Одноактная пьеса для малой сцены
Действующие лица:
Добрый ангел
Злой ангел
Бабушка
Рита
Саша
Алик
Тетя Роза
Пролог
Закрытый занавес. Из левой кулисы выходит мужчина лет тридцати пяти - сорока. Бесстрастное лицо, подтянутая фигура, идеально уложенная короткая стрижка. Движения собранные, повадка уверенного в себе человека. Cтрогий костюм, белейшая сорочка с запонками, темный галстук, завязанный «виндзорским» узлом, тщательно подобранные под костюм туфли. Абсолютное comme il faut. К зрителям:
- Добрый вечер… (про себя), где носит этого малахольного?! Вечно мне отдуваться…
Из правой кулисы выбегает молодой человек. На вид ему лет двадцать – двадцать пять. Тертые джинсы, свободный светлый свитер, джинсовая куртка, наброшенная на плечи, кроссовки, немного взлохмаченные, довольно длинные волосы – ewiger student. Зрителям, торопливо:
- Здравствуйте (мужчине), прости, я опять опоздал, но сам знаешь, час пик, жуткие «пробки»…
Мужчина (недовольно): Сколько тебя знаю, столько ты опаздываешь! (Передразнивая) «Я не мог раньше, помогал девочке найти мишку! Она так плакала…» На этот раз что? У кого-то пропала любимая собачка?
Молодой человек: Нет, я был на джаз-джеме, жалко было уходить…
Мужчина: Ты спятил?! Там-то ты, что забыл?
Молодой человек: Ничего. Слушал… Ты уже начал?
Мужчина (раздраженно): Нет! Тебя ждал! Почему я всегда должен начинать?!
Молодой человек (мужчине, успокаивающе): Хорошо, хорошо… (Зрителям) Почтеннейшая публика, разрешите представиться, мы ангелы, я добрый, а он (указывает на мужчину), злой. А это (показывает на свою одежду) – камуфляж, чтобы не привлекать внимания. Я понимаю, раз ангел, значит крылья, белые одежды, но мы правда ангелы… Ну, так уж получилось …, я правый, он левый, нас и так еще называют… (Злой ангел перебивает Доброго)
Злой ангел: Нет, ну это уже ни в какие ворота! (Зрителям). Мы рядовые ангельского войска, по-православному – девятого чина, по-иудейски – десятого, в исламе… (Добрый ангел перебивает Злого).
Добрый ангел: Стоп…, ты сейчас начнешь от Сотворения мира. Давай проще, чтобы все поняли.
Злой ангел: Если ты такой умный, объясняй, а я послушаю!
Добрый ангел (улыбаясь): Элементарно, Ватсон!
Злой ангел возмущенно вздергивает плечами. Добрый ангел подходит к краю сцены, садится, свешивая ноги, зрителям:
- Вы не обращайте на него внимания, он всегда такой… На самом деле он не злой, просто порядок любит, работа у него такая, его заносит иногда, ну, как всех, в пределах допустимого…
Злой ангел (раздраженно): Говорите о себе, будьте так добры! (Поднимая глаза вверх) Ну, почему ты поставил меня рядом с ним! Хорошо, хорошо, я помню…
Добрый ангел: Видите? Мы с ним уже … (Злому ангелу), слушай, а сколько мы вместе?
Злой ангел: Сам посчитай! (Про себя). Посланник! Никогда ничего не знает!
Добрый ангел: В общем, мы все время среди людей … Он следит, а я наблюдаю…, работа такая… (Задумывается на секунду) Он прокурор, а я адвокат … (Смеется, встает, подходит к Злому ангелу), а ведь точное сравнение, никогда в голову не приходило!
Злой ангел: Я не прокурор, я слежу за соблюдением закона, я контролирую человеческие поступки и проявления, и… (Добрый ангел перебивает)
Добрый ангел: … и работаю кондуктором в трамвае…
Злой ангел (возмущенно): Ну, знаешь что! Это уже… (Раздраженно отмахивается от Доброго, уходит в левую кулису).
Добрый ангел (немного смущенно): Опять обиделся… Знаете, у ангелов нет недостатков, по определению…, но я заметил один – отсутствие чувства юмора! Честное слово! (Со вздохом). Ни у кого. Что-то я разболтался…, я думаю, вы уже все поняли. Мы всегда работаем в паре. Я за правым плечом, он за левым, так уж повелось…, только вам нас не видно, а жаль, иногда так хочется поговорить… Ладно, пойду извинюсь … (Уходит в правую кулису. Занавес медленно раздвигается).
Картина I
«Сталинка», стеллажи с книгами под потолок. Посреди комнаты большой круглый стол, вокруг него стулья. В глубине комнаты угадывается буфет с откидной крышкой-столом. Стол, стулья, вообще вся мебель в комнате годов семидесятых. Старые люди, старые вещи. На авансцене деревянная тумбочка, на ней дисковый телефон. Телефон звонит. Слышится голос:
- Иду, иду, сейчас!
На сцене появляется Бабушка. Бабушка она только по должности. Такой женщине никто не скажет «бабушка»: подтянутая, стройная, в строгом красивом платье, поверх которого надет опрятный цветной фартук. Седые волосы уложены волнами со лба. Так могла бы выглядеть постаревшая Одри Хэпберн . Вытирает руки посудным полотенцем, которое держит в руках.
Берет трубку:
- Алло, да, Саша, и постарайтесь прийти, пока еще не совсем стемнело. Хорошо? А Алик ? Вот и прекрасно. Ничего, ничего! Я ей, в конце концов, мать или ехидна?! Хорошо. Ну, до встречи.
Кладет трубку. Идет к буфету, достает из него скатерть, накрывает стол, заботливо расправляя складки. Ставит на стол две свечи в начищенных подсвечниках, приносит тарелки, салфетки, приборы. Уходит, возвращается с блюдом, накрытым салфеткой, ставит его на стол. Слышится звонок.
