Старый индеец, единственный из всей деревни говоривший на ломаном португальском, неспешно раскурил длинную глиняную трубку, а затем перевел взгляд на Тернера. Его правый глаз, пораженный какой-то болезнью, был полузакрыт и сильно гноился, зато левый сверлил лицо европейца с интересом и пристальным вниманием.
- Если они ушли на болота, то не вернутся назад. Их забрали джунгли, – с этими словами он выпустил из ноздрей целое облако крепкого табачного дыма, заставив Тернера невольно отступить на пару шагов, – Белым господам лучше идти домой…
- Что говорит этот дикарь? – Ричард Купер, инспектор Амазонской Компании, с остервенением хлопнул себя по щеке, раздавив крупного комара, а затем брезгливо вытер пальцы носовым платком. На гладко выбритой коже осталось кровавое пятно, но Купер его не заметил, - В этой дыре вообще кто-нибудь понимает английский?
- Нет, сэр. Нам повезло, что кто-то понимает хотя бы португальский. Он говорит, что у ваших людей неприятности.
- Это мы поняли, когда группа перестала выходить на связь, – инспектор оглянулся в сторону берега, где была сложена поклажа и расположился их маленький отряд – пять человек, не считая Грема Симпсона, который останется на катере и будет ждать их возвращения, – Есть что-то конкретное?
Тернер повторил заданный ранее вопрос, но индеец лишь устало пожал плечами и сделал выразительный жест в сторону джунглей, стена которых начиналась сразу же за последней хижиной убогой деревушки, приютившейся на речном берегу.
- Скажи этому краснокожему, что нам потребуются носильщики. Мы хорошо заплатим! – к Куперу, мрачно молчавшему на протяжении почти всей поездки, вернулся прежний начальственный тон. Джон Тернер поморщился – этот хлыщ в новеньком охотничьем костюме и белом пробковом шлеме, всегда безукоризненно выбритый и источающий аромат дорогого одеколона, давно вызывал у него раздражение. Компания явно была обеспокоена бесследной пропажей одной из своих экспедиций, которые в поисках нефти, минералов, ценных пород дерева – всего, что можно выкачать и продать – все глубже и дальше уходили от цивилизации. Обеспокоена настолько, что послала сюда одного из своих агентов.
Старик лишь покачал головой. Никто из индейцев не пойдет на болота. Плохое место. Страшное место. Они пропадут, как некогда пропали белые. Нельзя.
Купер скрипнул зубами. Координаты лагеря известны, но это два дня пути.
- Черт побери, неужели нельзя было подогнать сюда вертолет?
Тернер криво усмехнулся.
- Можно, сэр. Но его некуда будет посадить. Судя по карте, там сплошные джунгли и топи. Придется идти пешком, захватив только самое необходимое – это вам не сафари.
Инспектор метнул в его сторону испепеляющий взгляд
- Что вы хотите сказать, мистер Тернер?
- Ничего, сэр. Думаю, нам пора выдвигаться.
Они пошли к берегу.
- Джунгли забрали их. Уходите домой! – продолжало звучать в ушах.
На выходе из деревни их встретила целая ватага ребятишек, мал-мала меньше, худых, грязных, но крикливых и веселых. Они лихо отплясывали вокруг мрачно бредущих вперед белых, а их голые тела пестрели разводами краски уруку, переплетенными в причудливые узоры.
- Что это за мерзость? – Купер указал на одного из мальчишек, всю спину которого занимало изображение громадного паука, лапы которого спускались на руки и ноги. Картинка была выполнена мастерски, но невероятно отталкивающе.
Тернер пожал плечами.
- Очевидно местный тотем. Здешние племена верят в то, что их предками были священные животные. У кого-то это крокодил, у кого-то обезьяна, а у этих, должно быть, большой паук. В джунглях много этой дряни.
- По мне, так они все обезьяны.
- Верно, сэр. – Тернер поудобнее пристроил рюкзак и прибавил шагу.
Влажная духота тропического леса пахла опасностью. Не только болотной гнилью, прелой листвой и дурманом экзотических цветов, но и самой настоящей опасностью. Тернеру был знаком этот запах – он почти привык к нему когда-то давно, там, во Вьетнаме. Почти привык, потому что привыкнуть полностью – значит навсегда утратить рассудок. Он медленно шел вперед, прислушиваясь к любому шороху и внимательно глядя по сторонам. Ноги то и дело вязли в опавших листьях, скрывающих под собой жирную грязь, а зеленая каша вокруг не давала никакого обзора. Сзади слышалось тяжелое дыхание Лопеса, долговязого кубинца, то и дело спотыкавшегося о невидимые в траве корни и при этом бормотавшего проклятия сразу на двух языках.
- Проклятое место… horrible lugar… Тишь-то какая – словно вымерло все… И птицы умолкли… Командир! – Лопес повысил голос, - Не нравится мне эта тишина… Как в могиле.
Тернер стиснул зубы. При слове «могила» в голову полезли мысли одна другой мрачнее.
Покинутый лагерь, к которому несколько часов назад вышел их порядком уставший отряд, тоже производил впечатление кладбища. Черный круг давнего кострища с опрокинутым чайником, некогда висящим над огнем, ящики и складные стулья возле палаток, груда консервных банок и прочего мусора в специально вырытой яме, и ни одной живой души. На крики никто не отозвался. Только тогда Тернер вдруг понял, что вокруг стоит какая-то давящая и неправдоподобная тишина. Понял и почему-то ощутил страх.
