванной, то проспал пятнадцать часов, с шести вечера до девяти утра. И никаких сновидений!