Бабушка: Иду, иду.
Звук открываемой двери. Бабушка возвращается с Аликом, своим внуком. Алику лет двадцать. Одет подчеркнуто небрежно: реперские джинсы, оранжевая «кислотная» водолазка, поверх джинсовый жилет «карманник».
Бабушка: Алик, ну, я же просила одеться поприличнее.
Алик (осматривает себя с преувеличенным вниманием): Ба, а что, у нас сегодня «версаль»?
Бабушка продолжает накрывать стол, приносит с буфета блюда, расставляет их.
Бабушка: У нас не «версаль», у нас суббота.
Алик: Ба, сегодня пятница…
Бабушка: У всех еще пятница, а у нас уже суббота!
Алик: Ба, я не понял? У кого у нас?
Бабушка: У евреев.
Алик (в растерянности садится на стул): И давно мы евреи?
Бабушка: Примерно четыре тысячи лет.
Алик (встревожено и в то же время иронично): Ба, тебе нехорошо?
Бабушка: Алик, прекрати! Наши предки уже в тринадцать лет вызывали мальчика к Торе, а в твоем возрасте мужчина уже имел право голоса в общине… У некоторых было уже по две жены и куча детей, и вообще…
Алик: В тринадцать лет? Да, сильны!
Бабушка (немного смущенно): Нет, дети, конечно, не в тринадцать, но все равно… мужчина был мужчиной с раннего возраста. А вы сейчас и в двадцать дети, и в тридцать…
Алик: И по жизни. Дети, это не ко мне, а вот две жены…, ты об этом хотела поговорить?
Бабушка: Алик, я серьезно!
Алик: Ба, что с тобой? Что за новое мироустройство в нашем семействе?
Бабушка: Роза сказала… (Алик перебивает бабушку)
Алик: Ах, вот в чем дело! Моя драгоценная троюродная бабушка! У нее очередной приступ воспитательного рвения. И что?
Бабушка: Что значит «и что»? Роза разговаривала с раввином, она считает, что тебе необходимо приобщиться…
Алик: Куда еще?
Бабушка: Ни «куда», а «к чему», - к своему народу…
Алик: В смысле, к праотцам? Ба, но я еще пожить хочу!
Бабушка: Алик, что за глупости! Я не это имела в виду. Ты же понимаешь, о чем я тебе говорю?
Алик: Ба, ты у нас чудо! Все время хочешь сделать нас лучше, а получается, как всегда… Ты не находишь, что наше семейство, вполне соответствует …
Бабушка (подозрительно): Чему это?
Алик: Духу времени.
Бабушка: Алик! Сколько раз я тебе могу повторять: не берись рассуждать о том, чего ты не понимаешь! В нашей семье традиционно рождались и умирали замечательные люди!
Алик: Особенно умирали!
Бабушка (запальчиво): Да, то есть, нет! Вот твой дед Семен, он был замечательный музыкант. Не его вина, что он отошел от веры предков....
Алик: И при этом ни разу не пожалел.
Бабушка (машинально): Да, то есть,… Алик, прекрати меня путать! Конечно, и у нас в роду нас было всякое. Кто-то вообще перешел в католичество…
Алик: Жаль, что не в буддизм.
Бабушка: Да. Тьфу! (Сердито). Алик, чтоб у тебя язык отсох!
Алик вываливает изо рта язык, мычит и трясет головой.
Бабушка: Нет, вы видели этого ребенка? Что он делает!?
Входят Рита и Саша – родители Алика.
Рита – типичная бизнес-леди. Одета в строгую офисную пару. Очень элегантна, эффектна, как персонаж из рекламного ролика. Ей все время некогда. Она на ответственном посту – главный врач модной косметической клиники, а мама, жена и дочь, только «по совместительству». Ее главная жизнь на работе. Любое вмешательство в свою деловую сферу она воспринимает без особого удовольствия. Входит, продолжая разговор по телефону.
Саша – человек из семидесятых. Такой у него имидж и в одежде, и поведении, это получается само собой. Саша - филолог по специальности и миротворец по призванию. В семье он мама и папа в одном лице. Правда, когда необходимо, умеет поставить на своем, но делает это безо всякого удовольствия. Чаще всего, когда в очередной раз «занесет» любимую жену. Тещу искренне уважает, очень дружит с ней, на что та отвечает абсолютной взаимностью.
Рита: А чего у нас двери нараспашку? Алик, ты что заболел?
Алик: Нет, я сражен аргументами! Бабушка решила, что мы должны приобщаться к высшей мудрости предков начиная с сего дня и до двенадцатого колена!
Рита: Ничего не понимаю! Ты что, объелся чего-нибудь?
Бабушка (сердито): Нет еще!
Рита (рассеяно): Да? Пойду, дверь закрою.
Уходит, слышно, как «запел» ритин мобильник. Возвращается разговаривая.
Саша: Добрый вечер Софья Марковна. (Целует бабушку в руку, она его в лоб. Приветствие, которое доставляет обоим традиционное удовольствие. Смотрит на стол). О, у нас сегодня семейный ужин при свечах?
Бабушка: Не совсем, Саша, у нас сегодня встреча субботы.
Саша: Возвращение к традициям?
Бабушка: Умница!
Саша присаживается к столу. Рита возвращается, говорит в трубку.
Рита: Все документы оставьте. Я заеду в воскресенье заберу.
Бабушка: Рита, в субботу не полагается разговаривать по телефону…
Рита делает жест, означающий «не мешай». Расхаживает по комнате, продолжая разговаривать:
- Да, я поняла. Нет, этот контракт нельзя отложить, нет…
Бабушка: Рита!
Алик: Ба, это бесполезно, когда мама в телефоне, она вне зоны доступа.
Бабушка: Суббота это день покоя, повседневные заботы не для сегодня!
Алик (подходит к бабушке обнимает ее сзади за плечи и целует в щеку): Бабушка, перестань! Давай мы сегодня просто посидим, поговорим, поедим. То же не последнее дело. Не сердись! Мы же тебя любим! Давай помогу.
