Автор Крылов Юрий
Интересно, скольким людям удалось побеседовать с Председателем КГБ вне следственной камеры?
Наверняка, не так уж многим. А вот я сподобился.
И не просто «побеседовать», а провести рядом "цельную" неделю! Речь идёт о Владимире Ефимовиче Семичастном, бывшем Первом секретаре ЦК комсомола Украины, бывшем Первом секретаре ЦК комсомола СССР и -тоже бывшем - Председателе союзного КГБ.
Случилось это событие, оставившее след в памяти, году в 83, то бишь после смерти Брежнева, но, точно, при жизни Андропова. Меня - активного «функционера» Всесоюзного общества «Знание» (возглавлял «Комиссию по печатной пропаганде») - включили в делегацию, направляемую в Чехословакию для празднования скольких-то лет существования подобной же организации в Праге (забыл, как она называлась).
Делегацию возглавил Первый Зампред Общества - В.Е. Семичастный. Добавлю, сама делегация состояла из двух человек, то бишь её Главы и упомянутого члена, то бишь меня. Узнав состав, я, задыхаясь, спросил у ответственного за подготовку:
-Э-т-то что, тот самый?
- Ну да. Только что к нам назначили.
В те годы я страшно интересовался «деяниями» ОГПУ-НКВД-КГБ, поскольку многие родственники пали жертвами упомянутых «деяний» иль сильно пострадали (к примеру, мой отец) и перспектива оказаться, прям, рядышком с преемником Ягоды, Ежова, Берии, Абакумова, Игнатьева, Серова, Шелепина «воодушевляла».
Владимир Ефимович оказался весьма приятным и общительным человеком, чуть за 60, небольшого роста (по крайнеймере, сантиметров на 10-15 ниже меня, а во мне 180), с приятным овалом лица и приветливой улыбкой на оном. Это впечатление создала в рамках подготовки к вояжу пятиминутная беседа в стенах Общества. Последующее недельное совместное житие его нисколько не изменило, разве только дополнило. Главное, конечно, рассказы.
В.Е. Семичастный.
Летели мы «первым классом» (ранее мне не приходилось), и обилие спиртного спровоцировало взаимные откровения. Не думаю, что мои так уж поразили собеседника, но вот его - без преувеличения, весьма. Впрочем, ничего другого как-то не ожидалось. Не в смысле «откровений» (их то как раз, если б не водка, могло и не быть), а в смысле содержания оных. Всё-таки многое я знал из «Архипелага Гулаг», прочего «самиздата» и официальных публикаций времён хрущёвской оттепели.
Понятно, инициатива была моя - вопросы начал задавать.
Сначала типа, как «такой человек!» мог оказаться в «Знании», пусть и на должности Зампреда.
«В 1965 году «сослал» меня «Лёня» в Киев. Видимо, «в благодарность», что сделали мы его Генеральным».
Недавний фильм «Серые волки» практически полностью соответствует тому, что мне было рассказано. И как трусил Брежнев, и как звонил Суслов (коего с трудом уговорили Шелепин с Семичастным), и как меняли охрану и готовили встречу самолёта с Хрущёвым (Семичастный), и как прошёл Пленум ЦК, и как бывший Генеральный плакал, а новый радовался.
«И все мы радовались, потому надоел нам Никита своими вывертами и непредсказуемостью».
«Ну а дальше то что?, - подстёгивал я малость отяжелевшего под гнётом водки (а может воспоминаний) рассказчика?, - А дальше... И я, и Александр Николаевич (Шелепин) «получили по заслугам»: его вывели из Президиума ЦК, сделав Председателем ВЦСПС, а меня, отправлявшегося на должность Зампредсовмина Украины, сменил Андропов. Вот я и просидел там, пока инфаркт не схлопотал. Целых 17 лет! Малость оправившись, пошёл к Черненко (завкадрами в ЦК), сказал, хочу, мол, к семье, в Москву. Он мне - три места на выбор. В «Знании» понравилось больше всего. А что? - кабинет, машина, зарплата на уровне замминистра, делать ничего не надо. И вот летим мы с тобой в Прагу... И-ех, сколько у меня с ней связано...
- Я: - А Брежнева Вы с той поры видели?
- А как же. Году в 69-70 прилетал он с официальным визитом на Украину. Правительство и ЦК республики, понятно, в аэропорт встречать. Ну и я - Зампредсовмина ведь. Сходит Лёня с трапа, расцеловался с Шелестом, кого-то обнял, кому-то кивнул и вдруг ко мне - «Воло-о-дя!». Взял под руку, и зашагали мы с ним по полю. Разговаривали - прям, отец родной - минут 40. На следующий день весь Совмин Украины со мной почтительно и аж за километр здоровался, мол,переводят Семичастного в Москву на ух! какой пост. Ни хрена не перевели. Ну и «почтительность» очень быстро исчезла... -А как Вас снимали с этого места? Всё-таки - Председатель КГБ, Генерал-полковник... Когда Лаврентия Павловича убирали, даже маршалов задействовали. И почему Вас назначили на этот лакомый, пусть и крайне ответственный пост?
- Ты, эта, давай по порядку, а то больно много вопросов...
- Так, Владимир Ефимович, судьба подарила такую исключительную возможность побыть рядом с таким человеком! Извините, если надоедаю!
- Да ладно, уж. Я про тебя слышал... дочь рассказывала.
Тут пришла моя очередь удивляться: почему, откуда.
Он мне что-то ответил, но вот что, не помню. Помню, что аж дрожал от нетерпения и желания узнать побольше и, как говорится, из первых рук про «кухню», многие десятилетия определявшую судьбы миллионов.
