ЦВЕТОК
В поисках подарка для своей единственной Дормидонт рыскал голодным волком по всей округе. Он очень надеялся вызвать им милую улыбку на её белоснежном лице! Ведь стоило Дормидонту просто увидеть свою ненаглядную… И их равнодушно-холодный мир наполнялся такой необыкновенной музыкой! Расцветал такими нежными красками, что казался хрупким мыльным пузырём, наполненным чистым счастьем и летящим куда-то в бездонную высь!
За просевшим от времени сугробом Дормидонт рассмотрел тёмное пятно. С трудом преодолев препятствие, подобрался ближе. При свете солнца пятно выглядело совершенно круглым! И в центре, почти в самой «десятке», было нечто совсем загадочное! Он долго напрягал свою память. Наконец в голове всплыла мысль, как карась во взбаламученном рыбаками пруду: это же цветок! Эдельвейс! Растение из неблизкого высокогорья! Растущий на неприступных скалах и кручах! И только самые отважные смельчаки добираются до него! Чтоб доказать свою любовь ей… «Кто и как занёс цветок сюда?! А может, я уже взошёл на невидимую гору величия духа?» – пошутил про себя Дормидонт. Нежно-белый цветочек тянулся к прозрачному небу, как стрела Купидона, попавшая точно в цель! В самое яблочко! Поблагодарив судьбу, он сорвал цветок. И с ним в высоко поднятой руке помчался к ней, как легконогий олимпиец с факелом в руках.
Дормидонтово перемещение по улицам вызывало у прохожих неожиданную и весьма негативную реакцию. При виде цветка они охали и замирали на месте. А когда приходили в себя, то начинали активно шушукаться. Вскоре образовалась толпа. Она несанкционированно росла! И, наконец, достигнув своей критической массы, спонтанно взорвалась! И осколками разной величины полетела на центральную площадь города.
Счастливые не только не наблюдают за часами, но и не смотрят по сторонам! Вот и её манящий облик!
– Марфа!!! – Дормидонт подлетел к своей возлюбленной и преподнёс необычный подарок – цветок. Она воскликнула
– Ах! Ах, какая невиданная прелесть! – и почему-то заплакала.
– Почему ты плачешь?! – опечалился было Дормидонт. Но внутри него полыхнуло такое пламя, что он тоже не выдержал и разрыдался. «Вот они! Настоящие слёзы счастья!» – Дормидонт с безграничной нежностью смотрел на мокрые угольки её глаз, на филигранно вылепленный рот, и на такой гламурный, изящный красный нос из спелой морковки, и на проржавленное ведро, так элегантно сидевшее на её прекрасной головке. Да! Марфа была обычной снежной бабой, а он – самым рядовым снеговиком из самого натурального снега. Но в его глазах она была прекраснейшей из всех Снежных Королев, и не только в их отдельно взятом королевстве!
В это же время на площади собралось практически всё население города. Снеговики и снежные бабы в страхе кричали: «Весна! Подснежники идут! Ребята! Спасайся кто может!» Видимо, белый цветок был не эдельвейс, как ошибочно решил Дормидонт. И недобрая весть о цветке мгновенно распространилась и вызвала у жителей столь бурную реакцию. Возникла явная угроза паники и массовых беспорядков.
Поэтому на стихийно возникший митинг экстренно прибыл сам мудрый председатель снежного королевства и все виднейшие учёные.
Грудь заслуженных мужей щедро украшали разномастные пуговицы – награды правительства за их бесценные вклады в местную науку.
Товарищ председатель сразу взял быка за рога и объявил Весну артефактом и мракобесием, что-то вроде второго пришествия или конца света в 2024 году.
– Ну какой супостат может одолеть наш оплот ледяной демократии, нашу несокрушимую снежную крепость, этот вечно-холодный торос! – цветасто краснобаил председатель.
Учёные тоже не дали маху и, размахивая указками, как лихой кавалерийский эскадрон шашками, врубились в чертежи и графики и быстро рассеяли все сомнения! До самого последнего! Подтвердив всё сказанное ранее председателем. Что это только сезонное незначительное колебание температуры, и вскоре всё станет по-прежнему! И снег пойдёт ещё белее и пушистей. Правда, к ним всё же затесался один паникер, который предлагал срочно рыть туннель до вечной мерзлоты или разбегаться по тёмным подвалам и там зарываться в опилки. Но шарлатан от науки был дружно освистан сознательными гражданами и закидан снежками. Правда, к вечеру цены на опилки сильно поднялись, и они вскоре исчезли из продажи.
На следующий день, в полном соответствии с передовой ледовой наукой, пошёл обильный снег. Следом основательно подморозило!
Снеговики успокоились и занялись своими делами. Казалось, жизнь вернулась в своё в привычное, давно застывшее русло.
Но спустя неделю нахлынуло такое тепло, что во все стороны брызнули звенящие капели и побежали говорливые ручейки! На проталинах дружно поднялись подснежники! У снеговиков и снежных баб поднялась нешуточная суматоха. Поиск путей к спасению быстро перешёл в общую давку. Одни бежали в одну сторону, наталкивались на бойкий ручеёк и с криком поворачивали обратно, где сталкивались с другой толпой, бежавшей навстречу! Под ногами у них путался председатель и что-то кричал про науку… Но во всеобщем хаосе его не слушали, а только непочтительно пинали. В итоге сбили с ног и затоптали в тающий снег.
Любовь, и в эпицентре региональной катастрофы – Любовь!
Нашим влюблённым было интересно только в объятиях друг друга. Они не полезли в обезумевшую кучу-малу, способную их разлучить. Влюблённые крепко взялись за руки и отчаянно пошли навстречу первым цветам и весеннему солнцу. С каждым шагом идти было всё трудней и трудней. Потоки слёз заливали глаза. Снеговики инстинктивно зажмурились. Но упорно, на ощупь, продолжали двигаться дальше.
– Ты знаешь! Возникла некая странность! – спустя некоторое время сказала Марфа. – У меня кружится голова и мне кажется, что я лечу!
– Я тоже чувствую какую-то непонятную лёгкость во всём теле! – ответил Дормидонт. И они открыли глаза вместе! И закричали от охватившего их восторга! И на самом деле влюблённые парили высоко над землёй! И уже не оплывшим снеговиком и растаявшей снежной бабой! А двумя прекрасными белокрылыми облаками!
А председатель превратился в лужу и не просыхал с самого утра до самой поздней осени.
Он завязал дружбу со свиньями и так ловко обливал грязью все проезжавшие автомашины, что ему предлагали писать статьи в районную газету!
Впрочем, что до этого белым облакам, парящим где-то там, над Землёй!