Идет к буфету. Берет блюдо, ставит на стол:
- О, селедочка «под шубой»! Ба, вкуснее тебя никто не готовит!
Из правой кулисы появляется Добрый ангел. Заглядывая в комнату, зрителям:
- Этот парень мне нравится. Умеет снять напряжение.
Наблюдает за происходящим в комнате, садясь на край сцены.
Бабушка (растрогано): Ладно, ладно, возьми там, в буфете, вино.
Алик (открывая дверцы буфета): Белое или красное?
Бабушка: Красное.
Бабушка (Саше): До чего я не люблю все эти современные фокусы! Люди совершенно разучились разговаривать по-человечески, письма писать, в гости ходить… Ходят с этими дебильниками у уха, друг на друга натыкаются!
Добрый ангел: Точно!
Алик (у буфета читает этикетку на бутылке): Ба, во всем есть позитив и негатив. Не надо так трагично… (Рассматривая бутылку, про себя). Как интересно! (Продолжает рассматривать этикетку).
Добрый ангел: Соображает!
Рита (окончив разговор): Мама, что за семейный сбор? Ты не могла меня предупредить заранее? Я вынуждена отменить очень важную встречу!
Бабушка: Сегодня канун субботы.
Рита: И?
Бабушка: Все должны собраться за столом и посвятить этот день отдыху. Так полагается. Роза сказала…
Рита: О, Господи! Опять тетя Роза. Мой не проходящий кошмар! (Раздраженно). Мама, я все понимаю, она твоя сестра, но у нее феноменальная способность вовлекать других в свои увлечения. Просто чувствуешь себя рыбой, которую глотает морская звезда!
Алик: Наползает и обволакивает!
Бабушка: Алик, прекрати немедленно! Роза, конечно, корпулентная женщина, но на медузу не похожа!
Саша: Софья Марковна, не на медузу, а на морскую звезду.
Бабушка: Какая разница, что то гадость, что то!
Саша: Ну, я бы предпочел быть морской звездой, все-таки…
Алик: А я, ланцетником. Представляете, лежишь себе на дне, ничего не делаешь, мимо тебя всякие инфузории проплывают, а ты их хвать! Съел и опять лежишь себе…
Бабушка: Мальчик проголодался! Так, садимся за стол. Саша, открой вино, пожалуйста.
Алик: Пап, обрати внимание, настоящее кошерное вино!
Рита: Какое? Душевное?
Саша: Кошерное - разрешенное евреям в пищу. Кашрут – диетарный закон иудаизма.
Рита пожимает плечами.
Добрый ангел: Душевное - замечательное определение. Надо запомнить.
Бабушка: Давайте уже сядем за стол и поговорим. Алик, там на буфете мои очки и листочек с ними рядом, принеси.
Алик: Сейчас.
Бабушка зажигает свечи, наливает вино, надевает очки, берет в руки листочек, читает:
- День шестой. И завершены были небо и земля, и все воинство их. И завершил Бог в день cедьмой работу Свою, которой занимался; и покоился в день cедьмой от всей работы Своей, которой занимался. И благословил Бог день cедьмой, и освятил его, ибо это был день покоя от всей работы при Сотворении мира. Господа, прошу внимания! Благословен Ты, Господь, Бог наш, Царь вселенной, сотворивший плод виноградной лозы! Благословен Ты, Господь, Бог наш, Царь вселенной, освятивший нас Своими заповедями, и благоволивший нам, и давший нам в наследие, по любви и благосклонности, святую Субботу Свою в память о Сотворении мира, - первый из святых праздников, напоминающий о выходе из Египта. Ибо нас избрал Ты, и нас освятил среди всех народов, и святую Субботу Свою по любви и благосклонности дал нам в наследие. Благословен Ты, Господь, освящающий Субботу!
Саша: Амен!
Рита и Алик недоуменно переглядываются. Бабушка отпивает из бокала, протягивает его Саше, тот отпивает и протягивает бокал Рите.
Рита: Все должны пить из одного бокала?
Саша: Рита! Это обычай!
Рита: Хорошо, хорошо… (Отпивает, протягивает Алику).
Алик (неуверенно): Амен… (Отпивает из бокала).
Бабушка (снимает салфетку с блюда, кладет руку на лежащие на блюде халы, читает): Благословен Ты, Господь, Бог наш, Царь вселенной, выводящий хлеб из земли! (Режет халу и раздает всем по кусочку).
Алик (прожевав): И что это означает?
Бабушка: Что суббота наступила.
Рита: Мама, ну, и зачем все это?
Бабушка: Рита!
Рита: Нет, я серьезно! Мы теперь должны так делать потому, что так хочет тетя Роза?
Саша: Рита, причем здесь Роза Наумовна. Это обычай. Так полагается. Соблюдение субботы самый главный закон для евреев.
Бабушка: Рита, это Саша тебе должен объяснять!? Я не понимаю, кто из вас еврей? Алик, кушай, не сиди перед пустой тарелкой!
Саша: Софья Марковна, я уже выпил столько риткиной крови, что уже еврей!
Алик (смеясь): Отец, ты прелесть! Это Довлатов?
Саша: В моей вольной интертрипации.
Рита: Мама, ты не ответила на мой вопрос!
Бабушка: На какой?
Рита: Мы теперь должны так собираться каждую субботу? Или это разовая акция?
Бабушка (сдержано): Каждую субботу. А что, ты против? Ты вообще помнишь, когда мы последний раз собирались все вместе? А родственников когда последний раз собирали? Все на бегу… (Подкладывает Саше на тарелку селедку).
Саша: Спасибо. (Шутливо).Ваша селедка – это что-то отдельное!