«Сняли меня в одночасье. Позвонили из Секретариата ЦК, что, мол, сейчас к тебе приедут. Я, собственно, ничего особенного не ждал. И вдруг входят Мазуров и Андропов: «Привет, привет! А вот тебе Постановление Политбюро», я читаю, а там - «Освободить от обязанностей Председателя КГБ СССР в связи с переходом на другую работу». Андропов молчит, а Мазуров только спросил: «Тебе сколько времени надо, чтоб распрощаться и, ну, там, личные вещи забрать. Хорошо б прям сейчас, потому как ключи от сейфа - кивнул в сторону Андропова - Юре понадобятся» Пришлось мне при них забирать из сейфа всякую мелочь и тут же передать ключи. А уже на следующий день пришёл приказ о моём назначении Зампредсовмина Украины и устное предписание приступить к обязанностям, не откладывая ни на день. Что делать-то, подчинился и уехал в Киев, даже не попрощавшись с сотрудниками. Так оно всё и случилось. Вот уж не ожидал...».
Я слушал, затаив дыхание, и не знал, верить или нет. Ужель «вершителя суда неправедного» можно было смахнуть с политической доски одним движением?!
А он продолжил, и по-моему в этот момент искренность ему изменила (иль мне показалось): «Партия - великая сила. И противоречить ей ни мне, ни Саше (Шелепину) и в голову не приходило».
«А назначили меня по рекомендации Александра Николаевича. Так уж повелось, что с войны я постоянно следовал в его фарватере, преклоняясь перед умом, энергией, партийностью и глубокой порядочностью этого человека. Сменил его в руководстве ЦК комсомола Украины, потом в ЦК комсомола СССР, а потом и в КГБ. Тогда Шелепина избрали Секретарём ЦК ВКП(б), и он порекомендовал Хрущёву меня. А Никита, если б не загибы и фанаберия, могучий был мужик. И хитрюга, каких поискать. Он нас с Сашей «комсомольцами» называл, и мы его любили. Но партия и страна устали от его выходок. Так что всё было сделано правильно».
Вот такие разговоры велись за три часа полёта. Мы с ним, хоть и выпили порядочно, держались нормально, его выдавал лишь сильный «румянец», захвативший не только лицо, но и шею. А вот в соседнем ряду сидел какой-то важный чин (они с Семичастным весьма дружески раскланялись и обменялись несколькими приветственными фразами при посадке). Так вот того чиновника выводила из самолёта парочка здоровенных холуёв, внезапно откуда-то вынырнувших, поскольку сам он идти не мог.
В аэропорту нас встретили (по-моему, не слишком важные шишки), посадили в машину - чёрная «Волга» - и отвезли в гостиницу. Номера у нас оказались рядом. Только у Владимира Ефимовича пороскошней. Замечу, не настолько, чтобы дать приют «Председателя КГБ СССР», пусть бывшему. Скорее, достойный для «Главы делегации общества «Знание». В целом, принимали нас уважительно. Приветствие, зачитанное Главой Делегации, встретили «бурными, продолжительными, переходящими в овацию» аплодиментами. Запомнилось посещение Советского посольства. Лично посол угощал напитками и сигарами. Оказывается, как позже рассказал В.Е., в своё время он этому послу в чём-то сильно поспособствовал , а тот, «надо ж, не забыл». Но это - так, эпизод. Главное, конечно же, рассказы. Не каждый вечер - может два-три - мы сидели с ним у него, чуть-чуть выпивали, и я внаглую лез с расспросами.
Запомнились его отрывочные упоминания про «Заговор военнных» - Тухачевский, Якир, Уборевич... Блюхера брали отдельно и позже (собственно, всё это мне было известно) - и то мрачное впечатление, кое оставили протоколы допросов, в которых они полностью признавали свои многочисленные грехи. Семичастный сказал, что он с ужасом читал эти бумаги и с трудом верил, что все перечисленные «герои» гражданской войны (никаких «кавычек» в его голосе не было) сознавались чёрт-те в чём.
И ещё «Дело врачей». Как «разоблачителю» Тимашук дали орден Ленина, и как потом отобрали. Я, спросил напрямую (опять-таки под водку), а катастрофу ей устроили? Ответ был категоричным и без секунды колебаний - «Нет!».
Назад мы летели опять-таки под горячительные напитки, и я изливался в комплиментах и благодарности «бытию, подарившему мне встречу с таким удивительным, неповторимым индивидуумом»...
В дальнейшем мы с Владимиром Ефимовичем неоднократно сталкивались в тесных коридорах Политехнического музея, каковой был штаб-квартирой общества «Знание», и каждый раз он весьма и весьма приветливо останавливался, дабы задать сакраментальный вопрос:
«Как дела?», на что я, понятно, отвечал «Хорошо, а у Вас? Здоровье как?».
Добавлю, спустя сколько-то лет, в разгар перестройки и расцвет гласности то ли у В.Каротича, то ли в «Аргументах и фактах» прочитал я «Интервью с В.Е. Семичастным», и оно во многом совпало с когда-то рассказанным и мне.
А потом я узнал, что Семичастного не стало - его сразил очередной инфаркт.
Ну, вот, пожалуй, и всё.
В заключение надо бы подчеркнуть, что среди известных личностей, встреченных мной за «многотрудную жизнь», В.Е. Семичастный занимает, отнюдь, не последнее место (хотя, конечно же, не столь важное, как, скажем, у Хрущёва или Брежнева, из которых первого он «низверг» на пенсию, а второго «воздвиг» на высшую иерархическую ступень в СССР).
(3 августа 2011)