Стоянку они перевернули сверху донизу, но не нашли ничего, что могло бы указывать на судьбу пропавших людей. Создавалось впечатление, что поисковики – все семь человек – просто неожиданно встали с места и, не обременяя себя никакими вещами и запасами, ушли на долгую прогулку в никуда.
«Джунгли забрали их. Уходите домой!»
Купер был в ярости, но под ее маской скрывались недоумение и страх – очевидно, он ожидал обнаружить что угодно, но только не это. После недолгого привала было решено прочесать окрестности лагеря в надежде найти хоть какие-нибудь следы, но при этом быть только в паре и не удаляться далеко. Тернер сам выбрал Лопеса – напарник в виде инспектора его совсем не прельщал.
-Командир! – сбивчивый шепот Лопеса вывел его из раздумья и заставил обернуться. Кубинец застыл на месте и дрожащим стволом своей винтовки показывал куда-то вбок. Приглядевшись, Тернер почувствовал на лице холодную испарину – справа, возле ствола увитого лианами дерева, в углублении между его огромными корнями, сидел человек…
«Слава Богу, нашли!» - пронеслась первая мысль.
«Что-то здесь не так…» - вспыхнула вторая.
Человек сидел не шевелясь, спокойно опершись на ветку, и внимательно глядел куда-то вниз.
- Эй! – негромко окликнул его Тернер, палец которого, словно подчиняясь инстинкту, лег на спусковой крючок, - Эй, ты меня слышишь?
Человек промолчал и даже не поменял позы. «Может, он не понимает по-английски? Или спит?» - мелькнула дурацкая мысль.
- Эй, парень! – держа фигуру на прицеле, Тернер осторожно приблизился, а затем потряс человека за плечо, - Па…
С легким треском, похожим на шуршание сухих листьев, фигура качнулась назад и рассыпалась серыми хлопьями.
Разинув рот, Тернер застыл на месте, а за спиной раздался приглушенный вскрик Лопеса.
- Oh, Dios mio!
То, что когда-то было человеком, представляло собой пустой кожаный мешок, сохраняющий свою форму только благодаря одежде. Нетронутой оставалась голова, которая, упав с исчезнувших плеч, уставилась на оцепеневших от ужаса людей пустыми провалами темных глазниц…
В ближайших кустах что-то громко зашуршало, и Тернер, вскинув винтовку к плечу, не целясь, ударил туда короткой очередью.
И тогда молчаливый лес ожил. Со всех сторон – сверху и снизу – тишину разорвали треск и шелест множества встрепенувшихся существ.
- Бежим! – истошно закричал Лопес и рванулся сквозь кусты, но, не пробежав и десятка метров, неожиданно упал как подкошенный и с пронзительным криком был утянут в заросли какой-то неведомой силой.
Тернер, прижавшись спиной к стволу дерева, судорожно сжимая в дрожащих руках холодную сталь винтовки, стрелял по кустам и деревьям, стрелял, не видя перед собой цели, пока в не кончились патроны. Сменить магазин было делом нескольких секунд, но в эти долгие для него мгновения Джону показалось, что он слышит выстрелы и крики со стороны покинутого лагеря.
На голову ему что-то упало, тут же вцепившись в волосы, и он с громким криком сорвал это, бросил на землю и раздавил ударом ботинка, мысленно отметив, что это…паук, паук размером с кулак.
Надо было срочно бежать отсюда, и Тернер, собрав все оставшиеся силы, бросился по направлению к лагерю, на ходу перепрыгивая через что-то черное, копошащееся в траве и пожухлых листьях. Пауки продолжали сыпаться с деревьев подобно жутким волосатым плодам, он сбрасывал их с себя, давил ударами кулаков, а в голове стучало: «Только бы не споткнуться! Только бы не упасть!»
Когда из зарослей папоротника на него бросилось многоногое щетинистое тело размером с крупную собаку и сбило с ног, Тернер не успел даже закричать…
«Я жив?» - мысли ворочались подобно мельничным жерновам. С трудом разлепив веки, Тернер уставился перед собой. Все мышцы налились какой-то тяжелой слабостью, не позволяющей сделать ни единого движения. Да ему и не очень-то хотелось – только сейчас Джон понял, как чудовищно он устал за последние дни.
«Где я?» - вокруг вздымались, уходя вверх, земляные стены какой-то ямы, прорезанные корнями деревьев. Сверху падал тусклый свет, похожий на отблеска заката. В этом призрачном сиянии Тернер увидел, что он не один – в нескольких метрах от него лежал белый пробковый шлем, а рядом в расслабленной позе полусидел человек, одежда которого была перепачкана зеленью и грязью. Купер. Вернее, мистер Купер.
Переведя взгляд в сторону – единственное, что ему повиновалось, были глаза, он разглядел силуэт старого индейца, сидящего на куче земли, из которой высовывались несколько пожелтевших костей и что-то, что издалека показалось Тернеру изуродованным сапогом. Глаза постепенно привыкли к полумраку, и Джон увидел, что на плече старика сидит черный паук, сидит, словно домашний любимец, и заботливо расчесывает длинными лапами пряди седых волос.
Старик неспешно закурил глиняную трубку, а потом пытливо посмотрел на европейца.
- Белые господа никогда не слушают. Ни раньше, ни теперь. Их всегда забирают джунгли… - он затянулся и выпустил целое облако табачного дыма, - А теперь домой нельзя…
Он поднял руку и нежно погладил паука по волосатой спине.
- Детям нужна пища…