Рита: Мама, но я не могу, у меня работа, пациенты, это смешно! Я всю жизнь страдаю от тети Розы! Ей, видите ли, захотелось, чтобы меня назвали Ривкой, и я до четырнадцати мучилась! Пока паспорт не получила. В прошлом году она меня измучила иммиграцией в Израиль! Железная логика! Нам надо эмигрировать потому, что там русский еврей не чувствует себя евреем!
Алик: Да, там он чувствует себя русским, который попал к евреям…
Бабушка (задумчиво): Может быть… (Спохватываясь). Алик, ты опять говоришь ерунду!
Рита: Мама, у бизнеса нет ни суббот, ни воскресений! А тете Розе можешь передать, что, когда ее осетит новая благая идея, пусть она осуществляет ее без меня! Мне некогда!
Бабушка: Рита, бизнес тоже не просто так появился!
Алик: Правильно, бизнес придумал Бог! Кстати, что-то он явно не додумал… Может написать в небесную канцелярию?
Бабушка: Алик!
Алик: А что?
Саша: Сыночка, а, что тебя конкретно не устраивает?
Алик: Ну…., главным образом то, что я мать не вижу. А так…
Рита: Алик, ты что маленький?
Бабушка: Мальчик в чем-то прав. По еврейским законам хорошая жена должна работать над устройством дома, а мужчина … (Рита перебивает ее).
Рита: Мама, еще домострой вспомним! Может мне еще и в синагогу ходить?
Бабушка: Женщине это не строго обязательно.
Рита: Слава Богу!
Алик: А папе?
Рита: Что папе? Папа-то здесь причем?
Алик: Ну, мало ли… Как почетный еврей…
Бабушка и Рита: Алик!
У Риты снова звонит телефон.
Рита: Алло! (Раздраженно). Нет, я сейчас не могу… (Резко отодвигает стул, отходит от стола). Сколько раз я должна говорить, это элементарно…
Саша: Интересно, а по сотовому тоже нельзя разговаривать?
Бабушка: Ну, вообще-то, нет.
Алик: Да, тяжелая жизнь… Бабушка, а зачем это?
Бабушка: Так полагается.
Алик: Зачем?
Бабушка: Ну, что ты меня пытаешь? Потому, что полагается отдыхать!
Рита резко складывает мобильник:
- Мам, извини, пойду на кухню покурю.
Бабушка: Рита, в субботу нельзя зажигать огонь! И женщине не полагается курить!
Рита: О, Господи, мама, ты мне списком, чего нельзя! Дышать-то хоть можно!? (Уходит).
Алик (вдогонку матери): Только носом и не часто!
Рита раздраженно фыркает.
Бабушка (расстроено): Ну, вот…
Саша (про себя): Н-да, гендерные проблемы в отдельно взятом семействе. (Бабушке). Софья Марковна, не расстраивайтесь, Рите надо привыкнуть…
Бабушка: К чему привыкнуть, Саша?
Саша: К тому, что иногда она, дочка, мама и жена, а не только госпожа директор. Рита так долго к этому шла, что никак не может остановиться. Только уже не идет, а бежит…
Бабушка: Кошмар какой-то. Женщине надо привыкать к тому, что она женщина…
Алик: Да к тому же еще еврейская, а не просто так…
Пауза.
Алик: Ба, а помнишь, когда я маленький был, ты мне пела такую красивую песню (напевает мелодию) там-та-рам-там-малахей ашорейс, ты еще говорила, что это песня субботы. Спой, а? Такая мелодия красивая!
Бабушка (растрогано): Алик, неужели ты помнишь?
Алик: Ба, ну спой…
Бабушка (поет вполголоса): Шолойм алейхем малахей ашорейс
Малахей эльйойн
Мимелэх малхей амлохим
Акодойш борух у
В комнату заглядывает Добрый ангел.
Добрый ангел: Нет, мне определенно нравится этот парень!
Злой ангел (появляется из правой кулисы): А мне ничего не нравится! Суббота у них! Это какой-то Содом с Гоморрой! Стол они накрыли! (Показывает на стол). Это хала? Есть четкие установления, рецепты, в конце концов… Халу никогда не плетут из двух косичек, никогда! И тоже мне формшмак! Сготовить и то не могут, как положено! Нет, все, пойдем отсюда!
Добрый ангел (про себя): Кулинарный ликбез, шеф-повар кошерного ресторана для несведущих евреев… Ты чего не со своей стороны?
Злой ангел: Скажите, пожалуйста! Заметил! Где-то праведник родился!
Добрый ангел: Ты бы порадовался… Люди пытаются вернуться к истокам, собрались вместе, за столом…
Злой ангел: Чему я должен радоваться? Все наперекосяк! «Шолойм Алейхем» поют перед тем, как сесть за стол, а не когда бог на душу положит! Не знают, как и что, есть субботний сиддур, между прочим, с русской транслитерацией! Хоть бы почитали сначала!
Добрый ангел: Какая речь! Дай списать, а?
Злой ангел: Иди ты…
Добрый ангел: Куда?
Злой ангел: К ним вот! И отмечай субботу не как полагается, а …
Добрый ангел: … по наитию? А, что в этом плохого? Ну, допустим, молитвы не прочли, как положено, свечи зажгли поздновато, песню спели не вовремя и только одну… Но самое главное есть!
Злой ангел: Что, скажи, пожалуйста?
Добрый ангел: Собраться, поговорить, осмыслить… Вон посмотри, как парень слушает… А тебе бы только голый «ordnung» соблюсти.
Злой ангел: Ты на что это намекаешь?
Добрый ангел: Я не намекаю. Тебе только «шамор вэ-захор». Дай тебе в руки две палки, на одной будет написано «соблюдай», на другой «помни», ты и будешь людей по головам лупить! Забивать вечные истины! Это вера, да? Для этого все создавалось?
Злой ангел (запальчиво): Ах, ты…, ты совсем помешался со своей свободой волей! (Передразнивая) У людей есть свобода воли, у них есть выбор, этим-то они и отличаются от нас! Слышать это не могу!
Добрый ангел: Так и не слушай, я не ты, заставлять не буду!
Злой ангел (не слушая): Люди! Им дай волю, так они друг друга закопают!
Добрый ангел: А ты им поможешь…
Злой ангел: (не слушая): Да! (Опомнившись). Только вот не надо меня за язык ловить! Они и без моей помощи справятся! Научился ерничать! Ты посмотри на всю их историю. Это же сплошное «держать и не пущать»! Сплошные «господа с ретроградной физиономией» и ничего больше!
Добрый ангел: И на этом основании ты решил, что можно их заставлять и организовывать? В их истории, как ты выражаешься, это уже было. Кстати, народ избранный этого накушался весьма предостаточно!
Злой ангел: Нет, это что за намеки весь вечер!? Тоже нашелся добрый самаритянин! А, да что с тобой разговаривать!
Раздраженно отмахивается от Доброго ангела, быстро уходит в левую кулису.
Добрый ангел: Ну, вот тебе раз! Эй, законопослушный! А благословение? (Обращается вверх).Ну, что мне с ним делать? Подождать? Хорошо. А с ними? (Кивает головой в сторону комнаты, где сидят бабушка, Алик и Саша). Тоже подождать? Ну, что ж, будем ждать. (Уходит в правую кулису. Затемнение).
Картина II
Комната современной квартиры. Гостиная в стиле хай-тек: пластик под металл и изысканно несимметричная мебель. Перед стеклянным журнальным столиком в кресле сидит Алик и читает толстенный фолиант, делая в нем пометки карандашом. На столике лежат еще несколько книг и нарезанная полосками бумага. Время от времени Алик делает закладки. В комнату заглядывает Добрый ангел.
Добрый ангел: Вы смотрите, увлекся. Ну, читай, читай… Может чего и вычитаешь…
Алик поднимает голову, как будто услышав слова ангела. В комнату входит Саша.
Алик: Привет, родитель. Ты что-то сказал?
Саша: Нет, тебе показалось. Ты что штудируешь с такой страстью? Второй день сидишь…
Алик: Да вот, увлекся…
Саша: Библия? Ветхий завет? (Смотрит книги, лежащие на журнальном столике). «Хамиша хумшей Тора» - Пятикнижие? Ты что, решил религиоведением заняться?
Алик (с характерной интонацией): Ну, я вас умоляю! Где я и где религия! Просто интересно… Может это правда?
Саша: Что именно?
Алик: Ну, вообще...
Саша: Вообще... Ты имей в виду, что все канонические тексты переводились с древнееврейского на греческий, потом на церковнославянский …
Алик: Ты хочешь сказать, что в переводе могли быть допущены неточности?
Саша: Как и всюду и всегда в человеческих летописях.
Добрый ангел: Еще какие!
Саша: Ты что-то спросил?
Алик: Нет. Я слушаю…
Саша (берет из рук Алика библию): Вот, конец второго стиха: «И Дух Божий носился над водою». (Берет Тору). А на древнееврейском это звучит так: «Вэ Руах Элоким мерахефет аль пней ha маим». Одно слово «мерахефет» - в дословном переводе «трепетал», как птица трепещет крыльями, подлетая к гнезду, чтобы птенцов не напугать. Уж никак не «носился». Носиться – категория скорости, а трепетать можно осмыслить как заботиться, например.
Добрый ангел: Довольно точно!
Алик: Н-да, дело ясное, что дело темное!
Саша: Все зависит от восприятия и от того, чего именно хочешь ты…
Алик: Я хочу понять, зачем все это нужно.
Саша: Категория «это» весьма расплывчата…
Алик: Все религиозные ограничения, каноны, почему люди не могут столько веков договориться?
Саша: Ну, деточка, ты загнул! Сейчас, подожди секунду (листает Библию).
Добрый ангел: Да, уж! Если бы все договорились… А, интересно, чтобы было…
Злой ангел, выглядывая из-за плеча Доброго, насмешливо:
- Царство Истины!
Добрый ангел (оборачиваясь): Типичная мизантропия, батенька!
Злой ангел: Никогда они не договорятся!
Добрый ангел: И чему ты радуешься? Что без работы не останешься?
Злой ангел: Я не радуюсь, просто констатирую факт!
Добрый ангел: Тогда не мешай. Дай послушать!
Злой ангел пожимает плечами. Отходит в сторону. Добрый ангел наблюдает за Сашей и Аликом.
Саша: Ага, вот: «И сказали они: построим себе город и башню высотою до небес; и сделаем себе имя, прежде, нежели рассеемся по лицу всей земли…»
Алик: Вавилонская башня?
Саша: Да, все достаточно просто… Разобщенность людей происходит от тотального непонимания. И в этом непонимании тоже есть Божий промысел, наверное…
Злой ангел (раздраженно): Все очень не просто! Умники!
Добрый ангел: Перестань! Они же со своей точки зрения рассуждают…
Алик: Я спрашивал у раввина.
Саша: Ты что в синагогу ходил?
Алик: Нет, через сайт.
Саша: И что они вам ответили?
Алик: Да, так, знаете ли… Я понял одно, никто не в восторге от идеи объединения. Никому не интересно мириться. Как это, подожди, самый модный выкрутас современной психоаналитики, о, вспомнил! Комплекс собственной значительности. И все такие правильные, один правильнее другого! И у каждого самая истинная вера… Бред какой-то! Но знаешь, что хуже всего?
Саша: Что?
Алик: Если я, допустим, приду в синагогу, то меня будут вызывать к Торе: «бен-Авром».
Саша: А, что тебя смущает?
Алик: Я же твой сын, а не праотца нашего Авраама.
Саша: Не хочешь быть Иваном родства не помнящим?
Алик: Пап, ты так говоришь, как будто тебя это забавляет!
Саша: Нет, мне приятно, конечно, но, по сути, грустно. Никогда люди не договорятся…
Алик: Па, мы в своей семье договориться не можем! Мама мне вчера такой «концерт» устроила, когда я сказал, что в эту субботу нужно идти к бабушке… Ты бы слышал!
Саша: Пойдет, вот увидишь.
Алик: Откуда такая уверенность?
Саша: Алик. В нашем семействе все, как в еврейском анекдоте про потоп.
Алик: Евреи, хотите вы этого или нет, но за три дня нам надо научиться… соблюдать субботу?
Саша: Да, традиция есть традиция! Знаешь, за что больше всего люблю евреев?
Алик: Ну?
Саша: За потрясающую способность, соблюдая закон, находить лазейки. В субботу нельзя разжигать огонь, но есть специальные субботние плиты, которые можно не гасить с пятницы. И во всем так!
Алик: И что тебя так восхищает?
Саша: Гибкость и особое чувство юмора! Есть отличный анекдот. Встpетились католический священник, пpавославный батюшка и pаввин. Католик говорит:
- Пpишлось мне однажды лететь на самолете в Ватикан по делам. И вдpyг pазpазилась гpоза, и самолет потеpял yпpавление, и начал падать. И воззвал я к Господy нашемy, и явилось чyдо - кyда ни глянь - гpоза, бypя, молнии, а вокpyг нас - тихо, ни облачка. И мы благополyчно пpиземлились.
Батюшка говорит:
- Плыл я в Гpецию на коpабле, и налетел штоpм, и коpабль стал тpещать по всем швам, нас несло пpямо на скалы. Hо я пpочел молитвy Господy нашемy и, - о Чyдо!, - кyда ни посмотpи - всюдy бypя, штоpм, а вокpyг нашего коpабля - полный штиль! И так было всю доpогy до самой Гpеции.
- Слyшайте, - оживляется pаввин, - идy я как-то в сyбботy по Деpибасовской и вижy, что вы дyмаете?, кошелек! Полный денег! Hy я, как человек нyждающийся, конечно не могy пpосто так мимо этого кошелька пpойти. Hо поднять кошелек с земли - это какая-никакая а pабота, а как человек pелигиозный я таки не могy в сyбботy pаботать! В отчаянии взмолился я Господy нашемy... и что-бы вы дyмали я yзpел? Чyдо! Пpедставляете, везде, кyда ни глянь - сyббота, а вокpyг меня - ПЯТHИЦА!
Понимаешь, когда мироощущение построено на таком посыле, у народа есть будущее!
Алик и Добрый ангел смеются.
Злой ангел (раздраженно): И это отец! Это он с сыном разговаривает о вечном! Нашел пример!
Саша: Так что зри в корень и учись обходить острые углы. Знаешь, что Ларошфуко сказал: «Упрямство – достоинство ослов».
Алик: А он что, тоже из наших?
Саша (смеясь): Алик, другим-то оставь! (Смотрит на часы). Все, мне уже пора, а то я опаздываю. Пока.
Алик: Пока.
Саша выходит, Алик снова погружается в книгу.
Добрый ангел немного задергивает занавес:
- Вот, чтоб мальчику не мешали. Пусть читает.
Злой ангел: Заботливый!
Добрый ангел: Тебе не надоело брюзжать? Что тебе надо-то?
Злой ангел: Чтобы все было, как положено! Раз иудей – иди в синагогу! Если православный – в церковь! Если мусульманин – в мечеть! А, если сам не знаешь, куда тебе надо, то не путайся у добрых людей под ногами, и нам не мешай работать. Тору он с Библией сравнивает! Мудрец доморощенный! Галахический еврей? Иди в синагогу! И нечего тут! Вызовут его, видите ли, не так, как ему хочется! Как положено, так и вызовут! Нечего генофонд разбазаривать! Всяк сверчок знай свой шесток!
Добрый ангел: Ты сам слышишь, что ты несешь? С тоски можно свихнуться! Честное слово! Эрсте колоне марширт, цвайте колоне марширт… Слушай, я понял, ты немец!
Злой ангел (ошарашено): Что?
Добрый ангел: Один в один! Этот, как его (щелкает пальцами), ну, у Гофмана, князь Пафнутий, он тоже всех просвещал и дисциплинировал! Или нет, у Лескова, ну этот, как его, с железной волей…, тоже всю дорогу что-то доказывал, пока блином не подавился.
Злой ангел: И Гофман твой, всю жизнь кренделей небесных искал! (Запальчиво).А Лесков вообще безбожник
Добрый ангел: И таки, кто скажет, что я не прав! Вылитый немец! Ферботен!
Злой ангел: Да, представь себе, запрещать надо! А иначе они до такого додумаются, вон посмотри вокруг! То они овец клонируют, то пол меняют!
Добрый ангел: Ну, на счет пола нам с тобой волноваться нечего, а вот на счет клонирования, ой, кошмар!
Злой ангел: А я о чем? Кошмар!
Добрый ангел: Вот склонируют такого как ты… И чего я с вами двумя делать буду?
Злой ангел: Твои шутки идиотские!...
Добрый ангел: Это не шутка, а констатация факта! Мне тебя в единственном числе хорошо достаточно.
Злой ангел: Где ты этого набрался?
Добрый ангел: И это нельзя? Почему?
Злой ангел: Нельзя, и все! Ангел должен…
Добрый ангел: Я ни у кого не занимал…
Злой ангел: Чтоб у меня язык отсох, если я еще заговорю с тобой не по делу! (Уходит).
Добрый ангел: Нет, ну что я такого сказал? Все-таки с людьми куда проще… (Уходит. Затемнение).
Картина III
Квартира бабушки. На обеденном столе, застеленном одеялом, разложено белье, стоит утюг. Бабушка у стола раскладывает поглаженные вещи по стопкам. Звонит телефон. Бабушка торопливо подходит к нему, снимает трубку.
Бабушка: Алло, да, Розочка. Готовлюсь, глажу вот… Конечно… Завтра пятница, надо управиться до вечера со всеми делами. А? Да, собираемся, все. Ты придешь? А что Рита? - суббота есть суббота! Хорошо, хорошо. Нет, селедку я сама, а ты лучше сделай свой салат. Ладно, ну, до завтра. (Кладет трубку). Ох, устала. Сейчас посижу минуточку и надо уже готовить…
Садится в кресло возле телефона. Закрывает глаза. В комнате становится темно. В светлом пятне только кресло. В комнате появляется Добрый ангел.
Бабушка: Алик? Что случилось? (Приглядываясь) Ох, простите…, Вы кто? Как Вы сюда попали?
Добрый ангел: Да вот, зашел на огонек. Вы не волнуйтесь, пожалуйста.
Бабушка: Я и не волнуюсь. Я, видимо, сплю?
Добрый ангел: Не совсем…
Бабушка: Отвечаете в точности, как мой внук. Как это, не совсем? (Начиная понимать). Подождите, когда человек в моем возрасте не совсем спит, значит, он…
Добрый ангел: Да, но Вы не пугайтесь, в этом нет ничего страшного … Это просто…, просто такой, ну, переход, что ли…
Бабушка: Переход… Но я не могу, завтра дети придут, Роза…
Добрый ангел: Не беспокойтесь, они теперь будут приходить каждую субботу сюда к Вам, и все у них будет хорошо.
Бабушка: Откуда Вы знаете?
Добрый ангел: Работа такая…
Бабушка: Какая такая? Вы что ясновидящий?
Добрый ангел: Нет, я ангел, один из ангелов Субботы, если быть точным.
Бабушка: А причем здесь тогда то, что со мной… или у Вас много функций? Ой, простите, я, кажется, что-то не то говорю…, но все равно, должен, кажется, придти Ангел смерти?
Добрый ангел: И сказал Господь Ангелу смерти: «Ступай, принеси мне душу Моше. И встал Ангел смерти и вышел навстречу Моше… И спросил Моше: «Что ты здесь делаешь?» И отвечал Ангел смерти Моше: «Бог неба и земли, в руке которого душа всякого живого существа и дух каждого человека, послал меня забрать твою душу». Это Мидраш.
Бабушка: Да, Устная Тора. Но я слышала о другом определении …
Добрый ангел: Вы о талмудической трактовке? Сатана — он же Ангел смерти, он же дурное побуждение? Когда Ангел Смерти – «малах а-мавет», он же Самаэль, он же Сатана приходит за человеком, то в руке он держит нож, на конце которого находятся три капли яда. Человек при виде страшного чёрного ангела в ужасе раскрывает рот, капли попадают туда и человек от этого умирает. Первая капля прекращает жизнь, вторая капля — это желчь смерти, третья капля закрепляет начатое. Я разве похож на него? (Поворачивается перед Бабушкой).
Бабушка: Нет.
Добрый ангел: Ну вот, значит все в порядке.
Бабушка: Но и на Гавриэля Вы не похожи. Не поймите меня неправильно, но сказано, что за праведниками приходит ангел Гавриэль с идеально ровным ножом в руках и забирает душу человека подобно «кошерной шхите». Так? Или я что-то неправильно поняла?
Добрый ангел: Нет, почему же, все правильно. Должен был придти не я, но я попросил… Видите, даже в нашем ведомстве бывают исключения. Мне хочется задать Вам один вопрос…
Бабушка: Вы меня простите, юноша, можно так Вас называть?
Добрый ангел (улыбаясь): Можно, хотя я намного старше Вас, но называйте…
Бабушка (удивленно): Старше? Ах, да…, но Вы выглядите чуть старше моего внука.
Добрый ангел: Это чтобы не путать никого, а то знаете, как бывает: придешь к человеку при полном параде, а он… (машет рукой) или в обморок падает, или, что хуже всего, начинает каждому встречному об этом рассказывать, и такая неразбериха начинается… Сейчас же все умные, кто инопланетян придумывает, кто третий глаз, а у некоторых вообще «нимб» вырастает», в общем полный и окончательный кошмар. (Бабушка смеется). В форменном платье не всегда удобно, я вообще сторонник демократии в одежде..
Бабушка: Ну, точно, как Алик! Так о чем Вы хотели спросить?
Добрый ангел: Зачем Вы все это делаете?
Бабушка: Вы имеете в виду встречу Субботы?
Добрый ангел: Да. Вы ведь не очень верующая. Зачем?
Бабушка: Странный вопрос, тем более для ангела…
Добрый ангел: И все-таки?
Бабушка: Знаете, есть такое выражение: не верую, но припадаю... А разве это так уж важно? Мы существа иррациональные, не ведаем, что творим…
Добрый ангел (задумчиво): Да, пожалуй…
Бабушка: Вы всегда действуете по инструкции. Вам проще.
Добрый ангел (со вздохом): Да, как сказать… Я сегодня первый раз отклонился от правил. Даже удивительно, что мне не отказали. У нас все очень строго. Этим мы от людей и отличаемся. Я Вам даже завидую где-то.
Бабушка: Нашли чему завидовать! Каждый в этом мире находится на своем месте. И никто никогда не бывает на чужом. Так что все эти разговоры: «я бы на твоем месте», это глупости.
Добрый ангел: Вы правы, наверное… Даже не знаю, что Вам сказать.
Бабушка: И не надо не отвечайте… А можно мне спросить?
Добрый ангел: Пожалуйста…, но я не все могу сказать, понимаете?
Бабушка: Понимаю. Но я не собираюсь спрашивать о том, что скоро сама узнаю… Почему Вы пришли ко мне?
Добрый ангел: Почему… Действительно вопрос! Наверное, потому, что Вы мне понравились. Хотя, нам это не полагается, но бывает.
Бабушка: Интересно… Знаете, мой покойный муж мне говорил когда-то: «У тебя, Софа, есть один врожденный талант – нравиться». Но я думала, это распространяется только на людей. (Добрый ангел смеется. Бабушка решительно встает с кресла). Ну, мне, наверное, уже пора?
Добрый ангел: Да.
На сцену падает луч света, который фокусируется на маленькой двери в глубине сцены. А может это не дверь, а просто так кажется.
Бабушка (подходит к лучу): Одно меня волнует…
Добрый ангел: Что?
Бабушка: Неужели я все забуду? Все, всех, никого не узнаю больше?
Добрый ангел: Нет, не все… У людей все слишком прямолинейно, ошибка в расшифровке. Не беспокойтесь, идите…
Бабушка: Хорошо. (Обводит комнату глазами). В таком случае, до свидания.
Идет в направлении двери. Луч света постепенно гаснет. Добрый ангел стоит возле опустевшего кресла. На сцене появляется Злой ангел.
Злой ангел: Ну, проводил? Напутствователь! Все не по правилам! Ты понимаешь, что так нельзя?! Ты когда-нибудь будешь делать все, как полагается, или так и будешь устраивать художественную самодеятельность? И почему тебе все всегда сходит с рук?
Добрый ангел: Что ж ты такой прямолинейный? Ничего не понимаешь! (Уходит).
Злой ангел (вслед Доброму ангелу): Я не понимаю? Побольше, чем некоторые! Просто не позволяю себе! (Поднимает глаза вверх) Нет, ты мне ответь, почему ему можно, а мне нельзя? (Затемнение).
Картина IV
Квартира бабушки. Полумрак. Алик стоит перед пустым бабушкиным креслом. Подходит к нему проводит рукой по подлокотнику, дотрагивается до спинки. В комнату заглядывает Добрый ангел, смотрит на Алика. Сочувственно качает головой. Алик достает из кармана «мобильник», звонит. Слышны долгие гудки. Голос Риты:
- Алик, в чем дело? Я же просила не звонить мне по пустякам! Вы с отцом когда-нибудь усвоите, что я не могу решать семейные проблемы на работе?!
Алик (тихо): Мам, ты должна немедленно приехать к бабушке.
Голос Риты: Алик, я не могу.
Алик: Это очень важно. Завтра суббота.
Голос Риты: Сыночек, вы там совсем с ума посходили? Я должна все бросать и ехать на другой конец города потому, что завтра суббота?
Алик: Мам, ты приедешь! (Произносит с трудом) Бабушки больше нет. Все, конец связи.
Голос Риты: Как это нет? Что за ерунда? Алик, что там у вас случилось?
Алик: Приезжай! Мы с отцом и с бабушкой Розой. Все. (Складывает мобильник. Затемнение).
Картина V
Квартира бабушки. Алик, Рита, Саша и тетя Роза сидят за накрытым столом. На столе горят две свечи. Все молчат. Рита встает из-за стола.
Алик: Мам?
Рита: Пойду, чай принесу.
Тетя Роза: Риточка…
Рита (машинально): Я знаю, тетя Роза, я заранее в термосе заварила. Это можно…
Тетя Роза: Можно, можно…
Рита выходит.
Саша (Алику): Ну, я ж тебе говорил?
Алик: Не понял?
Саша: Традиция…
Алик: А…
Тетя Роза: Алик, сегодня все-таки суббота… Так не полагается…
Алик: Знаю… Но все слишком быстро… А как полагается (с заминкой), ну, когда такой случай?
Тетя Роза: Полагается прервать траур. Не тосковать, но принять все, что посылается…
Алик: Я не могу нажать кнопку и сделать себе апгрейд.
Тетя Роза: Что сделать?
Саша: Роза Наумовна, Алик имеет в виду отключиться, все забыть.
Тетя Роза: Не забыть, Алик. Принять. Софочка умерла хорошо, не мучилась.
Алик: Умереть хорошо нельзя. Жить можно…
Тетя Роза: Я не то хотела сказать. Ты вот переживаешь, что ее нет… Значит все правильно… Тебе без нее плохо, нам всем, а ей там хорошо, наверное…
Пауза
Входит Рита с большим китайским термосом в руках. Ставит его на стол.
Рита: Мамин термос. Я тогда ее спросила, куда она такой огромный покупает, а она сказала пригодится… Вот, пригодился…
Алик: А говорить о покойном в субботу можно?
Тетя Роза: Не знаю…
Саша: Я, думаю, можно, если хорошо.
Тетя Роза: Да.
Саша: «И пусть имя мое будет ими помянуто лучше со смехом, нежели вообще не помянуто…»
Тетя Роза: Что?
Алик: Бабушка Роза, это завещание Шолом Алейхема.
Рита: А ведь умно.
Алик: Еще бы… Мама, пап, я вот что подумал, лучшей памятью бабушке будет, если мы вот так будем собираться каждую субботу. Не важно, в конце концов, соблюдать, не соблюдать. Отец, ты прав, есть традиции, давайте, а?
Саша: Я - за.
Рита (растеряно): Алик, да я, в общем, и не была против… Хорошо, давайте.
Тетя Роза: Ну, вот и хорошо. Я буду готовить. Алик уже взрослый, есть кому молитву прочитать… (Алику) Все будет хорошо, все устроится, постепенно…
Алик: Да.
Рита и Саша (вместе): Да.
Алик (встает из-за стола): Я сейчас.
Возвращается с плеером в руках.
Алик (неуверенно): Это, наверное, не полагается, но я слов не знаю.
Тетя Роза: Ничего. Включи.
Алик включает плеер, звучит «Шолом Алейхем»
Тетя Роза: Софочкина любимая песня.
С левой стороны сцены появляется Злой ангел, с правой выходит Добрый ангел.
Добрый ангел (обращаясь к Злому ангелу): Тебя устраивает?
Злой ангел: Ну, что ж…, пусть…
Добрый ангел: Дай Бог, чтобы и в следующую субботу было так же!
Злой ангел: Да, пусть будет…
Добрый ангел вопросительно смотрит на Злого ангела.
Злой ангел (спохватившись): Хорошо, хорошо. Амен.
Занавес.